Цепи Ярости

Цепи Ярости (название рабочее) 07.09.11

Болела голова. Я простонал и открыл глаза. Уйй... Так ещё больнее!

Однако, словно моё усилие спугнуло её, боль начала удаляться, ослабевать. Совсем она не пропала, но затаилась пульсацией где-то в затылке. Подождав немного, я решил, что уже достаточно безопасно, чтобы попробовать снова.

При повторной попытке открыть глаза боль вновь царапнула меня острыми когтями, но это ощущение тут же пропало.

Кажется, я нахожусь в лесу... Во всяком случае, здесь много покрытых листвой деревьев, и никаких признаков, что они рассажены специально. Сижу на земле, прислонившись спиной к дереву; земля покрыта сухим мхом и листьями. Тепло. Откуда-то рядом доносится журчание текущей воды.

Одежда на мне... Я осторожно опустил взгляд, опасаясь новой вспышки боли; она ожидаемо последовала, но так же быстро стихла, как это было только что. Так, одежда... Штаны из какой-то толстой ткани, слегка порванные. На теле тонкая рубашка, похожая на шёлковую, на ней ещё одна, потолще, вроде шерстяная, но из мягкой шерсти; рубашки тоже порваны. Одежда удобная, но сидит на теле как-то непривычно... На левой ноге туфля, мягкая, расписная, с загнутым вверх носком, правая босая.

Я растерянно рассматривал себя. Я в лесу. В одной туфле. Домашней. Что за хрень?.. Что я здесь делаю?

И, между прочим, кто я такой?

Никакой информации о себе в голове не всплывало. Не было даже каких-либо расплывчатых образов... Единственное, что хоть как-то указывало на моё прошлое — точнее даже, что оно, это прошлое, вообще было — это ощущение непривычности от одежды, словно обычно я носил что-то другое. И эта головная боль... Меня ударили по голове, вызвав амнезию?

Шишки на голове не обнаружилось. Хмм... Ну, как минимум, я знаю, что удар по голове может вызывать амнезию, то есть потерю памяти... А что ещё я знаю?

Пока я пытался вытащить хоть что-то из чёрной дыры своей памяти, неподалёку послышался какой-то шорох, и я вспомнил кое-что полезное: в лесу зачастую водятся дикие звери. Волки, например...

Первым побуждением было спешно взобраться на дерево, однако поворачиваться спиной к источнику звука не хотелось. Я быстро обогнул дерево и попытался залезть на него, но прежде чем успел это сделать, выяснилось, что шорох вызвал не волк. Из-за деревьев и густого кустарника на небольшую полянку, где я находился, шагнула массивная, на голову выше меня и почти в полтора раза шире в плечах, фигура, с ног до головы закутанная в серо-зелёную ткань. Я вздрогнул.

Фигура бросила на меня взгляд сквозь щель в закрывающей её лицо тканой маске, и уронила на землю что-то, замотанное в большие зелёные листья. Не знаю, почему, но после мгновенного испуга этот закутанный верзила вызвал у меня... раздражение? Досаду? Странно, и сами чувства странно неопределённые.

Верзила словно вжал голову в плечи и отвернулся. Присел и стал разворачивать то, что принёс.

Под листьями оказалась тушка оленёнка, кажется. Он собирается разделывать добычу?..

Оказалось, да. Я брезгливо отвернулся. Кровавое зрелище совсем не вызывало у меня энтузиазма, а верзила, хоть и странный, но угрозы, похоже, не представляет. Предоставив ему свежевание, я решил осмотреть поляну внимательнее — глядишь, и найду что-то, что поможет что-то вспомнить... Ну, или на худой конец вторую туфлю.

Хмм, ещё одна странность... Я слишком спокоен. Кажется, в подобной ситуации это неестественно. Забавное ощущение раздвоенности — я спокоен, но понимаю, что не должен быть спокоен...

Осмотр поляны оказался небезрезультатен. Вторую туфлю я не нашёл, зато нашёл кое-что более интересное: толстую книгу в кожаном переплёте, она лежала под кустом неподалёку от дерева, у которого я очнулся. Фолиант запирал толстый кожаный ремень с вделанной в него металлической цепочкой; сама книга была странно тёплой и... успокаивающей? Привычной, пожалуй, в противоположность одежде. Я нежно прикоснулся к книге и принялся расстёгивать ремень. Будет неплохо, если это окажется дневник, в котором объясняется моя ситуация...

Страницы оказались пусты. Я раздражённо пролистал толстую книгу с на удивление тонкими страницами, но ни на одной из них не было ничего — только чистые белые прямоугольники бумаги. Во мне стало подниматься раздражение.

— Да что за ерунда такая творится? — гневно произнёс я вслух, захлопывая пустой фолиант. — Предлагаете жить в лесу и записывать всё в дневник? А объём намекает, что это надолго?

Разумеется, никто не ответил. Я попытался подавить глупую вспышку злости; это удалось с некоторым трудом. Похоже, я довольно-таки раздражительный и вспыльчивый человек...

Человек? Хмм... Я ещё раз осмотрел себя. Да, точно... Это моя раса, точнее, биологический вид. Человек Разумный, если полное научное название.

Неожиданно я осознал, что от устроившегося на земле неподалёку верзилы ощутимо несёт дымом и аппетитным запахом жарящегося мяса. Не от него самого, понятно, а от костра, который он развёл... Вместе с этим я понял, что отчаянно хочу есть.

— Господин, мясо готово — произнёс приглушённый тканью низкий голос верзилы. Он встал и подошёл ко мне, протягивая прут с нанизаными на него кусками мяса. Сглотнув слюну, я кивнул и принял пищу. Погоди-ка, "господин?" И то, как я принял мясо, словно это само собой разумеется... Такое впечатление, что моё тело помнит больше, чем ум.

Я принялся жевать несолёное, но всё же аппетитное мясо, поглядывая на снова устроившегося к костру, над которым жарилось ещё несколько порций мяса, верзилу. Значит, он — мой слуга... Но знает ли он, что со мной случилось? И, что важнее, знает ли он, что я ничего не помню? Может статься, что он сочтёт это удачной возможностью от меня избавиться. По крайней мере я бы не хотел быть чьим-то слугой, если бы была возможность этого избежать. А тем более нянчиться с кем-то, кто даже не знает, кто он такой...

Прикончив порцию мяса, я выбросил прут и протянул руку к... ну, пусть будет Слуга.

— Ещё.

Он кивнул и передал мне ещё одну порцию. Я откусил кусок зажаренного мяса... и тут Слуга беспокойно зашевелился и встал. Я вновь ощутил приступ нерационального раздражения.

— Ну что ещё такое?

— Кто-то приближается — отозвался Слуга.

Это... плохо. Пока я не смог ничего о себе вспомнить, это определённо плохо.

— Мы можем скрыться?

— Не думаю — отрицательно покачал головой Слуга. — Они слишком близко. Но их всего трое...

Хм, "всего?" Впрочем, посмотрим. Пока что его мнение — самый убедительный аргумент, который у меня есть.

Ветки раздвинулись, и на полянку вышел человек. Не могу вспомнить ни одного человека, но этот вызвал впечатление... усреднённости. Среднего роста, среднего возраста, средней поношености одежда... И заряженый арбалет в руках, в дополнение к короткому мечу на поясе. А следом за ним — ещё один, тоже с арбалетом.

— Хм, бродяги и браконьеры, как и следовало ожидать — хмыкнул первый. — Вы знаете, что полагается за браконьерство на земле господина барона ди Вальнаух?

— Сом, всё-таки странные они какие-то... — пробормотал второй, не спуская меня с прицела арбалета.

— Видал и страннее — отмахнулся Сом. — Если вы не слыхали, его милость — слово "милость" прозвучало как минимум иронично — барон очень любит бродяг и браконьеров. Обожает, знаете ли, послушать вопли перед сном. Говорит, это его успокаивает.

Мне страшно... должно было быть. Вместо этого я снова ощутил, как откуда-то изнутри поднимается волна гнева.

— Однако я человек добрый, так что если вам найдётся что предложить — кроме того, что мы можем взять сами, понятно — то я согласен просто прикончить вас прямо здесь без знакомства с его милостью. Ну, что скажете? Великодушное предложение? Я тоже так считаю. Ты, тощий с наглой рожей, снимай одежду, мертвецам она всё одно ни к чему...

Ярость захлестнула меня с головой. Алая волна затопила мир, погребая под собой все чувства и то, что есть я... Это неправильно. Это определённо неправильно. То, что я в этом лесу, то, что я ничего не помню, то, что мне угрожают... Но самое неправильное — эта бешеная ярость. Её не должно быть!.. Я попытался подняться к поверхности пенящейся алой волны, укротить её... И она схлынула.

Та же поляна. Так же горит костерок, на котором продолжает прожариваться нанизаное на ветки мясо... Но на моих руках и лице что-то тёплое и влажное. Кровь... Мои руки покрыты каплями крови, как и мох под ногами. И там же, на мхе, два трупа, с оторванной головой и дырой в левой стороне груди... Из страшных ран всё ещё течёт кровь...

Я пошатнулся. Удержался, прислонившись спиной к дереву.

— Хорошо, что ты вовремя остановился, господин — произнёс Слуга, я и заметил, что у его ног стонет третий... человек. Человек, а не труп. — Мне кажется, пленник может тебе пригодиться...

Пленник действительно пригодился. Несмотря на то, что я продолжал пребывать в лёгком шоке — на удивление лёгком — я внимательно слушал, как Слуга расспрашивает человека, а тот спешит отвечать, лишь изредка прерывая поток слов непроизвольным стоном. Обе его руки были сломаны и беспомощно висели, но язык ещё мог принести пользу... По крайней мере, мне. И не только в виде его ответов, но и в виде вопросов, которые задавал Слуга... К примеру, его первый вопрос — "где мы находимся?" Значит, он тоже этого не знал. Ответ, "Баронство Вальнаух, это к югу от Симунде и немного западнее аббатства Наталии на Угольях" дал мне куда меньше, чем вопрос — эти названия ничего мне не говорили. А вот Слуга, похоже, их уже слышал, хотя и не выглядел довольным. Он принялся расспрашивать егеря о поселениях в округе, о дорогах, затем перешёл к барону. По словам егеря выходило, что крепость местного правителя стоит на единственном проходимом пути в здешних местах.

— Это всё? — наконец, спросил Слуга. Егерь мелко закивал.

— Да, господин, я всё рассказал, всё правда, клянусь Несущим Истину...

— Господин он, а не я — сообщил Слуга, кивая в мою сторону. — И раз это всё, ты больше не нужен...

И с этими словами Слуга без заметных усилий одним движением рук свернул егерю шею.

— Возможно, тебе стоит умыться, господин? — как ни в чём ни бывало предложил он. — Ручей здесь рядом, но если хочешь, я могу провести...

Я молча покачал головой и так же молча прошёл к ручью, ориентируясь по журчанию.

Кровь с рук, с лица, с книги, пока не засохла, с одежды... Насколько это возможно. Мои руки дрожали, то ли от произошедшего, то ли от холодной воды. Что у меня за слуга? Что всё это значит? И, проклятье, главный вопрос — кто я всё-таки такой? Или даже — ЧТО я такое?..

На поверхности воды я смог рассмотреть и своё отражение. Бледное лицо, серые глаза, тёмные волосы. Нос с горбинкой, усов или бороды, как у егерей, нет. Возраст... Не могу определить, но не больше тридцати лет, полагаю.

Пока я отмывал брызги крови, Слуга, судя по звукам, тоже не терял зря времени. Действительно, когда я закончил водные процедуры и вернулся к уже погашеному костру, выяснилось, что он собрал с трупов всё ценное и мастерил из толстой куртки егеря с пробитой грудью мешок для переноски вещей; игла и нитка нашлась среди его же вещей.

— Что дальше, господин? — поинтересовался он, завершая работу. — Ты в неважном состоянии, а дом далеко, за землями Церкви...

— Вдобавок мы странно выглядим... — пробормотал я. — И у меня даже нет нормальной обуви.

Слуга молча протянул мне сапоги одного из егерей; кажется, такие называются "мокасины". С долей брезгливости я примерил их — и остался доволен. На удивление чистая и достаточно удобная обувь. И уж всяко лучше, чем домашняя туфля на одной ноге.

— Пропавших егерей будут искать... — подумал я вслух. — Даже если уйти глубоко в лес, нет никаких гарантий, что нас не найдут. Насколько хорошо ты знаешь леса?

— Не очень. Мне ближе горы ... Но о гибели егерей узнают не сразу — сначала их должны искать, а потом найти. В ближайшие пару дней нам нечего бояться.

Слуга произнёс это всё так же спокойно и совершенно уверенно, но...

— Мне кажется, проще встретиться с бароном, чем убегать от него — завершил он. — И воспользоваться его гостеприимством.

Кажется, он усмехнулся.

Я хмыкнул.

— Ты слышал, что говорил егерь о бродягах. А нас приняли именно за них.

— Это всё твоя одежда, господин. Прости, но в одной туфле ты действительно смотрелся подозрительно... Если переодеться — он кивнул в сторону трупа — ты будешь выглядеть как нормальный путешественник, книжник, судя по тому, что у тебя в руках. Даже так, как ты сейчас — поиздержавшийся, но вполне приличный странник со слугой. Особенно если зашить прорехи... позволь, я это сделаю.

— Значит, ты считаешь, что мы сможем пройти через владения барона, если поторопимся?

Слуга кивнул.

Я решил снова положиться на уверенность Слуги. Он вёл, а я следовал за ним, и размышлял. То, что произошло... Я не знаю, что это было. Я в приступе внезапной ярости голыми руками убил двоих вооружённых людей и покалечил третьего? Несмотря на то, что они держали нас со Слугой на прицеле? Это... сложно представить. И... погоди-ка. У одного из егерей была дыра в груди; с таким хотя бы одна моя рука должна была быть покрыта кровью. Однако, хотя на мне и было много крови, но это были сравнительно мелкие брызги, а не то, чего можно ожидать после такого... деяния. С другой стороны, Слуга, хоть и находился рядом, оказался слишком уж чистым... Тут что-то не так.

Впрочем, "что-то не так" во всём происходящем... Не буду спешить с выводами, пока ничего не знаю. И в моём случае это "ничего" очень весомо...

И арбалеты, и мечи, снятые с тел егерей, Слуга уложил в самодельный мешок, который повесил на спину; в моих руках осталась пустая книга, которую я, несмотря на ощутимую тяжесть, предпочёл оставить у себя. По ближайшему рассмотрению оказалось, что вделанная в застёжку книги цепочка вытягивается, превращаясь в своеобразную ручку, так что я повесил книгу на плечо.

Несмотря на утверждение Слуги, что он не очень хорошо знает лес, он шёл легко и уверенно; достаточно скоро мы вышли на свободную от деревьев землю. А вот, похоже, и дорога... Во всяком случае, я вижу тянущуюся с одной стороны в другую полосу относительно ровной земли, лишённой растительности. Кажется, дороги должны выглядеть как-то в этом роде, хотя у меня такое чувство, что поосновательней... Впрочем, и здесь утоптанность и укатанность дороги указывала на то, что ей часто пользуются.

Неплохо, обрывки знаний продолжают всплывать... Возможно, моя память восстановится достаточно быстро.

Я шёл за Слугой, уверенно двигавшимся по дороге, и продолжал напрягать память, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь из времени до того момента, как очнулся в лесу. Моя головная боль давно прошла, превратившись лишь в небольшую тяжесть в затылке, но иногда, когда я особенно напрягался и мне казалось, что вот-вот что-то вспомню, она снова простреливала голову, сбивая концентрацию. Похоже, лучше попробовать попозже...

Поскольку я шёл позади Слуги, то обратил внимание, что его балахон сзади время от времени натыкается на что-то выпирающее. Хмм... Ножны?.. Возможно. Судя по его спокойствию и тому, как равнодушно он свернул егерю шею, он бывалый воин или разбойник...