Мятеж на галактической окраине

Над столешницей возникла тонкая световая нить, которая буквально через пару секунд развернулась в виом, в проекционном створе которого возникло изображение планетоида, сбоку от которого в воздухе повисли строки с информационными данными.

— Если вы собираетесь читать здесь лекцию об этом астрономическом объекте, коллега Чикри, — несколько недовольно произнёс Сенцов, глядя на столбцы цифр и букв, — то хочу вам напомнить...

— Да-да, время и всё такое! — Чикри бесцеремонно перебил кастафорейца, продолжая что-то набирать на сенсоратуре. — Я помню, шалор. Не беспокойтесь.

Лагошец с видом академика-астронома посмотрел на Сенцова и обратил своё внимание на трёхмерную проекцию.

— Второй спутник Ольстера — Доусон — имеет средний радиус в тысячу двести сорок четыре километра, большую полуось орбиты, равную трёмстам двенадцати тысячам километров и состоит, в основном, из твёрдых каменных пород. Ядро Доусона железосодержащее, окружено внутренним жидким ядром из расплавленного железа с примесями серы и никеля. Гравитация на поверхности спутника составляет всего пятую часть от стандартной, атмосфера крайне разрежена и состоит, в основном, из водорода, аргона и фтора. Температура на его поверхности колеблется от минус ста сорока шести градусов по стандартной шкале ночью до плюс ста тридцати днём на подсолнечной стороне; это обусловлено крайне разрежённой атмосферой Доусона. Никаких поселений на его поверхности нет и пока не планируется их строительство, что исходит из весьма скромных возможностей планетарных властей.

— Это всё? — спросил кастафореец.

— Вкратце — да. Что-то конкретное хотите знать, шалор?

— Особенности рельефа поверхности спутника позволяют создать там скрытную базу?

— Да, поверхность Доусона весьма неоднородная, — согласно кивнул Чикри. — Встречаются довольно высокие горные хребты, разделённые долинами, каньоны глубиной до полутора километров и кратеры, оставшиеся с времён формирования самой звёздной системы. Так что да, спрятать базу там можно. Лучше всего для этого подойдёт северное полушарие спутника, и я полагаю, что наиболее вероятным местом расположения базы противника — кем бы он ни являлся — может быть район меж двумя горными хребтами, вот здесь. — Лагошец указательным пальцем левой руки ткнул в некую область на трёхмерной карте спутника. — Долина Сэлинджера, регион, весьма интересный в плане ландшафта. Рекомендую, в первую очередь, обследовать зондами этот район спутника.

— Как скоро это можно будет осуществить? — Сенцов перевёл взгляд на второго гостя конференц-зала, мужчину в форме офицера Сил Системной Обороны. — Капитан Мендоса — что вы можете на сей счёт сказать?

— Корвет "Горизонт" будет на орбите Доусона через семнадцать минут, — по-военному чётко отозвался военный космонавт. — На борту имеется двадцать шесть проботов, все оснащены генераторами маскировочного поля и прочим необходимым для ведения скрытного наблюдения оборудованием. Первые результаты мы сможем предоставить уже через сорок пять минут. Если господин инквизитор пожелает, мы можем начать подготовку к осуществлению десантной операции на поверхность спутника.

— Да, начните приготовления...

Сенцов с хмурым видом оглядел трёхмерное изображение, висящее над столешницей.

— Коллега Чикри — чем так интересен район, о котором вы упомянули только что? Долина... как там её...

— Долина Сэлинджера? — Чикри укрупнил изображение. — Ну, хотя бы тем, что это своего рода грандиозный разлом в коре спутника, который можно сравнить с Валлис Маринерис. За одним только исключением — это не каньон, а межгорная долина, сильно изрезанная и имеющая, скорее всего, тектоническое происхождение. Её возраст, по последним данным, примерно четыреста миллионов лет, и возникла она в те времена, когда Доусон ещё был тектонически активен. Собственно, он активен и сейчас, но куда менее активен, чем, судя по всему, в прошлом. Ширина её составляет шестьдесят два — двести пятнадцать километров, протяжённость равна почти двум с половиной тысячам километров. Рельеф её более чем разнообразен — от совершенно плоских участков поверхности, где и иголку затруднительно было бы спрятать, до кратеров и каньонов, иные из которых достигают глубины в два километра и имеют вполне приличную ширину.

— Если там что-то есть, — произнёс Лустиг, глядя на проекцию, — а я в этом не сомневаюсь, то обнаружить это будет очень и очень непросто, учитывая особенности рельефа. Накрыть базу или станцию маскировочным полем — и фрага лысого её найдёшь! Придётся искать по остаточному излучению, кривизне гравитационного поля и квантовому эху!

— На то у нас и есть проботы, Дэйв, — спокойно отозвался Сенцов. — Правда, времени на это...

Договорить кастафорейцу не дал сигнал входящего вызова, прозвучавший в микрогарнитуре коммуникатора.

— Слушаю, — произнёс инквизитор.

— Извини, если я тебя от чего-то важного отвлекаю, Аристарх, — услышал Сенцов голос Сайруса Джелико, — но мне-таки удалось понять, что делает та штука, которую мы нашли в голове Прохорова.

— Вот как? И что же она делает?

— Это нейроимплант.

— Поясни.

— Я по-прежнему не знаю, кто или что производит такие девайсы, но зато я знаю, что именно он делает. Подключаясь, если можно так выразиться, к мозгу перципиента, имплантат формирует отличную от, так сказать, оригинальной область мышления, при этом личность перципиента сохраняется на восемьдесят-восемьдесят пять процентов. Что означают оставшиеся проценты, не имею ни малейшего понятия. Возможно, внедряется чуждая психоматрица, но здесь у меня ощущается острый недостаток данных, получить которые я мог бы путём довольно сложных и длительных экспериментов. И не на Ольстере, разумеется. Здесь просто нет подходящего оборудования. Но одно я могу сказать с полной уверенностью, Аристарх — мы имеем здесь дело не просто с инсургентами, а с самой что ни на есть настоящей ксеноинвазией. Так есть.

После этих слов Джелико можно было услышать, как на Эрнандесе-IV чихает кустарниковая мышь.

Глава 13.

С минуту Сенцов обдумывал слова своего научного офицера, потом перевёл взгляд на леди-инквизитора Моррисон и заместителя шефа городской полиции Флатриджа Ласло Бенедека.

— Значит, чужаки, — задумчиво протянул инквизитор. — Откуда — неизвестно, кто такие — неизвестно тоже. Плохо. А тот объект, который вы, коллега Чикри, имели... кхм... честь наблюдать в телескоп — как далеко он сейчас находится от Ольстера?

— Прошу прощения, шалор, — несколько сконфуженно произнёс лагошец, — но два дня назад я его потерял из виду. Я настроил телескоп на автоматическое слежение за объектом, но он исчез, словно там включили экран невидимости. Нет никаких признаков его присутствия — абсолютно никаких. Ни излучений, ни гравиэха — ничего. И это очень подозрительно.

— Готов ли Ольстер к отражению атаки из космоса? — Сенцов перевёл взгляд на офицера ССО.

— Зависит от того, какими силами планета может быть атакована, господин инквизитор, — ответил Мендоса. — Если малыми силами, то мы сможем хотя бы продержаться до момента подхода подкреплений с Альмейды и Роухейма. Если же крупными...

Военный космонавт развёл руками, как бы говоря, что здесь уже возникают серьёзные проблемы.

— Гм... — Сенцов потёр ладонью подбородок и что-то тихо пробормотал себе под нос. — В таком случае, у нас может быть немного времени. Капитан Мендоса — передайте в штаб ССО, чтобы начали блокирование пространства вблизи Доусона. Чтобы оттуда и дажж не проскользнул! Мы же возвращаемся на свой корабль и вылетаем к спутнику. Коллега Моррисон — на вас остаётся местный участок. Ройте землю, как хотите, но найдите этих фраговых инсургентов. Нам только удара в спину в сложившейся обстановке не хватало!

— Но каким образом мне их искать, простите?

— Моррисон — вы глава планетарного бюро Инквизиции, и вы ещё такие вопросы странные задаёте? — серые глаза кастафорейца опасно блеснули в свете потолочных светопанелей. — Кажется, бойцы СПО на том мосту захватили несколько пленных, раненых, но живых. Возьмите их в оборот. По полной программе. Если будут молчать и строить из себя героев — у вас что, экзекьютора в штате нет, что ли?

— Есть, конечно...

— Ну так привлеките его для допроса. Мне без разницы, что вы будете с ними делать — хоть руки-ноги отрезайте плазменным резаком. Но информацию добудьте.

— Принято к сведению, — холодным тоном отозвалась Моррисон.

— Хорошо... Клаус — мы вылетаем на Доусон. Забери нас.

— Вылетаю, боссман, — раздался в гарнитуре коммуникатора голос пилота "Скорпиона".

Сенцов недовольно оглядел Моррисон и Чикри, покачал головой, после чего, сделав знак своим сопровождающим, быстро двинулся к выходу.

Особо заморачиваться выбором места для посадки "Скорпиона" байкалец не стал. Зависнув на экранах парения прямо над паркингом у здания полицейского управления, он принял инквизиторов на борт и сразу же после этого стартовал на антигравах. Сенцов отлично знал, что Годвину ничего не стоило и маршевые включить, но в данной ситуации это был бы очень большой перебор.

Очутившись в космическом пространстве, Сенцов в течение нескольких секунд созерцал открывшуюся ему в обзорном блистере пилотской кабины штурмовика картину, после чего сказал, что его мнение о местных ССО повысилось сразу на несколько пунктов.

Силы Системной Обороны Ольстера не шли ни в какое сравнение с Силами Системной Обороны даже Роухейма или Альмейды, что уж говорить про аналогичные структуры таких миров, как Каледония, Фарадей или Вэнджелис. Однако к вопросу обороны своей планеты от возможной атаки из космоса они подошли очень основательно. Даже, на взгляд кастафорейца, чересчур.

Все подходы к Ольстеру были перекрыты полностью фрегатами и эсминцами, а истребители-перехватчики осуществляли контроль космических трасс, сопровождая идущие на посадку корабли и активно их сканируя бортовой аппаратурой. Три крейсера, прикрываемые пятью фрегатами и двумя эсминцами, висели вблизи Доусона; в том же направлении следовал десантный корабль класса "Гурон", могущий перевозить в своих отсеках две тысячи солдат и до семидесяти пяти единиц боевой техники. Сопровождали его два корвета и два звена истребителей.

Повинуясь отданным Сенцовым распоряжениям, Годвин посадил штурмовик на одной из причальных палуб крейсера Имперской Инквизиции. Оборудования хватало и на "Скорпионе", однако оно, тем не менее, не шло в сравнение с аппаратурой крейсера. Да и места там было куда больше, чем на штурмовом корабле.

Капитан "Ньюфаундленда" Томас Венгер ждал инквизиторов в отсеке управления. Военный космонавт был не один — рядом с ним, внимательно наблюдая за трёхмерным экраном тактического мультихроматрона, стоял закованный в чёрную зловещего вида броню штурмтерминатора не менее зловещего вида четырёхрукий друш с Дроммолунга. На его изуродованным бракинским пластинчатым мечом тёмно-сером лице не было заметно ни тени эмоций, что, впрочем, для обитателей Дроммолунга было неудивительно. Суровая природа их скалистой и не слишком тёплой планеты, расположенной на самых задворках Хеликарнского Сектора, почти на границе с территорией Торговой Гильдии Лагоша, тому не способствовала.

— Господин инквизитор, — Венгер почтительно кивнул Сенцову. — Мы как раз наблюдаем за действиями местных военных. Надо признать, что они вполне грамотно проводят комплекс оперативно-тактических мероприятий. Похвально, да-с...

— Только с высадкой десанта на Доусон пусть не торопятся, — прогудел на имперском стандартном друш, едва заметно кивнув Сенцову в знак приветствия. — Пока ещё нет никаких данных от проботов.

— А они уже там? — кастафореец кивком головы указал на висящее в створе мультихроматрона изображение второго спутника Ольстера.

— Да. Работают, что называется, не покладая рук.

Командир приданного космической пехоте крейсера отряда штурмтерминаторов Хигрол Вильмид издал звук, который у его расы означал усмешку.

— Если темпы их работы не упадут по каким-либо причинам, — пояснил Венгер Сенцову, имея в виду проботов, — то ждать нам осталось недолго. Указанный вами район, называющийся долиной Сэлинджера, удостоился особого внимания со стороны зондов, так что информация оттуда уже обрабатывается бортовым ВИ. Пока ничего, — добавил Венгер в ответ на вопросительный взгляд кастафорейца, — но если там и есть что, то проботы это непременно найдут. Я так думаю.

Сенцов хмыкнул, ничего не ответив, и перевёл взгляд на экран главного тактического мультихроматрона.

Крейсер Имперской Инквизиции находился в космическом пространстве, внутри орбиты Доусона, и в данный момент от спутника его отделяло полторы тысячи километров. Смехотворное по космическим меркам расстояние, которое звездолёт любого класса мог преодолеть за буквально доли секунды. Аппаратура видеопоиска с такого расстояние могла различить на поверхности Доусона предмет размером с бутылочную пробку — при условии, что он не был накрыт маскирующим полем. Да и для таких объектов существовали свои способы обнаружения.

В отличие от своего старшего компаньона, Астамара, Доусон обладал весьма слабой водородно-аргоновой атмосферой с примесями фтора, и не поддерживал на своей поверхности никаких жизнеформ. В подповерхностных пещерах, возможно, существовали какие-нибудь примитивные организмы, но пока никто не ставил себе целью их обнаружение и изучение. И как только с одного из проботов пришёл сигнал о том, что в одной из районов Долины Сэлинджера обнаружена разветвлённая пещерная система, обладающая нехарактерными для природных электромагнитными сигнатурами, кастафореец тут же приказал готовиться к высадке. Разумеется, с соблюдением всех мыслимых мер предосторожности, чтобы заранее не насторожить тех, кто избрал пещеры на втором спутнике Ольстера для размещения своей тайной базы. Ведь неизвестно ещё было, кого можно там повстречать, в свете тех данных, что получил Сайрус Джелико. Если во всём происходящем были замешаны некие инопланетные — или даже внегалактические — силы, рисковать было никак нельзя.

Десантный когг, чьи борта украшала эмблема Имперской Инквизиции, спускался к поверхности Доусона по пологой дуге, укрытый преломляющим полем и сопровождаемый четырьмя десантными коггами Сил Системной Обороны и штурмовым кораблём Инквизиции "Скорпион". Все десантолёты были одного типа, "Фенрир", но всем было известно, что корабли Имперской Инквизиции сильно отличаются даже от военных звездолётов, а про гражданские суда и говорить нечего. Когг с "Ньюфаундленда" отличался от своих военных собратьев не только окрасом корпуса, но и начинкой. По мощности щитов "Фенриры" Инквизиции можно было сравнить с боевым кораблём класса эсминца, а установленные на них турболазеры могли доставить хлопот даже крейсеру. Так что даже сопровождать когг с крейсера Инквизиции было вовсе не обязательно, однако рисковать никто из командования ольстерских ССО не горел желанием.

Сидя в амортизационном кресле позади пилотов когга, Сенцов внимательно наблюдал за их действиями. Как-то так уж получилось, что пилотирование чего-либо оказалось для кастафорейца делом непростым, а посему, едва не угробив во время тренировочного полёта штурмовик и выслушав от инструктора весьма нелестную оценку своих лётных качеств, кастафореец решил, что каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается. Так что пилотские обязанности были справедливо возложены на Клауса Годвина, который в данную минуту находился в пилотской кабине штурмовика, следуя прямо перед десантным коггом. В случае возникновения каких-либо... помех "Скорпион" эти самые помехи мог в два счёта превратить в оплавленные обломки, разлетающиеся во все стороны в облаках перегретого пара.