Знание это власть 2

— У меня есть деньги и артефакты, — Поттер старался не смотреть на Сириуса — он был очень зол на друга за то, что тот утаил от него такую важную информацию. Ещё Джеймс негодовал из-за поступка Дамблдора. Оказывается, Альбус знал способ спасти Лили, но молчал.

— Ах, юноша, у меня предостаточно денег, и я не обделен артефактами, — ответил Основатель.

— Тогда я могу предложить вам только свою жизнь как уплату за спасение моей жены.

— Вы бросаетесь громкими словами, мистер Поттер, совершенно не думая о последствиях, — хмыкнул Салазар, — если вы погибнете, и ваша жена не выживет, у вас останется дочь. Неужели вы желаете ей такой же судьбы, как Гарольду?

— Нет, — поспешно проговорил Джеймс, — но мне больше нечего вам предложить.

— Если бы вам было нечего больше предложить, я бы не пришел сюда. Но полагаю, нам стоит продолжить разговор наедине, поскольку мне бы не хотелось, чтобы мои слова уже сегодня достигли ушей Альбуса Дамблдора.

— Я не...— не успел мужчина договорить, как его прервал Салазар.

— Вы, может, и не скажете, но вот мистер Блэк, несомненно, поведает о случившемся своему наставнику. Последние события это подтвердили, а рисковать я не хочу.

— Я никому не скажу, — влез в разговор вспыльчивый маг, — даю вам слово.

— Ах, мистер Блэк, для меня ваше слово ничего не значит, а любую клятву всегда можно обойти. Поэтому я предпочту побеседовать с вами, мистер Поттер, наедине. В конце концов, это в ваших интересах.

— Да как вы смеете так говорить! — вспылил Блэк.

— Поверьте, смею, — бесстрастно проговорил Салазар, — во-первых, из-за того, что вы мне по меньшей мере неприятны. Я вас презираю за то, что вы так же, как и чета Поттер, позволили отдать Гарольда на воспитание к столь ужасным людям. Во-вторых, вы для меня как те же Уизли — предатель крови. Предали свою семью и поставили тавро на чести рода. И, в-третьих, вчера вы хотели, хоть и неосознанно, но всё же — подставить моего сына.

— Подставить? — опешил Сириус. — Я ничего подобного не хотел, вы ошиблись.

— Мистер Блэк, вы, с подачи Дамблдора, пришли просить помощи у Гарольда. И по совету того же Дамблдора ни слова не сказали вашим друзьям. Я более чем уверен, что стоит мне позволить миссис Поттер умереть, как на моем сыне поставят клеймо — убийца. Я прожил гораздо дольше вас всех, поэтому вижу людей насквозь. Для вас Дамблдор — светлый маг, для меня же — старик, жаждущий власти, только умеющий это скрывать, — все это Салазар говорил специально, чтобы заставить Поттера засомневаться в Блэке. — Но не будем сейчас об этом.

— Ремус, покинь комнату, — попросил Джеймс, игнорируя Сириуса.

— Но... — возмутился Блэк.

— Выйди, Сириус, я сейчас хочу видеть тебя меньше всего, — рыкнул Поттер. — Я готов на всё, Лорд Слизерин, назовите свою цену.

— Ты примешь вассальную клятву, — переходя на "ты", заявил Салазар, когда они остались наедине, — это поможет оградить Гарольда от посягательств с вашей стороны, и не позволит вам даже неумышленно причинить вред моему сыну. И я считаю правильным, что за подобное будет расплачиваться весь род.

— Я согласен, — ответил Джеймс. У него не было другого выхода. Либо позволить умереть жене, либо отдать род в служение.

— Затем ты во всеуслышание сообщишь пророчество и подтвердишь, что Гарольд Слизерин, в прошлом Поттер, является Героем Пророчества.

— Хорошо.

— И, в-третьих, ты будешь молчать о клятве, покуда я не позволю раскрыть правду. Если Дамблдор начнет задавать вопросы, скажешь, что Гарольд спас Лили Поттер из жалости, и Блэка с Люпином заставь молчать. И ещё — держитесь от Гарри подальше. Запомни раз и навсегда, и жене своей передай — Гарольд мой сын, а вы ему никто. Ты и твоя супруга утратили право даже говорить с ним в тот момент, когда Дамблдор оставил годовалого младенца на пороге дома семейства Дурслей. Внимательно следи за своими словами и поступками. Если я увижу, что ты пытаешься нарушить мой запрет, то тебя ничто не спасет. И мне за твое убийство и убийство твоих близких ничего не будет, ведь твой род теперь принадлежит мне. Так что, ты согласен?

— Да, — кивнул решительно Поттер.

— Я подобного и ожидал, — хмыкнул Основатель. Он заранее был уверен в таком ответе. Поттер поступил глупо, и он пока этого не понимал, а когда поймет, будет поздно. — Подписывай, — перед мужчиной появился контракт и перо, что пишет кровью. — Здесь указаны все пункты нашего договора. Когда твоя магия станет стабильной, я приду за своей платой, а контракт не позволит тебе передумать.

Джеймс торопливо расписался и выжидающе посмотрел на Салазара. В ответ Основатель протянул аврору две колбы.

— В одной кровь моего сына, отданная добровольно, во второй зелье. Смешай их и дай супруге, на этом у меня всё, — с этими словами мужчина направился к выходу, но его неожиданно окликнул Джеймс.

— Подождите, — проговорил Поттер, — почему вы мне помогаете, вы ведь ненавидите мою семью?

— Ты прав, я бы с радостью позволил Лили Поттер покинуть этот грешный мир, но в данном случае мне выгодно спасти ей жизнь, — не прощаясь, Салазар покинул "Мунго", про себя довольно улыбаясь. Теперь Поттеры в его руках, и никакой Дамблдор больше не сможет с их помощью подобраться к Гарольду. В дальнейшем Джеймс Поттер будет вынужден стать его шпионом в рядах старика. Но это будет потом, а сейчас главное — прибрать к своим рукам Министерство и заручиться поддержкой чистокровных магов. А пока придется терпеть Дамблдора в школе — выгнать его пока было нельзя, чтобы не выставить мучеником в глазах народа.

* * *

Гарри решил, что до Хогвартса будет проще добраться каминной сетью, нежели полдня торчать в экспрессе в обществе Грейнджер, Уизли и его ненаглядной экс-сестры. Конечно, Слизерину хотелось увидеть Драко, но решив, что еще в школе успеет наговориться с другом, Гарри переместился в кабинет директора школы, где в это время шло собрание. Увидев сына, Салазар слегка кивнул ему в сторону уютного кресла, которое располагалось в дальнем углу. Решив, что отец хочет о чем-то поговорить с ним, мальчик, удобно устроившись, углубился в чтение одной из книг, что стояла на полочке. К разговору взрослых он не прислушивался, но все же заметил неодобрительные взгляды Дамблдора. В кабинете присутствовала и Лили, слегка бледная и с темными кругами под глазами, но всё же здоровая. Джеймса и Блэка не наблюдалось.

"Видимо, чем-то заняты", — предположил Гарри, продолжая чтение. В последнее время он заметил, что стал намного терпимее относиться к Поттерам.

— Сын, — мальчика вывел из размышлений голос Салазара, — я хотел с тобой поговорить об очень важном деле.

— Я слушаю, — ответил Гарри, отмечая краем глаза, что в кабинете они остались одни. За чтением он не заметил, как профессора разошлись.

— В прошлом году в Хогвартс поступила некая Сьюзен Боунс, шляпа распределила ее на Пуффендуй, — начал свой рассказ Основатель, — эта девочка является племянницей Амелии Боунс. Со слов Северуса, родители мисс Боунс погибли, и она находится на попечение тети, которая безумно любит племянницу и всячески балует. Мне нужно, чтобы ты наладил с ней дружеские отношения.

— Но зачем? — Гарри удивила такая просьба отца.

— Дело в том, что тетя данной особы работает в Министерстве и занимает высокую должность, — ответил Салазар. — В дальнейшем я планирую освободить некоторых магов из Азкабана, но мне нужно её содействие. Хотя Фадж у меня в руках, он не может повлиять на главу правопорядка, для этого мне и нужна твоя дружба с юной мисс Боунс.

— Хорошо, я постараюсь, — кивнул Гарри, — но я лично сомневаюсь, что она со мной даже общаться станет, ведь для пуффендуйцев я — темный маг, которому место в Азкабане.

— Не говори ерунды и не обращай внимания на слухи. Уверен, Сьюзен пойдет на контакт. Со слов Стебль, она добрая девочка. Попробуй, если выйдет — хорошо, а если нет — не так уж и страшно.

— Хорошо, — ответил Гарри. Вместо с Салазаром он направился в Большой зал, попутно обсуждая незначительные темы.

Когда они зашли внутрь, за преподавательским столом сидели уже все профессора, не хватало лишь директора. Кивнув отцу на прощание, Гарри отправился на свое излюбленное место за слизеринским столом. Не прошло и пяти минут, как входная дверь открылась, впуская внутрь студентов. Первокурсники,как обычно, должны были прибыть на лодках позднее.

Глава 5

Глава 5

В зал огромной толпой начали вваливаться студенты — первыми, как обычно, пытались протиснуться гриффиндорцы, за ними двинулись представители Пуффендуя и Когтеврана, а завершали процессию слизеринцы. В массе школьников Слизерин с легкостью смог отыскать Малфоя, который с видом короля шествовал в его сторону, позади, как верные телохранители, шли Крэбб с Гойлом, а позади мельтешил Нотт с капитаном команды по квиддичу Маркусом Флинтом. Гарольд отметил, что на горизонте не видно Дафны и Блейз, а вот Паркинсон, как всегда, была при полном параде. После того, как вся школа узнала, что юноша стал Слизерином, отношение к нему со стороны Паркинсон изменилось. Слизеринка больше не пыталась его задеть или оскорбить, а всячески налаживала дружеские отношения с наследником столь древнего рода, то же касалось и остальных слизеринцев. Они прекрасно могли чувствовать выгоду из подобной дружбы, да и не стоило забывать, что отцом Гарольда являлся сам легендарный Основатель и директор школы. В свете всего этого Гарольд был признанным лидером факультета, к мнению которого прислушивались, но самого парня это не особо волновало. Он старался держаться отдельно от остальных студентов, поддерживая дружеские отношения только с Драко и Ноттом. Иногда еще он общался с Дафной и Блейз, но в последнее время девочки стали вести себя странно, из-за этого у них возникало множество конфликтов. Особенно это касалось Малфоя и Гринграсс. Не могло пройти и дня, чтобы эта парочка не переругалась. Обычно их ссоры заканчивались примирением, но не последняя. Некоторые слизеринцы даже считали, что Драко влюблен в Дафну, вот и цепляется к ней из-за всякой ерунды.

В общей толпе Слизерин смог разглядеть и миловидную пуффендуйку, что училась с ним на одном потоке — именно с ней Салазар и просил наладить отношения. В любом другом случае Гарри отказался бы, но сейчас он понимал, что отец просто так не станет просить о подобном. Юноша намеревался приложить все свои силы, чтобы добиться расположения Боунс, тем более особых проблем не должно было возникнуть.

Тем временем рядом со слизеринцем разместился Нотт, а напротив уселся Малфой.

— Гарри, я думал, ты поедешь экспрессом, поэтому мы с Тео обошли все вагоны, даже в купе к гриффиндорцам заглядывали. Представляешь, два этих рыжих идиота собрались притащить в Хогвартс паука гигантских размеров! — проговорил Драко.

— Да не такой уж он был большой, — хмыкнул Нотт, — и вообще, кажется, он не ядовитый.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда они натравят эту зверюгу на тебя, — парировал Малфой. — Я вот считаю, что об этом нужно сообщить Северусу, пусть он разберется. Прикольно будет, если грифы в первый же день потеряют баллы и получат отработку.

— Ой, Драко, нам не стоит переживать из-за баллов — ты же прекрасно знаешь, что кубок будет за нами, ведь директор не позволит, чтобы он достался кому-то другому.

— Это да, — согласился Малфой, — все же круто, что Салазар занимает этот пост, а не Дамблдор. Старик вечно делал поблажки гриффиндорцам, а мы оставались в пролете, но теперь такого не будет.

— Я бы не стал так утверждать, ведь Слизерин уже какой год подряд получает кубок, даже при правлении Дамблдора, — заговорил Гарри. — Кстати, где Дафна и Блейз?

— Ах, я же забыл, что ты не ехал в экспрессе. Надо признать, ты пропустил много интересного. Оказалось, что наша мисс недотрога сдружилась с седьмой Уизли, — презрительно ответил Драко.

— Седьмой Уизли? — переспросил Слизерин.

— Это сестрица рыжего, она в этом году поступает на первый курс. Должен признать, мерзкая особа. Эта выскочка посмела назвать меня хорьком и еще закатила мне истерику относительно того, что я мерзкий человек, и мне не место в этой школе, а главное, Гринграсс все это слушала и ухмылялась, — бушевал Драко.

— Ну, мне кажется, без причины она бы так не сказала, — подметил Гарри. — Может, ты, друг мой, уже успел что-то натворить, вот она и возмутилась?

— Да я рот даже не успел открыть, как получил в свою сторону кучу брани! Да и вообще, разве Уизлям нужна причина, чтобы оскорбить человека? Вон взять рыжего — он постоянно к нам придирается без причины, а все дело в том, что у него мозгов как у тролля, — на этой фразе некоторые из слизеринцев, слышавшие высказывания Малфоя, засмеялись. — Хотя нет, у тролля больше.

— Так что там с Гринграсс?

— Она сказала, что ей приятнее компания рыжей, чем моя, а Забини, как обычно, её поддержала. Потом я их не видел, но слышал крик рыжего — он, кажется, обвинял сестричку в предательстве, — ответил Драко. — С ними же сидели Грейнджер и Поттер. Кстати, я слышал, что в этом году Поттер гостила в курятнике в обществе семейства Уизли.

— Ну, ты же знаешь о болезни миссис Поттер, — Малфой подтверждающе кивнул, — вот Джеймс и отправил дочурку к друзьям. Потом поговорим, — увидев, что Драко хочет задать вопрос, парировал Гарольд. Сейчас было не место и не время для обсуждения подобных новостей.

За разговором Слизерин и не заметил, как в зал под предводительством Люпина вошла шеренга первокурсников. Внимание слизеринца сразу же привлекла темноволосая девочка с пронзительными синими глазами. Даже несмотря на юный возраст, она была красавицей. Её черты показались Гарольду знакомыми — будто он где-то уже видел подобные глаза...

Оглядевшись по сторонам, слизеринец отметил, что не один он заинтересовался первокурсницей — Малфой также с интересом поглядывал на неё, да и некоторые старшекурсники. Однако самое удивленное лицо было у Северуса — тот недоверчиво взирал на девочку, словно не веря в то, что видит. Еще Гарольд заметил свою старую знакомую из кафе, где он встретился с семейством Уизли. Девочка явно была испугана.

За разглядываниями Гарри не увидел, как МакГонагалл разместила около преподавательского стола табурет, на котором лежал головной убор Годрика, но в этот раз шляпа не пела свою прославленную песню, а лишь ограничилась парой слов о грядущих переменах. Потом началось распределение, за которым с безразличием наблюдал Слизерин.

— Джинни Уизли, — зачитала очередную фамилию МакГонагалл. Девочка, нервно поправив мантию, направилась к табуретке, где на ее голову была надета шляпа.

— Слизерин! — после нескольких минут молчания провозгласила свой вердикт шляпа, чем заставила зал впасть в ступор. Никто не ожидал, что Уизли попадет на факультет темных магов. Неожиданно раздались редкие хлопки. Обернувшись на звук, Гарольд заметил, что жизнерадостно аплодируют Гринграсс и Забини. Затем начали хлопать Дамблдор и еще несколько студентов.

— Идите к своему столу, мисс Уизли, — проговорила Минерва, обращаясь к сконфуженной девочке, — смелее.