Марго. Дарительница. Руна любви.

Оврэк еле сдерживал стоны. Летящие сплошным потоком крысы больно ранили его крыльями и когтями. Одна особо прыткая или не особо расторопная вцепилась в волосы и долго хлестала по макушке своими кожаными перепонками, как лопастями мельницы. Сжавшаяся в комок в его объятиях девушка мелко тряслась и медленно сползала на пол. В голове больше не стучала набатом мысль: "Спасти Явь-Дарительницу!" Охотник защищал не Богиню. Он вдруг осознал, что обнимает не мифическое существо, а человека из кожи и плоти. Хрупкого. Теплого. Пахнущего тиной и скошенным сеном.

В объятиях охотника побывало много женщин. Но ни одну не хотелось закрыть своим телом с такой силой, защитить от опасности, и даже закрыть от мира. Вместе с нарастающим желанием не отпускать Валю из рук, поток крылатых тварей редел, а страх отступал. Теперь Оврэк слышал всхлипы и от того сердце его сжималось.

Оказавшись в кромешной тьме прижатыми друг к другу, опасаясь новых напастей Валя и Бэш не могли разорвать объятия. От боли в спине у Оврэка туманилось в голове, он тяжело дышал и чувствовал, как уходят силы из его ног. Очень скоро они откажутся служить хозяину и большому охотнику придется выбросить флаг капитулянта, опустившись на землю. Но, Двуликая, как же не хотелось разжимать руки!

Валя, обнаружив, что писк и хлопанье крыльев прекратились, наконец, смогла раскрыть глаза. Но обступившая со всех сторон тьма лишь более контрастно выделяла плавающие перед глазами акриловые круги. На девушке не были ни царапины, иначе бы она почувствовала хотя бы жжение. Но большой и смелый проводник закрыл ее своим телом, подставил спину... Голую спину!

Осознав содеянное Оврэком, Валя охнула, уперлась ладошками в грудь охотника и отстранилась, с беспокойством заглядывая в глаза своему спутнику. Но из-за темноты ничего не увидела. Лишь натужное дыхание выдавало Бэша — он сдерживался, чтобы не застонать.

Теряя силы, Танцующий на лезвии ножи опустил голову. И случилось так, что Валя как раз подняла свое лицо. Их взгляды могли встретиться, если бы не мрак.

Почувствовав чужое дыхание на коже у скулы, Валя затаила свое. Чувствуя, как Оврэк все больше прижимает ее к стене, девушка приоткрыла рот. Ей казалось, так дышать станет легче. Но увы...

В груди клокотало, щеки запылали, когда щетина Оврэка защекотала кожу у виска. У королевы Марго голова пошла кругом и подкосились ноги. Однако, вместо того, чтобы поддержать, Бэш навалился всем телом, заставляя Валю съехать по покатой стене.

Такая прыть заставила Явь-Богиню очнуться и попытаться спихнуть с себя тяжелое тело. Одновременно с возмущенным вскриком, тишину пещеры разорвал еще один звук — упавшего на камни котелка, и волшебство пропало. Оврэк перекатился на спину, неловко подвернув руку, и захрипел, заставляя Валю сначала отшатнуться в ужасе, а затем, вспомнив о роли в игре, броситься на помощь.

Добиться ответа на вопрос "что делать" Валя не смогла бы — Бэш молчал. Поэтому она решила повторить маневр с водой из озера: еле вытащила, наощупь обнаружив, котомку из-под сипящего охотника, достала флягу и влила в открытый рот Оврэка приличную порцию влаги. Он захлебнулся, откашлялся и через некоторое время повернулся к Вале спиной.

Видно ничего не было, но продолжая касаться руками мужского тела, Явь-Дарительница понимала, что происходит. Догадавшись о немой просьбе, Валя стала поливать искалеченную спину проводника. Послышалось тихое шипение, словно кто-то гасил уксусом соду, и уже через несколько мгновений Оврэк облегченно вздохнул.

Валя позволила себе расслабиться, отхлебнула из фляги.

— Я тебя спасла?

Спрашивать темноту было глупо, но что-то подсказывала Вале — она все сделала правильно. Они выиграли квест. И скользящий в вопросе сарказм был совершенно оправдан.

Оврэк зашевелился буквально на глазах наливаясь силой. Спина больше не болела, страх полностью испарился. Следовало срочно возвращать окружающему миру краски. Он стал ощупывать в темноте пол, чтобы найти факел, но вместо палки схватил девушку за ногу.

— Ай... — без тени возмущения прокомментировала захват Валя и еще раз отхлебнула из фляги.

Охотник мог бы извиниться, но не стал. Обет молчания он не собирался нарушить ни при каких обстоятельствах.

Чиркнув огнивом, Оврэк попытался заставить ветошь гореть. Однако, неосторожное использование Валей живой воды повлекло за собой последствия — ткань намокла.

— Ну, что ты там возишься?! — Валентина поднялась с места, чтобы встать и нависнуть над Оврэком, как злобный надзиратель. Уперев руки в бока, девушка вдруг обнаружила, что может видеть в темноте. Лишь намеки на силуэты, лишь контуры, но уже хорошо — глаза успели привыкнуть. Или это что-то другое? — Бэш! Бэш! — слегка пригнувшись, шепотом позвала Валя. — Ты меня видишь?

Охотник обернулся на голос и тоже замер, удивленно рассматривая слегка светящееся деревенское платье. Но самое главное — ткань шевелилась. Как от ветра.

Заскользив взглядом по стене, которая словно стала проступать из темноты, Оврэк бросил непригодный осветительный прибор, поднялся и, слегка пригнув голову, направился дальше по рукаву пещеры. И чем дальше несли его ноги, тем сильнее за спиной становилось шипение девушки и тем ярче становился льющийся откуда-то свет. Свет, который дарил надежду.

Совсем скоро Оврэк увидел кусочек звездного неба, а в лицо подул ветер.

— Это выход?! — Валя озвучила немой вопрос Бэша и, оттолкнув застывшего истуканом проводника, ринулась на свежий воздух. — Посторонись!

Словно заточенный в темнице преступник, вышедший на волю, Валя дышала полной грудью, смеялась, запрокинув голову к небу и раскинув руки. Радовалась, что закончилось путешествие по катакомбам.

— Оврэк! — девушка обернулась на звук шагов. — Разве мы так долго бродили в пещере? Почему — ночь?!

(день седьмой)

Звезды слишком ярко светили. И когда Оврэк прошел мимо Вали, зорким соколом оглядывая округу, она бросила короткий взгляд на его широкие плечи, по-прежнему не укрытые ничем из одежды, вспомнила про родинки под левой рукой, и снова взглянула на небо. Ничего похожего на созвездия — знакомые созвездия, Валя не обнаружила. Более того, подобного низкого неба ни на одном географическом фото никто никогда не изображал, потому что подобного разнообразного скопления светил с поверхности Земли никогда не наблюдалось.

— Бэш! — пока проводник не ушел слишком далеко, девушка решила задать вопрос. — А где Большая Медведица?

Охотник на вопрос отреагировал неоднозначно: сбросил с плеча котомку, выхватил сразу оба ножа — большой и крохотный, и замер в полуприсяди, медленно поворачивая корпус в разные стороны.

Валя поначалу испугалась, а потом сообразила и рассмеялась:

— Ох, и Петросян ты! Но спасибо, что повеселил!

Явь-Богиню Бэш не понял. Сначала она спрашивает про большую медведицу, видимо, заметив у водопоя малышей медвежат, а потом смеется над ним за предельную осторожность! Неужели она сама не знала никогда, что мать за своих детенышей горло перегрызет?

Валя, тем временем, прошла немного вперед и уселась на большой валун:

— Это что, наш отель? — девушка махнула рукой в сторону деревянного домика на воде.

К строению вел длинный причал без поручней. Вода отражала небесные тела, но света было недостаточно, чтобы отбивать у темноты больше, чем просто контуры, заполненные пустотой, поэтому можно было лишь догадываться, что спокойная река, больше похожая поверхностью на разлив ртути, ограничена с двух сторон высокими скалами, а рыбацкое пристанище размером не больше деревенского сарайчика.

Бэш, глядя, как спокойно его спутница расплетает косу и, убедившись, что за ближайшими каменными завалами не прячутся враги, направился по помосту к домику.

Королева Марго уже не обращала внимания на огрубевшую кожу ступней. Наоборот, была благодарна защитным механизмам — по камням теперь было легче ходить. Или это не огрубевшая кожа, а такой толстый слой грязи, что он превратился в подошву?

В темноте все равно не разобрать, и Валя мысленно махнула рукой на затею. Утро вечера, как говорят, светлее...

Дожидаясь, пока от Оврэка поступит сигнал к наступлению на места отдыха, Валя стала оглядываться. За спиной — сплошная каменная стена, черная, как уголь, но видимо, скала, как и все кошки в темноте — серая, а сейчас кажется чернее самой ночи; единственная вертикальная щель у самой земли из которой они с Бэшем и вышли. Девушку передернуло от воспоминания про кишащую мышами пещеру. Что-то подсказывало, что перед носом — не озеро, а именно река. Но что конкретно наталкивало на эту мысль, Валя не могла ответить. Нащупывалось какое-то объяснение, но, как бывает в темной комнате, ты чувствуешь, не в состоянии отгадать.

Никаких строений на высоких берегах девушка не обнаружила. Зевая, она переводила взгляд с одного пика на другой и заканчивала плести косу, когда к ней подошел Оврэк. Махнув рукой, он дал указание идти в домик на воде.

— А ты? — обернулась Валя, когда поняла, что Бэш не собирается следовать за ней.

Охотник отмахнулся, но королева Марго настояла на объяснениях. А когда сообразила, что Бэшу нужна помощь, направилась за проводником собирать дрова для костра.

— А! — стукнула себя по лбу Явь-Богиня, соображая, что давало повод для обозначения водоема, как проточного, и одновременно пугая Танцующего на лезвии ножа. — Плавун! Конечно же!

Оврэк не был готов вступать в дискуссию, поэтому просто оставил зарубку у себя в уме — потом выяснит. Сейчас было главным — собрать костер. И еще поесть. А потом — поспать...

Спать пришлось в гамаке. Рыбацкий домик, давно не использовавшийся по назначению, казался неуютным и не предназначенным для комфортного времяпрепровождения. Благо, что на верхних полках обнаружились сетки, а в стенах — специальные крепления.

Валя была возмущена, но, как обычно, затихла у костра и после мятного отвара совсем стала шелковой. Она прекрасно понимала, что у Оврэка терпение не безгранично, а правила игры явно не предусматривали пятизвездочные привалы. Поэтому, решив, что на сегодня было достаточно пройдено испытаний и еще от одного — от самой себя — Валентина может избавить охотника.

Забросив на гамак шкуру убитого плюшевого медведя, Явь-Богиня вслух пообещала себе, что завтра первым делом займется гигиеной. И если им снова придется плыть по реке, то Бэшу следует в обязательном порядке найти ту травку, которая избавит Дарительницу от последствий укачивания. Или предотвратит его... их...

— От меня воняет потом, — уже совсем сонным голосом сообщила девушка, пряча ладони под мышки. — И горячий душ не помешал бы...

Утро следующего дня будило Валю, заигрывая бликами на воде. Устало замычав и попытавшись перевернуться на другой бок, девушка чуть не упала, но вовремя схватилась за края лежака и остановила качку. Вытаращив глаза, она лежала, пока в голове не улегся вихрь, а в животе — желчная буря. Сглотнув и снова мучительно застонав, Валя медленно перекатилась на бок, отворачиваясь от веселых солнечных зайчиков. Казалось, ночи было мало, чтобы выспаться и набраться сил. Все тело ныло и стонало на свой лад.

Лежа лицом к дверному проему и чувствуя, как не менее игривый, чем солнце, ветер качает ее гамак, девушка глядела на ярко освещенную воду, не понимая, что кроме воды больше ничего и не видит.

Голова соображала туго и тревожить ровные штабеля мыслей совсем не хотелось. Хотелось, чтобы в голове гулял ветер...

Его силуэт оказался в поле зрения совсем внезапно. Не испугал, но удивил. С заломленной бровью Валя наблюдала, как охотник идет к ней прямо по водной глади. Слегка утопая, буквально по щиколотку, отпугивая брызги, Оврэк приближался, завораживая своей массивностью. Незаметно для Вали он вернул себе свое украшение из конских волос, а она даже не почувствовала. Крепко спала. В руках охотник нес тушку зверька. "Значит, — подумала Валя, — завтрак еще не готов." Но если голова привычно выдала мысль, то живот мгновенно запротестовал против идеи.

Последнее, что Явь-Богиня успела отметить в приближающемся человеке — это подкатанные до колена штаны и голые икры. Белкой выпрыгнув из гамака, Валя метнулась к проему в противоположной ко входу стене.

Оврэк, идущий по затопленному приливом мостку, сорвался с места, когда увидел, как его подопечная выпала из кокона подвесной кровати. Тушка полетела в сторону, плюхнувшись в воду, а сам охотник в три прыжка преодолел расстояние до Дарительницы.

— Господи, Бэш, — сидя на коленях у самого края причала и облокачиваясь на подоспевшего проводника, Валя прикрыла глаза и с усмешкой спросила, — когда ты, наконец, найдешь для меня кровать без эффекта укачивания?

Голова девушки, покоящаяся на плече охотника, запрыгала, когда Бэш беззвучно засмеялся. У самой Вали сил хватило лишь на вымученную улыбку.

Спустя несколько минут в котелке над огнем весело булькал отвар из трав, от одного запаха которого Валентине становилось легче. Она предугадывала последствия принятия лесного лекарства, но предпочла немного галлюцинировать, чем мучиться от комка в желудке и тошноты, подкатывающей так не кстати.

Весь день девушка посвятила себе. Пока она спала, охотник успел убить в горах какого-то пушного зверька, из которого к обеду был сварен бульон и из-за которого Танцующему на лезвии ножа пришлось выслушать лекцию о Красной книге и попытаться убедить Явь-Дарительницу не кричать в горах. Тем более "организаторов" и "администрации", которых девушка поносила с особой яростью, на самом деле не существовало. Но разве убедишь в этом королеву Марго?

Собранные в различные кучки травы понравились Явь-Богине куда больше убитых зверей, а две больших кадушки, хоть и нещадно воняли рыбой, были быстро приспособлены для омовения. Одним отваром Валя воспользовалась для мытья головы — волосы стали пахнуть лавандой. Другим — для ванной: кожа приобрела новый оттенок персика и стала столь мягкой на ощупь и столь чувствительной, что, казалось, грубая льняная ткань рубахи может ее поранить. Строго настрого приказав Оврэку не таращиться в ее сторону, Валентина закутала бедра в скромный кусочек ткани, распустила волосы так, чтобы они закрывали ее голую грудь и принялась выстирывать походное платье в той же воде, что и сама недавно купалась.

Охотник, наотрез отказавшийся уходить далеко, был занят выскабливанием шкурки. Предыдущая его меховая накидка скорее всего сейчас у кого-то из жителей деревни, что недалеко от Голубых Пещер, или гниет в каком-нибудь плавуне на реке, что прерывает свое мерное течение водопадом. Поэтому, изредка меняя позицию, Бэш все время держал подопечную в поле бокового зрения, ожидая подвоха или от Живого Леса, или от жителей ближайшего селения.

То, что произошло в пещере расстраивало Танцующего на лезвии ножа до боли в висках. Когда они успели попасть в круговорот времени и сколько его потеряли — одна Двуликая знает! Они, действительно, шли не более получаса, но, когда выбрались на свет, света уже и не было. Была ночь! Но вот сколько дней они по-настоящему потеряли, сколько времени у них отобрала Голубая Пещера?