Старший царь Иоанн Пятый

...Великий визирь Чёрный Старший Брат, или по-простецки, Кара-Мустафа, использовал свою безграничную власть, накапливая мощную армию для блистательного завершения своего правления. Сам султан Мехмед Четвёртый в основном охотился, видимо озадаченный добычей мяса для кухни. Султаны Высокой Порты — они такие: то луки для армии самолично мастырят, то провиант заготавливают. Так что расширением империи приходилось заниматься тому правителю, который де-факто. В принципе визирь хотел поиметь самому себе земельки на Дунае под старость, а заодно и германских фатерляндов прирезать примерно до Северного моря. Немцы как раз имели внутренний раздрай, австрийский император искал норку подальше, чтобы зарыться поглубже и выставить снаружи табличку "Не чапать!", а Ватикан метался туда-сюда в поисках союзников. Польша ослабила своё давление на русских, так как угроза с юга исчислялась десятками тысяч вооружённых ветеранов турецкого разлива. Саксония тоже озаботилась и сформировала целый корпус, благо деньжат хватало в избытке.

Кремль довольно улыбался — помощь османам оборачивалась солидным приливом серебра и золота, заменившим традиционную виртуальную морковку, класса "мы — Европа", получаемую допрежь за русские жизни и русскую кровь. Хотя на Москве хватало родовитых умников, убеждавших окружающих в необходимости прекратить поставки и самим идти в "новые крымские походы". Мышецкий даже пригрозил, что повяжет шептунов и крикунов боярского уровня и создаст из них полк особого назначения с девизом "предложили — исполняем". Угроза подействовала — никто не хотел самолично защищать Европу, мечталось-то о бравых стрельцах, которые омоют свои сапоги в Мраморном море. На Совете обсуждали оба варианта турецкой экспансии. Победит Порта — значит можно разделить с ними Польшу, победят схизматики — есть смысл прирезать земли днепровского левобережья до самого синего моря. Небось крымский хан особо не будет возражать, коли Порта знатно ослабеет. Ну, а ежели никто ничего не добьётся, так ничего и не изменится! Мальцеву страшно не нравилось, ещё в прошлой жизни, что слово "Катынь" вытесняло напрочь из народной памяти слово "Хатынь" посредством "демократического" СМИ и он добивался того, чтобы таких трагедий избежать по возможности вообще. На сильных боятся нападать и навязывать им своё мнение и жизненный уклад. А сила всегда заключается в разумной политике, когда большинство войн ведётся чужой кровью и чужими экономиками. Так, в своё время, Франция вошла в четвёрку стран-победителей, отсидевшись в стороне и сохранив промышленность, жилой фонд, армию и вооружения. Всего лишь сдавшись при первых выстрелах атакующего вермахта. В то время, когда Южная Англия, сама Германия, западная часть СССР и Польша были разрушены в хлам и даже поля усеяны осколками, минами и неразорвавшимися снарядами! И кто ту Францию хает за подлость?

А нынешней Московии и подличать не надо — лишь учитывать свои интересы, а не пиндосов каких-нибудь.

Романовы не мешали друг другу заниматься личными военными потугами. Софья Алексеевна с надеждой и любовью наблюдала за формированием дворянского полка из хозяйственников-неудачников, искренне считая, что достаточно дать мужчине оружие в руки и он сразу станет воином. Пётр потихоньку развлекался своими "потешными" в Преображенском, тем более, что после разгрома бунтовщиков под Беспутиным, ему подарили ненужные пушки и запасы к ним, а также всякие устарелые мушкеты. Кафтаны для петровцев заказали за счёт казны, ибо юнцу нравился внешний вид солдат и он регулярно заставлял их ходить строем под барабанный бой. Репой и порохом тоже снабжали, чтобы пушки не простаивали. Единственное требование, которое жёстко поставил старший брат: учиться, учиться и учиться. Хорошо учишься — хорошо помогают, плохо — чёрта с два, а не порох в пороховницы. Дополнительное условие — младшего царя собирались отправить в Европу по достижении четырнадцати лет для обучения финансовым и экономическим наукам. Ну, а коли ремёсла захочет попутно освоить, так трёхцветный флаг ему в руки!

Сам Иоанн тоже обучался по два-три часа в день, занимался физподготовкой и военным делом. Параллельно контролировал становление Алексеевского агрокомплекса и Солнечного посада, передового микрорайона Москвы. Полк "иоаннитов-солнышек" уже достиг полутора тысяч, прошедших отбор и подготовку, но качественного оружия и брони упорно не хватало на всех воинов. Средства, поступавшие по сухпайному договору от турок, приходилось разумно распределять, обязательно откладывая часть в потенциальную "кислородную подушку".

Прибывших представителей торгово-французской компании встретили со всей тщательностью, чтобы ни одного потенциального ливра не опало с договора. Система трёх траншей вызвала негодование регентши, но Софью по-быренькому угомонили, дабы не мешала денежки выцыганивать. Надо же и Людовику уступку сделать, чтобы почувствовал себя самым умным среди самых богатых. Осторожность франков укладывалась в прогноз, поэтому добро дали, согласовав поставки денег и инженеров. Для начала столь серьёзного сотрудничества выделили весь следующий год, не жадничая и не поспешая. Десять миллионов из стартового платежа предложили привезти зимой, потому как по снегу передвигаться много легче, чем по весенней беспутице. Пять миллионов ливров царь-государь возжелал получить в Архангельске, после открытия навигации на Белом море. Инженерную группу готовы были принять хоть сейчас, тем более, что им ещё нужно добраться до Волги-матушки, а потом и до Уфы.

Полный контроль и ответственность возложили на остающегося пока в Москве Ромодановского, обеспечив его абсолютными полномочиями. Тем более, что "дракона" убедили заодно и за государством присмотреть и Софью Алексеевну изредка подправлять, ежели что. А в качестве временного агатая северных переселенцев призвали Владимира Долгорукова, который, пока холмогорил в чине воеводы успел познакомиться и с тамошними обычаями и людьми. Князя отозвали из Серпухова, а его младших близнецов Михаила и Василия приписали к нему же стольниками. Владимир Дмитриевич ко всему был очень богат и интересовался заморской торговлей и кораблями, что делало его желанным членом компании, окружавшей старшего царя.

Мышецкий передал Разбойный Приказ Фёдору Юрьевичу, а тот, в свою очередь, освободил место судьи Стрелецкого Приказа для дьяка Шакловитого. Нехай человек Софьи и Василия Голицына чуток за власть подержится — может в будущем толк будет? Невероятные поступления в казну уже достигли почти двух миллионов рублей, хотя не все налогоплательщики успели заплатить. Те, которые совсем издалека, включая архангелогородцев и иже с ними.

Вяземский собирал своих возвращенцев из дальних далей: дьяка Афанасия, организовавшего шведские рудники для русичей и "министратора" Лариона, наладившего Курскую местечковую металлургию. Маду пока оставался в Беспутине для приёма и переправки родственников южнее, поближе к гематиту.

С душ Сантушем было договорено ещё летом, что в конце года он лишь заберёт положенные товары и привезёт пятую часть платежей для оплаты в казну. Остальные денежки придётся доставлять уже в Архангельск на новое ПМЖ "вязмичей", туда же и оружие, продукты питания и самшитовые заготовки для арбалетных лож. Беда в том, что до сих пор приходилось подгонять каждую деревяшку под металлические затворы. Саргису тоже создали головные боли — удлинять путь до самого устья Северной Двины не каждому купцу в радость. Зато и высококлассные меха, подбитые шёлком, и тройной дёготь теперь придётся покупать лишь там — всё производство, вместе со спецами, дружно готовилось к эмиграции. Михайле иногда казалось, что Великое Переселение Народов обошлось миру проще и дешевле, чем переезд одного-единственного молодого князя вместе с друзьями, единомышленниками и скарбом.

Жаль было оставлять всё, что создано, понастроено, распахано и удобрено. И обжито за два с лишним года! Самой большой потерей являлась лесная крепость — чудо кирпично-деревянного творения, кровавая память о превосходстве защиты над нападением и дорогостоящего высококачественного оружия над абыкакным. Мэр Анисим оставался в Беспутине, городке которому предназначили роль учебного центра по отбору и подготовке человеческих ресурсов из тех, кто особо никому не нужен. Михайла с грустью прощался даже с речкой Малявкой и остатками прилежащего болота. Силы и средства, вложенные в становление подмосковного городка не было жаль, а вот часть души осталась намертво увековечена...

Практически всё оборудование размонтировали и консервировали к концу ноября, к первым снегам. Несколько табунов лошадиных сил отъедалось ячменём, сеном и хрустело кукурузными зёрнами, готовясь в дальний путь. Беспутинские мастеровые распродавали на Москве всё лишнее, чтобы не загружаться тем, что можно и на севере купить или сделать. Зачем возить табуретки, коли на новом месте есть и лес и разумный хозяин, который позволит хозяйственные вырубки.

В очередной раз копаясь в описях северных казённых дач Иоанн с Михайлой обратили внимание на земли вокруг Николо-Карельского монастыря. В списках имелось упоминание о том, что там был большой порт до того, как Архангельск построили. Да ещё и верфи сильные. Идея захапать такое местечко, пока плохо лежит, тут же начала обрастать мясом разработки. Сначала Патриархию порадовали даром на развитие духовенства в размере бочонка с золотом, пообещав помогать и северодвинскому монастырю во многих делах. Потом переписали территорию лично на старшего царя, вне казны и церкви, порешив распределить между компаньонами участки уже на месте. Остающийся на кремлёвском хозяйстве Ромодановский и "невыездной" Василий Голицын выделили под проект финансы и своих представителей. Соучастие в новом порту — дело выгодное и проходить мимо него не след!

Уральско-сибирские команды личного бизнес-реагирования пока лишь готовились в Беспутине и Воскресенском монастыре. Всех дел сразу не переделать, как крыльями не маши и пузыри не пускай. Раз уж дорога длинная, в десять тысяч ли, так и двигаться нужно шагом, а не вприпрыжку, веселя окружающую среду. Вяземский вдосталь исчесал репу, но так и не мог объять необъятное — простенькое, вроде, наследство превращалось в набор комсомольских строек. Если же добавить Тобаго, Хельсингфорс и желанный Мурманск будущего и подкрепить всё это родиной Эдиты Пьехи, местечком Нуайель-су-Ланс, то становилось совсем грустно. Без каменного коксующегося угля тяжело сталь варить, да избы топить. И Донбасс с Экибастузом слишком политически далеки, а других месторождений Мальцев не ведал. Про малую родину певицы узнал случайно, из её же интервью...

Единственными налаженными отрадами были дружинники, мыло и картошка, а в архангельскую кукурузу пока ещё не верилось. Она и под Москвой никак до конца не вызревала (согласно Гонсалвеша), чего уж говорить о Русском Севере и прилегающей тундре-чучундре. Даже с деньгами не было полного и безоговорочного счастья — комфорт двадцать первого века в лавках не продавался, а эрзацы не катили владельцу бочонков с золотом. Власть нужна тем, у кого ментальность соответствующая, кто хочет вершить судьбы миллионов! Михайла в этом отношении, как и Иоанн, особо никуда не рвался. Хотелось создать собственный коммунизм, карманный и видимый из окна персонального терема. Ещё хотелось нормальную семью, детишек и работу с девяти до шести, пять дней в неделю. Шестнадцатилетнему парню вообще-то уже исполнилось тридцать четыре года и перестроиться в тинэйджера никак не удавалось. Гонка двух лет становления неожиданно прервалась и дала возможность отдышаться и оглянуться вокруг. В принципе, всё выглядело чики-пуки, но себя не обманешь: это со стороны не видно леса за деревьями, а когда находишься внутри собственного пузыря думается чуток по-другому.

Как-то приехал патриарх тайком переговорить о возможности брака с Наташкой Романовой, вроде по инициативе государыни-матушки. Конечно, раньше чем через пять-шесть лет сие невозможно, но Наталья Кирилловна не против, так как сам Михайла из древнего знатного рода Вяземских. Иоакима волновали слухи о том, что некоторые заморские принцессы уже заинтересовались богатеньким буратиной и не хотелось терять столь перспективного боярина. А то, не ровён час, покроется цепями Гименея в пользу каких-нибудь поляков, упаси боже, и станет помогать вековечному врагу! Или отуречится, соблазнившись гаремом султанских дочек. Даже в Португалии нашлись кандидатки на руку, сердце и мошну князя, побратима царя. Так что ихние папаши уже посылали гонцов, расхваливающих всяческих дочек, внучек, племянниц. Козе понятно, что Мишка стоял насмерть, отбрыкивался и отнекивался: то ли набивая себе цену, то ли имея свои планы. Поди разбери за что бьётся человекообразный крейсер "Варяг". Даже верная, преданная Глафирья уже готова была шарахнуть благоверного каким-нибудь котелком по темечку, запаковать, перевязать ленточкой и отдать в наиболее надёжные руки.

Передача власти Софье Алексеевне, Василию Васильевичу и Фёдору Юрьевичу происходила в присутствие младшего царя Петра Алексеевича, членов Боярской Думы, государыни Натальи Кирилловны, патриарха Иоакима и князя Ивана Милославского. Церемония не имела ничего общего с официальными правилами и законами, но символизировала главное — изменяющуюся ментальность правителей Кремля. Иоанн Пятый обещался не забывать, наблюдать, помогать, а в особо важных случаях и навещать остающихся у кормила. Регентша клялась и божилась на Евангелии, что будет действовать во благо и в соответствии с рекомендациями, властью не воспользуется во вред и самоличных нарушений не допустит. Поразительно, но Софья искренне верила в то, что говорила и даже целовала распятие в подтверждение. Все присутствующие кивали с одобрением, обязуясь помогать в правлении и слать на север ябеды, коли что не так пойдёт. Пётр исправно молчал, но всем своим видом показывал: "Ужо дайте мне вырасти, а я вам такого понауправляю!"

Вяземский наблюдал эту ярмарку тщеславия и двусмыслия, зная, что стоит лишь уехать подальше и поведение всех обещалкиных может измениться, причём резко. Надежда была лишь на армию, да и то временно, а также на здравомыслие Голицына и Ромодановского. Всё остальное придётся строить самим, вдалеке от Москвы...

Эпилог. ПРАВО НА СЧАСТЬЕ

Торжественные проводы организовали в большущей столовой лесной крепости исключительно для желающих. Чисто для того, чтобы не смущать правоверных русичей вяземскими вольностями, а именно: дамы за столом, титулованные рядом с ни разу не титулованными, музыка и музыканты (с правом для родовитых поскоморошить при желании). Странно, но "понаехали тут" изрядно, даже князь Ромодановский изволил прибыть, несмотря на врождённую консервативность. Да ещё и Ивана Милославского прихватил за компанию. Оба ходячих противоречия, бывшие политические враги, ныне очень даже дружно дудели в одну дуду и имели сходные взгляды. Что ни говори, но перестройка и ускорение, затеянные мимоходом Михайлой, внесли изменения в старочинный уклад московского общества. Вот так всегда, ежели кому-то инновативность сходит с рук, да ещё и помогает наполнить мошну, тут же появляются кандидаты на повторение подвига. А недовольные и несогласные так и сидят на своих кухнях, фуфня и возмущаясь исподтишка.