Участок. День и ночь

Рядом — стройка.

Есть и такие по городам.

Долевое участие. Это когда ты на стадии строительства вкладываешь деньги, и тебе это обходится дешевле.

Или наоборот — дороже. Если застройщик оказывается сволочью и сбегает с твоими деньгами. Вот, здесь оказался именно второй случай.

Стояла эта новостройка уже третий год, и конца-края ей было не видно. Жильцов было откровенно жалко.

Когда-то здесь тоже был частный сектор, но домики снесли подчистую. Все, кроме одного...

В нем, надо полагать, жила часть рабочих, а по ночам сидел сторож, хранились инструменты, была устроена кухня и сортир...

В само недостроенное здание Ирину не тянуло. Но в домик?

Со страшной силой.

Только вот дверь оказалась закрыта. На большой висячий замок.

— Странно как-то, — заметил Дима.

— Что именно?

— Ну смотрите, стройка три года назад подохла?

— Да.

— Забор наполовину обрушенный, а вот замок — новенький. Аж блестит...

Ирина пригляделась.

Действительно, так и не обратишь внимания, кто там приглядывается, но замок действительно свежий. Не заржавленный, как можно бы ожидать.

— А петли? — вслух подумала она.

Раньше дверь закрывалась на врезной замок, это было видно. А потом сверху кто-то прибил две петли и повесил навесной. Да не тот, который пальцем сковырнуть можно, а надежный, основательный...

Кстати — ничем не рискуя. Вряд ли сюда кто явится, кроме бомжей...

— Что делать будем? — посмотрел Дима.

Ирина знала, что НАДО делать.

Оповестить старших по званию, вскрыть, составить протокол... угу. Только обоснование — никакое. Я тут сердцем чую — неладное что-то!

Что ей скажут на это?

Ничего хорошего.

Значит вопрос стоит иначе. Как бы попасть внутрь и посмотреть, а уж потом...

Это Ирина и озвучила своим товарищам по 'везению'.

Мужчины задумались. Выручил Сергей.

— Ну-ка, минутку...

Действительно, зачем вскрывать замок? Если можно аккуратно достать из кармана плоскогубцы, подцепить гвозди и выдернуть их в несколько секунд?

Дерево-то старое, трухлявое...

Замок так и остался висеть в петлях, только вот одна из них раскачивалась совершенно свободно. Ирина подергала дверь — и та приоткрылась.

— Смотрим быстро, — решила она.

Взгреют ее за эту авантюру. Но победителей не судят, если что, а чутье просто вопит...

Ирине стоило громадных усилий не направиться прямиком к большой русской печке. Вот хотелось ей туда залезть — удержалась, кивнула Игорю.

Тот и полез.

— Опа! А это что такое?

— Соль или сахар? — грустно пошутила Ирина, понимая, что вряд ли.

Зачем кому-то хранить в печке такое количество соли? Вот совершенно незачем...

Ирина вздохнула, и потащила из кармана телефон.

Что-то ей подсказывало, что завтра ее вообще из отдела не отпустят, чтобы больше ничего не нашла.

* * *

Отдел по борьбе с наркотиками себя ждать не заставил.

Приехали, потерли руки, опросили Ирину и остальных — и буквально выпнули патруль обратно на улицы. Идите, ребята, работайте дальше. Еще что найдете — не стесняйтесь, мы приедем.

А пока топайте, не мешайте дядям звездочки зарабатывать.

Ирина спорить не стала, порадовалась, что легко отделалась, и отправилась дальше.

Уже по третьему адресу.

Мужчины с ней не спорили.

Неясно, по какому принципу она отбирает эти адреса. Но ведь работает? Хотя сама Ирина сказала — мол, тут проходила, там слышала, на этот посоветовали обратить внимание...

Мужчины согласились и пошли обращать.

Третьей почему-то Ирине понравилась квартира. С пометкой (УДО).

Старый фонд, старый дом. Примерно на восемь квартир, небольшой двор, скамеечка...

Вот и нужная квартира.

Ирина позвонила раз, второй...

— Да вы стучите сильнее. Пьет он, охальник!

Старушка, которая выглянула из двери напротив, выглядела типичным 'божьим одуванчиком'. Но засекала любое движение не хуже радара. Эх, побольше бы таких бабушек!

Незаменимые они в работе участкового! Невероятно полезные.

И знают все, и поделятся своими знаниями с громадным удовольствием, только правильный подход к ним найди. Не люди, а сущий клад.

— Здравствуйте...

— Анна Матвеевна. Прохорова я.

— Здравствуйте, Анна Матвеевна, — вежливо поздоровалась Ирина с бабушкой. — а у нас, вот профилактический рейд. Праздники на носу, сами понимаете...

— А чего тут не понимать? Витька, ирод проклятый, как нажрется, так буянит, а водку он не жрет только если денег нет, — вздохнула бабушка. — Когда уж он допьется, да сдохнет, сволочь такая? И мать довел, и отца, и сам по пьяни себе жизнь поломал...

Ирина навострила уши.

Выяснилось, что Витька, пользуясь бабушкиным выражением, был буен во хмелю. И его тянуло на подвиги. Вот, по пьянке и покалечил собутыльника.

Отсидел, мать его за это время умерла, а отец жив остался, он к себе сыночка и прописал. Вместе квасили. Потом у старика печень окончательно померла, потянув за собой владельца, а Витька, вот, остался, и отравлял соседям жизнь.

Управы на него, увы, не было.

Участковый заходил, проводил беседы, но...

Кто б эти беседы еще по пьяни помнил? Уж точно не Витька.

И орал он, и чертей ловил, и за соседями гонялся, и... Скучно никому не было. Это — факт.

— А он один пьет — или нет?

— Раньше один пил, а недавно к нему дружок заявился, — махнула рукой пенсионерка. — Здоровущий такой, весь в наколках... вдвоем квасили. Правда, тихо.

Ирина придавила звонок на несколько минут.

Ответа по-прежнему не было.

— Не помер бы он там, болезный, — забеспокоилась Анна Матвеевна. — Погодите минуту, ребята.

Ребята послушно ждали.

Бабушка нырнула к себе в квартиру, и зашебуршала там, как мышь под веником. А потом вынырнула обратно с ключом!

— Вот!

— Это...

— Это мне еще Витькина мать давала, на всякий случай. Вот, и пришел час-то...

Ирина только вздохнула. Может, ей повезет, и там не будет очередного трупа?

Увы. Она уже поняла, что сегодня ей везет исключительно в обратном смысле.

* * *

Витька был жив.

Пьян вусмерть, но жив. А чего ее тогда сюда тянуло?

Вот зачем?

Ради этого орангутанга? Который нажрался до потери человеческого облика и спит мордой на столе. Нет, не в салате, салат — это буржуйская роскошь. Скатерть — тоже.

Просто спит сидя на стуле и уткнувшись лицом в стол.

Вот ради него она сюда и пришла?

Анна Матвеевна об этом не думала. Она просто прошла в квартиру, подняла за отросшие нечесаные патлы голову алкаша, вгляделась.

— Рыло пьяное... чтоб ты от белой горячки подох!

И отпустила мужика. Тот послушно ткнулся носом обратно в стол. Под таким наркозом с него шкуру можно было снимать — не поможет.

А что — поможет?

Ирина прошлась по квартире.

На этот раз ее тянуло под стол.

— А что это такое? Анна Матвеевна, подойдите сюда, пожалуйста?

— Да?

— Вы видели, что я нашла эту сумку под столом и ничего в нее не подкидывала?

— Да, деточка. А что?

— А вот мне тоже интересно — что именно?

Перчатки пригодились и в этот раз. И Ирина с ужасом уставилась на...

Молоток.

Здоровенные гвозди-шайбы.

Нечто красное в баночке. Не кровь, а что-то вроде красной краски.

Моток веревки, связку отмычек...Надо было в очередной раз вызывать СОГ. И... она понимала, что это такое.

С помощью подобного набора распяли недавно на кладбище несчастного наркомана. Кстати...

— Анна Матвеевна, а такого парня вы тут не видели?

Ирина потыкала пальцем в телефон и показала фото.

Наркошу-то до сих пор не опознали, так что всем разослали ориентировки. А учитывая, что электронка рулит, фото у Ирины в телефоне было. Даже не одно.

Анна Матвеевна присмотрелась к снимку — и закивала.

— А то ж! Колька это!

— Колька?

— Из соседнего двора. Наркоман несчастный, с детства на клей подсел, потом травку покуривал, а последнее время ему вообще все трын-трава. Была бы наркота!

Ирина сверилась со списком.

Это верно, соседний дом в нем был.

— Четвертая квартира?

— Она самая. Родители глаза выплакали, уж и на порог его пускать перестали... он у Витьки часто оставался. Сладкая пара — гусь да гагара.

Ирина подумала, что алкоголь и наркота вещи, конечно, разные. Смешивать их — или употреблять по отдельности, дело вкуса. Зато очень хорошо сочетается возможность получить приют на некоторое время и хозяин, которому на все плевать, кроме бутылки.

Да и...

Где бы она искала жертву?

Вестимо, рядом. Не шляться же по притонам, если нет времени?

— А родителям этого... Коли, еще не сообщили?

— О чем? — насторожилась Анна Матвеевна.

— Так вроде бы... неужели не нашли их еще?

— А как ты их найдешь? — резонно возразила старушка. — У них же не только Колька, у них еще двое. И люди они хорошие, детям с внуками помогают, то у дочки поживут, то у сына... заодно и Колька перестал все из дома тащить...

— А подробнее? — Ирина приготовилась слушать. Только надо СОГ опять вызвать...

Чуяло ее сердце, скоро ее анафеме предадут. Или телефон отберут.

Или голову оторвут на фиг. И так праздники на носу, а тут еще от нее сюрпризы. Радости-то... вагон!

Но никуда не денешься. Вызывать надо.

Ирина набрала номер, выслушала абонента на том конце радиоволны, рассказала все — и принялась расспрашивать Анну Матвеевну. А то кто ж ей потом чего расскажет?

Старушка была счастлива и языком работала так, что мельница бы позавидовала.

Коля...

Евдокимов, с того двора...

Так-то Евдокимовы люди приличные, всю жизнь на заводе, потом, когда завод распался, не пропали. Был у них дом в деревне, так они плюнули и натуральное хозяйство завели. Кур там, кроликов... соседям, кстати, чуть не за копейки продавали... многим помогли.

Трех детей подняли. Два сына и дочь.

Вот, старший сын у них сейчас в деревне живет, с семьей. А сельское хозяйство — оно такое, успевай поворачиваться. Там недавно внук родился, Евдокимовы там и днюют и ночуют.

Помогают, значит, сыну с невесткой.

Дочь у них тоже работяга. Замуж, правда, вышла в другой город, но тут недалеко, километров сто. И ей тоже надо с внуками помогать.

А вот Колька у них неудачный получился. Оторви и брось, называется.

Нюхал, курил, теперь, вот, колоться начал... из дома все тащил, пока его отец по-простому поленом не поучил.

Мать, конечно, рыдала, а только Анна Матвеевна считала, что пережалели ребенка. Он в детстве слабеньким был, вот и жалели. Добереглись, называется.

Ну, может, скоро и отмучаются, болезные.

А что?

Лучше уж один раз похоронить, чем каждый раз страдать...

Ирина так не считала. Отношения с наркотиками у нее были однозначными, распространителей она бы с удовольствием пристреливала, а вот таких Колек...

Жалко их.

Все равно — жалко. Дурачки сопливые.

Вот, и недавно Евдокимовы к дочери уехали. Колька хоть и побузил, но смирился и пошел ночевать к Витьке. А так-то да...

Уж сколько не показывался...

Может, уже и отмучился где?

Ирина даже знала, где именно.

Завыли сирены. Рядом с домом одна за другой парковались машины.

* * *

— Алексеева, тебя никуда отпускать нельзя, — выговаривал ей Иван Петрович, приехавший вместе со всеми. — Ты за один день нашла больше, чем я за полгода!

Ирина разводила руками.

Не виноватая я, оно само.

Вслух она, понятно, ничего такого не высказывала, но и ругались на нее не всерьез. Так, для проформы.

— Нам теперь куда?

— Пока здесь побудьте, потом решим, — махнул рукой наставник. — Вон, перекуси, сходи, небось, голодная?

Ирина посмотрела на часы.

Это — да. Пришла она на работу к полвосьмому, сейчас уже почти час... куда время делось?

А вот туда. Пока обойдешь, пока вызовешь, пока дождешься, пока...

В желудке намекающе заурчало. Иван Петрович улыбнулся.

— Тут рядом шашлычка есть. Маленькая, но симпатичная, и шашлыки хорошие. И хозяин мой знакомый... держи карточку. Покажешь, скидку сделают.

Мяса захотелось до ужаса — и сразу.

Ирина кивнула, оглянулась на своих напарников.

— Я — за, — высказался Вася.

— Ешьте и возвращайтесь, — напутствовал Иван Петрович. — Нам тут работы хватит...

Ирина послушалась. Ноги аж чесались, и желудок словно спазмами сводило. И... не зря.

Они как раз отходили от дома, когда подъехал к бордюру здоровущий джип шевроле, и из него полез... да! Тот самый тип, который был на кладбище.

Слава Богу, не обратив на Ирину и ее спутников никакого внимания.

Ирина тоже не стала замирать или теряться. Она просто прибавила скорость.

Вот никакого желания встречаться у нее не было. Вообще никакого.

На час, что ли, в шашлычной задержаться? Так, на всякий случай?

* * *

Когда через час Ирина вернулась с пакетом, из которого одуряюще вкусно пахло, она поняла — вовремя. Машины церковников уже не было. Так что можно отдать пакет и начать расспросы.

Только не в первые пятнадцать минут, у голодного мужчины что не спроси, ответ все равно будет один.

Ам, чавк, ням...

Точка.

А вот чуть позднее, когда утолят первый голод и разнежатся...

— Это? — Ива Петрович был не против поболтать. — Интересная личность.

— Да?

— Начальник охраны нашего святейшества, или как там его... ты поняла, да?

Ирина поняла.

— А разве им нужна охрана?

— Так-то вряд ли, говорят, Господь о своих слугах заботится. А вот неофициально... всякое бывает. Должна и в церкви быть своя СБ, чтобы сор из избы не выносить.

Ирина кивнула. Это было логично и ей понятно.

— А как его зовут?

— Кирилл Дмитриевич.

Ирина попробовала примерить имя на человека.

Кирилл.

Да, церковнику это имя пойдет.

— А здесь ему что понадобилось?

— Не поверишь.

— Нет, не поверю.

— Тогда и не расскажу.

— Иван Петрович!

— Ладно... уверял что это убийство по их части. Совершено каким-то религиозным фанатиком, и его надо искать церкви.

Ирина думала примерно так же.

— И как? Будут искать?

— Пусть ищут. Хочется им в Пуаро поиграть — пусть не стесняются, лишь бы под ногами не путались.

Ирина медленно кивнула.

— А как они так быстро узнали, что произошло?

— Мне это тоже интересно было. Но — не сказали.

Ирина подумала, что кто-то из ее четверки сопровождающих, стопроцентно, постукивает в церковь. Это плохо.

С другой стороны.... Пусть.

Она своих способностей не демонстрирует, а что сюда пришла — и что? Сказали ей! Намекнули!

— Думаете, наш козлогад здесь отметился?

— Уверен. Найдем мы его, найдем...

Ирина так уверена не была, но и спорить не стала. Вместо этого она отправилась по следующему адресу.

Кража, семейно-алкогольная сцена, еще один случай хулиганства...

Ну и то неплохо. Хватит с нее на сегодня смертей.

Вечером Ирина отдала все бумаги, и направилась домой.

Ага, домой...

Все было бы прекрасно, кроме одного. Предпраздничные дни.