Но это я отвлекся.
Караван получался совсем небольшой — два БМП, между ними просто бронеавтомобиль (предположительно инкассаторский) и наш грузовичок замыкающим. Но, в последний момент к нам еще два броневика пристроились. Охрана каравана стала было возражать, но как-то сразу заткнулась. Так и поехали на шести машинах.
Нет, не поехали. Закричал муэдзин, и из машин каравана высыпали правоверные, совершать молитву. Намаз, в смысле. Налюбовались мы на них за эти две недели. Высунешься из номера, а в фойе кто-нибудь, стоя на коленях, жестами ритуальное омовение изображает. Воды нет, песка нет, даже пыли нет, но — положено. Впрочем, в вопросах веры атеисту, вроде меня, лучше логику не искать. Она там своя.
Что характерно, из двух добавившихся машин никто не вылезал. Значит, не местные.
Ехали спокойно. Галя сперва оживилась, наконец-то сидение в четырех стенах для нее закончилось, и некоторое время мы с ней болтали, перемывая кости всем сколько-нибудь интересным персонажам, встреченным в дороге. Но хватило ее энтузиазма ненадолго, где-то через час мы уже сидели молча. Я следил за дорогой и впередиидущей машиной, она тоже. Просто больше посмотреть было не на что. Подруга нацепила наушники и пыталась выбрать музыку, которая не успела ей надоесть. Не слишком успешно, так как регулярно что-то шипела сквозь зубы.
Я же принялся тренировать заклинания. В конце концов, важно уметь их кастовать автоматически, занимаясь при этом чем-нибудь другим. По сути, я напеваю (точнее, наигрываю) некую мелодию, одновременно управляя нашим грузовичком. Ничего сложного, если не фальшивить. Но мелодии "ловкость" и "неловкость" мне никак не давались. Все что-то не то. И ведь не проверишь ни на ком, самое обидное. Животных вокруг нет, а на людях экспериментировать страшно. А ну как машины начнут с дороги слетать?
Примерно посредине пути была предусмотрена остановка. Не совсем понятно зачем. По крайней мере, зачем ее было на целый час делать? Колодца здесь нет, разве что ноги размять да в кустики сходить. Ибо кусты вокруг, как ни странно были. Целые заросли, но на вид абсолютно сухие. Кое-кто в кустах, действительно, на время скрывался, но у нас жилой отсек в грузовичке оборудованный. Нам не надо.
Открыл было дверь, подышать свежим воздухом, но сразу же об этом пожалел. Внутрь только жарой пахнуло. Может быть еще песчаной пылью. Впрочем, ветра почти не было, так что серьезного урона песок нанести не мог. Но выпускать кондиционированный воздух, все равно, было бы ненужным транжирством, так что я потянулся дверь закрыть. Но был остановлен вежливой просьбой разрешить с нами поговорить. На хорошем английском, так что это кто-то не из местной охраны.
Нет, оказалось, все-таки охранник. Но не каравана, а из Ордена. И даже не рядовой, а какой-то офицер. Второй лейтенант. Это старлей, что ли? Или просто лейтенант? В Ордене система званий, вроде как в британской колониальной армии. Это мне Галя как-то объяснила, вот только чему какой чин соответствует, я что-то мимо ушей пропустил.
Галя гостю очень обрадовалась, пригласила внутрь и даже стала что-то на стол соображать.
Офицер (представился, как Томми Аткинс) был вежлив и приветлив. И, если бы я не знал, что такое невозможно, то решил бы, что он нас вербует. Вроде между делом, он так аппетитно расписывал преимущество службы в Ордене перед всеми иными способами трудоустройства, что даже у меня чуть было слюнки не потекли. Прекрасные дома в закрытых поселках Ордена для семей офицеров, высокие зарплаты и шикарный соцпакет, но самое главное, отношение. Одна семья, жесткая субординация только во время выполнения боевых заданий, а в обычное время все — просто товарищи. Более высокие чины содержат что-то вроде салонов по интересам, где тусуется молодежь. Жены и дети тоже. Да и просто так полковник и лейтенант вполне могут ходить друг к другу в гости и не быть при этом близкими родственниками. Сказки какие-то.
Лично я в сказки не верю, равно как и в бесплатный сыр вне мышеловок. И не прельщает меня военная служба, ну, совсем. Не люблю жить по часам и никогда не занимался спортом систематически. И от того, что он называется строевой или боевой подготовкой, милее он мне не делается. Командовать я не люблю, подчиняться — еще меньше. Я имею в виду, подчиняться любым глупым приказам, если их отдал старший чином. И не пошлешь его, как научного руководителя, уйдя к другому, как я уже раз проделал на Земле. Это если за следующим званием не пошлют куда-нибудь на отдаленный пост где-нибудь на сопке, где до ближайшего поселка полдня ехать, а из всех развлечений — один спирт. Зато его много... Не мое.
Сначала было подумал, что в Ордене все-таки знают об артефактном браслете на моей руке, но почему бы офицеру не сказать прямо, что он от меня хочет? Или он хочет не от меня, а от Гали? Вон как она его слушает, чуть рот не раскрыла. Но тоже, нет. Она не постеснялась спросить его в лоб о семейном положении. Женат. И жену любит. И сыночек у них замечательный.
Неужели просто так зашел потрепаться с незнакомыми людьми? Похвастаться захотелось? Пусть завидуют? Так что же он тогда на броневике по пустыне тащится, а не с семьей в поселке Ордена блаженствует?
Через некоторое время я стал слушать в пол уха, а сам возобновил тренировки заклинаний, ожидая, когда привал закончится, и гость вернется в свой броневик. Ну его, непонятен он мне.
Но Галя, похоже, этому Томми была искренне рада. Или не ему конкретно, а возможности пообщаться с кем-то из военной среды. Угостила и кофеем из кофе-машины, и слабоалкогольный коктейль со льдом намешала (мне не дала, я за рулем), и весь наш грузовичок ему показала. Потом в кабину повела ружья демонстрировать. Я тоже к дверям подошел, выглянул. Совсем их игнорировать счел неправильным. Но в разговоре не участвую.
Вроде, время стоянки к концу подошло, народ по машинам разобрался, но команды на старт еще не было. И лейтенантик все не прощается. Гале комплименты делает, как приятно, мол, было родственную душу встретить в таком неподходящем месте. Она ведь из семьи военных? В их городке совсем своей была бы.
Галя, наконец, не выдержала:
— Вы так говорите, как будто в вашу службу так легко всех берут? Думаю, к вам бы из РА каждый первый перейти бы не отказался.
— Нам каждый первый, естественно, не нужен. Только те, кто, действительно, по духу подходит. Вот вы бы подошли, жаль, что женщин у нас на военную службу не берут. Но вот если бы вы, например, своего молодого человека к нам привели, я бы, честное слово, вам рекомендацию дал. И, поверьте, я хоть и не в высоких чинах, но служба у меня такая, что к моему голосу прислушиваются.
Улыбается при этом так искренне, по-американски. Получается, вроде, серьезно говорит, а, может, и в шутку. Проверять не буду, все равно, не пойду проситься. Хотя, если Галя поверила, проблем в наши отношения этот офицерик добавил существенных. Жаль, дверь перед носом у него закрыть не успел.
Посмотрел я на эту "сладкую парочку", они как раз у пулеметной башенки стояли, и стало мне нехорошо. Не от их вида, хотя он меня тоже не радовал. Вдруг из кустов выскочили какие-то граждане в белых балахонах, и у каждого к плечу по мини ракетной установке прижато. Если я правильно понимаю, их противотанковыми гранатометами называют. По одному-двум таких "бедуинов" на каждую машину. В наш грузовичок двое целятся. Метров пятьдесят до них, с такого расстояния и я бы попал.
В общем, кастанул я на них "неловкость", которую сейчас тренировать пытался. Не знаю, правильно у меня получилось или какой-то новый вариант родился, но оба вдруг равновесие потеряли. И выстрелили. Один в небо запулил, а другой в аккурат себе под ноги. После чего полетел вместе с товарищем в кусты. Далеко. По частям.
Любоваться я не стал, тем более, что остальные явно удачнее выстрелили, ору:
— Томми! К пулемету!
Впрочем, тот и сам сообразил, уже люк открывал. И надо отдать ему должное, огонь по "бедуинам" открыл вполне профессионально. И то, что они отдельными группками стояли, их не спасло. Впрочем, их и было-то всего человек пятнадцать. Хотя нет. Еще в кустах остались. Это я "определением жизни" проверил. Эти одной группой стояли, человек десять. Как раз напротив инкассаторской машины. Ну, я на них "неловкость", на всякий случай, кинул, а потом объяснил Томми, куда стрелять надо.
Как ни странно, он меня понял и спорить даже не думал. Полил кусты и все за ними весьма основательно, две ленты извел. Только спросил через некоторое время:
— Теперь все?
Странный вопрос. Судя по "определению жизни" — все. В том числе и в машинах нашего каравана никого живого не осталось. Но что ему на это ответить?
— Думаю, что все, — сказал я нейтрально: — Кусты не шевелятся и чувство недоброго взгляда тоже пропало. Но лучше проверить.
Посмотрел он на меня как-то странно, не скажу, что по-доброму, но ничего не сказал. Оставили Галю у пулемета, сами наружу полезли.
Ничего хорошего мы нигде не увидели. Одни трупы и покореженные машины. Даже те, на которых бандиты приехали. Оказались за кустами два обычных грузовика, оборудованных под перевозку людей. Даже без брони. Так что крупнокалиберный пулемет в них не только борта, но и двигатели разнес.
Что за гадостью они по машинам конвоя стреляли... у меня слов нет. Даже не думал, что такое возможно. В броне — дыра с оплавленными краями, внутри не просто взрыв, а Армагеддон какой-то. Покореженные обгорелые трупы, в которых и опознать никого невозможно. Томми Аткинс ходил мрачнее тучи. Томми я его называть перестал. По эмоциям видно, что отношение его ко мне изменилось в далеко не лучшую сторону. Он что, меня в смерти своих товарищей винит? Потому что наша машина единственная уцелела? Глупо. Нападение явно не на нас, а на инкассаторов было. Их машина наименьшие повреждения получила. Или он о моих способностях знает или догадывается и злится, что я заранее о нападении не предупредил? Наверное, действительно, стоит впредь все места стоянок проверять. Но, вообще-то я не подряжался конвой охранять, а наоборот, за право ехать под охраной заплатил. И почему военные сами охранения не организовали и кусты не проверили — не ко мне вопрос. Хотя, на душе тоже гадостно.
Хоронить мы никого не стали. Лейтенант сказал, что вышлет сюда отряд из Суз, куда мы ехали. Только трупы бандитов в их грузовики загрузили. Гиен и прочих хищников тут, вроде, нет, но — на всякий случай. А вот сейф в инкассаторской машине Аткинс вскрыл. Не знаю, как он это сделал, при этом не присутствовал. Ключ нашел, что ли? Или у Ордена свои способы? Не мое дело. Попросил у нас пустую сумку (пришлось освободить от вещей) и забил ее содержимым сейфа. Деньгами или что там еще лежало. Опять же интересоваться не стал. Не убивать же его, в самом деле, ради возможного лута? Не так воспитан.
Дальше ехали на нашем грузовичке уже втроем. Он рядом с Галей на пассажирском сидении (оно, в принципе, на двоих как раз и рассчитано), но оживленного разговора между ними уже не было. Лейтенант явно переживал, а Галя проявляла тактичность. Невольно про себя отметил, что вид трупов ни на нее, ни на меня уже сильного впечатления не производит. Адаптировались к местным реалиям? Не нравится мне это. Не наша адаптация, а реальности. Сколько уже трупов по дороге было? Жуть.
В Сузах мы с Аткинсом расстались снова почти друзьями. То есть он опять старался быть приветливым, но только внешне. Внутренне так и остался зажат. Подумалось, что, вообще-то, у парня вполне могут неприятности быть. Отрядом он командовал, но не довез. Вряд ли это его начальству понравится. Это, не считая того, что семьям погибших сослуживцев отчет давать придется.
Так что на прощание даже "оттранслировал" ему спокойствие и немного "силы жизни" подкачал. Возможно, он и неплохой парень, но дружбы у нас не получилось. Хотя Галя у него старательно все координаты на свой планшет записала. Думает, пригодятся? Сомневаюсь.
Чем у него закончились разбирательства — не знаю. В Сузах мы только ночь в гостинице провели. Оказалось, что караван в индийский Майсур уже завтра отходит. Так что помылись в человеческих условиях, заправили машину, прикупили немного еды и новую сумку, вместо подаренной Томми, и утром бодро отправились к месту формирования колонны. Более подробного знакомства с местной Персией у нас не сложилось. В этот раз, по крайней мере.
Персидские военные, в отличие от арабов, хотя бы в нормальную форму одеты были. От европейцев не отличишь, разве только по лицам солдат. И порядок, вопреки опасениям, поддерживали нормально. Немного состав колонны напрягал, одни цистерны с разными нефтепродуктами. Если кто по дороге нападет, хорошо гореть будут. Но никто не напал, доехали благополучно, чему я был очень рад. Хватит с нас дорожных приключений. Тем более со стрельбой.
Майсур, в отличие от своего земного тезки, никакими памятниками архитектуры украшен не был. Современный маленький городок из камня и бетона. Здания, в основном два-три этажа с плоскими крышами и балконами вместо коридоров.
Нам, чтобы попасть в номер, надо было подняться по лесенке на второй этаж, выйти на балкон, пройти по нему пол этажа и открыть стеклянную дверь в свой номер. Как следствие — на всех окнах непрозрачные шторы. Но, все равно, неприятно, что мимо твоих окон регулярно кто-нибудь проходит.
В городе есть храмы. Целых два. Но ничего, кроме разочарования они у меня не вызвали. Собственно, разочарование началось еще до храма. На площади стояли две громадных статуи каких-то героев. Из пластмассы. И сделаны в стиле Диснейленда.
Индийский храм — это не здание. Это богато украшенные ворота (теперь скульптуры были бетонными), которые ведут во дворик, застроенный по периметру одноэтажными домиками. Или даже одним большим домом, разделенным на секции. Где-то там живут брахманы, которые несколько раз в день носят вдоль стен курильницы и что-то напевают. Негромко, как бы про себя. Часть мостовой вдоль стен немного приподнята на манер европейских тротуаров. Только по "тротуарам" тут жрецы ходят, а обычные люди внизу остаются. А так народ свободно в любое время заходит, смотрит на брахманов в белых с оранжевым одеждах, но на "тротуар" ни-ни. Зато на краю "тротуара" на каменной тумбе выставлена чаша с охрой, в которую можно сунуть палец и отметить ей себе на лбу точку "бинди". А если повезет, можно дождаться, когда один из брахманов подойдет к краю "тротуара" и начнет народ с ложечки из чаши сахарным сиропом угощать. Я не пробовал, побрезговал. Галя к сиропу тоже приобщаться не стала, а вот точку "бинди" себе раскрасила.
Еще одно отличие здешних мест, от виденных нами ранее, местная Индия — это плоскогорье. Не всегда плоское, гор и долин между ними тоже хватает. Средняя высота — километр-полтора над уровнем моря. Так что жара здесь далеко не такая удушающая, как на той же арабской территории. Или персидской, где мы были. Впрочем, в Персии мы через самую южную ее часть проехали, возможно, севернее климат мягче.
Сам городок обходится совершенно без зелени, но вокруг него — сплошные заросли, в которые лучше не лезть. Слишком там много всякого ядовитого, причем даже не столько змей и насекомых, сколько колючек, которыми здесь покрыты чуть ли не все растения. Отпускать бедных коров на естественный выпас нет никакой возможности, сдохнут, пожевав местную травку и листочки, в первый же день. Так что корма для них специально выращивать надо. Думаю, это одна из основных причин, почему в Индии так много вегетарианцев.
