Участок. День и ночь

— Д-да, наверное.

— А теперь давайте поговорим о ребятах.

Увы...

Чего-то другого и ожидать не стоило. Мужчина твердо отрицал знакомство, стоял на своем и сдаваться не собирался. Ничего не продавал, никого не знает, знать не хочет, и вообще — вы о чем?

Ладно, пиротехникой он торгует!

Но дешевка же!

Китайская!

Чтобы такая серьезно взорвалась, ее 'КАМАЗами' отгружать надо. И то не факт, что получится.

Продал что-то соплякам до шестнадцати лет?

Не продавал!

Не был, не привлекался, не участвовал, и вообще — докажите? Это его оговорили. Именно потому, что он этим соплякам ничего не продал!

Доказательства?

Это вы докажите, что он виноват!

Ирина скрипнула зубами, но пришлось уйти несолоно хлебавши. И самое обидное...

Она отлично знала, что ей врут.

Подозреваемый знал, что он врет.

Но ведь не докажешь! Близок локоть, а не укусишь. Увы...

Выйдя из негостеприимного дворика, Ирина скрипнула зубами еще раз.

Ах, как же велико было искушение немножко надавить на поганца ведьминскими методами. К примеру, кошмары наслать. Чтобы являлся тебе каждую ночь самый твой большой страх, грозил кокетливо пальчиком, или там, хоботом, и вежливо говорил: 'не сознаешься — наяву явлюсь'. Милое дело!

Но — нельзя.

Слишком велико искушение, слишком просто получится... лучше уж по старинке поработать. Ножками побегать, свидетелей опросить...

Хотя...

А чего бегать?

Надо топать обратно на рынок и поговорить с Ларисой. Эта что хочешь подтвердит, в любой форме. А что наврет...

Вот ведь вопрос — можно ли бороться ложью — с таким же враньем? С одной стороны — недостойно.

С другой — подобное лечится подобным. Ох уж эти философские вопросы.

* * *

Светлана Сигизмундовна позвонила вечером.

— Ирочка...

И слезы хлынули.

— Что случилось? — напряглась Ирина. Выслушала и скрипнула зубами.

Ах вы ж...

— Сейчас приеду.

Повесила трубку и принялась одеваться.

Сволочи такие, ну, вы нарвались! Иногда ведьминский дар — самое то!

Телефон опять зазвонил.

— Ириш, ты мне нужна.

— Это не взаимно, — огрызнулась Ирина в трубку. — Ты в курсе, что ездовых ведьм не существует? Только ездовые собаки?

— В нашей стране даже ездовые академики попадаются, — фразой из мультика огрызнулся оборотень. — тут на кладбище... сможешь взглянуть одним глазком?

— Не знаю. Мне сейчас в одно место надо, а уж потом...

— Давай я тебя подвезу? Или помощь нужна?

Ирина размышляла недолго.

— Приезжай к общаге.

* * *

В знакомую коммуналку она входила, как иллюстрация к поэме 'кипящий чайник'.

Мало — вора поймать и посадить. У него ж еще и знакомые есть, друзья, родные, а у этого, конкретного — любимая девушка Милочка и ее замечательная мамочка — Надежда Гавриловна.

Сказать, что Милочка разозлилась на 'подставу'? Это еще слишком мягко сказать.

Нет, это еще представить себе надо!

Впервые появился мужчина, который проявляет к девушке интерес, которого не отпугнула ни Надежда Гавриловна в качестве тещи, ни коммуналка в качестве жилья. И тут...

И тут — его сажают!

Полицейский беспредел!

Произвол!!!

Правозащитников на вас нет, мусора позорные!!!

Но до полиции ты еще доберись. Да и подозревала Милочка, что ее желание покачать права кончится в 'обезьяннике', где она будет смотреться очень органично и просидит по максимуму. На полицию наезжать с ее шестка дело дохлое. А вот на соседку...

А кто еще может быть во всем виноват?

Понятное дело, она, стерва старая! Сдохла б еще лет двадцать назад, ни у кого и проблем бы не было! А она — поди ж ты! — живет и жизнь людям портит!

Да за такое убивать мало!

Убить Милочка не решилась, но попортить жизнь?

Запросто.

Кто не жил в коммуналке, тому не понять, как могут попортить жизнь мелкие и крупные коммунальные пакости.

Последней каплей оказалась дохлая крыса, которую Милочка засунула в холодильник соседки. Крыс Светлана Сигизмундовна боялась до истерики, вот и решилась позвонить.

Кирилл, которому все это было изложено, нахмурился.

— Ириш, а что ты будешь делать?

— Проведу профилактическую работу, — огрызнулась Ирина. А что тут сделаешь?

Как это ни грустно звучит, при советской власти у нее хоть какие-то рычаги воздействия были бы. А сейчас...

Увы.

— А давай я ее проведу?— предложил Кирилл.

— Это как? — насторожилась Ирина.

Потом выслушала предложение, и кивнула.

Да, это ничуть не хуже всего остального. Не совсем законно, но...

Но будет очень действенно и конкретно.

* * *

Светлана Сигизмундовна визиту обрадовалась. Пригласила Ирину к себе, и девушка выставила на стол коробку с тортиком. Надо же подсластить человеку жизнь?

Надо!

А Кирилл, выждав в машине минут двадцать, поднялся на площадку, и от души грохнул кулаком в дверь соседей.

Ирина отлично знала, что именно там происходит. Кирилл вежливо и мило улыбаясь, постукивая для наглядности кулаком по дверному косяку, доносил до дам простую истину.

Если вы...

Если ты, личность нехорошая...

Если моя тетка еще хоть раз, хоть на что-то пожалуется...

Я тебе ноги выдерну, а швабру засуну. На ней и прыгать будешь. Намек понятен?

Непонятен?

Сейчас покажу, как это в жизни будет...

Выглядел он в роли бандита так убедительно, что Надежда Гавриловна в панике застучала в стену к соседям. Она же знала, что Ирина пришла.

Девушка себя ждать не заставила.

— Добрый вечер. Что случилось?

Кирилл талантливо изобразил смущение. А потом перешел в наступление, мол, его тетку тут изводят, а он молчать будет?

Двадцати минут за чаем с тортиком Ирине как раз хватило, чтобы посвятить Светлану Сигизмундовну в суть плана. И та развела руками.

— Да, племянник. Я ж одинокая, помру, кому комнатку-то оставить?

Кирилл ухмылялся.

Высокие договаривающиеся стороны поскрипели зубами, а потом пришли к консенсусу.

Милочка урезает осетра до селедки и перестает пакостить соседке. И остается цела. А гарантия — присутствие участкового.

А не надо пакостить тем, кто тебе ответить не может. Подло это и гадко.

* * *

Спустя полчаса Ирина удобно устроилась на переднем сиденье 'Хонды'.

— Спасибо, Кирилл.

— Пожалуйста. Съездишь со мной на кладбище?

— Девушек на свидание обычно в ресторан приглашают.

— А ведьм?

— На Лысую Гору.

— Далековато ехать будет. Давай пока по-простому, нашим, российским кладбищем перебьемся?

Ирина вздохнула.

— И веночком в качестве цветочков?

— Я тебе самый симпатичный подберу. Тебе какие нравятся?

— Сон-трава. И тюльпаны.

— Учту.

Ирина кивнула и перешла на деловой тон.

— Съезжу. А что там не так?

— Собаки пропадают.

— Хм?

— Ириш, а ты думаешь, не бывает такого?

— Бывает. Если бомжи есть, к примеру.

— Ага, или собака Баскервилей.

Ирина фыркнула.

— А если серьезно?

— А что — несерьезного? Люди стали жаловаться...

Ирина внимательно слушала.

Кладбище.

Выгодное место для церкви. Тут и отпеть, и помянуть, и свечку поставить...

Церковь — поставили, попа посадили. Но кроме всего прочего...

Рядом с кладбищем есть пустырь. И это любимое место выгула собак.

Собачников тоже можно понять, где-то им питомцев прогуливать надо. А тут просторно, удобно, никаких мамочек с детками или бабушек с претензиями. Кладбище рядом, но даже если собака туда и забежит... ну и что? Там клиенты спокойные, они не пожалуются.

Бродячие собаки?

Бывает. Но не часто, и собачники их не слишком опасаются. Обитатели кладбища (и сторожа, и бомжи), о таких вещах предупреждают. Своеобразный симбиоз.

А иногда и помогают поймать собачку, убежавшую на могилы. Всякое бывает...

Поэтому хозяин симпатичного пуделя и не сильно встревожился, когда кобелек удрал на кладбище. Пошел искать...

Как так получилось?

Пуделек был умный, не кусачий и не брехучий, хозяин легко спускал его с поводка, а тут на сотовый позвонили, важное сообщение. Отвлекся, глядь — и нет собаки.

Искал, бегал...

Нет. Нигде нет.

Вторым пропал спаниель.

Третьей — колли.

Четвертой, пятой, шестой...

Местный участковый отмахивался от заявлений. Оно и понятно, тут с людьми разбираться не успеваешь, еще собак гонять. А вот священник в храме не отмахнулся. Доложил 'наверх', и Кирилл получил команду разобраться.

Привлек Ирину. Если та не против...

Ирина подумала пару минут. Нет, она была не против, но...

— Чем я с нечистью бороться буду? Если что?

Кирилл почесал голову.

— Извини. Не сообразил. А если в аптеку заехать... траву купить?

— Полыни я и по дороге надергаю, — отмахнулась Ирина. — Соль если купить... нечисть — она разная бывает. Понимаешь? И для каждой свой метод борьбы...

Это Кирилл понимал.

— А если просто посмотреть?

— А удерет? Ловить по всем кладбищам области?

— Хм...

Это Кирилл понимал.

— Кстати, собаки пропадали вечером, да?

— Да. На вечерней прогулке.

— Понятно.

И то. Утром время для нечисти неподходящее. Рассвет, опять же, петухи закричать могут, неудобно. А вот вечером самое милое дело.

Темнеет, и видно хуже, и не всякий хозяин будет питомца искать на ночь глядя, на кладбище-то.

Страшно...

— Так что ты предлагаешь? — вернулся к той же теме Кирилл.

Ирина фыркнула.

— Даму с собачкой?

— ЧТО?!

— Только ошейника и поводка у меня нет. Может, колготки снять? Жалко, вообще-то, они новые, без дырок. Знала бы — взяла бы те, в которых мы лук храним.

— Ирина!!!

— А блох у тебя нет?

— Издеваешься?

— Ага... А что мне — одной страдать? Ты меня на кладбище притащил, я поехала, а теперь — в кусты?

— В кусты я тебя не тащил.

— И лапку в них не задираешь.

— Я оборотень городской, культурный, даже туалетом пользоваться умею.

— Вот и продемонстрируешь.

— Туалет?

— Культуру быта оборотней.

Кирилл шипел, ругался и сопел, только вот плана лучше не предлагали. Кирилл выставил Ирину из машины и принялся раздеваться.

Это в кино процесс не всегда показывается. Был, вот, актер в одежде, и уже в шерсти. А в жизни...

Шерсть — в одежду не превращается. А оборотень в семейных трусах в ромашку выглядит вовсе не грозно. Там если и помрешь, то со смеху. Или в майке-алкоголичке. В рубашке-гавайке...

Так, к примеру.

Пришлось оборотню раздеваться в машине, а потом вылезать из нее уже волком, щедро оставляя на сиденье шерсть. И пожертвовать ремень от брюк на ошейник. А то колготки правда... не совсем смотрятся.

* * *

Ирина впервые разглядывала оборотня спокойно, без спешки и при свете. А красивая зверюга. И ничего общего с уродцами из фильмов.

Больше всего оборотень похож на помесь волка и маламута. Окрас четко волчий, морда, скорее, маламутовская, зубы... вот зубы явно крокодильи. Но кто там будет собаке в пасть заглядывать?

Шерсть роскошная.... Уммм!

Ирина не удержалась и запустила в шубу обе руки. Такого пса почухать — это же счастье, если кто понимает! Потискать, поцеловать в мокрый черный нос...

— Собакой тебе намного лучше. Честно.

Кирилл показал зубы. Ирина подняла руки кверху.

— Поняла, не лезу. Ну хоть за ухом почесать можно?

— Ррррр...

— Ладно. Пошли разнюхивать.

* * *

Этюд 'Дама с собачкой' действительно имел успех. Точнее, успех имел Кирилл, да какой! Оборотнем восхищались все, кто его видел. Просили разрешения погладить, охотно завязывали беседу, предупреждали, чтобы Ирина не спускала красавца с поводка, а то мало ли что...

Ирина слушала в оба уха.

Собаки начали пропадать около двух месяцев назад. Сначала мелкие, вроде пуделей и чихуахуа, а потом все крупнее и крупнее.

Люди?

Нет, люди пока не пропадали, разве что бомжи? Но кто там их считать будет?

Ирина подумала, что кто-то может и не знать. А ведь...

Пропал алкоголик. Или бомж. Или просто одинокий человек, мало ли что бывает? Но если местный участковый не беспокоится, Ирине тем более дорогу не дадут. Не ее участок, вот и не лезь.

Точка.

* * *

Темнело.

Кирилл держался рядом с Ириной, не отходя дальше, чем на два-три шага. Пока люди разошлись, Ирина делилась соображениями.

— Если что... если сегодня ты ничего не учуешь, придется еще пару раз приезжать. Сам понимаешь, даже у рыбаков не каждая рыбалка с уловом.

Оборотень смотрел мрачно, но не возражал. Сам первый начал...

— Джеки! ДЖЕКИ!!!

Ирина переглянулась с Кириллом — и помчалась на крик.

А может, и повезет?

Кричали чуть ли не с другого конца пустыря. Молодая девушка, лет восемнадцати — двадцати, стояла с поводком в руке, и растеряно оглядывалась по сторонам.

— ДЖЕКИ!!!

— Что случилось?

Девушка и не подумала огрызаться. Не до того.

— Джеки убежал...

— Джеки? Это пес?

— Да. Это свекрови моей... ой! Жуть жуткая, она ж меня сожрет!!!

— Давай в двух словах, что за пес, и ищем, — скомандовала Ирина.

В двух словах не получилось, но хоть как-то.

Тамара, так звали девушку, выгуливала собачку свекрови. Та души не чаяла в своем чау-чау, и позволяла Джеки — все. Естественно, пес быстро понял, что главный в семье именно он, стал типичным домашним тираном и разубедить его не представлялось возможным. Ибо — кусается. Нет, свекровь он не кусает, только рычит и зубы скалит, а вот кого другого...

Тамаре уже несколько раз от него доставалось, даже до крови прогрызал, гад! А если сам не покусает, так хозяйка за него кого угодно загрызет.

Тамара собакена терпеть не могла. Но...

Свекровь вывихнула ногу, и врач прописал ей постельный режим. Кому пришлось гулять с Джеки?

По утрам приезжал сын. Выгуливал барбоса и ехал на работу. А вечером пришлось отправляться Тамаре. Отдавать семейный долг...

Вот уже три дня.

Как там кобель вел себя с мужем — вопрос другой. А вот Тамара с ним справиться не могла чисто физически. Тридцать килограмм вредного характера чихать хотели на пятьдесят пять Тамарочкиного. Все ее команды пес имел в виду, и кто кого выгуливал оставалось под большим вопросом.

А сегодня и вообще удрал.

— Поводок, — скомандовала Ирина, и сунула полученное под нос Кириллу. — Ну?

Оборотень ощерился, мол, не лошадь, не нукай, но с места двинулся, активно принюхиваясь.

Шаг за шагом, потом чуть ускорился... Ирина с Тамарой побежали за ним.

Кладбище.

Кресты, могилки...

Кирилл уверенно бежал куда-то вперед.

Пока не раздались звуки борьбы.

Нечисть там, не нечисть — оборотень тоже собачка не комнатная.

— Джеки! — вскрикнула Тамара, падая на колени рядом с кучей рыжего меха.

Ирину такие мелочи сейчас не интересовали. Жив — хорошо, нет — уже не поможешь. А вот сама нечисть...

Больше всего оно напоминало лысую левретку. Если ее увеличить раз так в десять, пропорционально. И снабдить человеческими руками. И хвост почти крысиный.