Мятеж на галактической окраине

Глава 1.

25 июня 5015 года Имперской Эры,

территория, контролируемая Галактическим Империумом,

— > Паломарский[Author:п?W] [Author:п?W] [Author:п?W] Сектор,

Четвёртый Квадрант,

звёздная система Тау Секироносца — Зотров,

пятая планета системы — Ригава,

третий по величине город планеты — Тоборино.

Оранжевый солнечный диск уже коснулся западного окоёма, окрасив небо в жёлтые тона, тем самым свидетельствуя о скором наступлении вечерних сумерек, которые в субтропическом поясе Ригавы наступали, как и положено в таких широтах, внезапно, будто где-то высоко в небесах кто-то неведомый и невидимый выключил гигантский светильник. Вечереющее небо было расчерчено габаритными огнями аэрокаров, которые двигались по установленным службой контроля воздушного движения коридорам для аэротранспорта. Время от времени высоко в небе появлялись степенно заходящие на посадку и столь же величаво взлетающие из космопорта третьего по величине и значимости города Ригавы — Тоборино — космические корабли. По поднятой на высоту трёхэтажного дома эстакаде магнитной дороги, протянутой параллельно автомобильной дороге, то и дело бесшумно проносились бело-жёлтые обтекаемые пассажирские магнитопланы; тихо шумел нескончаемый поток наземного транспорта.

У края проезжей части, притулившись в парковочном кармане, стоял большой чёрный бронированный трёхосный наземный мобиль с установленной на крыше орудийной башней со спаренным турболазером. Борта машины были украшены стилизованной неоготической буквой "I", что означало, что этот мобиль — штурмовой броневик "Раптор" — принадлежит к Имперской Инквизиции, могущественной структуре Галактического Империума, обеспечивающей покой и порядок на миллионах планет, входящих в Империум. Габаритные огни "раптора" были выключены, но чёрную машину хорошо было видно в падающем на неё сверху свете уличного светодиодного фонаря. Впрочем, в здравом уме и трезвом состоянии вряд ли кто-нибудь отважился бы потревожить тех, кто находился внутри чёрного броневика. Имперские инквизиторы имели полное право расстреливать на месте за преступления против Империума проворовавшихся планетарных губернаторов; про обычных преступников даже не стоило и заикаться. Впрочем, поток наземного транспорта равнодушно катил мимо чёрного "раптора", совершенно не обращая никакого внимания на боевую машину Инквизиции. Раз она здесь стоит, значит, она здесь стоит по делу, которое ну никак не может касаться обыкновенных граждан Ригавы.

Сидящий в пассажирском кресле рядом с местом водителя среднего роста мужчина лет тридцати пяти, одетый в кожаную куртку поверх светло-серой сорочки весьма модного на Кастафоре бренда "Интрагайт" и тёмно-серые фрабкордовые брюки, из-под которых выглядывали элегантные чёрные туфли из синтекожи, покосился на развалившегося в водительском кресле крепко сложенного человека с коротко подстриженными на армейский манер тёмно-каштановыми волосами, который с увлечением играл во что-то на своём датападе, не обращая ни на кого внимания. Но инквизитор-кастафореец Аристарх Сенцов прекрасно знал, что пилот штурмового корабля Инквизиции байкалец Клаус Годвин на самом деле видит всё, что творится вокруг него, а его внешне спокойное и даже отрешённое состояние в любой момент может смениться деловой сосредоточенностью.

Сюда, на расположенную в Четвёртом Квадранте Паломарского Сектора планету Ригава, оперативная группа Сенцова прибыла с Аскольда, преследуя опасного межпланетного преступника Абава Солона с Рудрига-IV, которого разыскивали власти шестидесяти четырёх звёздных систем за различные преступления — от банального финансового мошенничества до вооружённых ограблений и убийств. Покамест рудригианцу удавалось благополучно ускользать от имперского правосудия, но бесконечно бегать от Инквизиции было невозможно, и все соко в Галактике это знали. А поскольку след Солона с Аскольда привёл именно сюда, на Ригаву, группа Сенцова и прибыла на эту планету — ведь именно кастафореец в данный момент занимался делом рудригианца.

— Шеф — можно, я схожу за булочками и кофе? — раздался откуда-то из пассажирского салона "раптора" басовитый голос, говорящий на имперском стандартном с лёгким акцентом.

— А ты не можешь малость потерпеть, Дэйв? — слегка поморщился Сенцов. — Линд в любой момент может подать сигнал.

— Я жрать хочу! — хатканец Дэвид Лустиг, специалист по вооружению оперативной группы Сенцова, бросил недовольный взгляд на своего непосредственного начальника. — Арвен уже четыре часа как ушёл — сколько можно какого-то соко выслеживать? Если Солон там — давайте уже брать сукина сына!

— С Аскольда Солон умотал, имея при себе группу боевиков численностью в сорок разумных, — спокойно проговорил Сенцов, покосившись на экран встроенного в приборную панель "раптора" коммуникатора. — А нас только семеро, Дэйв...

— Семь оперативников Инквизиции, хвост кометы тебе в жопу! — рявкнул Лустиг. — И что эти соко смогут против нас сделать, а?! Это же обычные бандиты!

— Обычные бандиты, это ты верно заметил, Дэвид, — услышал Сенцов спокойный голос своего научного консультанта Сайруса Джелико с Локи. — Однако эти, как ты выразился, обычные бандиты вооружены до зубов, и прямое столкновение с ними может привести к не слишком приятным для нас последствиям. Здесь нужна тщательная разведка, чем, кстати, сейчас Линд и занимается.

— У меня есть дефган! — хмуро проворчал Лустиг, однако дальше развивать эту тему не стал. Зная твёрдый характер своего шефа, хатканец очень хорошо знал, что если Сенцов что решил, то будет именно так, как будет. Волюнтаризмом кастафореец не страдал, но принимать решения была именно его, как старшего группы, прерогатива.

— Дефган — это хорошо, — спокойным тоном произнёс Сенцов. — Но Сайрус прав, Дэйв. Нас семеро, а этих соко, по самым скромным подсчётам, сорок. А то и больше.

— На Аскольде Солон потерял пятерых, — раздался из-за спины Лустига спокойный голос, принадлежащий техническому специалисту группы Андрею Логинову, немедийцу по происхождению. — Но это ровным счётом ни о чём не говорит. Оружием его банда оснащена весьма неплохо, у них есть даже пара ручных автопушек. И — во всяком случае, на Аскольде — у них было несколько пентащитов. Поэтому стоит подождать результатов разведки, а не лезть на рожон.

— Спорим на пятьдесят солов, Дэйв, что я прострелю башку любому из этих соко с полукилометра! — сидящая в задней части броневика Эрика Хаммаршельд, штатный снайпер группы Сенцова, подалась вперёд и оглядела коллег насмешливым взглядом карих глаз. — И плевать мне на все их пентащиты и прочую техническую фигню!

— Пока Арвен не доложит нам о результатах разведки — никто никуда не пойдёт и никто никому ничего не будет простреливать! — с металлом в голосе произнёс Сенцов. — И угомонитесь вы, наконец! Ведёте себя не как инквизиторы, а как сборище веригианских торговцев на рынке подержанных звездолётов на Гиллоне Кью-3-Кью!

— Ну, надо же как-то время убить! — хохотнул Лустиг, перемигиваясь с Эрикой. — Вон Клаус-то вообще в отключке со своей игрой!.. Эй, Клаус! — неожиданно рявкнул хатканец. — Обед привезли, проснись!

— Дэвид — иди нахер! — услышали все спокойный голос Годвина, который всё так же, не отрываясь от датапада, продолжал с увлечением нажимать на сенсорные клавиши на своём электронном устройстве. — Не мешай, пожалуйста!

— О, а я думал, что ты совсем там в отключке! — Лустиг подмигнул Хаммаршельд и Логинову. — Но ты не обращай на нас внимания, рубись дальше в эту свою... как она там... кхм...

— Эта игра называется "Восхождение Оберона" и даже ты должен был о ней слышать, Дэйв, — сказал Годвин, с удовлетворением ударяя по сенсору ввода данных и откидываясь на спинку водительского кресла. — Разработана на Джимли три года назад, получила ряд наград, в том числе и на Марсе, весьма популярна среди игроков на геймпадах. Знаю, что тебе наплевать на всё, связанное с играми, но, быть может, ты сам попробуешь в неё сыграть?

— Нет, спасибо! — отмахнулся хатканец. — Не люблю я все эти хреновины ваши! Мне лучше по соко пострелять!

— Кому что! — философски пожал плечами Годвин.

Сенцов недовольно покачал головой, но ничего не сказал вслух. Одной из неприятных сторон работы инквизитора являлись такие вот посиделки в засадах, когда время тянется, словно патока, и единственной возможностью себя чем-то занять являются разнообразные занятия. Слежение за объектами/целями осуществляли разнообразные молектронные устройства, а оперативникам оставалось лишь убивать время. И каждый делал это по-своему.

На коммуникационной панели внезапно загорелся зелёный огонёк открывающегося канала связи, и Сенцов протянул руку к устройству, чтобы включить его.

В воздухе сформировался трёхмерный видеообъём, внутри которого через пару секунд возникло изображение седьмого оперативника команды Сенцова Линда Арвена.

— Слушаю, — коротко бросил Сенцов, глядя на виом.

— Есть контакт и идентификация, — по-военному чётко отрапортовал центавриец; виом покрылся белёсой рябью, но затем изображение вновь восстановилось — Арвен использовал помехопостановщика, чтобы сбить с толку возможную аппаратуру перехвата микроволнового сигнала. На поверхности планет обычно использовали именно микроволновые передатчики, а сигнал такого устройства перехватить было гораздо проще, нежели субпространственный сигнал. — Объект опознан как Абав Солон, местонахождение локализовано на улице Транспортная Третья, большой склад неподалёку от пересечения Транспортной Третьей и Ремонтной с полуразвалившейся вывеской, которую очень тяжело нормально прочесть. По полученном мною сведениям из муниципальной информационной сети Тоборино склад этот сдан в аренду некоему Витугу Латипу — ясное дело, что имя липовое и использовано Солоном, чтобы обмануть местные власти. Официально склад арендован с целью произведения погрузочно-разгрузочных работ, но это всего лишь отговорка. Внутри около сорока соко, все вооружены разнокалиберным оружием — бластеры, лазганы, пара ручных стабберов, есть даже две ручные автопушки фарадейского производства. Главные ворота склада защищены пентащитом, внутри находятся два наземных колёсных грузовика "Голиаф-255" с усиленными кузовами. Судя по всему, они к чему-то готовятся, вот только к чему — непонятно.

— Планетарный Банк хотят взять? — предположил Джелико. — Но он в столице, здесь только его филиал находится. Хотя... он и охраняется соответственно. Впрочем, неважно. Факт есть — и его необходимо устранить.

— Власти ставим в известность? — Годвин покосился на кастафорейца.

— Собственно, им всё уже известно, — пожал плечами Сенцов. — Звездолёт, на котором эти соко прилетели на Ригаву, уже взят под наблюдение. Обычный карго кайдерской постройки, но переоборудованный нелегально, где — пока неизвестно. Улететь отсюда им вряд ли получится...

— С Цирии они умотали несмотря на то, что порт был блокирован местными войсками, а на орбите висели три полицейских фрегата! — недовольно проворчал Лустиг.

— Там не было нас, — усмехнулась Эрика.

— Может быть.

— Шеф — так что мне делать-то? — спросил Арвен, глядя на Сенцова из проекционного створа виома. — Продолжать следить за бандой Солона или что? У меня уже задница затекла от сидения на крыше этого пакгауза!

Сенцов в задумчивости побарабанил пальцами по облицовке приборной панели "раптора" и вопросительно взглянул на Годвина. Байкалец состроил неопределённую мину и повёл плечами, показывая, что здесь не он принимает решения.

— Если Солон готовит какую-то акцию, — услышал Сенцов спокойный голос Джелико, — то мы должны вмешаться и предотвратить это. Иначе всё может окончиться точно такой же бойней, как и на Аскольде. Я бы на твоём месте, Аристарх, подключил бы к этому делу местную полицию. Нас семеро, но этого может быть недостаточно для того, чтобы блокировать попытку прорыва.

— Сайрус — мне достаточно пары кассетных пуль, чтобы никто никуда не сбежал! — засмеялась Хаммаршельд. — И одного кумулятивного заряда, чтобы устроить им весёлую жизнь!

— Солон приговорён к смерти в тридцати четырёх звёздных системах — чего с ним цацкаться-то? — буркнул Лустиг. — Одна-единственная ракета с объёмной боеголовкой всю эту банду положит на месте!

— Тебе бы только пострелять! — покачал головой Сенцов. — Но Сайрус прав — надо что-то предпринимать. Иначе этот ублюдок снова может уйти от правосудия.

— Валить его будем? — прищурилась Эрика.

— Мм... собственно, Солон давно уже сидит занозой в заднице, так что я не особо расстроюсь, если его пристрелят в процессе захвата. Однако нам неизвестны его каналы, по которым он сбывает награбленное и по которым он получает информацию. Будет всё-таки лучше, если мы возьмём его живым. Ну, там, если ты ему колено прострелишь или плечо — я не буду возражать.

— Да не вопрос, шеф! — на лице марсианки возникла широкая довольная улыбка.

— Линд — мы выдвигаемся, — сказал Сенцов, обращаясь к голограмме центаврийца. — Продолжай наблюдение и подключай местных от моего имени. Солона будем брать живым, остальных можно и в расход пустить.

Арвен молча отсалютовал кастафорейцу и исчез из проекционного створа коммуникационного устройства.

— Клаус — выдвигаемся, — Сенцов поудобнее уселся в кресле и вынул из мета-магнитного зажима бластер. — Тихо и осторожно.

Годвин молча кивнул в ответ на это распоряжение своего шефа и нажатием на сенсор активации двигателя оживил "раптора". Тихий урчащий звук наполнил всё пространство броневика, отключились пневматические тормоза, и многотонная машина медленно тронулась с места, плавно встроившись в транспортный поток.

Район, в котором рудригианец арендовал склад для своих противоправных нужд, оказался типичной промышленной зоной, которых в любом крупном городе Империума можно было отыскать без какого-либо труда. Пять кварталов, застроенных сугубо промышленного назначения зданиями — то были пакгаузы, производственные строения и мастерские. И ни одного жилого строения. Пешеходы в этой части города тоже были редким явлением, зато различные наземные автомобили мелькали мимо "раптора" с завидной регулярностью. Правда, в основном, это были разного рода коммерческие автомобили, но иногда попадались и частные мобили.

Броневик инквизиторов неспешно катил по неширокой двухполосной улице, мягко шурша шинами из высокопрочного гуммита, включив дневные ходовые огни, ибо уже смеркалось. Как водится, на него никто не обращал никакого внимания, поскольку все граждане Империума прекрасно понимали — там, где появлялись чёрные бронемашины Имперской Инквизиции, им, то есть рядовым гражданам, точно делать было нечего.

— Мне вот что интересно, — проворчал Лустиг, с сосредоточенным видом проверяя свой дефган, — мы как будем всю эту банду оттуда выкуривать? С шумом или без? Если с шумом — здесь, вообще-то, вокруг много разных зданий, и все они принадлежат различным законопослушным гражданам. Или сопутствующий урон всё же допустим?

Сенцов задумчиво потеребил аккуратно подстриженную по последней кастафорейской моде бородку и многозначительно хмыкнул.

— Сопутствующий урон в нашей работе, Дэвид, случается частенько, только вот после этого самого "сопутствующего урона", что ты учинил на Гальватере, лорд-инквизитор Де Хаар мне едва плешь не проел. Поэтому давай-ка обойдёмся минимальными разрушениями.

— Я не виноват, что у тех придурков при себе оказались боевые шагоходы, — пробурчал хатканец, проверяя, насколько хорошо работает механизм подачи патронов в дефгане. — Мне, по-твоему, что — пальцем им надо было погрозить, что ли?

— Пальцем не пальцем, а только вот сразу хвататься за ракетницу не стоило, — усмехнулся Сенцов. — И ладно бы одной ракетой ограничился — нет, тебе именно три понадобилось выпускать!

— Три шагохода — три ракеты, чего ты ко мне привязался, шеф? — сердито буркнул Лустиг. — Да и те здания были старые уже, думаю, что их всё равно бы снесли, рано или поздно.

Сидящий за рулём "раптора" Годвин издал звук, похожий на фырканье заратустранского степного мустанга.

— Если вы так и будете трепаться, — послышалось из задней части броневика, — то вся эта камарилья вас услышит и разбежится. Шумите, как силарские торговцы, честное слово!

— Эрика права, — поддержал марсианку Джелико. — Кончайте уже этот ваш балаган, парни. Нам скоро предстоит сложная работёнка, а вы тут фигнёй маетесь.

— Принято, Сайрус, — без тени улыбки произнёс Сенцов. Снова провёл пальцами по бородке. — Значит, мы слишком шумим, да, Эрика? — в ответ донеслось неразборчивое бормотание. — Ладно, тогда будем действовать тихо. К тебе, Хаммаршельд, это не относится — твоя винтовка и так бесшумна. А вот нам придётся кое-что изменить в нашем снаряжении. Возьмём иглострелы — шума от них практически никакого, а убивают они так же верно, как и бластер.

— Иглострел — это вещь, — с серьёзным лицом отозвался Лустиг.

— Шеф — я вас вижу, — раздался в микронаушнике коммуникатора голос Арвена. — Вы в семистах метрах от моей позиции.

— Принято, Линд. Что у тебя по цели?

— Всё ещё возятся. Подогнали только что бетономешалку, зачем — одному Императору ведомо.

— Точно грабануть банк хотят! — оскалился Лустиг.

Сенцов недовольно покосился на хатканца, но ничего ему не ответил.

— Линд — оставайся на месте и продолжай наблюдение, — отдал распоряжение инквизитор-кастафореец. — Мы проникнем в здание по-тихому, будем использовать иглострелы. Незачем опять устраивать здесь высадку на Гровенор. Местные власти уведомлены?

— Так точно. Полицейские наряды и три группы спецназа уже в пути.

— Хорошо. — Сенцов довольно кивнул. — Оставайся на месте и продолжай следить за ситуацией.

— Шойн.

Инквизитор отключил связь и оглядел своих людей.

— Все готовы? — спросил он.

— Как всегда, — невозмутимо отозвался Логинов.

— Клаус — ищи место, где можно спрятать машину. Эрика — доставай иглострелы.

— Мне тоже с вами идти? — прищурилась Хаммаршельд.

— Нет. Бери свою снайперку и дуй на крышу. Стреляй в любого, кто попытается покинуть склад.

— Без проблем! — услыхал он бодрый ответ марсианки.

Спрятать броневик оказалось не так уж и трудно — весь этот район был буквально напичкан разнообразными складскими постройками и зданиями промышленного назначения. Годвин, миновав приземистое строение, похожее на гараж для наземного транспорта, резко вывернул руль и загнал "раптора" в узкий длинный технический проезд. Проехав по нему метров семьдесят, байкалец остановил машину у небольшой группы мусорных контейнеров из пластали, выкрашенных в непритязательный серый цвет, с логотипом местной коммунальной службы, вытравленным на их стенках.

— Готовы? — Сенцов, прикрепив к поясному ремню генератор персонального защитного поля и взяв в руки иглострел, оглядел свою команду. Ответом ему было угрюмое молчание. — Хорошо. Клаус — остаёшься в машине. Если что, ты знаешь, что нужно делать.

— Как всегда, боссман, — на жаргоне космонавтов отозвался Годвин.

— Сайрус — на тебе контроль обстановки. Докладывай обо всём странном и необычном.

Джелико лишь молча кивнул в ответ и отвернулся к одному из расположенных внутри "раптора" терминалов.

— На выход. И тихо.

Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, четверо инквизиторов прокрались вдоль стены и замерли перед поворотом за угол. Идущий впереди Лустиг аккуратно высунул из-за угла видеодатчик, встроенный в тонкий гибкий кабель из поливолокна, который был подсоединён к висящему на груди хатканца небольшому прибору. Взглянув на маленький полихордкристаллический экранчик, Лустиг показал остальным условный знак, означающий, что всё в порядке.

— Хаммаршельд — наверх! — приказал Сенцов, поудобнее перехватывая свой иглострел. — Тихо и незаметно! Огонь открывать по своему усмотрению, но без излишней ретивости!

Вместо ответа Эрика хлопнула инквизитора ладонью левой руки по спине и буквально растворилась в вечернем сумраке.

— Вперёд, линейный интервал — один метр, щиты активировать! Лустиг — пошёл! Тихо, осторожно!

— Это мы могём! — услышал кастафореец насмешливый голос специалиста по вооружению.

Наивно было полагать, что боевики Солона не выставили караулы по периметру здания, но никто из инквизиторов не был профаном в своём деле. Каждый из них твёрдо знал, что и как ему надлежит делать.

Узкая металлическая дверь, выходящая в технический проезд, была заперта, но для оперативника Имперской Инквизиции, как известно, закрытых дверей в этой Галактике не существовало. Одни открывались посредством дефганов и ручных автопушек, другие отпирались аккуратно, всевозможными электронно-механическими приспособлениями. Однако для тех, кто прятался за этими самыми дверями, это не имело никакого значения. Если за тобой пришли оперативники Имперской Инквизиции — значит, ты по самые уши в дерьме.

Лустиг вопросительно посмотрел на Сенцова, замерев в сантиметрах от двери, и сделал едва уловимое движение бровями. Кастафореец ответил отрицательным кивком головы и приложил указательный палец левой руки к губам, давая понять хатканцу, что лишнего шума пока не стоит поднимать. Иначе снова всё может закончиться уничтожением муниципальной и частной собственности.

Лустиг коротко кивнул в знак того, что он понял Сенцова, и, закинув за спину свой иглострел (тот примостился рядом с дефганом, который Лустиг взял с собой, несмотря на приказ Сенцова не брать тяжёлое вооружение), принялся ковыряться с замком двери. Замок оказался простым механическим устройством и много времени не потребовал, поэтому уже через десять секунд Лустиг коротко кивнул головой, приглашая Сенцова и Логинова следовать за собой.

Сенцов сделал Лустигу знак ввести в дверную щель видеодатчик. Инквизитор-хатканец молча проделал то, чего от него потребовал его командир, и продемонстрировал Сенцову и Логинову экран своего сканера.

За дверью оказался короткий узкий коридор, ведущий, очевидно, во внутреннюю часть складского строения. Простые, ничем не облицованные стены из пластолитовых панелей, пол, выложенный дешёвой плиткой из псевдомраморной крошки, прикреплённые к металлическому потолку дешёвые светодиодные лампы. Словом, ничего необычного для подобных строений.

Сенцов сделал своим спутникам условный знак и, держа наготове иглострел, опустил на глаза тактический визор, двинувшись вперёд вдоль восточной стены. Параллельно ему и чуть подотстав, двигался Логинов; Лустиг же, прикрывая своих коллег, шёл, полуприсев, точно по центральной оси коридора, держа, таким нехитрым образом, под прицелом всё пространство.

Кастафореец успел сделать несколько шагов вдоль стены, когда в противоположном конце коридора отворилась такая же дверь, и в её проёме показался какой-то человек, небрежно держащий в левой руке лазган. Сенцов успел заметить, что одет сей субъект довольно неряшливо — дешёвые кеды на босу ногу, потёртые джинсы, в которые кое-как была заправлена линялая майка из искусственного хлопка. По всей видимости, сей не заслуживающий уважения господин просто решил выйти на улицу, чтобы справить малую нужду, только вот зря он выбрал для этого именно этот коридор.

Разумеется, бандит заметил троих вооружённых незнакомцев, но времени на то, чтобы должным образом среагировать и поднять тревогу, у него уже не оставалось. Возможно, будь перед ним обычные полицейские спецназовцы, у него что-нибудь да получилось бы, но против имперских инквизиторов у него было так же много шансов, как у попавшей в пруд с омегианскими крокогаторами овечки.

Иглострел, по сути своей, являлся весьма продвинутым слагомётом, и использовался только спецподразделениями силовых структур Империума, а также — как само собой разумеющееся — оперативниками Инквизиции. Стреляло это оружие тонкими, длиной с указательный палец взрослого мужчины, стрелами из высокопрочного титан-вольфрамового сплава, которые пробивали лист пластали толщиной в метр с расстояния в восемьсот метров. Ну, а ничем незащищённое тело такие стрелы пробивали только так, за раз.

На то, чтобы прицелиться и выстрелить, у Сенцова ушла ровно одна секунда. Выпущенная линейным ЭМ-ускорителем стрела из высокопрочного сплава, практически мгновенно преодолев расстояние до бандита, угодила тому точно в левый глаз, пробив и черепную коробку, и мозг. Не произнеся ни звука, бандит рухнул на пол, выронив из враз ослабевших рук лазган.

За спиной Сенцова хмыкнул Лустиг, но кастафореец не обратил на это хмыканье никакого внимания. Знаком показав своим спутникам продолжать движение, инквизитор, держа иглострел наготове, двинулся вперёд.

Перед дверью, ведущей из коридора во внутренние помещения складского здания, Сенцов остановился и вопросительно взглянул на маячившегося за его спиной Лустига. Инквизитор с Хатки взглянул на монитор своего прибора, хмыкнул, после чего сделал Сенцову условный знак, который означал, что по ту сторону двери находится обширное, но пустое помещение.

Сенцов показал Лустигу большой палец левой руки, повернулся к двери и осторожно тронул ручку. Та, не издав ни звука, повернулась под пальцами инквизитора, словно облитыми чёрной синтекожей перчаток.

Взору инквизитора открылось обширное помещение, сплошь заставленное какими-то контейнерами из пластали и ящиками, как деревянными, так и металлическими, среди которых виднелось несколько приземистых транспортных средств. Скорее всего, всё это принадлежало настоящему — или настоящим — владельцам склада, который для своих отнюдь не благих целей арендовал Солон. Примерно на уровне второго этажа над полом были протянуты металлические мостки, на которых не было видно ни души. Мостки эти уходили вглубь склада, что показалось Сенцову весьма удобным.

Кастафореец и немедиец, ловко вскарабкавшись по крутым металлическими лесенкам, двинулись поверху, оставив Лустига внизу. Впрочем, инквизитор-хатканец ничуть по данному поводу не расстроился. Держа наперевес свой иглострел, словно охотник из какого-нибудь экваториального кочевого клана с Кидро Фагорат, он неслышимой тенью заскользил меж контейнеров и ящиков.

Мостки, проходя через металлическую стену, вели в соседний отсек склада, в котором кипела работа. Десятка три разумных, одетых в самую разную одежду и вооружённые разнообразным оружием, деловито сновали взад-вперёд, занося внутрь огромных шестиколёсных "Голиафов" какие-то ящики серого цвета. Беглый взгляд в сторону главных ворот склада, через которые спокойно мог пройти имперский боевой шагоход класса "Полководец", заставил Сенцова криво усмехнуться. Опасаясь штурма, Солон распорядился перекрыть входные ворота пентащитом, но ведь не обязательно штурмовать нечто укреплённое в лоб. Во всяком случае, для оперативников Инквизиции существовало много других входов, и перекрыть их все не представлялось возможным.

Сенцов бросил взгляд влево, туда, где, скорчившись за тонкими перилами, присел Логинов, и задумчиво побарабанил пальцами по корпусу иглострела. Лустиг был где-то внизу, но с этой позиции хатканца нельзя было рассмотреть.

— Что дальше, боссман? — раздался в микронаушнике коммуникатора тихий голос Логинова. — Их тут фрагова туча, и все вооружены. Иглострелы, конечно, бесшумны, но вряд ли они спокойно станут смотреть на то, как кто-то убивает их товарищей.

— Предложения? — спокойно отозвался Сенцов.

— У меня есть три "липучки" — что, если я подорву один грузовик? Рвану колесо, поднимется шум, ну, и мы тут как тут. Что скажешь, боссман?

— Это... не лишено здравого смысла, — подумав секунду, отозвался Сенцов. — Только добавь ещё парочку дымовых гранат, они ведь у тебя наверняка с собой имеются?

— Ну, а что в этом такого? — в голосе хатканца явственно послышалось недоумение.

Сенцов мысленно усмехнулся про себя. Вот уж в чём, а в умении нагружаться оружием и всякими взрывчатыми прибабахами Лустигу нельзя было отказать. И иной раз кастафореец поражался тому, как много всякой стреляющей и взрывчатой хрени умудряется таскать за собой его подчинённый.

— Пять секунд, боссман!

Сенцов усмехнулся снова, на этот раз уже в открытую, присел у перил, держа наготове иглострел, и приготовился.

С того места, где находился Сенцов, Лустига не было видно, и уж тем более — не слышно, но кастафореец и так представлял себе, чем сейчас занят его подчинённый. Уж в этом ошибиться было невозможно.

"Липучки" — так на жаргоне полицейских, военных и сотрудников спецслужб назывались небольшие подрывные заряды на основе пластичного и весьма липучего хеллуриума, производимого из минерала под названием крелиум, обладающие способностью приклеиваться практически к любой поверхности (кроме разве что корпусов космических кораблей) и затем взрываться — либо по команде, подаваемой посредством дистанционного детонатора, либо при помощи встроенного взрывателя, зачастую — контактного. А зная натуру Лустига, Сенцов нисколько не сомневался, что хатканец как раз контактные взрыватели и применит. Для пущего эффекта, так сказать.

Никто не слышал ни звука выстрела (Лустиг стрелял из пневматического пистолета, специально предназначенного как раз для нанесения на разные объекты как взрывчатки, так и следящих/контрольных устройств), никто не видел и самого стрелка. Но не увидеть и не услышать, как огромное, в половину человеческого роста, колесо грузовика разлетелось вдребезги, мог разве что слепоглухонемой.

Глава 2.

Рвануло, что называется, от души. Огромное колесо тяжёлого грузовика разнесло на брызги гуммита и металла, во все стороны прянувшие наподобие микроснарядам. Находившихся около грузовика бандитов взрывная волна отбросила в стороны, и не всем из них посчастливилось подняться потом на ноги. Впрочем, остальным не сказать чтобы слишком уж повезло.

Сенцов и Логинов, перескочив через перила технических мостков, мягко приземлились на ноги и немедленно откатились под прикрытие контейнеров и ящиков. Благо, никто из бандитов их пока не заметил, отвлечённые взрывом.

Быстро оглядевшись по сторонам, Сенцов змейкой метнулся к здоровенному деревянному ящику, который стоял несколько в стороне от транспорта. Что было в нём, инквизитора на данный момент не интересовало — его больше всего интересовал стоящий метрах в трёх от ящика с разинутым от удивления ртом рослый худощавый дисанец, в опущенных руках которого виднелся лазган устаревшей стоверской модели.

Дисанец сделал очень большую ошибку, глазея с открытым ртом на учинённый Лустигом беспорядок. По всем канонам караульного искусства ему следовало не пялиться на бардак, что последовал за взрывом, а присматривать за окрестностями, чтобы оттуда на головы бандитов не свалился — как минимум — полицейский спецназ. Но бандиты, как правило, не были склонны к подобному умозаключению, что, собственно, и привело дисанца к вполне логичному концу.

Краем глаза дисанец успел заметить метнувшуюся в его сторону тень, но это было всё, что он успел сделать. В следующее мгновение что-то, похожее на манипуляторы рабочего сервитора, охватило его шею и резко повернуло против часовой стрелки, ломая шейные позвонки. Ни крикнуть, чтобы предупредить своих подельников, ни позвать на помощь дисанец так и не смог.

Сенцов аккуратно опустил на бетонный пол труп убитого им бандита и укрылся в густой тени, что отбрасывал огромный, с одноэтажный дом, контейнер из пластали. Быстро оглядевшись по сторонам, инквизитор поднял иглострел, выцеливая мишень, и плавно нажал на спусковой курок.

Тонкая стрела из титан-вольфрамового сплава навылет пробила обтянутую кожаным жилетом впалую грудную клетку какого-то ригелианина и угодила в груду стоящих за ним бочонков тёмно-вишнёвого цвета. Бандит, не выпуская из рук лазган, повалился на пол, при этом задев один из бочонков. Тот покатился по полу, противно дребезжа и привлекая тем самым внимание остальных к происходящему.

Сенцов выругался про себя. Он рассчитывал как можно дольше держать бандитов в неведении относительно происходящего, но теперь уже ничего нельзя было сделать. Его заметили, и стволы нескольких лазганов начали поворачиваться в его сторону.

— Имперская Инквизиция! — раздался голос кастафорейца, усиленный комлинком. — Приказываю немедленно бросить оружие, лечь лицом в пол и сложить руки за спиной! В противном случае будете уничтожены!

Ответом Сенцову был лазерный луч, ударивший в стенку контейнера.

— Понятно! — усмехнулся кастафореец.

Иглострел выстрелил дважды, и двое боевиков свалились на бетонный пол, получив каждый по стреле в голову. А затем на контейнер, в тени которого укрылся Сенцов, обрушился настоящий шквал энергии.

"Это они очень даже зря!" — зло подумал про себя инквизитор, откатываясь за угол контейнера. — "Ну, была бы честь предложена..."

Откуда-то слева раздался звук, который ни с чем иным нельзя было спутать в этой Галактике — утробный звук механизма подачи микроснарядов дефгана. В следующую секунду разрывные болты калибра 19,75 мм смели нескольких бандитов с их позиций, превратив их в кровавый фарш, а заодно и превратили в кучу бесполезного металлолома два стоящих чуть в стороне от грузовиков наземных фургонов.

Сенцов снова усмехнулся. Лустига хлебом, что называется, не корми, лишь бы дать пострелять из своего дефгана. В принципе, Сенцов не особо и возражал, учитывая, что некоторые разумные другого и не понимали.

Ещё одного бандита выпущенная из иглострела стрела поразила прямёхонько в левый глаз, что привело к тому, что при падении тот рефлекторно нажал на спуск своего лазгана, пристрелив двоих подельников.

— Последнее предупреждение, соко! — проревел усиленный комлинком голос кастафорейца. — Бросайте оружие и сдавайтесь, иначе вас всех отсюда вынесут в мешках для трупов! И не исключено, что по частям!

— А не пошёл бы ты нафраг, инквизитор! — проорал какой-то здоровенный громила, по виду — сородич Солона, в вязаной безрукавке, серых бриджах и сандалиях на босу ногу, держащий в руках стаббер. — В гробу я видал твои угрозы!

— В гробу — так в гробу! — безразлично пожал плечами Сенцов. — Эрика — ты этого соко видишь?

— Вижу, — услышал он в микронаушнике голос Хаммаршельд.

— Ликвидируй.

Послышался короткий смешок, а вслед за этим Сенцов увидел, как голова рудригианца разлетается в потоке крови на ошмётки костей и мозгового вещества. Всё это попало на стоящих рядом с ним троих боевиков, забрызгав тех с головы до ног.

— Эй-эй, инквизитор! — вперёд выступил невысокий коренастый илконди, выставив перед собой руки с лазганом. — Давай поговорим, как нормальные разумные! Зачем же сразу в коллоидную пыль всех превращать?

— Я обычно дважды не повторяю! — Сенцов, держа иглострел наготове, осторожно вышел из-за контейнера, держа персональный щит по-прежнему включённым. — Но иногда делаю исключения, ввиду хорошего настроения! Так что сегодня вам повезло, если можно так выразиться!

— Зато не повезло тебе, имперская вошь!

По природе своей кастафореец не являлся псайкером, однако интуиция у него была развита весьма неплохо. Впрочем, от соко, подобных тем, что находились внутри этого складского строения, трудно было ожидать чего-либо иного.

Очередь энергетических импульсов, выпущенная из ручного лучемёта, прошила то место, где секунду назад находился инквизитор, и ушла в пространство, кромсая попавшиеся на её пути ящики. Сенцов, отпрыгивая в сторону, успел почувствовать исходящий от энерголучей жар, но отметил он это краем сознания, так как это не являлось для него основным занятием.

Стрелявший в кастафорейца — а это был никто иной, как сам Абав Солон — переместился в сторону и влево, прячась за грудой пласталевых ящиком размером поменьше того контейнера, за которым укрылся инквизитор. Возможно, именно это и спасло его от новой очереди из дефгана, которая сократила поголовье соко ещё на четыре единицы. Однако оставшиеся на ногах, по всей вероятности, поняли, что особо терять им нечего, а посему решили как можно подороже продать свои никчёмные жизнишки.

На лицо Сенцова наползла ехидная улыбка. Обычно так отстреливались от офицеров Инквизиции, когда терять уже реально было нечего. Ибо даже закоренелые уголовники при виде инквизиторской инсигнии безропотно бросали оружие наземь и заводили руки за голову, чтобы не быть застреленными на месте. Ну, раз эти достойные сожаления господа так хотят — пусть будет так, как они хотят.

Илконди, судя по всему, отличался от своих подельников в лучшую сторону. Ругаясь самыми грязными словами сразу на шести языках, ксенос ужом проскользнул между двумя высокими пласталевыми контейнерами, прячась от лазерного огня и стрел. Двое бандитов, видимо, тоже не обиженные рассудком, последовали за ним, сжимая в руках бластеры.

Солон, выкрикивая проклятия в адрес инквизиторов и осыпая отборными матюгами своих "подчинённых", перемещался по складу, ведя огонь из своего лучемёта, пытаясь попасть в инквизиторов. Однако никто из троих офицеров не был идиотом, чтобы подставляться под энерголучи.

Слева от рудригианца упал со стрелой в шее какой-то смуглокожий бандит, похожий на ганианца. Во всяком случае, его шейный платок был украшен письменами именно на ганианском, хотя, быть может, то была простая случайность. Однако Сенцову было глубоко наплевать, был ли убитый ганианцем или не был. Его интересовали даже не сколько сами бандиты, сколько Абав Солон.

Огонь, который вели бандиты по инквизиторам, был хоть и не слишком-то прицельным, но всё же достаточно плотным для того, чтобы получить лазерный луч в голову. Конечно, щиты у оперативников были включены на полную мощность, но всё равно было бы глупо подставляться под огонь.

Сенцов, перекатившись по полу, устроился за колесом второго "голиафа" и метким выстрелом в голову свалил очередного бандита, который что-то орал, ведя беспорядочную стрельбу из своего лазгана. Следующая стрела нашла незащищённое горло неряшливо одетого дельвинарца, сила удара отбросила гуманоида на метр назад, отчего тот упал прямо на пытавшегося найти цель для своего бластера кжева. Ксенос заорал, пытаясь отбросить от себя тело убитого подельника и встать на ноги — не получилось, лишь получил в переносицу тонкую титан-вольфрамовую стрелу.

Лазерный луч, обдав Сенцова жаром, прошипел над головой кастафорейца, заставив того пригнуть голову и глухо выругаться на инишири. Он подумал, что, спустившись вниз, с технических мостков, они совершили ошибку, но тут по всему помещению внезапно начали рваться дымовые гранаты, наполняя склад сизым дымом и перекрывая бандитам обзор. Для самих же инквизиторов дым этот не являлся сколь-нибудь серьёзным препятствием благодаря их боевым визорам.

Абав Солон, укрывшись в кабине фронтального погрузчика и высадив в ней все стёкла посредством приклада своего лучемёта, всё ещё пытался организовать мало-мальски достойное сопротивление инквизиторам. Но это у него получалось очень плохо, то есть не получалось совсем. Сброд, которым он командовал, не слишком был способен к усвоению приказов, и сколь-нибудь серьёзного сопротивления оперативникам группы Сенцова оказать не мог. К тому же, несколько бандитов явно не горели желанием получить в голову или в иную часть тела стрелу из высокопрочного сплава — укрывшись кто где, они пытались избежать как выстрелом из иглострелов, так и лазерных лучей, полосовавших пространство склада.

Сенцов, улучшив момент, быстро перебежал от своего укрытия и очутился за кормовой частью погрузчика, откуда он не был виден спрятавшемуся в кабине рудригианцу. Оглядевшись по сторонам, инквизитор хмыкнул и, закинув иглострел за спину, принялся ловко карабкаться по корпусу погрузчика, стремясь как можно скорее добраться до рудригианского преступника.

Слишком поздно Солон понял, что он допустил серьёзную ошибку, не позаботившись о тыловом прикрытии своей драгоценной персоны. Лишь когда на его шее сомкнулись стальные пальцы, рудригианец осознал, что на сей раз уйти от правосудия ему не удастся.

— Где же это видано, мать твою перемать, — пропыхтел Сенцов, сдавливая Солону дыхательное горло и вышибая из рук ударом ноги лучемёт, который, кувыркаясь и гремя по корпусу погрузчика, скатился вниз, на бетонный пол, — чтобы приговорённому приходилось дважды зачитывать приговор?! А, Солон?! Тебе приходилось о таком слышать? Вот мне — нет!

И с этими словами Сенцов, резко дёрнув руками, свернул шею Солона, после чего, ничтоже сумняшеся, выкинул мертвеца из кабины.

Стрельба мигом прекратилась; уцелевшие бандиты, побросав бластеры и лазганы, с поднятыми руками потянулись на открытое пространство, демонстрируя полное повиновение офицерам Инквизиции. Лустиг, держа дефган обеим руками, вышел из-за своего укрытия и с ехидной ухмылкой оглядел толпу мерзавцев.

— Какое мерзкое сборище паршивых соко! — произнёс он, подходя к валявшемуся на полу Солону и пиная труп носком тяжёлого армейского полуботинка. — И какое предсказуемое! Стоило лишь грохнуть вожака — и вся стая тут же трусливо поджала свои куцые хвосты! Как это типично для соко!

Снаружи склада уже вовсю завывали сирены полицейских машин, а вечерний сумрак прорезали лучи мощных фотонных прожекторов патрульных коптеров.

— Клаус — мы здесь закончили, — произнёс Сенцов в микрофон своего комлинка. — Можешь подъезжать сюда. Эрика, Линд — отбой воздушной тревоги.

— Шойн, боссман! — почти одновременно отозвались Хаммаршельд и Арвен.

Шестью днями ранее,

территория, контролируемая Галактическим Империумом,

Шлезвигский Сектор,

Одиннадцатый Квадрант,

звёздная система Винкастер,

вторая планета системы — Ольстер.

Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась обширная травянистая равнина, кое-где разбавленная невысокими пологими холмами, чьи похожие на обломанные купола вершины поросли редким кустарником с листьями бледно-зелёного цвета и формой напоминавшими наконечники копий. Слабый ветерок, дувший со стороны побережья Риммерского моря, слегка колыхал ветви кустарника и поросли высокой тёмно-оранжевой травы, которая в изобилии росла на равнине, что простиралась между руслом реки Кристальная (названная так первопоселенцами Ольстера из-за её кристально чистой воды) и морским побережьем, отгороженной от него грядой невысоких, но довольно крутых песчаных дюн. Высоко над восточным горизонтом можно было различить видимый даже в дневное время диск самого крупного спутника планеты — Астамара, планетоида более чем в два раза больше терранской Луны, с плотным тяжёлым ядром, непригодной для дыхания азотно-водородной атмосферой и весьма опасными флорой и фауной; солнце же Ольстера — оранжевый карлик спектрального класса G8V — всё больше и больше клонилось к западному окоёму, сигнализируя о скором окончании долгого двадцатиодночасового дневного времени суток (именно столько на Ольстере длился день). Однако ещё было достаточно светло для того, чтобы передвигаться по местности без включённых внешних источников освещения.

Хорошо утрамбованная грунтовая дорога, вьющаяся между холмами, тянулась от Кристальной реки в направлении морского побережья, начиналась в небольшом городке Ольмистад, что стоял на берегу реки, и заканчивалась в бухте Губницкого, которую давно уже облюбовали местные любители рыбной ловли и просто приятного времяпровождения на воде. На противоположном берегу бухты располагался небольшой рыбацкий посёлок под названием Барнетт, жители которого занимались не только добычей рыбы и морепродуктов в промышленных масштабах, пусть и не очень крупных, но и предоставляли туристам-рыболовам и отдыхающим разнообразные услуги — от проката различного инвентаря до аренды мобильных жилых домиков. И услуги эти составляли немалую часть дохода посёлка, чему, разумеется, его жители были весьма рады.

Трое одетых как самые обычные рыбаки пассажиров наземного джипа, который, переваливаясь на неровностях дороги, неспешно пылил в сторону бухты Губницкого, в чём, собственно, не было ничего подозрительного, молча сидели на удобных кожаных сиденьях и так же молча глядели в окна. Очередные любители посидеть с удочкой на морском берегу — только и всего. И даже во внешнем виде водителя, который был одет в поношенную серую майку, наброшенную поверх неё такую же серую и отнюдь не новую летнюю куртку, коричневые фрабкордовые брюки и простые ботинки на толстой подошве, не было ничего необычного. Но так только казалось на первый взгляд.

Конечно, если бы вдруг какой-нибудь мобильный патруль дорожной полиции вознамерился бы остановить джип и проверить его пассажиров и багаж, то он не нашёл бы ничего подозрительного. Документы у всех находящихся в машине были в полном порядке, в багаже присутствовало всё, что необходимо было для рыбной ловли и отдыха, как-то: спиннинги, пакеты с полевыми наборами для туристов, быстронадувающаяся палатка из тиловолокна, портативная полевая плита для приготовления горячей еды, надувные матрацы, полевой энергогенератор — словом, всё, что обычно брали с собой любители отдыха на природе. Тот факт, что все пассажиры и водитель джипа имели при себе иглопистолеты, на Ольстере — впрочем, как и на большинстве планет Империума — не означал отступление от буквы закона. Это не Пуританская Лига, где даже обладание простым перочинным ножиком могло послужить причиной для ареста. Оружие гражданским иметь не возбранялось, но классом не выше именно иглопистолета. Бластеры и тяжёлое ручное оружие (в этот список попадали также крупнокалиберные модели МД-оружия и различные варианты стабберов) не допускались к владению частными лицами, имелись лишь некоторые исключения. Так что никаких видимых нарушений закона здесь не наблюдалось.

Видимых... в этот-то и заключалось всё дело. Ибо все четверо вовсе не для занятий рыбной ловлей забрались в этот удалённый от обитаемых районов планеты "медвежий уголок". У них была совсем иная цель, куда более далёкая от прозаической, но зато и более, скажем так, нехорошая...

Звёздная система Винкастер, в которой располагалась планета Ольстер, была колонизирована в XXXVI веке Имперской Эры беженцами с Селимии, прибывшими сюда на двадцати четырёх звездолётах разного класса. Покинуть свою родную систему переселенцев вынудила вспыхнувшая в Девятом Квадранте Эхионского Сектора так называемая "торговая война" между Санриллоном и Данвири. Эти две высокоразвитые планеты, основавшие некогда Листриндский Торговый Союз, не поделив меж собой рынок, решили, что наилучшим способом решить все свои проблемы будет сокрушить конкурента. В прямом смысле этого слова. А Селимии просто не повезло оказаться на границе сферы влияния Санриллона. Пока Империум разобрался, что к чему, и прислал в эту часть космоса боевые эскадры Флота для урегулирования ситуации, Селимия достаточно пострадала от боевых действий. Поэтому в том, что часть её жителей решила бежать от ужасов войны, не было ничего необычного. Вот только место, которое беженцы избрали для своей новой родины, было не совсем обычным. В астрографическом смысле этого выражения.

Система Винкастер была весьма удалена от основных миров Империума, а также от основных космических коммерческих линий, и не просто удалена — она располагалась на самой окраине... нет, не Империума, а Галактики. Всего в шести с половиной парсеках от Винкастера находилась граница Млечного Пути, за которой начиналось лишённое каких-либо звёзд межгалактическое пространство, наполненное лишь разреженным ионизированным межгалактическим газом. Несколько раз с Ольстера туда посылали корабли с исследователями для изучения, но дальше десяти световых лет от галактической границы звездолёты удаляться не рисковали. И единственной ниточкой, связывающей Ольстер с остальной Галактикой, было ответвление Роухеймского гиперпространственного коридора, соединяющего Роухейм и Антар — Альмедийский маршрут, длина которого составляла двенадцать парсек, и который заканчивался — что вполне логично — именно на Ольстере. И именно в двенадцати парсеках от системы Винкастер находился ближайший к ней имперский мир — Альмейда.

В ночное время суток небо Ольстера выглядело довольно впечатляюще, если не сказать больше. Если небо северного полушария планеты было, пусть и негусто, но всё-таки усеяно звёздами, то в южном полушарии, кроме регулярно появляющихся в ночном небе спутников Ольстера — Астамара и Доусона, кроме далёких галактик и редких точек странствующих в межгалактическом пространстве звёзд-изгоев, ничего больше не было видно. Так что здесь, образно говоря, взгляду не за что было зацепиться.

Немного коснёмся самой планеты, её управленческих институтов и промышленной базы. Типичный шарик терранского типа, с экваториальным диаметров в тринадцать тысяч семьсот сорок восемь километров, с пригодной для дыхания кислородно-азотной атмосферой, имеющий два спутника, один из которых более чем в два раза превосходил спутник планеты-прародины вида homo; сорок пять процентов поверхности Ольстера было покрыто океаном, всё остальное приходилось на не слишком плодородные земли. Сельскохозяйственные угодья Ольстера располагались, в основном, в экваториальной зоне планеты, на остальной же территории сельское хозяйство было представлено дрожжевыми и пищевыми фермами. Промышленность, в основном, была представлена предприятиями машиностроительной, приборостроительной и металлургической отраслей; было развито горное дело (планета обладала приличными запасами некоторых ценных минералов, таких, к примеру, как титан, цинк и ванадий). Четыре космопорта поддерживали связь Ольстера с остальной частью Галактического Империума.

Как и на большинстве планет, являющихся частью этого огромного межзвёздного государственного образования и населённых потомками переселенцев из Солнечной системы и с других колонизированных на заре галактической экспансии человечества миров, власть на Ольстере принадлежала местному отделению Администратума, возглавлял который планетарный губернатор, избираемый коллегией выборщиков из числа кандидатов, выбранных прямым голосованием избирателей. Ему подчинялись — напрямую — командующие Силами Планетарной Обороны и Силами Системной Обороны, которые на Ольстере, ввиду его крайней удалённости от каких-либо очагов нестабильности, были весьма невелики. Руководитель же находящегося на планете бюро Имперской Инквизиции — леди-инквизитор Моррисон — не входила в число тех, кто обязан был подчиняться распоряжениям губернатора, но ввиду того, что на Ольстере редко случалось что-нибудь из разряда входящего в компетенцию Инквизиции, она для того, чтобы её подопечные не потеряли свою квалификацию, не препятствовала совместной работе местных инквизиторов и планетарной полиции.

Со стороны могло показаться, что на таком удалённом от центров галактической цивилизации мире не могло возникнуть ничего такого, что могло бы поставить под угрозу мир и благополучие, однако это было не так.

Примерно месяцев семь назад на Ольстере возникло так называемое "движение за национальное самоопределение", ратовавшее за предоставление планете гораздо большего самоуправления, нежели имело место быть на данный момент. Поначалу на это мало кто обратил внимания, поскольку ничего особо противоправного новоявленные активисты не осуществляли. Однако четыре месяца назад совершенно неожиданно для местных властей и для бюро Имперской Инквизиции сразу в трёх департаментах планеты произошли вооружённые нападения на правительственные учреждения и промышленные объекты, которые увенчались относительным успехом ввиду того, что никто — в том числе и Инквизиция — не ожидал подобного развития событий. А очнувшись от первоначальной растерянности, ведомство Моррисон и местная полиция принялись за розыски преступников, чтобы найти их и покарать по всей строгости имперских законов.

Однако найти кого бы то ни было так и не удалось. Даже хвалёная Имперская Инквизиция не сумела обнаружить не то что логово диссидентов, а даже хотя бы нескольких членов антиправительственных вооружённых формирований. А в том, что таковые на Ольстере существуют, никто из представителей властей не сомневался, ибо на атаки фанатиков-одиночек эти действия были мало похоже. Особенно в свете последующих событий.

В том, что на Ольстере появилась группировка диссидентов, желающая — а об этом они открыто заявили два месяца назад — отделения системы от Империума, власти уже не сомневались. Однако действия их ставили в тупик даже инквизиторов. Ну зачем, скажите на милость, нужно было взрывать деревянный мостик через небольшую речку в западном полушарии планеты, по которому в сутки хорошо если десять наземных автомобилей проезжали? К тому же, его вывод из строя практически не нарушил транспортного сообщения между расположенными в той части Ольстера населёнными пунктами, так как там существовало, по меньшей мере, три других варианта для проезда. Или попытка обстрела гарнизона СПО в Хайденвилле, не принёсшая особенных дивидендов нападавшим, но зато стоившая им одного грузовика с установленной в его кузове самодельной ракетной установкой и пятерых убитых в результате ответного удара — смысл? Руководитель бюро Имперской Инквизиции на Ольстере леди-инквизитор Джессика Моррисон высказала предположение, что такими действиями боевики намереваются просто дестабилизировать обстановку на планете, хотя для чего, так и было непонятно. Даже если всерьёз допустить, что некая группировка возжелала независимости от Империума, то один-единственный боевой корабль, прибывший сюда с Альмейды, без труда мог навести на планете порядок. Достаточно было просто перекрыть космическую трассу — и всё, планета попадала в блокаду. А учитывая её расположение, подобное положение дел для Ольстера ничем хорошим бы не обернулось...

Джип, вскарабкавшись по отрезку дороги, проходившему по склону холма, пересёк его вершину и, спустившись вниз, съехал с колеи и остановился. Его водитель, невысокий и ничем непримечательный мужчина лет сорока-сорока двух, одетый в поношенную серую майку, наброшенную поверх неё такую же серую и отнюдь не новую летнюю куртку, коричневые фрабкордовые брюки и простые ботинки на толстой подошве, заглушил двигатель и обернулся к молча сидевшему напротив него на пассажирском сиденье остроносому худощавому человеку в точно такой же одежде. Единственным исключением являлся лежащий на его коленях небольшой полевой коммуникатор устаревшей в центральных секторах Империума модели. Ну, здесь, на самой настоящей галактической окраине эта модель не считалась устаревшей, что и неудивительно.

— Лорес должен появиться с минуты на минуту, — невыразительным голосом произнёс остроносый, отвечая на немой вопрос водителя. — Он обычно пунктуален в подобных вопросах.

— Но он опаздывает уже на четыре минуты, Давор, — недовольно проворчал сидящий позади остроносого крепко сложенный высокий чернокожий мужчина с бритой наголо головой. — Это для него несвойственно, особенно если брать во внимание его пунктуальность.

— Намекаешь на возможные проблемы? — прищурившись, спросил четвёртый находящийся в джипе, похожий на мелкого служащего Администратума.

— Не знаю... может быть... а может, и нет. Во всяком случае, omekogaro пока находится вне подозрений полиции и инквизиторов. Никто из них и не догадывается, похоже, о sliv sussano.

— Пока не догадываются, — угрюмо проворчал чернокожий. — Уж что-что, а дураков в Инквизиции не держат.

— Дураков — да, — согласился водитель, — но кто в здравом уме сможет додуматься об истинных причинах omekogaro? Пусть хоть всю планету перекопают, и заодно — Астамар и Доусон, но это ни на шаг не приблизит их к пониманию происходящего.

Чернокожий что-то мрачновато проворчал себе под нос, но тут же умолк, так как до слуха всех, кто находился в джипе, донёсся шелест мотора приближающегося наземного транспорта.

Сидящие в джипе тут же насторожились; в их руках, как по мановению волшебной палочки, возникли иглопистолеты. Четыре пары глаз настороженно уставились в уже начавший сгущаться вечерний сумрак.

Откуда-то спереди и справа ударили лучи фотонных фар приближающегося автомобиля, а спустя несколько секунд, которые показались находящимся в джипе вечностью, из-за поворота дороги показался неуклюжий трёхосный грузовик со сдвоенной кабиной и усиленными бортами. Обычно на таких перевозили лес с лесозаготовительных факторий Гремучей Долины и Каменного Лога, но на сей раз в кузове этого транспортного средства не было ровным счётом ничего.

Завидя джип, водитель грузовика нажал на тормоза. Тяжёлая машина по инерции проехала ещё несколько метров и остановилась; трижды — с определённым интервалом — мигнули фары грузовика. Сидящий за рулём джипа ответил точно так же, после чего грузовик, вздохнув гидравлическими тормозами, словно нехотя подкатил к стоящему в стороне от колеи джипу.

— Лорес прибыл, — сообщил остроносый, хотя зачем он это сказал, было непонятно. Все и так видели того, кого они ожидали увидеть.

В правом борту кабины грузовика открылась дверца, и оттуда на каменистую почву спрыгнул невысокий плотно сбитый мужчина, одетый в самый обычный рабочий комбинезон, с левого плеча которого свисал на ремне игольчатый карабин. Оглядевшись по сторонам, он быстрым шагом направился к джипу.

— Привет, Лорес, — произнёс остроносый, когда тот, кого он назвал Лоресом, остановился напротив пассажирской дверцы. — Как добрались?

— Давор, — тот, кого звали Лорес, вежливо кивнул остроносому. — Спасибо, хорошо добрались. Mor kobo, пока никто ничего не подозревает. Вы привезли wado maktack?

— Да. Мак — покажи ему...

Тот, к кому обратился остроносый — чернокожий здоровяк по имени Мак (вообще-то, полное имя его звучало, как Макхотла, но все звали просто и коротко — Мак), молча перегнулся через спинку заднего сиденья и вытащил из багажного отсека джипа большую прямоугольную металлическую коробку чёрного цвета, на поверхности которой горели три красных индикатора. Так же молча протянул её Лоресу и выжидающе уставился на него.

Лорес, приняв из рук Мака коробку, внимательно её осмотрел со всех сторон, уделив особое внимание крохотной выпуклости на левой грани. Удовлетворённо кивнул сам себе и пробежал пальцами по крышке, словно набирая некую комбинацию на невидимой сенсорной панели. Впрочем, всё именно так и было.

С лёгким шипением крышка коробки поднялась на миниатюрных гидравлических рычагах, открывая содержимое. Лорес, тщательно изучив то, что находилось внутри, удовлетворённо кивнул сам себе, закрыл крышку и устремил на Давора пронзительный взгляд равнодушных серых глаз.

— Великолепно, Давор, — произнёс он, крепко охватывая коробку цепкими пальцами. — Wado maktack пусть медленно, но своё дело делает. К нам присоединяются новые omekogaro, и sliv udato'o приближается с каждым прошедшим днём. Восславим же Wado-Shee, братья!

— Восславим! — в один голос отозвались все находящиеся в обоих автомобилях.

— Давор — я должен отбыть в Доллархэд, — уже совершенно другим тоном произнёс Лорес. — Нужно ускорить процесс da-wado maktack. Вероятно, в течение дней пяти-шести меня не будет на Ольстере. Ulostra нужно держать в курсе всего происходящего в omekogaro. Так должно быть.

— А никто и не отрицает, — усмехнулся остроносый.

Лорес молча кивнул своему собеседнику и, резко повернувшись, направился к грузовику. Сел в кабину и что-то сказал водителю, после чего тот быстро развернул машину и взял курс в обратном направлении.

Глава 3.

9 июля 5015 года Имперской Эры,

территория, контролируемая Галактическим Империумом,

Сектор Сол,

столичная планета Империума — Терра,

Терраполис,

штаб-квартира Имперской Инквизиции.

Терраполис. Столица Терры, Солнечной Системы и Галактического Империума. Крупнейший из двадцати терранских мегагородов, насчитывающий шестьдесят миллионов жителей, занимающий площадь почти в сорок пять тысяч квадратных километров. Гигантский узел всевозможных коммуникаций и месторасположение имперских органов власти. "Сердце Галактики", как любят говорит ценители возвышенного слога. Постоянно над Терраполисом на синхроорбите висят два тяжёлых крейсера Имперского Флота, осуществляющие орбитальное прикрытие столицы Империума, а расположенные на востоке и западе мегагорода станции защитного экрана давали дополнительную защиту — и это если не считать планетарного щита Терры. Каждый день десятки тысяч терран приезжали и прилетали сюда на работу из близлежащих городов и даже с Луны (что такое сорок минут полёта на лунном шаттле?). Но помимо них существовали ещё миллионы туристов со всей Галактики, прилетающих взглянуть собственными глазами на планету-прародину человеческой расы и легендарный мегагород — столицу Галактического Империума. Благо, в Терраполисе было на что посмотреть — начиная от древнего Кремля, находящегося под неусыпным присмотром целого исторического института, и заканчивая суперсовременным комплексом Галактического Музея.

Миллионы туристов-инопланетян, прилетающих на Терру, вне всякого сомнения, знали, что планета-прародина вида homo является административным и военным сердцем Империума, а его технологическое сердце расположено на Марсе, вотчине Consilium Technica — ТехноСовета Марса/Империума, являющегося двигателем имперского технического прогресса. Разумеется, исключительно административной планетой Терра не являлась — её промышленный потенциал также был весьма впечатляющ, однако именно марсиане являлись непревзойдёнными лидерами в области военных разработок и высоких технологий, а знаменитые марсианские орбитальные верфи, опоясывающие планету по экватору на удалении от её поверхности в двенадцать мегаметров, являлись одними из "чудес Галактики". И ещё они знали, что не все уголки Терры и Марса доступны для посещения простыми смертными. И одним из таких мест являлся живописный Дмитровский парк, расположенный на северо-западе Терраполиса, в самой середине которого, среди густых лесонасаждений, пряталась стошестидесятиэтажная пирамида Центрального Бюро Имперской Инквизиции. Воздушное пространство над парком входило в перечень запрещённых для пролёта гражданских воздушных машин зон и находилось под неусыпной охраной дронов-охранников. Любой нарушитель подлежал немедленному аресту с последующим допросом, но таковых, как правило, не находилось. Никто в здравом уме не стал бы сердить всемогущую секретную службу Империума. Ибо это было чревато не только арестом и допросом.

Однако сине-серый аэроджип, что выпал из общего потока летающего транспорта над Дмитровской эстакадой, преспокойно взял курс точно на пирамиду Центрального Бюро. Охранные дроны не обратили на него ровным счётом никакого внимания, поскольку установленный на машине автоответчик сразу же после входа в запретную зону начал передавать на весьма сложной и малоизвестной широкой публике субчастоте идентификационный код Инквизиции. Получив который, дроны и автоматические зенитные лазерные орудия, умело замаскированные на территории парка, сразу же потеряли к аэру интерес.

Сидящий рядом с пилотом, одетым в уник официала Имперской Инквизиции, Аристарх Сенцов с любопытством глядел вниз, сквозь силиколловые стёкла, рассматривая раскинувшийся под днищем аэрокара огромный ландшафтный парк. Среди многочисленных деревьев то и дело мелькали различные технические постройки, башенки зенитных лазеров и прочие строения, имеющие непосредственное отношение к Центральному Бюро. Ибо весь Дмитровский парк был некогда отдан в безраздельное владение Имперской Инквизиции...

Аристарх Сенцов родился на Кастафоре — высокоразвитой планете, расположенной на северо-западе Стигийского Сектора, в двенадцати парсеках от техномира Вортекс Пасифика и в двух тысячах семистах семидесяти парсеках от Терры. Отец его работал пилотом суборбитального грузового шаттла, доставлявшего грузы с орбитальных терминалов на планету и обратно, мать же была хирургом-офтальмологом в одной из муниципальных клиник третьего по величине города планеты — Севирона. Ни о какой службе на благо Империума Аристарх и не помышлял, собираясь по окончании школы идти по стопам отца и стать космическим пилотом, однако, как говорят в Империуме, "человек предполагает, а Дух Космоса располагает". Способности юного Аристарха в области логического мышления и дедукции были замечены вездесущими вербовщиками кадровой службы Инквизиции, результатом чего стало приглашение поступить в находящуюся на Вортекс Пасифика Имперскую Академию, которая готовила кадры, в том числе, и для могущественной спецслужбы Империума. Отказаться от подобного приглашения мог разве что идиот, поэтому, после недолгого обсуждения, решение было принято — и вовсе не в пользу лётной школы Севирона.

После окончания обучения Аристарх, получив ранг дознавателя, попал в команду к известному инквизитору Ирканиэлю Джаксу с Альтаира-IV и почти сразу же очутился в самой гуще событий, связанный с охотой на печально известного космического пирата проционца Эдуса Кофари. Молодой офицер Инквизиции не спасовал в сложной ситуации на орбите Випиганту, благодаря чему фрегат Инквизиции без помех сумел высадить на орбитальную станцию три отряда штурм-терминаторов, которые и произвели её зачистку от пиратской банды Кофари. Затем последовали операции группы Джакса на Вермонте, Кригенусе и Арвендейле, которые закрепили за Сенцовым репутацию не только бескомпромиссного борца с преступными элементами и врагами Империума, но и умелого тактика и свирепого бойца. Так что ничего не было удивительного в том, что всего спустя четыре года Сенцов получил звание инквизитора и право набрать собственную команду.

И надо заметить, что к этому делу кастафореец подошёл со всей возможной ответственностью. Как результат — его оперативная группа по праву считалась одной из лучших групп Имперской Инквизиции. Его технический специалист Андрей Логинов с Немедии был известен тем, что мог с помощью, как говорили остряки, "лома, кувалды и известной матери" починить всё, чего касались его руки. Правда, к крепким выражениям немедиец, в силу своего воспитания, прибегал весьма редко. Познаниям научника группы Сайруса Джелико с Локи мог бы позавидовать любой представитель учёной братии, а мастерство пилота Клауса Годвина с далёкой планеты Байкал уже стало притчей во языцех. Дэвид Лустиг с Хатки, являющийся "мускулами" и "стволами" команды, таковым и являлся, и можно было без кавычек употребить оба этих термина, так как, во-первых, при росте сто девяносто семь сантиметров Лустиг обладал весьма впечатляющей мускулатурой и был настолько силён, что для него не являлось проблемой в одиночку вытащить застрявший в грязи наземный мобиль посредством буксирного троса; во-вторых, этот человек был настолько увлечён оружием, что оно уже стало его неотъемлемой частью. Центавриец Линд Арвен снискал себе славу на поприще разведывательных операций и сбора информации, а штатный снайпер команды Сенцова марсианка Эрика Хаммаршельд была известна тем, что попадала из своей снайперской МД-винтовки "Миротворец" в монету достоинством в пять сентисолов с расстояния в полкилометра, и дело тут было не только в высокоточной оптике.

Послужной список группы Сенцова был весьма впечатляющ. Уничтожение банды работорговцев с Арала, действовавшей в приграничных мирах Империума; расследование дела о похищении весьма опасного ксенотеха на Дориксе L20Q; раскрытие высокопоставленной коррупционной цепочки на внешне благополучной Сантанни; ликвидация наркосиндиката в системе Больцманн F-06; предотвращение войны между Герти и Уоллесом и арест зачинателя конфликта, президента гертианского мегаконцерна "Машины и Оборудование" Антонио Сильвиуса. Так что репутация у Сенцова и его команды сложилась самая что ни есть нужная для всякого рода опасных расследований и секретных миссий...

Аэроджип подлетел к пирамиде Центрального Бюро, сделал полукруг и влетел в одно из причальных окон, расположенных на уровне последнего этажа пирамиды, который, собственно, и являлся ангаром для летающих машин. Пилот кивнул Сенцову и нажал на сенсор отпирания пассажирской дверцы. Гидравлические рычаги неспешно выдавили дверцу со стороны пассажирского кресла наружу, выпуская Сенцова. Кастафореец, в свою очередь, кивнул пилоту и выскользнул из аэрокара. Быстро осмотревшись по сторонам, он уверенно зашагал к видневшимся в противоположной стене дверцам кабин антигравитационных пронизывающих лифтов.

За его спиной раздался лёгкий свист антигравов взлетающего аэроджипа, однако инквизитор не обратил на это ровным счётом никакого внимания. Подойдя к одной из кабин, он ткнул указательным пальцем правой руки в сенсорную панель и выжидающе уставился на дверь из прочного фуршинга.

Спустя несколько секунд горевший над дверью красный огонёк мигнул и сменил свой цвет на зелёный. Дверца плавно скользнула в сторону, открывая проход в прибывшую кабину лифта.

Войдя в лифт, Сенцов уверенно ткнул в задатчик, набрав комбинацию, соответствующую той части пирамиды, в которой располагался офис Вице-Лорда-Инквизитора, которым на данный момент являлся уроженец Арктура-IV Джойу Шелира. Именно к нему и прибыл Сенцов, получив вызов по закрытому субканалу на свой личный инфор.

Несмотря на то, что Сенцов — впрочем, как и все его подчинённые — не являлся уроженцем Терры, проживал он именно на планете-прародине. Если быть точным, то в Мохаве, пригороде Нового Лос-Анджелеса, заново отстроенного с нуля на новом месте после катастрофического землетрясения в шестьсот сорок седьмом году Имперской Эры. Тогда приличная часть калифорнийского побережья ушла под воду, погибли тысячи жителей, береговая линия от Энсенады до Салинаса кардинально изменилась — приморскими стали такие населённые пункты, как Бейкерсфилд и Палмдейл. Однако инфраструктура Калифорнии была довольно быстро восстановлена, заново отстроен фактически уничтоженный землетрясением, опусканием земной коры и последовавшим за этим цунами Лос-Анджелес. Сейчас в Новом Лос-Анджелесе проживало двенадцать миллионов человек, а с Терраполисом его связывали скоростной магнитоплан, маршрут следования которого проходил через Сан-Франциско, Ванкувер, Анкоридж, Берингов Мост и Якутск, откуда поезд "выпадал" на Транссиб, и авиалиния, которую обслуживали суборбитальные самолёты. Для тех, кто особо не спешил, магнитоплан был идеальным средством передвижения, но в данном случае это было неприемлемо. Всего час полёта из аэропорта Барстоу — и суборбитальный планер уже заходил на посадку в один из девяти аэропортов столицы Империума.

Остальные офицеры оперативной группы кастафорейца — кроме Эрики Хаммаршельд, которая жила на Марсе, в Декатоне — также проживали на Терре, однако сейчас в их присутствии в пирамиде Центрального Бюро не было необходимости. В случае получения соответствующих распоряжений всем им надлежало прибыть в расположенный севернее Терраполиса принадлежащий Имперской Инквизиции космопорт, где и был запаркован "Скорпион" — штурмовой корабль опергруппы Сенцова. Хотя корабль и был оборудован гиперприводом, для того, чтобы добраться к месту назначения, обычно использовались боевые звездолёты Инквизиции. Так было гораздо удобнее — и внушительнее.

Рабочий кабинет Вице-Лорда-Инквизитора располагался на сто тридцать седьмом этаже пирамиды и представлял собой квадратное помещение с длиной стороны в десять метров. Ничего лишнего в нём не наблюдалось — всё было строго функциональным и необходимым для повседневной работы: рабочий стол-пульт со встроенным в него молектронным оборудованием, шкафы с печатными и электронными книгами и носителями данных, голографическая модель Галактики, встроенная система климат-контроля. Сам же хозяин кабинета в данный момент восседал в удобном кресле, обшитом синтекожей, и просматривал струящиеся по поверхности стола, являющейся полихордкристаллическим экраном высокой чёткости, бланк-сообщения.

При виде вошедшего в кабинет Сенцова Вице-Лорд-Инквизитор поднял голову и внимательно вгляделся в кастафорейца. Приветливо кивнул ему и жестом указал на стоящие по другую сторону стола такие же кресла, как и то, в котором он сидел сам.

Сенцов прошёл к столу и уселся в предложенное ему кресло. Шелира, просмотрев ещё несколько сообщений, набрал на сенсоратуре какую-то комбинацию и откинулся на спинку кресла.

— Здравствуйте, коллега Сенцов, — произнёс он на терранском стандартном без какого-либо акцента. — Как добрались?

— Спасибо, Вице-Лорд, — отозвался Сенцов. — Как и обычно. Внутренние авиалинии работают, как отлично смазанный механизм.

— По-другому на Терре и не бывает, — самодовольно произнёс Шелира. На его смуглом скуластом лице возникла слабая улыбка. — Успели отдохнуть после последнего задания?

— Да, спасибо. Был на Фиджи, в Лаутоке.

— Это хорошо. Отдохнувший сотрудник весьма ценен для Инквизиции. Однако, вас я вызвал сюда с вполне определённой целью...

— Я как-то об этом догадался, Вице-Лорд! — усмехнулся кастафореец.

— Ну да. Тем лучше — значит, сразу перейдём к делу.

Шелира коснулся встроенной в столешницу сенсорной клавиатуры и нажатием трёх сенсоров активировал трёхмерную модель Галактики. Затем выделил один из участков голографической карты и вопросительно посмотрел на Сенцова.

Аристарх молча вгляделся в проекцию. Вне всякого сомнения, карта демонстрировала изображение какой-то звёздной системы, но она была незнакома инквизитору. В этом, собственно говоря, не было ничего удивительного. Млечный Путь насчитывал порядка четырёхсот миллиардов звёзд, и большинство из них имело собственные планетарные системы. И запомнить их все обычному разумному — да и псайкеру тоже — не представлялось возможным. Ну, если только не вживить себе в голову полихордовый жёсткий диск. Правда, мало кто отваживался идти на столь радикальную аугментацию.

— Шлезвигский Сектор, Одиннадцатый Квадрант, звёздная система Винкастер, — пояснил Шелира, слегка увеличив изображение, так что теперь стали видны шесть вращающихся вокруг оранжевого карлика спектрального класса G8V планет. Одна из них — вторая по удалённости от светила — была подсвечена красным маркером, что ясно давало понять, что именно она является интересующим Инквизицию объектом. — Вторая планета, называется Ольстер. Аграрно-индустриальный мир Четвёртой категории, население составляет шестьсот сорок два миллиона жителей, особых, так сказать, примет не имеет... — Вице-Лорд-Инквизитор хихикнул, довольный собственной шуткой. — Ничем особым этот мир не отличается от тысяч таких же, разбросанных по всему Империуму, если не считать двух обстоятельств.

— Каких же именно? — осторожно осведомился Сенцов.

— Во-первых, система Винкастер расположена на самом краю нашей Галактики — в буквальном смысле этого слова. От Ольстера до границы Галактики всего шесть с половиной парсек, дальше, кроме пустого пространства, ничего нет. Но это первое. Второе же заключается в том, что вот уже несколько месяцев на планете действует некая группа инсургентов, борющаяся за независимость планеты от Империума.

— Чем они мотивируют свою деятельность? — холодно осведомился Сенцов.

— А вот это самое интересное, коллега Сенцов, — хмыкнул Шелира. — С точки зрения здравого смысла, в их деятельности нет никакого здравого смысла, уж простите за тавтологию, ибо Ольстер связан с остальной территорией Империума одним-единственным гиперпространственным маршрутом — Альмедийский тупик, соединяющий систему Винкастер с Роухеймским гиперпространственным маршрутом. Перекрыть его — и через самое большое полгода Ольстер загнётся, как больной песчаной лихорадкой друш. Поэтому их деятельность не несёт в себе ни толики здравого смысла.

— Гм... — Сенцов потёр подбородок. — А что местные власти?

— На Ольстере, как на пограничном мире, есть бюро Инквизиции. Руководит им леди-инквизитор Джессика Моррисон, не из местных, она родом с Аркадии. И её ведомство тоже в замешательстве, так как действия мятежников не несут в себе никакой логики.

— На Ольстере есть своё бюро Инквизиции? — удивился Сенцов. — В такой дыре?

— Коллега Сенцов — в этом всё и дело. Ольстер расположен на самой границе Галактики, и что находится по её другую сторону, мы понятия не имеем. Вы ведь слышали об экспедиции Каледонского Космографического Общества, которую отправили в Большое Магелланово Облако?

— Э-э... исследовательский крейсер "Гарлон Мак-Энгус"? Да, я слышал об этом. Но этот звездолёт так и не вернулся, и мы даже не знаем, достиг ли он Облака.

— Ну, последнее сообщение с борта "Мак-Энгуса" гласило, что они совершили последний прыжок и пересекли границу Облака. И это было последнее сообщение с борта корабля. Что там с ними случилось, мы так и не узнали. Поэтому Верховный Лорд-Инквизитор и Верховное Космическое Командование приняли в качестве основной доктрины вероятность наличия в ближайших к нам галактиках враждебной расы — или нескольких рас. Есть проект посыла в Большое Магелланово Облако двух научных кораблей в сопровождении небольшой группы боевых звездолётов, но пока он ещё не получил одобрения Императора, Имперского Сената и Высшего Совета Администратума. И когда его одобрят, неизвестно. Здесь есть загвоздка в лице Верховного Канцлера Такахаси, который опасается появления какой-нибудь ксеногадости. Но сейчас речь не об этом.

— Да, Вице-Лорд.

— Поскольку местные власти не в состоянии не то что понять действий инсургентов, но и устранить источник нестабильности, Верховный Лорд-Инквизитор ван Хелдер принял решение послать на Ольстер оперативную группу Инквизиции. Вылетаете завтра в четырнадцать ноль-ноль по стандартному терранскому, на орбите Юпитера вас подберёт ударный крейсер "Ньюфаундленд". Его командиру капитану первого ранга Томасу Венгеру предписано оказывать вам всю возможную поддержку. Этот корабль будет вашей опорной базой и одновременно выполнять роль космической поддержки. Члены вашей группы уже оповещены, встретите их завтра в десять ноль-ноль в космопорту Инквизиции. Лейтенант Хаммаршельд прибудет рейсовым сплинтером в космопорт Дубна, откуда проследует к месту встречи самостоятельно. Вопросы?

— Уровень моих полномочий?

— Как всегда в подобных случаях — высший приоритет. Оспорить ваши решения может лишь руководитель местного бюро Инквизиции. В экстренном случае — может и отменить, если сочтёт, что вы перегибаете палку, так сказать.

— Понятно, — без тени улыбки отозвался Сенцов.

— А раз так — начинайте собираться. Вот интенсионал по системе Винкастер, — через стол заскользил кристаллодиск в чёрном футляре. — Изучите данные, чтобы понять, в какой обстановке вам предстоит действовать. Общество на Ольстере, ввиду удалённости планеты от основной территории Империума, весьма консервативное, так что я не исключаю, что вашему прилёту там не слишком будут рады.

— Не будут рады прилёту инквизитора? — левая бровь Сенцова изогнулась дугой.

— Ну, в некотором смысле. Вряд ли кто-нибудь осмелиться пойти на открытую конфронтацию с оперативником Инквизиции, но всё ведь когда-нибудь бывает. В общем, карт-бланш особых полномочий у вас есть, а всё остальное будет зависеть от ситуации на месте. — Шелира едва заметно кивнул Сенцову. — Вы свободны, коллега Сенцов. Удачи вам.

Стоя под большим навесом из прозрачной пластали, Аристарх Сенцов хмуро смотрел на заливаемое потоками воды стартопосадочное поле космопорта Инквизиции, располагавшееся севернее Терраполиса, в двадцати шести километрах от древнего города Рыбинск. Город, собственно, и до сих пор стоял на своём прежнем месте, и огромное водохранилище никуда не делось, и его воды по-прежнему бороздили речные суда и суда класса "река-море", курсируя по внутренним водным маршрутам этой части Евразийского континента. Скоростные пассажирские глиссеры на воздушной подушке обеспечивали бесперебойное сообщение удалённых городов и посёлков с крупными промышленными и административными центрами, а туристические лайнеры, курсирующие по Волге, были весьма популярны у многочисленных туристов. Помимо крупного речного порта и нескольких промышленных предприятий, Рыбинск ничем более не был знаменит. Ну, разве что близостью к космическому порту, который принадлежал Имперской Инквизиции.

В северной части порта к взлёту готовился длинный приземистый фрегат с опознавательными знаками Инквизиции. На носу и на корме звездолёта уже зажглись красные предупредительные огни, свидетельствующие о скором включении стартовых антигравитационных ускорителей. Куда он намеревался держать путь и с какой целью, Сенцов не знал, да его это особо и не интересовало. Работы у Имперской Инквизиции было, как говорится, за глаза. Тот факт, что Тёмные Миры были разгромлены Империумом три с половиной столетия назад, не означал, что работы у Инквизиции поубавилось. Да, Ахерон был разгромлен и принуждён к миру, но остатки еретического подполья никуда не делись, продолжая свою деструктивную работу, и не только на планетах Галактического Империума. И никуда не подевались те, кто привык жить не честным трудом, а преступными промыслами, да и всякие инсургенты тоже не исчезли по мановению волшебной палочки. Наркодельцы, работорговцы, нечистые на руку планетарные и секторальные чиновники, губернаторы, решившие, что им сам Дух Космоса брат и сват, просто разномастные соко — все они составляли неотъемлемую часть работы Имперской Инквизиции. Ну, и разумеется, враждебные инопланетные расы — а куда же без них? Те же дракианцы, айнгири и фрагозанцы — их, скажем так, неуважение к Империуму рано или поздно должно было привести к открытому противостоянию. Но пока на этих направлениях царило напряжённое затишье, хотя, как было известно по данным военной разведки, дракианцы усиленно перевооружали свой космический флот и проводили дополнительную мобилизацию в Десантно-Штурмовые Войска, а это по-любому могло означать только одно — Дракиан готовился к войне.

Откуда-то со стороны задней стенки навеса послышался шелестящий звук работающего антиграв-привода наземной машины, а спустя пару секунд перед глазами Сенцова возник приземистый серый мобиль с символом Инквизиции на бортах. Вздохнув антиакселератором, машина остановилась точно напротив Сенцова, в её правом борту отворилась дверца, выпуская наружу Клауса Годвина.

— Боссман. — Пилот "Скорпиона" вежливо кивнул кастафорейцу. — Давно тут торчишь?

Одет Годвин был, как и всегда в подобных случаях, в свой неизменный пилотский уник байкальского производства и тяжёлые десантные ботинки на толстой конформной подошве. Большая сумка с личными вещами Годвина и оружием висела за его спиной, а височный D-разъём на левой верхней стороне черепа, предназначенный для подключения кибернетического импланта L7x-3, аугментированного в голову Годвина и служащего для увеличения быстродействия пилота во время управления космическим кораблём, был закрыт имитирующей кожу мембраной.

— Минут сорок, — недовольно проворчал Сенцов. — Фрага так долго?

— Да я это... съел что-то, видать, — смущённо пробормотал Годвин, отводя глаза в сторону. — В трассере, наверное... Извини, боссман.

Годвин проживал в Туамасине, городе на острове Мадагаскар, и ему пришлось воспользоваться рейсовым трассером до Терраполиса.

— Бывает, — спокойно заметил Сенцов. — А вот, похоже, и остальные прибыли.

Небольшой автобус на антигравитационной подушке неспешно подкатил к навесу и, открыв переднюю дверцу, остановился. На ступеньках, ведущих в салон, показался Дэвид Лустиг, и махнул рукой Сенцову и Годвину.

— Чего стоите, парни? — пророкотал хатканец. — Время не терпит, ведь так, э?

— Не терпит, не терпит, — усмехнулся Сенцов, подталкивая Годвина в спину и поднимаясь вслед за ним в автобус. — Коллеги.

— Боссман, — раздалось в ответ.

Водитель закрыл дверцу и направил автобус в восточную часть порта, где на взлётной полосе уже находился космический корабль группы — штурмовик "Скорпион", который космодромные техники уже должны были выкатить из ангара и подготовить к взлёту. Несмотря на то, что штурмовик был оборудован гиперприводом, лететь на Ольстер ему предстояло в ангаре ударного крейсера класса "Сокрушитель", который в данное время ожидал "Скорпиона" на орбите Юпитера, в нескольких миллионах километрах от крупнейшей планеты Солнечной системы.

Сенцов внимательно оглядел свою команду. Лустиг, вернувшийся на своё место, с задумчивым видом глядел в залитое потоками воды окно; Джелико и Логинов о чём-то тихо беседовали меж собой, не обращая внимания на остальных; Арвен что-то рассматривал на экране своего датапада, недовольно хмурясь при этом; Хаммаршельд же, завидя Сенцова, приветливо улыбнулась кастафорейцу. Большой длинный футляр со снайперской винтовкой лежал у неё под ногами, а дорожная сумка с личными вещами находилась на соседнем сиденье.

— Садись сюда, боссман! — Эрика переставила сумку и жестом указала Сенцову на сиденье. — Как дела?

— А как они могут быть, как полагаешь? — усмехнулся Сенцов. — Нас отправляют в такую дыру, по сравнению с которой аграрные миры Проксимы Нетуно — просто шикарные курорты люксового класса.

— Это что за дыра такая, шеф? — тут же подал голос Арвен, отрываясь от датапада.

— Ольстер. Слышал что-нибудь про такую планету?

— Э-э... — инквизитор-центавриец озадаченно почесал себя за левым ухом. — Не-а, не слыхал ранее... А это где?

— А это у дажжа в жопе! — усмехнулся кастафореец.

— То есть совсем хер поймёшь где? — уточнил Лустиг.

— Именно. На самой границе Галактики. Причём в буквальном смысле этого слова.

— А чего там случилось, а, боссман? — хатканец внимательно смотрел на своего патрона.

— Пока трудно сказать. Вроде как какие-то идиоты захотели отделиться от Империума... впрочем, давайте я вам скину интенсионал по Ольстеру на ваши датапады, шойн?

— Валяй, скидывай.

Сенцов набрал на сенсоратуре своего датапада некую комбинацию, нажал на сенсор ввода данных и с довольным видом откинулся на спинку сиденья.

— На изучение данных, анализ и составление собственного мнения даю ровно час, — проговорил Сенцов своим обычным деловым тоном, не подразумевающим никаких послаблений. — К тому моменту, как мы окажемся на борту "Ньюфаундленда", каждый из вас должен для себя составить общую картину происходящего и поделиться своими выводами с остальными. Может быть, из семи мнений удастся что-нибудь выстроить. После взлёта разрешаю открыть дискуссию.

— Гм... — Лустиг почесал кончик носа, пожал плечами и углубился в изучение пересланного на его датапад интенсионала. — Может, что и удастся...

Сенцов в ответ лишь криво усмехнулся. Мнение Лустига всегда сводилось к одной-единственной фразе, причём произносимой на манер кугхров — "а давайте-ка их пастукаем!" Разумеется, кого "пастукать", всегда находилось, но Сенцов всё-таки предпочитал работе кулака и бластера работу ума. А что до Лустига — несмотря на свою воинственность, хатканец не был недалёким разумным. Совсем даже наоборот.

Автобус миновал несколько стоящих на стартопосадочном поле звездолётов различных классов и подъехал к чёрному кораблю, который своим внешним видом весьма сильно смахивал на терранского скорпиона. Массивный корпус из солидиума покоился на четырёх суставчатых опорах, ещё больше придающих звездолёту сходство с насекомым. Из-под расположенной точно по центральной оси пилотской кабины торчали стволы турболазера и боевого рельсотрона; ещё пять турболазеров торчали из хвостовой надстройки, могущей вращаться на триста шестьдесят градусов, обеспечивая таким образом великолепный сектор обстрела. В двух боковых надстройках, своим внешним видом напоминавшие скорпионьи клешни, располагались ангары для наземной техники и ремонтные мастерские, а также складские отсеки со всем необходимым, что могло потребоваться как в космосе, так и на поверхности планет, и корабельный арсенал. Жилые каюты инквизиторов, лаборатория Джелико со встроенным в неё квантовым ВИ, медицинский отсек, кают-компания с кухонным блоком, небольшой криогенный отсек для транспортировки арестованных и ядро корабельного квантового компьютера находились в центральной части корпуса, ну, а что располагалось в кормовой части, полагаем, и так ясно. Ибо что ещё может там находиться, кроме двигателей, Q-реактора и прочей космической машинерии?

Космодромные техники, у которых, само собой, были все коды доступа, уже открыли внешний люк корабля и опустили пандус пассажирского трапа. Годвин, выйдя из автобуса, быстро преодолел под струями дождя отделяющее автобус от "Скорпиона" расстояние и, поднявшись по пандусу, скрылся в недрах звездолёта. Как пилоту, байкальцу предстояла сейчас стандартная проверка всех бортовых систем и запуск предстартовой программы.

Остальные же инквизиторы разбрелись по своим каютам, перво-наперво уложив свои вещи и инструментарий на положенные им места. Никто не знал, сколько времени займёт это задание, поэтому все были готовы к тому, что на Ольстере им придётся пробыть неопределённое количество времени.

К тому моменту, как Сенцов возник на пороге отсека управления "Скорпиона", Годвин уже почти закончил прогон бортовых систем и сейчас занимался тем, что внимательно просматривал поступающие сплошным потоком на трёхмерный голоэкран, висящий перед ним в воздухе, данные о состоянии двигателя и реактора.

— Всё в порядке? — спросил Сенцов, усаживаясь в кресло второго пилота и поворачивая голову к Годвину.

— Да, — лаконично ответил байкалец. — Курс просчитан, "Ньюфаундленд" уже выходит в заданную точку пространства. Мы окажемся там через полтора часа. Пойдём через Пояс, мимо Метиды, потом обогнём Ганимед и выйдем в точку рандеву. Я уже запустил предстартовый отчёт.

— Хорошо.

Годвин покосился на Сенцова.

— Диспетчер даёт "добро" на взлёт после посадки корабля Инквизиции, прибывающего с Тромлена, — сказал пилот. — Он уже подходит к верхней границе атмосферы.

— Чей корабль? — поинтересовался кастафореец.

— Да, собственно, ничей, — пожал плечами Годвин. — Это крейсер "Дастин Шерринфорд". Возможно, он кого-то отвозил?

Сенцов в ответ лишь молча пожал плечами. В том, что для доставки оперативной группы Имперская Инквизиция использует корабли такого класса, кастафореец не видел ничего предосудительного. Зачастую это оказывало очень сильный психологический эффект на определённый круг лиц и помогало управиться с проблемами не вынимая, так сказать, бластера из кобуры.

Годвин сверился с поступающими на экран данными, почесал затылок и хмыкнул. Набрал какую-то комбинацию на сенсоратуре и покосился на Сенцова.

— Последняя модификация, которую я провёл над двигателем, позволяет теперь развивать в обычном пространстве скорость, равную девяносто пяти процентам от световой, — сказал байкалец. — Весьма полезно при определённых обстоятельствах, ты так не находишь?

— Главное, чтобы эта твоя "модификация" не превратила нас в облако перегретого пара! — усмехнулся Сенцов.

— Ну, раньше ведь такого не случалось.

— Во имя Большой Галактики! — Сенцов изобразил руками символ аквилы — имперского орла, являющимся гербом Галактического Империума.

— Боссман — ты суеверен, — укорил своего патрона Годвин.

— С тобой не то что суеверным станешь!

Годвин выразительно пожал плечами, как бы говоря, что всё, что он делает на борту "Скорпиона", ещё ни разу не пошло во вред кораблю и его пассажирам.

"Дастин Шерринфорд" возник над посадочной зоной космодрома шесть минут спустя. Длинный чёрный корпус в форме идеального параллелепипеда с высящейся в центральной части надстройкой ходовой рубки пролетел над рядами припаркованных звездолётов и завис над свободной полосой. Из корпуса крейсера выдвинулись посадочные опоры, несколько раз взревела предупредительная сирена, затем корабль грузно опустился на альфабетонное покрытие.

Раздавшийся из динамиков бортового коммуникатора голос диспетчера сообщил, что "Скорпион" может взлетать. Годвин, судя по всему, только и ждал этой команды, ибо без какого-либо предупреждения Сенцов увидел в обзорном блистере, как стартопосадочное поле космодрома и стоящие на нём звездолёты словно проваливаются куда-то вниз, а всё поле обзора занимает серое небо, затянутое тяжёлыми дождевыми облаками. Но уже через двадцать секунд корабль пробил тучи и очутился в чистом безоблачном небе, а ещё через полминуты всё пространство обзора заполнила космическая чернота, расцвеченная неподвижными огоньками мириадов звёзд и движущимися — садящиеся и взлетающие звездолёты и межпланетники, орбитальные мусорщики и каботажные шаттлы. Но Годвина вся эта шустрая братия совершенно не интересовала. Введя какие-то поправки в бортовой навикомп, байкалец резко увёл "Скорпион" влево и включил маршевый двигатель. За кормой штурмовика полыхнуло ослепительным белым светом, что означало включение рейсового режима. Миновав синхроорбитальную станцию "Персиваль Лоуэлл", звездолёт Инквизиции лёг на курс, ведущий к самой большой планете Солнечной системы — Юпитеру, где его уже ожидал ударный крейсер того же ведомства.

Глава 4.

Землянину или марсианину, живущему в высокотехнологичном, просвещённом и меритократическом Шестом тысячелетии Имперской Эры, может показаться диким и невероятным тот факт, что в эпоху Разделённого Мира, на самой заре технологического прогресса, человечество фактически находилось на положении прикованного цепями к борту галеры раба. Даже находящаяся на смешном — по космическим меркам — расстоянии Луна требовала трёхдневного полёта, а про Марс даже и говорить не стоило. И всё это — по классическим гомановским траекториям, доступным для тогдашних примитивных аппаратов, выводимых в космос посредством самых обычных химических ракет. Да ещё при дальних миссиях автоматических зондов требовались многочисленные гравитационные манёвры вблизи Солнца и планет, поэтому, к примеру, автоматический корабль "Новые горизонты", запущенный для изучения системы Плутона, пробыл в полёте, ни много ни мало, девять лет — немыслимый срок для живущих в эпоху гиперпространственных полётов.

Прорыв в области холодного термоядерного синтеза и антигравитационных технологий в корне изменил космические полёты. Уже не было нужды в совершении сложных манёвров — космолёты нового типа шли по траектории светового луча, развивая невиданную для химических двигателей скорость. Началась эпоха так называемого Открытого Космоса с колонизацией планет и спутников Солнечной системы и терраформированием Марса и Венеры. Полчаса до Луны на шаттле и два часа до Марса на сплинтере — полтора часа до Венеры стали делом самым что ни на есть заурядным.

После изобретения гипердрайва человечество вырвалось на галактические просторы, но это здесь пересказывать не стоит, ибо что последовало за всем этим, хорошо известно. Межзвёздные полёты стали обыденным делом и никого уже не удивляли — разве что жители отсталых миров, на которые прибывали посланцы Империума, изумлялись садящимся на поверхности их планет огромным стальным кораблям, прибывшим "с той стороны неба".

Марс и Венера давно были терраформированы, заселены все крупные спутники и карликовые планеты. Пространство Солнечной системы бороздили тысячи межпланетных кораблей. По всей окружности орбиты Сатурна были построены комплексы гиперпространственных ворот, коих насчитывалось ровно четыреста, ибо космический трафик в главной системе Империума был воистину колоссальный. Разумеется, оборудованный гиперприводом звездолёт и сам мог совершить подпространственный переход, но гиперворота обеспечивали наиболее быстрое перемещение между звёздными системами, между теми из них, разумеется, в которых они были установлены. Так что, приняв на борт "Скорпиона", крейсер Инквизиции должен был проследовать до гиперворот на орбите Сатурна, после чего его ожидала целая серия прыжков в систему Альмейды, с которой у Терры не было прямого сообщения. Крейсеру для этого требовалось пройти через гиперворота Онтарио, Арнольда, Дамула и Эпсилона-147, и только после последнего прыжка он мог взять курс на Ольстер.

Удостоверившись, что всё идёт по штатному расписанию и что его присутствия в кабине пилота не требуется, Сенцов, сказав Годвину, чтобы тот включил бортовой интерком, отстегнул предохранительные ремни и вышел в ведущий к межпалубному лифту коридор. До точки на орбите Юпитера, в которой штурмовик ожидал "Ньюфаундленд", лететь предстояло полтора часа, а кастафореец был не из тех, кто любит попусту тратить своё время. Тем более, что всем своим подчинённым он дал недвусмысленное указание — изучить интенсионал по Ольстеру и составить каждому собственное мнение о проблеме, которую им предстояло решать так далеко от столичного мира Империума.

К дверям кают-компании Сенцов подошёл одновременно с Эрикой Хаммаршельд. При виде кастафорейца смуглое лицо марсианки приобрело хитроватое выражение, однако она быстро взяла себя в руки. Она прекрасно знала, что её патрон в курсе того, как она к нему относится, но во время заданий Сенцов терпеть не мог всего того, что выходило за рамки профессиональных отношений. А злить начальство среди инквизиторов не было принято.

— Шеф, — кивнула Хаммаршельд.

— Эрика, — кивнул ей в ответ Сенцов, оглядев её крепкую высокую фигуру. Хаммаршельд была одного с кастафорейцем роста, да и сложением её природа не обделила, хотя своя доля женственности в ней и присутствовала. — Как с материалом по Ольстеру?

— Забавно, но ни фрага не понятно! — пожала плечами Эрика. — Впрочем, я не стану забегать впереди локомотива. Посмотрим, что скажут остальные.

— Тогда прошу.

Сенцов вежливым жестом дал понять Эрике, что она может проходить в кают-компанию. Хаммаршельд, улыбнувшись, толкнула дверь и, проходя мимо кастафорейца, слегка толкнула его локтем в бок, что вызвало кривоватую усмешку на лице Сенцова. Однако более никак он не отреагировал на столь явное проявление неуставных отношений.

— Коллеги, — Сенцов, войдя в кают-компанию, оглядел своих оперативников, после чего прошёл к стоящему в центре отсека прямоугольному столу из пластали и, пододвинув к себе стул из того же материала, уселся на него. — У нас полтора часа до стыковки с "Ньюфаундлендом", так что давайте попробуем подвести, так сказать, предварительные итоги. Итак, кто хочет быть первым?

Инквизиторы переглянулись меж собой, потом Сайрус Джелико деликатно кашлянул, пригладил свои усы и пододвинул к себе длинный фужер, наполненный до краёв янтарного цвета жидкостью — известным на всю Галактику фруктовому напитку с четвёртой планеты Арктура — Зейста, который именовался сойжавой и имел колоссальную популярность на планетах Империума и далеко за его пределами.

— Собственно, — произнёс он, — в том, что на Ольстере сложилось несколько отличное от основного общества Империума... мм... общество, нет ничего странного. Вспомните Вэнджелис, Орше-II или Тайтус-VIII — когда Даль-разведка их обнаружила, так сказать, открыла заново во времена становления Империума, то цивилизация этих планет, пусть и созданная некогда переселенцами из Солнечной системы и Фарадея, в корне отличалась от существующей на основной территории Империума. А возьмите аграрный мир Циттануво, который был заново обнаружен терранской экспедицией в Двенадцатом веке Имперской Эры — местные жители едва не начали войну с Империумом, несмотря на общие с нами корни. Так и в случае с Ольстером, коллеги, мы имеем общество, обособленное от Галактики на протяжении многих столетий и живущее по своим законам.

Что нам известно вообще о системе, в которой располагается интересующий нас мир? — Джелико сделал небольшой глоток сойжавы, разгладил усы и деликатно откашлялся. — Звезда, вокруг которой вращается Ольстер — Винкастер, принадлежит к спектральному классу G8V и является оранжевым карликом с температурой поверхности около пяти тысяч двухсот семидесяти градусов Кельвина, а по своим параметрам она мало чем отличается от Солнца. В системе Винкастер шесть планет, все терранского типа, все имеют той или иной степени плотности атмосферу, но пригодная для дыхания газовая оболочка есть лишь у Ольстера. Астероидного пояса или кометного облака система Винкастер не имеет...

— Всё это очень хорошо, Сайрус, — произнёс Сенцов внешне спокойно и даже равнодушно, однако Джелико работал с инквизитором-кастафорейцем вот уже пять лет и потому он очень хорошо умел распознавать малейшие оттенки в голосе Сенцова. Впрочем, как и все остальные оперативники. — Однако это не имеет непосредственного отношения к нашей проблеме. Космографические данные в любое время можно будет скачать с любого сервера Администратума или из базы данных Имперского Космографического Общества. Меня же сейчас интересует, что нам известно о населении Ольстера, о его экономике, о возможных проблемах и просчётах планетарного правительства.

Джелико деликатно прокашлялся.

— Действительно, всё, что касается космографии и навигации, интересно в плане Ольстера только с той точки зрения, что планета находится — в буквальном смысле этого слова — на границе нашей галактической системы, всего в шести с половиной парсеках от неё. Дальше — лишь пустота, хотя и не абсолютная. Или ПОЧТИ абсолютная, если так можно выразиться. Материи никакой там нет, но присутствуют крайне разреженный ионизированный газ с плотностью менее одно атома на один кубический дециметр пространства, и межгалактическая пыль. Но это не имеет отношения к рассматриваемой нами проблеме.

Итак, Ольстер... Население планеты на данный момент составляет шестьсот сорок два миллиона жителей, ведут свою родословную от беженцев с Селимии, переселившихся туда в результате так называемой "торговой войны" между Санриллоном и Данвири в XXXVI веке Имперской Эры. Один из многочисленных аграрно-индустриальных миров, звёзд с неба не хватает, внешняя торговля, в основном, опирается на импорт, экспорт же с Ольстера невелик — в основном, это продукция предприятий тяжёлого машиностроения, точного приборостроения и минеральное сырьё. Вся сельскохозяйственная продукция, а равно и продукция пищевой отрасли, идёт исключительно на удовлетворение внутренних потребностей. Практически всё вывозимое за пределы планеты поступает на Альмейду, а оттуда уже идёт дальше, в другие системы, с которыми у Ольстера заключены торговые соглашения. С Альмейды же в систему Винкастер поступают импортные товары, привозимые туда инопланетными торговыми судами, по большей части ими являются корабли "Фолворт-Игнести", остальное приходится на грузовозы независимых торговцев и две небольшие компании с Роухейма и Сойтера.

Джелико набрал на сенсоратуре своего датапада какую-то команду, в результате чего над поверхностью стола возникло трёхмерное изображение системы Винкастер. Пара нажатий на сенсорные клавиши — и изображение укрупнилось, демонстрируя теперь сам Ольстер.

— Не думаю, что нам стоит заострять внимание на климате, гидрологии, геологии и прочих "логиях" этого захолустного мира, — продолжил локианец. — Не думаю, что что-то из этого могло повлиять на умы и настроения части жителей планеты, хотя в нашей Галактике встречаются иной раз такие выверты, что просто диву даёшься. Возьмите хотя бы Цигнонию. Сказать по чести, я в некотором затруднении, ибо поведение инсургентов не укладывается в рамки логики...

— Согласен с Сайрусом, — поддержал Джелико Арвен. — Ну, предположим, добьются эти имбецилы успеха, Ольстер станет независимым миром — дальше-то что? Вариться в собственном соку, э? Бесперспективно, вообще-то. Прямой путь к деградации и техническому регрессу. Империум никогда не признает независимость Ольстера, и дело тут вовсе не в политике и имперских законах. Это не Фарадей, не Фенрис и не Трентор, которые создали весьма мощные межзвёздные государства и которые добровольно пошли на свободную ассоциацию с Империумом. В одиночку миры навроде Ольстера не могут существовать, поэтому вся эта затея с борьбой за независимость пахнет... ну, знаете...

— Сумасшедшим домом? — усмехнулась Хаммаршельд, кидая на Сенцова быстрый взгляд.

— Примерно так, — согласно кивнул Джелико. — Кому будет интересна производимая на какой-то всеми духами космоса забытой планетке продукция? Куда Ольстер сможет её поставлять? На Альмейду или на Хадрайтер? И как это поможет удержать экономику Ольстера от сползания в стагнацию и банкротство? Приведу простой пример — Риволла, планета в звёздной системе Шелдон Ли АР-44. Планету нашёл крейсер Даль-разведки "Ерофей Хабаров" в две тысяча сто сорок седьмом году, и оказалось, что там уже живут потомки переселенцев из Солнечной системы, однако откатившиеся в своём развитии до уровня мечей, арбалетов и прочей атрибутики Средневековья. В процессе изучения выяснилось, что колонисты прибыли туда ещё в Доимперскую Эру, но спустя некоторое время созданное ими на планете общество разделилось на пять мегагосударств, контролирующее каждое свою территорию — наследие эпохи Разделённого Мира. Соперничество между ними вылилось в итоге в глобальную атомную войну, которая низвергла цивилизацию в варварство. Возможно, Ольстеру подобное не грозит, но как долго они смогут поддерживать надлежащий уровень технического прогресса в изоляции от передовых технологий Империума? По самым оптимистичным подсчётам, уже через семьдесят-сто лет им придётся отказаться от современных технологий и переходить на энергию внутреннего сгорания ископаемого топлива, если не на паровую энергию.

— Суровый приговор! — усмехнулся Лустиг.

— Это вполне логичный вывод, Дэвид, — отозвался Джелико. — Изоляция никогда не приводит к положительным результатом. Имеем либо примитивное общество наподобие Риволлы, либо технологически развитую, но крайне милитаристскую и агрессивную культуру, как на Зарифоре. Увы, третьего варианта здесь нет. К сожалению.

— Но зачем тогда это всё нужно? — пожала плечами Хаммаршельд. — Чего добиваются эти идиоты? И ведь в их действиях нет никакой логики, вы заметили, коллеги?

— Да, действительно! — оживился Лустиг. — Создаётся впечатление, что все эти, с позволения сказать, мятежники, просто фантастические долбоёбы! Они что, всерьёз рассчитывают, что то, что производится на их планете, станут покупать в Торговой Гильдии или где-нибудь ещё? Или кугхрам толкать будут, что ли?

— Может, они на Пуританскую Лигу надеются? — хмыкнул из интеркома голос Годвина.

— Коллеги — давайте серьёзнее отнесёмся к поставленному перед нами заданию, — недовольно сдвинул брови Сенцов. — Позубоскальничать всегда успеется. Продолжай, Сайрус.

— Собственно, особо мне добавить больше нечего, — развёл руками Джелико. — Анализ информации по данной проблеме не занял у меня много времени, поскольку в поведении инсургентов нет никакой логики.

— Действительно! — поддержал локианца Лустиг. — Они ведут себя, как какие-то идиоты! И я сейчас поясню, почему.

Лустиг налил себе в фужер сойжавы и одним махом выпил всё его содержимое.

— Смотрите. — Лустиг откинулся на спинку стула. — Любой антигосударственный мятеж подразумевает что, в первую очередь? Правильно — нанесение как можно большего вреда госструктурам, Силам Планетарной Обороны и стратегическим объектам, дабы посеять хаос и ввергнуть экономику планеты в лихорадку. Вспомните мятежи на Зетраде и Манриганту. А что здесь? Пшик, простите, а не мятеж.

— Позвольте узнать — почему? — осведомился Логинов.

— Пожалуйста. Взорвали никому не нужный мостик через какой-то ручей, который не имел никакого стратегического и вообще любого значения — смысл? Обстреляли гарнизон СПО в Хайденвилле — потеряли пятерых боевиков и грузовик с самопальной ракетной установкой, в то время, как СПО потерь не понесли. Следовательно, вояки из них никакие. Пока, во всяком случае. Диверсия на гидропонных фермах в Салисе — вообще полный, извините, пиздец! Мало того, что эти дебилы не смогли отличить подающие на фермы воду с артезианских скважин трубы от труб городской канализации, так они ещё вместо того, чтобы просто перекрыть подачу воды выводом из строя артезианских насосов, взорвали четыре бомбы, в результате чего город едва не затопило дерьмом! Это что, простите — слабоумие или просто результат отсутствия знаний в области тактики? Знаете, мне лично всё это очень напоминает ту фигню, что имела место быть на Хаслеве без малого две с половиной тысячи лет назад. Один к одному. Может, и здесь просто детки из аристократических семей головами ударились, а?

(Небольшое пояснение, о чём именно говорит Лустиг. Примерно два с половиной тысячелетия назад на планете Хаслев, что расположена в системе Лора 5G11, в семидесяти шести парсеках от Вейланда, вспыхнуло антиимперское восстание, которое возглавили три из семи Правящих Домов Хаслева, ведущих свою родословную от обосновавшихся на этой планете ещё в Доимперскую Эру колонистов с Терры преимущественно датской, шведской и фризской кровей. Лидер мятежников, глава Дома Хеммингсен Гуннер Хеммингсен, решил, что Хаслеву не пристало влачить простое существование в виде самого заурядного мира Империума — напротив, ему следует возродить былую славу данов и основать собственную империю. Но "великая" идея Гуннера Хеммингсена натолкнулась на очень существенное препятствие... нет, не в виде агентов Имперской Инквизиции и даже не в виде падающих на мятежный мир с орбиты десантно-штурмовых кораблей Космического Десанта, прикрываемых аэрокосмическими ганшипами, а в виде беспросветной тупости мятежных аристократов и непонимания ими самых простых вещей из области военного дела. Вследствие всего этого, мятеж заранее был обречён на провал, что и произошло. Причём инсургенты были, в основном, разгромлены, местными СПО и силами безопасности, а прибытие на Хаслев пяти бригад КосмоДесанта особого значения не имело.)

— Возможен и такой вариант, — согласился Сенцов, — а это значит, что нам, не исключено, придётся иметь дело с законспирированным аристократическим подпольем... хотя, опять-таки, смысл устраивать мятеж на столь захолустной планете? Губернатор Ольстера Казимир Сташевский не производит впечатление человека, готового принести на алтарь собственных амбиций жизни тех, кем ему назначено управлять. Да и вряд ли бы подобное было бы упущено нашими коллегами из ведомства леди-инквизитора Моррисон. Следовательно, понятно...

— Понятно, что нам ничего непонятно! — хмуро буркнул Арвен, не обратив внимания на то, что перебил своего патрона.

— Значит, надо сделать так, чтобы стало понятно! — усмехнулась Хаммаршельд. Покосилась на кастафорейца, справедливо ожидая разноса за подобное поведение.

Однако, вопреки ожиданию марсианки, Сенцов не стал ничего говорить. С задумчивым видом побарабанив пальцами по столешнице, инквизитор молча кивнул головой, как бы давая понять, что слова Арвена вполне описывают сложившуюся ситуацию.

— У нас до прибытия на Ольстер почти шестьдесят стандартных часов, так что предлагаю времени зря не терять, — произнёс Сенцов. — Изучите всё, что есть в архивах Администратума, Инквизиции и Даль-разведки по Ольстеру. Необходимо поднять личные дела всех чиновников местного отделения Администратума рангом не ниже вице-ландесхауптмана, также изучить всё, касающееся местных аристократических Домов... гм... если в такой дыре они вообще имеются. Ищите любые зацепки, пусть даже самые невероятные и дикие. Ведь с какого-то же перепугу всё это дело началось. И чем скорее мы поймём, с чем мы имеем дело, тем скорее мы с этим делом разберёмся.

— Или разберётся Космический Десант и штурмтерминаторы! — зловеще усмехнулся Лустиг.

— Этого нельзя исключать, — кивнул в ответ на эти слова хатканца Сенцов. И на лице инквизитора возникло довольно неприятное выражение. Ничего хорошего тем, кому оно было адресовано, оно не означало, и все в группе кастафорейца это отлично знали.

Ударный крейсер Имперской Инквизиции "Ньюфаундленд", принадлежащий к классу "Сокрушитель", величаво плыл на фоне вечной черноты космического пространства. В иллюминаторы левого борта, которые, как и все иллюминаторы на космических кораблях и станциях, были изготовлены из сверхпрочной прозрачной микростали, можно было увидеть висящий — или бегущий по своей вековечной орбите, но это уже с какой точки зрения смотреть на данную проблему — огромный шар Юпитера с тонкими кольцами и окружённый обширной спутниковой семьёй. Если как следует присмотреться, то с этой точки орбиты, в которой сейчас находился крейсер, были видны Каллисто и Ио; Европа же с Ганимедом прятались за другой стороной своего патрона. Вообще, космическое пространство вблизи крупнейшей планеты Солнечной системы было довольно плотно загружено в плане траффика — на Ганимеде и Каллисто проживало, в общей сложности, два с четвертью миллиарда жителей, на Ио работали автоматические шахты по добыче минерального сырья. Несколько особняком стояла Европа, так как наличие в её подлёдном океане жизнеформ автоматически переводило этот планетоид в категорию запрещённых для колонизации, и кроме станций исследователей, на ледяной поверхности Европы больше не было никаких сооружений. Ну, и добавим сюда ещё орбитальные заводы по добыче гелия-3 из атмосферы Юпитера и грузопассажирские терминалы — так что пространство вблизи самой большой планеты Системы было довольно плотно загружено разнокалиберными искусственными объектами.

Годвин спокойно и уверенно вёл "Скорпиона", держа курс точно на крейсер, подлетая к нему со стороны нижней правой полусферы. Рядом с восьмисотпятидесятиметровым боевым звездолётом штурмовик казался игрушкой, прогулочной яхтой какого-нибудь крупного предпринимателя или преуспевающего свободного торговца. И хотя бортовое вооружение "Скорпиона" тоже внушало уважение, все, кто находился на его борту, отлично знали, что крейсер способен двумя-тремя выстрелами своих турболазеров превратить штурмовик в облако перегретого пара и мельчайших обломков.

Штурмовик сблизился с "Ньюфаундлендом" на расстояние в полкилометра и завис напротив перекрытых силовым полем шлюзовых ворот, ведущих на одну из причальных палуб крейсера. Для того, чтобы осуществить процедуру стыковки — хотя, собственно говоря, стыковкой эту процедуру называли по старинке, пилоту требовалось разрешение оператора службы контроля полётов крейсера. И как раз сейчас Годвин именно такого разрешения и ожидал.

Долго байкальцу ожидать не пришлось. Никого более крейсер не ожидал, так что буквально через минуту после того, как "Скорпион" завис напротив шлюза, оператор СКП "Ньюфаундленда" связался с Годвиным по гиперсвязи и дал ему разрешение на посадку.

Штурмовик, пройдя силовое поле шлюза, очутился внутри просторного ангара причальной палубы, имеющей номер "8". Очень аккуратно, чтобы ничего не зацепить корпусом, Годвин провёл корабль между двумя запаркованными на палубе истребителями-перехватчиками "Гиена" и завёл "Скорпиона" на посадку рядом с одной из станций технического обслуживания. Из корпуса штурмовика выдвинулись четыре суставчатые посадочные опоры, ещё больше придававшие ему сходство со скорпионом, шумно вздохнули гидравлические амортизаторы, и штурмовик неподвижно замер на солидиумовой палубе отсека.

В том, что встречать прибывшего инквизитора и его опергруппу в ангарный отсек спустился сам капитан крейсера, не было ничего удивительного. Любой офицер Имперской Инквизиции был равнозначен в звании — неофициально, разумеется, чтобы не раздражать флотских — космическому контр-адмиралу, а о его полномочиях лучше вообще не упоминать. Перед инквизиторами были беззащитны даже лорды-губернаторы субсекторов Империума, а про чиновников рангом ниже вообще не стоит говорить. Разумеется, это всё в том случае, если они были нечисты на руку или принимали участие в антиимперской деятельности. Добропорядочным гражданам Империума опасаться Инквизиции, право, не стоило.

Едва лишь Сенцов возник на опустившемся на палубу посадочном пандусе, к нему тотчас же двинулся высокий крепкого сложения офицер в чёрном мундире Имперской Инквизиции с ранговыми нашивками капитана первого ранга, что выдавало его принадлежность к космическому флоту Инквизиции, который не имел ничего общего с Военно-Космическим Флотом Империума. Суровое смуглое от космического загара лицо военного космонавта пересекал зигзагообразный шрам, который, как хорошо знал Сенцов, остаётся после удара бракинским пластинчатым мечом. И этот шрам как нельзя лучше говорил о характере капитана крейсера.

— Инквизитор Сенцов? — чуть хрипловатым голосом, в котором слышался какой-то едва уловимый акцент, произнёс космонавт. — Приветствую вас на борту "Ньюфаундленда". Позвольте представиться — капитан первого ранга Томас Венгер.

— Аристарх Сенцов, оперативник Инквизиции, тактический сектор, — Сенцов пожал протянутую ему руку. — Это, как вы догадываетесь, моя оперативная группа. Пилот Клаус Годвин, научный специалист Сайрус Джелико, технический специалист Андрей Логинов, мастер-оружейник Дэвид Лустиг, дознаватели Линд Арвен и Эрика Хаммаршельд.

— Добро пожаловать на борт, коллеги. Для вас приготовлены каюты на двенадцатой палубе, если, конечно, вы не желаете бытовать на борту своего корабля.

— Штурмовые корабли не слишком удобны для дальних перелётов, капитан Венгер, — без тени эмоции отозвался Сенцов. — А нам предстоит именно такой перелёт. Так что, с вашего разрешения, нам бы хотелось заняться своим расположением на борту вашего крейсера.

— Я весь к вашим услугам, — слегка поклонился Венгер, и не было в том поклоне никакой издёвки — лишь дань уважения. — Я лично провожу вас на вышеупомянутую палубу. Мой старший помощник уже получил все необходимые распоряжения относительно нашего курса. Мы снимаемся с орбиты через семь минут и берём курс на гиперворота на орбите Сатурна. Через двадцать четыре минуты мы пройдём гипортал в систему Онтарио, оттуда прыгнем к Арнольду, затем пройдём гиперворота Дамула и Эпсилона-147, после чего окажемся в системе Альмейда. А оттуда уже до конечной точки нашего маршрута, что называется, рукой подать.

Сенцов в ответ молча кивнул и рукой сделал недвусмысленный жест, давая капитану крейсера понять, что краткая аудиенция на посадочной палубе окончена.

Годвин остался на посадочной площадке, чтобы проследить за тем, как корабельные техники будут крепить штурмовик, что, впрочем, не являлось чем-то предосудительным. Ни один уважающий себя пилот не оставит свой корабль на произвол судьбы, какими бы опытными и умелыми не были бы техники. Ведь именно от корабля в критической ситуации зачастую зависит всё. В том числе — и жизни оперативников.

— Прошу простить меня за любопытство, — произнёс Сенцов, когда инквизиторы и командир крейсера вошли в кабину антигравитационного лифта, — но мне интересно было бы узнать, откуда вы родом, капитан Венгер. У вас довольно странный акцент...

— Вы весьма наблюдательны, инквизитор, — одними уголками губ улыбнулся Венгер. — Да, акцент... мм... Видите ли, я родился на Сингатере, но всё детство и большую часть юности провёл на Лонкуруте. Мой отец был свободным торговцем, знаете ли, ну, а мама родилась на Лонкуруте, она...

— ... нитуки, да, я знаю эту расу, — закончил за Венгера кастафореец. — Родственная терранцам раса, уровень развития "промышленный-B", имеет дипломатические отношения с Империумом, их звёздная система входит в Вюрцбургский Сектор субсектора Крессиг, расположена в шестнадцати парсеках восточнее Окарро. Вы учились в Академии... где?

— На Вандоре. После обучения получил назначение на фрегат "Матадор" с базы на Орестее, отслужил восемь лет, в ранге второго помощника капитана был переведён на крейсер "Криденс", приписанный к флотилии Инквизиции Треллисанского Сектора, затем получил очередное повышение, и вот я здесь. Если вас интересует мой послужной список...

— Не интересует. Ваше участие в событиях на Сотере весьма подробно описано в учебниках по космическому флотоводству, капитан Венгер. Ваш манёвр на орбите третьего спутника Сотера заставил командиров пиратских рейдеров запаниковать и смешать свой строй, чем тут же воспользовались местные Силы Системной Обороны. "Манёвр Венгера" — так теперь это называется в учебниках. И не только у нас его изучают, но и в академиях Флота. Так что, как говорится, имя себе вы сделали, капитан.

Венгер в некотором смущении почесал подбородок.

— Ну, оссарцы в плане тактики не сказать чтобы были семи пядей во лбу, — усмехнулся сингатерец, — так что особого труда расшугать всю эту шушеру на орбите Сотера-III не составило, знает ли. Да-с... кхм...

— И тем не менее, ваши заслуги в том сражении неоспоримы.

Венгер пожал плечами, как бы говоря — вам виднее.

Двенадцатая палуба боевого корабля Инквизиции, на которой Венгером были выделены каюты для оперативной группы Сенцова, в основном, была занята младшим офицерским составом, но в том не было ровным счётом ничего унизительного для инквизиторов. Боевой звездолёт — это не пассажирский лайнер, здесь у каждого члена экипажа имеется своя каюта, отдельные у офицеров среднего и старшего звеньев, двухместные — для офицеров младшего звена, и трёхместные — для рядовых членов экипажа и технического персонала. Конечно, для особых случаев предусмотрены и несколько запасных кают, а вот их местоположение уже напрямую зависело от того, используется ли данный боевой корабль в качестве курьера постоянно или же с оказией. А поскольку в случае с "Ньюфаундлендом" была как раз оказия, то вышло именно так, как вышло.

Эрике Хаммаршельд, как единственной представительнице прекрасного пола, предоставили отдельную каюту, остальные же инквизиторы были размещены в трёх двухместных каютах. Поскольку никто из них не стал выказывать недовольства, капитан Венгер счёл свою миссию выполненной. Вежливо откланявшись, военный космонавт оставил инквизиторов обустраиваться, а сам отправился на ходовой мостик крейсера, чтобы лично проконтролировать процедуру гиперпространственного перехода в звёздную систему Онтарио. Не потому, что он не доверял экипажу, а потому, что того требовал протокол.

Шлезвигский Сектор,

Одиннадцатый Квадрант,

звёздная система Винкастер,

вторая планета системы — Ольстер,

пригород столицы планеты Уилсора — Вакаборг.

Звук, идущий непонятно откуда, продрался сквозь пелену сна, неприятно буравя слуховые нервы и вгрызаясь в мозг. Стоило некоторых усилий понять, что это звонит встроенный в ручной инфор, что лежал на прикроватной тумбочке, будильник. Впрочем, для разумного, что собирается вставать утром для того, чтобы собираться на работу, это было вполне обыденное явление, вне зависимости от того, к какой расе он принадлежал и на какой планете проживал.

Леди-инквизитор Джессика Моррисон, руководитель бюро Имперской Инквизиции на планете Ольстер, с силой сомкнула веки, а затем резко их распахнула. Такое нехитрое упражнение помогало — иногда, не всегда — прогнать утреннюю сонливость. Но иногда приходилось прибегать к более радикальным способам, как-то: контрастный душ и чашка крепкого аркадианского кофе. Здесь, на этом всеми богами и демонами забытом шарике на самом краю Галактики, кофе с Аркадии, родной планеты Моррисон, был весьма большой редкостью, однако у Инквизиции существовали свои каналы снабжения, так что леди-инквизитор вполне могла позволить себе эту маленькую радость — пить по утрам кофе со своей родной планеты.

Рядом недовольно заворочался супруг леди-инквизитора, разбуженный звонком будильника. Поднял голову от подушки и полусонными глазами взглянул на Джессику.

— Ты встаёшь, Джесс? — хрипловатым голосом спросил он, щуря глаза от света ночной лампы, стоящей на всё той же тумбочке. — Который час?

— Двадцать минут восьмого, Эстебан. — Моррисон свесила ноги с кровати и сунула их в мягкие пушистые тапочки. — Мне нужно быть в офисе к девяти.

— Опять эти фраговы инсургенты? — нахмурился Эстебан Тригинер. — Что на сей раз?

— Пока ничего особенного, просто у Согана Чикри есть какие-то новые данные или что-то вроде этого... — Моррисон встала на ноги и потянулась. — Не знаю, что он там откопал, но он просил взглянуть на эти данные.

Соган Чикри, уроженец далёкого Лагоша, являлся компьютерным специалистом бюро и по праву считался лучшим в своей среде на всём Ольстере, а в свободное от основной работы время увлекался астрономией. Откровенно говоря, Моррисон не находила ничего особо интересного в рассматривании звёздного неба, но у каждого разумного свои увлечения. И вчера вечером Чикри позвонил своему патрону на домашний интерком и сказал, что ему нужно будет кое-что показать Моррисон. Кое-что, что, по мнению лагошца, требовало внимания леди-инквизитора.

— Кхм... — Эстебан Тригинер, подполковник Сил Планетарной Обороны, командир Одиннадцатой бронетанковой бригады, зевнул, потянулся и сел на своей стороне кровати. — Откровенно говоря, эти имбецилы пока ничего, кроме смеха, у военных не вызывают. Если они на что-нибудь рассчитывают, то они должны очень и очень постараться, чтобы у них хоть что-нибудь вышло.

— Никогда не стоит недооценивать противника, Эстебан, — раздался из-за полуоткрытой двери ванной комнаты голос Моррисон. — Это ни к чему хорошему не приводит, в общем-то.

— Ну, не знаю. Пока что эти идиоты ничего по-настоящему опасного не осуществили. Всё, что они до сих пор сделали, сродни мелкому пакостничеству.

— Вот в том-то и дело, что до сих пор...

Тригинер досадливо поморщился. Мало того, что в действиях так называемых "мятежников" не просматривалось ровным счётом никакой логики, так они ещё и с военной точки зрения были полнейшими болванами. Однако Джессика почему-то думала совершенно иначе. Может быть, потому, что она была имперским инквизитором, а они всегда привыкли видеть самое плохое даже там, где ничего плохого и в помине быть не может. Что ж, иногда это приносило свои плоды, нельзя этого отрицать.

Звук текущей из крана водопроводной воды прекратился, и в дверях ванной комнаты возникла Моррисон, держащая в руках ремень из синтекожи, к которому крепилась кобура с бластером. Хмыкнув при виде сидящего на кровати Эстебана, леди-инквизитор быстрым шагом прошла к встроенному в стену большому платяному шкафу и, отодвинув в сторону огромную дверцу, принялась вытаскивать оттуда одежду.

— Я позавчера разговаривала по кодированному субканалу с Террой, с офисом Верховного, — проговорила, одеваясь, леди-инквизитор. — Сюда летит инквизитор со своей командой, чтобы помочь нам разобраться во всём этом.

— Вот как? Ты его знаешь?

— Как ни странно, но — да, — кивнула Моррисон, застёгивая кожаный ремень с шиповидными заклёпками из вольфрама и поправляя блузку, прихотливо разукрашенную в стиле "индастриал-кор", большой поклонницей которого была руководитель ольстерского бюро Имперской Инквизиции. — Это Аристарх Сенцов, из тактического сектора. Лично я с ним ни разу не встречалась, но много о нём слышала. Этот парень раскрыл заговоры против имперской власти на таких планетах, как Гаратоль, Алзона и Юкатан, уничтожил пиратскую шайку Рафа Кандо и самолично казнил в прямом эфире губернатора Гибралтара за казнокрадство и потакание еретикам. Ещё он выследил и ликвидировал известного на весь Субсектор Пермондири наёмного убийцу с Вэнджелиса Гаэтана Вайссбродта, прекратил деятельность в системах Двенадцати Звёзд работорговцев с Панкары и уничтожил банду Абава Солона ... в общем, послужной список Сенцова очень даже тянет на Звезду Героя Империума.

— Крутой, однако, тип! — усмехнулся Тригинер.

— Похоже на то. — Моррисон критически оглядела себя в зеркало, закреплённое на одной из дверей шкафа, удовлетворённо кивнула своему отражению и повернулась к мужу. — Ты сегодня дома, Эстебан, или как?

— Или как, — снова усмехнулся Тригинер. — Надо лететь в Энстол, проверить, как Исаба разобрался с проблемой снабжения местного гарнизона запасными частями. Всё-таки как ни крути, а это четвёртый по численности на планете гарнизон СПО, и вдобавок Энстол расположен в стратегически важном месте — на пересечении сразу шести дорог. Любой удар врага по Энстолу может означать потерю двух крупнейших департаментов Ольстера — Асмона и Хобрии. Так что через полтора часа меня должен будет забрать с военного аэродрома в Халбурге коптер и доставить в Энстол.

— Понятно. Поедешь на машине?

— Возьму, если ты не против, "Формулу". А?

Джессика Моррисон и Эстебан Тригинер были вместе уже без малого тридцать лет и за это время успели обзавестись тремя детьми. Старший сын Родриго решил по окончании школы избрать карьеру профессионального военного, для чего поступил в военное училище Уилсора, окончив которое, получил лейтенантские погоны и отправился служить в отдалённый гарнизон СПО, расположенный в Юго-Восточном океане, на самом крупном острове архипелага Мансгами. Младший отпрыск военно-инквизиторского семейства Кристиан стал космическим пилотом и поступил на службу в Торговый Флот, в компанию из "Большой Тройки" — "Комбайн", так что сейчас он находился довольно далеко от Ольстера, где-то в Сивеннианском Секторе. Дочь же Джессики и Эстебана, Оливия Моррисон, после завершения обучения в университете Сан-Ралена — столицы Альмейды — осталась на этой планете, поскольку для тех, кто с отличием заканчивал обучение, любое высшее учебное заведение на любой планете Империума предоставляло — на выбор — вакансии по профилю студента. А центральная городская больница Сан-Ралена относилась как раз к числу таких мест, куда многие стремились попасть. И не только с Альмейды, но и с Ольстера, Сойтера и Роухейма. Поэтому в решении Оливии остаться на Альмейде ни Джессика, ни Эстебан не видели ничего предосудительного. Тем более, что дочь регулярно навещала своих родителей и брата, а в прошлом году к ним удалось присоединиться и Кристиану, который получил отпуск и прилетел на родную планету с Новой Южной Джорджии, где его экипаж на торговом звездолёте компании "Комбайн" сменила сменная команда.

К чему всё это было сказано? А к тому, что у четы Моррисон-Тригинер в распоряжении имелись три транспортных средства. Мощный наземный колёсный внедорожник известной роухеймской марки "Диноко" модели "Паладин" использовался для поездок на природу и для путешествий к местным достопримечательностям и пляжам; "Йестер-Формула", продукт местного автопрома, пятиместный седан среднего класса, в основном, использовался Эстебаном, хотя иногда его брала и Джессика, а вот компактвэн "Эхо-Капитан" был любимым транспортным средством леди-инквизитора. Моррисон любила эту неброскую небольшую, но между тем, вместительную машину за её неприхотливость, удобство в управлении и довольно неплохие скоростные качества для автомобиля данного класса.

— Да, конечно, — улыбнулась Джессика. — Тебе "Формула" больше к лицу. Я поеду на "Капитане".

— Когда вернёшься? — спросил Тригинер. — Или опять до глубокой ночи будешь отчёты изучать?

— Зависит от того, что накопал Соган, — пожала плечами леди-инквизитор. — Но ты же знаешь, что работа инквизитора отличается от работы, скажем, диспетчера космического порта...

— И в гораздо худшую сторону. В диспетчеров хоть никто не стреляет.

— Издержки профессии! — усмехнулась Моррисон.

— Во-во. Издержки.

— Не будь брюзгой, Эстебан. Ты же прекрасно знаешь, что никто никуда не полезет сломя голову. Если что-то пойдёт не так — мы просто дождёмся прилёта опергруппы из метрополии. Я не полезу на рожон.

— Во время операции по задержанию наркоторговцев в Оркнейских Пустошах ты тоже так говорила, — недовольно проворчал Тригинер.

— Ну, там всё пошло не так! — развела руками Моррисон.

Полтора года назад на Ольстере объявились наркоторговцы с Фриленда, решившие обустроить свою базу на Юго-Западном материке, в Оркнейских Пустошах. Что привлекло преступников с планеты, расположенной в центральных секторах Империума, в этой в полном смысле слова пограничной планете, не знал никто. Возможно, два обстоятельства: первое — удалённость Ольстера от каких бы то ни было крупных миров Империума, второе — насыщенные натрием почвы Пустошей, на которых вполне успешно можно было бы выращивать слакианский хенбит. Другой вопрос, что никто бы не позволил выращивать здесь слакианский хенбит, из плодов которого ушлые разумные производили так называемые "райские семечки" — известный в Галактике наркотик. И именно во время операции по ликвидации банды фрилендских наркоторговцев леди-инквизитор получила стабберную пулю в левое бедро и бластерный заряд в левое же плечо. Обошлось, однако после того случая Эстебан постоянно напоминал Джессике о том, что руководитель планетарного бюро Имперской Инквизиции вовсе не обязан принимать личное участие в оперативных мероприятиях, для этого существуют дознаватели и оперативные работники. Однако Моррисон лишь пропускала слова мужа мимо ушей. Быть может, давало знать её прошлое, как оперативника Инквизиции? Вполне возможно.

— Ну всё, я полетела! — леди-инквизитор чмокнула Эстебана в лоб и, слегка толкнув его в плечо, выскочила из спальни. Как всегда в подобных случаях, Моррисон не тянула время, да, впрочем, она и в обыденной жизни не имела привычки что-либо затягивать.

"Эхо-Капитан" стоял там, где и всегда — в примыкающем к дому четы Тригинер-Моррисон большом гараже-мастерской, в котором места хватало для четырёх наземных машин и в котором располагалась домашняя мастерская. Войдя в гараж, Моррисон, обойдя "Паладина", подошла к "Капитану" и, открыв дверцу со стороны водителя, села за пульт управления. Нажатие кнопки на маленьком плоском пульте привело к тому, что пластинчатые ворота гаража начали подниматься вверх, складываясь в своеобразную "гармошку"; касание кончиком указательного пальца сенсора активации двигателя вызвало к жизни лёгкий урчащий звук заработавшего атомного двигателя. Неважно, насколько планета была удалённой от основных индустриальных миров Империума — технологии везде были одинаковыми. Ну, не совсем чтобы везде, если быть до конца откровенными, ведь существовали весьма упёртые в своих принципах миры наподобие Слака, Маана и Тилверта, но даже там никто не собирался отказываться от самых передовых технологий Терры и Марса.

Офис ольстерского бюро Имперской Инквизиции располагался в центральной части Уилсора, на тихой засаженной ольстерскими эутелиями улице, названной в честь одного из знаменитых жителей планеты Паскуаля Фиттипальди, который в бытность свою министром торговли планетарного правительства почти тысячу лет назад сумел добиться заключения весьма выгодного торгового контракта с "Комбайном", благодаря чему Ольстер мог не опасаться того, что поставки на планету важнейших для её экономики товаров и грузов будут прерваны из-за непредвиденных факторов. Занимало бюро двенадцатиэтажное здание, выстроенное в форме ступенчатой пирамиды с плоской вершиной и имеющее собственный, независимый от городской энергосети, источник энергии. На наземной машине от Вакаборга до улицы Фиттипальди можно было добраться за минут тридцать, но это при условии отсутствия дорожных заторов. Однако сегодня было утро субботы, поэтому, по логике вещей, заторов не должно было быть.

Собственно, так оно и оказалось. Срезав пару раз, Моррисон сумела добраться до бюро даже за двадцать пять, а не за тридцать минут. Припарковав "Капитана" на подземной парковке, леди-инквизитор на лифте поднялась на девятый этаж здания, где и располагался её рабочий кабинет.

Соган Чикри, ведущий компьютерный специалист ольстерского бюро Имперской Инквизиции, уроженец далёкого Лагоша — центрального мира Торговой Гильдии, союзного Империуму галактического государства, в котором ведущую роль играла лагошская торговая аристократия, сидел на небольшом диванчике, обтянутом искусственной кожей, что находился перед входной дверью в кабинет леди-инквизитора, и на его лице застыло выражение нетерпения. Неизменный персональный переносной компьютер лежал у него на коленях, а пристёгнутая к правому бедру кобура с бластером казалась совершенно несочетаемой с интеллигентным обликом Чикри. Однако Моррисон хорошо знала, что этот внешний вид весьма обманчив. Как и полагалось оперативнику Имперской Инквизиции, Чикри умел мастерски обращаться не только с компьютерной техникой, но с оружием.

— Соган, — Моррисон вежливо кивнула лагошцу. — Что у тебя такого важного и интересного, что ты настоял на аудиенции? Да ещё и в такую рань?

— Венья, — на лагошский манер приветствовал Чикри леди-инквизитора. — Прошу прощения за то, что потревожил вас в такую рань, однако дело весьма... как бы поточнее выразиться... странное и тревожное...

— Это как-то связано с инсургентами? — Моррисон открыла дверь своего кабинета и сделала знак Чикри следовать за собой.

— Понятия не имею, — последовал обескураживающий ответ, — однако офицер Инквизиции обязан реагировать на малейшие признаки опасности, могущей угрожать гражданам Империума. Разве не так, венья?

Моррисон усмехнулась. Несмотря на то, что раса лагошцев не входила в Галактический Империум, Соган Чикри по праву считал себя гражданином самого могущественного галактического государства. Впрочем, если быть точным до конца, немало лагошцев проживало на планетах Империума, и в том не было ничего удивительного. Кому какое дело, к какой расе ты принадлежишь, если ты законопослушен и трудишься на благо ВСЕХ рас Империума? Да ещё, к тому же, имеешь подданство одного из миров Империума, как в случае с Соганом, который являлся гражданином имперского мира Цимла, на котором проживала довольно большая диаспора лагошцев...

— Так-то оно так, но что это такое, Соган? Что такого угрожающего ты откопал?

Вместо ответа Чикри положил на рабочий стол леди-инквизитора свой ноутбук — довольно мощный и продвинутый портативный компьютер известной белтийской модели "Обсидиан".

— Мне нужно ваше разрешение, чтобы подключить его к вашему столу, венья, — проговорил Чикри. — Вся информация по данному вопросу заключена внутри него.

— Разрешение получено, — кивнула Моррисон.

Чикри почтительно склонил голову и, вытащив из пластикового кейса тонкий недлинный кабель, вставил один его конец в гнездо на левой боковине ноутбука, а другой воткнул в адаптер, размещённый в столешнице. Быстрыми точными движениями провёл синхронизацию своего компьютера и стола-пульта леди-инквизитора, набрал на сенсорной клавиатуре несколько команд и активировал трёхмерный голографический объём.

— Вы знаете о моём увлечении астрономией, венья, — произнёс Чикри. — Мне нравится наблюдать за космическим пространством, изучать его — в меру моих скромных возможностей — и составлять на основе сделанных мною снимков коллажи, которые я время от времени выкладываю в Интерстаре. Увлекательное занятие, скажу я вам! Космос, несмотря на то, что большинство разумных рас давно уже умеют осуществлять гиперпространственные полёты, всё равно остаётся загадочным и таинственным местом. Возьмите, к примеру, гипершторма, природа которых до сих пор не изучена, "чёрные" и "белые" дыры, являющиеся по-прежнему terra incognita... Однако не об этом сейчас речь.

— А о чём же? — Моррисон с трудом подавила улыбку.

Вместо ответа Чикри снова что-то набрал на сенсоратуре, в результате чего в проекционном створе возникло изображение... чего? Моррисон пристально вгляделась в него, но так и не сумела понять, что же это такое.

— Два дня назад я рассматривал в телескоп, подключённый к компьютеру, галактику в созвездии Секироносца, — сказал Чикри. — Очень удалённый от нас объект, порядка ста сорока миллионов световых лет. Интересен тем, что содержит мощный источник радиоизлучения, вероятно, квазар, светимостью в пятьдесят миллионов светимостей вашего Солнца. Для телескопов модели "Зигзаг" вполне наблюдаемо. Так вот — наблюдая за этой галактикой, я совершенно случайно, при обработке изображения, заметил на одном из снимков вот это. Что это такое, я не имею ни малейшего представления, но это не оптическая иллюзия и не дефект, вызванный каким-либо внешним воздействием. Атмосферным явлением это быть также не может.

— Почему? — спросила леди-инквизитор, рассматривая в проекционном створе непонятно что.

Больше всего то, что случайно получилось увидеть Согану Чикри во время его астрономических бдений, походило на имеющее форму идеального двенадцатигранника чёрное пятно, причём настолько насыщенного чёрного цвета, что увидеть его можно было только с применением специальных оптических фильтров, каковые имелись в арсенале любого уважающего себя астронома-любителя.

— С помощью установленной на компьютере программы мне удалось высчитать расстояние до этого, так сказать, объекта. Оно составило на момент наблюдения двести двадцать миллиардов километров, а если учесть то обстоятельство, что галактика в Секироносце расположена по отношению к Ольстеру под углом в тридцать восемь и восемь десятых градуса, то объект, замеченный мною во время наблюдения, находился в межгалактическом пространстве.

— В межгалактическом пространстве? — переспросила леди-инквизитор.

— Именно, венья. Всем известно, что о нём мы практически ничего не знаем. Исследовательские корабли Империума дальше десяти светолет от галактической границы не удалялись, а "Гарлон Мак-Энгус", исследовательский крейсер с Каледонии, посланный в Большое Магелланово Облако, бесследно исчез в космосе. Так что принадлежать Империуму этот объект не может. Равно как и любой другой галактической державе. Лагош планировал посыл к тому же Большому Магелланову Облаку научной экспедиции, но исчезновение каледонского корабля поставило точку на этих планах. Кугхры межгалактическим пространством, насколько мне известно, не интересуются, к тому же, Ксард расположен относительно Ольстера на другом краю Галактики. Но это ещё не всё, венья.

— Вот как? — Джессика ощутила, как где-то внутри черепной коробки начинает разгораться тревожный огонёк.

— Поскольку я являюсь не просто специалистом по компьютерной технике, но и офицером Имперской Инквизиции, я произвёл некоторые вычисления, дабы понять, что это такое. Результат получился весьма странным и тревожным.

— Тревожным? — эхом повторила Моррисон.

— Объект, замеченный мною в межгалактическом пространстве, сравнительно невелик, хотя на таком расстоянии его точные размеры определить невозможно. Его длина составляет примерно полкилометра, скорость, с которой он двигался на момент наблюдения — а в том, что он движется, сомнений нет, ибо не может же он висеть в пустоте меж галактиками? — определить не удалось, поскольку я очень скоро потерял его из виду. Экстраполировав всю полученную мною информацию об этом странном феномене, я проложил примерный его курс. Вот что вышло в итоге.

Чикри пробежался пальцами по сенсоратуре ноутбука.

— Во имя Трона Терры! — невольно вырвалось у Моррисон. — Что за фраг, Соган?

— Понятия не имею, но мы не можем просто так отмахнуться от этого, венья. Не имеем права.

Соган Чикри был абсолютно прав, и леди-инквизитор Моррисон была с ним целиком и полностью солидарна. Ибо красная тонкая линия, обозначающая курс непонятно чего, упиралась точно в систему Винкастер.

— Может быть, это всего лишь облако межгалактического газа какого-нибудь? — неуверенно произнесла Джессика, однако она и сама понимала, насколько нелепо звучат её слова.

— В форме идеального двенадцатигранника? — усмехнулся лагошец. — Возможно, конечно, но маловероятно. Одно могу сказать с полной уверенностью — в нашу сторону движется фраг знает что. И если его скорость равна световой, то это будет здесь примерно через месяц. Но это при условии, что оно движется со скоростью света. Если же оно может двигаться быстрее — например, в гиперпространстве...

— Постой, Соган — что значит "в гиперпространстве"? Ты допускаешь...

— Венья — объект пропал во время наблюдения. Резко. А не мне вам объяснять, в результате чего это может происходить.

— Твою...

Моррисон оборвала ругательство на полуслове.

— Вызови сюда Стрекалова, Окатсанга и Рууми, — отрывисто распорядилась леди-инквизитор, садясь в кресло. — Позвони Саявонгу — пусть едет в центральную обсерваторию университета, может, там что смогли заметить в свои телескопы. Я свяжусь с командованием ССО и запрошу отчёты службы слежения космопорта. Свободен, Соган. Ноутбук оставь, потом заберёшь.

Чикри почтительно склонил голову к правому плечу и, не произнеся ни слова, быстро вышел из рабочего кабинета руководителя ольстерского бюро Инквизиции.

Леди-инквизитор Джессика Моррисон с мрачным видом взглянула на застывшее в виоме изображение чего-то чёрного на фоне такой же черноты межгалактического пространства. Мало ей проблем с этими идиотами-мятежниками, так теперь ещё к Ольстеру приближается невесть что из-за пределов Галактики! И сможет ли этот герой-инквизитор с Терры разобраться в происходящем? Да и будет ли от него вообще хоть какой-то толк?

Впрочем, в подобных ситуациях все разумные всегда говорили — "время покажет". Вот только есть ли у Ольстера это самое время? Ответа на данный вопрос у Моррисон не было.

Глава 5.

Стоя у обзорного экрана на ходовом мостике "Ньюфаундленда", Аристарх Сенцов рассматривал плывущую с правого борта крейсера планету, окутанную лёгким облачным покрывалом. Отчётливо были видны материки и острова, на ночной стороне ярко горели огни городов и посёлков, левее и чуть выше положения крейсера был виден подходящий к синхроорбитальному терминалу грузовой звездолёт. А ниже и правее боевого корабля Инквизиции виднелся заходящий на посадку пассажирский сплинтер, следующий с соседней с Ольстером планеты — Сангоры, на которой существовало несколько купольных городов, в которых жили добывающие полезные ископаемые шахтёры и технический персонал. В верхней левой полусфере обзора маячил самый крупный спутник Ольстера — Астамар, планетоид размером более чем в два раза больше терранской Луны, с плотным тяжёлым ядром, непригодной для дыхания азотно-водородной атмосферой и весьма опасными флорой и фауной. В реестре Даль-разведки Астамар значился, как планетное тело класса "бета-2" (расшифровка: планетное тело земного типа с гравитацией ниже стандартной, с неподходящей для дыхания атмосферой и агрессивной биосферой), поселений там не существовало, функционировали лишь три научно-исследовательские станции под защитными куполами, окружёнными, вдобавок ко всему, ещё и силовыми щитами. Но, поскольку к антигосударственной деятельности научные станции не имели никакого отношения, то и внимание прибывшего в систему Винкастер имперского инквизитора на них не распространялось.

— Инквизитор, — рядом с Сенцовым неслышно возник Томас Венгер, командир крейсера "Ньюфаундленд". — Мы завершили выход на низкую парковочную орбиту и перешли на синхронизированное с вращением планеты орбитальное движение. Ваш корабль подготовлен к вылету, ваша оперативная группа ожидает вас на посадочной палубе.

— Новости от леди-инквизитора Моррисон есть? — спросил Сенцов, повернув голову к Венгеру.

— Кроме тех сведений, что были переданы на крейсер до последнего гиперпрыжка — нет, — пожал плечами командир крейсера. — Леди-инквизитор Моррисон ждёт вас в своём офисе в Уилсоре.

— Гм... сторонних данных, как я понимаю, тоже нет?

— Никаких. Ничего подозрительного.

— А вам не кажется, что в этом-то и заключается странность? — прищурился Сенцов. — Ничего особо подозрительного на планете, привлёкшей к себе внимание Инквизиции, не происходит, если не считать нелогичных и лишённых действий местных... гм... мятежников. Но ведь, если следовать логике и здравому смыслу, что-то должно быть неправильно.

— Вы хотите найти логику в действиях этих имбецилов? — прищурился Венгер.

— Логику? Нет-нет, капитан, логику в действиях тех, кто поднимает мятежи против Империума, искать бесполезно. Но согласитесь, что действуя подобным образом, ничего нельзя добиться. Если, конечно, они чего-либо хотят добиться... м-да... Но если на планете имеет место мятеж против Терры, то что-то ведь должно происходить, разве нет?

— Но ведь эти... инсургенты всё-таки совершают враждебные действия против планетарных властей, пусть даже действия эти и лишены логики...

— Подрыв никому ненужного мостика — это, по-вашему, враждебные действия? Это, простите, мелкое хулиганство, а мелкое хулиганство является прерогативой планетарной полиции, но уж никак не Имперской Инквизиции.

— Но леди-инквизитор Моррисон, судя по всему, так не считает.

— Видимо, да. Но для того мы и прибыли на Ольстер, капитан Венгер, чтобы во всём разобраться.

— Надеюсь, мы не зря потратим своё время, забравшись в такую глушь! — ворчливо произнёс сингатерец.

— Скоро мы это узнаем.

Кивнув командиру крейсера, Сенцов повернулся и неспешно зашагал к выходу из отсека управления. Ему и его опергруппе предстояло спуститься на планету, встретиться с руководством местного отделения Имперской Инквизиции и изучить материалы, касающиеся странного мятежа, имеющего место на этом захолустном мирке, расположенном на самом краю Галактики. И уже затем, на основании изученных материалов, Сенцову надлежало вынести свой вердикт, который мог быть и не совсем приятным для леди-инквизитора Моррисон.

На посадочной палубе, где был запаркован "Скорпион", царила обычная рабочая обстановка. Обслуживающий персонал деловито суетился у стоящих на своих местах истребителей-перехватчиков, взад-вперёд сновали кары технической службы. Штурмовой корабль был освобождён от шлангов и кабелей, у опущенного трапа с невозмутимым выражением лица стоял Клаус Годвин, одетый в пилотский уник, явно ожидая своего командира. На правом бедре байкальца была закреплена кобура с бластером, в левом ухе можно было различить микронаушник коммуникационного устройства.

— Боссман. — Годвин внимательно всмотрелся в непроницаемое, как и всегда, лицо Сенцова. — Команда на борту, к вылету готовы. Есть что-нибудь новое?

— Нет, — покачал головой кастафореец. — Ничего нового, равно как и ничего необычного. Надеюсь, мы не зря потащились в такую глушь, чтобы увидеть нескольких имбецилов, возомнивших о себе невесть что.

— И такое может быть! — коротко хохотнул Годвин.

— Ладно, Клаус, поднимайся на борт. Пора нанести визит леди-инквизитор Моррисон.

Байкалец в ответ молча кивнул инквизитору и, развернувшись, сноровисто поднялся по пандусу внутрь штурмовика.

Все остальные оперативники группы Сенцова уже находились в десантном отсеке "Скорпиона", в обычном формате рассчитанном на две полные обоймы штурмовиков или бойцов террор-группы. Однако, поскольку принадлежащие оперативникам Инквизиции корабли предназначались не столько для штурма всевозможных укреплённых объектов, сколько для проведения разного рода расследований, каждый инквизитор переделывал его под себя, на свой лад. Поэтому десантный отсек "Скорпиона" кастафорейца был разделён на две неравные части — меньшая представляла собой пассажирский отсек с оружейными шкафчиками, встроенными в металлические переборки, с амортизационными креслами, большая же являлась, фактически, ангаром, в котором размещались "Раптор" и два антигравитационных спидбайка. И как раз сейчас все амортизационные кресла в пассажирском отсеке были заняты — точнее, почти все, так как кресел было восемь, на тот случай, если придётся кого-то перевозить. Кого-то, кто не принадлежал к команде инквизитора. Не пленников — для подобных личностей в грузовом трюме штурмовика был оборудован небольшой криогенный отсек, насчитывающий пять анабиозных капсул. Функционировало криооборудование исправно, однако Сенцов никогда не упускал случая припугнуть арестованных — дескать, это не тюремный транспорт, а боевой корабль, и криокамеры не новые, поскольку бюджет Имперской Инквизиции тоже не резиновый, а тратить деньги на комфортную перевозку всяких соко государство не собирается. Конечно, преступников это не вводило в благодушное состояние, но Сенцову на это было глубоко начхать. Преступил закон — изволь отвечать по всей его строгости.

Сидящие в амортизационных креслах оперативники проводили Сенцова молчаливыми взглядами, что, собственно, кастафорейца вполне устраивало. Выдвигать какие-либо теории и обсуждать вероятные причины происходящего на Ольстере он не собирался. Пока всё говорило за то, что некоей кучке имбецилов очень захотелось поиграть в повстанцев. Однако, раз Верховный Лорд-Инквизитор решил послать на Ольстер инквизитора для проведения расследования, значит, на Терре считают, что дело может обстоять несколько иначе. В конце концов, в Центральном Бюро работает огромный штат аналитиков и экспертов, которые не зря едят свой хлеб.

Клаус Годвин уже сидел в кресле пилота, перехваченный ремнями безопасности, с подключённым к височному D-разъёму тонким пятижильным кабелем, соединяющий имплант L7x-3 в черепе байкальца с бортовым компьютером. Перед его лицом висел трёхмерный видеообъём, в котором отображалось всё то, что было нужно для пилотирования космического корабля, однако Сенцов видел только пальцы Клауса, порхающие в воздухе и совершающие какие-то движения — для неподключённого к бортовому компьютеру через аугментированный в череп интерфейс пси-вириала со стороны всё именно так и выглядело.

Сенцов опустился в кресло второго пилота и застегнул предохранительные ремни. Надел на голову ажурную полудугу автономного пси-вириала, но к бортовой сети подключаться не стал, чтобы не мешать пилоту. В конце концов, каждый должен заниматься своим делом.

— Есть "добро" на вылет, — отозвался Годвин, не прекращая манипуляций с трёхмерным экраном. — Включаю антигравы, запускаю процедуру проверки маршевого двигателя. Старт через тридцать секунд.

— Принято, — кивнул в ответ Сенцов.

Годвин пробежался пальцами по приборной панели, в результате чего ряд индикаторов изменил свой цвет. Откуда-то из-под пола послышался тихий шелестящий звук включившегося антиграв-привода. Под потолком кабины вспыхнули красные цифры таймера обратного отчёта, свободно повисшие в воздухе — голографическая проекция.

Втянулись в корпус посадочные опоры; в сторону силового шлюза по палубе побежали яркие зелёные огни, обозначившие взлётный коридор.

Цифры под потолком сменились нулями, Годвин тронул встроенный в подлокотник кресла джойстик управления. Штурмовой корабль неторопливо пролетел над металлическим покрытием ангара, "проколол" носом силовое поле шлюза и очутился в космосе.

Сенцов с интересом взглянул в блистер пилотской кабины. Справа от "Скорпиона" неподвижно — разумеется, относительно — висела громада ударного крейсера, в то время как слева виднелся шар планеты, кое-где укутанный в облачное покрывало. Левее и чуть выше маячил самый крупный спутник Ольстера — Астамар; второй спутник планеты — Доусон — в данный момент находился в точке своей орбиты, лежащей напротив противоположного полушария Ольстера, и отсюда виден не был.

Годвин совершил несколько манипуляций, нацеливая корабль в ту точку на поверхности планеты, в которой находилась столица Ольстера — город Уилсор, самый большой город всей системы Винкастер, насчитывающий четыре с половиной миллиона жителей. Там сейчас царило утро, что было хорошо заметно из космоса.

"Скорпион" начал неторопливое снижение, держа курс вниз, на столицу планеты. До входа в плотные слои атмосферы оставалось около четырёх минут — спешить пока что никуда не надо было, потому Годвин и не форсировал двигатель космолёта, ведя его в обычном рейсовом режиме. На высоте двухсот километров над поверхностью Ольстера он должен был перейти на антигравитационную тягу, чтобы не жечь понапрасну топливо — обычное дело для всех современных космических кораблей.

— Мм... — Сенцова неожиданно привлекла возникшая будто бы из ниоткуда отметка на экране радара. — Клаус — а это что такое?

— Где? — Годвин скосил глаза в сторону.

— Вот это.

Сенцов ткнул пальцем в полихордкристаллический монитор.

— Что это и откуда оно взялось? — требовательно вопросил инквизитор.

Годвин внимательно всмотрелся в показания радара, затем перевёл взгляд на мониторы масс-детектора и эргометра, что-то неразборчиво пробормотал себе под нос и пожал плечами.

— Перехватчик, судя по всему, — отозвался байкалец. — Не "Гиена", другой какой-то... погоди-ка, боссман, сейчас прогоню через классификатор... мм... так-так-так... Есть! Перехватчик дальнего радиуса действия "Мурена" каспийского производства... гм, а как он здесь оказался, интересно? Каспий отсюда довольно далеко, ведь я прав, боссман?

— Абсолютно, — без тени улыбки отозвался Сенцов, глядя на экран радара. — Это вообще даже не Империум. Но наличие у Сил Системной Обороны Ольстера перехватчика производства...

Договорить кастафореец не успел.

По ту сторону обзорного блистера кабины штурмовика что-то ярко полыхнуло, да так, что и Годвин, и Сенцов были вынуждены прикрыть глаза руками, чтобы уберечь их от столь мощного светового потока. "Скорпион" вздрогнул от попадания в ничем незащищённый корпус энергетических зарядов, выпущенных тяжелотактными лазерными орудиями перехватчика.

— Какого, мать его так, дерьмового рожна?! — взревел Годвин, хватаясь за джойстик управления и одновременно лёгким касанием пальца активируя сенсор, отвечающий за включение защитного поля. — Он там что, обдолбанный, что ли?!

— Связь включи, — спокойно отозвался Сенцов, надевая на голову гарнитуру коммуникационного устройства.

"Скорпион" ещё раз вздрогнул от попадания лазерных зарядов, но теперь вся их энергия была принята на себя силовым щитом.

— Есть связь! — буркнул Годвин, сваливая штурмовик в противоистребительный манёвр, чтобы сбить пилоту "Мурены" прицел.

— Внимание, пилот неопознанного перехватчика! — Сенцов придвинул бусину микрофона поближе к губам. — Вы только что открыли огонь по кораблю Имперской Инквизиции! Немедленно прекратите враждебные действия и назовите себя!

Вместо внятного ответа и извинений за непредумышленную атаку снаружи снова полыхнуло. Очевидно было, что неизвестный пилот не намерен отступать от своего.

— Блядская штучка! — выругался Годвин, заваливая штурмовик на правый борт. — Никто не говорит, что здесь имеет место быть переделка, но у "Мурены" не может быть тяжелотактных лазеров такой мощности!

— Какой именно?

— Сорок пять гигаватт, чтоб их! У него пушки в двадцать пять гигаватт должны стоять, по всем известным мне спецификациям!

Кастафореец понимающе усмехнулся. Во всём, что касалось космических кораблей и их тактико-технических характеристик, Годвин слыл непревзойдённым профессионалом. И не только благодаря аугментике, но и своей феноменальной памяти. Поэтому, раз он говорил, что здесь они имеют дело с модифицированным каспийским перехватчиком, то так оно и есть.

— Если это дело рук мятежников, — просипел Годвин, закручивая крутую спираль, чтобы сбить прицел вражескому — а как ещё можно назвать пилота, ведущего прицельный огонь по твоему космолёту? — пилоту, — то, видимо, дела обстоят совсем не так, как видится местному отделению Инквизиции.

— Вот это и предстоит выяснить, Клаус... Эй, а куда он подевался?

— Что?!

Сенцов вперил взгляд в приборы, однако все они показывали одно и то же — атаковавший корабль Инквизиции перехватчик неожиданно куда-то подевался. Куда и как — оставалось непонятным. "Мурена" являлась внутрисистемным перехватчиком и не была оборудована гипердрайвом, поэтому вариант с гиперпрыжком можно было смело исключить. Маскировочное поле — но любой корабль Инквизиции оборудован всякими хитроумными приборами, с помощью которых можно отследить и передвижение укрытого маскировочным полем корабля. Однако в зоне действия детекторов "Скорпиона" не фиксировалось ни одной подозрительной сигнатуры. Зато все они показывали, что к месту происшествия со стороны орбитальной базы ольстерских Сил Системной Обороны уже спешат два звена "Гиен", а откуда-то слева появился патрульный корвет.

— Он что, совершил прыжок? — Сенцов непонимающе взглянул на Годвина.

— Это априори невозможно, так как любой перехватчик — это всего лишь внутрисистемный космолёт, у него нет генератора джамп-режима, — тут же отозвался байкалец. — Никто не ставит на перехватчики генераторы искривления пространства, в этом нет смысла. Звездолёт возможно перехватить в пределах системы, после того, как он совершил гиперпрыжок, никакого смысла в перехвате нет. Если только уже в той системе, в которой он вышел из гипера. Но куда-то он ведь делся, чтоб его нейтронная буря поглотила!

— Хм...

Больше Сенцов не сказал ничего. Побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, он жестом дал понять Годвину, чтобы тот продолжал снижение. Однако выражение, появившееся на лице инквизитора, ясно дало понять байкальцу, что сейчас не время задавать всякие дурацкие вопросы.

Леди-инквизитор Джессика Моррисон, глава бюро Имперской Инквизиции на Ольстере, с хмурой миной на лице сидела за своим рабочим столом-пультом и слушала спокойный и неторопливый рассказ Аристарха Сенцова о том, что произошло во время посадки корабля инквизитора на планету. Стоящий перед ней высокий цилиндрический фужер, почти до краёв наполненный сойжавой, так и не был ею ни разу пригублен, что явственно выдавало состояние шефа ольстерского отделения Инквизиции. Изящной формы пальцы неторопливо постукивали по столу, отбивая некий неизвестный Сенцову мотив или ритм, что, впрочем, кастафорейца ничуть не смущало. Он мог спокойно говорить и в более шумной обстановке.

Впечатление на мужскую часть оперативной группы леди-инквизитор однозначно произвела. Невысокого роста, приятного сложения, с ниспадающими на плечи и спину длинными светлыми волосами, одетая в весьма своеобразном для офицера Имперской Инквизиции "металлическом" стиле (Сенцов и члены его опергруппы уже знали о музыкальных пристрастиях Моррисон, поэтому для них внешний вид главы ольстерского бюро не стал неожиданностью), с озорным блеском в глазах, её можно было бы принять, скорее, за университетского преподавателя или за участницу какой-нибудь metal-группы. Однако в Имперской Инквизиции не было строгого соблюдения формы своими сотрудниками — во всяком случае, оперативниками; постоянно носить форму требовалось от военных космонавтов и солдат и офицеров наземных войск. Одевайся, как считаешь нужным, но приличия соблюдай. Впрочем, в случае с Моррисон ничего неприличного в одежде никто не увидел.

Леди-инквизитор сидела во главе Т-образного стола, напичканного молектроникой, и внимательно слушала, что говорил ей Аристарх Сенцов. По другую сторону точно в таком же подстраивающемся под форму тела сидящего в нём разумного кресле сидел Сайрус Джелико, с задумчивым видом рассматривающий свой фужер. Остальные оперативники остались по ту сторону двери кабинета Моррисон, как того требовали принятые в Инквизиции правила, поскольку их ранг дознавателей не давал им всех полномочий инквизитора.

— Всё это, разумеется, очень интересно, коллега Сенцов, — неторопливо произнесла Моррисон, когда кастафореец закончил повествование, — но здесь имеется одна ма-аленькая такая нестыковочка. Совсем маленькая, знаете ли.

— И что же это? — Сенцов абсолютно невозмутимо глядел на аркадианку, сидя в кресле напротив Джелико и положив правую руку на поверхность стола, которая в том месте была именно поверхностью стола, а не огромным полихордкристаллическим экраном, как перед Моррисон.

— У Сил Системной Обороны Ольстера нет никаких "Мурен". Все перехватчики, состоящие на вооружении наших космических сил, являются произведёнными на Лидоне космопланами класса "Виндикатор". Согласитесь, что Лидона гораздо ближе к нам, нежели Ольстер, тем более, это имперский мир, а не какой-то там независимый, как Каспий. Политика Империума не препятствует торговать с не-имперскими мирами, но Ольстер, в силу своего местоположения, ведёт торговлю только с ближайшими звёздными системами, а они все являются мирами Империума.

— Стало быть, откуда взялся этот перехватчик, вы не имеете ни малейшего понятия?

— Извините, коллега Сенцов, но выходит так, — Моррисон пожала плечами. — Версия о том, что эти имбецилы обзавелись собственным перехватчиком, да ещё и каспийского производства, возможна, но крайне маловероятна. Учитывая тот факт, что они из себя представляют.

— Факт... — недовольно поморщился Сенцов, что вызвало у Моррисон неприятное покалывание в груди. Несмотря на занимаемое ею положение, рапорт о несостоятельности руководства планетарного бюро Инквизиции мог иметь далеко идущие последствия, особенно в свете деятельности на планете группы мятежников. — Вы до сих ничего толком не знаете об этих инсургентах и не арестовали никого из их числа — о каких фактах можно вообще говорить?

— Население Ольстера составляет шестьсот сорок два миллиона, плюс ещё три миллиона живут на Сангоре — вы хотите, чтобы мы проверили каждого? Мой штат насчитывает всего лишь сто сорок восемь сотрудников, из которых лишь тридцать шесть являются инквизиторами, остальные — дознаватели и техники. Боевых кораблей у нас нет, а наземные войска — это всего лишь три штурмбатальона. И если уж говорить о поисках... кого прикажете искать? Ни разу не было зафиксировано ни единого антиимперского мероприятия, никто в открытую не высказывался о том, что Ольстеру нужно выйти из состава Империума. Никаких листовок, никаких агиток — ничего. Только вот эти идиотские вооружённые вылазки. И мы никак не можем понять, кто за всем этим стоит. Можете делать какие угодно выводы о моей профнепригодности, коллега, но я, откровенно говоря, не знаю, каким именно образом можно выйти на мятежников. Захватить кого-либо из них — а кого захватывать-то?

— А трупы боевиков, оставшиеся после обстрела гарнизона СПО в Хайденвилле? — задал вопрос Джелико. — Их вы осмотрели?

— Трупы? — усмехнулась Моррисон. — Можно сказать и так — осмотрели. Там, правда, особо нечего было осматривать, так, фрагменты тел. А что вы хотите, чтобы там осталось после попадания "Томагавка"? Обычные люди, именно люди, не инопланетяне, хотя на Ольстере ксеносы живут — арктурианцы, центаврийцы, лагошцы, небольшая община денебцев... Фрагменты были изучены нашими специалистами, однако ничего необычного в них найдено не было. А почему вы задаёте такой странный вопрос, господин Джелико?

— В свете той информации, что сообщили нам вы, леди-инквизитор, — локианец неторопливо огладил свою бороду, — следует рассматривать всё, что может пролить свет на суть происходящего на планете. Объект, который заснял ваш сотрудник, вполне может являться чужим космическим кораблём из другой галактики, и в свете этого нельзя поручиться за то, что Ольстер может быть выбран пришельцами в качестве плацдарма для вторжения. Конечно, это всего лишь одна из версий, и она не может установить, на основании чего некоторая часть населения пошла на сотрудничество с фраг знает кем, однако рассматривать следует самые дикие, самые нелепые версии.

— Гм... — Моррисон прищурила глаза. — Бредовая версия, согласна, но ведь Чикри действительно что-то заснял. И это явно нечто... нечто странное. И вектор его движения упирается прямо в систему Винкастер.

— Вы просмотрели видеофайлы, относящиеся к наблюдению космического пространства вокруг Винкастера? — спросил Сенцов.

— Да, мы просмотрели всё, что было записано камерами центральной обсерватории университета Уилсора и обсерваториями в Ларафтоне и Флатридже, но они не показали ничего странного или подозрительного. И даже если заснятый Чикри объект и является кораблём агрессивных пришельцев из другой галактики, то при чём здесь "Мурена"?

— Но откуда-то ведь взялся этот перехватчик, — заметил Сенцов. — Уже сам факт нападения на корабль Имперской Инквизиции говорит о том, что в системе Винкастер действует антиимперское подполье, остающееся невыявленным.

— Инквизитор Сенцов — если вы хотите сказать, что я не справляюсь со своими обязанностями, то говорите прямо, — Моррисон сердито свела брови в одну линию. — Имея в активе сто сорок восемь сотрудников и три штурмбатальона, невозможно контролировать не то что всю систему, но даже и всю планету. Конечно, СПО и ССО нам помогают в меру своих возможностей, которые тоже весьма далеки от возможностей аналогичных структур Роухейма или Сойтера, я уж не говорю о столице сектора Лидоне. Мы прочесали всю систему после нападения на ваш корабль, но не нашли абсолютно ничего. Перехватчики, корветы и проботы до сих пор совершают облёты планетных тел Винкастера, но пока никаких результатов. Либо эта таинственная "Мурена" очень умело прячется, либо её подобрал носитель и ушёл в гиперпрыжок. И кстати — почему вы не допускаете, что случившееся может иметь отношение к вашим прежним операциям? Может быть, кто-то отрастил на вас слишком большой зуб, чтобы пойти на подобную месть?

— Лишь у двоих разумных в этой Галактике есть такая возможность, — усмехнулся Сенцов, — но один из них давно превращён лично мной в облако перегретого пара на орбите седьмого спутника второго по величине газового гиганта в системе Хендрик В-975, второй же слишком занят тем, что зализывает раны где-то на Западной Периферии. Но даже ему нужно точно знать, куда именно я отправился, а такую информацию почти невозможно получить. В открытом доступе её нет, а взломать сервер Центрального Бюро никому ещё не удавалось за всё время существования Имперской Инквизиции.

— Словом, куда ни кинь — всюду клин, так выходит? — усмехнулась леди-инквизитор.

— Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, коллега Моррисон. Я лично полагаю, что прибытие на Ольстер оперативной группы из метрополии может спровоцировать мятежников на некие действия, благодаря которым мы сможем выйти хоть на кого-то из их числа. Кстати — вот эти ваши слова насчёт того, что Ольстер не ведёт торговлю с не входящими в Империум мирами...

Сенцов умолк и пристально взглянул на Моррисон. Под этим взглядом аркадианка почувствовала себя не совсем в своей тарелке, однако ей быстро удалось подавить рефлексии.

— Практически все торговые контакты Ольстера с остальной галактикой проходят по каналам "Комбайна", если вы намекаете на то, что кто-то мог протащить сюда каспийский перехватчик по своим каналам. Да, есть несколько свободных торговцев, двое из них принадлежат к инопланетным расам, но по имеющимся у нас данным, никто из них дальше Трентора и Гаратоля не летал.

— Несколько — это сколько?

— Ну... пятеро. Так, мелочь, никаких крупных сделок не осуществляют. Подвизаются, в основном, там, где "Комбайн" не берётся за контракты по причине их незначительности для такой компании. Перевозят всякую мелочь, в контрабандных операциях не замечены. И ни у одного из них нет возможностей для приобретения не то что носителя — даже самого перехватчика подобного класса.

— Гм...

— Если хотите, все данные по свободным торговцам я могу скинуть вам на датапад, — пожала плечами леди-инквизитор. — Вряд ли от этого будет какой-либо толк, конечно...

— Да, будьте любезны.

Моррисон пробежалась пальцами по сенсоратуре, встроенной в столешницу.

— Готово. Только учтите, что на данный момент на Ольстере находится только один из них, Мейгелл Юкар, центавриец. Владеет небольшой транспортной компанией "Межзвёздные Грузовые Перевозки", имеет три транспортных звездолёта класса D-123/2, произведены на верфях Хассельхофа по лицензии "Космического Кораблестроения Норфолка". Базируется в космопорту Рамсфилд, это на севере Салернума. Сейчас два из трёх его кораблей находятся на планете, третий — "Солнечный ветер" — выполняет рейс между Ингридой и Рувой. Это где-то в субсекторе Харрингтон. Если вы считаете, что от всего этого будет какой-то прок — что ж, вы здесь босс, как говорят у вас на Терре.

— Я родом с Кастафора, леди-инквизитор, но это к делу не относится. Но проверить свободных торговцев необходимо. Иногда именно от них исходят всевозможные неприятности, как, скажем, на Аккоре-VI. Однако к этому вопросу мы ещё вернёмся. Равно как и к проблеме присутствия в системе Винкастер неопознанного каспийского перехватчика... Что вы можете сказать об экономической ситуации на планете? По-вашему, она достаточно стабильна?

Моррисон несколько секунд молча смотрела куда-то мимо Сенцова — по всей видимости, аркадианка собиралась с мыслями.

— Это в полном смысле слова пограничная планета, коллега Сенцов, коллега Джелико, и ей присущи все те минусы, что присущи многим мирам этого разряда. Это аграрно-индустриальный мир Четвёртой категории, промышленность представлена, в основном, предприятиями машиностроительной, приборостроительной и металлургической отраслей, а также горнорудной промышленностью. Та продукция, что идёт на экспорт, поставляется на Альмейду кораблями "Фолворт-Игнести", импортные же товары привозят транспортные звездолёты "Комбайна". Предупреждая ваш вопрос о том, могут ли меж этими двумя торговыми гигантами быть какие-либо споры по вопросам торгового контракта с правительством Ольстера, отвечу сразу — никаких споров меж ними нет. Заключённый ещё в три тысяча девятьсот девяносто втором году Роухеймский торговый договор строго разграничивает сферы деятельности "Комбайна" и "Фолворт-Игнести". Поэтому с этой стороны проблем не должно быть. По идее.

— А как обстоят дела с благополучием рабочего слоя населения Ольстера? — задал вопрос Джелико. — Всё ли благополучно в социальной сфере? Что по обеспечению продовольствием и товарами первой необходимости?

— Планета является частью Галактического Империума, так что в этом плане тоже можете не волноваться. Хотя в экономике и наметился некий спад, особенно это касается Салернума. Связано это, в первую очередь, с падением цен на...

Леди-инквизитор не успела договорить до конца. Над поверхностью рабочего стола-пульта внезапно вспыхнула тонкая красная световая нить, которая секунду спустя развернулась в трёхмерный видеоэкран, откуда на Моррисон глядело озабоченное лицо шафранового цвета, принадлежащее уроженцу системы Альтаира.

— Прошу прощения, что отвлекаю вас от ваших обязанностей, Джессика, — произнёс одетый в самый обычный цивильный наряд альтаирец, на левой стороне рубашки которого виднелась приколотая к ткани инквизиторская инсигния, — но возникло некое непредвиденное обстоятельство...

— Я слушаю, Джев, — Моррисон с интересом взглянула на экран. — Что случилось?

— По вашему распоряжению я нахожусь во Флатридже, работаю с сотрудниками обсерватории, мы просматриваем с помощью ВИР-интеллекта обсерватории снимки космического пространства... однако мой звонок с этим не связан...

— А с чем он связан, Джев?

— Во Флатридже час назад группа неизвестных организовала антиправительственный митинг перед городской мэрией. Человек пятьсот собрались на центральной площади города и требуют решить проблему финансирования гидропонных ферм Флатриджа и пересмотра трудовых договоров и размеров заработной платы. Полиция оцепила площадь и прилегающие к ней улицы, однако всё пока проходит более-менее мирно...

— Что значит — более-менее? — сунулся в створ виома Сенцов, оттерев в сторону Моррисон.

— Прошу прощения? — на лице альтаирца возникло выражение замешательства.

— Я имперский инквизитор Аристарх Сенцов, прибыл на Ольстер с оперативной группой по приказу Верховного Лорда-Инквизитора ван Хелдера для расследования имеющей место быть здесь ситуации, — веско произнёс Сенцов, глядя на инопланетянина. — С кем имею честь вести разговор?

— Э-э... имперский инквизитор Джев Рууми, ваше превосходительство, — справившись с замешательством, ответил собеседник Моррисон. — Вы, видимо, слышали, что я говорил леди-инквизитору до того, как речь зашла о митинге. Собственно, я сейчас нахожусь не в самом городе, а в обсерватории, это в двенадцати километрах от Флатриджа, однако двое моих дознавателей сейчас в городе и следят за ситуацией.

— Митингующие выдвигают какие-либо требования? — спросил Сенцов.

— Кроме вышеперечисленных — нет, — пожал плечами Рууми, — но согласитесь, что так просто подобные... мм... мероприятия не происходят.

— Согласен, но у меня мало информации о внутриполитической и внутриэкономической обстановке на планете. Быть может, требования митингующих вполне резонны и здесь нет никакого криминала?

— Может быть, однако в свете наличия на Ольстере группы инсургентов нельзя исключать и заранее спланированную провокацию.

— Он говорит дело, Аристарх, — услыхал кастафореец спокойный голос Джелико. — Это вполне вероятно. Окраинные планеты Империума не всегда являются благополучными с экономической точки зрения, о чём, кстати, недавно говорила леди-инквизитор. Вспомни события на Янде-III — именно сложившееся в восточном департаменте планеты, Даммареле, положение и привела к всепланетному восстанию. А всё из-за того, что губернатор департамента слишком много о себе возомнил, а премьер-губернатор пустил дело на самотёк. В итоге, пришлось вмешиваться Инквизиции и КосмоДесанту.

— Не думаю, что дело в некомпетентности губернатора Сташевского, — отозвалась Моррисон. — На Ольстере нет института губернаторов, губернатор один, управляет всей планетой, а регионы находятся под управлением местных администраторов — приматоров, назначаемых губернатором по представлению Планетарной Ассамблеи. И до сего момента я не сказала бы, что Сташевский не контролирует ситуацию.

— Хорошо, а что мы имеем в случае с Флатриджем? — задал вопрос Сенцов.

— Это город в южном полушарии планеты, в Пеналузе, административный центр департамента Альцигона. Основу его экономики составляет гидропонная промышленность, кое-что приносит производство мягкой мебели, велосипедов и мелкой бытовой техники. В двенадцати километрах от города находится одна из трёх обсерваторий Ольстера. Собственно, вот и всё, что можно сказать об этом городе. И до сей поры мне ничего не было известно ни о каких экономических проблемах в этом районе.

— Кто является приматором Альцигоны?

— Исайя Дэвис, но во Флатридже своя власть, в лице ландесхауптмана Линды Мальдонадо. Если есть какие-то недочёты по местным вопросам, то в первую очередь, спрашивать надо с неё.

— Спросим, если нужно будет. Как далеко находится Флатридж от столицы?

— Если лететь на коптере, это займёт порядка десяти часов — ведь Флатридж расположен в другом полушарии Ольстера. Можно воспользоваться трассером, это сократит время полёта до...

— Воспользуемся моим звездолётом, — прервал леди-инквизитора Сенцов. — Это гораздо быстрее. Вы полетите с нами, коллега Моррисон.

— Разумеется.

— Мне нужен один штурмбатальон. В полном снаряжении, с тяжёлым вооружением и со спецсредствами для подавления гражданских беспорядков. Два оставшихся штурмбатальона разместите вокруг правительственных учреждений в Уилсоре, но так, чтобы гражданские ничего не заподозрили. Не нужно раньше времени поднимать панику. Быть может, мы все ошибаемся в оценке событий во Флатридже, но если нет, то нужно быть готовыми ко всему. Вылет через час, успеете?

— Успеем, — кивнула Моррисон.

— Тогда жду вас на борту "Скорпиона", леди-инквизитор.

Коротко кивнув Моррисон, Сенцов поднялся на ноги, сделав знак Джелико. Локианец, вежливо поклонившись аркадианке, напялил на голову свою неизменную широкополую шляпу и последовал за своим патроном.

Глава 6.

Случалось так, что время от времени инквизиторам приходилось участвовать в подавлении гражданских беспорядков. Не на центральных мирах Империума, нет — там просто не было никаких поводов для того, чтобы затевать какую-либо бучу. Другое дело окраинные планеты. То нечистый на руку местный губернатор, полагая, что значительное удаление данной системы от основных миров Империума может служить основанием для его безопасности, "случайно" перепутает свой карман с государственным, то какой-нибудь местный промышленник вдруг решит, что его рабочие и служащие получают слишком много, то ещё что-нибудь в таком роде — и вот уже недовольные граждане выходят на улицы, требуя справедливости. Обычно около трети подобных случаев заканчивались переговорами между властями/промышленниками и манифестантами, что, как правило, приводило к вполне цивилизованному решению конфликтных ситуаций, а что касается остального количества подобных случаев, то зачастую противостояние между конфликтующими сторонами перерастало в полномасштабную гражданскую войну. Тогда уже приходилось вмешиваться не только Имперской Инквизиции, но и Космическому Десанту, и вместе с оперативниками Инквизиции на планету падали из космоса десантные корабли, набитые космодесантниками и боевой техникой, сопровождаемые ганшипами.

Около двух лет назад опергруппе Сенцова довелось участвовать в подавлении бунта — вернее, в устранении причин, приведших к его возникновению — на планете Глория, что располагалась на севере Империума, в системе тройной звезды Косворт. Тамошние власти пустили всё на полный самотёк, фактически наплевав на нужды вверенного их попечению населения, что, разумеется, не могло не сказаться на общепланетарном политическом и экономическом климате. Нашлись те, кто, не убоявшись репрессий со стороны правительства, выступили в защиту гражданских прав и свобод. А после того, как местная полиция жестоко расправилась с участниками мирного митинга во втором по величине городе планеты, на Глории начались вооружённые столкновения между силами, подконтрольными правительству, и отрядами повстанцев из Фронта Национального Спасения. Тамошний премьер-губернатор установил режим полной изоляции, запретив садиться на Глории каким бы то ни было инопланетным звездолётам, и отключил планету от общегалактической сети трансрадио. Поэтому какое-то время никто ничего и не знал о том, что происходит на Глории.

Не знал, пока один предприимчивый и наглый свободный торговец с Белта, проигнорировав запрет на посещение Глории инопланетянами, не приземлился далеко в южных пустынях планеты. Ну хорошо — пусть это был не торговец, а контрабандист, но сути дела это совершенно не меняет. Этот белтиец привёз на Глорию кое-какой товар, ввозить который легально сюда было весьма непросто, по причине высокой степени коррумпированности местных таможенников, поговорил с грузополучателем и смекнул, что здесь можно не только прослыть героем-спасителем целой планеты, но и поиметь некоторый гешефт в виде денежных знаков от имперских властей. Ускользнув от перехватчиков глорианцев, белтийский контрабандист увёл свой корабль в гиперпрыжок и добрался до системы Готлиб, расположенной в двадцати световых годах от Глории. Приземлившись в столичном космопорту единственной обитаемой планеты системы — Солена, белтиец направился прямиком в местное отделение Имперской Инквизиции. Разумеется, его приняли и внимательно выслушали. Выплатили ли ему что-либо, Сенцов не знал, но после визита белтийского контрабандиста в офис бюро Инквизиции на Солене на Терру ушло шифрованное сообщение по спецканалу. Его приняли и прочитали, после чего было принято решение о прямой военной интервенции на Глорию. Собственно, термин "интервенция" здесь не совсем корректен, так как звёздная система Косворт входила в Галактический Империум, но это в данном случае и неважно. Термин есть термин, а тот факт, что рядовые глорианцы были вынуждены с оружием в руках отстаивать свои права и свободы, весьма противоречил официальной политике Терры и Марса. Однако если была возможность избежать кровопролития, то власти Империума всегда ею пользовались. И вот именно поэтому на Глорию отправили оперативную группу во главе с Сенцовым.

Что местные власти закусили, что называется, удила, стало понятно тогда, когда кораблю инквизитора было отказано в посадке на Глорию. Ни один глава планетарного правительства никогда бы не пошёл на такой шаг, будь он в здравом уме, однако премьер-губернатор Глории Захария Муратович прекрасно понимал, что Инквизиция не просто так прислала на Глорию своих следователей. Разумеется, запрет на посадку не остановил кастафорейца — "Скорпион", миновав установленную местными ССО орбитальную блокаду, совершил посадку в восточной части того материка планеты, на котором находилась столица Глории. Правда, при этом Годвину пришлось сжечь два глорианских перехватчика, которые имели наглость атаковать инквизиторский звездолёт. Выйдя на руководителей мятежников в этом районе планеты, Сенцов внимательно ознакомился со всеми материалами, которые имелись в распоряжении местной ячейки ФНС. Этого инквизитору оказалось достаточно для того, чтобы вынести свой вердикт.

Через тридцать шесть часов внутри орбиты Глории из джамп-режима вышли шесть БДК Сорок Первого Корпуса Космического Десанта в сопровождении звездолётов прикрытия и два тяжёлых носителя класса "Адмирал Вихров". Корабли орбитальной блокады частично были рассеяны, частично уничтожены при массированной атаке торпедоносцев и истребителей, затем вниз пошли десантные шаттлы под прикрытием ганшипов. Ободрённые поддержкой имперской армии, силы ФНС перешли в мощное контрнаступление по всей планете; многие части СПО Глории и две трети ССО перешли на их сторону, вполне справедливо опасаясь быть уничтоженными. Премьер-губернатор Муратович был схвачен повстанческими силами в космопорту столицы при попытке к бегству и передан в руки представителя Имперской Инквизиции. Суд был быстрым — зачитав обвинительный приговор в присутствии командующего десантными войсками, капитанов кораблей-носителей и высшего руководства Фронта Национального Спасения, Сенцов немедленно привёл в исполнение смертный приговор, выстрелив Муратовичу в голову из бластера. Казнены были и двадцать шесть наиболее рьяных его сподвижников, виновных в постигшем планету кризисе; затем, проследив за тем, что новое правительство Глории займётся восстановлением порядка на планете, а не сведением счётов со своими недавними противниками, Сенцов со своей группой покинул систему Косворт...

Сопровождаемые четырьмя "Паладинами" местных ССО, "Скорпион" и глайдер местного бюро Инквизиции с штурмбатальоном на борту двигались в атмосфере Ольстера, следуя в направлении юго-восточного континента, что носил название Пеналуза, и где располагался город под названием Флатридж. Как и обычно, штурмовик пилотировал Клаус Годвин, Сенцов же — тоже, как обычно — сидел в кресле второго пилота, с задумчивым видом что-то рассматривая на дисплее своего датапада.

Джессика Моррисон, сидящая в пассажирском отсеке "Скорпиона", с хмурым выражением на лице просматривала поступающую на её датапад информацию от своих подчинённых. Судя по всему, ситуация во Флатридже начинала выходить из-под контроля, однако пока ещё не настолько, чтобы принимать крайние меры. Видимо, не зря прилетевший на Ольстер инквизитор приказал взять штурмбатальон — судя по всему, Сенцов всерьёз рассчитывал на вооружённое противодействие во Флатридже. И на какие меры может пойти кастафореец, леди-инквизитор не знала. Но она прекрасно была осведомлена о полномочиях таких оперативников, как Аристарх Сенцов, и отдавала себе отчёт в том, что прибывший на Ольстер инквизитор может отдать любой приказ... разве что Экстерминатус не применит. Подобная мера была весьма редкой, а против обитаемых миров и вообще применялась за всю историю существования Галактического Империума считанные разы.

— Как вы полагаете, леди-инквизитор, — услыхала Моррисон голос сидящей справа от неё Хаммаршельд, — во Флатридже всё это непотребство организовали эти ваши инсургенты, или же это правда проблемы местного характера?

Джессика скосила глаза в сторону марсианки. Хаммаршельд не смотрела в сторону леди-инквизитора, проверяя, правильно ли настроен прицел её снайперской винтовки. "Миротворец", отметила про себя Моррисон, продукт марсианских оружейников из концерна "Оружейные Системы Родионова-Фискера", мощная масс-драйверная штуковина под пулю 12,7х108 мм, с дальностью стрельбы обычными пулями до тысячи трёхсот метров и до трёх с половиной километров микро-НУРСами "Ирокез". Очень серьёзное оружие, способное пробить легкобронированный наземный мобиль, а при наличии у стрелка определённых навыков из "Миротворца" можно было даже сбить коптер.

— Пока не прилетим на место — не узнаем, — дипломатично ответила Моррисон. — Ничего нельзя исключать.

— То есть версию плохого администрирования данного региона планеты вы всё-таки не исключаете? — уточнил Джелико.

— Я же сказала, — неожиданно почувствовала раздражение Моррисон, — что ничего нельзя исключать. На месте будем разбираться.

— А долго нам ещё лететь? — спросил сидевший позади леди-инквизитора Линд Арвен.

— Ещё примерно двадцать минут, — взглянув на дисплей своего инфора, ответила Моррисон. — Если ничего не произойдёт непредвиденного...

— Это вы намекаете на ту "Мурену"? — хмыкнул Джелико. — Думаете, что она снова может объявиться?

— Ну, это вряд ли, учитывая, что ССО перекрыли все доступы к планете и всё ещё обшаривают систему. Но нельзя исключать и того, что здесь мы имеем дело с инспирированным инсургентами бунтом, а в таком случае...

— Эти ваши грёбаные инсургенты могут иметь переносные комплексы ПВО? — перебил её Лустиг, на лице которого читалось выражение угрюмого нетерпения.

— Э-э... переносные комплексы ПВО? — переспросила леди-инквизитор.

— Да, переносные. "Стингер", "Игла", "Метеор"...

— Я знаю, что такое переносной комплекс ПВО, — с ноткой раздражения ответила Моррисон. — Но ещё не было ни одного случая их применения инсургентами. Да и к тому же, все такие типы вооружения у СПО на строгом учёте. А своих людей у инсургентов там нет.

— А оружие и взрывчатка у них тогда откуда? — резонно поинтересовался Лустиг. — Купили на распродаже?

— Трофеи...

— Пф-ф! — фыркнул хатканец. — Это, конечно, допустимо, но ведь поначалу у них тоже должно было быть оружие. Я не говорю про ручное — его можно купить вполне легально. Я имею в виду тяжёлое оружие. Вопрос — откуда?

— Вы подозреваете, что кто-то из контрабандистов мог привезти на Ольстер оружие в обход закона? Мы прорабатывали такую версию. Но доподлинно известно, что в течение последних четырёх лет ни один карго свободных торговцев не садился на Ольстере без разрешения местных властей. Если только какой-нибудь ушлый тип проскользнул через контроль...

— Этих "ушлых" типов в Галактике — как блох на бинтуронге! — снова фыркнул Лустиг. — Они за лишний сол удавятся, а тут такие деньги крутятся под носом! И проскользнуть мимо радаров для них — как, извините, два пальца обоссать!

— Ну, в ваших словах есть, конечно, доля истины, но всё же я не думаю...

Договорить Моррисон не дали. Штурмовик совершенно неожиданно провалился вниз и почему-то ещё и влево, потом все, кто сидел в пассажирском салоне, почувствовали, несмотря на сработавшие гасители инерции и гидравлические амортизаторы, как корабль метнулся в сторону, словно уходил из зоны обстрела. Впрочем, судя по тем манёврам, которые принялся выделывать Годвин, так оно, судя по всему, и было.

— Это вот что за херня такая происходит, а? — Лустиг оторопело оглядел своих коллег и леди-инквизитора. — У меня нет способностей эф-аналитика, ежели что...

— А здесь и не надо обладать такими способностями! — усмехнулся Логинов. — Было бы странным, если бы нас не попытались остановить на подлёте к Флатриджу!

— Это ракета, — зачем-то произнёс Арвен, констатируя очевидный факт.

— Ракета, мать её так! — зло ощерился Лустиг. — Представь себе, Линд, мы уже об этом как-то догадались!

Центавриец пожал плечами, как бы говоря, что вовсе не стоит так орать.

"Скорпион" снова завалился набок, по обшивке словно горох просыпался. Коротко взревела предупредительная сирена, штурмовик — по ощущениям сидящих в амортизационных креслах — совершил переворот вокруг горизонтальной оси.

— Коллега Моррисон, — раздался в микронаушнике спокойный голос Сенцова, — как вы объясните тот факт, что у инсургентов оказался в наличии переносной комплекс противовоздушной обороны "Сарацин"?

Несколько секунд Джессика соображала, что сейчас такого сказал ей инквизитор-кастафореец, потом покачала головой.

— Вы точно уверены, что это именно "Сарацин"? — уточнила она.

— Я эту сволочь никогда ни с чем не перепутаю, — в голосе Сенцова явственно прозвучали злобные нотки. — Именно из такой установки сбили мой глайдер на Самнии три года назад, заставив меня катапультироваться в гнусное вонючее болото. Да, это именно "Сарацин", фраг его раздери!

— Ну... контрабандисты...

— Вы повторяете это слово прям как мантру какую-то! — усмехнулся Сенцов. — Контрабандисты, торгующие "Сарацинами" — это уже очень интересно, вы так не считаете?

— Да, признаю, что это несколько странно, — неохотно призналась Моррисон.

В словах коллеги-инквизитора она явственно услышала "... подозревается в служебном несоответствии", и это заставило её поёжиться. Ведь Сенцов имел полное право объявить руководителю ольстерского бюро Инквизиции служебное несоответствие, что однозначно ставило крест на карьере Джессики. И на то имелись веские основания.

Переносные комплексы ПВО "Сарацин", производимые по марсианской лицензии концерном "Объединённые Технологии Тринидада", принадлежали к первому классу вооружений и далеко не каждые СПО могли похвастать тем, что имели в своём арсенале эти установки. И на то имелась веская причина — "Сарацины" спокойно могли достать находящийся на низкой парковочной орбите звездолёт, а возможность оснащать ракеты этих комплексов термоядерной мини-боеголовкой делало их крайне опасными для космопланов и десантолётов. Именно поэтому эти комплексы, производимые на одной из самых индустриализованных планет Империума — Тринидаде, поставлялись только в планетарные войска центральных миров и самых верных союзнических рас. Такой планете, как Ольстер, даже и мечтать не приходилось о том, чтобы заполучить по каналам интендантской службы хотя бы один такой комплекс. И если хотя бы один такой комплекс находился на планете, это означало, что местное отделение Имперской Инквизиции где-то допустило просчёт.

— Впрочем, — следующие слова, произнесённые Сенцовым, заставили Моррисон облегчённо вздохнуть, — есть такие контрабандисты, к сожалению, которые могут достать всё, что угодно. Есть, знаете ли, прецеденты. Так что особо на свой счёт не берите сей случай, тем более, что Годвин накрыл стрелка двумя ракетами. Боюсь, правда, что захватить для допроса его уже не получится...

В микронаушнике раздался издевательский смешок.

— ... однако это вовсе не означает, что вам не надо будет заниматься вопросами контрабанды оружия, — продолжил инквизитор. — Это очень неправильно, когда кто-то, кто не имеет никакого права ввозить на планету оружие, ввозит его, несмотря на запреты. Поэтому вам надлежит отрядить нескольких агентов для расследования этого дела, коллега Моррисон.

— Разумеется, коллега Сенцов, — без промедления отозвалась Моррисон.

Больше ничего интересного не произошло. Штурмовик и его сопровождение без дальнейших происшествий добрались до Флатриджа и совершили посадку на военном аэродроме, расположенном в четырнадцати километрах от города.

Судя по всему, леди-инквизитор предупредила местные власти о своём прибытии в город, так как на лётном поле Сенцов заметил несколько полицейских броневиков и стоящих возле них стражей порядка с лазганами. Два патрульных флиттера, включив экраны парения, висели на высоте трёхэтажного дома, настороженно шаря по сторонам своими сенсорами.

— Комитет... хм... по торжественной встрече! — усмехнулся Годвин, глядя в обзорный блистер. — Только танков не хватает!

— Учитывая ситуацию в городе, Клаус, — отозвался Сенцов, отстёгивая предохранительные ремни и вставая с кресла, — их нельзя упрекать в излишних мерах предосторожности. Кому понравиться, если в его вахту пристукнут прибывшего с Терры инквизитора?

— Оно так! — снова усмехнулся байкалец.

— Оставайся здесь, Клаус. Нам может понадобиться воздушная поддержка, а флиттеры, — Сенцов взглянул на висящие над лётным полем полицейские аппараты, — не сравнить со штурмовиком.

Годвин молча кивнул в знак того, что слова Сенцова приняты им к сведению. Отвернувшись к пульту управления, он принялся что-то набирать на сенсорной клавиатуре.

Едва лишь Сенцов показался на пандусе пассажирского трапа, в его сторону уверенной походкой направился немолодой уже мужчина в форме полицейского. Остановившись у самого края пандуса, он пристально всмотрелся в кастафорейца глазами разного цвета. Поначалу Сенцов принял это за игру света и тени, но приглядевшись повнимательнее, он понял, что левый глаз у ольстерца является бионическим имплантом. А цвет — ну, Ольстер не настолько богатая планета, чтобы можно было позволить себе более качественный имплант.

— Вы, как я понимаю, — произнёс полицейский, опуская приветствие, что, впрочем, ровным счётом ни о чём не говорило, учитывая ситуацию в городе, — и есть тот самый инквизитор из метрополии? Позвольте представиться — заместитель начальника полицейского управления Флатриджа Ласло Бенедек. Прислан встретить вас и вашу опергруппу и сопроводить в город. Приказ начальника управления Кеннеди.

— Здравствуйте, заместитель Бенедек, — Сенцов протянул ольстерцу руку, которую тот, немного поколебавшись, осторожно пожал. — Имперский инквизитор Аристарх Сенцов. Что вы можете сказать о происходящем в городе?

— Не так чтобы уж очень много, — пожал плечами замначальника полицейского управления Флатриджа, жестом приглашая инквизитора следовать за собой. — Прошу вас, господин Сенцов. Конвой ждёт.

— Всё настолько серьёзно или вы просто перестраховываетесь? — спросила Моррисон, окидывая пристальным взглядом полицейские бронемашины.

— В данном случае излишняя осторожность не помешает, леди-инквизитор.

Услышав ответ Бенедека, Сенцов про себя понимающе усмехнулся. Шеф Кеннеди явно отдавал себе отчёт в том, что его репутация может сильно пострадать, если вдруг, паче чаяния, кто-нибудь пришибёт офицера Инквизиции во вверенном его заботам городе. И если он уделил хотя бы половину этого рвения ситуации в самом Флатридже, то его можно было считать вполне соответствующим своей должности.

Прибывших инквизиторов сопроводили до стоящего вторым по счёту броневика, только что не втолкнули их внутрь, после чего закрыли входную бронированную дверь. Подождав, пока инквизиторы рассядутся на армапластовых скамейках, сидеть на которых было чуть удобнее, чем на голой земле, Бенедек сунулся в кабину и что-то сказал водителю, после чего вернулся в пассажирский отсек и сел напротив Сенцова.

— Итак, заместитель Бенедек? — Сенцов вопросительно посмотрел на ольстерца.

Слегка качнувшись на гидравлических амортизаторах, броневик тронулся с места, постепенно набирая скорость.

Ласло Бенедек, поудобнее устроившись на скамье, поправил кобуру с бластером и откинулся на стенку отсека.

— Что конкретно вы хотите услышать от вашего покорного слуги, господин инквизитор? — спросил ольстерец.

— А что именно вы можете мне сообщить, заместитель Бенедек? — вопросом на вопрос ответил Сенцов. — Для начала — обрисуйте ситуацию в городе. Что, как и почему.

Бенедек несколько секунд помолчал, собираясь с мыслями.

— Знаете, здесь сложно сказать что-либо конкретное, — пожал плечами после паузы полицейский. — На гидропонных фермах никогда не было ничего такого, что могло бы привести к... э-э... бунту. Твёрдо установленные режимы рабочих смен, высокие зарплаты, все положенные государством льготы... Никто не притеснял рабочих, руководство вполне адекватное, заботится о сотрудниках... Не понимаю, что могло привести к подобному развитию событий.

— То есть вы хотите сказать, что никаких причин для того, чтобы выйти на улицу, у рабочих гидропонной промышленности вашего города нет?

— Совершенно верно, господин инквизитор.

— Но они почему-то вышли. Как это можно объяснить?

Сенцов внимательно вгляделся в лицо заместителя начальника полиции Флатриджа.

— Если честно — не знаю, — без экивоков ответил Бенедек. — Мы сейчас пытаемся в этом разобраться, но почти все силы брошены на то, чтобы не дать ситуации выйти из-под контроля.

— Конкретнее, пожалуйста.

— Полицейские кордоны перекрывают все подступы к мэрии Флатриджа. Мы призываем толпу разойтись, но пока безуспешно. Никаких инцидентов не было, слава Императору, однако перед митингующими выстроена шеренга лёгких броневиков для подавления гражданских волнений. — Под этим обозначением скрывались легкобронированные мобили, оборудованные водомётами, стационарными парализаторами и генераторами низкочастотных акустических колебаний. — Гарнизон СПО приведён в состояние повышенной готовности, но пока во вмешательстве военных в события не идёт речи. Ландесхауптман Мальдонадо находится в своём рабочем кабинете и пытается разобраться с ситуацией. Представители гидропонной промышленности тоже находятся в мэрии и принимают активное участие в...

— Простите, заместитель Бенедек, — Сенцов жестом остановил словесное извержение, — а какие меры принимаются для выявления зачинщиков беспорядков?

— Э-э... зачинщиков? — Бенедек удивлённо посмотрел на кастафорейца. — Но пока ничего криминального не произошло...

— А вы, значит, ждёте, что произойдёт? — усмехнулся Сенцов. — Забавная логика. Хорошо, я поясню вам. Вся эта толпа не просто так собралась перед мэрией, их кто-то надоумил это сделать. Или вы полагаете, что рабочие гидропонных ферм решили таким вот странным образом развлечь себя? Собраться перед городской мэрией и устроить митинг? Отвечу — нет. Есть кто-то, кто подтолкнул их к этому, а следовательно, повод для недовольства должен быть. Такое вами не рассматривалось?

— Рассматривалось, или вы полагаете, что только Имперская Инквизиция занимается поддержанием закона в Галактике? — хмыкнул Бенедек. — Но если такое лицо — или лица — имеется, то он или они очень умело маскируются. Нам не удалось выявить никого, кого можно было бы обвинить в подстрекательстве к антиправительственным выступлениям.

— Когда мы летели во Флатридж, — вмешалась в разговор Хаммаршельд, — кто-то выпустил по нам ракету из переносного комплекса ПВО. Как вы это объясните, заместитель Бенедек?

— Ракету? — лицо ольстерца вмиг посерело. — Ручной комплекс ПВО? Но... но позвольте, как такое возможно?! Может быть, это просто досадная ошибка со стороны наших СПО?!

— У ваших СПО нет комплексов "Сарацин", — пояснил Сенцов. И, видя на лице Бенедека недоумение, пояснил: — Комплексы ПВО "Сарацин" являются военной продукцией первого класса и не поставляются на окраинные планеты. Насколько известно мне, ваши СПО имеют на вооружении переносные системы ПВО "Горгулья", которые сильно отличаются по своим тактико-техническим характеристикам от вышеупомянутых. Значит, мы имеем дело с инсургентами, а откуда они раздобыли "Сарацин" — этим делом займётся ведомство коллеги Моррисон.

При этих словах леди-инквизитор почти автоматически кивнула головой в знак того, что слова Сенцова полностью соответствуют истине. Впрочем, так оно и было. Перед тем, как вылететь во Флатридж, Моррисон отдала распоряжение своему второму заместителю Эрмиду Маттоксу начать копать в данном направлении. Хотя она, честно сказать, сильно сомневалась, что даже агенты Инквизиции смогут что-либо здесь раскопать.

— Ну... тогда более-менее понятно, но вы, выходит, допускаете, что за событиями в городе могут стоять мятежники?

— В свете происходящего на Ольстере этого нельзя исключить.

— А смысл им поднимать бунт во Флатридже? Какое значение для них может иметь наш город и вообще Альцигона?

— Гидропонные фермы на любой планете имеют важное значение для пищевой индустрии, заместитель Бенедек, — ровным голосом произнёс Сенцов. — Выведя из строя производство гидропонной продукции, мятежники смогут посеять зёрна хаоса в этом регионе планеты. Ведь фермы Флатриджа имеют немаловажное значение для вашей экономики. Нарушив таким нехитрым образом стабильное положение дел, мятежники смогут добиться успеха на политическом фронте, показав несостоятельность местных властей решать проблемы населения, что, вполне возможно, привлечёт на их сторону новых рекрутов. Допустим, из числа потерявших работу...

В этот момент броневики выехали на проходящую параллельно центральной площади Флатриджа транспортную эстакаду, откуда открывался обзор на мэрию и прилегающие к ней кварталы.

— А вот это очень интересно, — пробормотал Сенцов при виде открывшейся на обзорном стереоэкране картины. — Водитель — остановите машину! — крикнул он в микрофон внутреннего переговорного устройства, встроенного в одну из стен пассажирского отсека.

Броневик по инерции прокатился несколько метров и замер. Сенцов, хмыкнув, отстегнул ремни безопасности и, поднявшись на ноги, направился к внешнему люку, на ходу поправляя висящую на правом бедре кобуру с бластером.

Выйдя из броневика на мостовую, инквизитор подошёл к ограждению и, опёршись на него руками, оглядел представшую его глазам картину.

Судя по тому, что стволы водомётов полицейских броневиков были развёрнуты в сторону митингующих, ситуация принимала для стражей порядка неприятный оборот. Воды на дасфальте пока видно не было, но можно было не сомневаться, что скоро из раструбов водомётов ударят тугие струи воды, выстреливаемые под большим давлением, поскольку собравшиеся вели себя не совсем мирно. В руках у некоторых митингующих Сенцов различил металлическую арматуру, но оружия — масс-драйверного или энергетического — заметно не было, что уже было неплохим знаком. Прутья и дубинки — это не повод для того, чтобы палить по толпе из бластеров и иглокарабинов, а вот аналогичное оружие в руках протестующих вполне могло бы вызвать ответный огонь со стороны сил правопорядка.

Из закреплённого на одном из броневиков мощного рупора раздавался голос какого-то полицейского, и, хотя с такого расстояния слов его Сенцов слышать не мог, кастафореец мог бы спокойно поставить десять солов, что он пытается уговорить собравшихся разойтись, взывая к букве закона. Очень часто это помогало, особенно если эти слова были подкреплены полицейскими бронемашинами с водомётами и парализаторами и экипированными снаряжением для подавления уличных беспорядков стражами порядка. Но иногда приходилось прибегать и к более радикальным мерам, и хорошо ещё, когда эти меры ограничивались водомётами и парализаторами.

— Ситуация явно ухудшается, — прокомментировал высунувшийся из люка Джелико. — Нужно оперативное вмешательство.

— Ты, как всегда, прав, Сайрус, — спокойно отозвался Сенцов, залезая обратно в броневик. — Заместитель Бенедек — какие приказы получили ваши люди?

— Во всяком случае, из летального оружия стрелять они будут лишь в самом крайнем случае, — мрачно ответил ольстерец. — И надеюсь, что до этого не дойдёт.

— На Корге тоже так думали, а потом полиции пришлось стрелять из лазганов по взбунтовавшейся толпе. Надеюсь, однако, что здесь удастся обойтись без этого... Что ж, — произнеся это, Сенцов повернулся спиной к парапету и полез обратно в броневик, — не будем зря терять время, заместитель Бенедек. А то ведь можем и не успеть...

Полицейские бронемашины съехали с эстакады через двести с небольшим метров и спустились вниз, на ведущую к площади узкую улицу, по пологому съезду дугообразной формы. Проехав ещё метров триста пятьдесят, они буквально упёрлись в спины митингующих горожан.

— Митингующие настроены весьма агрессивно, — отстранённым голосом заметил Джелико. Впрочем, для локианца это было обычное дело. — Вполне возможно, может потребоваться силовое воздействие.

— Силовое воздействие, Сайрус, от нас никуда не денется, — хмыкнул Сенцов. — Но всё-таки для начала давай попробуем мирно разрешить ситуацию. Здесь не еретики, а обычные горожане... по крайней мере, так представляется... Поэтому давайте-ка сначала попробуем убедить их в том, что они... неверно понимают суть вопроса.

Произнеся последние слова, кастафореец лёгким движением вскочил на ноги и, прежде чем кто-либо успел что-нибудь сказать или сделать, открыл внешний люк броневика и вылез наружу. Ласло Бенедек, пробормотав под нос нечто такое, что обычно в приличном обществе не принято было употреблять, только что не бегом припустил за инквизитором. Оно и понятно — кому охота, чтобы в его смену пристукнули оперативника из метрополии? Правильно, никому.

Глава 7.

Во время своего обучения в Академии Аристарх Сенцов успешно сдал экзамен по предмету, который на официальном языке Имперской Инквизиции назывался "борьба с несанкционированными митингами и им подобными сборищами как мирным, так и военным методами", однако одно дело — теоретические занятия в спокойной обстановке академических аудиторий и тренажёров, и совсем другое — реальное действо. В тренажёрном зале виртуальные "противники" кидают в тебя виртуальными же камнями и палками и могут даже стрелять из виртуальных иглопистолетов и масс-драйверных винтовок; в реальности же можно было не только камнем по башке получить, но и схлопотать бластерный заряд в эту самую башку. Правда, никакого оружия — во всяком случае, видимого — инквизитор у митингующих не заметил, но это ровным счётом ничего не означало.

Само собой разумеется, что идиотом Сенцов не был. Выходить к подобным толпам без специального оснащения было бы верхом глупости, а посему на поясном ремне кастафорейца крепился генератор персонального защитного поля. Набедренная кобура с бластером также присутствовала на своём месте, и её клапан был откинут в сторону, чтобы можно было, в случае чего, быстро выхватить оружие.

Позади себя Сенцов услышал тяжёлый топот, заставивший его обернуться. И понимающая усмешка искривила губы кастафорейца. Ибо иной реакции на увиденное им было сложно ожидать.

— Что? — брови Лустига изогнулись дугой. — Какой идиот без прикрытия своего шефа отпустит разговаривать с потенциальными бунтовщиками? А прикрытие тебе как раз не помешает.

— И именно потому ты взял с собой дефган? — спросил Сенцов.

— А что? — не понял хатканец, демонстративно перекидывая массивное оружие из одной руки в другую. — Ничто так не смягчает пыл толпы, как направленный в лоб крупный калибр!

— Оно так, только давай обойдёмся без лишней пальбы, шойн?

— Если хотя бы один камень полетит в нашу сторону, я никого не буду уговаривать! — угрожающе процедил Лустиг, опуская на глаза тактический визор.

Сенцов в ответ лишь молча пожал плечами и, в свою очередь, надвинул на глаза свой собственный тактический визор "Филин". Лёгким касанием он активировал режим трансляции комлинка и придвинул поближе ко рту горошину микрофона на тонком прочном стержне из армадита.

— Внимание, граждане! — поскольку комлинк Сенцова был соединён по беспроводной связи с коммуникатором полицейского броневика, не услышать инквизитора мог разве что полностью глухой. — Я — офицер Имперской Инквизиции! Требую немедленно прекратить несанкционированное сборище и разойтись по своим домам! Если у вас есть какие-либо претензии к местной власти, вы можете выделить троих уполномоченных лиц для проведения переговоров! В противном случае, ваши действия будут мной квалифицированы, как антигосударственные, со всеми вытекающими из этого последствиями!

С минуту вокруг царила относительная тишина, нарушаемая лишь звуками работающей полицейской аппаратуры и моторов бронемашин, потом до слуха инквизитора донёсся чей-то возглас:

— Мы требуем справедливости, мать вашу за ногу!

— Кто это сказал? — Сенцов окинул толпу пристальным взглядом. — Выйди и покажись!

Некоторое время ничего не происходило, но потом, расталкивая собравшихся на площади людей локтями, вперёд протиснулся невысокий ничем не примечательный человек, одетый в зелёно-оранжевый рабочий комбинезон. Голову его украшала аляповатая кепка с какой-то неизвестной Сенцову эмблемой, а штанины были заправлены в грязноватые полуботинки на высокой подошве. Никакого видимого оружия при нём не имелось, впрочем, спрятать что-либо под такой одеждой было весьма и весьма непросто. Если только силовую бритву, но встроенный в визор инквизитора микросканер не регистрировал у горожанина никаких источников энергии.

— Мы требуем от властей справедливости! — всё тем же запальчивым тоном произнёс ольстерец. — Или, по-вашему, мы недостойны этого?!

— Не могу знать, так как мне неведомо, что здесь у вас происходит, — спокойно проговорил Сенцов, делая едва заметный знак Лустигу сместиться чуть влево. — Но именно для этого я и прибыл на Ольстер. Чтобы во всём разобраться.

— Вас послали решить нашу проблему? — наморщил лоб горожанин. Было очевидно, что вникнуть во что-либо сложнее простой арифметической задачи для этого пролетария является делом довольно непростым.

— Именно так, мой друг, — приветливо улыбнулся Сенцов. Одними губами — глаза кастафорейца при этом оставались холодными, как ночное небо Фенриса. — Кто вы и кем уполномочены вести переговоры с представителями закона?

— Э-э... — замялся пролетарий. — Вальтер Вризен, техник по обслуживанию очистительных фильтров, комплекс номер восемь. А насчёт уполномоченного... ну, меня никто, собственно, не назначал. Я сам вызвался.

— Похвальное решение, господин Вризен, вот только отдаёте ли вы все себе отчёт в своих действиях?

— Что вы имеете в виду? — не понял пролетарий.

— Всё это сборище, — Сенцов обвёл рукой площадь, — не является санкционированным властями Флатриджа. Следовательно, собравшись здесь, вы нарушаете законы Империума. А это есть уголовно наказуемое действо, и я, как офицер Имперской Инквизиции, обладаю самыми широкими полномочиями для того, чтобы прекратить творимое здесь безобразие.

— Вы отдадите приказ стрелять по мирным гражданам?! — раздался чей-то выкрик.

— Разумеется, нет... без веской на то причины.

— Но причину эту вам найти ведь несложно! — выкрикнул всё тот же голос.

— Любезный — не соблаговолите ли показаться на свет? — усмехнулся инквизитор. — А то разговаривать с воздухом мне как-то не улыбается. Смотрится нехорошо.

В толпе раздались неуверенные смешки. Хороший знак, решила наблюдавшая за происходящим из проёма люка бронемашины Моррисон. А этот Сенцов не так уж и плох, подумала леди-инквизитор. Сразу, как говорили в старину, взял быка за рога. Перехватил инициативу у протестующих. Но всё же ситуация ещё была далека от благополучного разрешения.

Рядом с Вальтером Вризеном, протолкавшись через толпу, возник худощавый долговязый парень лет двадцати пяти-двадцати семи, одетый в довольно комичный, на взгляд Сенцова, наряд — широкие вверху и узкие внизу брюки из синтекса, остроносые лакированные луминексовые туфли на каблуках и жёлтую сорочку с длинными рукавами, по всей длине которых стелился довольно прихотливый узор, напоминающий ганианский алфавит. В правом ухе парня виднелась гарнитура беспроводной связи, а левое запястье было украшено довольно скверной подделкой под инфор известной каледонской фирмы-производителя электронных устройств и высокоточной техники. Ну, а на небрежно заткнутый за пояс главианский иглопистолет, неизвестно каким образом очутившийся на Ольстере, Сенцов пока не обратил пристального внимания. В отличие от Лустига. Хатканец при виде заткнутого за пояс оружия сразу же подобрался, как охотящийся грас, и впился взглядом в ольстерца, прям как тот грас.

— Ну, вот он я! — тоном народного героя, сразившего медведя, едва разделавшись с соской, произнёс парень. — И чё теперь?

— Ну, для начала вы бы могли объяснить, почему вы полагаете, что для нас не составит труда найти причину пострелять по толпе гражданских лиц, — невозмутимо произнёс Сенцов.

— Так все ведь знают, что инквизиторам только дай повод! — усмехнулся парень. — Вы ж в любом протестующем видите врага Империума!

— Ну, положим, не в каждом, а только в тех, кто слишком уж выходит за рамки общепринятых норм поведения, — всё тем же невозмутимым тоном ответил кастафореец. — А стрелять мы начинаем только тогда, когда стрелять начинают в нас. Вот вы, к примеру — кстати, как ваше имя, уважаемый?

— Э-э... — несколько растерялся ольстерец. — Томас Мёрфи...

— Томас Мёрфи, — повторил Сенцов. — Как я погляжу, у вас при себе есть иглопистолет. Причём главианский. Весьма дорогая штука для Ольстера. Главия является одним из ведущих миров-производителей оружия, после Марса, Кергелена и Глании, и такое оружие тут должно стоить немалых денег. Впрочем, это неважно, стоимость. Лицензия-то у вас на него хоть есть?

— Уже дело хотите мне пришить? — кривовато усмехнулся Мёрфи.

— Да на кой оно мне надо? — пожал плечами Сенцов. — Я здесь совсем по другому вопросу...

— Вот как? — с подозрением в голосе спросил ольстерец.

Ответить ему Сенцов не успел.

— Да он просто заговаривает всем нам зубы! — раздалось откуда-то из толпы. Кто это выкрикнул, кастафореец не видел. — Вы что, не видите, что они нас со всех сторон окружили! Сейчас начнут нас лупить парализаторами и в свои броневики запихивать!

— Нас всех сошлют на Ниффельгейм! — истеричный возглас донёсся откуда-то справа, и опять никто не сумел рассмотреть того, кто это выкрикнул. — Народ — прорываемся, иначе всем нам пиздец!

Иногда бывает, что всего один маленький и ничтожный в масштабах Вселенной камешек вызывает к жизни лавину, способную подмять под себя всё, что встретится ей на пути. Так и здесь — стоило прозвучать этому нелепому, с точки зрения здравого смысла (никто на самом деле не собирался никого никуда ссылать) выкрику, как толпа вмиг забурлила и качнулась в одном направлении. А именно — в направлении прибывших инквизиторов. Ибо поддавшись панике, она решила, что прорываться лучше всего именно в ту сторону, где было всего лишь четыре бронемашины и горстка полицейских.

— Круши всё на..! — прозвучало в воздухе, который, казалось, в одно мгновение раскалился до звёздных температур.

Выругавшись аж на девяти языках, Сенцов, несмотря на то, что толпа была уже почти перед ним, всё же успел схватить Вризена и Мёрфи и швырнуть их в сторону броневиков. Хотя бы этих двоих стоило допросить — быть может, они что-либо могли видеть. Или кого-либо.

Арвен и Логинов в мгновенье ока втащили туземцев в броневик, затем оттуда выскочила Хаммаршельд, держа наготове свою снайперскую винтовку.

— Назад, шеф! — Лустиг одним резким движением задвинул Сенцова себе за спину. — Отходи к броневику!

Местные стражи правопорядка, надо отдать им должное, проявили весьма похвальную сноровку. Все четыре броневика тут же перестроились и перегородили своими корпусами устье вливавшейся в площадь улицы, так, что пройти между полицейскими машинами можно было только по одному; фланги же были плотно перекрыты полицейскими с длинными пласталевыми щитами и электрошоковыми дубинками в руках. Два флиттера кружили в воздухе на высоте трёхэтажного дома, но пока никаких действий не предпринимали. Собственно, всё, что могли бы сделать их пилоты — это выбросить ловчие сети для захвата бунтовщиков и применить против толпы установленные на их машинах суггесторы. Однако без соответствующего приказа действовать они не стали бы.

— Дэвид — не стреляй! — выкрикнул Сенцов, завидя, что Лустиг уже поднял кверху дефган, явно намереваясь дать очередь поверх голов. А это могло привести к ещё большей озлобленности толпы и, как следствие — выходу ситуации из-под контроля. Хотя нельзя было сказать, что она и сейчас была под контролем местной полиции и инквизиторов.

Лустиг недоумённо оглянулся на своего патрона — а в следующую секунду в его дефган уже вцепился какой-то горожанин с очумелым от страха и злобы лицом, пытаясь вырвать грозное оружие из рук офицера Инквизиции.

Именно что пытаясь. Силой Лустига Дух Космоса не обделил — для того, кто одним ударом кулака мог свалить с ног здоровенного пьяного глипа с Вартумина или отправить в нокаут двух-с-половиной метрового роста виири с Дра-III, удержать в своих руках дефган не составляло особого труда. Тем более, что вцепившийся в оружие хатканца горожанин не сказать чтобы был богатырских статей.

Однако надо отдать должное Лустигу — он не стал не бить горожанина, не пинать его. Он просто выдернул из его рук дефган и наступил ему на ногу.

Вам когда-нибудь падала на ногу альфабетонная плита весом эдак килограммов в сто? Во всяком случае, при взгляде на лицо горожанина именно так и можно было подумать. Секунд пять ничего не происходило, если не считать того, что дефган ольстерец всё же отпустил, а затем он отскочил прочь от хатканца и запрыгал на одной ноге, смешно размахивая руками.

Но специалисту по оружию не было времени наблюдать за этой, к слову сказать, забавной сценкой. К нему устремились сразу трое громил, причём каждый из них был вооружён короткой и толстой палкой. Из какого материала палки эти были сделаны, Лустиг не знал, да его сейчас это не слишком и заботило.

— Парни — вы это зря! — попытался было облагоразумить молодчиков хатканец. — Я офицер Имперской... да что ж вы делаете-то, дебилы фрагоголовые?!

Не обратив никакого внимания на слова Лустига, громилы сразу же набросились на него, довольно умело размахивая палками и метя точно в голову. Однако Лустиг был вовсе не из тех, кто будет спокойно стоять и смотреть, как его собираются избить.

Кулак размером с хороший такой булыжник обрушился на голову ближайшего к хатканцу нападающего, нанося удар подобно боевому молоту кугхров. Бил, разумеется, Лустиг вполсилы, иначе вряд ли бы даже самый лучший нейрохирург Ольстера — и, не исключено, даже Лидоны — сумел бы помочь верзиле.

От удара громила потерял равновесие и рухнул на своих дружков, Те, не удержавшись на ногах, тоже повалились на дасфальт. Лустиг немедленно воспользовался этим, чтобы увеличить расстояние меж собой и напирающей толпой.

— Дэвид — не стреляй! — снова выкрикнул Сенцов, пинком ноги отбрасывая от себя какого-то типа, вознамерившегося было ударить инквизитора куском металлической арматуры по голове. — Мы этим только ещё больше их разозлим!

— А что прикажешь, нафраг, делать? — рявкнул в ответ хатканец, держа дефган на весу и отступая к броневикам. — Пальчиком им погрозить?

Пальчик, разумеется, здесь вряд ли бы помог, но в одном Лустиг был прав — нужно было как можно скорее что-то делать. Но только вот что именно?

Решение, как и обычно бывает в подобных случаях, пришло Сенцову на ум совершенно неожиданно. Будто кто-то взял да и засунул его ему в голову. А может, так оно и было на самом деле? То знал лишь Проводник Душ... ну, быть может, ещё и сам Дух Космоса. А может, то просто сказалась подготовка имперского инквизитора. Во всяком случае, кастафореец понял, что именно нужно предпринять.

— Залп поверх голов! — прогремел над толпой голос Сенцова, усиленный комлинком инквизитора.

Выполнять приказы местные полицейские умели, надо отдать им должное. Орудийные башни броневиков, что привезли инквизиторов с аэродрома, синхронно развернулись в сторону напирающей толпы и вздёрнули к небу стволы своих лазерных орудий. И так же синхронно произвели залп поверх голов протестующих.

Эффект получился точно такой, на какой и рассчитывал Сенцов. Всё-таки гражданские остаются таковыми в большинстве ситуаций, на какой бы планете не происходило дело и к какой бы расе они не принадлежали. Как правило, стоит лишь показать им, что сила отнюдь не на их стороне, как вся воинственность мигом слетает с них, словно листва с дерева, унесённая с веток ураганным ветром. Так произошло и на этот раз.

Лазерные трассы с характерным шипением прошли над толпой, причём на такой высоте, что все, должно быть, почувствовали исходящий от энерголучей обжигающий жар. И этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы у собравшихся на площади перед мэрией Флатриджа пропало всякое желание бунтовать и вступать в какую-либо конфронтацию с представителями закона и порядка.

— Я повторю только один раз, для особо тупых! — Сенцов, грубо оттолкнув какого-то горожанина с растрёпанными волосами и куском арматуры в правой руке, оказавшегося рядом с ним, протолкался к броневикам и, подтянувшись на руках, сноровисто забрался на его крышу. — Я являюсь офицером Имперской Инквизиции, прибывшим на Ольстер с Терры для того, чтобы разобраться во всём, что происходит на вашей планете! А поскольку я офицер Имперской Инквизиции, то мои полномочия простираются гораздо дальше, нежели у офицера Галактического Патруля этого же ранга! Поэтому я приказываю немедленно прекратить противоправные действия и разойтись по домам!

— А как же наши гражданские и трудовые права? — донеслось до инквизитора.

— Мы разберёмся и с этим, можете не беспокоиться. И если они и в самом деле нарушаются, то можете быть уверены — тем, кто допустил такое, придётся не по душе визит на Ольстер инквизитора. А теперь, дамы и господа, расходитесь по своим домам и предоставьте представителям закона заниматься своей работой.

— А где гарантии, что вы не пустите это дело на самотёк и не станете потом преследовать всех нас? — донеслось из толпы.

— Я офицер Имперской Инквизиции, какие вам ещё нужны гарантии? — недовольно скривился кастафореец. — Я, вообще-то, запросто мог отдать приказ стрелять на поражение, но я этого не сделал. А знаете — почему?

— Зассал! — услышал Сенцов чей-то голос, судя по тембру, принадлежавший какому-то молодому парню.

— Слышь, герой, — криво усмехнулся инквизитор, — у меня на орбите, вообще-то, крейсер висит, который одним-единственным выстрелом весь этот городишко в пар может обратить. Но в мои планы не входит убийство тех, кому некие враждебные вашему миру силы запудрили мозги и заставили выйти сюда, чтобы с вашей помощью осуществить свои грязные планы. Или ты предпочёл бы, чтобы я отдал приказ о проведении здесь Экстерминатуса?

— Экстерминатус может одобрить лишь сам Император! — выкрикнул кто-то. — Ни один офицер Инквизиции не имеет на это права!

— Имеет, но только если речь идёт о необитаемой планете с базами враждебных фракций, мой знающий законы друг. Но повторю ещё раз для особо тупых — я прибыл сюда, чтобы найти и наказать тех, кто хочет погрузить вашу планету в болото хаоса и анархии. И будь уверен — я их найду. И соответствующим образом накажу. А законопослушным гражданам Империума бояться нечего, в этом я могу вас заверить. Мои помощники проверят всё, связанное с деятельностью руководства дрожжевых ферм, и если выясниться, что имеют место некие нарушения, то виновные будут наказаны в полном соответствии с законами Империума. Дознаватель Арвен!

— Шеф? — рядом с левым передним колесом полицейского броневика возник центавриец.

— Займёшься проверкой деятельности руководства дрожжевых ферм, — властно и так, чтобы всем было слышно, произнёс Сенцов. — Выберешь пару-тройку граждан из числа работников, внимательно выслушаешь их претензии. Всё проверить непредвзято, выслушать все заинтересованные стороны. Заместитель Бенедек!

— Да? — рядом с Арвеном возник заместитель начальника местного полицейского управления.

— У вас есть отдел экономических преступлений?

— Во Флатридже? Нет. Но мы можем подключить к работе налоговую службу мэрии.

— Подключите. — Сенцов обвёл притихшую толпу мрачным взглядом. — Этого довольно или мы продолжим нашу, так сказать, дискуссию?

По толпе прошелестел лёгкий шорох, однако никто не выказал никаких претензий в адрес инквизиторов. Похоже было, что этот раунд Сенцову удалось выиграть практически без потерь.

— Очень хорошо, — подытожил кастафореец. — Раз мы таким нехитрым способом решили нашу проблему, предлагаю всем спокойно расходиться по домам. Результаты расследования будут выложены на планетарный сервер Интерстара по мере того, как они будут обработаны моими помощниками. Ознакомиться с ними сможет каждый желающий, ибо они будут находиться в свободном доступе.

— А что будет с теми, кого вы только что арестовали? — расталкивая столпившихся перед броневиком людей, вперёд выступил невысокий мужчина лет сорока, одетый в самую обычную гражданскую одежду. — Их что ждёт, тюрьма или каторга?

— С кем имею честь беседовать? — Сенцов спрыгнул с броневика и встал прямо напротив горожанина.

— Э-э... Обадайя Фултон, водитель наземного грузовика... пятый производственный комплекс...

— Господин Фултон — упомянутые вами граждане будут допрошены имперской следственной группой на предмет наличия у них возможной информации о деятельности инсургентов на Ольстере. Вы же ведь не по своему желанию сюда пришли? Или я неправ?

— Ну... э-э... — замялся Фултон. — В общем, это... как бы прошёл слух, что нам собираются зарплаты урезать и льготы пересмотреть... вот народ и взбудоражился...

— А кто именно такой слух пустил, вы не знаете?

— Ну... — ольстерец почесал затылок, — видел я пару ребят... приезжали позавчера к нам на пятый комплекс, говорили, что управляющий совет администраторов собирается там что-то пересматривать. Дескать, положение сложилось не ахти, конкуренты с Альмейды поджимают...

— Так. — Сенцов вперил в Фултона пристальный взгляд. — Вы сами видели этих парней? Лично вы?

— Ну да, видел... Один такой высокий и худой, как...

— Поедете с нами, — жестом прервал его кастафореец. — Лезьте в броне...

— Боссман — сканеры зафиксировали запуск неопознанного метательного снаряда, — раздался в микронаушнике комлинка голос Клауса Годвина, находящегося в кабине "Скорпиона". — Подлётное время около трёх минут, расчётная точка удара — район центральной площади Флатриджа. Точка запуска находится примерно в двадцати километрах северо-восточнее города, где-то во Флатриджском лесу.

— Клаус — если это такая шутка...

— Мне что, делать больше нечего, по-твоему? К вам ракета, в общем, летит. И я не знаю, какая там боевая часть. И слава Духу Космоса, если не ядерная.

— Дело принимает совсем интересный оборот! — пробормотал Сенцов, переглядываясь с Моррисон, которая (впрочем, как и все остальные инквизиторы) слышала слова, сказанные Годвином. — Сначала ручной комплекс ПВО, теперь ракета с возможной ядерной боеголовкой... Какие интересные у вас инсургенты, леди-инквизитор.

Моррисон непроизвольно сглотнула подступившую к горлу горькую слюну. В словах Сенцова аркадианка уловила некий скрытый смысл, ничего хорошего ей не несущий. Впрочем, быть может, ей это просто показалось из-за накопившегося нервного напряжения. Во всяком случае, кастафореец в открытую пока ничего плохого не сказал.

— Сенцов вызывает "Ньюфаундленд", — переключил канал связи инквизитор. — Капитан Венгер — вы видите с орбиты ситуацию?

— Так точно, господин инквизитор, — отозвался командир крейсера. — Мы ведём постоянный мониторинг планеты и зафиксировали старт ракеты. Бортовой ВИ уже произвёл анализ. Это тактическая ракета малой дальности "Маятник", устаревшая модель, производимая некогда на Рустуме, давно списана с вооружения. Запускается с любого мало-мальски подходящего наземного транспортного средства, может нести на себе ядерный или аффиниевый заряд мощностью до пятнадцати килотонн. Мы уже держим её на прицеле, рвануть?

— А боеголовка не сдетонирует? — с опасением в голосе произнёс Сенцов.

— От выстрела турболазера — нет. Она даже, если так можно выразиться, испугаться не успеет.

— Действуйте, капитан. Просканируйте район, откуда эту гадость выпустили. Если заметите там какое-либо движение — отправьте вниз группу захвата. Слишком много вопросов, но пока ни одного, фраг подери, ответа. Мы же займёмся местными делами. — Сенцов перевёл взгляд на Моррисон. — Которые, как я погляжу, требуют незамедлительного вмешательства.

— Принято, — по-военному лаконично отозвался Венгер.

Связь отключилась. А через несколько секунд до всех, кто находился на площади, донёсся глухой звук взрыва. Обычного, по счастью. Капитан крейсера был прав — ядерная боеголовка, если она действительно была установлена на выпущенной по Флатриджу ракете, не сдетонировала от попадания лазерного заряда.

Хотя бы это уже хорошо, мрачно подумал Сенцов, делая знак Моррисон и Лустигу возвращаться в бронемашину.

Глава 8.

Сидящие за рабочим столом-пульта ландесхауптмана Флатриджа Линды Мальдонадо чиновники, военные и полицейские офицеры опасливо следили за мерно прохаживающимся вдоль висящей в воздухе голографической карты департамента Альцигона имперского инквизитора. Одетый в чёрный офицерский мундир, кастафореец на фоне облачённых в строгие официальные костюмы сотрудников Администратума и полицейских в своей униформе смотрелся несколько даже зловеще, однако по выражению его лица ровным счётом ничего нельзя было понять о его настроении. Но это нисколько не успокаивало присутствующих, а ровным счётом наоборот.

— Итак, дамы и господа, — Сенцов, наконец, перестал ходить туда-сюда и остановился прямо напротив рабочего стола ландесхауптмана, заложив руки за спину и окинув спокойным взглядом всех присутствующих в кабинете, — что же мы имеем, так сказать, по итогам прошедших событий? Сказать, что имеем ровным счётом ничего — это ещё будет довольно мягко. Но не стану терзать слух находящихся здесь дам грубыми словами.

— Простите, господин Сенцов, — подал голос начальник полицейского управления Флатриджа Торан Кеннеди, — но почему вы так считаете? Несанкционированное выступление разогнано, так сказать, без применения силы, пострадавших фактически нет, выпущенная инсургентами ракета сбита боевым кораблём Инквизиции... По-вашему, это называется "ничего"?

— Шеф Кеннеди — достаточно одного факта наличия у мятежников ядерного оружия, чтобы полетели головы, и ваша в числе первых, — всё тем же спокойным голосом произнёс Сенцов, не обратив никакого внимания на то, что при этих его словах Кеннеди судорожно сглотнул и потянул в сторону воротник своего форменного кителя, — однако я решил не давать хода никаким обвинениям. Нужно всё же сперва разобраться, а потом уже искать виновных в ситуации... хотя мой специалист по науке Сайрус Джелико полагает, что ситуация слишком необычна.

— Необычна в чём? — переспросила ландесхауптман Мальдонадо.

— Оставим в стороне космографическое положение вашей планеты, хотя, вполне возможно, это тоже имеет некое значение. Сейчас меня больше всего занимает тот факт, что до сих пор никого из мятежников не удалось привлечь к ответственности за их деяния, которые, скажем так, не несут в себе логики. Либо вы плохо ищете, либо они слишком хорошо прячутся... и имеют своих людей в государственных и силовых структурах планеты. Но возможен и третий вариант.

— Это какой же? — с интересом спросила Моррисон, единственная из присутствующих, кто сохранял спокойствие. В самом деле, чего бояться офицеру Имперской Инквизиции от своего коллеги? Разве только соответствующего рапорта, после которого ей останется написать прошение об отставке и заняться чем-нибудь другим. К примеру, преподавать имперское право в местном университете... или стать домохозяйкой. Это всё одно лучше варианта охранять тюремный сортир где-нибудь на Ниффельгейме или Крематориуме...

— Пока в этом направлении всё достаточно туманно, но именно здесь и открывается неплохое такое оперативное поле, — усмехнулся Сенцов. — И мы будем его разрабатывать.

— Как именно? — тут же проявил профессиональный интерес Кеннеди.

— До сих пор никому из силовиков так и не удалось арестовать хотя бы одного из инсургентов, а это может говорить о двух вещах. Первая, — Сенцов пристально посмотрел на офицеров полиции и начальника местного отделения Имперской Службы Безопасности, — о неспособности силовых структур Ольстера адекватно реагировать на возникшую угрозу и о некомпетентности их руководства. Здесь будет проведена самая строгая проверка... собственно, мои люди уже этим занимаются...

— Перевернуть в офисе всё вверх дном и изъять кучу носителей информации — это, по-вашему, и есть расследование? — недовольно нахмурился желтокожий высокого роста крепко сложенный мужчина, явный уроженец системы Денеба, облачённый в мундир ИСБ. — Это было похоже, знает ли, на налёт бандитов, а не на визит следователей Инквизиции!

— Возможно, дознаватель Логинов слегка переборщил, шеф Тамайла, — согласился Сенцов, — но его действия были полностью согласованы со мной. А как именно сотрудник Инквизиции проводит проверку — это его личное дело. Сейчас все носители, изъятые в офисе ИСБ, изучаются на борту "Ньюфаундленда" компетентными специалистами и можете быть уверены, что никто никого не станет обвинять без веских на то причин. Да и даже если причины возникнут — даже тогда мы примем решение, основываясь на логике и здравом смысле, а не на эмоциях. Ведь как всем известно — ошибается тот, кто ни фрага не делает.

— Гм... — Рентис Тамайла, руководитель отделения ИСБ на Ольстере, поскрёб ногтем подбородок, но более ничего не сказал. Судя по всему, безопасника ответ кастафорейца вполне удовлетворил.

— Собственно, мы слегка отвлеклись, — продолжил Сенцов. — Итак... Да, так вот — вторая вещь, которую я собирался упомянуть, это то, что инсургенты эти самые вполне могут успешно маскироваться под вполне законопослушных граждан Империума и даже более того — служить в госструктурах и даже в СПО. Увы, в прошлом были прецеденты, когда планетарные войска оказывались подвержены еретической заразе и разложению.

— Но сейчас ведь со стороны Тёмных Миров не наблюдается сколь-нибудь серьёзных действий, — осторожно подала голос Мальдонадо, — если не считать торговых споров между Ахероном и руководством "Интерсолара". А в военном плане Тёмные Миры давно уже не опасны для Империума.

— Мы должны рассмотреть все возможные варианты, госпожа ландесхауптман, — спокойно пояснил Сенцов. — Однако в нашем случае я не думаю, что к событиям на Ольстере могут быть причастны еретики. Но здесь у нас есть кое-какие зацепки.

— Те трое, которых вы арестовали на площади? — понимающе кивнула Моррисон.

— Для начала, коллега Моррисон — мы их не арестовывали, а задержали для допроса. Вполне возможно, что они что-то могут знать, либо же кого-то подозрительного видели. Особенно тот парень, как там его...

— Обадайя Фултон? — подсказала леди-инквизитор.

— Да, именно. Сейчас дознаватель Хаммаршельд проводит следственные мероприятия при содействии ваших коллег. Думаю, что уже скоро можно будет ожидать результатов.

— А какие действия вы намерены предпринять по выявлению групп мятежников? — Кеннеди в упор взглянул на Сенцова. — Конкретно вы лично, господин Сенцов?

— Всё зависит от того, что сообщат свидетели, однако уже кое-что я могу вам предложить.

Сенцов снова принялся прохаживаться взад-вперёд, заложив руки за спину и бросая короткие взгляды на висящую в воздухе голографическую проекцию-карту.

— Во-первых, нужно тщательнейшим образом проверить всех сотрудников Администратума, полиции и ИСБ на предмет странных связей и знакомств. И прошу меня не перебивать! — в тоне кастафорейца возникли металлические нотки, появившиеся вследствие того, что Кеннеди и Тамайла возмущённо дёрнулись в своих креслах. — Ничем иным, кроме как проникновением агентуры инсургентов в государственные структуры, я не могу объяснить все эти события. Не исключено, что они даже могут и не подозревать о том, что сообщают сведения, которые не нужно сообщать. Вариант "медовой ловушки" тоже не исключаю.

Во-вторых, силовым ведомствам надлежит усилить охрану всех без исключения стратегических объектов во всех районах планеты. Если для этого у вас не будет хватать людей — привлеките СПО. Силам Системной Обороны, — Сенцов кинул взгляд в сторону скромно сидящего у самого края стола офицера в чёрно-золотистой форме военного космонавта, — усилить контроль пространства, задерживать для досмотра все без исключения грузовые корабли, следующие на Ольстер. Если кто будет протестовать — брать на абордаж. Силу сверх меры не применять, стараться, если что, обходиться парализаторами. Обыскивать сверху донизу. Ведь не сами же мятежники собрали ядерную боеголовку, хвост эксола им в задницу! Ракеты типа "Маятник" могут нести на себе боевую часть мощностью до пятнадцати килотонн, и я ни за что не поверю, что такую хрень можно собрать в подвале на коленке! И ракета сюда, надо полагать, не через гиперворота попала, в смысле, не своим ходом! Поэтому все протесты отметать в сторону, но чрезмерного вреда ни экипажам, ни кораблям не чинить! Я понятно изъясняюсь?

Военный космонавт молча кивнул в знак того, что слова инквизитора приняты им к сведению.

— Хорошо. Третий пункт — нужно выяснить, не происходила ли в последнее время инфильтрация на вашу планету чужеродных элементов. То есть всяких повстанцев или антиправительственно настроенных лиц из других миров. Могу вам в качестве примера привести Теллер, куда припёрлись после своего разгрома остатки мятежников с Биркеланда. Сходу могу вам дать следующую наводку — проверьте прибытие на Ольстер лиц с подданством Гровенора, Нетти и Ильдаконга. Там в последнее время отмечалась нестабильная внутриполитическая ситуация, на Ильдаконге вообще шла гражданская война между двумя фракциями. Ильдаконгцы ксеносы, второй тип, могут быть неотличимы от людей и представителей рас нулевого типа, что достигается путём хирургической косметологии. Мой офицер по науке перешлёт вам файлы данных по ним на ваши личные датапады и планшеты. Нельзя исключать инопланетное вмешательство в дела Ольстера.

— А что по поводу снимков, которые были сделаны Чикри? — поинтересовалась Моррисон. — Вы их изучили уже?

— Изучили, коллега, но от этого они не стали нам более понятными. Единственное, что можно сказать с уверенностью, это то, что в вашу сторону действительно что-то движется. Но что это такое, понять пока не удалось. Если это космический корабль, то чей? И что он делает в межгалактическом пространстве? Пытается сбить кого-то со следа, выйдя за границу Галактики и снова возвращаясь в её пространство?

— Возможно, какая-нибудь группа инсургентов-инопланетян... — начал было Тамайла.

— Возможно, — жестом остановил шефа отделения ИСБ Сенцов. — Исключать такую возможность мы не можем. Не имеем права. Но если Джелико всё правильно проанализировал, то мы явно имеем дело с весьма развитой цивилизацией, использующей технологии уровня Империума. То, что толком этот объект не удалось рассмотреть вашему астроному-любителю и то, что было видно на сделанных им снимках, наводит на мысль о том, что объект этот окружает некое поле, по своим характеристикам схожее с полем преломления или маскировочным полем. Словом, вопросов здесь больше, чем ответов. Предупреждаю сразу — о внегалактическом, — Сенцов интонацией выделил это слово, — происхождении данного объекта речи пока не идёт. Давайте всё же будем рассматривать более приближённые к реальности...

Раздавшийся в микронаушнике гарнитуры беспроводной связи сигнал входящего вызова заставил инквизитора умолкнуть на полуслове. Присутствующие в кабинете ландесхауптмана немедленно обратились во внимание.

— Слушаю, — негромко произнёс кастафореец в бусинку микрофона. — Да, я в офисе ландесхауптмана... Что?.. Он уверен? Точно?.. Это согласно муниципальной базе данных? Семьдесят восемь?.. Хорошо. Это всё же лучше, чем вообще ничего. Что там делают Арвен и Логинов?.. А-га... Ладно, бери Дэвида и Сайруса и дуй сюда. И захвати штурмовиков из ведомства наших коллег. Нельзя исключать того, что господин Прохоров не возжелает спокойно отвечать на вопросы инквизиторов... Хорошо, жду.

Сенцов отключил связь и с задумчивым видом почесал мочку левого уха. Поднял глаза на присутствующих.

— Дамы и господа — задержанный для допроса гражданин Фултон опознал, с вероятностью в семьдесят восемь процентов, субъекта, которого он видел на территории пятого производственного комплекса гидропонного комбината. Дознаватель Хаммаршельд, сверившись с базой данных муниципалитета, смогла определить имя, фамилию и местожительство данного гражданина, который на данный момент объявлен подозреваемым в подстрекательстве к мятежу против законных властей данного региона планеты. Некто Ирвин Прохоров, помощник главного инженера городской водоочистительной станции. Думаю, что нам стоит навестить этого господина и задать ему пару вопросов. Ну, а если он будет не в настроении на них отвечать, то ребята из штурмбатальона, полагаю, сумеют его переубедить.

На невозмутимом лице инквизитора возникла улыбка, при виде которой леди-инквизитор Моррисон почувствовала, как по её спине прошла ледяная волна. Наверное, так мог улыбаться кугхранский космодесантник, занося над поверженным врагом цепной топор для того, чтобы добить его.

Город Флатридж, административный центр департамента Альцигона, располагался на обеих берегах неширокой, но довольно глубокой реки под названием Молтен, занимал территорию площадью в двести четыре квадратных километра и насчитывал сорок восемь тысяч жителей. Между собой две части города были связаны девятью мостами, по одному из которых проходила линия магнитоплана. Поэтому для того, чтобы попасть из одной части Флатриджа в другую, не требовалось каких-то уж очень особенных телодвижений.

Никто не знал, с чем предстоит столкнуться в квартире Ирвина Прохорова, поэтому леди-инквизитор Моррисон взяла на себя организацию мероприятий по задержанию вышеупомянутого гражданина. Как выяснилось из архивных записей городского муниципалитета, проживал Прохоров в восточной части города, в микрорайоне Иннсфельд, располагая двухкомнатной квартирой в семиэтажном доме на улице Дорожников, в паре сотен метров от одного из трёх городских парков. Наличие вблизи от места проживания подозреваемого "зелёной зоны" делало ситуацию не слишком благоприятной, поэтому Моррисон, переговорив с шефом полиции Флатриджа, распорядилась полностью блокировать данный сектор микрорайона скрытыми нарядами полиции и подвесить на большой высоте разведдроны. Допустить, чтобы Прохоров ушёл от стражей порядка, она не могла в силу сложившихся обстоятельств. Если этот гражданин был каким-либо образом связан с инсургентами, его нужно было во чтобы то ни стало взять живым для допроса.

По вполне понятным причинам, ехать в Иннсфельд на "Рапторе" было бы верхом глупости, так как только слепой не смог бы узнать в этом броневике машину Имперской Инквизиции. Поэтому Сенцов, коротко переговорив с Моррисон, принял решение взять какой-нибудь неприметный гражданский мобиль для того, чтобы добраться до нужного инквизиторам места. Полиции же вменялось в обязанности незаметно, но надёжно перекрыть все возможные пути для побега подозреваемого.

Надо отдать должное местным стражам порядка — к этому делу они подошли вполне профессионально, что немедленно подняло их авторитет в глазах Сенцова на довольно большую высоту. Разумеется, присутствие имперского инквизитора явилось для Кеннеди и Бенедека серьёзным стимулирующим фактором, однако нельзя было отрицать того факта, что своё дело они всё же знали. И довольно неплохо. Во всяком случае, по дороге до места проживания Прохорова Сенцов так и не сумел заметить ни одного патрульного кара, ни одного полицейского.

В распоряжение инквизиторов шеф Кеннеди выделил неприметный грузопассажирский фургон местного производства, о состоянии которого можно было только сказать, что машина эта явно знавала лучшие деньки. Однако в качестве маскировки она как нельзя лучше подходила для этого мероприятия. Со стороны любой бы подумал, что в город пожаловали какие-то фермеры — то ли за покупками, то ли просто прошвырнуться по улицам, на других посмотреть и себя показать. Впрочем, мотор этого раритета работал вполне сносно, рулевое управление слушалось водителя, роль какового взял на себя Джелико, а большего никто и не требовал.

Молтен пересекли по мосту, имеющему порядковый номер "четыре". Здесь проезжая часть была неширокой, всего две полосы в обе стороны, поэтому Джелико пришлось пристроиться позади городского автобуса, чтобы не привлекать к фургону излишнего внимания и не создавать угрозу для безопасности другим участникам дорожного движения.

Улица, на которой проживал подозреваемый в причастности к антиимперскому подполью гражданин, являлась типичной внутриквартальной улицей с двумя полосами движения наземного транспорта в обе стороны и густо обсаженная местными деревьями, называющиеся феннел и имеющими густую веерообразную крону, что не позволяло аэротранспорту взлетать и садиться в этой части города. В данной ситуации это являлось очень большим плюсом, хотя у Прохорова аэрокара, как явствовало из муниципальной базы данных, не было, был наземный минивэн роухеймского производства. Довольно дорогая для Ольстера машина; впрочем, занимаемая Прохоровым должность была довольно высокооплачиваемой и здесь никакого криминала не усматривалось.

Фургон с инквизиторами проехал мимо городского парка, свернул за угол средних размеров торгового центра и, шурша гуммитовыми шинами, подкатил к парковочному месту, расположенному прямо напротив дома под номером "18", в котором и проживал подозреваемый. И сколько не всматривался Сенцов в окружающий пейзаж, он так и не смог заметить ни одного полицейского и ни одной машины, могущей хотя бы отдалённо походить на принадлежащую силам правопорядка.

— А они здорово маскируются, — произнесла Эрика Хаммаршельд, плотно запахивая лёгкую куртку, под которой пряталась кобура с бластером — использовать тяжёлое оружие и снайперский комплекс Сенцов строго запретил (это, по вполне понятным причинам, вызвало недовольное бормотание Лустига, который вообще не признавал ничего мельче ручного лучемёта); к тому же, снайперскую винтовку под одежду не спрячешь, будь ты даже друшем или виири. — Я так и не поняла, местная полиция вообще в деле, или они пошли грибы собирать?

— Я тоже никого не заметил, если честно, — признался Сенцов, проверяя индикатор заряда энергообоймы своего бластера, — но это вовсе не означает, что их здесь нет.

— Это как в том комедийном боевике с Лукасом Гримардом, помнишь, мы его смотрели, когда летели на Виллард? "Видишь пакшина? Нет? А он есть!" — процитировала марсианка фразу из фильма. — Так и здесь. Но молодцы, серьёзно подошли к делу.

— А вот это мы сейчас и проверим, Эрика, — усмехнулся Сенцов.

Кастафореец достал из кармана куртки миниатюрный передатчик, которыми обычно пользовались спецподразделения, отрегулировал настройки и, выбрав нужный канал полицейской сети, вызвал отвечающего за взаимодействие местной полиции и Инквизиции сотрудника ведомства Кеннеди.

— На связи Литера, — произнёс он в горошину микрофона, крепящейся к тонкому пласталевому дугообразному стержню, уходящему к закреплённой на правом ухе гарнитуре беспроводной связи. — Вызываю Оскара.

— Оскар на связи, — раздался в наушнике голос Нолана Престона, офицера местной полиции, отвечающего за координацию действий местных законников и оперативников Имперской Инквизиции.

— Рапорт, — коротко бросил Сенцов.

— Группы захвата Один и Два на позициях, — доложил полицейский. — Снайперы на крышах домов на противоположной стороне улицы, номера "двадцать один" и "двадцать три". Оружие их, как и было приказано, заряжено парализующими капсулами. Квартал полностью блокирован мобильными патрулями, в воздухе в данный момент находятся двадцать семь разведдронов. Три боевые автоматические мини-аэроплатформы подвешены над оперативной зоной на эшелонах пятьдесят пять, девяносто и сто пятнадцать, укрытые полями преломления.

— Принято, Оскар. Что по объекту?

— Положение объекта локализовано и фиксируется. Два микродрона класса "комар" находятся непосредственно перед квартирой подозреваемого под преломляющим полем и ведут непрерывную трансляцию в режиме реального времени.

— Хорошо, Оскар. Действуем согласно плану. Конец связи.

— Конец связи, Литера.

Сенцов отключил комлинк и с задумчивым видом почесал правую бровь.

— Что ж — думаю, что нам пора нанести визит, так сказать, вежливости этому достойному сожаления господину, — резюмировал инквизитор. — Нехорошо заставлять этого соко ждать.

— Кто пойдёт? — Хаммаршельд внимательно всмотрелась в лицо кастафорейца.

— Хм... — Сенцов пожевал губами. — Мы не знаем, в каком статусе находится этот тип, значит, рисковать, привлекая его внимание, не стоит. Пойду я и Эрика, так меньше подозрений у него возникнет, если что.

Хаммаршельд в ответ на эти слова Сенцова молча подняла вверх большой палец левой руки.

Предложенный Сенцовым вариант был прост, как монета в два сентисола. Изображая парочку, возвращающуюся домой, инквизиторы должны были подняться на шестой этаж дома, в котором проживал Прохоров, оценить ситуацию и проникнуть в его квартиру. Как это сделать без лишней стрельбы и причинения ущерба частной и муниципальной собственности, это уже был, что называется, другой вопрос. Впрочем, и здесь у Сенцова уже был готов определённый план. Оставалось лишь спокойно подняться на шестой этаж жилого дома и подойти к двери квартиры, в которой, собственно, и проживал подозреваемый в антиимперской деятельности субъект.

Собственно говоря, устраивать штурм квартиры Прохорова Сенцов вовсе не собирался. Ну, в крайнем случае, можно было попытаться выбить входную дверь — ногой или микрофугасом направленного действия. Но это на самый крайний случай.

Выйдя из фургона, Сенцов первым делом внимательно осмотрелся по сторонам, оценивая ситуацию. Прохожих на улице было немного, транспорта — тоже. Мимо, шелестя по дасфальту покрышками, проехал грузовой фургон какой-то местной дистрибьюторской сети, явно направляясь к торговому центру. Из подъезда, в котором проживал подозреваемый, вышел какой-то мужчина и, ни на кого не обращая внимания, двинулся в сторону проходящей параллельно северной стороне квартала магистральной улицы.

— Господин инквизитор, — Эрика возникла справа от кастафорейца и, нимало не смущаясь, подхватила его под руку, — не соизволите ли сопроводить даму до места обитания соко? А то одной как-то неохота, знаете ли, идти.

— Да, соко, они такие! — усмехнулся Сенцов, направляясь в сторону входной двери подъезда. — Того и гляди, какой-нибудь фортель выкинут!

Никто не обращал на инквизиторов ни малейшего внимания. Со стороны Сенцов и Хаммаршельд выглядели как самая обычная пара, возвращающаяся домой после прогулки или посещения магазина. Естественно, так и должно было казаться со стороны, чтобы не вызывать подозрений у преступников.

— Здесь Литера, — снова включил комлинк Сенцов, галантно распахивая перед Эрикой входную дверь подъезда. Марсианка, одарив Сенцова белозубой улыбкой, переступила через порог, при этом игриво задев кастафорейца плечом. — Ситуация?

— Объект по-прежнему находится в своей квартире, — тут же последовал ответ от Престона. — Спокойно сидит на кухне и смотрит стереовизор. И ест что-то, что — не удаётся рассмотреть.

— Ну, как раз что он жрёт, меня как-то мало волнует! — проворчал Сенцов, входя в подъезд. — Пусть хоть гвозди жареные! Продолжайте следить за объектом. Мы поднимаемся.

— Шойн! — отозвался полицейский.

Для того, чтобы подняться на шестой этаж, где квартировал подозреваемый в причастности к антиимперскому подполью, инквизиторы решили воспользоваться лестницей, а не лифтом, справедливо решив, что Прохоров никуда отсюда не денется. Ну не станет же он, в самом деле, прыгать в окно? С шестого этажа можно было без раздумий сигать только при наличии у тебя портативного антигравитатора, а Сенцов справедливо сомневался в том, что у этого типа он есть. Разумеется, исключать такую возможность было глупо, но ведь не посадишь же под окнами квартиры подозреваемого полицейских с силовой подушкой, предназначенной для спасения жильцов во время пожара!

Никто не встретился инквизиторам на лестнице, пока они поднимались на шестой этаж жилого дома; лишь дважды за этот промежуток времени до них донёсся звук проезжающей по направляющей шахте кабины антигравитационного лифта. Однако наружное наблюдение неизменно подтверждало, что Прохоров по-прежнему находится в своей квартире и никуда, судя по всему, уходить не собирался. Что ж — зато кое-кто собирался наведаться к нему в гости и задать несколько очень интересных вопросов.

Поднявшись на шестой этаж, Сенцов и Хаммаршельд осмотрелись по сторонам. На лестничную площадку строгой четырёхугольной формы, выложенную светло-серой плиткой с довольно сложным узором, выходили однотипные двери четырёх квартир, тоже однотипных, как уже было известно инквизиторам из полученного из муниципального информбанка сведений. Через открытое окно до слуха доносился уличный шум, который, впрочем, здесь не был таким уж и сильным; приятно пахло росшими в керамических кадках полдарианскими бегониями.

Сделав условный знак Эрике, Сенцов подошёл к двери квартиры Прохорова и внимательно осмотрел саму дверную панель, дверной косяк и кнопку дверного звонка, используя при этом портативный универсальный сканер, специально разработанный для силовых структур Империума. Это крохотное устройство, размером с ладонь, могло обнаружить присутствие практически любого молектронного прибора в радиусе пятидесяти метров от себя, равно как и выявить наличие замаскированных боевых систем, генераторов защитных полей и взрывных устройств.

Однако ничего из вышеперечисленного сканером обнаружено не было. Сенцов, удовлетворённо кивнув самому себе, отключил прибор и убрал его в карман. Переглянулся со стоящей слева от него Хаммаршельд; марсианка пожала плечами и состроила смешную мину. Кастафореец тоже пожал плечами и с решительным видом нажал на кнопку дверного звонка.

Некоторое время ничего не происходило, потом из-за закрытой двери донеслись звуки шагов. Шаги эти достигли двери и остановились.

— Кто там? — услышали инквизиторы голос хозяина квартиры.

— Добрый день, — произнёс Сенцов. — Муниципальная аварийная служба, проверяем энергосети в квартирах. Есть подозрение на серьёзную утечку из главного городского энергонакопителя, велика возможность перегрузки бытовых сетей.

— Э-э... — за дверью наступила пауза. — Но у меня всё в порядке с электричеством...

— Мы проверяем весь город, но если вы хотите, чтобы у вас пережгло всю проводку и выбило всю бытовую технику, это ваше право, — Сенцов прикинул, сможет ли он, если что, высадить дверь квартиры подозреваемого с одного удара. Псайкером, как уже было сказано, кастафореец не был, но силой его природа вроде как не обделила. Однако дверь выглядела достаточно крепкой для этого, и это обстоятельство не пришлось инквизитору по душе. По его знаку Эрика вытащила из кобуры свой бластер и приготовилась к тому, чтобы выжечь выстрелом дверной замок.

— А это настолько серьёзно? — услышали инквизиторы из-за двери.

— Ну, по мелочам мы бы не стали тревожить людей.

Несколько секунд по ту сторону двери стояла тишина, потом инквизиторы услышали, как в дверном замке поворачивается ключ.

Дверь осторожно приоткрылась ровно настолько, чтобы в неё можно было просунуть голову. Сквозь эту щель Сенцов отчётливо разглядел эту самую взлохмаченную голову, принадлежащую мужчине лет тридцати, одетому в некое подобие ночной пижамы, на левой брючине которой было заметно пятно от кетчупа. Голова подозрительно оглядела инквизитора, затем сделала попытку рассмотреть пространство справа от себя, но оно было закрыто от него дверной панелью и этот трюк ему проделать не удалось, так как хозяин квартиры являлся гуманоидом, а не инсектоидом, и выдвинуть глаза на глазных стеблях не мог, по причине их полного отсутствия. Стеблей, а не глаз.

— А документы ваши можно увидеть? — настороженно произнёс Прохоров.

— Документы? — усмехнулся кастафореец. — Конечно, можно, что за вопрос!

В руке Сенцова возникла хорошо знакомая каждому жителю Империума — и не только Империума — стилизованная буква "I" на фоне черепа и скрещённых мечей. Одни при виде этой инсигнии впадали в ступор, другие хватались за бластеры и лазганы, третьи проникались уважением и старались не лезть в бутылку. Даже представители Роя понимали, что к обладателю этого знака нужно относится с почтением.

Но здесь инквизиторы столкнулись с совершенно неожиданной реакцией на инсигнию. Прохоров при виде инсигнии побледнел, потом посерел, в его глазах появился какой-то нездоровый блеск, однако за оружие — если оно у него было — хвататься он не стал.

— Вы... вы не электрики... — просипел ольстерец, отступая назад.

— Как ты догадался? — хмыкнул Сенцов, переступая порог квартиры. — Я имперский инквизитор Аристарх Сенцов, и я прибыл сюда для расследования деятельности некой группы инсургентов, в принадлежности к кот... Э, э, что за фраг?!

Последнее вырвалось у кастафорейца совершенно непроизвольно, так как подобной реакции он совершенно не ожидал.

Прохоров, спотыкаясь, попятился в направлении кухни, при этом хватаясь руками за стены и что-то неразборчиво бормоча. Сопротивления он, судя по всему, оказывать не собирался, только вот его поведение показалось инквизиторам крайне странным.

— Эй, полегче, приятель! — Эрика направила на Прохорова бластер. — Ты арестован по подозрению в антигосударственной деятельности!

— Sliv udato'o нельзя остановить! — прохрипел ольстерец, глядя на инквизиторов остановившимся взглядом. — Грядёт Wado-Shee, и вы ничего не сможете этому противопоставить!

Дальнейшее произошло абсолютно не по сценарию. Прохоров резко развернулся и стремглав устремился на кухню.

— Стой, придурок! — Сенцов, выхватив свой бластер, бросился за подозреваемым. Но опоздал, так как такого хода событий он никак не ожидал.

Прохоров, пролетев кухню, словно заправский спринтер, на всём ходу врезался в оконное стекло, которое, само собой разумеется, не выдержало такого напора. Раздался звон, во все стороны брызнули осколки, а сам владелец квартиры, ничтоже сумняшеся, просто-напросто сиганул через подоконник. А через несколько секунд до инквизиторов донёсся звук упавшего с двадцатиметровой высоты тела. И почти сразу же улица огласилась истошным воем сирен полицейских машин.

— Во имя Большой Галактики! — вырвалось у Хаммаршельд при виде происходящего. — Он что, обдолбанный, что ли?!

Сенцов, покачав головой, неспешно подошёл к окну и, перегнувшись через подоконник, выглянул наружу.

Конечно, при определённых условиях при падении с подобной высоты можно было не просто уцелеть, но и даже не получить ни единой царапины. Правда, для этого требовалось — как минимум — иметь при себе антигравитатор, или же быть облачённым в боевой операционный костюм космического десантника, который и не такие фокусы мог позволить. Но, поскольку у Прохорова ничего из этого при себе не было, вполне логично, что падение с шестого этажа окончилось для него фатально.

— Что за странные слова он произнёс перед тем, как выпрыгнуть в окно? — словно обращаясь сам к себе, пробормотал он. — Что это за язык такой?

— Понятия не имею, — отозвалась Эрика, тоже высовываясь в окно, чтобы поглядеть вниз. При виде лежащего на тротуаре Прохорова, сверху похожего на раздавленного жука, и суетящихся вокруг мертвеца полицейских марсианка сплюнула. — Однако, какая странная у него реакция на инквизиторов! Раз — и в окно с шестого этажа прыгнул! Может, и впрямь обдолбанный?

— Не знаю, Эрика, не знаю, — по лицу кастафорейца пробежала тень. — Соко обычно или начинают палить в нас из того, что есть под рукой, или впадают в ступор и слёзно умоляют их пощадить. А тут... что нельзя остановить и что такое там у него грядёт?

— Ты это записал?

— Да, комлинк работал в режиме ридера. Гм... надо всё тут осмотреть, быть может, что-нибудь удастся найти, что сможет хоть чуть-чуть пролить свет на происходящее. Но знаешь что?

— Что? — насторожилась Хаммаршельд.

— У меня очень нехорошее предчувствие насчёт всего этого. Когда говорят, что что-то нельзя остановить и что грядёт какая-то херня, обычно это означает...

Сенцов умолк и снова выглянул в окно.

— Что это означает, Аристарх? — переспросила Эрика.

Вместо ответа кастафореец активировал закрытый канал связи.

— Сайрус — это Сенцов, — произнёс он в микрофон гарнитуры коммуникационного устройства. — Мне нужно, чтобы ты лично обследовал тело этого несчастного придурка. Проведи тщательнейшее исследование, от, что называется, кончиков пальцев ног до макушки. Мне нужно понять, какого фрага он выпрыгнул в окно. Я понимаю — Инквизиция, все дела, но обычно я вышвыриваю кого-либо в окно, или же соко сами выскакивают, но у них либо есть антигравитатор, либо там невысоко, либо вода, либо, блядь, в конце концов, мать его через тын и дерьмовое корыто, там его ждёт флайер или ещё какая-нибудь летающая хуёвина! А это значит, что этому болвану было что скрывать, чтоб его!

— Э-э... — Джелико явно не ожидал такой экспрессии от Сенцова, поэтому ответил с некоторым запозданием. — Хорошо, шеф, я всё сделаю, как ты сказал. Но мне надо знать, что я должен искать. Хотя бы в самых общих чертах.

— Понятия не имею, — проворчал Сенцов. — Ищи всё необычное. Я не знаю, что это может быть. Механическое, бионическое, какая-то молектроника — но если там что-то есть, то это явно чужое. В смысле, инопланетное. Ты понял?

— Теперь понял. Сделаю всё, что смогу. Местных подпускать к вскрытию?

— Ну, не будем столь невежливыми. В конце концов, это всё касается их непосредственно. Так что пусть помогают.

— Принято, шеф, — спокойно отозвался локианец.

А мы с Эрикой немного покопаемся тут, — Сенцов перевёл взгляд на Хаммаршельд; марсианка в ответ скорчила смешную гримаску. — Может, что найдём необычного... хотя фраг знает... Конец связи.

— Конец связи, — эхом отозвался Джелико.

Сенцов выключил комлинк и с задумчивым видом оглядел кухню.

— Хе, понять бы ещё, что мы должны искать и как это должно выглядеть! — произнёс он, открывая дверцу висящего на стене шкафчика. — Круглое оно или квадратное?

— Оно вообще может быть в корне отличное от всего, что нам известно, Аристарх, — тут же отозвалась Хаммаршельд. — Если это дело рук хаоситов...

— Это мне кажется маловероятным, — поморщился кастафореец. — Еретики сидят в Тёмных Мирах и боятся лишний раз голос подать, чтобы не накликать на свои головы Флот и КосмоДесант. Хотя полностью их след нельзя исключать, Эрика. Полностью нельзя...

Инквизитор замолчал и со сосредоточенным видом полез в шкафчик, принимаясь за тщательнейший осмотр.

Глава 9.

Однако ничего подозрительного в квартире Ирвина Прохорова инквизиторам и местным полицейским так и не удалось обнаружить. Либо он вообще ничего криминального у себя не хранил, либо же он тщательно прятал то, что могло отправить его в газовую камеру или на эшафот. Самые обычные вещи самого обычного гражданина Империума, принадлежащего к квалифицированной рабочей прослойке: одежда, обувь, пара банковских карточек, личный идентификационный ЭМ-жетон, различная мелочь, несколько электронных планшетов с порнографическим содержанием, книги по сугубо профессиональной тематике и несколько приключенческих боевиков, кристаллодиски с фильмами — вот и всё. Ни оружия — в смысле запрещённого к владению частными лицами, ни взрывчатки, ни наркотических или психотропных веществ в квартире Прохорова найдено не было. Но ведь что-то же заставило его сигануть в окно с шестого этажа? И если бы удалось понять, что именно, возможно, у следствия появилась бы какая-никакая, а ниточка, ведущая к этим странным мятежникам.

Имеющиеся в квартире датапад и персональный компьютер ларнакского производства были изъяты полицией для экспертизы. Сенцов категорически запретил местным законникам лезть в их содержимое без надлежащей проверки на предмет всяких программ-киллеров, способных уничтожить все имеющиеся на полихордовом накопителе данные. Ему уже несколько раз доводилось видеть, как в порыве рвения полицейские из планетарных структур включали компьютеры, датапады и планшеты, после чего вся информация, хранящаяся на их CID-накопителях, исчезала без следа, а активировавшиеся вслед за этим вирусные киллер-программы начисто уничтожали всё, что ещё оставалось на кристаллодисках. Поэтому он, для придания своим словам пущей строгости, пообещал лично проследить за тем, чтобы виновный в чрезмерном служебном рвении отправился охранять сортир на Крематориум или Ниффельгейм.

Единственной странной вещью, найденной в квартире бывшего теперь уже помощника главного инженера городской водоочистительной станции Флатриджа, оказалось небольшое неизвестного происхождения устройство, чем-то отдалённо напоминающее миниатюрный криогенный контейнер. Для чего оно было нужно Прохорову, так и осталось неясным, однако инквизиторы при более тщательном рассмотрении странного устройства сделали весьма тревожные выводы, а именно — они так и не сумели установить, кто является его производителем. Ни фабричного клейма, ни заводской маркировки на корпусе устройства обнаружено не было, лишь на задней его стенке кастафореец разглядел маленький, диаметром миллиметров в пять, значок, похожий то ли на перевёрнутую вверх ногами звезду, то ли на стилизованное изображение некоего креста. Никому из инквизиторов этот символ ранее не попадался, посему Сенцов, сделав его снимок, выслал файл в аналитический центр штаб-квартиры Имперской Инквизиции. Возможно, имея под рукой гигантский массив данных, эксперты на Терре сумеют найти какие-нибудь аналоги этому устройству и, как знать, может быть, даже выйдут на след производителя.

Вскрывать этот контейнер — или чем оно являлось на самом деле — в жилом помещении не стали. Ведь в таком объёме вполне реально спрятать взрывное устройство, а то, что сканеры ничего подозрительного не обнаружили, ровным счётом ничего не значило. На Вэнджелисе похожая коробочка подняла на воздух два городских квартала и отправила на встречу с Проводником Душ восьмерых инквизиторов — а всё потому, что столь небольшой предмет не сочли опасным. Но Сенцов был слишком осторожен для подобных нюансов. Коробочку упаковали в пять слоёв термоизоляционной фольги и поместили в специальный контейнер из солидиума, в каких обычно перевозились взрывчатые и взрывоопасные вещества, и отправили в местное бюро Инквизиции для подробного изучения.

Обнаруженный в одном из ящиков комода иглопистолет калганского производства инквизиторов особо не заинтересовал. Разумеется, его немедленно пробили по местной полицейской базе данных, откуда выяснилось, что ничего криминального за этим оружием не числится, а приобретён он абсолютно легально, в одном из оружейных магазинов города, коих во Флатридже насчитывалось три. Иглопистолет был приобретён вполне легально, на основании выданного участковым врачом сертификата о состоянии здоровья, согласно которому гражданин Ирвин Прохоров не состоял ни на каком учёте, то есть был абсолютно здоров и имел полное право приобрести разрешённое для личного владения оружие.

— И всё же я ничего не понимаю! — сердито пробубнил Сенцов, роясь в бельевом шкафу. Что он надеялся там отыскать, не знал, по всей видимости, и он сам. — Если этот тип являлся участником антиимперского подполья — кстати, высокого и худого, про которого упоминал Фултон, так и не удалось опознать, то почему он так уверенно себя вёл? В том смысле, что не пытался прятаться? Ведь гораздо более логичным кажется, когда мятежники скрываются от властей в труднодоступных районах планеты или системы, хотя на Ольстере таковых мест очень мало, а о наличии у них космических кораблей местным силовым структурам неизвестно. Лично я склонен считать, что кораблей у инсургентов нет. Но речь сейчас не об этом.

— Может быть, этот тип занимал не самое видное место в иерархии мятежников? — предположила марсианка.

— Может быть. Но скорее всего, здесь дело в чём-то другом. А вот в чём, я пока так и не могу понять...

Кастафореец замолчал и с сердитым видом снова принялся ковыряться в бельевом шкафу, надеясь, по-видимому, отыскать там хоть какую-нибудь улику. Пусть даже самую ничтожную.

Однако и такой улики инквизиторам обнаружить в квартире Прохорова не удалось, что привело Сенцова в довольно скверное расположение духа. Вернее, на спокойном, как и всегда, лице кастафорейца не отразилось даже и тени эмоций, но Эрика хорошо знала своего патрона и ей было достаточно беглого взгляда, чтобы понять, что Сенцов весьма и весьма недоволен отсутствием результата. Тезис о том, что это тоже своего рода результат, по всей видимости, инквизитора совсем не устраивал.

Оставив местожительство Прохорова на попечение местной полиции, Сенцов со своими помощниками и леди-инквизитор Моррисон, сопровождаемые несколькими сотрудниками ольстерского бюро Инквизиции и заместителем начальника полицейского управления Флатриджа Ласло Бенедеком, нанесли визит на место работы погибшего. Там поначалу впали в состояние тихой паники при виде офицеров Инквизиции, однако вскоре паника сошла на нет, так как инквизиторы никого не обвиняли и не собирались никого арестовывать — они всего лишь хотели задать несколько вопросов. Известие о смерти Ирвина Прохорова, разумеется, шокировало его сослуживцев, но слова Сенцова, что тот мог быть причастен к мятежникам, вмиг отрезвили их. Оказаться причастными к антиимперскому подполью никто не желал, поэтому на все вопросы Сенцова были даны самые исчерпывающие ответы. Правда, картину эти ответы прояснить не сумели, так что можно было сказать, что дело так и осталось на том же самом месте.

Оставалась надежда на данные медицинского анализа тела Прохорова, чем в данный момент занимался Сайрус Джелико. Тело погибшего было доставлено в морг местной больницы и сейчас доступ в это помещение был ограничен, а у входа по приказу Моррисон была выставлена охрана, целиком состоящая из солдат Инквизиции. Локианец притащил с корабля своё портативное оборудование, умещавшееся в двух объёмистых кофрах из высокопрочного пластика, и сейчас с его помощью проводил анализ взятых из тела Прохорова образцов. На вопрос леди-инквизитора, есть ли хотя бы мизерный шанс что-либо обнаружить, Сенцов ответил аркадианке, что если что-то будет присутствовать в организме погибшего, то Джелико это обязательно найдёт.

В том, что к охране больничного комплекса, в морге которого содержалось тело Прохорова, местное отделение Инквизиции подошло со всей серьёзностью, Сенцов убедился на собственном опыте. Прежде чем инквизитор и его помощники оказались внутри больничного корпуса, им пришлось пройти строжайшую проверку на предмет сличения их личностей с теми данными, что содержались в информационных базах Инквизиции, причём всё это время их держали на прицеле лазганов. И лишь после того, как командующий охранением офицер Инквизиции в чине старшего лейтенанта удостоверился в том, что прибывшие именно те, за кого себя выдают, им было разрешено миновать порог центрального входа.

Однако на этом проверка отнюдь не закончилась. Ту же самую процедуру кастафорейцу и его дознавателям пришлось пройти перед кабинами лифта, и даже леди-инквизитор не избежала проверки. Сурового вида кириец, облачённый в боевую броню, командовавший охраной лифта, придирчиво изучил идентификационные ЭМ-жетоны, просканировал всех на предмет неизвестно чего своим мультисканером, и лишь после этого разрешил вызвать кабину лифта.

— А вы не перегибаете, часом, коллега Моррисон? — спросил Сенцов, когда дверные створки кабины сомкнулись и лифт заскользил вниз, на третий подземный уровень больницы, где, собственно, и находился морг. — Создаётся впечатление, что здесь не больничный морг, а тюрьма строгого режима, а Прохоров не мёртв, а находится под следствием и является одним из лидеров мятежников.

— Мы ведь не знаем точно, почему этот тип выбросился из окна, — отозвалась Моррисон, — поэтому давайте будем исходить из самых мрачных предположений. Ведь просто так из окон разумные не выпрыгивают.

— Да, верно подмечено! — хмыкнул кастафореец.

Уже через пять минут прибывшие в больницу инквизиторы и замначальника полицейского управления выяснили, что Сайруса Джелико в помещении морга нет. Старший дежурившего перед входной дверью этого весьма печального помещения наряда охранения после проверки личностей прибывших пояснил Сенцову, что научный специалист Джелико в данный момент находится в исследовательской лаборатории, расположенной на четвёртом этаже здания, в северном крыле, где занимается изучением взятых из тела Прохорова образцов ткани.

Пожав плечами в ответ на эти слова, Сенцов предложил своим спутникам проследовать в указанном направлении. Раз Сайрус нашёл что изучать, значит, есть шанс сдвинуть, наконец, всё это с мёртвой точки.

Всё шло относительно спокойно до того момента, пока инквизиторы и заместитель Бенедек не вышли из кабины антигравитационного лифта на четвёртом надземном этаже здания больницы. Закреплённая в правом ухе кастафорейца гарнитура коммуникационного устройства издала короткий тональный сигнал входящего вызова, после которого на закреплённом на левом запястье инфоре зажёгся индикатор активации канала "спрута".

— Боссман — как слышишь? — донёсся до слуха Сенцова голос Клауса Годвина, который по-прежнему находился на борту "Скорпиона".

— Слышу хорошо, Клаус. В чём дело?

— Только что по всем новостным каналам передали срочное сообщение с Каледонии. Дипломатическое представительство Роя на Каледонии уведомляет Галактический Империум о том, что четыре часа назад три боевые флотилии дракианцев вторглись в пространство, контролируемое Роем. Нападению подверглась система Йатир, главная планета системы — Тааб — атакована бомбардировщиками и подверглась массированному ядерному удару. Три ресурсные планеты Роя в этой системе также атакованы, но там высажены десантные силы дракианцев. Рой объявил мобилизацию своих войск и уведомляет Галактический Империум о том, что закрывает свои границы для всех без исключения звездолётов. Высший Совет Ульев сделал официальное заявление, что Рой находится в состоянии войны с Дракианом, и это ничем неспровоцированное нападение на Йатир не останется безнаказанным. Всем гражданам Империума, находящимся на данный момент на территории, контролируемой Роем, рекомендуется покинуть её пределы для их же собственной безопасности. О военной помощи со стороны Терры Рой пока ничего не сказал.

— Дракианцы с ума съехали, что ли? — недоумённо произнёс Лустиг, пожимая своими широкими плечами. — Чем им Рой-то помешал?

— Фраг их разберёшь! — отозвался Годвин. — Они и так малость чокнутыми были, а в последнее время стали совсем неадекватными! Но все считали, что Дракиан готовится к войне с Империумом...

— С Империумом воевать может только полный псих! — с твёрдой убеждённостью в голосе ответила Хаммаршельд. — Пара-тройка флотов — и от агрессора только перья полетят во все стороны! А Рой — ну, тут тоже можно зубы обломать, инсектоиды воевать умеют, что прекрасно продемонстрировали две тысячи лет назад, когда КорСек решил, что может преспокойно грабить принадлежащие Рою ресурсные миры. Галтон очень сильно тогда просчитался, за что и получил хороших таких... кхм... люлей...

— Да, странно всё это, — задумчиво произнёс Сенцов. — Спасибо, Клаус, за информацию. Если что-то ещё сообщат, уведоми нас, пожалуйста.

— Шойн, боссман!

— Похоже, что у верхушки Дракианской Диктатории крыша поехала, — авторитетно заявил Бенедек. — Воевать с Роем — заведомо провальная затея, технологии инсектоидов превосходят технологии Дракиана в несколько раз, да и численность войск Роя тоже превосходит численность вооружённых сил дракиан. Не понимаю, какого фрага им понадобилось. Считалось, что дракиане жаждут реванша за поражение в войне против Империума в Сорок Четвёртом веке, а получилось вон оно как!

— Да, это всё странно, согласен, — неторопливо кивнул головой кастафореец. — Но к нашему делу это не относится, заместитель Бенедек.

Будь у Сенцова способности псайкера-эф-аналитика, он не стал бы делать такого заявления. Однако, как уже было сказано выше, псайкерскими способностями инквизитор не обладал, а посему он со спокойным выражением лица проследовал в ту часть больничного комплекса, в которой, собственно, и располагалась исследовательская лаборатория, в которой в данный момент и находился научный офицер его команды.

Сайруса Джелико Сенцов обнаружил сидящим перед полихордкристаллическим монитором электронного супермикроскопа, который демонстрировал локианцу многочисленные графики, диаграммы и формулы, а слева от него в воздухе висел трёхмерный голографический экран мультихроматрона, в объёмном створе которого вращалась проекция какой-то непонятной хреновины, опознать каковую с ходу у Сенцова не получилось. Хотя, если сказать честно, многое из того, что доводилось изучать Джелико, было непонятным. В конце концов, нельзя знать всё на свете.

— Сайрус. — Сенцов подошёл к столу, на котором был установлен микроскоп, и остановился подле локианца. — Как успехи?

Джелико не торопясь распрямил спину и потёр уставшие от долгого изучения выдаваемых анализаторами данных глаза. Помолчал несколько секунд.

— Успехи... — повторил он. Перевёл взгляд на кастафорейца. — Успехи есть, да... только вот не знаю, радоваться мне по этому поводу или нет.

— Что ты нашёл в организме этого несчастного? — насторожился Сенцов. — И нашёл ли?

— Найти-то я нашёл, — невесело усмехнулся Джелико, — только вот ещё бы понять, что именно я нашёл...

— То есть?

Сайрус кивком головы указал на мультихроматрон, в проекционном створе которого плавало нечто, отдалённо похожее на дисковую медузу с Эхо.

— Если ты пояснишь мне, что это такое, — произнёс Сенцов, — я буду тебе очень признателен.

— Объяснить пока я тебе ничего не объясню, потому как сам не знаю, что это! — усмехнулся Джелико. — Но эту дрянь мы вытащили из головы Прохорова. Вернее, из района мозжечка, к которому это и крепилось, собственно.

— Крепилось? — Сенцов всмотрелся в проекцию.

— Да. Посредством вот этих вот волокон, — Джелико указал на виднеющиеся на проекции выделенные белым цветом нити. — От этой штуки они тянутся по всему подчерепному пространству, а некоторые из них, — локианец пальцем указал на несколько других нитей, — тянутся и к спинному мозгу.

— И что это такое? Имплант? Прохоров прошёл процедуру аугментации?

— Я не знаю, какую процедуру он прошёл и прошёл ли вообще, — неожиданно сварливо проговорил Джелико, — но только до сего момента я ничего подобного не видел. Это явно аугментика, вот только чья?

— Что значит — только чья? — переспросила Моррисон, рассматривая медленно поворачивающееся в проекционном створе мультихроматрона изображение.

— Это однозначно высокотехнологичный биомеханический продукт, изготовленный явно не в подпольной лаборатории. Если там и есть логотип или клеймо производителя, то мне не удалось его определить. Вернее, там есть что-то похожее на него, но я никогда раньше такого не видел.

— А можно взглянуть? — Моррисон подошла поближе к мультихроматрону.

— Пожалуйста.

Джелико плавным движением пальцев провернул изображение, отчего оно увеличилось в масштабе, так, что стал виден странный знак на верхней части "медузы".

— Гм... — только и смогла что произнести леди-инквизитор.

Больше всего неизвестный символ походил на три перекрещенных меж собой равнобедренных треугольника, вписанные в двенадцатилучевую звезду. Ни на что прежде виденное кем-либо из инквизиторов этот символ не походил, так что сказать здесь что-нибудь конкретное не представлялось возможным.

— В базах данных смотрел? — спросил Сенцов.

— Во всех, к которым имею доступ, — последовал ответ. — Нет там ничего похожего. Совершенно. Поэтому я не могу сказать на сей счёт ничего определённого.

— Но это биотех... — задумчиво протянул кастафореец.

— Да, биотех. Но ничего подобного мне ни разу не доводилось видеть. К тому же, здесь мы имеем дело с прямым вмешательством в мозг разумного существа.

— А что в этом странного? — поинтересовался Ласло Бенедек. — В Империуме — да и не только — процедуры аугментации широко применяются во многих областях, особенно в медицинском протезировании. И ни для кого не является секретом, что военные и спецслужбы аугментацию используют в неограниченных пределах...

— Ну, определённые рамки всё-таки существуют, заместитель Бенедек, — спокойно возразил Сенцов, — но, собственно, вы правы. За исключением одного — аугментация в область мозга является прерогативой сугубо официальной и для её проведения требуется масса разрешений, которые выдаются только после тщательных экспертиз. Вы слышали что-нибудь о деле так называемых "чёрных" псайкеров с Шукры-VI?

— Э-э... нет, не слышал, но до нас доходят, как вы уже, видимо, поняли, не все новости, господин Сенцов.

— Нелегальные импланты плюс нелегальная операция — в итоге получилась банда грабителей с неплохими такими пси-способностями. При её ликвидации погибли двое инквизиторов, пятеро дознавателей и четверо бойцов спецназа. Часть бандитов уничтожили на месте, остальных отправили на эшафот и в газовые камеры. Нашли и тех, кто все эти импланты им понапихал в голову. Почему же в случае с этим несчастным не может быть точно так же?

— Не может, и вот почему.

Джелико снова произвёл несколько манипуляций с проекционным створом мультихроматрона, выводя на голографический экран очередную схему, сопровождаемую формулами и графиками.

— Аугментация, проводимая в области черепной коробки, всегда подразумевает операционное вмешательство, ибо без оного невозможно вживить под череп абсолютно ничего. Следовательно, должны остаться следы этого самого вмешательства. Либо же остаточные изменения на молекулярном и атомарном уровне, что вполне под силу определить любой медицинской скан-программе. Однако же в случае с Прохоровым мы этого не видим. Но каким образом можно поместить под черепную коробку некое устройство или же вообще что-нибудь? Кто-нибудь из вас знает такой способ имплантации?

— Биомедицинские технологии Роя... — начала было Моррисон, но локианец небрежным и одновременно снисходительным жестом прервал её.

— Во имя Трона, леди-инквизитор! — в голосе Джелико явственно слышалась ирония. — Технологии Роя всё так же далеки от нашего понимания, как и галактика Туманность Андромеды! Мы даже понятия не имеем, что именно особи Роя, отвечающие за лечебный процесс своих сородичей, используют — биомеханические устройства, какие-то живые существа, выполняющие роль медицинских инструментов, или вообще нечто, не вписывающееся в привычные нам рамки. Что бы там не говорили ксенологи, а мы до сих пор мало что знаем об этой удивительной цивилизации.

— Ну, благодаря дракианам, — ехидно усмехнулся Бенедек, — мы скоро можем узнать о Рое гораздо больше, чем до этого знали.

— Что ты хочешь сказать этими словами, Сайрус? — поинтересовался Сенцов, внимательно разглядывающий голограмму и, казалось бы, совсем не обращающий внимания на слова, что произносились вокруг. — Что эта штука сама заползла в голову Прохорову? И что она всё ещё находилась у него в голове, когда делали вскрытие?

— Ты, как всегда, зришь в корень, Аристарх! — на лице локианца возникла лёгкая усмешка. — Именно так.

— И где это?

Вместо ответа Джелико набрал на сенсоратуре какую-то команду, после чего откуда-то возник гибкий и длинный манипулятор. Он протянулся к плотно закрытой камере, на дверце которой была видна надпись "Биологический материал! Стерильно! Не открывать без разрешения!"; дверца при его приближении плавно отошла в сторону, после чего манипулятор аккуратно извлёк оттуда наглухо закрытый контейнер из микростали, размером примерно с обычный атташе-кейс. Описав плавную дугу, манипулятор замер перед Джелико.

Локианец снова пробежался по сенсоратуре, отдавая команду манипулятору опустить контейнер на один из стерильно чистых столов, стоящих в, казалось бы, совершенном беспорядке. Едва лишь контейнер коснулся его поверхности, как Джелико тут же активировал сдерживающее поле, чтобы не дать вырваться наружу тому, что находилось внутри контейнера. Повинуясь команде, набранной на сенсоратуре, манипулятор аккуратно отпер контейнер и, сунув внутрь него свои гибкие суставчатые металлические пальцы, вытащил оттуда упомянутое выше нечто, которое действительно было весьма похоже на дисковую медузу из мелководных океанов планеты Эхо.

— Это вот и есть оно? — Сенцов подошёл к стазис-полю и принялся с интересом рассматривать неизвестное — что? — Оно инертно или как?

— Сложно сказать, — пожал плечами Джелико. — Детектор нервной активности показывает слабые колебания, но что это такое на самом деле, я затрудняюсь сказать. Примерно шестьдесят процентов этой штуки занимают органические ткани, происхождение мне которых абсолютно неизвестно, всё остальное — весьма сложная молектроника или что там на самом деле. Молекулярный анализ показывает присутствие в органических компонентах азотистых соединений, углерода, кальция, кремния, фосфора и ряда других всем известных химических элементов плюс три структуры, опознать которые у меня не получилось. В базах данных ничего подобного просто нет.

Что касается механической составляющей, то здесь обнаружены сверхпроводящие материалы, палладий, рутений, вольфрам и — опять-таки — вещества, неизвестные ни одному из доступных мне здесь анализаторов. Банки данных тоже молчат по их поводу. Основываясь на вышесказанном, я могу сделать предварительный вывод — мы имеем дело с биотехом неизвестного происхождения. Это не-имперская технология, не-лагошская, не-ахеронская и вообще не относящаяся к разряду сколь-нибудь известных технологий крупных галактических держав. Не кугхров дело, слишком тонкая работа. Рой? На этот счёт ничего сказать не могу. Но вырисовывается очень такой неприятный вывод...

Джелико замер и с недовольным выражением лица потеребил бороду.

— Какой именно? — насторожилась леди-инквизитор Моррисон.

— Вы до сих пор не выявили никого из подполья только потому, что они весьма умело маскируются под законопослушных жителей планеты благодаря таким вот штукам, — Джелико кивком головы указал на стазис-поле. — А значит, здесь есть что-то такое, чего мы все не знаем и не понимаем.

Слова научного сотрудника команды Сенцова явно встревожили Моррисон. Аркадианка открыла было рот, чтобы что-то сказать по сему поводу, но раздавшийся на общем канале голос Клауса Годвина не дал ей произнести даже первого слога.

— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь, боссман, — произнёс байкалец, — но только что пришло сообщение от капитана Венгера. По кодированному субканалу, с приоритетом "красный-альфа". Сканеры "Ньюфаундленда" регистрируют группу неопознанных транспортных средств, движущихся к Флатриджу со стороны Слитфорда. Зафиксированы множественные энергетические сигнатуры, характерные для энергетических ячеек лазерного и плазменного оружия.

— Так-так-так! — прищурился инквизитор-кастафореец. — Значит, мы вытащили камушек, что спровоцировало лавину... или, как минимум, камнепад... Есть данные по численности противника?

— Двенадцать наземных колёсных машин, в основном, лёгкие грузовики "Оклитрак" местного производства, четыре из них оборудованы лёгкими плазменными орудиями L-160. Примерно полторы сотни вооружённых боевиков, в основном, лазганы и стабберы. Ожидаемое время прибытия — минус сорок четыре минуты. Венгер спрашивает, не нанести ли по ним удар с орбиты.

— Распылить их на элементарные частицы, конечно, можно, — задумчиво пробормотал Сенцов, продолжая рассматривать висящую в стазис-поле неведомую хрень. — Только элементарные частицы, Клаус, мало что смогут нам поведать впоследствии. А вот пара-другая пленных очень даже сможет. К тому же, мне очень интересно, куда это они так целеустремлённо движутся?

— Жмурика своего вытаскивать едут? — предположила Хаммаршельд. — Между прочим, в свете того, что Сайрус вытащил из его башки, это вполне логично. Если там все такие...

Марсианка многозначительно покрутила пальцами в воздухе.

— Все такие? — на спокойном и невозмутимом лице Сенцова появилась хитрая ухмылка. — А вот это можно, кстати, проверить.

— Вы хотите позволить им спокойно доехать до города? — Моррисон с интересом всмотрелась в кастафорейца. — Я вас правильно поняла, коллега Сенцов?

— Вы совершенно правильно меня поняли, коллега Моррисон. Если ваши мятежники так неожиданно решили перейти к активным действиям, значит, мы им однозначно наступили на больное место. Теперь осталось только это самое больное место выявить. А заодно и поглядим, не разучились ли вы и ваши СПО попадать в цель размером со среднего гуманоида.

— Что из себя представляют Силы Планетарной Обороны Ольстера? — сидящий в водительском кресле "Раптора" Сенцов бросил быстрый взгляд на Джессику Моррисон, которая успела сменить свой повседневный наряд на лёгкую инквизиторскую броню "Катафракт", держащую на коленях лазган. — Каков уровень их боеспособности?

— Командует Силами Планетарной Обороны планеты генерал-лейтенант Янош Ференц, в прошлом — кадровый военный, служил в Пятом Квадранте Афинского Сектора, это в Субсекторе Игнис. Родился на Аррениусе, это планета в Афинском Секторе, неподалёку от Кройцфельда, в армии с девятнадцати лет. Начинал рядовым десантником, дослужился до своего теперешнего звания. Участвовал в подавлении мятежей в трёх системах, принимал активное участие в пограничном конфликте с фрагозанцами в районе Туманности Колибри. Дважды был ранен, в атмосфере Адаганту его десантолёт был сбит фрагозанским перехватчиком. Девять лет назад получил назначение на Ольстер, перевод был санкционирован Кадровой Службой Генерального Штаба. До этого командовал местными СПО Алессандро Спитери, это было до того, как я получила назначение на должность главы бюро. При нём, скажу честно, СПО были в не совсем хорошей форме, но Ференц сумел в кратчайший срок сделать из них вполне боеспособную единицу. Уволил малокомпетентных командиров, оптимизировал состав подразделений, инициировал закупку на Роухейме и Сойтере новых типов оружия и техники. В общем, не так уж и плохо для такого удалённого от центральных систем мира.

— Что ж — будем надеяться, что так оно и есть, — с некоторым сомнением в голосе произнёс Сенцов. — А кто командует гарнизоном во Флатридже?

— В городе нет гарнизона СПО, он находится в двенадцати километрах от него к юго-западу, в посёлке под названием Тэмрок. Два мотострелковых батальона, три роты артиллерийской поддержки с САУ D9T6 "Парадокс", шесть РСЗО NFX-1 "Ужасный Огонь", воздушную поддержку оказывает аэрокрыло атмосферных истребителей-бомбардировщиков "Манта". Командует всем этим хозяйством подполковник Каллум Фишер. Вроде не дурак, дело своё знает. Кроме того, коллега Сенцов, — Моррисон слегка помялась, — в двадцати километрах от Флатриджа дислоцирована Одиннадцатая бронетанковая бригада СПО, которой командует подполковник Эстебан Тригинер. Это... мм... мой муж, если что... правда, сейчас он находится с инспекцией в Энстоле...

— Оба этих факта мне известны, коллега Моррисон, — невозмутимо отозвался кастафореец, выворачивая руль, чтобы объехать медленно тащившийся вдоль бордюра трактор с прицепом. — Что состоит на вооружении бригады и как быстро она сможет развернуться на позициях у города?

— Второй вопрос не ко мне, а насчёт оснащения могу ответить. Три батальона "Койотов". Для внутренних... кхм... целей как раз, но для отражения высадки из космоса вряд ли подойдёт. Честно сказать — рота "Мастиффов" их сожрёт и даже не заметит.

— "Койот" — что за штука такая? — поинтересовался Лустиг, сидящий на заднем сиденье броневика.

— Средний танк производства "Военного Машиностроения Белта", — пояснил Сенцов. — Хорошо подходит для подавления внутрипланетных мятежей и для противодействия различным соко, против танка-тарана типа "Мастифф" или "Носорог" не продержится дольше минуты. Но для того, чтобы отразить нападение инсургентов на город, вполне подходит. Военные уже поставлены в известность?

— Так точно, — по-армейски отозвалась аркадианка. — Командующий Ференц находится на постоянной связи с командованием Тэмрока и с бронетанковой бригадой. Если от вас поступит соответствующее распоряжение, в течение часа сюда будут переброшены мотострелки из Фулхэма и две бронетанковые роты из Робертсвилля с артиллерийской поддержкой. Три аэрокрыла атмосферных бомбардировщиков "Мантикора" на аэродромах Альцбурга и Невилла переведены в состояние повышенной готовности и по первому сигналу готовы вылететь во Флатридж.

— Серьёзно! — хмыкнул Сенцов.

— Ну, сами понимаете... тут как бы война затевается...

— Ну, я бы так не стал характеризовать складывающуюся ситуацию, коллега Моррисон. Однако, времени у нас катастрофически мало для того, чтобы организовать хоть какую-нибудь оборону. Я надеюсь, подполковник Фишер уже на месте?

— Надеюсь, что так.

Инквизитор-кастафореец был прав. Времени для того, чтобы организовать что-нибудь приличное, действительно оставалось мало. Однако инквизитор не был бы инквизитором, если бы не попытался извлечь пользу даже из самой дерьмовой ситуации.

Небольшой городок Слитфорд, со стороны которого к Флатриджу двигались мятежники, отделяло от места нахождения группы Сенцова пятьдесят девять километров, и оттуда к Флатриджу вела всего одна дорога — двухполосное дасфальтовое шоссе третьей категории. Оно спускалось едва ли не к самому Молтену, тянулось около километра вдоль уреза воды, а затем поднималось на берег и поворачивало на мост, в полутора километрах от которого начинались городские окраины. И именно здесь Сенцов решил устроить "тёплую" встречу инсургентам, поскольку это место как нельзя более для этого подходило.

Играть с какими-либо мятежниками в честную "войнушку" было не в правилах Сенцова. Разумные, которые учиняли подобные безобразия в разных уголках Империума, не стоили честных правил. Ибо ничего хорошего такие действия не несли ни мирным гражданам, ни кому бы то не было.

Подполковник Каллум Фишер произвёл на кастафорейца неплохое впечатление. За время своей службы в Имперской Инквизиции Аристарху доводилось встречать разных представителей Сил Планетарной Обороны, и при виде некоторых из них у инквизитора возникало стойкое желание вытащить из кобуры бластер — ну, или хотя бы суггестор — настолько они были не к месту. Однако, в массе своей, военные из СПО и ССО знали своё дело, что неоднократно доказывали во время совместных перипетий. И судя по всему, подполковник Фишер как раз именно к их числу и относился.

Поприветствовав инквизитора и его сопровождающих, эспэошник спросил Сенцова, что тот намеревается предпринять для недопущения проникновения мятежников в город и готов ли имперский инквизитор выслушать офицеров СПО, или он собирается употребить свою власть.

Сенцов некоторое время молча глядел на Фишера, словно оценивал его со своей позиции, после чего заявил, что если у господина подполковника есть толковые идеи по поводу того, как лучше всего организовать оборону города от банды инсургентов, то он готов его выслушать. В конце концов, инквизиторы здесь всего лишь гости, а Фишер и его подчинённые здесь родились и, образно говоря, знают здесь каждый камень и каждый куст. Поэтому первое слово — пока — остаётся за СПО.

Фишер резонно поинтересовался, что значит это "пока". Сенцов, помолчав пару секунд, ответил, что он имеет в виду, что инквизиторы не собираются вмешиваться в дела военных. Ведь каждый же должен иметь свою зону ответственности, разве нет?

Фишер в ответ заявил, что подобный подход к данному вопросу со стороны офицера Имперской Инквизиции лично ему импонирует, и что его довольно высокое мнение о сотрудниках этой конторы, как оказывается, является небезосновательным. Однако выслушать мнение инквизитора он, как ответственный за данный район планеты офицер СПО, всё-таки обязан.

Сенцов на это заявил, что пока он не имеет никакого мнения, так как он не представляет себе, что именно предлагают местные военные для ликвидации возникшей угрозы законопослушным гражданам планеты. Ведь кроме развёрнутого в боевое положение бронебастиона "Редут", перегораживающего мост через Молтен точно по центру, ничего больше его глазам не представилось.

Офицер СПО на это многозначительно усмехнулся, сказав, что ему известно о том, как иногда — и зачастую без веских на то оснований — Силы Планетарной Обороны считают едва ли не сборищем имбецилов. Конечно, это не Космический Десант и не Легио Титаникус, которым достаточно прислать на мятежную планету пару бригад десантников или сотню-другую боевых шагоходов "Полководец" или "Титан", но и не сброд с лазганами и бронетехникой. И пусть на Ольстере до сего момента не было ничего подобного, но местные военные отнюдь не пяткой сморкаются, в чём огромная заслуга командующего СПО.

Сенцов переглянулся с Моррисон и вполне резонно поинтересовался, что именно подготовили СПО для "радушной" встречи инсургентов.

Фишер принялся объяснять инквизиторам суть своего плана, и кастафореец был вынужден признать, что слова леди-инквизитора Моррисон насчёт командующего Ференца были не напрасной похвалой в его адрес. Видимо, выходец с Аррениуса действительно знал своё дело, в отличие от некоторых военных его ранга. И ещё его очень порадовал тот факт, что Каллум Фишер мыслил точно так же, как и он сам. Во всяком случае, у кастафорейца был именно такой план по отражению атаки инсургентов.

Как только местный гарнизон СПО получил от леди-инквизитора Моррисон сообщение о предполагающемся нападении на Флатридж, Каллум Фишер немедленно начал действовать. Но не так, как действовал в похожей обстановке командующий СПО на Фидиане Лео Дидрих, положив ни за что ни про что семь с лишним сотен солдат, угробив несколько десятков единиц боевой техники и умудрившись подставить под плотный огонь мятежников взвод Легио Титаникуса. Немедленно после получения известий о движении к Флатриджу отряда инсургентов в воздух были подняты разведдроны, укрытые полями преломления, которые довольно быстро разыскали автоколонну противника и передали все интересующие командование местными войсками данные в Тэмрок. Времени до огневого контакта было не так уж и много, однако подполковник Фишер его зря не терял. И бронебастион поперёк моста через Молтен был всего лишь тем, что было видно невооружённым глазом.

Фишер разъяснил инквизиторам, что на поросших густой растительностью верхушках холмов, что высились цепью на левом берегу реки, были размещены снайперы с тактическими комплексами "Пифагор" (кто вообще, интересно, дал такое название снайперской МД-винтовке, пробивающей лист пластали толщиной в два сантиметра с дистанции в семь километров?), а в сотне метрах от того места, где шоссе спускалось к реке, в таких же зарослях разместились две сотни солдат, готовых плотным огнём пресечь отход противника. Два взвода лёгких танков на антигравитационной подушке "Ахиллес", спрятанные в небольшом овражке, должны были перекрыть дорогу, а на случай непредвиденных обстоятельств на территории мебельной фабрики, расположенной на окраине Флатриджа, разместили батальон мотострелков с приданными ему "Саламандрами". Помимо этого, на военном аэродроме, на котором приземлился "Скорпион", в полной готовности находилось звено атмосферных штурмовиков. Так что сказать, что здешние эспэошники "жевали сопли", однозначно было бы покривить душой.

Сенцов одобрил всё предпринятое Фишером и хотел было спросить ольстерца, что он намерен сделать для того, чтобы захватить в плен как можно больше мятежников, но раздавшийся на комлинке подполковника сигнал входящего вызова не позволил ему задать этот вопрос. Фишер тронул сенсор активации канала связи, однако видео включать не стал. Внимательно выслушав своего собеседника, он что-то тихо произнёс в закреплённую на тонком изогнутом пласталевом стержне бусину микрофона, после чего отключил комлинк и, переведя взгляд на кастафорейца, сообщил, что отряд мятежников через четыре минуты будет в зоне поражения. И что будет лучше, если господа и дамы инквизиторы займут место в штабном бронетранспортёре.

Глава 10.

Услышав эти слова подполковника, Сенцов понимающе усмехнулся. Иногда у него создавалось такое впечатление, что все инквизиторы сделаны из чего-то крайне хрупкого и весьма непрочного и что их всеми правдами и неправдами нужно оберегать. Разумеется, небольшая толика логики в словах Фишера присутствовала — допустить гибель сотрудника Имперской Инквизиции по собственной халатности означало немало неприятных минут, проведённых в компании с мрачными ребятами из Отдела Внутренней Безопасности, однако это было всё, чего следовало опасаться. Ну, кроме негативной оценки допустившего такое офицера, что могло серьёзно осложнить ему карьерный рост. Но и только.

Однако разочаровывать и заставлять нервничать офицера СПО он не стал, а вместо этого просто приказал своим спутникам последовать совету Фишера. В конце концов, полномочия имперского инквизитора позволяли вмешаться в, так сказать, процесс в любое время.

Под штабной бронетранспортёр командование Тэмрока приспособило кассидорский БТР DP-2 "Компаньон", довольно редкую для окраинных миров машину по причине её стоимости и удалённости Кассидора от окраин Империума. И тем не менее, она здесь наличествовала, что говорило о серьёзных деловых качествах командующего СПО Ольстера. Однако пока о боевой подготовке здешних военных пока ничего не было известно. Впрочем, это должно было проясниться с минуты на минуту.

Установленный в командном отсеке "Компаньона" тактический мультихроматрон получал картинку с парящих на высоте одного километра пяти разведдронов, которые фиксировали все передвижения колонны инсургентов. Изображение, правда, время от времени начинало подрагивать и покрываться интерференционными волнами, но, в конце концов, Ольстер являлся — в буквальном смысле этого слова — окраинной планетой и не всякое высокотехнологичное оборудование было ему по карману. На вопрос Сенцова, как так получилось, что мультихроматрон оказался не совсем в нормальном состоянии, Фишер ответил, что здесь мультихроматрона не было изначально и что его установили уже после того, как "Компаньон" был зачислен в штат. А что до качества изображения — ну уж извините, какие выпускают мультихроматроны местные предприятия, такие и имеются.

Инквизитор на это заявил, что в его теперешние обязанности не входит выяснять, не было ли картельного сговора при покупке военной техники или чего-либо в таком ключе, переглянулся с Моррисон и снова уставился в экран мультихроматрона.

Всего автомашин в колонне было двенадцать, и большинство их являлось переделанными кустарным способом лёгкими бортовыми колёсными грузовиками "Оклитрак", чьи металлопластовые борта были усилены листами дюрастали. Четыре грузовика несли на себе установленные в открытых кузовах на поворотных лафетах лёгкие плазменные орудия L-160, в кузовах остальных сидели вооружённые лазганами, бластерами и ручными стабберами люди с закрытыми до глаз плотными тканевыми масками чёрного цвета лицами. Впрочем, у большинства и глаза были закрыты очками-"консервами" с поляризованными стёклами.

Картинка снова дрогнула, что вызвало появление на лице инквизитора недовольной гримасы. Впрочем, он быстро подавил эмоции и опять уставился в трёхмерный экран.

Дураки или нет, однако двигались мятежники весьма грамотно. Впереди двигался грузовик, в кузове которого был смонтирован тяжёлый стаббер, а кабина была защищена броневыми листами с узкими смотровыми прорезями. Место стрелка также было защищено, правда, для хорошего снайпера всё равно оставался простор для манёвра. Броневые пластины закрывали и колёса, причём свешивались они едва ли не до земли. Сенцов пристально вгляделся в изображение и покачал головой. Машина, что и говорить, была оборудована средствами пассивной защиты весьма грамотно, что говорило о том, что инсургенты на Ольстере отнюдь не являются сборищем полоумных имбецилов. Правда, все их действия до сего момента как раз на это и намекали. Что же могло измениться?

Вслед за головным грузовиком двигался такой же самый грузовик, но у этого в кузове располагался самый что ни на есть настоящий ракетомёт, причём инквизитор мог бы поклясться своей инсигнией, что ракетомёт этот явно заводского производства. И не местного, что уже было интересно. За ним шли грузовики с плазменными пушками. А в хвосте этой колонны двигался опять-таки "Оклитрак", и вот то, что было установлено в его кузове, несколько выпадало из общей картины. Ибо лучевое орудие производства "Боевых Систем Шелтона" не являлось тем видом вооружения, которое можно было просто купить в любом оружейном магазине. И изготавливалось это оружие на Шелтоне, за более чем шесть тысяч световых лет отсюда, что означало, что орудие это на Ольстер не само прилетело. И насколько было известно кастафорейцу, на вооружении местных СПО орудия такого типа не состояли. Следовательно, версию вольных торговцев или контрабандистов нужно было тщательно проверить со всех сторон.

Технически, как сказал бы наставник Сенцова инквизитор-менкалинанин Амат Сона, колонна была сформирована грамотно. Гражданский транспорт был обшит бронелистами, впереди шёл грузовик с тяжёлым стаббером, в наличие имелось тяжёлое вооружение, в происхождение которого ещё предстояло разобраться, прикрывал колонну грузовик с лучевой пушкой — всё логично для обычных мятежников. За исключением одного — зачем им понадобилось снаряжать такой отряд для того, чтобы вытащить из морга труп своего соратника? Что такого необычного откопал Джелико, что так встревожило командование инсургентов? И вообще — какого фрага на этой планете творится?

Впрочем, в одном Сенцов был уверен — вскорости всё должно будет проясниться.

Над перекрывающим мост бронебастионом возникло слабое переливчатое марево — это включился защитный экран. Установленный там на поворотной треноге тяжёлый лучемёт пришёл в движение и развернул свой ствол в направлении спускающейся к мосту дороги. Его расчёт, состоящий из двух бойцов, замер в тревожном ожидании.

(Поясним для тех, кто может придраться к словосочетанию "расчёт энергетического орудия" Да, там не надо подносить обоймы или ленты с патронами, но техник-то для обслуживания должен быть. Стрелок ведь не может одновременно вести огонь, отслеживать местоположение противника и при этом ещё и устранять мелкие технические неполадки и осуществлять калибровку и прочие операции. В таком случае, он долго не проживёт.)

Передовой грузовик выехал из-за поворота дороги, оказываясь в пределах прямой видимости солдат СПО, проехал метров сто пятьдесят, после чего резко затормозил и остановился.

Фишер вопросительно взглянул на молча глядевшего на экран мультихроматрона Сенцова, на что инквизитор так же молча пожал плечами и едва заметно кивнул. Эспэошник поднёс ко рту свой комлинк и что-то тихо в него проговорил.

Ожил установленный на мосту тяжёлый лучемёт. Его заряды устремились в направлении головного грузовика, однако его водитель совсем не собирался просто сидеть и ждать, когда энерголучи превратят его транспорт в обугленные куски металла и пластика. Он резко рванул машину вперёд, а установленный в кузове стаббер открыл огонь по бронебастиону, несмотря на то, что для гражданского такая дистанция, да ещё и на большой скорости, представляла весьма серьёзную проблему. А вслед за ним выстрелил и ракетомёт.

Само собой разумеется, что генератор защитного поля бронебастиона не идёт ни в какое сравнение с таким же генератором боевого звездолёта. Выдержать попадание корабельного турболазера или баллистической ракеты его возможностей не хватит, но противостоять масс-драйверному оружию, тяжёлым лучемётам, лёгким плазмопушкам и ракетомётам он был вполне способен. Ведь бронебастионы и создавались для того, чтобы сдерживать противника в ограниченном пространстве, где у того было недостаточно места для маневрирования.

Поверхность силового поля, поднятого над бастионом, покрылась интерференционными волнами, принимая на себя кинетическую энергию от разорвавшейся на его поверхности ракеты (АМ-52, как определил тактический компьютер штабной машины СПО), но тем дело и ограничилось.

Лучемёт эспэошников накрыл потоками разрушительной энергии третий по счёту грузовик, превратив его в разлетающиеся во все стороны обломки. Но, вопреки ожиданиям, это не произвело на инсургентов ожидаемого эффекта — то бишь паники. Сенцову частенько доводилось наблюдать, как преступники или мятежники, получив достойный отпор, впадали в состояние, близкое к панике, и начинали совершать разного рода ошибки. Здесь же всё было абсолютно иначе.

Поскольку дорога, идущая параллельно руслу реки, была открыта со стороны моста и противоположного берега и её, таким образом, ничто не защищало от обстрела, мятежники сделали именно то, что сделали бы обученные военному делу разумные. Первые два грузовика резко затормозили, останавливаясь, и из них посыпались вооружённые люди, которые быстро рассредоточились, стремясь не подставляться под выстрелы солдат СПО. Остальные машины тоже начали тормозить, и из них также начали высаживаться боевики.

Открыло огонь лучевое орудие, установленное на последнем грузовике. Это уже было более серьёзное оружие, нежели тяжёлый стаббер или лучемёт. Конечно, перегрузить за пару-тройку раз щит бронебастиона и оно было не в состоянии, но причинить массу неприятностей солдатам СПО оно было вполне способно.

— И что теперь? — Сенцов взглянул на Фишера, который сидел рядом с ним, нацепив на правое ухо гарнитуру беспроводной связи.

— Ну, теперь мы им отрежем путь к отступлению! — хмыкнул ольстерец. — Заодно и поглядим, каков уровень их подготовки!

Фишер что-то тихо произнёс в микрофон и снова уставился на экран мультихроматрона, картинка на который поступала с парящих над местом действия разведдронов.

Высадив вооружённых боевиков, грузовики начала разворачиваться для того, чтобы выйти из зоны обстрела лучемёта эспэошников. Двоим этого сделать так и не позволили, превратив в груды обломков, но остальные начали отступать. И именно в этот момент картинка на экране мультихроматрона изменилась.

На дороге возникли два антигравитационных танка "Ахиллес", которые быстро развернулись в боевое положение и произвели залп из своих лазерных орудий. Ещё один грузовик превратился в кучу обломков, прихватив с собой на Звёздный Мост нескольких мятежников, но машина с лучевой пушкой благополучно сумела увернуться от выстрелов и повела ответный огонь по танкам.

Броня "Ахиллесов" вполне успешно могла противостоять лазерам "Стражей" и "Часовых", так что огонь лучевого орудия KS-200 им был, что называется, как комариный укус. Да и щиты тоже были подняты, в отличие от грузовиков мятежников, у которых такого оборудования, судя по всему, в наличие не имелось.

— Подполковник — вы не забыли, что нам нужны пленные? — Сенцов покосился на Фишера.

— Не беспокойтесь, господин инквизитор — я помню об этом. И постараюсь сделать всё от меня зависящее. Но на многое не рассчитывайте. Вам, как никому другому, хорошо должно быть известно, насколько упорно могут сражаться инсургенты. Особенно когда их к стенке прижмёшь, за которой — военно-полевой суд и расстрельная команда.

— Знаете, иногда мне кажется, что технология парализующего оружия СПО неизвестна или недоступна! — усмехнулся Сенцов.

— Не всегда бывает возможно применить парализатор в горячке боя! — Фишер вернул инквизитору усмешку.

Между тем, события на ведущей во Флатридж со стороны Слитфорда дороге развивались более чем интенсивно. Оказавшись под обстрелом занявших позиции на мосту солдат СПО и блокированные "Ахиллесами", инсургенты поначалу бестолково метались взад-вперёд, явно не зная, что им следует предпринять. Однако, судя по всему, тот, кто ими командовал, имел некоторое представление о тактике, потому что боевики внезапно сорганизовались и вполне грамотно устремились в сторону моста, ведя огонь из ручного оружия. Толку при этом, правда, не было от слова "совсем", но это, скорее всего, позволяло почувствовать им себя настоящими солдатами.

— Гм... — Фишер в растерянности почесал затылок при виде этой картины. — Странно, они что, рассчитывают прорваться через мост? С ручным оружием идти на бронебастион весьма глупо, если только у тебя в рукаве не припрятан козырной туз...

— Что показывают дроны?

— Ничего странного. Нет у них ничего такого, что могло бы переломить ход боя в их пользу.

— Тогда на что они рассчитывают, во имя Трона Терры? — пожал плечами Лустиг.

— Хороший вопрос, Дэйв, — отозвался кастафореец. — Пройти мост у них не получится — их лучемёт бронебастиона на куски разорвёт. Значит, они на что-то рассчитывают... Но вот на что?

— Ядерный удар... — несмело подала голос Хаммаршельд, покосившись на Сенцова.

— А откуда у них может взяться ядерное оружие? — поинтересовалась Моррисон.

— А ракету ту вы уже успели забыть? — прищурился кастафореец.

— Ну, конечно, нет, но если вы считаете, что нам противостоят мятежники по типу Фронта Освобождения Эрсету, то мне кажется, что вы ошибаетесь.

— Возможно, что мы вообще неправильно на всё это смотрим. Возможно, и нет. Сами видите, что данных недостаточно. — Сенцов всмотрелся в мультихроматрон. — Однако, они что, серьёзно на мост готовы лезть? С ручным оружием и когда в тылу у них танки нарисовались? Или я чего-то не понимаю?

— Возможно, что здесь мы имеем место с хорошо спланированной акцией, господин инквизитор, — осторожно произнёс Фишер. — Хотя, порази меня протонный шторм, не пойму, на что они рассчитывают. Если они сунутся на мост, их сожгут за буквально минуту!

Офицер СПО был абсолютно прав. Идти в лобовую атаку на закапсулированный защитным полем бронебастион, защитники которого располагали тяжёлым вооружением, было крайне глупым решением. Бластеры и ручные стабберы против тяжёлого лучемёта явно не котировались, если только у вас в загашнике не было чего-нибудь потяжелее. Лучевая пушка на грузовике — да, но она вела огонь по танкам и ничем не могла помочь пехотинцам, спешившим к мосту. Да и сомневался, если честно, Сенцов, что она долго продержится. А кстати — где снайперы, о которых упоминал Фишер?

И словно кто-то прочитал мысли инквизитора. С одного из разведдронов хорошо было видно, что сидящий в кресле стрелка лучевого орудия боевик вдруг как-то резко дёрнулся в сторону, а его голова, ничем не защищённая, буквально взорвалась кровавым фонтаном от попадания разрывной пули, выпущенной снайпером. Повалившись всем телом на джойстик управления огнём, мертвец заблокировал его собой, отчего орудие перешло в режим автоматического огня. Его помощник дёрнулся было, чтобы убрать тело, но через несколько секунд сам перешёл в разряд боевых потерь.

Сенцов недовольно сдвинул брови и слегка постучал пальцами по подлокотнику своего кресла, пытаясь собрать воедино начавшие расползаться мысли. Всё происходящее очень здорово пахло отсутствием логики и различными нестыковками, и очень не нравилось инквизитору, но не потому, что здесь имело место быть боестолкновение с правительственными войсками. Нет, здесь было что-то иное, и это не нравилось кастафорейцу. Насколько бы не были сильны инсургенты в военном плане, тягаться с профессиональными военными Сил Планетарной Обороны им всё-таки было сложновато. Если только их не поддерживали извне, в чём Сенцов не сомневался. Вопрос был только в том, кто эти неизвестные "доброжелатели" и какие цели они преследуют, заварив кашу на самой окраине — даже не Империума — Галактики. Но на него ответа пока что не наблюдалось.

— Если они хотят таким манером прорваться в город, то пусть лучше делают это вплавь! — услышали все находящиеся в штабном БТРе насмешливый голос Каллума Фишера. — По крайней мере, хоть кто-то да доплывёт!

Сенцов покосился на эспэошника, хмыкнул и внезапно насторожился, как эригонский кустарниковый кот, учуявший добычу среди зарослей желтоцвета. Что-то пробубнил себе под нос и повернулся к офицеру СПО.

— Подполковник Фишер — как быстро вы сможете развернуть кордоны у городской больницы? — спросил инквизитор. — Боюсь, что наших сил может оказаться недостаточно для того, чтобы отразить нападение.

— Э-э... — вопрос, заданный Сенцовым, явно привёл эспэошника в замешательство. — Ну... думаю, что в течение минут тридцати-сорока там могут быть развёрнуты... но почему вы полагаете, что городская больница может быть атакована? Ведь мятежники пока ещё здесь, а мы не собираемся пускать их в город.

— Всё, что нам демонстрируют эти, с позволения сказать, вояки, — инквизитор брезгливо ткнул пальцем в экран мультихроматрона, — так это довольно неплохо поставленную комедию. Они вовсе не собираются идти на штурм моста — им надо всего лишь отвлечь наше внимание. И похоже, что им это удалось. Видите, здесь даже я со своей командой нахожусь, хотя мне надо было бы быть сейчас в больнице.

— Я что-то не совсем понимаю вас, — нахмурился Фишер.

— Допустим, в распоряжение ваших противников попало нечто, что вы очень не хотели бы отдавать в их руки. Что вы предпримете, подполковник Фишер? Пошлёте во фронтальную атаку батальон солдат, чтобы отбить нужное вам, или организуете рейд немногочисленной хорошо вооружённой спецгруппы?

— Конечно, второе, но почему вы считаете, что...

— Потому, — не дал ему договорить Сенцов, — что в первом случае ничего не мешает нам уничтожить ту фигню, что удалось вытащить из тела Прохорова. Во втором случае, нам может не хватить времени на это. И вот ещё что — а как они вообще узнали, что Прохоров выбросился из окна своей квартиры?

— Если вы намекаете на то, что у них есть информатор в городской полиции, то этот вопрос не ко мне, — проворчал Фишер — по всей видимости, то, что инквизитор его перебил, не понравилось ольстерцу. Впрочем, Сенцов на это не обратил никакого внимания. Для имперского инквизитора, случалось, лорд-губернатор субсектора выступал в роли самого обычного гражданина Империума, а здесь всего лишь какой-то офицер СПО. — Шерстите ведомство Кеннеди.

— Этим уже занимаются агенты ведомства леди-инквизитора и парни из Внутренней Безопасности Планетарной Полиции, — последовал спокойный ответ. — Но скорее всего, дело здесь в другом. Однако, как бы то ни было, нам нужно срочно возвращаться в больницу.

— А эти? — Фишер кивнул на экран.

— Вышлите сюда звено штурмовиков. Пусть сожгут их нафраг. Пленных и в другом месте можно будет взять.

— Но почему вы так уверены, что мятежники пошлют в больницу группу... мм... бойцов?

— Потому что ломиться напролом не есть продуктивное занятие даже для них, подполковник. Вызывайте штурмовики и едем назад.

Фишер недовольно сдвинул брови, но прежде чем он что-либо произнёс, на панели коммуникационного устройства загорелся индикатор входящего вызова.

— Здесь Фишер, — произнёс эспэошник, активируя закреплённую на своём правом ухе гарнитуру беспроводной связи. — Да... да, разумеется... Это вас, господин Сенцов.

— Меня? — инквизитор дотронулся до точно такой же гарнитуры на своём левом ухе и включил коммуникатор. — Сенцов слушает... Так... Так... Вы его ведёте, Венгер? Идентифицировать удалось?.. А-га... Сколько времени ему осталось, говорите?.. Мм... Нет, взрывать не надо. Это лишний раз доказывает мою правоту... Какую? Не суть важно, капитан. Этот аэрокар не трогать, но все другие сбивать немедленно. Как меня поняли?.. Хорошо. Конец связи.

Инквизитор деактивировал коммуникационное устройство и оглядел находящихся в салоне штабного бронетранспортёра.

— "Ньюфаундленд" засёк приближающийся к Флатриджу аэрокар, — без обиняков произнёс кастафореец. — Это "черепаха". Идёт курсом на ту часть города, в которой расположена больница. Время до контакта — четыре минуты. Сделать мы ничего не успеваем, можем лишь предупредить охраняющих больницу солдат. Думаю, они смогут задержать боевиков до нашего прибытия. А там и мы прибудем на место и сможем принять соответствующие меры.

— И какого же характера меры вы намерены предпринять? — Фишер внимательно всмотрелся в невозмутимое лицо инквизитора.

— Может, попробуете угадать? — прищурился кастафореец.

— Знаете, я как-то не имею привычки лезть в дела Имперской Инквизиции, — отозвался эспэошник. — Мы занимаемся своим делом, вы — своим. Как говорится, разделение профессиональных обязанностей.

— Гм... Ну, в принципе, понятно, но вас ведь никто за это не поставит к стенке, подполковник. Но если не хотите, не говорите.

— Спасибо, господин Сенцов.

— Пожалуйста. Для начала — противника в этом месте надлежит уничтожить...

— Из Альцбурга уже вылетело аэрокрыло "Мантикор", будет здесь через четыре минуты.

— Через четыре минуты? Тогда нам стоит поторопиться. Тем более, что и "черепаха" будет у цели примерно через такое же время. Отводите солдат и технику в безопасное место, подполковник. Какими бомбами снабжены "Мантикоры"?

— Кассетные, самонаводящиеся, тип "двадцать три", с вольфрам-титановыми поражающими элементами.

— Впечатляет, — одобрительно кивнул Сенцов. — Тогда тем более нам следует поторопиться.

Бронетранспортёр тронулся с места, набирая скорость. Сенцов с задумчивым видом посмотрел на всё ещё передающий какие-то данные мультихроматрон и что-то неразборчиво пробормотал себе под нос.

— Я правильно поняла, что на "черепахе" могут находиться не совсем обычные инсургенты? — Джессика Моррисон пошевелилась в своём кресле и с интересом посмотрела на кастафорейца. — Наёмники или что-нибудь ещё?

— Технически, нет никаких причин для того, чтобы на стороне этих ваших мятежников не могли действовать инопланетные наёмники, — пожал плечами Сенцов. — В Галактике полно группировок так называемых "вольных стрелков", готовых за хорошие деньги продать своё искусство ведения войны кому угодно. Морально-этический аспект их никогда особо не волновал, знаете ли. Хотя не исключено, что это могут быть и местные кадры, обученные соответствующим образом.

— Обученные кем? — задал вопрос Каллум Фишер.

— Не могу вам пока этого сказать. Возможно, среди инсургентов есть бывшие солдаты и офицеры СПО, по какой-то причине примкнувшие к ним. У вас ведь есть база данных по всем уволенным в запас солдатам и офицерам?

— Есть, разумеется. Все данные хранятся в архиве на протяжении восьмидесяти лет, затем подвергаются перезаписи, сжимаются по специальной технологии хранения данных и отсылаются в Центральный Архив на спутник Терры. Однако я не думаю, что кто-то из отставников мог бы обучить группу коммандос. Скорее здесь вариант с наёмниками-инопланетянами будет верен.

— Патриотизм, подполковник Фишер, это, конечно, хорошо, — усмехнулся Сенцов, — только вот не стоит забывать, что негодяи могут находиться от вас на расстоянии бластерного выстрела, а вовсе не располагаться на другом краю Империума. Или вообще за его пределами. Но оставим эту тему... Сайрус — здесь Сенцов, — произнёс инквизитор в микрофон коммуникатора. — Ты всё ещё в больнице?

— Я уже в курсе про "черепаху", если ты за этим меня вызываешь, — услыхал он в ответ ворчливый голос Джелико. — Местные тут уже всё перекрыли, Бенедек пригнал кучу полицейских, но вот с тяжёлой техникой у нас не очень. "Черепаха" ведь обычно не несёт на себе тяжёлого вооружения?

— Если это исследовательская модель, то на ней, скорее всего, будет обычный тяжёлый лучемёт, плюс факельный огнемёт. Военная модель — ну, не знаю, где такую можно раздобыть кроме как по каналам снабжения СПО или Флота с КосмоДесантом.

— Значит, будем исходить из самого плохого варианта, — отозвался локианец. — Что это может означать? Лучевая пушка, скорее всего, тип KX-150, роторные лучемёты, ракетная установка, может, что ещё. Зависит от производителя. Сколько разумных может перевозить аэр данного типа?

— Двенадцать в гражданской модификации и двадцать в военной. Возможно, инопланетные наёмники неизвестного происхождения.

— Если они намерены отбить у нас то, что мы... э-э... добыли из головы этого бедолаги, то это могут быть хорошие наёмники. Хотя... словом, будем посмотреть.

Внешние акустические датчики БТРа донесли до слуха находившихся внутри него звук работающих двигателей атмосферных бомбардировщиков, а вслед за этим на экране мультихроматрона промелькнуло аэрокрыло "Мантикор". Хищные треугольные силуэты на большой скорости пронеслись над городскими кварталами и ещё до пересечения реки выпустили по мятежникам самонаводящиеся кассетные бомбы, начинённые поражающими элементами из вольфрам-титанового сплава, пробивающие броню лёгкого броневика "Фалагост".

"Тип-23" управлялись встроенными сенсорами самонаводки и имели собственные микродвигатели с дальностью автономного полёта до десяти километров, поэтому для этих бомб совершенно не имело никакого значения, над целью они были сброшены или на некотором расстоянии от неё. Будучи сброшенными "Мантикорами" по ту сторону Молтена, бомбы самостоятельно навелись на цель и накрыли мятежников плотным ковром разрывов.

Пехотинцев поражающие элементы, выполненные в виде тонких острых игл из титан-вольфрамового сплава, выкосили, будто пшеничные колосья. Кого-то посекло осколками, кого-то убило ударной волной. Грузовики попали под шквал острых игл и вышли из строя с пробитыми моторами, колёсами и кузовами. Само собой, что почти все водители также были убиты при бомбёжке.

Однако транспорт с лучевым орудием уцелел, но ненадолго. Одна из "Мантикор", отделившись от остальных бомбардировщиков, спикировала по направлению к грузовику и дала по нему один залп из бортовых лазеров. Этого оказалось достаточно для того, чтобы на месте грузовика возникла обугленная куча обломков.

Впрочем, судьба этих мятежников Сенцова нисколько не волновала. Они, в конце концов, знали, на что идут, и получили по заслугам. Гораздо больше его интересовали те, кто сейчас находился внутри приближающейся к Флатриджу "черепахи".

Само собой разумеется, что в Галактике всегда хватало тех, кто умеет держать бластер и лазган в руках и знает, как ими пользоваться. И продаёт это своё умение тем, кто имеет возможность оплатить услуги "вольных стрелков" и у кого имеются определённые проблемы. В основном, это были различные небольшие корпорации с окраинных миров, которым нужно было обеспечить безопасность своих производств или насолить конкуренту, либо криминальные синдикаты, руками наёмников расправляющиеся со своими недругами. Иногда к помощи наёмников прибегали и игроки покрупнее, когда не желали оставлять ведущих к ним следов. Но, как правило, всё это происходило на окраинах Империума или в сопредельных с ним государствах — в центральных секторах такое, откровенно говоря, не поощрялось. Там вполне хватало Имперской Инквизиции и Галактического Патруля.

Но у всех группировок наёмников, которые до сего момента попадались Сенцову, была одна общая особенность — они старались держаться подальше от зоны ответственности Имперской Инквизиции, прекрасно понимая, что есть определённые границы, переходить которые не стоит. А что было здесь, на Ольстере, предстояло разобраться.

— Инквизитор Сенцов, — в микронаушнике коммуникатора, закреплённого в правом ухе, раздался голос капитана "Ньюфаундленда", — мы только что засекли прибытие "черепахи" к городской больнице. С аэра нанесён ракетный удар по охраняющим здание полицейским и солдатам СПО. Неизвестно, имеются ли раненые и убитые, но с орбиты видно, что охрана отступила к главному входу и заблокировала его, одновременно перегородив два запасных. Они выставили переносные автопушки и лучевые орудия и закрыли двери пентащитами. Лаборатория, в которой находится Сайрус Джелико, взята под усиленную охрану, для предотвращения телепортирования внутрь неё противника её накрыли полем анизотропного вакуума. Я готов отправить во Флатридж два шаттла с штурмовиками, жду лишь вашего приказа.

— Считайте, что таковой приказ вами получен, капитан Венгер, — хмыкнул Сенцов.

— Вас понял, инквизитор.

В микронаушнике прошелестел фон холостого режима, после чего связь отключилась.

— Это становится очень и очень интересным, — пробормотал кастафореец, ни к кому конкретно не обращаясь. Затем он погрузился в свои собственные мысли, нахохлившись в своём кресле, отчего стал напоминать сидящую на ветке дуболиста фенрисианскую длиннохвостую сову. Во всяком случае, именно это сравнение пришло в голову Хаммаршельд. Марсианка сдержанно усмехнулась, впрочем, стараясь, чтобы этого не заметил Сенцов.

Никто не стал ни о чём спрашивать инквизитора. Фишер и Моррисон деликатно сделали вид, что ничего не заметили, а оперативники кастафорейца, как и полагалось подчинённым, промолчали. Раз их патрон что-то задумал или пришёл к какому-то выводу, значит, ему не стоит мешать.

Вопреки обыкновению, городские улицы были почти пусты. Лишь изредка на большой скорости мелькали редкие гражданские машины, водители которых явно стремились оказаться как можно дальше от района, прилегающего к городской больнице, а пешеходов практически не было видно. Небо над Флатриджем было пусто — местные власти просто-напросто запретили все полёты аэрокаров, которые не относились к военным, полиции или Имперской Инквизиции. Где-то примерно в районе центральной части города на высоте около полукилометра висел, поддерживаемый экранами парения, полицейский флиттер, чьи лазерные орудия смотрели вниз, готовые, если возникнет необходимость, открыть огонь по неприятелю.

Внешние микрофоны БТРа донесли до ушей находящихся внутри него разумных грозный рёв двигателей, а через пару секунд мультихроматрон показал летящие над крышами городских построек коптеры СПО, целеустремлённо движущиеся по направлению к городской больнице.

— Оперативно, ничего не скажу, — одобрительно кивнул Сенцов, косясь на Фишера.

Подполковник Сил Планетарной Обороны криво усмехнулся.

— Мы, знаете ли, тоже не пальцем деланые, — отозвался ольстерец. — И знаем, что и как надо делать, и когда надо это делать. Так что можете быть спокойны на сей счёт — этим придуркам ничего не светит. Ну, постреляют малость, не без этого. Но никто из них отсюда не уйдёт, живым ли, мёртвым ли... ну, если только мёртвым, но я сильно подозреваю, что вы захотите и трупы исследовать. Так что, как говорится — добро пожаловать.

Сенцов в ответ на эти слова Фишера лишь повёл плечами, но вслух ничего не сказал. Да и сказать тут особо было нечего. Было хорошо видно, что СПО Ольстера действительно знают своё дело.

Другой вопрос — насколько хорошо "своё" дело знали инсургенты. Но здесь инквизитор собирался получить ответ уже в самое ближайшее время.

Глава 11.

Чем ближе подъезжал БТР эспэошников к комплексу зданий городской больницы Флатриджа, тем отчётливее становились слышны звуки идущего там боя. Шипение лазерных разрядов перемежевалось с грохотом стабберных выстрелов и разрывами гранат, размеренно ухали автопушки. В небе снова промелькнули коптеры Сил Планетарной Обороны, летящие в направлении городской больницы.

— Сайрус — здесь Сенцов, — произнёс кастафореец в микрофон коммуникатора. — Ты меня слышишь? Сайрус Джелико — ответь инквизитору Сенцову!

— Допустим, я тебя слышу, Аристарх, — раздался в ответ спокойный и, вместе с тем, ворчливый голос локианца, — и что это меняет? Больница атакована, причём те, кто её атаковал, явно не из унитаза вылезли. Они прекрасно знают, что и как следует делать, из чего можно сделать вывод, что это — профессиональные солдаты, а не какие-то там инсургенты-дилетанты.

— Какова ситуация в данный момент? Мы уже недалеко от...

Раздавшийся буквально над головой — по ту сторону обшивки БТРа, разумеется — звук сильного взрыва не дал Сенцову закончить фразу. Судя по всему, БТР заметили и выпустили по нему ракету или НУРС, сдетонировавший при контакте с шрапнелью противоракетной обороны, выпущенной системой активной защиты транспортёра.

— Что это было? — Сенцов требовательно взглянул на Фишера, который только что носом не уткнулся в мультихроматрон.

— НУРС Rx-17, пятьдесят восемь миллиметров, сбит активной системой... но это вы и сами поняли. Значит, наёмники, да? — Фишер потёр ладонью вспотевший лоб. — И что всё это может означать, скажите, пожалуйста?

— Пока на этот вопрос у меня нет сколь-нибудь... да что же это такое?!

Ещё один взрыв снаружи БТРа оказался куда более сильным, что могло означать, что по машине СПО выпустили уже два снаряда.

— Явно "черепаха" бьёт, чтоб ей пусто было! — вырвалось у Хаммаршельд. — Значит, армейская модификация... Наёмники могут ведь таковой располагать?

— Чисто теоретически — да, ведь для того и существуют контрабандисты и подпольные торговцы оружием...

— Сэр, — из кабины БТРа высунулся его водитель, одетый в форму сержанта СПО, — мы в двух кварталах от больницы. Наблюдаю взлетевшую "черепаху" армейской модификации, сканеры фиксируют, что нас взяли на прицел мультилазера. Я активировал дефлекторный щит, но наши лучемёты не способны нанести противнику сколь-нибудь серьёзный урон.

— Идентифицировать противника возможно? — спросила Моррисон.

— К сожалению, "черепаха" не несёт на себе никаких опознавательных знаков, леди-инквизитор, — отозвался водитель, ныряя назад в кабину. — Самый обычный военный аэр данного класса, в камуфляжной окраске. Ничего более.

БТР дёрнулся, отчего все те, кто находился в его пассажирском отсеке, были вынуждены схватиться кто за что, чтобы удержать равновесие. Внешние акустические датчики донесли до их слуха злобное шипение мультилазера и ответный свист тяжёлых лучемётов БТРа.

Характерное гудение, которое внешние аудиодатчики ретранслировали внутрь транспортёра, свидетельствовало о том, что защитное поле БТРа приняло на себя выстрелы мультилазера "черепахи". Конечно, это не турболазер, но и его вполне достаточно для того, чтобы перегрузить силовое поле со всеми вытекающими последствиями. А вот щиты вражеского аэра вполне успешно могли противостоять лучемётам БТРа эспэошников, поскольку они были рассчитаны на гораздо более серьёзные нагрузки.

Сенцов взглянул на экран мультихроматрона. "Черепаха" висела в воздухе примерно на высоте пятидесяти метров и вела огонь из своего мультилазера по БТРу СПО, водитель которого усиленно маневрировал, насколько это позволяла ведущая к больнице дорога, обсаженная местными деревьями. Но прицел оператору мультилазера он всё-таки сбивал своими выкрутасами.

— Где, дажж укуси вас за нос, авиаподдержка?! — Сенцов с сердитым выражением лица взглянул на Фишера. — Сбить эту летающую хрень не можете?!

— Я уже связался с Альцбургом и вызвал сюда истребители, — отозвался ольстерец, вытерев внезапно выступившую на лбу испарину. — Они скоро будут здесь.

— "Скоро" — это когда?

— Подлётное время от Альцбурга до Флатриджа — примерно девять минут, — вмешалась Моррисон, чем заслужила благодарный взгляд подполковника СПО. — Коллега — не будьте настолько нетерпеливым. Все мы делаем свою работу так, как умеем.

— Надо делать её более эффективно! — бросил Сенцов, но тем его недовольство и ограничилось.

Вблизи больницы шёл самый настоящий бой. Группа вооружённых лазганами разумных, облачённых в бронекостюмы "Защитник" и прикрываемая боевыми дронами "Дрофа", вела интенсивную перестрелку с защищающими вход в больничный комплекс полицейскими и солдатами СПО. Перекрывающий входную дверь пентащит то и дело покрывался интерференционными волнами, принимая на себя энергозаряды, но всё ещё был далёк от того, чтобы истощить свой ресурс. Укрывшись за пентащитом, полицейские и солдаты СПО вполне умело отстреливались, заставляя наёмников использовать укрытия и собственные защитные поля.

Появление вблизи больничного комплекса БТРа Сил Планетарной Обороны привело наёмников в некоторое замешательство, однако, следует отдать им должное, они быстро адаптировались к изменившейся ситуации. Часть наёмников переключила своё внимание на транспортёр, а "черепаха", паря в воздухе, продолжала вести огонь по машине эспэошников. Водитель транспортёра уверенно вёл машину, маневрируя под огнём, и большинство выпущенных по БТРу энергозарядов уходили в пустоту, разнося всё в окрестностях, а те, которые всё-таки попадали, вызывали интерференционные сполохи на поверхности защитного поля броневика.

Установленная на верхней части корпуса транспортёра тяжёлая лучемётная турель, управляемая бортстрелком, который сидел позади водительского кресла, повернулась на девяносто градусов и, поймав в прицел нескольких боевиков, ведущих огонь по защищённым силовым полем полицейским и солдатам СПО, произвела три залпа, накрыв вражеских штурмовиков энергозарядами, каждый из которых был эквивалентен — в перерасчёте на древнюю единицу измерения мощности взрыва — шестистам граммам тринитротолуола. Правда, современные боевые костюмы и средства защиты были спроектированы с расчётом на куда более серьёзные нагрузки, однако лучемёты роторного типа выпускали не один заряд, а сразу несколько; зависело от модели каждого конкретного лучемёта. Так что, когда на тебя обрушивается шквал зарядов энергии мощностью эдак в килограммов шесть-семь древнего взрывчатого вещества, мало не покажется.

Шквал энерголучей накрыл наёмников, но особого вреда им не причинил, так как все они были закапсулированы персональными защитными полями. Однако своё дело залп лучемёта сделал — боевики вынуждены были искать укрытие, чтобы не торчать под прицелом, что позволило снизить нагрузку на перекрывающий входную дверь пентащит.

"Черепаха" развернулась в воздухе и произвела ещё один залп НУРСами, но на сей раз водитель штабного БТРа был начеку. Тяжёлая машина виртуозно выписала сложный вираж, уходя из-под обстрела, после чего лучемёт на крыше броневика задрал свои стволы почти на шестьдесят градусов по отношению к горизонтали, что являлось предельным углом для подобного типа оружия. Это не зенитный диспантер, способный крутиться в любом направлении и под любыми мыслимыми углами. Да и мощности у лучемётной турели, пусть и спаренной, не хватило бы, чтобы хоть сколь-нибудь серьёзно повредить тяжелобронированный аэр, но показать, что здесь тоже не дураки сидят, её вполне хватало.

Пилот "черепахи" спохватился слишком поздно — по-видимому, он был уверен, что со стороны какого-то там штабного БТРа его аэру ничего не грозит. Ну, грозить, может быть, и не грозило, но доставить неудобства своим лучемётом БТР вполне был способен.

Энергозаряды прошлись по окружающему куттер силовому полю, но никакого вреда ему не причинили. Лишь вызвали появление интерференционных волн на его поверхности. Однако внести в действия пилота "черепахи" сумятицу они смогли.

Воспользовавшись тем, что куттер на некоторое время выбыл из схватки, водитель БТРа, прибавив скорость, направил его прямиком на установленную на треноге напротив входа в больничный комплекс лучемётную турель. Двое наёмников, составлявшие, судя по всему, её расчёт, бросились в разные стороны, чтобы не очутиться под массивными колёсами боевой машины.

В противостоянии "БТР — лучемётная турель" победа досталась, как и следовало ожидать, боевой машине СПО. Из-под её колёс ударил настоящий фонтан искр, когда треснула предохранительная оболочка главного питающего фидера, но благодаря экранированному корпусу на БТРе это никоим образом не отразилось.

С куттера выпустили ещё две ракеты, но одна промахнулась и разнесла вдребезги расположенное неподалёку какое-то хозяйственное строение, а вот вторая угодила в щит БТРа. От взрыва машина содрогнулась, однако силовое поле выдержало удар.

— Ещё пять-шесть таких попаданий — и щит перегрузят, между прочим, — Сенцов покачал головой. — Подполковник — где же, нашт их раздери, ваши истребители?! Они что, сюда с Доусона летят, что ли?

Ответить инквизитору Фишер не успел.

Барражирующая над больницей "черепаха" внезапно как-то странно дёрнулась, а в следующую секунду сразу пять ракет вонзились в окружающее её силовое поле. Три остроносых силуэта пронеслись над куттером, обдав его потоками энергии, отчего аэр наёмников как-то странно дёрнулся ещё раз.

— Они пробили щит или нет? — Моррисон внимательно всмотрелась в экран мультихроматрона.

— Сержант — выводите нас из опасной зоны! — крикнул Фишер, обращаясь к водителю БТРа. — Если они собьют куттер, он может нам на головы свалиться!

Повторять ему дважды не пришлось. БТР рванул куда-то так, что все, кто находился в пассажирском отсеке, схватились за что попало, лишь бы удержать равновесие.

Звено атмосферных истребителей класса "Зенит" вышло на свою цель с переворотом, причём проделано это было настолько синхронно, что создавалось впечатление, что все три машины составляют единое целое. И так же синхронно выстрелили их мультилазеры, метя в "черепаху".

Силовое поле куттера покрылось ветвящимися разрядами молний, отражая выстрелы мультилазерных пушек "Зенитов", но несмотря на явную перегрузку, выдержало напор энергии. Может быть, пилоту "черепахи" и удалось бы выйти победителем в этой дуэли, если бы в действие не вмешалась третья сторона.

Судя по всему, у прибывших на усиление полицейского кордона солдат СПО оказалась при себе переносная ракетная установка. И её обладатель, не раздумывая долго и не откладывая дело в долгий ящик, навёл своё оружие на куттер наёмников.

Разумеется, всё это не было скоординировано, и то, что выпущенные эспэошником ракеты ударили в щит "черепахи" одновременно с зарядами мультилазеров истребителей, явилось самым обычным совпадением. Но совпадением крайне неудобным для куттера.

Одновременный подрыв двух ракет с аффиниевыми боеголовками вкупе с выбросом энергии от залпа мультилазеров вызвал резкий скачок в контурах генератора силового поля "черепахи", что вызвало кратковременное падение его мощности. И этим не замедлили воспользоваться пилоты "Зенитов".

Мультилазеры истребителей снова синхронно выстрелили по "черепахе", и на сей раз защитное поле не выдержало. Куттер окутался настоящим фонтаном искр, щит дважды мигнул и исчез.

Однако "черепаха" — это не полицейский флиттер, так просто такую хорошо бронированную машину не завалить. Стоит ещё отметить, что куттер имел средства противоядерной защиты, хотя как раз сейчас о применении атомного оружия речи и быть не могло. Однако СПО решили применить против боевой машины противника средство гораздо менее опасное для окружающей среды, но от того не менее грозное.

Со стороны восточных кварталов Флатриджа послышался низкий басовитый звук, вслед за которым возник и его источник. Тяжёлый аэрокосмический штурмовик "Прометей", не сбавляя скорости, произвёл залп из своих мультилазеров, после чего выпустил по куттеру четыре ракеты.

Это возымело свои последствия. "Черепаха" получила, по крайней мере, два серьёзных повреждения, в средней части корпуса сорвало пару листов броневой обшивки. Что происходило внутри машины, никто не знал, но все догадывались, что находящимся там наёмникам приходится не очень сладко.

Крутанувшись вокруг своей вертикальной оси, "черепаха" завалилась на правый борт, клюнула носом и неуклюже пошла вниз, волоча за собой хвост чёрного, как смола, дыма. По ней больше не стреляли, так как в этом уже не было никакой необходимости.

— Они падают в сторону реки, — заметила Моррисон, внимательно наблюдая за транслирующейся на экране мультихроматрона картинкой. — Хотят, видимо, смягчить падение. И выжить, соответственно.

Аркадианка издала злорадный смешок.

— А мы им это позволим, леди-инквизитор? — спросил Фишер.

Моррисон кивнула в сторону Сенцова — мол, он здесь босс, у него и спрашивайте.

— Мне нужна информация, дамы и господа, — с невозмутимым выражением лица произнёс Сенцов, тоже наблюдая за падением "черепахи". — С мёртвых мы ничего не получим, а искать псайкера-медиума некогда. Но куча пленных наёмников мне тоже не нужна, учтите это.

— Ну, это организовать несложно! — оскалился офицер СПО.

Возможно, наёмники, участвовавшие в нападении на городскую больницу Флатриджа, были неплохими вояками. Возможно. Только вот одного факта они, судя по всему, не учли, а именно — что здесь присутствовали имперские инквизиторы. Которым было абсолютно параллельно, кто, откуда, зачем и почему. Взял в руки бластер или лазган и замечен в антиимперских действиях — этого вполне достаточно для того, чтобы получить энергозаряд в голову. Поэтому и действовали полиция и СПО так, как было приказано вышестоящей инстанцией. А вышестоящей инстанцией как раз и являлась Имперская Инквизиция в лице леди-инквизитора Джессики Моррисон и прибывшего с Терры следователя-инквизитора Аристарха Сенцова. И инстанция эта самая ясно дала понять, что играть в благородство она не намерена.

После того, как авиация СПО сбила куттер наёмников, ситуация кардинальным образом переменилась, причём не в пользу последних. К месту падения аэра устремились флиттеры местной полиции и два коптера местного бюро Инквизиции. Пытающиеся взять городскую больницу штурмом наёмники, судя по их поведению, ожидали чего-то в таком духе, потому как, едва лишь "черепаха", завалившись набок, пошла вниз, они, отстреливаясь, начали отходить к пустой парковке для наземного транспорта (благодаря предупреждению Сенцова о возможной атаке те из персонала больницы, кто приехал на работу на личном транспорте, успели его оттуда убрать). Видя это, кастафореец тут же связался с находящимся на орбите крейсером и запросил отчёт о ситуации. Потому как отходить к паркингу наёмники могли только при одном условии — кроме "черепахи", которую, кстати, ещё нужно было на чём-то доставить на Ольстер, поскольку аэры не предназначались даже для суборбитальных полётов, у них где-то был спрятан космический корабль. Глупо было бы предполагать, что сюда они прилетели на пассажирском галеоне с Альмейды.

Однако, как сказал Сенцову капитан "Ньюфаундленда", никаких подозрительных кораблей вблизи не только Ольстера, но и в пределах досягаемости сканеров крейсера — а сканеры крейсера Инквизиции работали на очень больших расстояниях — не наблюдается. Конечно, вполне могло быть так, что доставивший в систему Винкастер наёмников звездолёт находился на самой планете, укрытый маскировочным полем, что делало его обнаружение весьма затруднительным. Но пока сканеры крейсера не видели ровным счётом ничего подозрительного ни в окрестностях Флатриджа, ни вообще в радиусе пары тысяч километров от города.

В ответ на эти слова Венгера Сенцов лишь криво усмехнулся и, бросив взгляд на отстреливающихся наёмников, которых уже начали брать в полукольцо солдаты СПО, полицейские и штурмовики Инквизиции, посоветовал сингатерцу держать глаза открытыми, а орудия — готовыми к бою. Затем он отключил связь с "Ньюфаундлендом" и, взяв в руки лазган, проверил уровень заряда батареи, после чего сделал знак своим подчинённым следовать за собой.

— Постойте, коллега Сенцов — а куда это вы собрались? — забеспокоилась Моррисон, видя, что кастафореец направился к внешнему люку БТРа.

— Мне нужен пленный, — коротко бросил Сенцов, кидая на аркадианку быстрый взгляд через плечо. — Ситуация на планете становится совсем уж непонятной. Тот фрагов перехватчик так и не нашли, что за дерьмо было у голове у Прохорова, мы до сих пор не знаем, на планете действуют какие-то наёмники, невесть откуда взявшиеся... Вы не находите, что это уже чересчур, коллега Моррисон?

Джессика недовольно нахмурилась. Чересчур-то оно чересчур, да вот только коллега-инквизитор недвусмысленно намекал на неспособность местного бюро Инквизиции справиться с возникшей проблемой. Но перехватчик, атаковавший корабль Сенцова во время его посадки на Ольстер, и вправду бесследно исчез, словно его сжёг коронарный выброс. Поиски его, кстати, продолжались до сих пор, но похвастаться пока было нечем. Насчёт той штуковины, что Сайрус Джелико извлёк из черепа Прохорова, пока никто не мог сказать ничего определённого. А насчёт наёмников Моррисон и вправду не могла сказать ровным счётом ничего. Но, с другой стороны, никто и не мог предполагать появления на Ольстере третьей силы... или четвёртой, если учитывать ту неведомую штуковину, которую Джелико сейчас изучал всеми доступными ему способами. Однако, имперский инквизитор должен просчитывать на несколько ходов вперёд, и здесь Джессика нехотя — причём про себя — признавала, что допустила просчёт, не приняв во внимание такой поворот событий. Впрочем, на эту тему Сенцов пока ничего не говорил. Или сам не заметил, что маловероятно, или просто сделал вид. Так сказать, корпоративная солидарность.

Наёмники между тем заняли круговую оборону на противоположной от больничного комплекса стороне парковки и изо всех сил пытались осуществить задуманное. Правда, что именно они задумали, было не очень понятно. Ну, в самом деле — это какими тупицами надо быть, чтобы ожидать, что сюда заявится их космолёт, учитывая, что находящийся на орбите крейсер Инквизиции держит под прицелом половину южного полушария Ольстера? Хотя, как говаривали на Терре — "чужая душа — потёмки". А так ли это, как раз и собирался проверить кастафореец. В том, что наёмники прилетели сюда отнюдь не на бревне, он нисколько не сомневался. А вот что это было за "бревно" и что вообще это были за наёмники — это он и собирался выяснить.

Прицельным выстрелом в голову свалив одного из наёмников, чей покрытый костяными наростами овальный череп выдавал в нём уроженца шестого спутника газового гиганта Лаш Тавара из звёздной системы Урошнор, инквизитор в перекате ушёл от лазерных зарядов и нырнул за выкатившийся на паркинг полицейский броневик. Кивком головы подозвал к себе одного из солдат СПО.

— Солдат — у вас есть рация с внешним трансляционным блоком? — спросил Аристарх.

— Так точно, господин инквизитор! — только что в струнку не вытянулся эспэошник.

— Будьте любезны, принесите её сюда. Хочу кое-что сказать этим обиженным Духом Космоса придуркам...

Солдата словно волной унесло. Что, впрочем, было и неудивительно. Любой имперский инквизитор обладал такими полномочиями, что рядом с ним лорд-губернатор субсектора смотрелся мелким чиновником планетарного отделения Администратума. И с такими разумными лучше было вести себя почтительно и с подобающим уважением.

Рацию Сенцову принесли буквально спустя минуту. Инквизитор внимательно осмотрел её, недовольно покачал головой (рация была устаревшей модели, судя по фабричному клейму, произведённой на Лоусоне), но вслух ничего не сказал. Настроив транслятор, он вынул из гнезда маленький микрофон и поднёс его к лицу, покосившись на присевшего рядом с ним Лустига.

— Неизвестные наёмники — с вами говорит офицер Имперской Инквизиции! — разнёсся над паркингом усиленный транслятором голос кастафорейца. — Немедленно прекратите сопротивление и сложите оружие! В противном случае будете уничтожены!

Ответ пришёл почти сразу же, но не совсем тот, которого ожидал Сенцов. Впрочем, и этот вариант ответа кастафореец тоже принимал в расчёт.

В противоположный борт бронемашины ударили сразу несколько лазерных лучей, продемонстрировав, насколько слова инквизитора возымели действие на наёмников. Но, откровенно говоря, было бы наивно полагать, что они сразу же бросятся сдаваться властям от того, что им так приказал имперский инквизитор. Да и к тому же, если где-то прятался звездолёт, готовый их подобрать и рвать с планеты, то такое поведение как раз вписывалось в подобные рамки.

— Повторять не буду! — рявкнул Сенцов. — Бросайте оружие!

— Фрага лысого они бросят! — осклабился Лустиг, глазами указывая на своё грозное оружие. — Может, я их...

Договорить хатканцу не дал шквал лазерного огня, обрушившегося на броневик и заставивший его и Сенцова плотнее вжаться в металлический борт машины.

И это было всё, на что хватило наёмников. В следующую секунду по ним синхронно ударили автопушки, лазганы и мультилазеры боевых машин, а в довершение всего откуда-то прилетели три ракеты, поставившие в этом деле большую и жирную точку.

— М-да... — произнёс Сенцов, опуская ствол лазгана к земле, ибо стрелять уже было, собственно, не в кого. — Я, конечно, понимаю, что местные страшно не хотят, чтобы меня или кого-то из моих коллег прижгли во время таких операций, но это уже перебор. Я ведь просил взять пленных, а теперь мне что, псайкера-медиума искать, что ли?

— Ну, не всё ещё потеряно, боссман, — отозвался Лустиг, осторожно высовываясь из-за корпуса бронемашины. — Может, кого и удастся ещё отловить...

— Кого? — поморщился Сенцов. — Там сейчас нет ничего, кроме обугленных трупов и кусков трупов этих самых. Если там найдут кого живого — самолично Фишеру медаль какую-нибудь прицеплю на китель.

Кастафореец добавил ещё кое-что, но это уже относилось к непечатной лексике и, к тому же, было произнесено на лагошском. И уже собрался подниматься на ноги, чтобы идти самолично удостовериться, что живых среди наёмников на самом деле не осталось, как в этот момент ожил коммуникатор.

— Венгер на связи, господин инквизитор, — услышал Сенцов в микронаушнике голос командира "Ньюфаундленда". — Только что мы засекли взлёт из окрестностей Флатриджа неопознанного космического корабля класса когга. Судя по всему, он был укрыт маскирующим полем — возможно, слоем анизотропного вакуума, поэтому мы его только сейчас обнаружили. Мы держим его сканерами и готовим тракционный луч.

— Упустите этот корабль, Венгер — можете сразу ложиться на курс к системе Крилум, — спокойным голосом произнёс Сенцов. — Будете на орбите Тайделя охранять рудный терминал до самой пенсии. Без права на пересмотр личного дела.

— Э-э... так точно, сэр! — с заминкой отозвался Венгер, в голосе которого явственно чувствовались напряжение и готовность из кожи вон вылезти, но захватить когг наёмников.

— И учтите вот ещё что — мне нужны пленные. Хотя бы парочка, — добавил инквизитор. — А то здесь наши коллеги и друзья из СПО уж слишком перестраховались. Я, понятное дело, под луч лазгана подставляться не собирался, но можно было обойтись и без чрезмерного применения силы. В общем, работайте, Венгер. И постарайтесь не действовать так, как это только что сделали местные.

Глава 12.

В отличие от эспэошников, капитан "Ньюфаундленда" подошёл к процессу перехвата когга со всей возможной степенью ответственности. Едва лишь сканеры крейсера Имперской Инквизиции зафиксировали взлёт с планеты, откуда-то из района Флатриджа, неопознанного космического корабля, как Томас Венгер отдал приказ сосредоточить на неизвестном судне все сканеры и детекторы, привести в готовность проектор притягивающего луча и ионные орудия, а также подготовить абордажную команду для проникновения на борт когга после того, как последний будет взят на силовой буксир и втянут внутрь боевого корабля Инквизиции.

Те, кто находились в пилотской кабине когга, дураками не были, что явно было заметно по их поведению. Сразу после взлёта когг взял курс в противоположную от вращения планеты сторону, надеясь уйти от крейсера Инквизиции, используя своё положение, но попытка, несмотря на то, что была зачётной, не удалась.

Вполне объяснимо, что более крупный космический корабль, коим и являлся "Ньюфаундленд", не обладал высокими скоростными качествами, однако это ему было и не нужно. Если звездолёт класса когга мог развивать в обычном пространстве скорость до девяноста процентов от световой, то крейсеру вполне хватало и семидесяти пяти процентов от СС. В конце концов, звездолёты этого класса создавались не для гонок и не установления скоростных рекордов.

Крейсер сошёл со своей орбиты и двинулся к уходящему от Ольстера звездолёту наёмников. Там опасность оценили, но это было всё, что они успели предпринять. Разумеется, им было послано предупреждение на общей гиперчастоте, которое они, вполне естественно, проигнорировали. Что и привело к дальнейшим действиям со стороны экипажа крейсера.

Ожили установленные в носовой части "Ньюфаундленда" ионные орудия. Две башни, управляемые ВИ, синхронно повернулись на сто сорок градусов, поймали когг в прицелы и произвели залп, выбросив в пространство голубые энерголучи, которые, достигнув когга, вывели из строя практически всё его оборудование — от реактора и двигателей до систем жизнеобеспечения. Затем включился тракционный луч, принявшийся подтягивать обездвиженный когг к крейсеру, где для его приёма уже готовили причальную палубу.

Памятуя о неизвестном каспийском перехватчике, который атаковал корабль Сенцова в момент посадки на Ольстер, к крейсеру Инквизиции местные ССО пригнали два звена космических истребителей и фрегат, занявший позицию чуть выше "Ньюфаундленда". Тот перехватчик так и не смогли обнаружить, и версия о том, что он всё-таки был переоборудован и на нём установили гиперпривод, смотрелась вполне реальной. А кто и зачем это сделал — это уже были совершенно иные вопросы.

Для того, чтобы выполнить распоряжение Сенцова, капитан "Ньюфаундленда" отправил на причальную палубу абордажную команду, оснащённую всем необходимым для проникновения внутрь когга, как-то — силовые резаки, молекулярные расщепители и излучатели антиматерии с узкосфокусированным лучом, и облачённую в скафандры высшей защиты. Для подстраховки ей были приданы два взвода космических пехотинцев, вооружённых лазганами, а на случай чрезвычайных обстоятельств в ангар притащили три автопушки на антигравитационных платформах и два тяжёлых стационарных пульсатора.

Буксировочный луч притянул когг к корпусу крейсера и протащил его через силовое поле, защищающее пространство причальной палубы от космического вакуума, после чего корабль наёмников не слишком и бережно уронили на солидиумовое покрытие ангара. Раздался громкий лязгающий звук металла о металл, на который никто не обратил ровным счётом никакого внимания.

Абордажная группа действовала сноровисто и умело, говоря своими действиями, что её не напрасно в своё время гоняли на учениях до седьмого пота. Прикрываемые космопехами, абордажники сноровисто вырезали крышку внешнего люка когга, установили на его корпус депрессор ядерного поля, делающий невозможным активацию ходового двигателя (к чему могло привести включение оного внутри корабельного ангара, думаю, не стоит и говорить — и так всё понятно), хотя после применения ионных орудий вряд ли так быстро пилоты когга могли справиться с возникшими в результате этого проблемами, а затем проникли внутрь звездолёта, держа своё оружие наготове и подстраховываемые космическими пехотинцами.

Обнаруженные внутри когга трое наёмников-пилотов сопротивления не оказали. По всей видимости, дураками они не были, так как оказание сопротивления солдатам Имперской Инквизиции ничем хорошим не светило. Покорно позволив нацепить на заведённые за спину руки шоковые наручники и сдав личное оружие, все трое под конвоем двинулись к выходу из корабля.

Всё происходящее на причальной палубе было прекрасно видно капитану Венгеру, который находился на ходовом мостике крейсера и внимательно наблюдал за событиями на экране главного корабельного мультихроматрона. И при виде выходящих из когга арестованных наёмников сингатерец досадливо крякнул и почесал себя за левым ухом. Однако тем и ограничился. Вызвав по интеркому командующего захватом экипажа когга офицера, Венгер отдал ему соответствующие распоряжения, после чего распорядился открыть канал связи с инквизитором Сенцовым.

Кастафореец в данный момент находился по-прежнему у здания городской больницы Флатриджа, осматривая убитых наёмников в надежде найти хоть что-нибудь, могущее пролить свет на происходящее на планете. Ответил он не сразу, а спустя некоторое время, и недовольным голосом спросил Венгера, что ещё такого приключилось.

Капитан "Ньюфаундленда" пропустил тон инквизитора мимо ушей и с довольным видом сказал, что пытавшийся улизнуть из системы Винкастер когг перехвачен и посажен на одну из причальных палуб крейсера, а его экипаж арестован и сейчас ожидает посадки на шаттл для того, чтобы быть отправленным во Флатридж для последующего допроса.

При этих словах Венгера Сенцов оживился и сказал командиру крейсера, что пленных нужно незамедлительно доставить в полицейское управление Флатриджа с соблюдением всех мыслимых мер безопасности. Произошло столько событий с момента прибытия инквизиторов на Ольстер, а мало-мальски толкового объяснения им до сих пор нет. Быть может, эти наёмники смогут хотя бы что-то прояснить.

Капитан "Ньюфаундленда" и в этом вопросе проявил предельную аккуратность. Арестованных наёмников под усиленной охраной препроводили на борт выделенного для этой цели шаттла, усадили в пассажирском отсеке и в качестве дополнительной меры предосторожности шоковые кандалы надели ещё и на ноги. Помимо этого, они находились под постоянным прицелом двенадцати лазганов, так что, вздумай наёмники шутить, добром бы для них это не кончилось.

Шаттл покинул борт крейсера и взял курс на южное полушарие Ольстера. Едва лишь он оказался в космическом пространстве, как его тут же окружили три звена истребителей Сил Системной Обороны. Слова Сенцова были приняты всеми к сведению и никому не хотелось, чтобы настроение прилетевшего из метрополии следователя резко упало. Потому как это могло стоить кое-кому карьеры, а то и быть подведённым под следствие по обвинению в халатном исполнении своих обязанностей. Шутить, как всем было известно, в подобных обстоятельствах следовали Инквизиции не умели.

Но если кто и следил за событиями на орбите Ольстера, то вмешиваться в них он либо не хотел, либо не мог. Как бы то ни было, шаттл благополучно миновал район низких парковочных орбит и вошёл в атмосферу планеты, сопровождаемый истребителями прикрытия.

Полицейское управление Флатриджа располагалось в западной части города, располагая большой парковочной площадкой для наземного транспорта. Приказом Сенцова оттуда были убраны все имевшиеся там на тот момент транспортные средства и выставлено двойное оцепление, составленное из сотрудников местной полиции, оперативников ИСБ, солдат СПО и Инквизиции. Помимо этого, вокруг всей территории было выставлено ещё одно оцепление из солдат СПО с приданной им бронетехникой, а в воздухе зависли, поддерживаемые экранами парения, несколько полицейских флиттеров. В пределах трёх городских кварталов было запрещено всякое передвижение гражданских лиц — как пеших, так и на любом виде транспорта, Словом, все меры предосторожности, какие только можно было предпринять, были предприняты.

Шаттл с пленными наёмниками благополучно совершил спуск к Флатриджу и зашёл на посадку, сопровождаемый истребителями ССО. Никто не покушался на его целостность, поэтому истребители, сопроводив его до паркинга, отвалили в сторону и ушли назад, оставив шаттл в одиночестве. По правде говоря, любой корабль Имперской Инквизиции мог за себя постоять, невзирая на свои размеры, но в подобной ситуации лишние меры предосторожности отнюдь не выглядели излишними.

Соблюдая все мыслимые меры предосторожности, арестованных пилотов когга вывели из шаттла и быстро провели в здание. Там их разделили, после чего каждого сопроводили в комнату для допросов, опять-таки под усиленной охраной.

Аристарх Сенцов расположился в рабочем кабинете начальника управления Торана Кеннеди и, сидя за его столом, что-то просматривал на голографическом дисплее, включённом в режим односторонней прозрачности, вместе с леди-инквизитором Моррисон, изредка с ней о чём-то негромко переговариваясь. Хозяин кабинета и начальник ольстерского бюро ИСБ Рентис Тамайла молча сидели на диванчике для посетителей, следя за обоими инквизиторами и тоже время от времени обменивались негромкими репликами. Понять, что именно изучает кастафореец, они не могли, а потому немного волновались.

В двустворчатую дверь из прессованного пластика, что отгораживала рабочий кабинет шефа Кеннеди от коридора, осторожно постучали, затем одна из её створок чуть приотворилась, и в образовавшуюся щель просунулась голова заместителя Кеннеди Ласло Бенедека.

— Прошу прощения, сэр, — обратился он к Сенцову, — только что доставили экипаж захваченного "Ньюфаундлендом" когга. Три пилота, каждому выделили отдельную допросную.

Сенцов отключил голодисплей, переглянулся с Моррисон и перевёл взор на Бенедека.

— Что-нибудь от Венгера есть по поводу когга? — спросил он. — Установили, кто был его шеф-пилотом?

— Установили, — почему-то усмехнулся Бенедек.

— И что смешного в этом факте вы находите? — не понял кастафореец.

— Он глип.

— Глип... А-а, вот как! — на лице инквизитора возникла понимающая усмешка. — Это очень интересно... Трезвый, надеюсь?

— Трезв, как ганианский мулла, — заверил его Бенедек. — И ведёт себя вполне спокойно. Не буйствует, не требует чего-то там запредельного.

— Ну, ему бы никто не позволил так себя вести, — вмешался Кеннеди. — Сразу бы привели в чувство соко.

— Оно так. — Сенцов поднялся на ноги. — И где же сей достойный крайнего сожаления господин?

— Прошу вас, господин инквизитор, — Бенедек предупредительно распахнул дверную створку, приглашая Сенцова следовать за собой.

— Коллега Моррисон — думаю, что вам захочется послушать, что поведает нам этот разумный, — произнёс Сенцов, направляясь к выходу из кабинета Кеннеди. — И вам тоже, господа. Прошу вас, следуйте за мной.

Пилот захваченного крейсером Инквизиции когга и вправду оказался глипом с Вартумина. Облачённый в пилотский уник, к поясу которого крепилась кобура для бластера, он спокойно сидел на жёстком пластолитовом стуле, крепко привязанный к нему силовым полем, а для пущей безопасности его руки и ноги были скованы шоковыми наручниками, а голову венчал серый металлический обруч пси-подавителя. На тот случай, если глип вдруг всё-таки взбрыкнёт. Ведь от обитателя Вартумина следовало ожидать чего угодно.

Войдя в допросную, Сенцов первым делом удостоверился в том, что предприняты все меры предосторожности, после чего внимательно оглядел инопланетянина. Тот следил за инквизитором мрачным взором своих чёрных глаз, не выдавая, впрочем, никаких эмоций. Впрочем, вздумай он начать качать права, вооружённые лазганами охранники быстро убедили бы его в неверности его линии поведения.

— Значит, вы и есть пилот того самого когга, что пытался улизнуть с планеты, — утвердительно произнёс кастафореец, глядя на сидящего глипа слегка прищуренными глазами. — И что вы здесь забыли, господин-как-вас-там?

— Сам-то ты кто такой? — довольно неприветливо буркнул глип на галапиджине.

— Я имперский инквизитор Аристарх Сенцов. Это подойдёт?

Грубое лицо глипа приобрело несколько сероватый оттенок, что и понятно в сложившейся ситуации.

— Э-э... но я не сделал ничего противозаконного, господин инквизитор!

— Да неужели? — притворно удивился Сенцов. — А кто привёз на Ольстер наёмников, которые устроили в этом городе бардак? А? Я? Или кто-то другой? И может быть, вы всё-таки назовёте своё имя, или мне вас так и называть — пилот когга?

Однако этот уроженец Вартумина, по всей видимости, разительно отличался от своих сородичей, причём в гораздо лучшую сторону по уму и терпеливости. Он не стал тратить время на бесполезные ругань и препирательства с инквизитором, а вместо этого, откинувшись на спинку стула, спокойно уставился на кастафорейца с совершенно невинным выражением лица.

— Если вы собираетесь повесить на меня всех, как вы, homo, любите говорить, собак, то это дохлый номер, инквизитор Сенцов, — проговорил глип. — Или Инквизиция уже за самый обычный фрахт арестовывает космонавтов?

— Фрахт? — прищурился кастафореец. — Это так теперь называется? И всё-таки, как прикажете вас именовать? Может быть, просто пилот-глип?

На сером лице инопланетянина возникло недовольное выражение, но вслух он ничего не стал говорить, дабы не навлекать на себя недовольство инквизитора.

— Моё имя Икем Окрей, — пробубнил глип. — Я пилот корабля, незаконно захваченного вами на орбите этой планеты...

— Ничего себе наглость! — возмутилась Джессика Моррисон. — Незаконно вы здесь находились, между прочим! Доставка на любую планету Империума незаконных вооружённых формирований, вообще-то, является преступлением, а вы, как уроженец Вартумина, являетесь подданным Империума, следовательно, подпадаете под юрисдикцию Терры! И вы...

— Коллега Моррисон — прошу вас, не кипятитесь, — спокойно произнёс Сенцов. Однако с такой интонацией, что в допросной мгновенно наступила мёртвая тишина.

— Значит, пилот Окрей, вы считаете, что действия, предпринятые по отношению к вам со стороны Имперской Инквизиции, являются незаконными и неправомочными? — кастафореец перевёл взгляд на глипа, который заметно занервничал при этом. Очевидно, интонация инквизитора подействовала и на него. — И вы, наверное, решите их обжаловать в Высшем Имперском Арбитраже? Только лететь больно далеко, знаете ли...

— Но я не имел в виду именно то, о чём вы тут только что сказали, господин инквизитор! — тут же лёг на обратный курс Окрей. — Просто мы действительно не имеем никакого отношения к тем наёмникам, которых вы тут в фарш покрошили!

— Вот как? — прищурился Сенцов. — Поясните.

— Думаю, скрывать тот факт, что мы — я и мои товарищи — сами являемся наёмниками, здесь неуместно, — произнёс глип. — Мы принадлежим к небольшой группировке "Чёрные Светила", базирующейся на Ардити, это в пространстве Денгарийской Федерации. Нас просто наняли для доставки на Ольстер небольшого отряда наёмников — и всё. Скажу откровенно — я мало что про них могу рассказать.

— И всё же я бы послушал, — улыбнулся Сенцов своей знаменитой улыбочкой, от которой падали в обморок нечистоплотные чиновники Администратума и впадали в паническое состояние разумные гораздо более серьёзного склада характера.

Окрей с этой улыбкой кастафорейца знаком, понятное дело, не был, но по выражению глаз инквизитора и по тону его голоса он понял, что ничего хорошего в случае, если он будет строить из себя невинно обвинённого, с ним не станется.

— Ну... с нашими боссами связались какие-то типы и попросили доставить на некую планету небольшой отряд наёмников. Переговоры велись в системе Анаксимандр, там есть космическая станция на орбите Анаксимандра-VIII. Её используют различные...

— Мне известно о космической станции "Пурпурная Вуаль", — перебил Окрея Сенцов. — Давайте ближе к делу.

— Э-э... да... Так вот — мы вылетели с Ардити на Зохари, где и взяли на борт этих наёмников. Потом прилетели сюда и высадили их в районе Флатриджа. А потом вы нас арестовали.

— Что это были за наёмники? Вы можете их описать?

Окрей на несколько секунд задумался.

— Да, собственно, вроде как самые обычные парни, — пожал плечами глип. — В броне, с оружием. Верховодил у них такой тип... высокий, здоровый, кожа фиолетовая, лысый и злой. Не знаю, кто он. В смысле, к какой расе принадлежит. Гуманоид — это всё, что могу сказать.

— А имя у этого гуманоида какое-нибудь было?

— Да, конечно. Его бойцы звали его Кумай.

— Фангорское имя, — вставил слово Лустиг, стоявший за спиной Сенцова. — Одно из самых распространённых. Да и рожи у них тоже фиолетовые.

— Да, наверное, — отозвался Окрей. — Вам виднее.

— Что-нибудь этот Кумай рассказывал? Для чего их наняли, и кто именно?

— Кто нанял их, без понятия, они не говорили, а для чего... — глип пожал своими мощными плечами. — Для оказания помощи вооружённому сопротивлению, так это у них значилось. Мне это как-то ни с какого боку. Нет, знаете ли, желания в газовую камеру лезть.

— А ещё расстрелять могут! — хохотнул хатканец. — Или повесить!

— Вот потому я и не хочу иметь с ними никаких дел!

— Но предложение вы всё-таки приняли, — Сенцов сурово глядел на инопланетянина.

— Ну, вам, инквизиторам, с вашей-то зарплатой особой нужды в деньгах нет, — усмехнулся Окрей, — а вот у нас это частое явление. Недостаток денег. Вот и подрядились. Заплатили неплохо, грех жаловаться. Хотя сейчас я думаю, что лучше бы мы остались на Ардити и жрали бы сухой паёк.

— Да, это было бы лучше! — ухмыльнулся Кеннеди. — Но это был ваш выбор.

Глип злобно сверкнул глазами на шефа полицейского управления Флатриджа, но благоразумно не стал ничего говорить в ответ.

— С наёмниками более-менее понятно, — проговорил Сенцов, задумчиво постукивая пальцами по бедру, — а вот что вы можете сказать насчёт местных инсургентов? Вы их видели хоть раз? Лично?

Икем Окрей кривовато усмехнулся.

— Видел. И не один раз. И удовольствия это мне не доставило. От слова "совсем".

— Почему же?

— Странные они какие-то. Долбанутые или как, не мне судить, но ведут себя не как нормальные разумные. То и дело вставляют в нормальную речь какие-то странные слова, и словно ждут чего-то...

— Слова? — Сенцов переглянулся со своими спутниками. — Какие именно? Типа "omegokaro"?

— Да, это слово я часто от них слышал, — подтвердил пилот когга.

— Хм... а кто у них за главного, не в курсе? И они все такие, или же только их, скажем так, офицеры?

— Все, кого я видел. Не знаю, что это такое, но мне от этого было не по себе. А касаемо главного... — Окрей пожал плечами. — По крайней мере, те из них, с кем нам довелось иметь дела, подчинялись некоему Арчибальду Люциусу. Скажу сразу — я его не видел. И мои парни — тоже. Но те имбецилы отзывались о нём очень уважительно.

— Прогнать по всем базам данных, — бросил Сенцов Кеннеди и Моррисон. — Выяснить, кто, откуда, чем занимается... Так, пилот Окрей — что ещё вы можете нам сообщить о происходящем?

— Собственно, это всё, — несколько обескураженно проговорил глип. — Этого недостаточно, да?

Кастафореец нахмурился и переступил с ноги на ногу.

— А откуда эти самые... имбецилы приезжали, вы не знаете?

— К сожалению, нет. Только слышал, что пару раз они упоминали Доусон.

— Доусон? — Сенцов внимательно посмотрел на глипа.

— Ну, это один из спутников планеты...

— Мне известно, что Доусон — спутник Ольстера, пилот Окрей...

Сенцов провёл рукой по волосам и нахмурился. Затем вперил пронзительный взгляд в глипа.

— Икем Окрей — вы и ваш экипаж можете быть свободны. Забирайте свой корабль и валите отсюда на все четыре стороны. Имперская Инквизиция не имеет к вам никаких претензий. Но мой вам совет — держитесь подальше от всяких подозрительных личностей и не принимайте участия во всяких сомнительных мероприятиях. Это очень плодотворно скажется на продолжительности ваших жизней. — Инквизитор окинул взглядом своих спутников. — Шеф Кеннеди — проследите за тем, чтобы корабль этого достойного сожаления господина без препятствий покинул систему Винкастер. Его нахождения здесь более не требуется. Имперская Инквизиция не имеет никаких причин для его задержания. Коллега Моррисон — прошу вас следовать за мной. Заместитель Бенедек — вас это касается тоже. И мне нужна связь с командованием Сил Системной Обороны. И все данные, какие только у вас имеются, по Доусону.

Не обращая больше ни на кого внимания, Сенцов решительным шагом вышел из допросной. Моррисон, помедлив пару секунд, последовала за кастафорейцем; Ласло Бенедек, замешкавшись и переглянувшись со своим шефом, выскочил в коридор так, словно от этого зависело, продолжит ли Ольстер вращаться по своей орбите.

— Вы точно уверены в том, что эти наёмники стоят того, чтобы дать им просто так улететь отсюда? — спросила Джессика Моррисон, следуя за Сенцовым по коридору полицейского управления Флатриджа. — Они, как-никак, причастны к происходящему.

— Опосредованно, коллега, всего лишь опосредованно, — последовал ответ. — В боевых действиях они не участвовали, в преступлениях против граждан Империума на замешаны — на кой они нам сдались? А вот их слова насчёт Доусона следует тщательно проверить и подготовиться к высадке на этот ваш спутник.

— А, простите, зачем? — не поняла Моррисон.

— Не значит ли факт того, что вам никак не удавалось поймать этих самых инсургентов, подтверждением наличии у них внепланетной базы? На том же Доусоне?

— Но это предполагает наличие у них собственных кораблей!

— А в чём вы видите проблему? — не понял Сенцов.

— Хотя бы в том, что мы не фиксировали незарегистрированных стартов и посадок ни на Ольстере, ни на его спутниках. И на каком основании вы сделали вывод о наличии у мятежников базы на Доусоне?

— Астамар не подходит, коллега. На этом спутнике есть научные станции, следовательно, высока вероятность того, что пилоты какого-нибудь шаттла заметят что-либо подозрительное. А вот Доусон в этом плане, как мне кажется, подходит...

— Гм...

— ... поскольку там нет никаких поселений и вообще — он же необитаем и лишён атмосферы. Но для полной картины мне нужно ознакомиться с космографическими данными по этому планетоиду. Только тогда можно будет сделать какие-либо серьёзные выводы.

Моррисон с интересом взглянула на кастафорейца. На спокойном лице инквизитора нельзя было прочитать абсолютно ничего, но слегка сведённые брови выдавали его состояние. Скорее всего, Сенцов сейчас в уме просчитывал возможные варианты развития событий, хотя был ли он ментатом, Джессика не знала. Впрочем, даже если и был, это не имело никакого отношения к решаемой проблеме.

— Кто сможет доходчиво объяснить про Доусон? — спросил Сенцов, входя в кабину антигравитационного лифта. — Хотелось бы получить консультацию от того, кто мало-мальски разбирается в космографии и планетологии. Есть у вас такие специалисты?

— Соган Чикри, — не раздумывая, ответила Моррисон, входя в кабину лифта вслед за кастафорейцем. — Это наш специалист по компьютерной технике и — по совместительству — астроном-любитель. Но он из тех любителей, которые могут дать сто очков форы иному профессионалу.

— Вы его уже вызвали сюда?

— Ну... вообще-то, он должен уже быть здесь.

— Гм...

Упомянутого Моррисон офицера Инквизиции Сенцов обнаружил в конференц-зале полицейского управления, который шеф Кеннеди любезно предоставил инквизиторам для проведения совещания. Одетый в гражданское ничем не примечательный с виду гуманоид-лагошец отличался от обычного гражданина Империума лишь наличием кобуры с бластером, пристёгнутой к бедру; в левой руке он держал ноутбук. При виде Сенцова и Моррисон он подобрался и принял серьёзный вид, хотя и перед этим он не выглядел каким-то уж слишком легкомысленным.

— Коллега Сенцов — это и есть Соган Чикри, про которого я вам говорила, — представила лагошца Моррисон. — Соган — это инквизитор Аристарх Сенцов с Терры, прибывший на Ольстер для расследования деятельности инсургентов.

— Шалор, — на лагошский манер приветствовал Сенцова Чикри, вопросительно при этом взглянув на своего непосредственного руководителя. — Венья Моррисон меня предупредила о том, что вас интересует. Конечно, все нужные данные есть в Интерстаре, но я помогу вам сэкономить время. Подозреваю, что его нам сейчас может и не хватать.

— Коллега Чикри — вы совершенно правы, — Сенцов вежливо кивнул инквизитору-лагошцу. — Итак — я вас слушаю. Коротко и, по возможности, по существу.

— Э-э... да, разумеется...

Чикри положил на поверхность стоящего посреди конференц-зала большого Т-образного стола свой ноутбук, поднял его верхнюю панель-дисплей и вытащил откуда-то тонкий и длинный серый кабель с разными разъёмами на его концах. Один разъём он подключил к компьютеру, а второй вставил куда-то в торец столешницы, после чего включил ноутбук и набрал на его сенсоратуре какую-то команду.

Над столешницей возникла тонкая световая нить, которая буквально через пару секунд развернулась в виом, в проекционном створе которого возникло изображение планетоида, сбоку от которого в воздухе повисли строки с информационными данными.

— Если вы собираетесь читать здесь лекцию об этом астрономическом объекте, коллега Чикри, — несколько недовольно произнёс Сенцов, глядя на столбцы цифр и букв, — то хочу вам напомнить...

— Да-да, время и всё такое! — Чикри бесцеремонно перебил кастафорейца, продолжая что-то набирать на сенсоратуре. — Я помню, шалор. Не беспокойтесь.

Лагошец с видом академика-астронома посмотрел на Сенцова и обратил своё внимание на трёхмерную проекцию.

— Второй спутник Ольстера — Доусон — имеет средний радиус в тысячу двести сорок четыре километра, большую полуось орбиты, равную трёмстам двенадцати тысячам километров и состоит, в основном, из твёрдых каменных пород. Ядро Доусона железосодержащее, окружено внутренним жидким ядром из расплавленного железа с примесями серы и никеля. Гравитация на поверхности спутника составляет всего пятую часть от стандартной, атмосфера крайне разрежена и состоит, в основном, из водорода, аргона и фтора. Температура на его поверхности колеблется от минус ста сорока шести градусов по стандартной шкале ночью до плюс ста тридцати днём на подсолнечной стороне; это обусловлено крайне разрежённой атмосферой Доусона. Никаких поселений на его поверхности нет и пока не планируется их строительство, что исходит из весьма скромных возможностей планетарных властей.

— Это всё? — спросил кастафореец.

— Вкратце — да. Что-то конкретное хотите знать, шалор?

— Особенности рельефа поверхности спутника позволяют создать там скрытную базу?

— Да, поверхность Доусона весьма неоднородная, — согласно кивнул Чикри. — Встречаются довольно высокие горные хребты, разделённые долинами, каньоны глубиной до полутора километров и кратеры, оставшиеся с времён формирования самой звёздной системы. Так что да, спрятать базу там можно. Лучше всего для этого подойдёт северное полушарие спутника, и я полагаю, что наиболее вероятным местом расположения базы противника — кем бы он ни являлся — может быть район меж двумя горными хребтами, вот здесь. — Лагошец указательным пальцем левой руки ткнул в некую область на трёхмерной карте спутника. — Долина Сэлинджера, регион, весьма интересный в плане ландшафта. Рекомендую, в первую очередь, обследовать зондами этот район спутника.

— Как скоро это можно будет осуществить? — Сенцов перевёл взгляд на второго гостя конференц-зала, мужчину в форме офицера Сил Системной Обороны. — Капитан Мендоса — что вы можете на сей счёт сказать?

— Корвет "Горизонт" будет на орбите Доусона через семнадцать минут, — по-военному чётко отозвался военный космонавт. — На борту имеется двадцать шесть проботов, все оснащены генераторами маскировочного поля и прочим необходимым для ведения скрытного наблюдения оборудованием. Первые результаты мы сможем предоставить уже через сорок пять минут. Если господин инквизитор пожелает, мы можем начать подготовку к осуществлению десантной операции на поверхность спутника.

— Да, начните приготовления...

Сенцов с хмурым видом оглядел трёхмерное изображение, висящее над столешницей.

— Коллега Чикри — чем так интересен район, о котором вы упомянули только что? Долина... как там её...

— Долина Сэлинджера? — Чикри укрупнил изображение. — Ну, хотя бы тем, что это своего рода грандиозный разлом в коре спутника, который можно сравнить с Валлис Маринерис. За одним только исключением — это не каньон, а межгорная долина, сильно изрезанная и имеющая, скорее всего, тектоническое происхождение. Её возраст, по последним данным, примерно четыреста миллионов лет, и возникла она в те времена, когда Доусон ещё был тектонически активен. Собственно, он активен и сейчас, но куда менее активен, чем, судя по всему, в прошлом. Ширина её составляет шестьдесят два — двести пятнадцать километров, протяжённость равна почти двум с половиной тысячам километров. Рельеф её более чем разнообразен — от совершенно плоских участков поверхности, где и иголку затруднительно было бы спрятать, до кратеров и каньонов, иные из которых достигают глубины в два километра и имеют вполне приличную ширину.

— Если там что-то есть, — произнёс Лустиг, глядя на проекцию, — а я в этом не сомневаюсь, то обнаружить это будет очень и очень непросто, учитывая особенности рельефа. Накрыть базу или станцию маскировочным полем — и фрага лысого её найдёшь! Придётся искать по остаточному излучению, кривизне гравитационного поля и квантовому эху!

— На то у нас и есть проботы, Дэйв, — спокойно отозвался Сенцов. — Правда, времени на это...

Договорить кастафорейцу не дал сигнал входящего вызова, прозвучавший в микрогарнитуре коммуникатора.

— Слушаю, — произнёс инквизитор.

— Извини, если я тебя от чего-то важного отвлекаю, Аристарх, — услышал Сенцов голос Сайруса Джелико, — но мне-таки удалось понять, что делает та штука, которую мы нашли в голове Прохорова.

— Вот как? И что же она делает?

— Это нейроимплант.

— Поясни.

— Я по-прежнему не знаю, кто или что производит такие девайсы, но зато я знаю, что именно он делает. Подключаясь, если можно так выразиться, к мозгу перципиента, имплантат формирует отличную от, так сказать, оригинальной область мышления, при этом личность перципиента сохраняется на восемьдесят-восемьдесят пять процентов. Что означают оставшиеся проценты, не имею ни малейшего понятия. Возможно, внедряется чуждая психоматрица, но здесь у меня ощущается острый недостаток данных, получить которые я мог бы путём довольно сложных и длительных экспериментов. И не на Ольстере, разумеется. Здесь просто нет подходящего оборудования. Но одно я могу сказать с полной уверенностью, Аристарх — мы имеем здесь дело не просто с инсургентами, а с самой что ни на есть настоящей ксеноинвазией. Так есть.

После этих слов Джелико можно было услышать, как на Эрнандесе-IV чихает кустарниковая мышь.

Глава 13.

С минуту Сенцов обдумывал слова своего научного офицера, потом перевёл взгляд на леди-инквизитора Моррисон и заместителя шефа городской полиции Флатриджа Ласло Бенедека.

— Значит, чужаки, — задумчиво протянул инквизитор. — Откуда — неизвестно, кто такие — неизвестно тоже. Плохо. А тот объект, который вы, коллега Чикри, имели... кхм... честь наблюдать в телескоп — как далеко он сейчас находится от Ольстера?

— Прошу прощения, шалор, — несколько сконфуженно произнёс лагошец, — но два дня назад я его потерял из виду. Я настроил телескоп на автоматическое слежение за объектом, но он исчез, словно там включили экран невидимости. Нет никаких признаков его присутствия — абсолютно никаких. Ни излучений, ни гравиэха — ничего. И это очень подозрительно.

— Готов ли Ольстер к отражению атаки из космоса? — Сенцов перевёл взгляд на офицера ССО.

— Зависит от того, какими силами планета может быть атакована, господин инквизитор, — ответил Мендоса. — Если малыми силами, то мы сможем хотя бы продержаться до момента подхода подкреплений с Альмейды и Роухейма. Если же крупными...

Военный космонавт развёл руками, как бы говоря, что здесь уже возникают серьёзные проблемы.

— Гм... — Сенцов потёр ладонью подбородок и что-то тихо пробормотал себе под нос. — В таком случае, у нас может быть немного времени. Капитан Мендоса — передайте в штаб ССО, чтобы начали блокирование пространства вблизи Доусона. Чтобы оттуда и дажж не проскользнул! Мы же возвращаемся на свой корабль и вылетаем к спутнику. Коллега Моррисон — на вас остаётся местный участок. Ройте землю, как хотите, но найдите этих фраговых инсургентов. Нам только удара в спину в сложившейся обстановке не хватало!

— Но каким образом мне их искать, простите?

— Моррисон — вы глава планетарного бюро Инквизиции, и вы ещё такие вопросы странные задаёте? — серые глаза кастафорейца опасно блеснули в свете потолочных светопанелей. — Кажется, бойцы СПО на том мосту захватили несколько пленных, раненых, но живых. Возьмите их в оборот. По полной программе. Если будут молчать и строить из себя героев — у вас что, экзекьютора в штате нет, что ли?

— Есть, конечно...

— Ну так привлеките его для допроса. Мне без разницы, что вы будете с ними делать — хоть руки-ноги отрезайте плазменным резаком. Но информацию добудьте.

— Принято к сведению, — холодным тоном отозвалась Моррисон.

— Хорошо... Клаус — мы вылетаем на Доусон. Забери нас.

— Вылетаю, боссман, — раздался в гарнитуре коммуникатора голос пилота "Скорпиона".

Сенцов недовольно оглядел Моррисон и Чикри, покачал головой, после чего, сделав знак своим сопровождающим, быстро двинулся к выходу.

Особо заморачиваться выбором места для посадки "Скорпиона" байкалец не стал. Зависнув на экранах парения прямо над паркингом у здания полицейского управления, он принял инквизиторов на борт и сразу же после этого стартовал на антигравах. Сенцов отлично знал, что Годвину ничего не стоило и маршевые включить, но в данной ситуации это был бы очень большой перебор.

Очутившись в космическом пространстве, Сенцов в течение нескольких секунд созерцал открывшуюся ему в обзорном блистере пилотской кабины штурмовика картину, после чего сказал, что его мнение о местных ССО повысилось сразу на несколько пунктов.

Силы Системной Обороны Ольстера не шли ни в какое сравнение с Силами Системной Обороны даже Роухейма или Альмейды, что уж говорить про аналогичные структуры таких миров, как Каледония, Фарадей или Вэнджелис. Однако к вопросу обороны своей планеты от возможной атаки из космоса они подошли очень основательно. Даже, на взгляд кастафорейца, чересчур.

Все подходы к Ольстеру были перекрыты полностью фрегатами и эсминцами, а истребители-перехватчики осуществляли контроль космических трасс, сопровождая идущие на посадку корабли и активно их сканируя бортовой аппаратурой. Три крейсера, прикрываемые пятью фрегатами и двумя эсминцами, висели вблизи Доусона; в том же направлении следовал десантный корабль класса "Гурон", могущий перевозить в своих отсеках две тысячи солдат и до семидесяти пяти единиц боевой техники. Сопровождали его два корвета и два звена истребителей.

Повинуясь отданным Сенцовым распоряжениям, Годвин посадил штурмовик на одной из причальных палуб крейсера Имперской Инквизиции. Оборудования хватало и на "Скорпионе", однако оно, тем не менее, не шло в сравнение с аппаратурой крейсера. Да и места там было куда больше, чем на штурмовом корабле.

Капитан "Ньюфаундленда" Томас Венгер ждал инквизиторов в отсеке управления. Военный космонавт был не один — рядом с ним, внимательно наблюдая за трёхмерным экраном тактического мультихроматрона, стоял закованный в чёрную зловещего вида броню штурмтерминатора не менее зловещего вида четырёхрукий друш с Дроммолунга. На его изуродованным бракинским пластинчатым мечом тёмно-сером лице не было заметно ни тени эмоций, что, впрочем, для обитателей Дроммолунга было неудивительно. Суровая природа их скалистой и не слишком тёплой планеты, расположенной на самых задворках Хеликарнского Сектора, почти на границе с территорией Торговой Гильдии Лагоша, тому не способствовала.

— Господин инквизитор, — Венгер почтительно кивнул Сенцову. — Мы как раз наблюдаем за действиями местных военных. Надо признать, что они вполне грамотно проводят комплекс оперативно-тактических мероприятий. Похвально, да-с...

— Только с высадкой десанта на Доусон пусть не торопятся, — прогудел на имперском стандартном друш, едва заметно кивнув Сенцову в знак приветствия. — Пока ещё нет никаких данных от проботов.

— А они уже там? — кастафореец кивком головы указал на висящее в створе мультихроматрона изображение второго спутника Ольстера.

— Да. Работают, что называется, не покладая рук.

Командир приданного космической пехоте крейсера отряда штурмтерминаторов Хигрол Вильмид издал звук, который у его расы означал усмешку.

— Если темпы их работы не упадут по каким-либо причинам, — пояснил Венгер Сенцову, имея в виду проботов, — то ждать нам осталось недолго. Указанный вами район, называющийся долиной Сэлинджера, удостоился особого внимания со стороны зондов, так что информация оттуда уже обрабатывается бортовым ВИ. Пока ничего, — добавил Венгер в ответ на вопросительный взгляд кастафорейца, — но если там и есть что, то проботы это непременно найдут. Я так думаю.

Сенцов хмыкнул, ничего не ответив, и перевёл взгляд на экран главного тактического мультихроматрона.

Крейсер Имперской Инквизиции находился в космическом пространстве, внутри орбиты Доусона, и в данный момент от спутника его отделяло полторы тысячи километров. Смехотворное по космическим меркам расстояние, которое звездолёт любого класса мог преодолеть за буквально доли секунды. Аппаратура видеопоиска с такого расстояние могла различить на поверхности Доусона предмет размером с бутылочную пробку — при условии, что он не был накрыт маскирующим полем. Да и для таких объектов существовали свои способы обнаружения.

В отличие от своего старшего компаньона, Астамара, Доусон обладал весьма слабой водородно-аргоновой атмосферой с примесями фтора, и не поддерживал на своей поверхности никаких жизнеформ. В подповерхностных пещерах, возможно, существовали какие-нибудь примитивные организмы, но пока никто не ставил себе целью их обнаружение и изучение. И как только с одного из проботов пришёл сигнал о том, что в одной из районов Долины Сэлинджера обнаружена разветвлённая пещерная система, обладающая нехарактерными для природных электромагнитными сигнатурами, кастафореец тут же приказал готовиться к высадке. Разумеется, с соблюдением всех мыслимых мер предосторожности, чтобы заранее не насторожить тех, кто избрал пещеры на втором спутнике Ольстера для размещения своей тайной базы. Ведь неизвестно ещё было, кого можно там повстречать, в свете тех данных, что получил Сайрус Джелико. Если во всём происходящем были замешаны некие инопланетные — или даже внегалактические — силы, рисковать было никак нельзя.

Десантный когг, чьи борта украшала эмблема Имперской Инквизиции, спускался к поверхности Доусона по пологой дуге, укрытый преломляющим полем и сопровождаемый четырьмя десантными коггами Сил Системной Обороны и штурмовым кораблём Инквизиции "Скорпион". Все десантолёты были одного типа, "Фенрир", но всем было известно, что корабли Имперской Инквизиции сильно отличаются даже от военных звездолётов, а про гражданские суда и говорить нечего. Когг с "Ньюфаундленда" отличался от своих военных собратьев не только окрасом корпуса, но и начинкой. По мощности щитов "Фенриры" Инквизиции можно было сравнить с боевым кораблём класса эсминца, а установленные на них турболазеры могли доставить хлопот даже крейсеру. Так что даже сопровождать когг с крейсера Инквизиции было вовсе не обязательно, однако рисковать никто из командования ольстерских ССО не горел желанием.

Сидя в амортизационном кресле позади пилотов когга, Сенцов внимательно наблюдал за их действиями. Как-то так уж получилось, что пилотирование чего-либо оказалось для кастафорейца делом непростым, а посему, едва не угробив во время тренировочного полёта штурмовик и выслушав от инструктора весьма нелестную оценку своих лётных качеств, кастафореец решил, что каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Так что пилотские обязанности были справедливо возложены на Клауса Годвина, который в данную минуту находился в пилотской кабине штурмовика, следуя прямо перед десантным коггом. В случае возникновения каких-либо... помех "Скорпион" эти самые помехи мог в два счёта превратить в оплавленные обломки, разлетающиеся во все стороны в облаках перегретого пара.

Но пока что на радарах и сканерах ничего подозрительного не наблюдалось. Поверхность Доусона с каждой секундой приближалась в обзорном блистере когга, и ничего на ней не менялось. Крестообразный визир целеуказателя спокойно висел в виртуальном поле, а слева от него деловито работал индикатор, указывающий остающееся до цели расстояние.

Подповерхностные пещеры на втором спутнике Ольстера были обнаружены давно, пару тысячелетий назад, но так и не были исследованы. Небогатая планета, коей и являлся Ольстер, не могла себе позволить сколь-нибудь масштабных исследовательских миссий, а соответствующие институции с Альмейды, Роухейма и Сойтера, по всей видимости, не считали нужным заниматься исследованиями какого-то периферийного планетного тела. У них дел хватало в более близких к центрам цивилизации местах.

На данный момент о пещерах Доусона было известно лишь то, что они не составляют какой-то единой или нескольких систем, являются обособленными, при этом некоторые из них уходят в недра спутника чуть ли не на десять километров. Сложно было сказать, есть ли там какая-либо жизнь, однако исключать такой возможности было нельзя. С увеличением глубины температура возрастала, что могло вполне благотворно отразиться на процессе эволюции... если, конечно, было кого вовлекать в этот процесс.

Ксенобиологическими изысканиями Сенцов заниматься не собирался, хотя по ходу дела можно было и взглянуть краем глаза на инопланетную живность, буде такая обнаружится в пещерах. Но основной задачей для инквизитора это не являлось.

Поверхность Доусона занимала собой уже всё поле обзора. Нагромождение скал и валунов, изрезанная трещинами серо-коричневая почва без единого намёка на растительность — именно так выглядел гигантский каньон, носящий название Долина Сэлинджера, с высоты трёх километров. До того места, где орбитальное сканирование и проботы заметили вход в одну из местных пещерных систем, оставалось ещё сто двадцать семь километров.

Кастафореец приказал пилотам коггов и Годвину увеличить мощность щитов до максимума и активировать автоматические системы обороны. Всё же скорость реакции ВИ во много раз превосходила таковую у живых существ. И хотя сканеры не фиксировали ничего подозрительного, нельзя было расслабляться. На Фотани-VII группа инквизитора Эрлингура Хаддссона допустила подобную небрежность, в результате чего из восьмерых выжили только двое, а сам инквизитор скончался в орбитальном госпитале близ Кволека от полученных ран и ожогов. Поэтому Сенцов и осторожничал, предприняв все мыслимые меры предосторожности.

Корабли снизились до шестисот метров и продолжили движение в правильном боевом построении, прощупывая пространство вокруг себя сенсорами. Стволы лазерных орудий настороженно шарили по сторонам, выискивая цели, но пока вокруг не происходило ничего угрожающего. Тонкая водородно-аргоновая атмосфера спутника не могла генерировать сильные воздушные потоки, поэтому даже дующий над каньоном ветер — наверное, по местным меркам, довольно сильный — нисколько не мешал идущим на антигравах космолётам.

— Сэр — мы приближаемся к цели, — доложил шеф-пилот десантного когга, плотно сбитый уроженец Кальдо Адифари. — Будем над ней через двадцать пять секунд.

— Сканеры? — спросил Сенцов.

— Чисто. Только фон.

— А ЭМ-излучение?

— Норма. Либо проботы ошиблись, либо там поняли, что у них утечка, и ликвидировали её. Узнать можно будет, только попав туда.

— Гм... Хорошо, начинайте посадочный манёвр.

— Принято.

Из корпуса десантолёта выдвинулись посадочные опоры, похожие на лапы какого-то насекомого, антигравы переключились в режим парения, и когг завис над серо-коричневой поверхностью каньона. Примерно в двухстах метрах от этого места в скальной гряде, что отделяла эту часть каньона от его восточной стены, до которой было около тридцати семи километров, виднелся вход в пещеру, представлявший из себя изломанную арку, ведущую куда-то в недра планетоида. Западная же стена каньона располагалась от места посадки коггов на удалении в сто семь километров и отсюда, понятное дело, видна не была.

— Наши действия, боссман? — Хаммаршельд со сосредоточенным видом проверила свою снайперскую винтовку и захлопнула лицевой щиток боевого шлема. — Найти и уничтожить, как и всегда?

— Уничтожить — да, — усмехнулся Сенцов, переглядываясь с сидящим напротив него Лустигом, — но перед этим нужно понять, что — или кого — мы тут уничтожаем, Эрика. Так что давайте сначала всё-таки разберёмся, что вообще за фраг тут творится, а потом уж будем думать, как это всё прекратить.

— Ты здесь босс, — пожала плечами марсианка.

— Мы готовы к высадке, сэр, — в кабине когга возникла массивная фигура Хигрола Вильмида, закованная в боевую броню. — Ждём ваших приказаний.

— Продвигаемся группами по три бойца, предельное внимание, если что увидите странное или подозрительное — сначала осмотреться, а далее действовать по обстановке, — проговорил инквизитор. — Вперёд выдвинуть боевую антиграв-платформу с автопушками и тяжёлыми лучемётами, щиты держать включёнными. Все переговоры вести исключительно по кодированному субканалу, гиперчастота двенадцать-сто один.

— Принято, — по-военному лаконично отозвался друш.

— Выдвигаемся через пять минут, — кивнул Сенцов друшу, опуская щиток своего боевого шлема. — Свободны, капитан.

Вильмид едва заметно кивнул инквизитору в знак того, что его слова приняты к сведению, развернулся и грузно затопал обратно в десантный отсек когга.

На обратной стороне лицевого щитка боевого шлема вспыхнули пиктограммы, говорящие о том, что шлем полностью загерметизирован, а боевая броня включена и функционирует в штатном режиме. Автонанодок, генератор щита, встроенный антиграв, наплечные импульсные пушки, система компьютерного сопровождения цели, мускульный усилитель — всё это, как и прочее, встроенное в бронекостюм, исправно работало. Впрочем, если бы это было не так, инквизитор очень сильно удивился бы.

Поднявшись на ноги, Сенцов протопал в шлюзовой отсек когга, в котором уже находились штурмтерминаторы Вильмида, облачённые в зловещую чёрную боевую броню, держащие в руках дефганы и ручные лучемёты.

— Готовы, капитан? — Сенцов пристально взглянул на держащего тяжёлый стаббер так, словно это была детская игрушка, командира штурмтерминаторов.

— Как вам сказать, сэр..., наверное. А вы?

— Технически, — усмехнулся кастафореец. — Теш — открывайте люк.

— Начинаю процедуру шлюзования, — раздался в боевом шлеме голос шеф-пилота когга Инквизиции.

Над внешним люком вспыхнул красный предупредительный транспарант, и в то же время позади десантников задвинулся внутренний люк шлюзового отсека. Трижды коротко взревела сирена, а затем тяжёлая бронированная створка внешнего люка отъехала в сторону, открывая взорам унылую поверхность каньона и виднеющийся в двухстах метрах от десантолёта вход в пещеры.

— Вперёд, парни! — услышал Сенцов голос Вильмида. — Тройками, прикрывать друг друга! Нип — выпускай "Самурая"!

Один из штурмтерминаторов что-то набрал на сенсоратуре небольшого устройства, которое он держал в руках, и позади десантников раздался тихий шелест заработавшего антигравитационного двигателя. Все посторонились, чтобы дать дорогу автоматической боевой платформе NAG-4 "Самурай", вооружение которой составляли автопушка пятидесятого калибра, два автоматических роторных шестиствольных тяжёлых лучемёта и атомайзер — оружие, излучение которого разрушало межатомные связи вещества, превращая его в коллоидную пыль. Защитные поля против атомайзера не помогали, так как он легко пробивал любые щиты, поэтому это оружие было очень популярно у штурмовых отрядов.

NAG-4 окутался силовым полем и поплыл в направлении входа в пещеру. Преодолев разделяющее когг и пещеру расстояние за пару секунд, платформа, управляемая виртуальным интеллектом, включила фотонные прожектора и двинулась вглубь пещеры. Капитан Вильмид отдал команду своим бойцам и те, держа своё оружие наизготовку, грузно затопали в том же направлении. То же самое сделали и инквизитор со своими спутниками.

Глава 14.

Спелеологией Сенцов никогда не увлекался и поэтому не мог понять восторги разумных, ползающих по подземным галереям в поисках чего-нибудь необычного, или просто находящих удовольствие в блуждании по зачастую опасным локациям. Клаустрофобией инквизитор не страдал, но никакого смысла в хождении/ползании/лазании по горизонтальным и вертикальным туннелям, куда никогда не заглядывали лучи солнца, он не видел. Если и приходилось ему спускаться в пещеры, то лишь затем, чтобы выкурить оттуда каких-нибудь мерзавцев.

Разумеется, сначала в пещеру вошла боевая платформа, сопровождаемая двумя шарообразными разведдронами "Колобок". "Самурай" не обладал встроенными в него сенсорами и анализаторами, являясь именно боевой машиной, управляемой ВИ, поэтому было решено придать платформе двух дронов-разведчиков, оборудованных приборами такого рода. Информация, получаемая их сканерами, тут же передавалась на быстро собранную на борту десантолёта Инквизиции рабочую станцию, в кресле оператора которой, надвинув на голову ажурную полудугу мыслеконтактора, находился Сайрус Джелико, всецело погруженный в анализ и расчёты.

Ничего необычного в пещере пока что не обнаружилось. От широкого центрального прохода, который уходил вниз под углом примерно градусов в восемь, через разные промежутки ответвлялись боковые ходы, иные из которых были слишком узкими для боевой платформы, а в некоторые и боец в бронекостюме не пролез бы. По мере продвижения вниз температура в пещере росла, и уже через триста метров от входа встроенный в боевой шлем термометр показывал уже "всего" минус восемьдесят восемь градусов по стандартной шкале, вместо минус ста сорока четырёх на поверхности спутника. Ничего необычного в этом не было, так как в пещерах температура часто была выше, чем на поверхности, что обуславливалось внутренним теплом планетного тела.

Ничего живого, и тем более — разумного, пока не попадалось на "глаза" дронам. Местами стены прохода покрывал плотный сине-оранжевый мох; временами на пути следования разведгруппы попадались неглубокие лужи с жидким ацетиленом, который на Доусоне выполнял роль воды, так как последняя при таких температурных условиях в своём естественном виде существовать не могла. Было ли что-нибудь живое в этих углеводородных лужах, никто не знал, да это, если откровенно, никого и не интересовало. Другие цели у них стояли на повестке дня.

— Аристарх, — раздался в шлеме Сенцова голос находящегося на десантном когге Джелико, — есть показания с одного из разведдронов, они несколько необычны. Где-то впереди вас, примерно в полукилометре и метров на девяносто глубже, фиксируется какое-то движение, но дрон не может понять, что это. Ссылается на недостаток данных. Вы там поосторожнее.

— Принято, Сайрус, спасибо, — отозвался Сенцов. Переключил коммуникатор на оперативную частоту. — Внимание, всем! Впереди зафиксировано движение, возможен контакт с противником! ВИ разведдрона не может идентифицировать цель, ссылается на недостаток информации!

— А это как? — донёсся до слуха инквизитора удивлённый голос Хаммаршельд.

— Фраг разберёт, — пожал плечами кастафореец. — Но будьте начеку.

— Дефган всех уравняет в возможностях! — ехидно усмехнулся Лустиг, многозначительно покачав стволом своего грозного оружия.

— Ещё раз напоминаю, — Сенцов грозно посмотрел в сторону хатканца, хотя в боевом шлеме этой грозности, ясное дело, видно не было, — палить без разбору запрещаю! Не та ситуация, Дэвид! Мы до сих понятия не имеем, с чем мы имеем, простите за тавтологию, дело, так что давайте проявим сдержанность и осторожность!

— Дефганом, вообще-то, не обязательно убивать, — пожал своими широкими, закованными в броню, плечами специалист по оружию, — им и пригрозить можно.

— Если тот, кому вы будете грозить, поймёт ваши намерения, дознаватель! — усмехнулся Вильмид.

— Всё, хватит болтать! — сердито произнёс Сенцов. — Продолжаем движение! Платформу выдвинуть в авангард, поставить двух бойцов её охранять!

— Вильнёв, Фотла — вперёд! — тут же распорядился Вильмид, делая условный знак левой рукой, повинуясь которому, двое солдат заняли позиции с боков и чуть позади антиграв-платформы.

После некоторой паузы, вызванной докладом Джелико, разведотряд продолжил движение вглубь пещеры. Только теперь позади платформы двигались двое штурмтерминаторов, а остальные шли метрах в двадцати от них. Оружие все держали наизготовку, так как впереди могло быть всё, что угодно.

Миновали ещё несколько ацетиленовых луж, одна из которых была довольно глубокой — метров пятнадцать, если исходить из показаний сканеров; в ней, судя по всему, что-то обитало, поскольку поверхность лужи то и дело покрывалась рябью. Что жило в этом углеводородном водоёме, никому не хотелось проверять. Потому что могло и под поверхность лужи утащить. И хотя как-либо повредить бронекостюм существо вряд ли бы смогло, никто не хотел заморачиваться вознёй с инопланетной живностью. Однако Сенцов для себя сделал пометку в инфоре бронекостюма, чтобы потом сообщить ксенологам о факте наличия на Доусоне инопланетных жизнеформ.

Антигравитационная платформа скрылась за поворотом туннеля, вслед за ней из виду исчезли и сопровождающие её штурмтерминаторы. Остались видны лишь блики от фотонных прожекторов платформы и от закреплённых на бронекостюмах фонарей.

— Эй, Бозек — а что это за херня там такая? — услышали все голос одного из сопровождающих платформу солдат.

— Где? — отозвался второй штурмтерминатор.

— Да вот же, рядом с...

Внезапно в динамиках боевых шлемов раздались какие-то невнятные звуки, потом тот солдат, который спрашивал своего спутника, что это там такое, неожиданно заорал так, что Сенцов от неожиданности едва не подпрыгнул на месте.

— Бозек — сними нафраг эту тварь с меня! Сними, бля!

— Что это за хуйня, Итан?! — раздалось в ответ.

— Что происходит? — недоумённо спросил Логинов, наведя свой лазган в ту сторону, в которой скрылись дроны, платформа и двое солдат.

— СНИМИ ЭТУ ДРЯНЬ С МЕНЯ!!! — донеслось из-за поворота.

— Вперёд, вперёд! — Сенцов бросился вглубь пещеры, держа свой лазган наготове.

То, что открылось взору инквизитора после того, как он выскочил из-за поворота, в первую секунду заставило его ошеломлённо замереть на месте. Но потом тренированный ум кастафорейца принялся за свою обычную инквизиторскую работу, а именно — анализировать и сопоставлять факты.

Один из штурмтерминаторов прыгал и крутился на месте, стараясь сбросить с брони ползающих по ней каких-то тварей, похожих то ли на каменные щупальца, то ли на сегментированные гофрированные шланги, которые каким-то непостижимым образом сумели проникнуть внутрь окружающего бойца силового поля. Второй солдат бестолково суетился вокруг него, не зная, что именно ему следует предпринять. Лучемёт свой он держал в боевом положении, но стрелять в данной ситуации не решался. Неизвестно, как могли отреагировать на энергозаряды ползающие по бронекостюму штурмтерминатора существа, природа которых была никому неизвестна.

— Что это такое? — голос Хаммаршельд явственно выражал общее недоумение. — Откуда они взялись?! И как они прошли через силовое поле?!

— Очень интересно, я бы сказал...

Обычное хладнокровие вернулось к Сенцову. Какие бы цели не преследовали напавшие на бойца неизвестные существа, ясно было одно — к происходящему на Ольстере они не имели никакого отношения по причине явного отсутствия у них разума. В самом деле, весьма маловероятно, что эти странные шлангообразные создания могли вынашивать какие-либо зловещие планы в отношении как Ольстера в частности, так и в отношении Галактического Империума в общем плане.

— Эта дрянь высасывает энергию, сэр! — прохрипел штурмтерминатор, сумевший каким-то непонятным образом отлепить от себя одно из существ и отбросить в сторону, прямо под ноги Вильмиду. — У меня энергоресурс брони просел на сорок процентов!

— Откуда они тут взялись?! — друш опустил ногу в бронированном ботинке на отброшенное в его сторону существо, которое попыталось отползти в сторону, но не успело. Раздался противный хрустящий звук, словно штурмтерминатор раздавил какого-то огромного жука или что-то в этом роде.

— Одно нужно захватить для изучения, остальных уничтожить! — раздался голос кастафорейца. — Боец — стряхните с себя уже эту дрянь!

— Оно прилипает к броне, сэр! — солдат изо всех сил пытался отодрать от себя ползающих по броне существ, но получалось это у него не слишком удачно. По всей видимости, эти твари могли присасываться к любой поверхности посредством чего-то похожего на липучки или клей, а присосавшись, начинали поглощать термальную энергию.

— Попробуйте... вот же фраг!

Последнее вырвалось у инквизитора от того, что ему на спину откуда-то сверху шлёпнулись два существа. Почти сразу же компьютер бронекостюма показал падение мощности встроенного в броню энергооборудования.

— Какие интересные создания! — Сенцов отдал мысленную команду компьютеру бронекостюма, чтобы тот отключил все источники питания, кроме основных. Если эти твари поглощают тепло, возможно, падение температуры не придётся им по нутру.

Однако существа, ползающие по спине кастафорейца, судя по всему, не собирались так просто отказываться от столь лакомого кусочка. Сверху упала ещё одна тварь, шлёпнувшись прямо на шлем, и перед глазами Сенцова замаячило отвратительное серо-коричневое сегментированное туловище, нижняя часть которого была усеяна многочисленными мелкими присосками, как у кастафорейского донного кальмара.

— Отцепитесь от меня! — просипел инквизитор, пытаясь отодрать от себя упавшее на шлем существо. Однако оно держалось довольно крепко, явно не собираясь отказываться от такого источника теплового излучения, коим являлся бронекостюм и запакованный в него офицер Имперской Инквизиции.

— Боссман — ты только не сердись! — услышал Сенцов голос Хаммаршельд.

Реактивная пуля из титан-вольфрамового сплава со смещённым центром тяжести, выпущенная из снайперской МД-винтовки марсианки, угодила в серо-коричневое туловище, ползающее по шлему Сенцова, и разнесла его на кровавые ошмётки. Только кровь у этой твари была цвета болотной жижи, что было обусловлено, по всей видимости, иным обменом веществ.

— Это не совсем выход! — просипел Сенцов, перенастраивая питающие контуры своего бронекостюма. — Всем — смените полярность тепловых контуров! Так, возможно, мы сможем отвадить этих тварей от себя!

— У них тут, возможно, гнездо! — Лустиг с явным отвращением отбросил ногой ползущее в его сторону существо. Немного поколебавшись, хатканец опустил книзу ствол дефгана и нажал на спуск.

Пуля калибра 19,95 мм превратила существо в бледное пятно на полу пещеры. Впрочем, иного результата от выстрела из дефгана трудно было ожидать.

— Только не вздумай их таким манером с нас снимать! — предостерёг Лустига от стрельбы по ползающим по бронекостюмам тварям Сенцов.

— Честно говоря, я об этом подумывал! — хмыкнул хатканец.

— Надо огнемётом их прижечь! — крикнул кто-то из солдат. — Сэр — у нас же есть огнемёт! Броня выдержит один залп!

— Всем отключить щиты! — тут же среагировал инквизитор. — Они один фраг бесполезны против этих существ! Солдат — стреляйте!

Возможно, что тепловое излучение являлось одним из звеньев пищевой цепочки напавших на отряд существ, но выпущенная из факельного огнемёта струя нагретого до тысячи ста пятидесяти градусов пирогеля на основе дилиумовой кислоты, судя по всему, не пришлась по вкусу. Индикаторы на тыльной стороне лицевого щитка шлема Сенцова выдали целый ворох предупреждений о высокой температуре внешней среды, но существа отлепились от инквизитора и сделали неуклюжую попытку уползти в сторону. Сделать им этого Сенцов, разумеется, не позволил, хладнокровно расстреляв из лазгана. Аккумулировать энергию когерентного излучения твари, по всей видимости, не могли, поэтому лазерный луч разрезал их на несколько частей, неподвижно обмякших на полу пещеры.

Наконец, последнее существо, из тех, кого не разрезали на части лазганы и не превратили в обугленное месиво лучемёты, исчезло в темноте боковых проходов, и в пещере снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками работающих механизмов и дыханием. Одну из тварей удалось-таки загнать в криоконтейнер, который теперь находился в грузовом отсеке антиграв-платформы.

Однако весь этот шум не привёл к каким-либо нежелательным последствиям. В пещерах было всё так же тихо и темно, если не считать присущих таким местам звуков и исходящего от пещерного мха слабого флуоресцентного свечения. Но источник ЭМ-излучения снова проявился на сканерах, и Джелико, по-прежнему сидящий в когге, сообщил Сенцову, что до него осталось примерно с километр, излучение, хоть и слабое, но отчётливо фиксируется. На рекомендацию локианца выдвинуть вперёд разведдроны Сенцов ответил отказом, мотивировав это тем, что дронов могут обнаружить. Инквизитор сказал Джелико, что здесь недопустимо какое-либо пренебрежение нормами безопасности и скрытности.

Температура в пещерах выросла ещё градусов на двадцать, появились какие-то странного вида растения высотой до полутора метров. То и дело на глаза десантникам попадались ползающие по полу и стенам насекомые весьма причудливого вида, а в попадающихся время от времени ацетиленовых и сероводородных лужах что-то весьма странно булькало и плескалось. Как сказал Логинов, идущий рядом с Лустигом и настороженно озирающийся по сторонам, пещеры Доусона могут оказаться самым настоящим сокровищем для ксенологов. На что Хаммаршельд, усмехнувшись, ответила, что и для Имперской Инквизиции пещеры второго спутника Ольстера тоже представляют интерес. Но отнюдь не в том плане, о котором сейчас говорил немедиец.

Логинов хотел было что-то сказать в ответ, но тут Сенцов довольно бесцеремонно прервал намечающийся спор и приказал всем заткнуться. Ибо почувствовал исходящую откуда-то из-за очередного поворота басовитую вибрацию, исходящую явно от неких работающих механизмов.

Разведдронов отогнали в арьергард, боевую платформу переместили на левый фланг. Сами же десантники, держа оружие наготове, закуклились в саваны полевой защиты и, используя в качестве укрытия детали пещерного рельефа, перебежками двинулись вперёд, готовые, в случае чего, ответить ударом на удар.

— Вот, значит, как... — протянул Сенцов, притаившись за выступом скальной породы и глядя с высоты полусотни метров на открывшееся его взору пространство внизу, в обширном котловане явно искусственного происхождения. Об этом свидетельствовали его гладкие стены, обработанные лазерными или силовыми резаками. Здесь явно поработали разумные силы, а не природа.

Правильной формы круг диаметром около километра был почти сплошь заставлен жилыми полевыми модулями, складскими полусферами и ещё какими-то неизвестного назначения постройками. Повсюду сновали люди в защитных костюмах с деактивированными шлемами, тут и там мелькали разнотипные киберы. В северной части котлована на большой квадратной площадке ждал своего часа грузовой космолёт роухеймской постройки, несущий на себе явные следы модификаций и переоборудования, вокруг которого патрулировало несколько вооружённых типов с лазганами наизготовку. Одним словом — самая настоящая военная база, выстроенная глубоко под поверхностью Доусона.

Сенцов поднял голову к потолку гигантской пещеры и удовлетворённо кивнул сам себе, различив посредством аппаратуры своего бронекостюма высоко расположенный люк внешнего шлюза, врезанный в планетарную породу. Хмыкнул, подумав про себя, что вряд ли местные инсургенты могли соорудить здесь подобную базу одними лишь собственными силами. Здесь явно был приложен воистину колоссальный труд, а это могло означать только одно — некие силы готовили здесь плацдарм. И явно не для того, чтобы заниматься исследованиями доусоновских подземных флоры и фауны.

— Боссман — а что это за херня вон там движется? — услышал кастафореец голос Лустига; в следующую секунду инквизитор сам увидел то, к чему хотел привлечь его внимание хатканец.

— Похоже, это и есть те, кто заварил здесь всю эту кашу, — усмехнулся Сенцов. — Сомнительно, что это какой-нибудь турист-инопланетянин, Дэйв.

— Да, туристам тут точно делать нехера! — усмехнулся Лустиг.

Ничего похожего до сего момента никто из инквизиторов не видел, да и штурмтерминаторы Вильмида, вполне возможно — тоже. Укрупнив изображение в створе видеопоисковой системы боевого шлема, Сенцов принялся рассматривать неизвестного ксеноса, уверенно идущего через базу по направлению к грузовому кораблю.

Ростом под два метра, широкоплечий и массивный на вид, чужак был облачён в зловещий чёрно-серый бронескафандр, из-за правого плеча которого торчало дуло какого-то излучателя. За непроницаемым лицевым щитком ничего нельзя было разглядеть, однако и без того было ясно, что к виду homo этот тип не имеет никакого отношения. Об этом свидетельствовала форма шлема, выгнутые в противоположную сторону коленные суставы и массивные ступни, своей формой похожих то ли на копыта, то ли на нечто бочкообразное. Возможно, это был один из тех, кого Ирвин Прохоров называл "omegokaro" ... что бы это слово не означало. А может, и нет, но это ровным счётом ничего не значило для инквизитора. Ксеноса необходимо было во чтобы то ни стало схватить, и схватить живым. Ну, или в пригодном для допроса виде. Что касается мятежников-ольстерцев, то их судьба нисколько не волновала кастафорейца. Ну, там, пару-другую офицеров ещё можно захватить для допроса, остальные же Инквизицию не интересовали. Мятеж против Империума — одно из тягчайших преступлений, с какой стороны не глянь.

Сенцов, переведя переключатель режимов ведения огня лазгана в положение "автоматический", подал условный знак Хаммаршельд; марсианка, повинуясь ему, переместилась на удобную для снайпера позицию и изготовилась к стрельбе. Инквизитор же, отдав по кодированному субканалу необходимые распоряжения капитану Венгеру, навёл свой лазган на груду плотно стоящих бочек ядовито-жёлтого цвета и, криво усмехнувшись, нажал на спусковую кнопку...