Там же, но позже... Байка 4

— ... Ветер, ветер над песками! — серебром повела основную тему СонЁн. Переплетаю свой голос с нашей главной вокалисткой то на терцию выше, то ниже темы. Бэк-вокалистки как будто тёплыми ладошками поддерживают нас. Плохо, что нет чангу, хотя бы одного...

...Летит, летит, не замечая препятствий, стремительный ритм, завораживая слушателей, заставляя их на несколько минут забыть о делах и раствориться в мелодии... Равнодушных в зале я не вижу. Замечаю, как у некоторых рефлекторно начинает срабатывать мелкая моторика рук. Юна говорит, что для этой песни лучше всего подходит именно камерное исполнение, типа как здесь, в зале. Выходим на кульминацию. Ёксоль, как же не хватает чангу! Ударные в фонограмме — гадость и зло.

...

— ...Простить досадные недоразумения, омрачившие ваше пребывание, госпожа Пак Сон Ён, в прекрасной и гостеприимной Италии, и просить вас принять этот скромный сувенир... — местный переводчик здесь, в небольшой комнатке посольства, просто великолепен. Парень, по виду наш ровесник, и явно наш соотечественник. Переводя, старается сохранить все интонации говорящего. 'Госпожа Пак Сон Ён' — это я. Так звучит моё настоящее, не сценическое имя. А говорит эту официально-бесстрастную речь не кто иной, как синьор Андреа. Тот самый, из Неаполя! И он, и синьор Джузеппе сегодня в числе гостей на приёме, организованном нашим атташе по культуре и образованию. Синьора Джузеппе я узнала сразу, хорошо его запомнила, когда в его поместье были, а синьора Андреа нам БоРам показала. Ещё и в бок толкнула, чтобы внимание на него обратили. Юночка с ними молча вежливо раскланялась, а я сразу вспомнила, что РамБо про глаза синьора Андреа рассказывала — действительно, такой тяжёлый, давящий взгляд у него!

...Минут через сорок после нашего импровизированного выступления кунчан-ним ЧонХан-сии безжалостно оторвал меня с ЮнМи от фуршетных столиков и отвёл в небольшую переговорную неподалёку. Там уже были наш культурно-образовательный атташе с переводчиком, синьор Андреа с ещё одним средних лет итальянцем, наверное, своим помощником или секретарём, и какой-то важно выглядящий чиновник тоже с секретарём. Мне кажется, что чиновника я уже раньше где-то встречала, но не уверена, всё-таки пока вегугинов я плохо отличаю друг от друга. (Онни, да это же наш куратор из Ватикана был! Он же и вначале нас встречал, и когда у Папы аудиенция была, и ещё пару раз с нами общался! — прим. ЮнМи). Ой, точно! Просто мы его до этого всегда в церковном облачении видели, а здесь он в светском костюме был.

...Помощник синьора Андреа, улыбаясь приветливо и с достоинством, вручает мне красивый пакет. — ХёМин, вскрывай его сразу, — негромко советует Юна, — у вегугинов принято подарки смотреть сразу, не откладывая.

Холь! Сняв обёртку, обнаруживаю фирменную коробку с фотоаппаратом. Nikon DSLR, 46 мегапикселей, профи, дэба-а-ак... Фигасе! Царский подарок! Прелесть какая! И ещё у меня тот, который в Академии подарили... РамБо, как этот увидит, наверняка начнёт намекать, что было бы неплохо, если я с ней поделюсь фотиками. Мол, мне два подарили, а ей ни одного, и несправедливо это! Ладно, посмотрим на её поведение после.

А тут ещё одна маленькая коробочка. А в ней ... карточка памяти для фотоаппарата. Явно не новая, уже пользованная, что ж они так? Зачем?

— Ух ты! Онни, это из твоего старого фотика, который украли у тебя тогда в Риме, помнишь? — ЮнМи бесцеремонно перебивает переводчика, начавшего было переводить сопроводительную речь синьора Андреа. Строго на неё посмотрев, взглядом напоминаю ей о необходимости соблюдения правил приличия, а сама с максимальным почтением кланяюсь и искренне благодарю вегугинов. Сегодня прямо праздник какой-то! Особенно я рада вновь обретённой флешке со старой камеры, у меня там столько чудесных кадров, которые я считала уже безвозвратно утраченными.

...А Юночке передали подарок, который она тогда в поместье синьора Джузеппе демонстративно оставила, и добавили ещё одну маленькую коробочку. В большой, как я и думала, ожерелье, а в маленькой — серьги с сапфирами. Красивые-е-е... Ю, как и собиралась раньше, сначала решила покапризничать и повыкаблучиваться. Губы сухо поджала, попыталась оскорблённый вид изобразить и вообще, мол, кто вы все такие тут?! Но атташе на неё строго посмотрел, кашлянул так со значением, и кунчан-ним ЧонХан-сии без всякой почтительности ей сказал: "ЮнМи, кончай выделываться". Юна с синьором Андреа секунды четыре мерялись взглядами, а потом одновременно рассмеялись. Точнее, Ю рассмеялась, а итальянец улыбнулся. По-доброму так, и сразу стал похож на строгого харабоджи, который ну никак не может сердиться на свою любимую внучку. Ну, вид у него такой был. Потом ещё минутку они о чём-то по-итальянски поговорили, кажется, синьор Андреа её о чём-то спрашивал, и на этом встреча закончилась. Раскланялись, положенные слова сказали и вернулись к фуршету.

(конец комментариев...)

Ю, прости нас! И не надо "три месяца без кимчхи", ладно?

* * *

...Вот и всё... Башни белоснежных облаков и море в просветах между ними подо мной в иллюминаторе самолёта... Летим домой, в Корею. До свидания, Италия. Не 'прощай', а именно 'до свидания'. Скоро ты встретишь нас вновь — кого-то через месяц, кого-то позже. Новые совместные проекты, Ла Скала, курсы, тренинги, концерты, выступления, киносъёмки... И дома тоже на боку лежать не придётся. Какое-то странное настроение — светло-грустное. Вроде бы всё прекрасно, всё замечательно, но отчего-то хочется плакать. Эмоциональная перегрузка, говорит СонЁн. Слишком много впечатлений, запредельно много нового и непривычного. И эмоций тоже. Да что говорить, раньше за несколько лет устоявшейся жизни в группе я не получала их столько, сколько получила сейчас, за неполный месяц гастролей...

Подруги потихоньку готовятся к долгому-долгому перелёту, все сообразно своим привычкам и предпочтениям. ИнЧжон проще всего. Сейчас она немного послушает музыку, а потом, удобно устроившись под пледом у окошка, мирно продрыхнет всю дорогу, может быть один или два раза проснувшись ради перекуса. Очень полезное у неё умение крепко засыпать в любом месте и в любое время. А КюРи в кресле рядом с ней намерена обстоятельно и хорошо позаниматься — достала ноутбук, наушники и два бумажных блокнота для записей. Привычный английский, а сейчас ещё начала курс итальянского языка. Я тоже подготовила в дорогу оба курса, но ими займусь попозже, не сию минуту. Сейчас неохота, дорога длинная, будет ещё время.

СонЁн, в соседнем кресле рядом с моим, колеблется между вязанием и планшетом. Наконец, с лёгким вздохом она убирает недовязанный свитерок обратно в свой любимый фиолетовый рюкзачок. А БоРам... Ой, интересно, а что это БоРам задумала?!

РамБо тем временем, подойдя к ряду, который занимают ЁнЭ с ребёнком (как раз за нашим), жестами просит ЮнМи выбраться со своего места у иллюминатора к ней поближе. Дождавшись, когда та переберётся через соседку и вылезет в проход, БоРам, одной рукой обняв её за шею и вынудив наклониться, начинает что-то шептать ей на ухо. Мне видно, как при этом щёчки у малорослой чуть-чуть розовеют. Юна, сменив заинтригованное выражение лица на иронично-насмешливое, тем не менее покладисто идёт с БоРам ближе к хвосту самолёта, где сидят парни из "Bang-Bang". Мы с СонЁн, не сговариваясь, высовываемся в проход, чтобы лучше видеть происходящее. Интересно же! А там РамБо с принцессой останавливаются около кресла СыХона и Юночка что-то СыХону говорит. Рассмеявшись, парень встаёт, и БоРам садится на его место рядом с ЁнБэ. Ну малорослая, ну даёт! Всё-таки догнала и настигла жертву, а сейчас что, добивать будет (смайлик)? Отсюда нам достаточно хорошо видно и выражение отчаянной решимости на её лице, преизрядно разбавленное паникой, и уже добравшаяся до ушей предательская краснота, и так же порозовевший и немного смущённый ЁнБэ. А ЮнМи конвоирует СыХона к изначальному месту БоРам рядом с Джей и там довольно громко распоряжается: "СыХон-оппа, я очень прошу вас провести с нашей ДжиХён небольшой тренинг для улучшения её навыков кроссджендерной коммуникативности. Часика на два-три, хорошо?". О как завернула! Хм-м, 'кроссджендерная коммуникативность', это что? Тьфу, да это просто Джей с парнями пообщаться потренируют! СыХон, довольно скалясь, усаживается в кресло, а ДжиХён присоединяется третим мембером к клубу краснощёких. С удовлетворённым видом ЮнМи возвращается на своё место у окна.

(...через два с лишним часа...)

...СонЁн догрызает яблоко. Не торопясь, тщательно и скурпулёзно съедает всё, что представляет хоть какую-то пищевую ценность. С выбрасыванием огрызка потом можно не заморачиваться — не остаётся практически ничего. Вчера после банкета СонЁн зачем-то встала на весы. Увидя результат, ужаснулась, разохалась, впала в панику, воззвала к небесам ("всё пропало, всё пропало, какой кошмар, боже мой, что мне делать, что мне делать?!"), и с сегодняшнего дня уселась на диету. Несколько яблок и водичка — вот всё, что она себе позволяет. А свою долю итальянских вкусняшек, которыми, не слушая никаких возражений, щедро снабдила нас в дорогу наша заботливая хозяйка синьора Данизи, СонЁн, буквально отрывая от сердца, завещала БоРам.

— ... Хочешь поговорить о чём-то, онни? — улыбается мне СонЁн, опустив руки с вязанием на колени.

— Хочу, онни. Хочу о серьёзных вещах с тобой пошептаться, пока и время есть, и обстановка располагает, — я поудобней устраиваюсть в кресле, повернувшись к подруге.

— Я даже догадываюсь, о чём речь пойдёт, — по-прежнему тепло улыбается мне наша 'мамочка', — слушаю тебя внимательно, ХёМин. Давай смелее, онни!

— Ну, первый вопрос... Самый интересный, наверное. Даже не к тебе, а к твоей потрясающей интуиции. СонЁн, а что ты думаешь о нашем будущем? Смотри, у всех нас скоро закрываются контракты. Заканчивается целый кусок нашей жизни, правда ведь? Ушло детство, уходит юность и молодость, всё опять резко переменится, другие интересы, новые планы... Да хотя бы здесь, в Италии, столько всего нам упало! Нас с тобой судьба явно толкает к переходу на классический вокал, а тут ещё планы на кинематограф, на европейские и даже американские поездки, да вообще... И дома тоже масса нового вроде бы... Я пробовала рационально всё продумать и разобрать, но пока слишком много неопределённости для вдумчивого анализа. А вот твоё предвидение что говорит?

Лицо СонЁн на пару минут становится отрешённым, она уходит в себя. Отмерев затем, 'мамочка' опять улыбается уголками рта:

— Очень интересные ощущения у меня, онни! Знаешь, что мне напоминает? Вот помнишь, как КюРи нас как-то раз всех вытащила с парашютом прыгнуть затяжным прыжком? Вот чем-то мне всё это второй мой прыжок напомнило, точнее, ощущение похожие.

— Чё, всё так плохо?! — пугаюсь я. И видя непонимание на лице подруги, поясняю:

— Мне тогда не понравилось. И я мало что запомнила. Помню, Джей во время прыжка верещала так, что её инструктор, несмотря на защитный шлем, потом всё жаловался на звон в левом ухе. И как ЁнЭ после плохо было и её тошнило полчаса.

— А мне тогда очень понравилось.

— Это вы с КюРи отмороженные. Даже ИнЧжон с ЮнМи, уж на что безбашенные и на всю голову агданутые, и то второй раз прыгать не стали. Только ты и КюРи. Наркоманки вы наши адреналиновые.

— Наркоманка адреналиновая только КюРи у нас. Я — нет, — улыбается СонЁн, — просто так сумасшедше понравилось это вот чувство полёта! Непередаваемое ощущение, слов нет! Знаешь, когда целую минуту до раскрытия парашюта падаешь ... нигде больше такого кайфа не испытывала! Ветер бешеный, в лицо бьёт, даже вздохнуть тяжело, руку у рта держу, чтобы не задохнуться, а в глаза — горизонт на полмира, и солнце, огромное такое... И весь мир — твой! Веришь или нет, я тогда себя этим ветром почувствовала... Безграничная свобода и мир под тобой — бери!