Волчица и пряности. Том 12

— И к каким, по-твоему, относится эта? — спросил он, Фран покачала головой. Похоже она ещё сама не пришла к решению. Однако потом её взгляд устремился куда-то в пространство, и она произнесла:

— Я впервые услышала легенду об ангеле от дорогого друга.

Это Лоуренса удивило, он не ожидал, что Фран заговорит о таких вещах. Она и сама это поняла, смущение наполнило её взгляд на Лоуренса, уголки губ изогнулись в застенчивой улыбке.

— Он сказал, что не помнит, где именно видел ангела. Но его рассказ был почти таким же, как услышанное нами здесь.

Глаза, глядящие в прошлое, всегда печальны. В неверном свете очага это верно вдвойне.

— Он мог преувеличивать, но не лгать. И вот, после стольких лет...

— Ты решила, что, наконец, нашла.

Фран кивнула и немного расслабила плечи. Лоуренсу показалось, что она разобрала некоторые из стен, возведённых ею вокруг себя. Он предложил вина. Фран взяла чашку без колебаний.

— Я не могу заставить себя поверить, что эта легенда — просто выдумка. Я верю, что она правдива, что что-то и вправду можно увидеть. Та... — взгляд её обратился к выдубленной шкуре, загораживающей вход в заднюю комнату. — Та монахиня пришла сюда, потому что тоже в это верила.

Из-за веры её гнали из городов и деревень, называли ведьмой. Трудно представить, чтобы человек со столь глубокой верой, каким бы чудаком он ни был, гонялся за полностью выдуманной легендой. Подобных историй бессчётное число, но лишь особые остаются в памяти и покоряют сердца людей, как эта.

— И я сама верю, что мой друг впрямь что-то видел. Видел то, что можно назвать чудом... — она слегка опустила глаза и печально улыбнулась, и это не был обман зрения, порождённый неверным светом очага. — Но самое смешное... что он это увидел и не запомнил, где.

В её улыбке сквозило почти отчаяние. Любой хоть немного, но позавидует, увидев такую улыбку. Лоуренс подумал, не была ли Фран влюблена в того человека. Она назвала его другом, но это казалось попыткой скрыть смущение. И возможно, желание Фран раскрыть тайну легенды было не только страстью серебряных дел мастера. В её сердце жила иная причина, гнавшая её столь долгим путём, что привёл их сюда. В любом случае улыбка Фран что-то утаивала.

— Ох, нельзя, — произнесла она, поставив чашку с вином. Она выпила совсем немного, но то ли плохо переносила спиртное. То ли она опасалась, вино развяжет её язык, и она выплеснет своё сердце.

Повисло молчание. Лоуренс не удержался и спросил:

— Почему ты мне это рассказываешь?

Фран ответила мгновенно:

— Так я извиняюсь.

— Извиняешься? — переспросил Лоуренс, за его спиной раздалось насмешливое фырканье.

Повернув голову, он увидел, как Хоро сверлит Фран подозрительным взглядом.

— Там, в торговом доме...

Что-то произошло, что потребовало от Фран извинений? Она имела в виду ту свою несговорчивость? Если и так, извиняться было странно, и Лоуренс сидел с глупым видом, уставясь на эту женщину. Та, глядя на своё отражение в стоящей на полу чашке с вином, продолжила:

— Я могла говорить с тобой по-другому. Я решила, что ты всего лишь ещё один жадный торговец.

— Нет, вообще-то это так и есть...

— Я решила, что карта севера тебе нужна, просто ради прибыли, — Фран подняла голову и виновато улыбнулась.

Накануне вечером Лоуренс сказал ей, что карта ему нужна, чтобы помочь Хоро. Но извиняется она теперь. Она извинилась не за свой ответ, а скорее за то, как ответила. Странно. Он не знал, что ответить, и вместо него, наконец, заговорила Хоро.

— Так что же заставило тебя передумать, а?

Её голос звучал несколько жестковато, но в нём прозвучала нотка веселья. Глянув на её лицо, Лоуренс увидел тонкую улыбку. Похоже, Хоро была в хорошем расположении духа. Фран, услышав вопрос, медленно подалась назад и стала молча рассматривать Хоро. Какое-то время две женщины общались исключительно глазами.

— Быть может, теперь, когда мы сюда добрались, тебе действительно нужна наша помощь?

Фран медленно кивнула. Лоуренс всё не понимал, о чём они говорят, но слово "помощь" натолкнуло его на смутную догадку. Но прежде чем он успел вмешаться, Хоро произнесла:

— Что ж, хорошо.

Быстрота, с которой Хоро согласилась, напомнила Лоуренсу об его провале в торговом доме Хьюга. Он опять раскрыл рот, но Хоро хлопнула его по спине и продолжила:

— Мы ведь тоже просим тебя о помощи, а значит, сейчас не время держать обиды.

Она умудрялась улыбаться сердито и в то же время весело. Фран, сидя по другую сторону от очага, казалась счастливой. Лоуренс чувствовал, что лучше оставить всё как оно есть, и молча кивнул.

— Хорошо, — прошептала Фран, и её глаза понимающе блеснули. — Ты заметил что-нибудь странное, когда мы приехали в Тауссиг?

— Как торговец?

— Да.

Лоуренс снова кивнул.

— Они мелют муку вручную... хотя здесь поблизости такой хороший водопад.

Фран посмотрела на Лоуренса долгим, пристальным взглядом. Он был прав.

— Весной, — продолжил Лоуренс, — когда снега тают, здесь должно быть более чем достаточно воды для водяной мельницы, и эта вода совсем недалеко от деревни. Если владелец до сих пор не построил тут мельницу, причин может быть всего две: или из жалости к селянам, или...

— Или если местные жители сами воспротивились. И правильный ответ, несомненно, второй.

Фран потянулась к своим вещам и достала старую, пыльную книгу. Точнее, не книгу, а стопку листков, настолько неряшливо были скреплены пергаменты и письма, из которых она состояла. Было видно, что она очень древняя. Страницы тихо шуршали, когда Фран их пролистывала.

— Деревня с самого начала использовала легенду об ангеле как предлог не строить здесь мельницу, — произнесла она будничным тоном.

— Это...

— Если бы мельницу построили, жителям пришлось бы трудиться больше, они построили бы то, что их самих бы и удушало. Северные экспедиции в то время становились всё сильнее, землевладелец желал заручиться расположением Церкви, и прибыль, что он получал, ублажая Церковь с помощью легенды об ангеле, он предпочёл прибыли от водяной мельницы.

Случаи, когда землевладельцам не хватает военной силы и денег для защиты своих земель, нередки. Фран продолжила:

— Но время шло, язычники становились сильнее. Полагаю, ты знаешь, что последнюю северную экспедицию отменили.

Лоуренс кивнул.

— А значит, — сказал он, — сейчас, когда сила Церкви угасает, всё может обернуться плохо, если владелец почует, что может быть вовлечён во что-нибудь неприятное.

— Да. В прошлом люди зарабатывали деньги, снабжая товарами северную экспедицию, но... сейчас, когда у здешних жителей нет ни совести, ни страха перед Господом, их отношение изменилось. В этих краях, где так много язычников-землевладельцев, может стать опасным поддерживать Церковь, когда её сила на спаде. До сих пор местные хорошо справлялись с проблемами.

Если не можешь победить врага, присоединись к нему. Не самая плохая стратегия, если хочешь прожить долго. Хотя тебя могут счесть трусом.

— И после долгих размышлений землевладелец, наконец, придумал. Он решил объявить, что ревностная монахиня, пришедшая сюда в поисках ангела из легенды, на самом деле ведьма.

Лоуренс резко втянул воздух, единственный среди них. Хоро даже не дёрнулась. Она всем нутром знала, как себялюбивы могут быть люди.

— Заявив, что в деревню пришла ведьма и всем мешает, он смог не бросать вызов Церкви и сохранить лицо перед селянами. И для самих жителей это оказалось очень удобно: они не хотели строить мельницу, а ведьма в лесу дала им прекрасный повод не ходить туда. Мельница означала бы больше налогов, их жизнь стала бы гораздо тяжелее.

Теперь ясно и то, почему соль была для жителей деревни так драгоценна. Но кое-чего Лоуренс по-прежнему не понимал.

— Госпожа Фран... где ты всё это узнала?

Фран небрежно протянула ему книгу. На открытой странице Лоуренс увидел аккуратный, мужской по виду почерк.

— Это написано здесь. В дневнике Катерины Люччи, монахини, покоящейся в соседней комнате.

Одной книги на полке не хватало — этой.

— Думаю, у кого-то из местных жителей случился приступ совести, и он решил поведать миру правду. Ну, а потом по чистой случайности книга попала в мои руки. Просто один мой знакомый, который занимается подобными вещами, о ней случайно упомянул.

Фран пролистала страницы, скользя по ним взглядом. Она не читала — возможно, пыталась угадать мысли женщины, написавшей эти строки.

— Но если это правда... почему ты нам об этом рассказала? Я имею в виду, в самом начале... — голос Лоуренса увял.

Если она столько знала про землевладельца, значит, она взяла Лоуренса с собой не только, чтобы разузнать про легенду об ангеле. Лоуренс посмотрел на Фран с подозрением. Она собиралась использовать их с самого начала. Ему показалось, что уголки глаз Фран едва заметно изогнулись в озорной улыбке.

— Совсем скоро зазвенят колокола и явится Церковь.

Могущественная организация подобна крупной рыбе. Когда она движется, вода расходится кругами, выплескиваясь на берег. А весь мир — не более чем большой пруд.

— Компания Дива, да?

Глаза Фран удивлённо расширились, потом она кивнула.

— Значит, ты про них слышал. Как ты уже понял, если Церковь явится сюда, заявления, что здесь ведьма, не сработают. И здесь станет очень опасно.

Да, это была правда. Если Церковь придёт сюда в столь переменчивое время, Фран будет очень трудно справиться со всем в одиночку, несмотря на всё упорство. Не отводя глаз от Лоуренса, Фран произнесла:

— И селян, и землевладельца, думаю, пугает мысль, что расследование слухов о ведьме может предвещать новые походы Церкви на север.

— Значит, нам нужно действовать так, чтобы успокоить их.

Возможно, что-то в речи Лоуренса показалось Фран забавным — она тихо улыбнулась. Однако эта улыбка никак не сочеталась с её следующими словами.

— Когда мы возвращались вокруг озера, кто-то наблюдал за этим местом.

Вот почему Фран была готова к сделке. Причина столь очевидна, что Лоуренсу захотелось вздохнуть. Но он подавил вздох, нечасто ему доводилось получать желаемое, идя лёгким путём.

— Естественно, я не буду просить вас оставаться со мной до конца. Достаточно будет, если вы останетесь, пока не растает снег. Мне кажется, легенда об ангеле правдива лишь зимой.

— И тогда ты нарисуешь нам карту севера?

Фран кивнула.

— Значит, ты согласен помочь?

Если они не заберут свои вещи и не уедут немедленно, то потеряют время и лишатся тех немногих возможностей действовать, какие ещё оставались. Но Фран раскрыла им тайну, а затем уже попросила о помощи. Хитрый ход, достойный генерала на поле боя. Лоуренсу нужна была эта карта, и не следовало забывать про Хьюга. Зная то, что он знал теперь, Лоуренс просто не мог оставить Фран одну.

Ждать весны будет трудно, однако мало ли что может произойти, не исключено, что Лоуренсу ещё представятся возможности для переговоров. Хоро сидела неподвижно, значит, ответ был ясен.

— Конечно, — коротко ответил Лоуренс.

Глава 4

На следующий день Фран опять взяла Коула и ушла к озеру.

Лоуренс беспокоился, что если кто-то и впрямь следил за ними, покидать хибарку может быть небезопасно, однако Фран отмахнулась от него, сказав: "Если мы останемся внутри, это ничего не изменит". Потом добавила, что выходить даже безопаснее, потому что ясно покажет наблюдателю: они пришли в поисках не ведьмы, но ангела из легенды.

Рассудок говорил, что Фран права, но Лоуренс всё равно настаивал, что уходить опасно. Отговорила его Хоро. Более того, она потом предложила Фран взять с собой Коула. Мальчик сразу согласился, тоже полагая, что Фран не стоит идти одной, но Лоуренсу такая готовность показалась странной. Хоро была совершенно не похожа на себя вчерашнюю, когда её раздражало буквально каждое слово Фран. Неужели её мнение так сильно изменилось после разговора накануне вечером?

Что ведь действительно стало ясно вчера вечером: Фран с самого начала собиралась использовать Лоуренса и его спутников, это могло лишь ухудшить мнение о ней и никак не улучшить. Когда он проводил Фран и Коула и вернулся в хибарку, Хоро медленно и тщательно расчёсывала хвост. Глядя на нее, Лоуренс решился осторожно заговорить:

— Полагаю, вчера она думала только о легенде, а?

Закончив приглаживать хвост пальцами, Хоро принялась извлекать блох и кидать в очаг. Лоуренса она слушала вполуха.

— Мм?

— Ты же помнишь, что она сказала Коулу? "Не пропустим ничего, что нам бы помогло с легендой".

— А, мм.

Похоже, Фран тоже пришла к выводу, что ангел был каким-то природным явлением, и перечислила Коулу все возможности — от скопившегося снега, который сдуло с ветвей дерева, до воды из горячего источника, которая попала в озеро и образовала облако пара, похожее на крылья. "Ангельские крылья" могли стать результатом либо чего-то, упавшего с большой высоты, либо чего-то, взлетевшего снизу. Если что-то упало, самым вероятным местом была вершина водопада, там перепад высоты самый большой. Если взлетело, вполне подходили горячий пар, туман или снег. Желавший помочь Коул внимательно выслушал все возможности, кивая словам, будто обещая не забыть даже самой мелкой подробности.

— Вне всяких сомнений, пока она столь серьёзна, ни селяне, ни землевладелец не могут просто заявиться сюда и начать препираться с ней.

Лоуренс ожидал, что Хоро пожалуется, что Фран собирается командовать и ей, но сейчас она была не в том настроении. Скорее, она была довольна, судя по тому, как она произносила свои слова.

— Выглядит совершеннейшим абсурдом, что у неё репутация до крайности упрямого мастера.

— А?

Фран оказалась совершенно не такой, какой Лоуренс её себе представил, впервые услышав о ней, она была живым примером истинного творца. Должно быть, она всю ночь обдумывала планы и, едва наступило утро, пошла наружу, не помышляя об опасности. Лоуренс сказал Хоро об этом, но та лишь продолжала приводить зубами мех на хвосте и, лишь когда мех стал достаточно пушист, улыбнулась и ответила:

— Думаю, она просто идёт по следам своего любимого. Мне это не кажется таким уж "крайним упрямством".

Хоро имела в виду того человека, от которого Фран узнала легенду об ангеле. Была ли между ними обоюдная любовь или любила лишь Фран, гадали и Хоро, и Лоуренс. И если смотреть с точки зрения Хоро, выражение "крайнее упрямство" в самом деле не кажется подходящим. Всех девушек в мире в той же ситуации можно назвать скорее "одержимых лишь одной мыслью".

— Это довольно-таки очаровательно, не правда ли?

— Пожалуй.

Лоуренс не думал, что вчера вечером Фран лгала. У него постепенно складывалось представление о ней как о деве, отправившейся в паломничество, чтобы молиться за ушедшего на войну любимого. И всё же кое-чего Лоуренс по-прежнему не понимал. Почему её признание приняло форму извинения за плохое обращение с ним в лавке, и почему отношение Хоро к Фран так улучшилось, хотя теперь Хоро знала, что Фран с самого начала заманивала их в ловушку? Обдумывая эти мысли, он лениво тыкал дрова, горящие в очаге. И тут Хоро сказала: