Чуйка

— А дальше?

— Дальше можете искать нужную вам информацию самостоятельно, подключить какую-либо программу или коллектив единомышленников.

— Спасибо, это очень ценный подарок.

— Можете не благодарить, так как я вам ничего дарить не собиралась. Это подарок от моего перстня. А я просто выполнила его волю. И сейчас вынуждена вас покинуть — работа портала требует очень больших энергетических затрат.

— Всё равно спасибо.

— Прощайте!

Тщ фиуфиу прошла через портал и, спустя несколько секунд, он закрылся. Возможно — навсегда.

Степан попросил Ольгу никому не рассказывать про накопитель. Пилот разговора не слышал, и сейчас о свойствах накопителя знали только они вдвоём. Генералу можно будет доложить, что Степану подарили артефакт, являющийся накопителем информации, но без подробностей.

Катализаторы грузили втроём: двадцать ёмкостей примерно по пятнадцать килограммов с серым порошком и столько же десятикилограммовых — с белым. Итого полтонны. Почти предельный вес для Бо-105. Но, с учётом того, что значительная часть топлива была уже израсходована, взлетели без перегруза.

Глава 16. Дембельский аккорд

В Гавани ёмкости с катализаторами перегрузили в Ольгин "Фольксваген Туарег", полностью заставив ими багажник и заложив заднее сидение под самую крышу. Полтонны груза для такой машины — семечки, но объём...

Две ёмкости Степан поставил себе под ноги и ещё парочку взял на колени. Пришлось заезжать на заставу на машине. Не разгружая её, они отправились на доклад.

Генерал, с одной стороны был доволен успешным разрешением чрезвычайной ситуации, но с другой — получил новую "головную боль". Как теперь легализовать эти катализаторы?

С белым порошком всё обстояло несколько проще. Его можно будет распределить небольшими порциями по медицинским учреждениям силовых структур, выдав за секретную разработку военных медиков.

А вот что можно придумать в отношении гетерогенного катализатора, он пока не мог даже предположить. Под суперактиноиды уже зарезервировали место в Периодической системе элементов, но ни одного стабильного атома на настоящий момент ещё не синтезировали. Можно, конечно, сослаться на залетевший чёрт знает откуда метеорит, но таким образом можно легализовать не более нескольких граммов, а не три центнера.

Провести как подарок от инопланетян? Для жёлтой прессы может и прокатить, но ни один из тех, кто принимает серьёзные решения, в такое не поверит. И начнут копать.

Степан предложил вполне удобоваримое решение проблемы, вот только осуществить его можно было далеко не сразу. Он пошёл от обратного: где можно найти то, чего точно нет на Земле? Правильно, в Космосе. Значит надо срочно форсировать космические программы. И "найти" оксиды суперактиноидов, например, на Фобосе. Если оттуда "привезти" несколько сотен килограммов, оставив в окружающей породе следы, это будет выглядеть вполне достоверно. И шикарное объяснение, почему больше нет. Сколько было — всё забрали. А откуда оно там взялось? Сие — тайна великая.

Генералу идея понравилась, и он сказал, что попробует "пробить" её реализацию "наверху". На этом фоне упоминание о подаренном накопителе было оставлено без внимания, потому что генералу было не до какого-то единичного артефакта. На фоне вчерашних тридцати двух килограммов это казалось сущей мелочью. Он дал команду разгрузить машину и отпустил молодёжь по домам.

Пока Ольга руководила разгрузкой своей машины, Степан сбегал к Рацу за метлой. Закончив дела, они перекусили прямо на заставе, в кафе при гостинице, совместив поздний обед с ранним ужином. Выехав за ворота, сделали небольшой крюк, заскочив в магазин велосипедов. Степан приобрёл там седло, устанавливаемое на раму, и специальный зажим для его крепления. Тренироваться они решили за городом, когда стемнеет, а пока имело смысл заглянуть на квартиру и посмотреть, что там за это время изменилось.

На квартире наблюдался мощный аврал в сочетании с тотальным разгромом, который медленно, но верно скатывался к дурдому. Не секрет, что ремонт, производимый Равшаном и Джамшутом — форменная катастрофа, а уж если в квартире их собирается восемь... Бригадир честно старался хоть немного упорядочить это броуновское движение, но у него мало что получалось. Пыль стояла столбом. Стены уже были ободраны, полы вскрыты, дверные косяки выломаны. Мешками со строительным мусором была заставлена вся лестничная площадка, груда сломанных досок громоздилась на улице возле подъезда, вся лестничная клетка была пропылена и загажена. Степан уточнил у бригадира, когда должна прийти машина за мусором и почему такой срач на лестнице?

— Вывоз мусора должны организовать хозяева квартиры, это сейчас очень дорого, а на лестнице мы перед уходом подметём.

Ольга от такого ответа схватилась за голову, а Степан набрал номер директора и переговорил с ним ещё раз. Уже на повышенных тонах. Через полчаса во двор заехали самосвал, сразу пристроившийся к груде мусора, и старая потрёпанная "Газель", из которой вслед за менеджером с промышленным пылесосом, десантировалась целая бригада: Гюльчатай, Зухра, Фатима, Лейла и Зульфия с вёдрами и тряпками. Через час загруженный самосвал выехал со двора, на лестнице был наведён идеальный порядок, а Степан инструктировал менеджера и бригадира:

— Работы ведёте с девяти утра до девяти вечера. Мусор во дворе и на лестничной площадке не складируете — выносите только тогда, когда за ним подъедет машина. И сразу наводите на лестнице порядок. Не подметаете, а моете. Один протопал по лестнице в грязной обуви — кто-нибудь сразу моет за ним. Я сюда каждый день ездить не стану, но хоть одна жалоба от соседей... Пенять будете на себя.

Когда, с чувством выполненного долга, они спустились во двор, уже смеркалось, но Степан предложил всё-таки не откладывать обучение полётам на завтра. Вот только найти безлюдное место в ближайших пригородах Санкт-Петербурга было тяжело даже осенью. Выручила Ольга, вспомнившая, что буквально километрах в десяти за Всеволожском, таких мест много.

Пока по пробкам выбирались из города и потом ехали по Дороге Жизни, Ольга растолковывала ему теорию. В принципе, ничего особенно сложного в управлении метлой для человека, не чуждого спортивной гимнастике, не было. Никаких тебе педалей, переключения передач, поворотных сопел. Одна ручка управления, она же черенок, да воображаемый регулятор мощности продольной тяги. Необходимо удовлетворять всего двум условиям: иметь хорошее воображение и владеть собственным телом. С воображением у Степана всё было в полном порядке, а на перекладине он, в былые времена, не только играючи выполнял норматив по подъёмам переворотом, но и легко делал "замок" и "склёпку", крутил "солнышко", соскакивал "топориком". Единственная серьёзная сложность заключалась в том, что каждая метла имела свой норов, к которому надо было приспособиться.

Через несколько километров после Романовки они обнаружили съезд на просёлочную дорогу, свернули на него и метров через триста остановились. Уже полностью стемнело, но ночь была лунной и света, хватало.

Степан закрепил велосипедное седло на черенке метлы, крепко затянул гайки и отрегулировал наклон. Он побаивался, что метлу придётся долго объезжать, как норовистого жеребца. Ничего подобного! Артефакт сразу почувствовал твёрдые мужские руки и полностью подчинился воле наездника.

Начав с горизонтальных полётов в нескольких метрах от земли, Степан отработал повороты, отрегулировал замедление и ускорение движения и даже освоил зависание на месте, при котором метла располагалась строго вертикально и тяга в точности соответствовала весу наездника, полностью компенсируя силу тяжести. Освоившись на горизонтали, Степан набрал высоту и занялся пространственным пилотажем: взлёты под разными углами, пикирование с выходом на глиссаду, "горка", управляемый "штопор".

Спустя сорок минут он вернулся на землю, чтобы погреться. Дуло наверху очень даже прилично, а температура воздуха уже опустилась до совсем маленького плюса. До заморозков оставалась какая-то пара градусов. Согревшись в машине, он продолжил полёты, надев накидку пыльных тропинок. Сопротивление воздуха возросло, но стало теплее.

Теперь Степан не боялся быть замеченным и существенно расширил зону полётов. Пролетая над деревней, он обратил внимание на то, что для людей его пролёт остаётся незамеченным, а собаки не просто чувствуют его приближение, но и активно реагируют на пролетающего над головой всадника, разражаясь заливистым лаем. Собаки его точно не видели и вряд ли могли учуять. Скорее всего, слышали. А может и ещё каким-то образом ощущали его присутствие. По крайней мере, лаяли они не просто в пространство, а поднимая и поворачивая голову именно в его направлении. Этот фактор в дальнейшем следовало обязательно учитывать.

Вернувшись, он несколько раз медленно пролетел буквально в паре метров от Ольги, но та ничего не заметила. Накидка надёжно укрывала от взглядов не только его, но и метлу.

Укутав метлу в камуфляжную плащ-накидку, чтобы не привлекать лишнего внимания, они поехали домой.

Следующий день Степан планировал целиком посвятить работе в банке. Появившись там утром, он быстро разобрался с текучкой и поднялся в приёмную Большого Босса, чтобы предупредить его о своём скором увольнении.

— Здравствуй, дорогой, — поприветствовал его председатель совета акционеров. — Очень хорошо, что пришёл, я уже собирался посылать за тобой. Что-то важное?

— Нет, я по личному вопросу. Хотел предупредить вас, что скоро буду вынужден уволиться. Возвращаюсь на службу.

— Ох, как не вовремя... Хотя, у вас ведь в армии есть такое понятие — Дембельский аккорд?

— Раньше было, когда по два года служили, я уже не застал.

— Могу сейчас его тебе организовать. Сделаешь одно дело, и можешь хоть в тот же день увольняться, никаких отработок не нужно. Я тебе ещё и премию дам хорошую.

— Что за дело?

— Так сказать не могу, только если возьмёшься. Очень серьёзное дело. И опасное.

Степан прислушался к себе. Чуйка подтверждала — опасно. Для него самого не слишком. А вот для его визави — смертельно опасно.

— Хорошо, — согласился Степан. — Берусь.

Он испытывал искреннюю симпатию к этому весьма неглупому кавказскому толстяку и не желал допускать его смерти.

— Тогда слушай. На меня наехали. Очень серьёзно наехали. Сергей Чумаков.

— Чума? Слышал, но немного. Он сейчас, вроде, где-то в правительстве города обретается?

— Не где-то, а депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга. А по совместительству — руководитель крупной ОПГ, крышующей наркопритоны и игорные заведения. Вчера он приезжал сюда ко мне и прямым текстом предложил передать его жене контрольный пакет акций банка за четверть его рыночной стоимости. И ввести её в совет акционеров. Но я побаиваюсь, что долго не проживу после этой сделки. На раздумье он мне дал сутки, которые заканчиваются сегодня в семнадцать часов. Приезжать сюда он больше не будет, позвонит по телефону. Сможешь помочь? Дядю подключи, ещё кого-нибудь.

— Дядя тут нам не поможет, а ещё кого-нибудь — попробую. Вы никому кроме меня об этом не говорили? В банке, на стороне.

— В банке — никому. А так... Обзвонил несколько человек. Посоветовался.

— Тогда давайте сделаем так. Я сейчас отлучусь на полчасика, а потом вернусь и продолжим. Мне нужно отдать кое-какие распоряжения.

Заглянув в свою "епархию", Степан взял с собой техника с оборудованием, толкового компьютерщика и двух вооружённых охранников, которых уже привлекал к силовым операциям.

Охранников он оставил в приёмной, строго предупредив, чтобы они не пропускали в кабинет Большого Босса никого, кроме его секретарши. С остальными прошёл в кабинет и, ещё будучи на пороге, поднёс указательный палец к губам, призывая к молчанию. Вдвоём с техником они проверили кабинет на предмет подслушивающих устройств и, как и предполагал Степан, нашли "клопа" под столешницей маленького столика. Трогать его не стали. Степан написал на листке бумаги: "Нас слушают, давайте пройдём в комнату отдыха. Молча!".

Степан никогда не был в комнате, скрывающейся за отодвигающейся в сторону панелью с книжным шкафом, но не сомневался в её наличии. Подобные комнаты для утех, проникнуть в которые можно только из кабинета и, как правило, не имеющие окон, имелись у подавляющего большинства крупных руководителей. Некоторые в них только отдыхали от непомерных трудов, другие ещё и расслаблялись. В этой имелось всё необходимое на любые случаи. Там можно было даже жить некоторое время.

Когда все четверо прошли внутрь, Степан задвинул звуконепроницаемую дверь и, вместе с техником проверил на предмет прослушки второе помещение. Там было чисто.

— У вас в кабинете "клоп" под маленьким столиком, — сообщил Степан Большому Боссу. — Думаю, что его оставил там вчерашний посетитель. Я не стал снимать, чтобы эти ребята раньше времени не насторожились. Поэтому разговаривать по делу будем только здесь. Давайте свой смартфон, Толя его проверит, а Виктор пока займётся компьютером.

В смартфоне техник не обнаружил ничего, кроме стандартных фирменных закладок, позволяющих Агентству национальной безопасности США прослушивать всё, что происходит в ближнем окружении абонента даже при выключенном аппарате. Поскольку члены ОПГ Чумакова никоим образом не пересекались с этой американской спецслужбой, данным каналом утечки пока можно было пренебречь. А вот в компьютере Виктор нашёл несколько шпионских программ и, с высокой вероятностью, часть из них могла иметь к ОПГ непосредственное отношение.

Проводив до дверей кабинета своих помощников, Степан вернулся в комнату отдыха и плотно задвинул за собой дверь.

— Вот теперь мы с вами можем поговорить спокойно, не опасаясь, что содержание нашего разговора станет известно вашим недоброжелателям. Вы вчера звонили из кабинета, или из дома?

— Только с работы. Не хотел волновать жену.

— Отлично! Что вам советовали?

— Соглашаться. Лучше сохранить четверть денег и жизнь, чем потерять всё.

— Значит, у Чумакова может сложиться впечатление, что вы всё ещё сомневаетесь?

— Да, но ведь там слышали наш сегодняшний разговор!

— Это не страшно. Вы, прежде чем сделать выбор, решили попробовать другой вариант и подключили человека из своей службы безопасности. Стандартный ход, ожидаемый. Они скорее насторожились бы, не сделай вы его. Не будут же они считать меня серьёзной помехой? Они должны пребывать в уверенности, что я могу немного осложнить их последующие действия, но не более.

— А это не так?

— Я вас когда-нибудь подводил?

— Нет, наоборот, много раз выручал.

— Так будет и в этом случае. Я не буду привлекать дядю, но ФСБ в нашей операции поучаствует. На заключительном этапе.

— А можно будет сделать, чтобы информация о происходящем не попала в прессу? Репутация банка...

— Нельзя. Вы ведь сможете чувствовать себя спокойно только в том случае, если будет разгромлена вся ОПГ. А для этого записей телефонных переговоров будет недостаточно. Слова к делу не пришьёшь. Нужны действия, вещественные доказательства, протоколы. Причём достаточно весомые: покушение, оружие, которое можно привязать к киллеру, показания киллера.