Верхонизовка

— Не-не-не надо, — тоненько пропищал Стас, закрываясь руками от восставшей из могилы твари, и громко испустил газы.

— Хр-р-р=-ух-хо, — отверг его просьбу мертвец и сделал еще шаг.

— Не-ет, — шарахнулся прочь горе-поджигатель, споткнулся, полетел кубарем и, не поднимаясь, на четвереньках вломился в кусты.

Мертвец остановился и некоторое время молча прислушивался к быстро удаляющимся вскрикам и треску кустов. Когда звуки полностью стихли, он поднял оброненную Стасом баклажку, открутил крышку, понюхал и голосом артиста провинциального театра Пыряева произнес:

— Опять бензин. Муджик либо ворует его где-то. То-то он каждый раз домой по ночам возвращается, — мертвец посмотрел в ту сторону, где в лесном мраке скрылся беглец и ухмыльнулся: — Не накрыл бы его инфаркт. Уж не знаю, что было бы со мной, встреться я вторую ночь подряд с самим собой в таком прикиде. М-да... Как минимум пить бросил бы, факт...

Устало вздохнув, мертвец поплелся вдоль стены, завернул за угол и направился в сторону проселочной дороги. Путь его пролегал мимо полу обвалившегося погреба, за которым поджидала Стаса Виктория.

Вик видела, что коллега все же ослушался ее и не стал поджигать дом со стороны ввода электрических проводов, а зачем-то зашел за угол. Злобно зашипев, она выплеснула на него приличный запас нелицеприятных определений. Выпустив пар, девушка уселась в ожидании на подвернувшееся бревно, через которое сперва едва не навернулась, наткнувшись в темноте. Минуты через полторы, показавшиеся полноценным часом, она услышала неясный удаляющийся шум в лесу, породивший нехорошие подозрения в бегстве подельника. От предположения, что ее второй раз за два дня кинули, душа немедленно вскипела негодованием.

— Вот козлы-ы! Мужики, мля, трепаные! — отправила проклятие Паштету и Стасу Вика. — Все надо самой делать...

Поразмыслив еще с минуту над ситуацией, девушка поднялась и тут услышала приближающиеся шаги. Решив, что это возвращается Торчинский, она с облегчением выдохнула и выглянула из-за погреба. Лунный свет озарил ее бледное лицо. А так как черная одежда буквально сливалась с ночным мраком, то вновь создалось впечатление, будто некий бледный лик парит во мраке.

И вот, когда этот самый бледный лик выплыл перед возвращающимся с чувством выполненного долга мертвецом, тот икнул так, что выпавший глаз закачался словно маятник, и остановился, глядя единственным фосфоресцирующим глазом на ночное привидение. То тоже несколько секунд оценивало внешний вид восставшего мертвеца, затем разинуло рот, и лесной мрак вспорол высокий душераздирающий вопль, от которого могла заледенеть кровь в жилах даже самых горячекровных джигитов, окажись они в тот момент в верхонизовском лесу.

— А-а-а-а! — завопил подстегнутый криком круживший в темном лесу Стас, решивший, что это вопит раздираемая мертвецом жертва.

Наверное, не спи Виталик в этот момент, он услышал бы вопль даже сквозь продолжающий бубнеж аудиокниги. Но наследник мирно спал в наушниках и не ведал, что творится у него во дворе.

А вот на восставшего мертвеца вопль плавающего во мраке бледного лика произвел сильнейшее впечатление. Отшатнувшись назад, он осенил себя крестным знамением и замахнулся на привидение баклажкой с бензином.

— Изыди, нечистая сила! — прогудел мертвец басом. — Не то святой водой окроплю!

Бледный лик, судорожно вдохнув, вновь разразился диким воплем, отшатнулся во тьму, и оттуда послышался треск кустов, будто в них упало чье-то тело. Вопль сорвался и перешел в надсадный хрип. Тело завозилось и, судя по доносившимся до мертвеца звукам, ринулось прочь.

— Хорошо, что я не выключил камеру, — потрогал мертвец нарост на голове, — теперь можно будет посмотреть, было ли приведение, или это просто глюк. Если глюк, то брошу пить... Наверное...

Добравшись до спрятанного в придорожных кустах чемодана, живой труп разоблачился и уже в ипостаси актера Пыряева дождался Рудольфа.

— Записал? — первое, что спросил тот.

Семен молча передал камеру бывшему однокласснику и загрузил в машину свое имущество.

— Это что, опять бензин? — удивленно вопросил Окс, заметив пятилитровую баклажку.

— Так получилось, — смущенно пожал плечами Пыряев, — не оставлять же добро.

В этот момент в лесу наткнулись друг на друга Виктория и Стас. Ободранные, измазанные в грязи и зелени они могли напугать кого угодно. Дико заорав, подельники ринулись прочь друг от друга.

— Что это? — удивленно уставился в ночную тьму Рудик.

— Привидение, — пояснил Пыряев и приложился к горлышку плоской бутылки.

Отвезя артиста домой, Рудольф вынул карту памяти из видео камеры и вставил ее в планшет.

— Вот урод! Он решил поиздеваться надо мной! — воскликнул он, досмотрев до процесса справления малой нужды на стену дома и еле сдержавшись, чтобы не грохнуть планшетом по рулю. Но в следующую секунду его брови поползли наверх от удивления, ибо объектив камеры повернулся и показал застывшего неподвижно Стаса Торчинского с пятилитровой пластиковой бутылкой в руках. — А этот долгоносик что тут делает?

Дальнейшее действо все больше вводило мужчину в недоумение. А когда из темноты выскочила Виктория и принялась дико вопить, он и вовсе впал в ступор, в котором находился добрые треть часа. Очнувшись, Рудик поехал домой, размышляя об утренней встрече с коллегами.

Инсинуация

Тем временем Стас и Виктория дрожали от страха, притаившись за кустами шагах в двухстах друг от друга. Ночной лес пугал их каждым шорохом, каждым вскриком ночной птицы. Каждое дуновение ветерка казалось им дыханием приближающегося монстра.

Не в силах больше сидеть на корточках Стас опустил зад на землю, придавив попавшуюся под него сухую ветку. Та оглушительно треснула. Виктории показалось, будто треснуло в паре шагах от нее, и она взвыла от испуга. В этом вое Стас услышал злорадство мертвеца, вышедшего на его след. Заорав от отчаяния мужчина подскочил и бросился проч. То и дело натыкаясь на невидимые в кромешной тьме стволы, влетая в колючие кусты и падая, он сам не понимал, куда его несут дрожащие ноги. В итоге Торчинский сделал круг в темноте и выбежал на те кусты, за которыми подвывала от ужаса Вика.

Услышав приближающийся треск веток, хрип и свистящее дыхание, девушка естественно решила, что так нагло ломиться по ночному лесу может только почуявший ее восставший из могилы монстр. В очередной раз взвыв не хуже мифической сирены, она покинула свое убежище и так же как и коллега принялась метаться между невидимых стволов.

Неизвестно сколько времени сотрудники агентства "Чистый метр" кружили во мраке, то почти сталкиваясь друг с другом, то в испуге разбегаясь в разные стороны, но в конце концов, лишившись последних сил, они рухнули на ковер из прошлогодней листвы и редкой травы, и забылись в полуобморочном сне. Благо ночи в эту летнюю пору стояли теплые.

Утром мелкая пичуга выпорхнула из дупла и справила нужду прямо на лицо лежавшему под деревом Стасу. Очнувшись от мокрого шлепка по лбу, тот мгновенно вспомнил весь ночной кошмар и подскочил, озираясь. Атмосфера утреннего леса не внушала опасения. Лучики утреннего солнышка золотистыми нитями пронизывали кроны деревьев, распугивая последний ночной сумрак. Лесные птахи пересвистывались на все голоса, соревнуясь в продолжительности трелей и мелодичности напевов. На полянках порхали бабочки и стрекотали кузнечики. Все это вкупе умиротворяло и порождало недоверие в случившийся ночной кошмар. Но изодранный костюм и исцарапанные руки говорили об обратном.

Услышав невдалеке звук проехавшей машины, Торчинский побрел в ту сторону. Через пару десятков шагов он вышел на большую поляну, и сердце его вновь обожгло ледяным ужасом. Посреди поляны лежала Вика. Размазанные по бледному лицу тушь и коричневая губная помада делали ее похожей на родную сестру того мертвеца, которого Стас встретил за углом злополучной избы. Разве что плоть пока еще не сползала с лица девушки, оголяя кости черепа. Да и глаза, судя по закрытым векам, были на месте. А вот изодранная в лохмотья и измазанная в грязи и зелени одежда вполне соответствовала стереотипу, навязанному голливудскими ужастиками про восставших мертвецов.

Какое-то время Стас простоял в раздумьях, обойти ли поляну стороной и броситься прочь, или все же подойти к девушке и, преодолев страх, проверить, действительно ли она мертва. Все же оставшаяся в его сущности толика чего-то мужского взяла верх, и он осторожно приблизился к коллеге. А когда уже склонился над ней, пытаясь уловить дыхание, та вдруг открыла глаза. От неожиданности Стас уже готов был потерять сознание и упасть на девушку, но Вика стремительно поджала ноги и так лягнула коллегу, что тот кубарем полетел к краю поляны. Это действие должен был бы сопровождать дикий вопль,, но из-за сорванного ночью голоса Вика смогла лишь натужно захрипеть.

Понятно, что внешний вид Торчинского мало чем отличался от вида коллеги. Втроем с мертвецом они могли бы вполне успешно участвовать в съемках сцен из зомбо апокалипсиса. Потому-то, открыв глаза и увидев отвратительную рожу готового впиться ей в лицо мертвеца, девушка предприняла отчаянную попытку к спасению. И когда попытка так легко удалась, она поняла, что солнечный свет лишил замогильную тварь сил. Злорадно захрипев, Вика поднялась и обвела взглядом окрестности в поисках подходящего дрына. Страх покинул безумную душу, уступив место плотоядной жажде мести за испытанные ужас и унижение. Не найдя ничего подходящего, она подбежала к скрючившемуся монстру и врезала ему ногой по ребрам.

— Не надо, — пропищал откатившийся монстр голосом Стаса Торчинского.

— Стас? — наконец-то узнала коллегу девушка и врезала бедолаге еще раз, на этот раз стараясь пнуть сильнее.

К оставленной в кустах машине они пробирались не разговаривая. Лишь когда уже подъезжали к городу, Виктория плаксиво прохрипела:

— Как я в таком виде покажусь у себя во дворе... Хоть до следующей ночи из машины не вылазь...

— Поехали в офис. Там примем душ и что-нибудь придумаем с одеждой, — подал разумную мысль Стас. Он тоже едва говорил из-за отшибленных ребер. — В крайнем случае Рудик привезет что-нибудь.

* * *

Несмотря на то, что пришлось встать ни свет, ни заря, Арсений Корнилов чувствовал себя преотлично. Он посадил супругу в вагон СВ столичного поезда. Посетив импортные курорты, та отправится на Урал к матери, и в итоге появится дома лишь к концу лета. А значит никто не будет капать ему на мозг со своим фен, мать его, шуем и прочими заморочками, которыми страдают жены состоятельных людей. Арсений и без супруги прекрасно проконтролирует строительство лесной усадьбы. Там-то он не допустит никакого феншуя. Все будет сделано строго в старорусском стиле. А если захочет отдохнуть, то к его услугам всегда мало кому известный пансионат рядом с Кабардинкой. Уж он-то всегда снисходительно относился к тем, кто с презрением относится к отечественным курортам. Просто глупые людишки ни сном, ни духом не ведают о местах, где отдых не по карману даже многим искушенным завсегдатаям самых дорогих импортных курортов.

— Ого! — удивленно вскинул он брови, когда, проезжая мимо агентства "Чистый метр", увидел, что роль ставни на входе в офис уже подняты, и рядом припаркована красная "Пежо". — Ребята уже работают. Уважаю. Юрок, развернись-ка. Хочу узнать, как идут дела с моей лесной усадьбой.

Пока водитель Корнилова разворачивал машину, к офису подъехал внедорожник Окса. Тот тоже удивился столь раннему присутствию на стоянке авто Виктории, оценил ее запыленный вид, прихватил из салона планшет и поспешил подняться по порожкам. Однако услышал, что к офису подъехал еще кто-то, оглянулся и мгновенно побледнел, узнав Корнилова.

— Утро доброе! — жизнерадостно махнул рукой тот. — А я вот проезжал мимо, вижу, вы уже в трудах. Дай, думаю, узнаю, как продвигаются дела с моим вопросом.

Рудольфу ничего не оставалось, как приглашающе открыть двери перед богатым клиентом.

— Заходите пожалуйста, Арсений Викторович.

Тот прошел и вдруг присвистнул, остановившись на пороге. Заглянув через плечо Корнилова, Рудик тоже едва не присвистнул, оценив внешний вид явно застигнутых врасплох коллег. Но в отличие от клиента, он хотя бы догадывался, чем такой вид вызван, и в другой раз мог изрядно поиздеваться над Стасом и Викторией. Но сейчас в душе Рудольфа поселилась паника из-за нависшей угрозы потери доверия богатого и влиятельного клиента, грозившей еще и неподъемной неустойкой.

— Эк вас... — отошел от изумления Корнилов, — в какую же мясорубку вы угодили?

— А это вам лучше знать! — просипела сорванным голосом Виктория, буравя местечкового олигарха злым взглядом

— Чего-о? — задрал брови не ожидавший наезда Корнилов.

— Ты чего, Вик, — тронул за плечо ночную подельницу Стас.

— Да пошел ты, отмахнулась от коллеги девушка, заставив того испуганно шарахнуться в сторону, прижав руку к отбитым ребрам.

Неудачливые поджигатели буквально десять минут назад подъехали к офису, выбрав момент, когда поблизости никого не будет, быстро открыли его и проскочили внутрь. Немного посидели, переводя дыхание. Стас уже собирался звонить Рудику, когда тот сам объявился за стеклянной дверью. А вот появление Корнилова застало их врасплох. Предстать перед уважаемым клиентом в столь неприглядном виде никак не входило в их планы. И теперь, судя по всему, у Виктории не выдержали нервы, и она сорвалась, не ведая, что говорит. Да и кто бы другой на ее месте, пережив столь кошмарную ночь, остался бы в своем уме?

— Извините, Арсений Викторович, — аккуратно отстранив с дороги клиента, Рудик все же протиснулся в офис, — с коллегами вероятно случились серьезные неприятности... У Вики вероятно нервный срыв...

— Да я на болту крутил все ваши нервные срывы! — вспыхнул еще мгновение назад столь добродушный олигарх. — Пусть эта сопля пояснит, что имела в виду.

Окс хотел было снова промямлить что-то про нервный срыв коллеги, но, увидев, как та решительно двинулась на клиента, поспешил загородить ей дорогу. На помощь испуганно жавшегося в стороне Стаса рассчитывать не приходилось.

Неожиданно ловко обогнув массивную фигуру Рудика, Вика ткнула грязным пальцем в грудь Корнилову и просипела:

— Разберитесь сначала со своими конкурентами, а потом уже обращайтесь к нам! Понятно? Мы в ваших бандитских разборках участвовать не собираемся! Понятно? И вот за это, — девушка развела руки, демонстрируя свой изодранный вид, — вы сполна заплатите! Понятно?

Обалдевшие от такого пассажа Стас и Рудик смотрели на коллегу широко открытыми глазами.

— Ничего не понятно, — покрутил головой Корнилов, заметно сбавивший пыл.

Честно говоря, сама Виктория обалдела от своих слов не меньше других. Впрочем, она с детства отличалась тем, что могла в критических ситуациях придумывать отмазки буквально на лету. И сия способность частенько позволяла ей выкрутиться из серьезнейших неприятностей.

— Не понятно? — уставилась она на Корнилова, уперев руки в бока. — Может, вам и ничего неизвестно про конкурентов, которые вставляют вам палки в колеса, и под которых вы нас подставили?