— Агара! Сам... ха... агар... бер агара! — отвлёк меня от мыслей истошный крик и я повернулся в его сторону. Те трое мужиков, что получили от вождя короткий приказ, тащили к нам местного шамана. Тот яростно упирался, пытался укусить тащивших его за руки или за уши, за что регулярно получал увесистые оплеухи, но они лишь сподвигали его сопротивляться ещё отчаянней.

Всё, — мелькнула в голове мысль. — Вот его сегодня мишка и схарчит.

Понять это — много ума не требовалось, и пока шамана подтаскивали я обдумывал, как мне спасти ещё одного аборигена от своих же. Неужели придётся целовать это размалёванное чудо?

Да, судя по всему мой статус сейчас велик, но не упадёт ли он, если я начну всех без разбору целовать в лоб? А если у них по программе кормёжка медведя строго обязательна? Ну, может день такой, или просто неудачи в последнее время преследуют...

— Алд бера! Алд! Алд! Алд бера! — рыдая, стал кричать шаман, когда его подтащили поближе. Сначала он с надеждой посмотрел на вождя, что-то прокричал ему, но тот отвернулся. Тогда он перевёл взгляд на меня, но в нём была явно не надежда. Словно сто взбешённых саблезубых кошек прыгнули на меня из его взгляда. В нём была такая ненависть, что я даже передумал спасать этого психа. Ведь он же в первую ночь придушит меня или размозжит голову дубинкой.

А тем временем шаман как-то извернулся и освободил одну руку, которую тут же указал на меня.

— Анг бера! Анг! Сата хат! Анг бера! — заорал он при этом во всё горло, но его перекрыл зычный и властный окрик вождя:

— Асагат! Самат хат бера!

Шаман тут же заткнулся и разом осунулся. Его вторую руку уже снова захватили, скрутили его как заключённого, и полусогнутого потащили к дереву. Дальше произошло, в общем-то, ожидаемое. Медведь дедулю схарчил.

Обрадованный тем, что от новой жертвы не воняет чем-то противным, мишка быстро откусил шаману руку, потом схватил за ногу и потянул. Верёвки затрещали, вместе с ними затрещали и рёбра, медведь напрягся и оторвал тело от дерева. После чего спокойно утащил его в пещеру, довольно порыкивая. Через секунд десять вернулся за рукой...

Я был бы и рад не смотреть на это зрелище, но рядом со мной стоял вождь и всё время что-то говорил, показывая на место трапезы пещерного зверя. При этом он раз за разом поглядывал на меня, словно наблюдая за реакцией, и в такой ситуации я не рискнул отворачиваться. Вдруг решат, что я слишком робок и морально неустойчив для роли нового шамана. После того, как прежний скоропостижно ушёл на "пенсию", стало более-менее ясно какую роль мне теперь предстоит выполнять.

Ну что ж — это не самый плохой вариант. Воин из меня всё равно некудышний, охотник, скорее всего, тоже — а с обязанностями шамана я думаю как-нибудь потихоньку разберусь. Правда для начала нужно бы язык подучить...

Когда медведь, держа в пасти руку, ушёл в пещеру, мы двинулись в обратный путь. Меня снова усадили на паланкин, и теперь понесли позади остальных, словно я должен был постоянно наблюдать за племенем.

К пещере мы подошли в полном молчании. Здесь я сошёл с паланкина по толстым палкам, которые держали в руках воины, соорудив нечто наподобие лестницы, и вождь вручил мне то копьё, которым прежний шаман чертил на земле круг. После этого вождь отвернулся, вскинул руки и принялся что-то говорить остальным, и я, воспользовавшись моментом, попытался поймать взгляд девушки. Но едва наши глаза встретились, как она испугано отвела их в сторону. Это меня слегка расстроило. Если я теперь шаман — а это тот, кто связан с духами, существо мистическое, для обывателя страшное — то наладить контакт с такой позиции будет тяжеловато. И словно подтверждая свою мистическую сущность, я почувствовал слева пронизывающий взгляд и повернул голову. Ясное дело — её парень. Тоже взгляд резко опустил, но всё-таки я успел заметить кипящую в его глазах ненависть.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓