Неделя: Истории Данкелбурга

Двое амбалов мне совершенно незнакомыми. Судя по физиономиям, по манере держаться, они — просто сопровождение, шестёрки, никто в банде... Глупые лица, широченные плечи, коротко постриженные головы и безвкусные куртки — всё в них настолько безнадёжно, никакой перспективы. Эти двое попали в банду шестёрками — ими же они в банде и сдохнут, схватив шальную пулю!

Третий гораздо более интересный: громадный здоровяк никак не ниже метра девяноста, внушающий ужас и страх мужчина, глаза и губы которого выражают не просто ум, но и опыт, и даже некую мудрость. Его я отлично знаю, его знают многие, и многие боятся. Громадный негр Гарольд Белфорт, хладнокровный убийца, готовый по команде начать охоту на любую жертву. Безжалостный жнец...

Из-под чёрной шляпы свисают короткие дреды, взгляд безо всякого интереса ползает по полу и стенам — ему, кажется, совершенно безразличен окружающий мир и его обитатели до тех пор, пока хозяин не укажет ему на цель и не скажет: 'Взять!'

Его стоит бояться: возможно, однажды его хозяин укажет на тебя...

Некоторые говорят, что он псих, способный без причины оторвать голову любому, кто-то рассказывает, что он охотится на пидоров и потрошит их, как рыбу.

Искренне надеялась, что сегодня его не увижу...

Зато в этой четвёрке присутствует Альфред! Отчаянный сорвиголова и балагур, весельчак и настоящий джентльмен! Пожалуй, единственный в банде, с кем хочется иметь дело! Пальто, как всегда, нараспашку, а ветер трепет его фирменный оранжевый шарф! Его небрежность приводит меня в восторг! Как можно остаться таким беззаботным в суровом мире ночного Данкелбурга?

Ему около тридцати пяти, невысокий, сутуловатый, немного косолапый, но не неказистый, как можно подумать, а... яркий, интересный, запоминающийся...

У него донельзя худое и бледное лицо, рыжие волосы и недельная щетина, крючковатый нос и узкие губы, острый подбородок. Глаза вечно находятся в ехидном прищуре, его взгляд нацелен чётко на меня... примерно в область бёдер... На Альфреда я даже не могу за это обидеться!

Его настоящей фамилии не знает никто. Кто-то со всей ответственностью заявляет, что его фамилия — Кэрролл, но достоверно убедиться невозможно: насчёт этого лукавый весельчак молчит на зависть всем немым! Кто-то так и зовёт его Альфредом Кэрроллом, а кто-то по прозвищу — Рыжим Террористом. Мне нравится просто Альф...

Он улыбнулся правой половиной лица — его фирменная улыбка:

— Какое наслаждение встретить в столь позднее время саму Королеву Винтовок! — изо рта Альфа вырвалось облачко пара.

— Вам, джентльмены, следует радоваться такой удаче! — ответила я рыжему, одарив того идеальной белозубой улыбкой, — Истинные леди сейчас встречаются крайне редко.

Альфред засмеялся необычным, больше похожим на кашель смехом, принимая мои правила общения посредством лёгкой пародии на флирт. Ему это нравится, да и чего уж тут скрывать, мне тоже!

— Как считаешь, Гарольд, много ли нынче в Данкелбурге истинных леди? — обратился Альфред к негру-бугаю.

— Сейчас почти все сплошь шлюхи, — безразлично буркнул чернокожий великан, даже не посмотрев в сторону невысокого товарища.

— Верно, здоровяк! Таких, как Джоди, сложно сыскать! А вы как думаете, ребята?

— Да, ничего так деваха! — гулко промычал один из амбалов за спиной Альфреда, чуть не пуская слюну из кривого рта.

Дамский револьвер выпорхнул из моей сумочки, словно взбесившаяся чёрная птица, и его дуло нацелилось точно в лоб наглому ублюдку! Выхватывать оружие я могу со скоростью кобры, молниеносно и чётко! Это всегда заставляет мужчин вздрагивать и обливаться холодным потом. Обожаю производимый моим миниатюрным револьвером эффект!

Глупый смех грубияна застыл у того в горле...

— Что ты имел в виду? — я свела брови на переносице, что для знающих меня людей является довольно красноречивым сигналом. У выродка где-то 20% на то, чтобы уйти отсюда живым...

Но вот ко мне уже подскочил Альф:

— Эй, Джоди, — примирительно выставил руки он, — Этот ещё совсем зелёный. Не надо его убивать! Дурак просто совершил ошибку...

Уже 30%... Альфред вполне спокоен и уверен в себе, но вставать на линию огня не стал: во-первых, он хорошо знает, что в гневе я способна убивать без разбора, и во-вторых, не так уж и важен для него этот щенок, чтобы рисковать ради него.

Здоровяк Гарольд всё так же оставался безразличным к происходящему. Интересно, отреагирует ли он хоть как-нибудь, если я снесу его напарнику-мудаку голову? Захотелось проверить... У выродка теперь 10%!

— У парня и так нет мозгов, — предпринял ещё одну попытку унять ситуацию рыжий Альф, — Свинцом заполнишь его башку — толку не будет.

Какой же у Вас успокаивающий прокуренный голос, мистер Кэрролл! Палец на курке расслабился... 60%...

— Мы торопимся, — невпопад влез со своим деловым басом Гарольд.

— Ты всё о делах! Дама оскорблена! Теперь дама на взводе...

— Но сегодня дама находится в хорошем расположении духа и необычайно терпелива, — сама не знаю почему, но я успокоилась и убрала револьвер обратно в сумочку. 99,9% — везунчик.

Застывший в ужасе бандит облегчённо выдохнул и расслабился. Его товарищ напуган не меньше, раз даже не додумался достать оружие и выручить друга. Действительно, ничтожная зелень...

Альфред удовлетворён исходом случившегося. Его кривая ухмылка вернулась на лицо, он сверкнул лукавым глазом и кивнул Гарольду:

— Ударь!

Темнокожий громила-убийца должен казаться неуклюжим, но на деле это не так! Его движения так молниеносны, что силуэт негра начинает расплываться! Его здоровый кулак врезался под дых грубияну и нырнул обратно в карман куртки так быстро, что всё движение можно было даже не заметить.

Многострадальный идиот схватился за живот и упал на четвереньки, шумно хватая выбитый из лёгких воздух.

Альфред расплылся в довольной улыбке и театральным жестом пригласил меня подойти к ударенному:

— Прошу, Джоди!

Я согласно кивнула и двинулась к согнутому пополам ничтожеству... С каждым шагом его неказистое существо приближаеся ко мне, я всё отчётливее чувствую его дрянной запах, витающий в морозном воздухе. Тварь кашляет и ползает по полу, пачкаясь в пыли.

Когда человек встаёт на колени, он становится похож на свинью или любое другое неприятное глазу животное! Мерзость, которую было бы неплохо подстрелить, чтобы она кровоточила и медленно умирала!

Я нависла над бандитом и поставила ему ногу на шею. Сначала я старалась посильнее надавить на гада каблуком, но почти сразу же испугалась, что замараю обувь об выродка, и ослабила натиск. Тем не менее, поддонку больно!

— Моли даму о прощении! — подсказал тому Альфред, возникнув сбоку.

Урод шипит и стонет. А я жду. Я могу ждать очень долго!

Но скрюченный болью идиот не стал тянуть:

— Умоляю... простите меня...

Слишком простая фраза, возможно, следует заставить его сказать что-нибудь более изощрённое. Формулировка мне не особо-то важна, главное — унижение подонка! Людей способны воспитать только боль, страх и унижение!

Я перевела взгляд на Альфреда, решив найти в его глазах совета, но глаза рыжего бандита были заняты другим. Я знаю, чем именно: из-за выреза на юбке обнажилось моё бедро. Ох уж этот Альф! И как возможно на него при этом не обижаться?

— Ты прощён, — я с отвращением отпихнула выродка ногой и отступила от него подальше. Поправив выбившийся из причёски локон, я постаралась успокоиться и закурила сигарету. Обычно я на людях не курю...

— Сегодня тебе очень повезло! — нравоучительно сказал ублюдку Альфред, — Считай, что сам Небожитель подарил тебе жизнь! Надеюсь тебя это чему-то научит! Оттащи его в машину, — последняя фраза была адресована уже товарищу униженного.

Оправившись от ступора, тот ловко взвалил друга на плечо, и они согнувшись потащились к машине. Гарольд проводил их ленивым взглядом после чего резко развернул голову в сторону рыжего напарника. Его дреды сильно заколыхались.

— Мы торопимся, — уже жёстче повторил негр-убийца.

Альфред скривил недовольное лицо, перекинул конец оранжевого шарфа через плечо и посмотрел на наручные часы. Узнав текущее время, он ещё сильнее скривился:

— Гарольд, ты жуткий зануда, но ты прав. Времени не хватает даже больше, чем денег!

— И даже больше, чем динамита? — пропела я, выпустив колечко дыма.

— Работая с такими, как ты, Джоди, нехватки с оружием и взрывчаткой быть просто не может! Уверен, сегодня ты нас не подвела...

Наглый льстец! Но его неумелая лесть кажется мне куда более сладкой, чем самые искренние комплементы!

Я отступила в сторону и указала заказчикам на большой тяжёлый ящик, стоящий в тени. Альфред довольно кивнул, Гарольд безразлично нацелил мутный взор на товар и вынул руки из карманов. В полутьме блеснул его крупный золотой перстень...

— Дождёшься... этого... как его? — попытался вспомнить имя одного из своих шестёрок Рыжий Террорист Кэрролл.

— Сам справлюсь.

Громадные лапы обхватили рукоятки ящика, и негр легко поднял тяжеленный груз в одиночку и понёс к машине. Его большие сапоги гулко застучали по бетонному полу.

Страшный тип. Я его не люблю, потому что боюсь...

Как только Альфред может так спокойно себя чувствовать рядом с ним?

— Ровно пятьдесят тысяч, — рыжий достал из недр карманов увесистую пачку денег, — Проверять товар не буду: в качестве уверен!

— В таком случае, я тоже не стану пересчитывать, — пачка скрылась в моей сумочке.

Дым моих сигарет не хочет растворяться и скапливается, словно туман. За его пеленой я уже начинаю терять черты лица Альфреда.

— Ты говорила, что сегодня у тебя хорошее расположение духа, — Альф не спешит заканчивать встречу и уходить, — Позволишь проявить наглость и спросить, почему?

А вот когда он начинает изображать из себя галантного джентльмена, становится особенно приятным!

— Позволяю...

— Вопрос я уже озвучил...

Изначально я никому не собиралась рассказывать, но для Кэрролла могу сделать исключение:

— Я собираюсь покинуть Данкелбург. Причём завтра же. Долго я собиралась, но считаю, что сейчас точно готова.

— Тебе так опостылел этот город? — весело прищурился Альфред.

— До жути... Он нагоняет на меня тоску, его жители меня нервируют, а возможности угнетают! Здесь я давно стучусь головой в потолок, а у меня ещё полно сил, чтобы расти дальше! Данкелбург ужасен.

— Не скажи...

— Скажу, Альфред, скажу, — перебила я рыжего, — Таким птицам, как я, глупо сидеть в этом курятнике. Я же не курица...

— И даже не утка, — усмехнулся Альфред.

Я вытряхнула из мундштука окурок на пол. Красный огонёк светился всего секунду, и тут его придавил Альф. Вот если бы и этот город можно было так просто бросить...

— А что же я за птица? — родился в голове внезапный вопрос и упал на язык, — Быть может павлин?

— Ну уж точно не он, — отрицательно мотнул головой Альфред.

— Почему?

Кэрролл собирался было ответить, но вместо него заговорил автомобиль: два крякающих гудка оповестили Альфреда о времени. Рыжий бандит оглянулся на звук, укрылся рукой от слепящего света фар и ответил уже на ходу:

— Павлины не летают!

Он сказал что-то ещё, но взревевший мотор заглушил его голос. Я проследила за губами — похоже на 'прощай', хотя я не уверена. В любом случае, прощай и ты, Альфред, которого все зовут Кэрроллом.

Единственный человек, по которому я буду скучать...

Даже по Рафаэлю скучать не буду...

Посмотрев вслед удаляющемуся 'Вальнету' 300, я развернулась на каблуках, собираясь идти в сторону своей машины. Но до автомобиля я не добралась...

Резко развернувшись, я уткнулась взглядом во что-то чёрное, лоснящееся и высокое. Оно столь высокое, стоит столь близко, что закрывает собой всё пространство передо мной. Я медленно подняла голову...

Ужас перед созданием сковывает по рукам и ногам, ввергает в оцепенение, замораживает все клетки тела. Это не человек, но и не асилур. Эта тварь вовсе не принадлежит смертному миру!

Трёхметровая худосочная фигура скрыта под чернильным эфирным покровом, который мог оказаться и плащом, и волосами существа! Лица не видно! У твари не наблюдается конечностей! Она не издаёт звуков, не пахнет! Вполне можно решить, что его нет, если б оно не стояло в шаге от меня!

Ничто не способно меня напугать — в любой ситуации я готова дать отпор. Но сейчас я не могу даже сдвинуться с места, не могу моргнуть, не могу вздохнуть!

Это создание считают женщиной. Её зовут Стумма. Безмолвная гигантская тень, которая приходит тогда, когда её не ждёшь, туда, где её не ждёшь, к тому, кто её не ждёт... Неупокоенный ли это дух или посыльный Небожителя... никто не знает... о Стумме никто ничего не знает...

Известно лишь то, что остаться в живых после встречи с ней невозможно. С роковым постоянством визит тёмной сущности оказывается смертельным, а выбранные ею люди непременно ложатся в могилу...

По-моему, в тот день я и умерла...

Перед смертью я смотрела, не моргая и не дыша, на Стумму более получаса. Когда все часы в Данкелбурге показали ровно двенадцать, и началась Неделя Долгой Ночи, моя жизнь оборвалась...

С любовью, Джоди

Понедельник, 21:43

В метро я вляпался в чью-то блевотину. Зеленовато-бурое пятно растеклось по нижней ступеньке спуска в подземку. Кто-то заботливо прикрыл органическую субстанцию газетой, так что я заметил её только в тот момент, как мой кед погрузился в недавнее содержимое чьего-то желудка. Целую минуту я яростно стряхивал вязкую мерзость и поливал округу смачной руганью!

Почему-то Данкелбург уж слишком похож на сточную трубу. Словно канализация давно переполнилась и нечистоты полезли на поверхность. Порой кажется, что город затоплен испражнениями по самую верхушку здания компании 'Хентиаменти Корпорэйшн' — высочайшего небоскрёба в Данкелбурге.

Не каждый человек способен всплыть на поверхность. Большинство тонет в этом море мерзости, а их трупы оседают на дне. Сейчас я тоже на самом дне. Но у меня есть силы, чтобы всплыть.

Замаранный кед жалко. Это моя единственная обувь — пара старых синих с красным кедов с белыми шнурками. Сейчас, правда, не такими белыми... В них я хожу и жарким летом, и, как сейчас, холодной промозглой осенью, которая вот-вот готова смениться зимой. Чертовски холодно. А все мои деньги уходят на более важные вещи, чем новая обувь...

Пару дней назад я спустил почти весь заработок на фотоаппарат. Дешёвый, неброский, но исправный. Начальник как-то выговорил, что мои статьи приходится выкладывать без соответствующих фотографий. Особенно последние три статьи...

Последние три статьи принесли больше заработка, чем все предыдущие вместе взятые.

Понедельник. Началась Неделя Долгой Ночи. На ближайшие семь дней мир будет отдан в распоряжение непроглядной тьмы. Ближайшие семь дней солнце не будет восходить.

Звёзды похожи на свет, пробивающийся через дырочки дуршлага. Бесполезные, жалкие белые точки, словно сыпь на больном лице неба. Их понемногу затягивают рваные тучи. Через пару дней всё будет затянуто ковром бархатных туч, и из них польётся дождь. Хотя нет: когда я уходил из дома, на термометре было двадцать восемь по Фаренгейту — выпадет первый снег...