Ко(с)мическая Опера, том 2 (незавершенный)

Он слегка покраснел.

— Нет. Пока нет.

— Так о чем вы жалеете? Ваша невеста привлекательна?

— О да!

— Тем более нет повода переживать. Вам все равно придется искать общий язык, так почему вы думаете, что не сумеете ее полюбить?

— Но...

Я откинулся на спинку стула и самым мягким тоном, на который был способен, начал терпеливо объяснять:

— Сегодня, как и сотни лет назад, люди не могут существовать только за счет эмоций и чувств. Нужно работать и зарабатывать деньги. На жизнь. Поверьте, тому, кто начинает с нуля, куда горше, чем вам. И, кстати, если здание брака не покоится на материальном фундаменте, он очень часто и быстро рушится... Конечно, есть исключения. Но их мало. Не переживайте, все наладится!

— Стерпится-слюбится, да? — Уныло переспросил парень.

— Вовсе нет. У вашего брака есть цель, причем тут терпение? Вам прежде всего нужно будет заниматься делами, входить в курс семейного бизнеса и все такое прочее... А когда освоитесь, вот тогда и будете думать о чувствах и отношениях. И потом... Если вы к тому моменту станете хорошим партнерами в деле, кто помешает вам стать таковыми и в любви?

— Вы думаете?

— Обязательно, так и случится. Не верите? Что мешает вам хотя бы попробовать?

— Я...

— Слушай, что говорят умные люди.

Наша компания увеличилась еще на одного человека.

Она, и правда, была хороша. Даже очень. По крайней мере, рядом с не слишком интересным парнем такая невеста смотрелась совершеннейшей принцессой. Стройная, элегантная, носящая белое платье с достоинством, которое больше подошло бы деловому костюму. Пожалуй, она постарше жениха. Ненамного, но заметно. Что ж, тем лучше. Для него.

— Кэрол...

Девушка строго сдвинула брови:

— Я ищу его везде, а он... Много выпил?

— Совсем чуть-чуть! Я...

Парень запоздало сообразил, что все еще сидит, вскочил и судорожно начал поправлять одежду.

— Идем уже! Или ты передумал?

Жених посмотрел на меня, словно ища поддержку. Я одобрительно улыбнулся и кивнул:

— В самом деле, вам пора. Желаю счастья!

— Подождите... Можно пригласить вас на церемонию?

Не скажу, что столь неожиданный поворот поставил меня в полный и беспросветный тупик, но удивил уж точно.

— Меня?

— И вашу дочь, разумеется!

— Молодой человек! — Я тоже почувствовал настоятельную потребность подняться на ноги. — Вам не кажется, что...

— И я прошу, — вступила в переговоры невеста. — Вы окажете нам честь, если согласитесь.

— Честь? Не слишком ли поспешные выводы вы делаете в моем отношении?

— Вы отказываетесь?

Кажется, я ухитрился обидеть сразу обоих брачующихся. Нехорошо. В конце концов, что я теряю? Они теряют больше: если выяснится, что среди гостей церемонии был человек столь сомнительного вида и поведения... Не хочется никого компрометировать.

— Боюсь, ваши гости не будут в восторге...

Невеста (Кэрол, если я правильно запомнил) улыбнулась:

— Не волнуйтесь. Кроме вас и двух свидетелей никого не будет.

— Не хотите привлекать внимание к свадьбе?

— Да, не хотим. Раз уж родители так сильно желают нас поженить, мы договорились, что в саму церемонию они не станут вмешиваться... Надеюсь, поводов для отказа больше не осталось?

— Ну правда, давай сходим посмотрим! — Заканючила Эд.

— Тебе было мало одной свадьбы?

— Меня же внутрь не пустили! А я хочу посмотреть! Ну, давай, сходим!

— Ладно, так уж и быть. Все равно, у нас еще уйма свободного времени... Только горохом никого не посыпай, хорошо?

* * *

Часовня располагалась недалеко от облюбованного нами кафе и, что немаловажно, не слишком далеко от вокзала, а опаздывать к отправлению экспресса я не собирался. Я вообще никуда никогда не опаздываю. Есть шанс, что и на встречу с собственной смертью явлюсь раньше дамы и буду вынужден ждать. Хорошо бы, ждать пришлось подольше...

Эд была в восторге. Особенно от того, что умиленной непосредственностью моей дочери служитель часовни отыскал где-то мешочек с самым настоящим рисом. Я хотел было выразить сомнение в том, что молодоженам понравится вытряхивать из-за шиворота (а в случае невесты — из декольте) белые зернышки, но девчонка выглядела по-настоящему счастливой. Такой счастливой, что все возражения испарились сами собой. Хочет побаловаться? Бога ради. К тому же, брачующиеся, вроде бы, согласны быть засыпанными с ног до головы: по крайней мере, жених повеселел и приободрился, а невеста улыбается почти так, как и должна улыбаться девушка в самый главный день своей жизни.

Гостей не было. Ни одного. Свидетели — парочка старичков, явно подрабатывающих на пенсии, благодушно слушающих священника. Самое настоящее венчание оказалось, кстати. Должно быть, в семьях молодых чтили не только деловые, но и прочие традиции. Жаль, что у меня не было настоящей камеры для съемок, потому что витраж с Девой Марией над головами стоящих у алтаря был чудно хорош. А тихая музыка и мерное колыхание язычков пламени на десятках свечей создавали обстановку настолько романтическую, что хотелось прослезиться. До того самого момента хотелось, когда дверь часовни распахнулась.

Вошли трое. И хотя один из них был в костюме, подобающем жениху, двое других — мордатые верзилы, никоим образом не подходили на роль невесты. Да, собственно, и не планировались, как выяснилось минутой позже. Потому что невеста уже имелась. Вот только у алтаря она была не одна.

— Майкл?

Даже в рассеянном свете стало заметно, что Кэрол побледнела. И с каждым шагом, приближающим пришельца — высокого смазливого брюнета — к алтарю, становилась все белее и белее, пока шелк подвенечного платья не стал казаться грязно-серым рядом с нежными щеками.

— Ты... Зачем ты здесь?

— Не догадываешься? — Криво усмехнулся незваный (и, судя по всему, нежданный) гость.

— Тебе нечего здесь делать! — Подал голос жених. Подал нервно, но твердо.

Брюнет смерил соперника уничижительным взглядом:

— Это кто еще тявкнул? Даю бесплатный совет, Крис: убирайся отсюда, и чем скорее ты это сделаешь, тем больше у тебя шансов уйти на собственных ногах.

Один из верзил, занявший позицию у прикрытой двери, злорадно осклабился. Видимо, уже прикидывал, как будет ломать парню ноги.

Невеста поспешила отвлечь внимание на себя:

— Майкл, право, не надо...

— Чего не надо?

— То, что было между нами, больше не может продолжаться. Ты же согласился, что мы должны прекратить отношения!

— Ну да, согласился. ТЕ отношения. Но я ничего не говорил о новых.

— Новых? Что ты имеешь в виду?

Кажется, в голосе Кэрол появился неподдельный ужас.

— Что имею, то и... Ты не захотела оставаться моей любовницей, значит, будешь женой!

— Майкл, это невозможно!

— Почему же? — Брюнет взял девушку за подбородок. Жениху это не могло понравиться и не понравилось, но сказать что-то против, когда в пяти шагах с хрустом разминает суставы громила, Крис не решился. — Кто нам помешает? Мне здорово повезло, что вы устроили из свадьбы тайну: и свидетелей-то нет...

Я наклонился к сидящей рядом Эд и строгим шепотом велел:

— Сиди спокойно! Если будут стрелять, падай на пол.

Девчонка вздрогнула, но скорее понятливо, чем испуганно, а я покинул скамью и направился по проходу — поближе к виновникам неприятностей.

— Кажется, празднество откладывается? А я так хотела повеселиться...

— Это еще кто? — Спросил у Кэрол брюнет.

Та попыталась пожать плечами:

— Наша... знакомая. Общая.

— Ах, знакомая... Вот что, тетя: шли бы вы подальше отсюда!

— Какой невоспитанный молодой человек... Ужасные манеры. Просто ужасные. И куда только смотрели ваши родители? Неужели они не замечали, как своим попустительством разрушают юную душу? Право, следовало бы пожурить их... — Ну вот, теперь все цели стоят на разных линиях. Замечательно.

— Заткнись!

— М-м-м?

Брюнет зло сплюнул на пол.

— Я уже сказал: вон отсюда!

— Как нехорошо грубить женщине, особенно старше вас по возрасту...

— Старше? Так вам помочь убраться? — Он кивнул верзиле рядом с собой. Тот охотно двинулся в мою сторону, чего позволять было нельзя.

— Ой, бретелька съехала! Надо поправить.

Я кокетливо улыбнулся, запуская руку под жакет. Обратное движение извлекло на свет божий "мармон". Посланный, чтобы проводить меня до дверей верзила замер, а его коллега напрягся. Брюнет тоже смутился, но не настолько, чтобы оставить свои намерения вмешаться в чужую жизнь. Могу понять, почему: в свете свечей оружие не выглядело устрашающим, хотя и на дамскую игрушку не походило.

— Что это значит? — Спросил Майкл.

— А то и значит. Меня пригласили на бракосочетание, и я хочу убедиться, что оно состоялось. Но не с твоим участием. Забирай своих собачек и иди домой, в постельку.

— Ты не будешь стрелять!

— Да неужели?

— Это же храм!

— Который ты осквернил своими действиями. Думаю, матерь божья не будет на меня в обиде за восстановление справедливости.

— Ты блефуешь!

— Хочешь проверить?

Он, и вправду, захотел. Точнее, один из его подручных. Тот, что стоял за моей спиной, у дверей. Захотел — и с воем покатился по полу, схватившись за простреленное колено.

Брюнет задохнулся от злости, но не собирался сдаваться:

— Я сейчас вызову полицию и...

— И что?

— Ты пожалеешь!

— О чем? — Я распахнул жакет, демонстрируя мерцающую айдишку. — А знаешь, давай наперегонки? На чей вызов полиция откликнется быстрее? Проверим?

Он помертвел лицом, сглотнул и, бочком-бочком, поторопился убраться прочь. Помогая тащить раненого. Я дождался, пока дверь закроется, и повернулся к брачующимся. "Мармон" убирать не стал: мало ли что?

— Надеюсь, других претендентов на вашу руку нет?

Кэрол покачала головой:

— К счастью. Вы... простите за беспокойство. Я не думала, что он так поступит.

— Да какое беспокойство? Ерунда. Можете считать это моим свадебным подарком. Подходит?

— Конечно! — Наконец-то улыбнулась невеста. — Наверное, это самый оригинальный подарок, какой только может быть. Спасибо вам!

— Да не за что, собственно... В конце концов, это — моя работа.

— Помогать жениться и выходить замуж?

Я вспомнил события дня и невольно хмыкнул.

— И это тоже.

— Тогда позвольте сказать: вы очень хорошо справляетесь со своей работой!

Хорошо ли? Сомневаюсь. Но мне, в самом деле, удалось сегодня кое-что сделать. И повисшая на моем локте счастливая и гордая своим отцом (в кои-то веки!) Эд — лучшее тому доказательство.

А рис мы вытряхивали из одежды все вместе...Глава 14

(Телега)

(Морган Кейн) 3 июля

— Ты собираешься заночевать в кабинете? — Полу-ехидно, полу-участливо осведомился Амано ровно через пять минут после официального окончания рабочего дня.

— Нет! — Огрызнулся я.

Вопрос, конечно, сам по себе был вполне безобиден, и при должной степени непредвзятости мог расцениваться, как искренняя забота о напарнике, если бы... Если бы не два "но". Несмотря на то, что шесть часов уже пробило, никто из Отдела и не подумал покинуть сие благословенное место, дарующее материальные блага в виде заработной платы: Рэнди торопиться было некуда в силу того, что Лиона в городе отсутствовала, а Джей перекладывал листы бумаги с одного края стола на другой, причем делал это с явным выражением недоумения, переходящего в обиду. Наверное, что-то потерял. И скорее всего, это "что-то" было никак не меньше годового абонемента на посещение специальных мероприятий клуба "Синие сумерки". Нет, я там не бываю! И не был никогда! Зато с тамошним бухгалтером знаком хоть и только по комму, но ближе, чем с собственной дочерью, потому что счета за расходы на развлечения Джей ухитряется подсунуть в кипы авансовых отчетов, Барбара, не глядя, визирует их к оплате, а я вынужден придумывать невероятные нелепости, чтобы оправдать посещение Паркером заведения с определенной репутацией. Хорошо хоть, миссис Олденбаум (после третьей нашей беседы разрешившая называть себя просто "Сара") вошла в мое положение и охотно консультирует. Охотно потому, что у нее три дочки на выданье (о чем я был поставлен в известность почти сразу же после того, как уверил собеседницу в своей нормальной ориентации). Хотя, всесторонне обдумав ситуацию, потом не раз жалел: надо было прикинуться Джеевым дружком — и хлопот было бы меньше...

— А почему? — Продолжил раскачиваться на стуле Амано.

Поскольку акробатикой он занимался прямо перед моим столом, пришлось-таки оторвать взгляд от монитора, потому что постороннее мельтешение на периферии зрения приводит только к одному — к головной боли. Правда, общение с напарником иногда имеет своим результатом то же самое.

— Потому!

Мой ответ не отличался информативностью, и капитан Сэна, совершенно не удовлетворенный услышанным (а может, и чем-то еще не удовлетворенный — откуда мне знать?), продолжил допрос:

— Дома что-то случилось? Поссорился с Эд?

— С чего ты взял? — Настал мой черед растерянно хмурить брови.

— Если семейный человек не спешит после работы домой, это означает, у него что-то не ладится. Дома. — изрек Амано с хорошо поставленной интонацией психотерапевта, увещевающего пришедшую на прием жену не отказывать мужу в исполнении супружеского долга.

— Гениальный вывод! Но совершенно неправильный.

— Правда?

— Правда.

— Так в чем дело?

Я откинулся на спинку стула, с сожалением посмотрев на строчки незаконченного отчета.

— У меня много работы.

Голубые глаза наполнились укором:

— Какой работы? Мы же все закончили!

— Мы — да. Я — нет. Чувствуешь разницу?

— Не-а.

— А может, ты сам напишешь отчет? — Вкрадчиво поинтересовался я.

Мои слова вызвали на лице напарника выражение крайнего отвращения к предложенному занятию.

Я вздохнул:

— Вот именно. Так что, буду сидеть, пока хотя бы треть текста в комп не загоню.

Амано измерил взглядом высоту стопки вещественных доказательств и черновиков отчетов о следственных мероприятиях, живописно залитых кофейными пятнами и испещренных следами джема. Да, того самого, который норовит вытечь из пончика со стороны, совершенно противоположной той, в которую впиваются зубы.

— Здесь на неделю хватит.

Я, в свою очередь, произвел рекогносцировку поля предстоящего сражения.

— Нет, управлюсь быстрее. Посижу пару часиков после работы... Три дня, не больше.

Напарник задумчиво почесал подбородок.

— А зачем тебе сидеть здесь?

— То есть?

— Ты же можешь совершенно спокойно заниматься тем же самым дома!

— Как это?

— Возьми "раскладушку".

Возникшая после слов напарника пауза завершилась моим тяжелым вздохом и одновременным смешком Джея, наконец, оставившего поиски вчерашнего дня. Амано сравнил нашу реакцию, ни к какому выводу не пришел и потому спросил:

— Есть проблемы?

Я снова промолчал. Джей хихикнул еще противнее, а Рэнди обратил в нашу сторону рассеянный взгляд, поясняя: