Волчица и пряности. Том 12

Фран снова вытерла слёзы и прижала к себе окровавленную книгу, взятую у Лоуренса. Потом подняла голову, лицо её было полно решимости.

— Тогда идёмте, — слова её вполне подобали женщине, проведшей жизнь на поле боя.

Глава 6

Есть такое выражение — "давить авторитетом". Старый рыцарь сидел на коне и при свете факелов глядел на Лоуренса сверху вниз, пытаясь это делать.

— Значит, вы и есть те, про кого говорят, что они из Рубинхейгена?

Если бы они решили бежать без помощи Хоро, скорее всего, солдаты, стоявшие позади рыцаря, поймали бы их на полпути к ближайшему городу. Солдаты в наспех собранных кожаных доспехах были набраны в основном из жителей окрестных деревень. Бежать на ночь глядя, имея за спиной этих людей, было бы плохой идеей. Остаться в хибарке — напротив — верным. Хотя, как пойдут дела, поручиться пока нельзя. Как они и договорились заранее, Хоро и Коул остались в хибарке, а навстречу солдатам отправились только Лоуренс и Фран.

— Совершенно верно, — кивнул Лоуренс.

Рыцарь повернулся к солдатам и подал знак движением подбородка. Он назвал себя управляющим, назначенным землевладельцем, и Лоуренс ждал, что ему покажут какую-нибудь бумагу, где это будет обозначено. Но вместо бумаги в грудь ему уперлось острие копья.

— Вы здесь ничего не видели и не слышали. Или даже никогда сюда не приезжали.

И если они не понимают смысла этих слов, значит, по мнению рыцаря, они не ценят свою жизнь. Но если бы он собирался их убить, то он и не стал бы с ними говорить. Потому Лоуренс спокойно смотрел на управляющего снизу вверх.

— Твой ответ? — твёрдым голосом спросил управляющий. В случае согласия Лоуренс и его спутникам позволят уйти. И что бы они ни рассказали Церкви, это произойдёт уже, когда всё будет кончено. Но если они воспротивятся приказу...

Вокруг лес. Звать на помощь бессмысленно. Не нужно быть торговцем великого ума, чтобы сделать правильный вывод.

Но Лоуренс ответил так:

— Нас послал епископ, чтобы запечатлеть легенду об ангеле в серебре.

Правое веко управляющего дёрнулось.

— Скажешь ему, что вам не удалось. До Рубинхейгена долгий путь. Никто в твоих словах не усомнится.

— Да, это верно.

На лице управляющего отразилось явное облегчение, Лоуренс это видел даже снизу. Короли и императоры, создавшие целые нации, нередко начинали правителями маленьких, жалких земель. Подчинять себе окрестных землевладельцев им удавалось благодаря своим выдающимся способностям. Но то, что сейчас показывал этот управляющий, было, кажется, пределом его способностей.

— Однако это не единственная наша цель.

Управляющий со свистом втянул воздух.

— Знаете ли вы, кто та святая, что лежит в хибарке позади нас? — осведомился Лоуренс.

— Святая?.. — недоверчиво переспросил управляющий.

— Её имя Катерина Люччи, — продолжил Лоуренс. — Она заслужила доверие многих аристократов, и прошение о её канонизации уже отправлено на юг, к Папе. Она истинная святая.

Сильное изумление в сочетании с недоверием многих лишит дара речи. Глаза рыцаря с тревогой смотрели на Лоуренса.

— Нас послали сюда ради изысканий, необходимых при канонизации. Она ведь не любила появляться перед людьми. Долгое время её местонахождение оставалось неизвестным, но, наконец, её нашли, так что...

Если бы это оказалось правдой, то просто заставив Лоуренса и его спутников умолкнуть, решить проблему было бы нельзя. Причинив вред им, управляющий с землевладельцем навредили бы собственному будущему.

— Однако достойная сестра ушла от нас в мире и покое. Многие люди ко всякому, у кого нет титула, будь это хоть сам Господь, относятся как к отребью, как к животному, но я знаю, что здешний правитель понимает, как устроен мир. И я непременно отражу это в своём докладе. И, кстати... — Лоуренс уверенно посмотрел управляющему в глаза. — Полагаю, вам следует посовещаться с достопочтенным землевладельцем?

Будто поражённый волшебной стрелой, вновь открывшей ход времени, управляющий пришёл в чувство и вытер пот со лба. Его губы дёрнулись, должно быть, он отчаянно пытался сохранить властный вид. Но прежде чем его гнев излился словами, за его спиной раздался голос:

— На это в самом деле очень похоже.

Старый рыцарь обернулся, словно что-то потянуло его. Посреди наспех сколоченного отряда селян, сделанных солдатами, стояла небольшая группа настоящих воинов, и один из них слез с коня и вышел вперёд. Это был стройный мужчина средних лет, которому вполне шёл высокий голос. Однако от него исходило столь явное ощущение власти, что поспешно спешившийся управляющий не вызвал удивления.

Управляющий двинулся к своему хозяину, однако тот, не обращая на это внимание, приблизился к Лоуренсу.

— Я Каканар Лингид.

Лоуренс не ожидал, что мужчина представится. Но, судя по этому, землевладелец не намеревался сразу отвернуть его слова. Лингрид даже остановил жестом Лоуренса, попытавшегося опуститься на колено.

— Крафт Лоуренс из Торговой гильдии Ровена.

— Мм, — кивнул Лингид и, вздохнув, продолжил: — Я буду говорить прямо. Есть ли у тебя доказательства твоих слов?

Чтобы землевладелец спешился и произнёс такие слова... это показывало его нерешительность. Пусть даже это суровые слова, произнесённые таким суровым тоном. Лоуренс понял, что перед ним просто мелкая рыбёшка, которая угодила в сложное положение и пытается выжить.

— Что же может послужить таким доказательством? — спросил он, и Лингид на миг лишился дара речи.

Он разинул рот — то ли от самого вопроса, то ли от мысли, что над ним насмехаются.

— Я ничего не слышал об этой предполагаемой канонизации. Нечто столь важное непременно достигло бы моих ушей. Поэтому — говори. Есть ли у тебя доказательства? — проговорил, наконец, он.

Если лицо трусливого человека краснеет от злости, можно не сомневаться: в самом его сердце разгорелся гнев. Однако терзать дальше его гордость нужды не было, и Лоуренс поспешил с ответом:

— В этом участвует много людей с самым разным общественным положением. Таким, как я, особых доказательств не предоставляют. Но если мне будет дозволено предложить иную возможность, я могу назвать некоторых аристократов, возложивших на меня эту обязанность.

Мир аристократии довольно тесен, и Лоуренс знал, что все они осведомлены, кто с кем связан. Лингид тоже должен был прекрасно это знать, тем более, что он жил здесь, где постоянно соперничали Церковь и язычники и где выжить можно было, лишь всё время пресмыкаясь перед кем-то.

Лоуренс прокашлялся, мысленно открыл перед собой дневник Катерины и принялся перечислять:

— Барон Ланс из Риена. Сэр Март из Дреты. Маркиз Ивендот из Сингхирта. Архиепископ Корселио из эрцгерцогства Раман, — он на миг прервался, чтобы посмотреть, какое впечатление на Лингида производят имена, тот молчал, похоже, некоторые имена он знал. — Из герцогства Ринз — сэр Дьютер, сэр Мараф и герцогиня Роез. Из Проании...

Лоуренс был готов продолжать, но Лингид остановил его движением руки. Лицо землевладельца было бледно от ужаса. Были перечислены лишь те, кто жил к северу от Проании, их он, имевший дело с религиозными распрями в северных землях, должен был знать.

И ещё кое-что.

Все эти аристократы участвовали в важном деле, связанном с его землями, а он ничего об этом не знал. А вдруг его посчитали язычником, врагом Церкви? Если этот Лоуренс и впрямь пришёл сюда по делу канонизации, то сомневаться в его словах для Лингида было небезопасно. Ему оставалось лишь соглашаться.

— П-понятно, я понимаю. И... что мне теперь делать?

Не сказать, чтобы Лоуренс совсем не сочувствовал перепуганному землевладельцу, но в первую очередь им владел гнев. Говорят, что торговцы — самые бесчестные люди на свете, но даже будучи торговцем, он находил Лингида жалким. Он предполагал, что у землевладельца будет побольше достоинства, но он надеялся, что это не отразилось у него на лице.

— Пожалуйста, ни о чём не беспокойтесь, — улыбнулся Лоуренс. — С вами не посоветовались по вопросу канонизации лишь потому, что эти земли очень трудные. Я понимаю, что вам нелегко ими править.

Лингид был, на глаз, вдвое старше Лоуренса, однако тут же закивал подобно ребёнку. Быть может, он просто родился не в том месте.

— Но, как я убедился, её дом содержат в прекрасном состоянии. Мне совершенно ясно, что вы, господин, благочестивый человек и истинный слуга Церкви. Уверен, те, кто занимаются этим делом, будут рады услышать это от меня.

— В-вот именно, я тоже так считаю, — и Лингид глупо улыбнулся.

Фран рядом с Лоуренсом стояла молча, может, потому, что ей хватало самообладания, а может, она видела достаточно пролитой крови на поле боя и не хотела провоцировать новое кровопролитие.

— Однако сама суть этого таинства предполагает, что оно должно проходить в тайне. Могу ли я рассчитывать, что вы не будете предавать это дело огласке, пока канонизация не будет завершена?

— Но...

— Есть много, очень много препятствий, — добавил Лоуренс. Лингид глотнул и закивал.

План удался. Как только появится Хоро — для пущей уверенности, — никто из этих людей даже не подумает приблизиться к лесу или к озеру. Лоуренс собрался произнести заранее оговоренные с Хоро слова. Но вдруг...

— Это же она! — крикнул кто-то.

Лингид повернулся на месте, Лоуренс тоже зашарил глазами в поисках крикуна. Его взгляд наткнулся на солдата с копьём в сильно потрёпанных железных шлеме и нагруднике, это был явно опытный воин. Мужчина сделал три шага вперёд, повторяя: "Это же она! Она!"

Лоуренсу показалось, что у Фран перехватило дыхание.

— Что значит "это она"?

— Это она, командир!

Каким бы слабым правителем ни был Лингид, ни один человек из его приближённых не посмел бы обратиться к нему просто словом "командир". Этот мужчина был наёмником. Он плюнул на снег, подозрительно глядя на них. Точнее — на Фран.

— Все как здешние говорили!

— Здешние? — повторил Лингид, с сомнением посмотрев вновь на Лоуренса и Фран. Его глаза как будто извинялись за грубость его подручного, но Лоуренс сделал успокаивающий жест.

— Да, местные говорили о серебрянщице с тёмной кожей, и это точно она!

Лингид словно застыл на месте, или Лоуренсу это показалось, и застыл он сам, перед его глазами всё покачнулось.

— Рассказывай! Что ты знаешь?

Мужчина вновь плюнул и тонко улыбнулся.

— Я знаю, что слова, что эти двое могут быть из Церкви, — самая большая чушь в мире.

Лингид вновь повернулся к Лоуренсу с Фран и откровенно рассмотрел его, потом её. Он не пытался их распознать, скорее, смотрел, как они отнесутся к обвинению.

— Они врут, командир! Эта загорелая серебрянщица — Фран Бонели, чёрная священница из банды наёмников Алого Ястреба!

Мужчина без каких-либо колебаний подошёл и наставил своё видавшее виды копьё с железным наконечником на Фран.

— Она была капелланом отряда Киръявайнена, которого в Проании очень хорошо знают. Моим парням тоже есть, за что им сказать спасибо. В ущелье Кардина они убили моего друга, мы с ним двадцать лет дружили.

Лингид от Лоуренса чуть ли не отпрыгнул.

Если мир аристократов тесен, то столь же тесен и мир наёмников, которым платят, чтобы они сражались за аристократов. Удастся ли теперь выпутаться? Даже если Лоуренс не сознается, этим людям достаточно проверить вещи Катерины, и поправить нельзя будет ничего.

— Они наживали себе врагов среди больших шишек, и, в конце концов, их командира повесили по обвинению в язычестве. Как ни смотри, а она никак не могла задружиться с Церковью.

— Это... это правда? — пискнул Лингид голосом придушенной курицы.

Мужчина искоса и с явным раздражением посмотрел на Лингида и угрожающе поднял копьё.

— А вы сами у неё спросите.

Он ухмыльнулся и не только потому, что, возможно, только что заработал себе прибавку к вознаграждению. Его глаза горели жаждой мести — нет, жаждой убийства того, кто был силён, но чья слава осталась в прошлом.

— Т-так что? Это правда? — вопросил Лингид, повернувшись к Фран.

Фран не ответила, она стояла, опустив голову. Ускользнуть было невозможно. Слишком уж необычна её внешность.

Лоуренс устремил взор на хибарку и произнёс:

— Уверен, ангел знает истину.

— Ч-что? Что ты... — "имеешь в виду", хотел закончить Лингид, но не успел.

Фран отмахнулась от наставленного на неё копья, точно от мухи.

Лоуренс был изумлён не меньше остальных. Когда к твоему животу приставлено острие копья, отбить его совсем не просто. Для такого требуется либо громадный опыт, либо глубокая и непоколебимая вера, пересиливающая страх.

Фран шагнула вперёд, и Лингид отшатнулся, почувствовав, в ней суровую непреклонность. Она сделала ещё два шага, и Лингид отошёл на три шага назад. Мужчина, чьё копьё Фран отбила, снова навёл его.

— Ты Фран Бонели?

Вместо ответа она опустила капюшон.

— А если я не Фран Бонели, что тогда скажешь?

Когда она отбила копьё и шагнула вперёд, её движения были столь обыденными, что этот человек не смог сразу ответить. Фран повернулась к нему и улыбнулась.

— Селяне звали эту добродетельную монахиню ведьмой ради своих мелких доходов. А сейчас хитрые аристократы платят золотом, чтобы её назвать святой, и тоже ради доходов, но уже гораздо больших. А этот землевладелец готов стереть все её следы, просто чтобы построить водяную мельницу и удовлетворить свою мелкую жадность. Что ты об этом думаешь — обо всём этом?

Мужчина, по-видимому, не понял, что сейчас ему сказали, а Лингид смотрел на неё, точно на самого Господа, несущего ему небесную кару.

Фран откровенно улыбнулась и посмотрела на Лоуренса. Он понятия не имел, что она пыталась сделать. Он лишь знал, что вот-вот появится наверху водопада Хоро, чтобы перепугать всех, кто здесь есть, и он попытался остановить Фран. Но не успел. Может, ему помешала сила Катерины.

— Моё имя Фран Бонели. Я святая? Или, может, я ведьма? — обращалась она со своей дьявольской проповедью к селянам, большая часть которых собралась здесь. Её голос звучал идеально чисто. — Вы все знаете, как поступать правильно, а как нет.

Раздался невнятный шум, многие разом нервно сглотнули. Большинство солдат жило на землях Лингида и прекрасно знало, что они творят. Среди угодивших в ловушку между Церковью и язычниками истинно верующие страдают больше всех, и им же больше всего приходится бояться.

— А уж когда сделаете, то будете знать точно. Потому что ангел всегда смотрит на вас.

Раздался звук вроде свиста ветра, это мужчина, не произнося ни слова, нанес удар копьём. Снег разлетелся в стороны, когда он выбросил копьё вперёд, целя в неё. Привычное ему движение обладало быстротой, не позволившей Лоуренсу, простому странствующему торговцу, его остановить. Он отчётливо увидел, как остриё погрузилось в бок Фран.

— Ведьма! — выплюнул мужчина, выдергивая копьё, и приготовился нанести новый удар.

— Сто... — завопил Лоуренс, пытаясь прыгнуть на него, и опять опоздал.

Однако копьё лишь скользнуло по плечу Фран, разрезав плащ. Это не было чудо. Правую ногу мужчины навылет пробила стрела.