Аннстис. Прекрасный новый мир (Новая жизнь. Возрождение)

— Гайус Фердинанд Аластор, урожденный Аластор, отшельник, что живет на самом краю этих земель — с достоинством ответил старец, — а пришел я почтить память своих предков, что погибли, защищая этот город.

Похоже, старик вообще меня не боится, хотя видок у меня, прямо скажем, не ахти. И не сказать, что не понимает что я такое, вот как на молодом человеке споткнулся, ой чует моя попа, что не простой старикан мне попался, ой не простой.

— Простите, а не могли бы вы помочь мне подняться? И еще, у меня такое ощущение, что лучше бы нам отсюда уйти поскорее, — с глупой надеждой на сострадание спросил я.

— Хм..., я уже не совсем в том возрасте, чтобы скакать по камням как..., хм..., вот лет триста назад..., тогда да, это я запросто, тогда я многое мог... Молодой был..., сильный, не то, что сейчас, да... А сейчас даже не уговаривайте, я не стану с вами скакать по камням. — Уже куда-то в сторону брюзжал старик, — а на счет поскорее, так мне здесь ничего не угрожает, не стоит беспокоиться.

Да он просто издевается, ему, что десять шагов сделать трудно, что вообще происходит, что за непонятный старикан, да еще в таком месте? Я же его не на камнях прыгать зову, а о помощи прошу. Сказал какую-то хрень и почапал куда-то в сторону, обалдеть можно. Не угрожает ему ничего, а как же я? Вот гадство, ситуация из разряда достиг дна а снизу постучали, причем я как бы снизу стучусь.... Опираясь на камни, сумел кое-как подняться, сделал шаг и грохнулся обратно из-за подломившейся ноги.

— Демоны побери этого триклятого старика, вылез, как чертик из табакерки напугал до икоты, натворил дел и поминай, как звали... Аластор, блин, касторки тебе в одно место, да побольше, чтобы знал, как людей до седых волос пугать, сидел бы у себя, там, отшельничал понемногу, так нет же в проклятый лес полез. Старый маразматик, зомби до сердечного приступа своим видом умудрился довести, я за свой облик переживаю, да тут вполне себе живые пострашнее меня будут... — Так тихонечко распекая старика, я накладывал на ноги шины из подручных средств, три берцовые кости как основа и полосы из одежды в качестве обмотки. Вместо костыля присмотрел ростовое копье с обломанным наконечником и как можно осторожнее поковылял в ту сторону, куда ушел старик.

Спросите, зачем пошел за столь странным субъектом? Отвечу вопросом на вопрос: А с кем в ближайшее время я смогу поговорить? По-моему трудно найти второго такого оригинального старикана, он в своем роде уникален и неповторим, к тому же, я не забыл его фразы, что в проклятом лесу ему безопасно. Значит, знает куда идет и может вывести меня из этого негостеприимного места и то хорошо, а если получится задержаться у его жилища вообще прекрасно. Мне надо многое узнать о здешних реалиях, попрактиковаться в языке, в этом плане отшельник просто идеальный кандидат. Сам род его, так скажем, деятельности не предусматривает общения с людьми, что мне, в общем-то, только на руку, а преклонный возраст означает обширные знания, может еще и научит чему. Да и в себе разобраться не помешает, что магическое ядро Зака осталось при мне и исправно тянет силу, я уже понял, осталось узнать, на что же я с ним способен. И ноги..., необходимо что-то сделать с ногами, далеко такими темпами мне не уйти.

Старика Аластора я догнал только спустя сорок минут, потому как ковыляли мы примерно с одной скоростью. Спустя пару часов сделали привал, на котором, наконец, разобрался с магией и всем с ней связанным. Мне хватило пяти минут, чтобы понять: все довольно прозаично, есть ядро, которое собирает манну и распределяет в теле, излишки сливаются в ауру или душу, формируя резерв. В качестве резерва выступал я сам, чем больше энергии во мне собирается, тем плотнее становится кристалл моего вместилища. И чтобы не было с ним проблем, решительно вдавил его в грудную клетку, к которой с внутренней стороны он и прилип, там сохраннее будет и не потеряется, если что. Вторым по важности пунктом встали повреждения в ходе моего бегства..., в смысле, тактического отступления. А если быть точным, то функциональность ног.

Ничего лучше, чем срезать с ноги плоть не придумал, благо после медицинского эмоционально это не столь трудно и на моем теперешнем теле почти не ощущается. Ну, так вот, очистил я голень от кожи и мышц и начал методично собирать кость и плотно обматывать готовый участок полосками ткани, надеясь закрепить эту конструкцию. Критический осмотр показал ненадежность моего изобретения, поэтому начал соединять кости уже магическим путем, закачивая конечность силой. Идея оказалась непродуманной и абсолютно не рабочей, голень разогрелась, и пошел пар от закипевшей крови. Закончив эксперимент с костью в целом, перешел к месту перелома и повторил операцию. Что же, вместо того чтобы спаять воедино осколки я их немного обуглил, и с этого мгновения возможность дальнейшего движения стала под вопрос. В качестве последнего аргумента решил не ускорять движение молекул, разогревая кость, а увеличить расстояние между ними, и как бы размягчить ее. Видимого успеха идея не принесла, зато ткнув пальцем, получил вмятину в кости, дальше уже лепил как из пластилина. Закончив с соединением осколков, укрепил кость и проделал тоже самое со второй ногой.

— Теперь хоть на танцы, только кто меня пустит, — грустно пробурчал я, глядя на голые кости обеих ног, на скелет правой руки, которой я отрывал ту едкую тварь от головы, — сначала убьют, а потом отпустят.

Хмыкнув своей нелепой шутке, встал на ноги и попрыгал, ничего так, правда стал ниже на пару сантиметров, зато все работает. Кинул взгляд на тоже вставшего старика и пошел вслед за ним.

Через час мы остановились у небольшой, потрепанной временем хижины, а я все не решался начать разговор. Привыкнув, что за любые услуги надо платить, будь то врач, адвокат, или элементарное электричество, я все думал, что могу предложить Аластору за его помощь. Ведь кроме пары свитков, принадлежностей для письма у меня, считай, и нет больше ничего, хотя, есть гость портальных перстней, но сомневаюсь, что что-то из этого может его заинтересовать. Когда старик уже начал отворять дверь, я понял что нет смысла гадать и просто задал вопрос:

— Аластор, примите мою благодарность за то, что вывели меня из этого леса. Могу я остаться здесь на несколько дней? Мне почти нечем вам отплатить за помощь, но можете располагать всеми моими вещами, — с этими словами я вынул перстни и набор для письма.

— А я-то все думал, когда же ты, наконец, заговоришь, — тихо задумчиво сказал старец, — пожалуй, если принесешь клятву на посохе, что не причинишь мне вреда, я позволю тебе остаться. Но взамен ты расскажешь мне кто ты и откуда, твой акцент не характерен для этих мест, — с этими словами он протянул ко мне навершие посоха.

Э..., такого поворота я не ждал, а впрочем, что я теряю? Если он так хочет клятву, будет ему клятва, решительно подошел, положил руку на посох и сказал, — Клянусь не причинять тебе вреда, — потом подумал и добавил, — если ты не причинишь вред мне. Тут же зажмурил остатки век, ожидая какой-нибудь вспышки, знака или просто грома среди ясного неба, а дождался лишь ехидствующего старика. Теперь то я понял, почему он отшельник, мало того что в потемках им можно детей пугать, так от его издевательств кто хочешь сам сбежит.

— Надо же не соврал, честная, да к тому же умная нежить, куда катится мир, а в мои то годы все было по другому, да..., по другому... — причитая, отворял дверь Аластор, — ладно, что с тобой делать, заходи, коль пришел, садись, рассказывай.

Я начал свой рассказ с того самого момента, как оказался в академии, во всех подробностях описал свой последний день в ней и закончил словами, — А потом я встретил Вас, а дальше вы и сами знаете.

— Да..., дела, надо было еще взять клятву честности, дела..., стар стал, сдаю... С таким акцентом, скорее поверю что ты халлийский наемник, чем студент второго курса, дела... Не знаю как ты попал в академию, но с этим телом тебя связывает только этот камень, — с этими словами он обвиняющее ткнул посохом мне в грудь, — и если спрятать его внутри магического ядра, будет не так заметно. Да, дела...

С минуту мы оба молчали. Я думал, стоит ли рассказывать старику подробности своего теперешнего положения, а он, наверное, решал, стоит ли их из меня вытаскивать. Причем смотрел на меня при этом таким пристальным взглядом, будто дырку хотел прожечь, ну, или через секунду и на столе появится пыточный набор, а я со страху расскажу все что знаю и предполагаю. В общем, как-то неуютно стало под этим взглядом, я поежился и уже подумал, что зря зашел в этот дом, как старик произнес:

— Ладно, не нервничай, я умею ценить чужие тайны, что же, тогда я тоже немного расскажу о себе и этом месте. Как ты помнишь, меня зовут Гайус сын Фердинанд внук Аластора из рода Аластор, но ты можешь просто называть меня по имени рода, я уже давно заслужил это право, Аластор означает защитник. Мой род один из тех, кто основал Картское королевство, из останков которой мы сейчас вышли. Его основание началось с поселения смельчаков, что появилось в этом, тогда еще обычном лесу. Благодаря охоте, торговле редкими травами и ценным мехом поселение росло и ширилось, постепенно появлялись поля и пастбища, а когда один из проезжих рудознатцев обнаружил залежи серебра, был заложен первый город Астор, в честь моего далекого предка. За столетие город вырос, обзавелся деревнями, в восточной части королевства появилась равнина, и был заложен следующий город Асгар в честь известного тогда полководца. Столетием позже эти города силой доказали право называться королевством, первым царем которого стал Карт Мудрый, при нем царство 107 лет росло и богатело. Крепкое, сильное, богатое, развивающееся, но маленькое королевство, к тому же с залежами серебра, и железа — вот, пожалуй, и все причины великой войны. Богатство вызывает зависть, быстро растущее богатство вызывает еще и злость. Пренебрежительное отношение к соседям позволило им объединиться за спиной королевства, а военная мощь в сочетании со злобой и алчностью страшная смесь. Бои длились полтора года, последним пал тот самый город, где мы встретились. Обороной командовал мой дед, который за ум и храбрость получил право называться именем рода. Вполне возможно, что именно он произнес то самое проклятье, что ты видишь на этих землях. Великое проклятье тьмы, чтобы его произнести нужно не меньше сотни жертв. Не смотри на меня так, мой предок не был монстром, убивающим направо и налево, нужны только добровольные жертвы, а произнесший заклинание последним отдает свою жизнь. К тому же правильно созданное умертвие не будет нападать на всех подряд, к примеру, мне, как прямому потомку основателей и защитников, вполне безопасно на окраине этих земель. Но мы отвлеклись, так вот, если вспомнить что захватчики делали с женщинами и детьми, не удивительно, что добровольцев оказалось больше тысячи, а проклятье накрыло четверть королевства. Вот так и появились проклятые земли. Сначала зависть, потом жадность и злость, затем опьянение кровью, безнаказанная жажда убийства, и последним камнем в склепе стала жажда мести за павших и за себя. Не приведи боги повторения тех событий, наверное, поэтому я никогда не гнался за богатством, а просто жил, помогал кому бала нужна моя помощь, убивал врагов, любил и был любимым. А на закате лет решил почтить память своих предков и уже тринадцать лет живу в этой хижине. Вот вкратце вся история этих земель..., ну и обо мне немного, а теперь уже поздно. Подробнее о себе я, быть может, расскажу завтра и все вопросы тоже завтра, спокойной ночи, Зак.

— Завите меня Аннстис или просто Анст, — задумчиво сказал я, выходя из комнаты, сегодня ночью мне предстоит многое обдумать.

Я сидел, прислонившись спиной к стене хижины и задумчиво водил веточкой по вытоптанной земле. Разные миры, разные порядки и такие похожие проблемы. Не знаю, зачем Аластор мне все это рассказал, какой реакции добивался, но история достойна сожаления. Довести больше тысячи людей до самоубийства с одной только целью — отомстить врагу, это какой же сволочью надо быть? Миры разные, а истории одинаковые, только у нас масштабы в тысячу раз больше и затянулось все с 41 по 45 годы. Вот теперь, кажется, ясна мораль истории, надо просто держаться подальше от политики и прочей грязи обоих миров. Я быстро перечеркнул свои каракули на земле, пока не стоит строить далеко идущие планы, надо решить оставаться здесь или все-таки искать другое место. Старик мне новое тело явно не подарит, ровно, как и не восстановит старое, иначе бы сразу сказал и не стал бы тянуть, не настолько же он черствый.

Продолжить сидеть здесь или отправиться на поиск лучшей доли? Мне нужно новое тело, старика в этом качестве я даже не рассматривал, пожалуй, я не смогу убить вот так, только ради себя, ни в чем не провинившегося человека, зато любой разбойник подойдет идеально. Однако, сидя в этом забытом богом месте, бесполезно ждать нападения лихих людей, здесь им просто нечем поживиться, а значит и мне здесь задерживаться нет смысла. Решено, неделя чтобы придти в себя, немного отдохнуть и побеседовать с Аластором, потом ухожу в сторону ближайшего тракта. Наведя хоть какой-то порядок в своей душе, лег прямо на землю и попытался забыться сном.

Когда уже досчитал до семидесяти тысяч барашков, и небо заалело в предвкушении рассвета, явился вредный старик и ударом посоха по ребрам сломал мне всю романтику момента.

— Вставай, нечего разлеживаться, мертвым сон не нужен, пойдем, поможешь, а то развелось дармоедов. Да..., не то что во времена моей молодости... — Требовательно ворчал Аластор, и тот факт, что мне не только сон, но и еда как-то без надобности его не трогал.

— Вставай, я же видел, как ты размягчал и укреплял материю, не заставишь же ты этим заниматься простого деревенского лекаря с крохами магического дара? — не унимался старик.

— Да хватит дубасить меня посохом, я уже встал, говори что хотел-то, — раздраженно начал я.

В ответ к моим ногам плюхнулся большой старый меч, который он вчера притащил. Оказалось, что ему были нужны банальные гвозди, а чтобы размягчить металл тратится непозволительно много сил, и меня решили использовать как удачно подвернувшегося батрака. В этот момент я еще больше убедился в правильности решения покинуть окрестности этой хижины, вот только со сроками серьезно ошибся, вернее уже опоздал на несколько часов.

Пока делал гвозди, сколачивал порог из грубых досок, выслушал очередную историю из разряда "во времена моей молодости...", в которой и трава была зеленее и солнышко ярче, в общем, классика. Короче, к концу работы мозг уже основательно поплыл и потому, не заботясь о приличиях, спросил Аластора, может ли он меня чему научить, иначе я сегодня же ухожу. В ответ на свою излишне эмоциональную речь, как ни странно, получил вполне исчерпывающий ответ.

— Как уже говорил, я всего лишь лекарь, с крохами магического дара, но живу уже столько столетий, что могу дать фору некоторым современным магам целителям. Да..., могу, слабоваты стали маги..., раньше все по другому было.... Я могу научить тебя всему, что касается человеческого тела: сказать какой участок отвечает за то, чтобы ты слышал, что происходит в теле, когда делаешь вдох, какие мышцы ты напрягаешь, подымая руку, как вылечить болезнь и как ее избежать. Мало кто из магов вдается в такие тонкости строения тела, будь я моложе, может и взялся бы обучить тебя, но не сейчас. Чтобы передать такой объем знаний понадобится лет тридцать — пятьдесят, я еще довольно крепок, но сомневаюсь, что протяну так долго, — ответил старик.