— Ну, давай же… — прошипел себе под нос ФК001. — Хаттова блокировка…
Я ощутил удар в грудь, из лёгких словно выбили весь воздух, на глазах выступили слёзы, сердце пропустило удар — это умер солдат, проткнутый Мейсом Винду насквозь. Второй штурмовик погиб почти безболезненно, поток звездного света отделил его голову от тела. Шея, казалось, покрылась изморозью…
— УМРИ, ДЖЕДАЙСКАЯ ПОГАНЬ! — взрыв поглотил фигуру последнего, всё ещё живого солдата… Яркая вспышка, и натуральная огненная стена летит по коридору. Да сколько же у него было взрывчатки? Боль во всём теле, писк, радостный возглас ФК001, звук поднимающейся тяжёлой двери, несколько шагов, и мы в безопасности…
Бронедверь упала гильотиной, разрубая надежды, захлопнувшись за спиной высокого чернокожего человека. Его одежда слегка дымилась, но сам джедай, видимо, был невредим. В левой руке Мейс Винду сжимал странного вида жёлтый световой меч. Корпус устройства был оплавлен. Чернокожий улыбнулся, показывая идеальные белые зубы.
ФК001 вскинул бластер, удар. По коже пробежал холодок, боль в спине и шее, капрал пролетел с десяток метров, и его буквально впечатало в стену, он сполз по ней, оставив на стене небольшое красное пятно.
— Вот и пал последний твой защитник, ситх… — джедай выразительно посмотрел на Асоку из-под бровей и вновь улыбнулся. Спина болела, живот дергало, на шею словно набросили аркан. Неужели всё кончено?
Он сделал шаг, Асока активировала меч, затем второй, низко приседая, заведя клинки за спину, опускаясь в странную низкую позу. Плащ соскользнул с её плеч на пол. Теперь на пути джедая стояла только она. Её фигура в сравнении с чернокожим казалась маленькой.
— Стойте…
— Я пришёл не для того, что бы разговаривать с тобой, ситх, — магистр поднял меч, застыв в картинно странной позе.
Они оба были неподвижны, словно сейчас между ними шел незримый, невидимый бой. Когда он закончится, кто-то умрёт. Сражение двух джедаев — победителей не будет, будет живой и мёртвая. Что делать?
Сказать ему, что я не ситх? Вот только я чувствовал, что это не совсем, правда. Солгать одарённому нельзя — он учует ложь, с точностью, недоступной никаким детекторам лжи.
— Хорошо… — спеша, пока терпение Асоки не иссякло, и она сделает шаг к своей гибели, сказал я. Просто очень хотелось жить. — Асока отойди…
— Но учитель… — она всхлипнула и не сдвинулась с места. Мейс Винду, если и был удивлён, не показывал этого.
— Тебе его не победить, ты же знаешь… — мягко сказал я девушке. Как жаль, что успел так мало, но сегодня было уже достаточно смертей. Кем я буду, если позволю и ей умереть здесь за меня?
— Нет! — её голос практически сорвался на рык.
— Асока, это не просьба… — сталь, которой никогда до этого не было в моём голосе. Откуда это?
Медленно, очень медленно, она поднялась. Мейс Винду выключил меч, она тоже отключила свои клинки. Но с места так и не сошла, она пыталась строить грозный вид, но получалось у неё откровенно плохо. Мышка надувается перед удавом, вот только судьба у неё всегда одна.
— Давай же, — просипел я, горло саднило.
Прости меня, Асока. Она сделала шаг, и ещё один, она отходила в сторону, словно все её конечности вдруг стали деревянными.
Мейс Винду неспешно подошел к платформе, на которой полулежал я, Асока дёрнулась, но наткнулась на мой взгляд.
— Не ожидал… — подойдя ко мне вплотную, сказал джедай. Он переминался с ноги на ногу, будто не зная, что делать. Зачем было нужно всё это, если ты, черножопый ты пидр, мнёшься тут, как маленькая девочка.
— Вот она, твоя цель, скольких ты убил, пока прорывался к ней? Чего ты медлишь, ДЖЕДАЙ! — помимо моей воли, последнее слово я выплюнул, будто ругательство… По мордашке Асоки потекли слёзы, странно, как её боевая раскраска не смазалась, что за чушь сейчас лезет ко мне в голову?
— Ты предатель…— в его голосе звучал приговор.
— Кого я предал? — спросил я, спуская свои металлические ноги на пол, если умирать, то умирать стоя.
— Орден… — коротко ответил джедай, в его устах это звучало, как приговор.
— Я предал Орден? — я повернулся к нему, совершенно неожиданно он оказался ниже меня ростом. Невысокий, лысый, щуплый…
— Я предал его? Серьёзно? Когда? Когда не дал тебе совершить самую большую ошибку в жизни? — страха не было, каким таким чудом, страха не было, только жить хотелось неимоверно. Злость, она поднялась откуда-то из живота, тихая глухая ярость потихоньку, кусочек за кусочком, начала поглощать меня. Я не сопротивлялся, позволяя ей властвовать надо мной, поглотить меня, укрыть меня, дать мне силы пройти этот путь до конца.
— Ты не дал убить ситха, ты сам стал СИТХОМ! — железобетонная уверенность.
— Скажи, чем вы думали, когда отправились убивать Императора… — прошипел я, делая шаг навстречу своей судьбе.
— Он Ситх.
— Да что ты заладил — ситх, ситх, ситх — прежде всего он Император! — ещё один короткий шаг, ещё чуть ближе. На что я надеюсь, почему цепляюсь за это полуживое существование?
— Ситх Император.
— Значит, ты понимаешь, что бы случилось, убей ты Императора? Так? Должны же быть, хоть какие-то мозги под этой твоей лысой черепушкой, — ещё один шаг… Асока, пожалуйста, только не делай глупостей.
— Республика была бы реставрирована… — вот только в его словах я уловил лёгкую неуверенность.
— Серьёзно? Возможно, вот только Ордену в этой республике не было бы места! Думаешь, сенаторы закрыли бы глаза на то, что вы убили одного из них? Думаешь, кто-то из них потерпел бы силу, способную войти в его кабинет и отрубить сенатору голову! — джедай попятился, я наступал, стуча железными ногами по полу. — Ты думаешь, они бы не постарались обезопасить себя?
— Сколько бы времени прошло, прежде чем Орден был бы вырезан! Для проведения карательной операции даже ничего придумывать не надо. Один короткий приказ, и такие как он… — я указал головой на лежащего без движения капрала. — Дети, выращенные ради войны, не знающие никакой правды кроме отданного приказа, они бы устроили ДЖЕДАЯМ резню.
— Так кто здесь ПРЕДАТЕЛЬ! — я загнал одарённого обратно к двери, прижав его спиной. Мой лоб, соприкоснулся с его лбом. В груди болезненно кололо, я пошатнулся, и чуть не упал, неуклюже постаравшись удержаться, меня развернуло спиной к Винду.
— Вынь свою голову, наконец, из жопы, джедай! Хранители ебучего мира, где тот мир, джедай, что мы защищали, покажи мне его… ГДЕ ОН?! Где общество всеобщей радости и равноправия?! Покажи мне тот мир, джедай, за который мы так цеплялись. Или ты не видишь, чем стала эта сраная республика, за которую мы пошли умирать?!
— Мы натворили, — я услышал, как активируется световой меч. Глаза Асоки вспыхнули от ужаса, но в этот момент мне было уже плевать. На части меня разрывала злоба, я всё более распалялся. Асока, пожалуйста, только не подведи, смерть моя не должна быть напрасной.
— Да, вы… — я обернулся, полуприкрыв глаза, меч казалось, горит, как второе солнце. Мейс застыл с занесённым для удара клинком, он колебался. Неожиданно я понял, что там, в кабинете Палпатина, когда магистр уже победил — он колебался, поэтому и лишился руки, затем вылетев в окно.
— Делай своё дело, джедай. Раз ни на что больше вы не способны, или дай мне хотя бы попытаться исправить всё то, что вы натворили…
Я ударил его головой в лицо, и совсем неожиданно для себя, попал. Хруст ломаемых костей с удовлетворением отдался, где-то внутри. Боль пронзила лоб. О, я был зол, и злость моя требовала выхода! По лицу потекло что-то тёплое. Давай, Асока, сейчас, удар в спину светового меча — он пронзит нас обоих, сейчас ему не увернуться — и сейчас ничего не произошло.
Магистр стоял, со вскинутым для удара мечом, по его подбородку потекли кровавые дорожки из сломанного носа. Его здесь не было… его глаза были пусты. Затем, его взгляд обрёл осмысленность, он посмотрел на меня. Ну, вот и всё.
Удар неумолимо быстрый, бросок Асоки со своего места, активация её мечей — поздно, открывающиеся в стенах двери.
— Я сдаюсь… — короткая фраза, оплавленный световой меч, уже деактивированный, упал на пол. Я жив?
Помещение спешно заполняли солдаты в белых доспехах.
— Мои поздравления, Ситх… — магистр улыбнулся, его глаза как-то лихорадочно блестели. — Ты наболтал себе чуть больше времени, — джедай пошатнулся и завалился навзничь. Солдаты оттеснили меня от лежащего на полу тела, похоже, он потерял сознание. Сейчас я запоздало заметил, что весь левый бок его джедайской робы пропитан кровью.
Кто-то уткнулся мне в бок, сжав рёбра до боли…
— Больше никогда не делай так… ОБЕЩАЙ! — Асока сказала это, не отнимая лица от моей подмышки.
«Обещаю, Асока, что больше никогда не хочу чувствовать себя столь беспомощным, как сейчас. Если кто-то придёт убить нас, никогда ему больше не дастся это так легко.»
Но вслух я сказал:
— Не могу обещать тебе, что позволю отдать за себя жизнь.
— С вами всё в порядке, сэр? — ко мне подошел солдат с несколькими отметками на броне, похоже офицер.
— Со мной всё нормально, срочно нужен медик, мой адъютант… — я повернулся к стене, где лежало тело ФК001, но там его уже не было.
— Он в мед.капсуле, сэр, через полчаса будет в госпитале.
А тем временем, двое клонов спешно грузили на мою платформу тело Мейса Винду. Неожиданно я понял, что если сейчас отдам приказ, всего один короткий приказ, это решит все проблемы. Император что-то говорил про простые решения. Меня качнуло, но Асока не дала мне упасть.
— Асока… — тихо позвал я.
— Что… — она всхлипнула, не отнимая заплаканную мордашку, от моей груди.
— Поможешь мне найти палату ФК001? Нужно проследить, чтобы моему человеку оказали всю возможную помощь…
— Конечно, Эни…
— Нет… — как я хотел сейчас просто погладить её рукой по голове.
— Что? — она наконец отняла свою мордашку от моей подмышки и немного ослабила железную хватку.
— Не называй меня больше так…
— А как же мне тебя звать? — приподняв бровь, спросила тогрута.
— Я Дарт Вейдер, да не смейся ты! — пафос в моём голосе наткнулся на беззаботный смех одной бывшей джедайки.
— Мне звать вас Вёдером, мастер? — улыбка до ушей, легкие смешинки в голосе.
— Шпилька…— как-то совсем обречённо выдохнул я. — Пошли отсюда.
* * *
В комнате ожидания мы были не одни. В небольшом помещении столпилось больше сотни солдат, они сидели, ходили, раздражённо переговаривались. Когда доктора выходили из дверей, называя имя, несколько людей спешили на зов. А затем отходили, кто радостный, а кто печальный. Пиррова победа.
Операции начались, как только энергоподачу восстановили. Удивительно, что способен натворить всего один, пусть и не рядовой, одарённый. Центральный охранный пост был взорван, основная и запасная энергоцентрали перебиты.
Главный реактор заблокирован и выведен в критический режим, хорошо, что солдаты успели вовремя вскрыть переборки, чтобы инженеры смогли добраться до идущего в разнос реактора. Именно поэтому подкрепление пришло так поздно. Если бы они не успели, мы все бы стали просто ещё одной порцией перегретой материи в бескрайнем космосе.
Нам с Асокой уступили одну из немногих лавок. Напор адреналина схлынул, и сейчас я чувствовал себя опустошенным. Тогрута была неожиданно молчалива и задумчива.
— Не волнуйся, мы в одном из лучших мед.центров в галактике… — попытался я успокоить встревоженную девушку. Странно, они же вроде с капралом не ладили? Или я чего-то не понимаю?
— Энакин, доктора не боги, они не всесильны… — как-то очень грустно сказала Асока и отвернулась. Что с ней, она вдруг растеряла всю свою жизнерадостность.
— В чём дело? — спросил я.
— Сегодня пройдёт похоронная церемония на Набу… — едва слышно произнесла тогрута, всё так же пряча от меня глаза.
— Падме? — что я почувствовал, когда произнёс это имя? Да ровным счётом ничего. Несколько раз я останавливал себя, в желании навести справки о королеве Набу и детях. Но что я могу дать им сейчас? К тому же не представляю, какая будет реакция у Императора.
— Да… она умерла, — тогрута всхлипнула. Как это не вовремя.
— Когда? — мой голос был сух.
— Пока ты был на послеоперационной терапии. Ходят слухи, что у Падме случилось кровоизлияние…
Она всё ещё была жива, всё это время — вот это было ударом… Зубы противно скрипнули, этот момент я упустил. Нет, этого не может быть, скорее всего, просто объявили только сейчас, а если нет? А как же дети? Об этом я даже боялся думать. Как тяжело, когда нельзя быть уверенным в сохранности тайны, даже мыслей.
— Энакин… — тихо прошептала Асока, положив руку мне на плечо, ошибочно приняв моё состояние за горе. А я всё так же ничего особого не чувствовал, кто она была для меня? Всего лишь персонаж с телеэкрана.
— Ничего, Асока, ничего, — и это было совершенной правдой. Гораздо больше меня сейчас беспокоили дети. Дети, которые возможно станут заложниками в большой политической игре.
Дверь в очередной раз открылась, вышел очень усталый доктор. Почему-то в этот момент, у меня внутри всё сжалось.
— ФК001…
Асока помогла мне подняться, солдаты расступились, уступая нам дорогу, взгляды у них были понимающе сочувствующие.
— Как он? — Асока успела спросить первой.
— Состояние стабильно тяжёлое. Последствия черепно-мозговой травмы и развивающийся отёк мозга мы устранили, к сожалению, у него раздроблено два позвонка, и разрыв спинного мозга. Если он и выживет, то навсегда будет парализован. Я бы рекомендовал эвтаназию, — с удивительным спокойствием и даже безразличием ответил врач.
— Ничего нельзя сделать? — во рту неожиданно пересохло, не думал, что обычный силовой толчок может натворить такое.
— Можно установить спинномозговой нейроимплант, — пожав плечами, ответил доктор.
— Так установите! — а что я ещё мог сказать.
— Цена импланта — четыреста пятьдесят тысяч кредитов. Деньги нужно перевести на счёт больницы в течение суток, время дорого… — это выбило землю у меня из-под ног.
