— Я присоединюсь к вам, причем, скорее всего, уже на месте. А сейчас спать. У Поттера первым уроком зелья стоят, и если он что-то от недосыпа взорвет, то ответственность за это ляжет на его крестного.

Глава 27. Фиделиус.

Мы с Сириусом стояли перед домом Поттеров. Какая-то мемориальная доска, надписи. Часть дома была разрушена. Я смотрел на это место и не понимал, а что вообще происходило здесь двенадцать лет назад.

— Сириус, ты прямо здесь и сейчас ответишь мне на несколько вопросов, хорошо?

— Конечно, спрашивай, только быстрее. Холодно, надо бы в дом войти.

— Войдем, как только я хотя бы попробую понять, что здесь произошло, так сразу в дом и войдем.

— И что ты пытаешься понять? Здесь все очевидно, — пожал плечами крестный.

— Да? Ты в этом уверен? Тогда ответь мне, когда с дома спал Фиделиус?

— Да практически сразу после того, как этот урод сюда пришел. Чары тревоги были на меня завязаны, я появился здесь, когда еще в окнах зелень от Авад не угасла. Фиделиуса уже не было, но это и понятно...

— Нет, не понятно, — я незаметно выдохнул и продолжил. — Сириус, Хранитель жив, законный хозяин, то есть я, жив, почему нет Фиделиуса?

Крестный, забыв про холод, смотрел на меня и хлопал глазами.

— Я много читал про Фиделиус, и Гермиона мне рассказала, а непонятные моменты мне профессор Снейп пояснил.

— А, ну раз Снейп, — Блэк тряхнул головой. — Мерлин, как жизнь-то повернулась. Я раньше Северуса за человека не считал, а сейчас... — он снова покачал головой. — Я не знаю, почему Фиделиус спал, я почему-то не обращал на этот аспект внимания.

— Понятно, тогда следующий вопрос: ты сам сказал, что были только Авады, так?

— Да.

— Сириус, Авады вот такого после себя не оставляют, — я показал рукой на обгоревшую стену. — Здесь что, Невилл Лонгботтом подпольный урок зельеварения проводил?

— Твою мать, — сплюнул Сириус. — У меня тоже вопрос: почему я не задавал себе таких вопросов? Ведь я все это своими глазами видел, но почему-то меня как переклинило, одна мысль в голове: Хвоста взять.

Мы помолчали, я сунул руки в карманы теплой куртки, которую я предпочел мантии.

— Пошли в дом, — наконец, отмер Сириус и решительно зашагал к двери. Снега на дорожке было мало, наверное, какие-то длительные чары.

Дверь открылась простой Алохоморой. Мы вошли в темное, нежилое помещение. Блэк быстро прошел в комнату, скорее всего, бывшую гостиной, и разжег в камине огонь. Затем он огляделся.

— Джейми лежал вот здесь, — он показал рукой на диван. Его голос звучал глухо. Он закрыл глаза и провел по лицу рукой, словно желая сбросить наваждение. Но меня его переживания волновали мало, мне было важно выяснить причины того, почему друг Сириуса лежал здесь.

— А почему он лежал здесь?

— Что ты хочешь этим сказать? — Блэк нахмурился.

— Вот только не нужно сейчас строить из себя обиженного в лучших чувствах друга. Я понимаю, что ты скорбишь, ты потерял друзей, а я, например, потерял родителей, и мне интересно: почему Джеймс Поттер лежал возле дивана?

— Он был без палочки и не успел до нее дотянуться, — несколько растеряно пробормотал Сириус.

— То есть, ты хочешь сказать, что он ни черта из себя без палочки не представлял? Знаешь, что в той ситуации было бы самым неожиданным для неназываемого? — Блэк медленно покачал головой, — кулак в морду.

Сириус уставился на меня, а я подтащил стул к камину, смахнул с него пыль и уселся, глядя на огонь.

* * *

В последний вечер перед Рождеством мы с Гермионой пришли, как всегда, на отработку. Наставник торжественно поставил передо мной котел с настоявшимся зельем.

— Ну что, проверим, насколько ты мисс Грейнджер доверяешь, — он усмехнулся и, щедро плеснув из котла голубоватую жидкость в кубок, протянул его мне.

— Что это? — я подозрительно посмотрел на содержимое кубка, а затем понюхал. Жидкость ничем не пахла.

— Сюрприз, — наставник опять усмехнулся, — считай, что это подарок мисс Грейнджер тебе на Рождество.

Я решился довериться профессору. Сомневаюсь, что он мне какую-нибудь гадость подсунет. На моей памяти он никогда не делал ничего, что могло бы повредить ученикам, а то, что устраивал частенько выволочки — это его право, все-таки предмет он ведет очень непростой и травмоопасный.

Когда я выпил зелье, то некоторое время ничего не происходило, а потом мне по глазам как будто лезвием полоснули. Больно было так, что слезы потекли, а еще я понял, что ничего не вижу. Сдернув очки, я вытер слезы рукавом, а когда проморгался, то с удивлением начал рассматривать четкие контуры предметов, не искаженные линзами очков.

— Мне показалось, что они тебе мешают, — спокойно произнес наставник, кивнув на очки, зажатые в моей руке.

— Спасибо, — подозреваю, что мои, теперь уже зрячие, глаза сияли.

— Не мне спасибо говори, а подружке своей. Я только рецепт написал и котел ей выдал, все остальное она сделала сама.

— А почему вы Гарри не предложили такое зелье? — тихо спросила Гермиона.

— Потому, что Поттеру оно не было нужно. Очки были для него своеобразной защитой и, к тому же, его все сравнивали с Джеймсом чаще всего именно благодаря этим самым очкам, — профессор задумчиво посмотрел на огонь в камине, который решил сегодня разжечь, в честь праздника, видимо.

— А почему маги до сих пор празднуют Рождество? Вы ведь не верите ни в Создателя, ни в сына его.

— Традиция, такая же, как крещение, — задумчиво проговорил наставник.

— Это глупо, — я нахмурился.

— В последнее время я замечаю много глупостей, которые не вписываются ни в одну картину. Невозможно соединить все произошедшие события в одно целое. Кому могли одновременно помешать Поттеры, Блэки, Лестрейнджи и Краучи, например? Между ними нет ничего общего, кроме того, что все представители этих семей учились в свое время в Хогвартсе — и то на разных факультетах. Бред какой-то, — профессор протер руками лицо.

Внезапно пламя камина поменяло цвет и стало зеленым. Наставник резко вскочил и отшвырнул ногой стул. Секунда, и он стоял с палочкой в руках в универсальной боевой стойке. Вот это реакция. Эта реакция и спасла выпавшего из камина прямо под ноги наставника Сириуса Блэка.

— Ты, придурок, — у меня появилось ощущение, что профессор с трудом сдерживается, чтобы не пнуть Блэка. — Я же тебя покалечить мог!

Сириус слегка пошевелился и застонал.

— Эй, Блэк, что с тобой? — наставник присел рядом с крестным и перевернул его на спину. И тут же отшатнулся. — Тьфу, скотина. Гарри, помоги это тело в мою комнату оттащить.

Когда я приблизился, то понял, почему профессор отшатнулся, от Блэка стойко тянуло алкоголем. Видимо, он подошел к заданию встретиться с бывшими коллегами очень ответственно. Оставалось надеяться, что напился он так не зря.

Как оказалось, ничего дельного он не узнал, кроме того, что авроров пустили в дом Поттеров только после того, как оттуда увезли ребенка. Все это мы узнали утром накануне Рождества, когда Сириус, обхватив трясущимися руками кружку с крепким кофе, рассказывал наставнику о своих приключениях.

— Блэк, а ты чего так накушался? Пропускать не мог? — наставник поморщился и вручил ему флакон восстанавливающего зелья.

— Не мог. Это ты можешь посылать всех без разбора, а мне нельзя, мне снова жить нужно начинать учиться.

— Ну-ну...

— Слушай, ты же умный, неужели ты не можешь что-нибудь от похмелья придумать?

— Нет, как оказалось — это невозможно, но я над этим работаю, — хмыкнул профессор.

— Сам же сказал, что это невозможно, — поморщился Сириус. И обхватил руками голову.

— Поверь, за это зелье, когда, — подчеркнул Мастер, — я его все же создам, я стану самым уважаемым и богатым магом не только в Британии, но и во всем мире, — он хмыкнул.

— Большие амбиции, — я не удержался и опять влез в их беседу.

— А что в этом плохого? — искренне удивился профессор. Ничего, я же не говорил, что это плохо.

— Знаешь, а так даже неплохо, — пробормотал Блэк, подползая к зеркалу. — Не надо зелья для похмелья.

— Зелье для похмелья ты вчера перебрал, — язвительно заметил наставник.

— Лингвистические ошибки простительны бывшему заключенному. А ты помнишь, как разрабатывал теорию ограниченных пространств?

— Да, было дело, я бросил, надоело. К тому же это было бесперспективно.

— Не скажи. Хвост твои записи увел, ты красиво рисуешь. Хогвартс получился как настоящий.

— И что?

— Мы поработали с твоими записями. Много думали и нашли им применение. Карта Мародеров, — хмыкнул Сириус и тут же, охнув, обхватил себя за голову. — Ее Филч отобрал, а восстановить без твоих наработок мы ее не смогли. Попробуй ее забрать у нашего бессменного завхоза, полезная штука.

— Я что-то не понимаю твоего оптимизма.

— В таком виде проще будет Гарри выпросить у Альбуса, хотя я не совсем понимаю твои опасения.

— Директор пытался с тобой связаться? — вдруг подобрался профессор.

— Нет, хотя я ждал этого. Ну, а теперь позволь бедному изможденному и неуравновешенному узнику Азкабана предстать пред светлые очи директора и смиренно просить его о том, чтобы его крестник провел с ним некоторое время.

— Клоун.

— Ну вот и хорошо. Значит, потихоньку форму обретаю, — и Блэк побрел к директору, чтобы забрать меня на каникулы к себе.

У него все получилось, уж не знаю, что он плел директору, но вернулся Блэк мрачный и практически трезвый.

— А ну, иди сюда, — вдруг подорвался из кресла наставник, в котором все это время, молча, сидел, нервно барабаня пальцами по подлокотнику. — Легилименс.

— Идиот! Что ты хотел увидеть? — заорал Блэк, хватаясь за голову.

— Извини, я хотел подстраховаться.

— Ты псих и параноик!

— Зато живой псих и на свободе, — отрезал профессор. Затем он подошел к шкафу и наугад вытащил первую попавшуюся книгу. — На, подаришь Грейнджер, ей понравится, а то придумаешь опять какую-нибудь гадость подарить.

Гермионе действительно понравилось, а я хотел пнуть себя за то, что не додумался сам подарок девушке приобрести.

* * *

Скрипнула входная дверь, и Блэк нервно вытащил палочку.

— Не напрягайся, это я, — профессор вошел в комнату, стряхивая с пальто снег. — Ну что? Как впечатления?

Глава 28. Батильда.

Наставник сел у камина и протянул к огню руки.

— Что ты так долго? — спросил Сириус.

— И ненадолго, — пробурчал профессор.

— А что так?

— Альбус велел провести инвентаризацию ингредиентов, предназначенных для занятий.

— В середине года? — Блэк покачал головой, — что же ты так неаккуратно их использовал, что сейчас пересчитывать приходится, хватит или нет? Молчу-молчу, — добавил он, наткнувшись на яростный взгляд профессора. — И когда ты должен предоставить отчет?

— Вчера.

— Я серьезно.

— Я тоже. Поэтому я уже ухожу. Пришел, чтобы сообщить об этом, — наставник встал и направился к двери.

— Постойте, профессор, — я вскочил со стула, — почему часть дома разрушена?

— А почему она должна быть целая? Здесь все-таки не в салочки играли, — профессор нахмурился и внимательно на меня посмотрел.

— Эм, как бы тебе сказать помягче, — Сириус вздохнул. — Здесь вообще не было никакого сражения. Джеймс был убит на месте, а палочка Лили валялась на столе, рядом с палочкой Джеймса. В этом доме ничего, кроме Авад не использовали в тот вечер.

— Что? Но Альбус сказал... — профессор замолчал. — В общем, неважно. Я вижу это место впервые и не могу ничего сказать, так что разбирайтесь сами. Вам это будет проще сделать, — интересно, каким образом мне это будет проще сделать? Ладно, Сириус, который все здесь знает, а я? Да даже, если бы на моем месте был Гарри Поттер, чем ему легче было бы?

Но свои возражения я не успел высказать, потому, что дверь за наставником захлопнулась.

Мы с Блэком переглянулись.

— Как-то очень не вовремя Снейпа запрягли, — пробормотал крестный. — Ну, и что мы будем здесь делать?

— Осмотрим дом, навестим соседей, — я пожал плечами. — Тебе виднее, ты это место хорошо знаешь, тебе и карты в руки.

— Хм, — Сириус задумался. — Тебе тринадцать, ты Гарри Поттер, поэтому к соседям пойдешь ты. Нам все равно нужно разделиться, чтобы не заночевать здесь. Меня могут на порог не пустить, все-таки я Сириус Блэк, недавно освобожденный заключенный, которого, как некоторые считают, выпустили по недоразумению. Так что, я здесь осмотрю все, а ты иди. Да, предлагаю из соседей ограничиться Батильдой Бэгшот, вон ее дом, по соседству. Старушка часто навещала вас, когда ты совсем крохой был, — Сириус подошел к окну и указал на соседний дом.

— Дом находился под Фиделиусом, — я вздохнул. — Каким образом соседка могла частенько навещать нас? А был ли вообще Фиделиус, — бормоча себе под нос, я направился к двери.

На улице было пасмурно, поэтому и так короткий зимний день уже практически уступил место ночи, хотя на часах, подаренных мне Гермионой, было всего четыре пополудни. Книга, которую я подарил Гермионе — это было, конечно, хорошо, но даже если «Чары, как они создавались» привели девушку в восторг, то я в таком восторге не был. Всегда считал, что подарок не должен быть практичным, поэтому я попросил Сириуса купить в ювелирном магазине симпатичные серьги, желательно серебряные. Он кивнул, и совсем скоро сова притащила мне от него пакет, в котором лежала маленькая бархатная коробочка и отрывок пергамента со словами: «Я сплю».

В общем-то, серьги мне понравились, но я все же опасался, что Гермионе такой экстравагантный подарок не придется по вкусу. Все-таки два серебряных волчьих клыка в ушах — это как-то не очень вязалось с образом тихой отличницы. Я поклялся про себя, что летом выкрою время, когда буду один, и приобрету все подарки заранее.

Но моему облегчению не было предела, когда Гермиона пришла в восторг от подарков. Она сразу же уткнулась в книгу, нацепив серьги, которые приковывали к себе недоуменные взгляды всех находившихся в гостиной и еще не уехавших на каникулы гриффиндорцев.