Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Доран ничего не сказал. Онемел, едва только бросил взгляд на Сашку. Впрочем, онемел не только он. Эйлилл, кажется, вообще сначала не понял, что за левая девица бегает по номеру Кэйтрии. А Гарбхан так чуть не задохнулся от возмущения при виде Сашки в домашнем платье: наверное, ему легче было переносить свой позор, пока Сашка являлась перед ним в мужском наряде.
Но реакция Дорана Сашке понравилась больше. Мельком прошла было мысль, что Кэйтрия из-за травника как раз и купила платье своей телохранительнице. Но мысль проскочила, и больше Сашка о том не думала. Впервые в жизни и в своём мире, и здесь она наслаждалась тем, как мужчина смотрит на неё! И что при этом испытывает! С мгновения, как Доран увидел её в платье, он стал каким-то заторможенным. Куда только делись его порывистость и стремительность? Он прошёл в комнату, к столу, и с видимым усилием водрузил на приготовленную подставку горячий чайник. Чуть не ошпарившись при этом, потому что смотрел только на Сашку — и чайник попал на подставку только краем, из-за чего из носика вылетела струйка, пыхнувшая в стороны густым паром. Доран вздрогнул и быстро поставил чайник как надо.
А Сашка вдруг под его взглядами и впрямь почувствовала, как это здорово — быть девушкой. Откуда-то, к её тайному удивлению, появились такие странные желания, как пококетничать — и не только с травником и с красавчиком эльфом, но даже с обалдевшим от её внимания Гарбханом! Появилось странное желание вести себя легкомысленно под одобрительными взглядами всех присутствующих (особенно под преследующим её взглядом травника) — и порхать бабочкой, которая только что выползла из кокона и расправила крылья! Например, ходить — слегка расставив руки, чтобы был заметен браслет из запасов Кэйтрии, который теперь подчёркивал тонкое запястье Сашки. Двигаться летяще, мелкими шажками, грациозно поворачиваясь на ходу к говорящему. И улыбаться — блин, обольстительно!.. Удивляясь себе, мысленно смеясь над собой, она с трудом угомонилась, взяла свои странные желания под контроль, заставив-таки себя быть деловитой и умной. Следователем!
Кэйтрия, выждав, пока все усядутся, разлила чай по чашкам — несколько штук из номера Дорана принёс Гарбхан, потому что парней предупредили: на всех чашек может не хватить. Сашка к этому времени успокоилась, хоть и села напротив Дорана, и вспомнила то, о чём думала, пока добирались до гостиницы. Пришлось позволить гостям утолить первый голод, прежде чем начать речь.
После того, как Доран подлил ей чаю, запахом напомнившего лето и свежескошенное сено, Сашка приступила к тому, ради чего собрались.
— Начнём с того, где остановились, — сказала она. — С Эйлилла.
Красавчик эльф огляделся, но голову в печали приклонить было некуда. Так что он только вздохнул, а Гарбхан грозно на него покосился. Зато Доран, кажется, тоже уже продумал предысторию Эйлилла, потому что довольно беззаботно сказал:
— А чего на нём останавливаться? Небось, из богатой семьи, но позволил себе лишнее, вот отец его и сплавил во взрослую жизнь, чтобы остепенился. Но слегка решил присмотреть за чадом, отправив его не абы куда, а в департамент. Эйлилл, у вас там родичи есть, так?
— Почему ты так решил? — спросила встревоженная Кэйтрия, с жалостью глядя на "изгоя", вновь понурившего повинную голову.
— Вчера он платил в лавке за кофе, — сказала Сашка и переглянулась с Дораном. — Он сначала с удовольствием платил за всё, что ему и тебе хотелось, — привычка со старых времён сохранилась. А потом вспомнил, что деньги теперь у него — всего лишь жалованье в департаменте. Строго ограниченное. И скуксился.
Гарбхан что-то проворчал по поводу умников, но на его ворчание внимания не обращали. Как-то уже привыкли, что он не говорит, а порыкивает — если громко, или ворчит, если вполголоса.
— Гарбхан — телохранитель из семьи, — подытожила Сашка. — Он приставлен к Эйлиллу не столько для охраны, сколько чтобы гонять от Эйлилла красивых девиц, а то вдруг отпрыск хорошей семьи на предоставленной ему воле загремит под венец с нежелательной девицей.
Лицо Кэйтрии вдруг вытянулось, а руки она быстро спрятала под стол, будто смущённо и даже обиженно показывая: я не претендую! Но плечи опустились, и девушка-эльф так внешне осунулась в одночасье, что Эйлилл резко покраснел, мельком взглянув на неё. "О, совесть-то ещё есть!" — обрадовалась Сашка. Из-за Кэйтрии она не переживала: девушка-эльф уже столько пережила, что ещё один печальный инцидент в её личной жизни должен пройти легче. Как там, у Шекспира? "Уж если ты разлюбишь, так теперь — теперь, когда весь мир со мной в раздоре!" Хотя... Не наоборот ли сейчас всё происходит? Кэйтрия только начала оживать, а ей — такую подлянку!
— И зачем все эти разоблачения? — недовольно рыкнул Гарбхан.
— Без них тяжело переходить к основному, — объяснила Сашка. — Что мы теперь знаем? Эйлилл — представитель магического департамента. А департамент (по газетным статьям, которые я успела прочитать) лихорадочно разыскивает в городе логово чёрных шаманов и их войска из цвергов. Я правильно понимаю ситуацию?
— Да, — кратко ответил Эйлилл, мгновенно преображаясь во внимательного слушателя, который уловил в разговоре переход к нужной информации.
— Для того чтобы покончить с предысторией, мне нужен ответ на один вопрос, — предупредила Сашка. — Эйлилл, тебя здесь не узнают. Где ты учился раньше? Насколько я поняла, ты очень опытный маг. А руководство университета знает, кстати?
— Опытный... — пренебрежительно проворчал Гарбхан.
— Я учился в этом же университете — на факультете магической иллюзии, — после недолгого молчания выдохнул красавчик эльф. Взглянул на Кэйтрию, сидевшую очень напряжённо, и виновато опустил глаза. — На мне иллюзорная маска. То есть это, — он коснулся подбородка, — не настоящее лицо.
— Всегда любил фасонить, — снова заворчал орк. — А мне потом расхлёбывай.
— Руководство университета, — напомнила безжалостная Сашка.
— Поступал я на общих основаниях, — вздохнул Эйлилл. — Возможно, знает ректор, но он высший мастер, всех видит насквозь. Правда, молчит.
— То есть однажды ты переборщил с иллюзорными масками, а департамент тебя на этом поймал и предъявил твоё деяние родителям, — сделала вывод Сашка. — А родители вышли из себя и... В департаменте появился новый сотрудник. А поскольку тебе было легко мимикрировать в студента, то тебя послали в университет. Возможно, были слухи, что чёрные шаманы собираются запустить в качестве студента своего ставленника, чтобы пугать и здесь. Поэтому ты испугался за жизнь Дорана, когда я его уронила на пол.
Небольшая компания за столом немного помолчала, переваривая дознание и признание. Эйлилл больше не поднимал глаз на девушку-эльфа, а Кэйтрия, напротив, с горечью приглядывалась к нему. Неизвестно, о чём думали травник и орк, но Сашка — опять о постороннем из сочувствия к подруге: "Неужели под этой маской красавчика прячется какой-нибудь урод? Или у него нормальная внешность, а сейчас слегка наипрекраснейшая? Тоже, типа, художник? Или он сделал эту маску из расчёта: положи вещь на видное место, чтобы её не нашли? Чем больше на него смотрят, тем меньше думают о настоящем?"
— Ну, ладно, — сказала Сашка. — Теперь к делу. Начну издалека, чтобы все поняли это дело досконально. Цверги. Как объяснил мне Доран, есть цверги цивилизованные, и есть дикари. А поскольку последние легко ведутся на всякие провокации, то чёрные шаманы сделали из них своё войско. Далее. Ещё одно маленькое отступление. Суеверие дикарей зиждется порой на очень странных понятиях. Бывает, что дикари до ужаса боятся рисунков, которые имеют символику. Если вспомнить стены пещер, в которых жили самые древние дикари, то сразу перед глазами встают символические рисунки охоты, например. Для чего дикарям эти рисунки? Они рисуют свою будущую добычу — толстую и жирную, а потом символически утыкают её копьями, изображая победу над вкусным зверем. То есть просят свои магические силы помочь им.
— Откуда ты это знаешь? — поразился Гарбхан.
— Я готовилась к поступлению на художественно-графический факультет — проще говоря, на художника. Мой учитель, который меня готовил к поступлению, постепенно вводил меня в курс по истории живописи, как раз начиная с дикарской граффити.
— И зачем нам это? — проворчал орк.
— Киардха сказал, что в моём трактирном сне есть два важных эпизода. Один из них таков: когда я начертала в воздухе примерный силуэт цверга, а потом проткнула его мечом (тоже всего лишь в воздухе), цверги страшно испугались. Они испугались так, что готовы были бежать, если бы не чёрные шаманы рядом.
— Это всего лишь сон, — насторожённо сказал Эйлилл.
— Ссылаюсь на прорицателя, про которого мне сказали, что он самый сильный и умный. Киардха высказал мне, что во время этого сна моя душа странствовала по городу, собирая информацию, а заодно проникаясь мыслями и чувствами всех, кто важен для меня в данный момент. Так вот. Если вы хотите прогнать шаманов из города, надо из города выгнать цвергов. Напугать их.
— И как? — скептически спросил Эйлилл.
Кэйтрия покосилась на него и долила себе чаю.
Сашка заметила, что теперь, когда он перестал воображать из себя, он выглядел гораздо более взрослым, чем они привыкли видеть его. И, как ни странно, более симпатичным. Бедная Кэйтрия... Хотя чего бедная? Теперь, когда она-то может себе заработать на салфетках, когда Сашка может помочь ей с деньгами, рисуя магические картинки... О! А ведь портретик Кэйтрии Эйлилл отобрал! Значит, для девушки-эльфа ещё ничего не потеряно с личным-то? И к Дорану ревновал... Та-ак... Узнать бы ещё, что у него с лицом. Если Гарбхан злится на него: "Всегда фасонить любил!" Тоже что-нибудь кармическое, как у Киардхи?
— Нарисовать картину, где цверги убиты, — коротко ответила она.
Все замолчали, забыв о чае и десертах к нему. Наконец очнулся Доран.
— Нет, не пойдёт, — категорически сказал он. — Ты думаешь, что цверги узнают об этой картине и испугаются. Но цверги не маги! О картине могут узнать шаманы, но они вряд ли расскажут наёмникам об этой картине. Уж они-то должны понимать, чем грозит такая картина им самим из-за суеверных цвергов.
— А какой второй эпизод Киардха назвал важным? — спросил Эйлилл, словно машинально пододвигая Кэйтрии тарелку с пирожными. Даже не глядя на неё. Но Сашка в душе хмыкнула: если уж он следит за нею, что приметил такой незначительный жест, как попытка достать выпечку...
— Шаманы знают, что кто-то из нашего университета нарисовал их. Киардха не уверен, но, возможно, они попытаются меня найти.
Снова молчание, уже тревожное. Эйлилл повертел в руках чайную ложечку.
— Можно спрятать тебя от шаманов. За магической завесой. Но об университете пока придётся забыть.
— Слишком кардинальное решение, — спокойно сказала Сашка. — Я думаю, чтобы решить этот вопрос, надо бы поначалу узнать у тебя следующее: куда ты отправил Гарбхана с моей картинкой — и что там решили по ней? Это ведь связано с магическим департаментом?
Эйлилл встал из-за стола и подошёл к окну, потом вернулся — взявшись за стул, посмотрел на стол, не видя его.
— Всё взаимосвязано, — наконец сказал он. — Наши маги изучают твою картинку, пытаясь по ней определить местонахождение чёрных шаманов. А если теперь ещё и шаманы думают о тебе и картинке, то... Да, я прав. Тебе грозит опасность, если только ты не хочешь... — Он безразлично посмотрел на Сашку.
Любить детективы — читать их, смотреть их. И знать основные сюжетные линии.
— Если только я не предложу сама себя в потенциальную жертву шаманам, — договорила Сашка. — То есть можно сделать ловушку на шаманов, предложив им подсадную утку. Так? В таком случае я снова смогу ходить в университет.
— Я буду рядом, — с угрозой напомнил Доран.
Сашка посмотрела на него с благодарностью.
— Можно договориться с другими телохранителями, — ворчливо сказал Гарбхан. — Они уговорят своих хозяев заезжать за вами и привозить вас в университет и обратно. Ребятам очень понравились твои уроки, Алекс. Между прочим... — Глаза орка заблестели любопытством. — А сумела бы ты сбить с ног ренарова телохранителя? Веркрыса?
— Нет, — поразмыслив, ответила Сашка. — У него слишком мощные бёдра и слишком короткие лапы. Но уронить могла бы.
— Как?
— Я заметила, что он дышит только носом. — Сашка виновато посмотрела на Кэйтрию, с тревогой следившую за жутковатым разговором. — Одного удара, чтобы разбить ему нос, хватит. А потом он задохнётся от идущей крови, которая перекрывает ему возможность дышать.
— Не надо об этом, — тоненьким голосом попросила девушка-эльф. — Давайте закончим с разговором об Алекс и её безопасности. Насколько я понимаю, нам можно выходить из гостиницы только днём, правильно? А вечернее время для нас опасно. Значит, завтра мы всё-таки можем погулять по городу?
— Одних не отпущу, — снова покачал головой Доран. — Погуляю с вами.
— Ну, теперь я вроде как ответственен за ваши жизни, — пожал плечами Эйлилл. — Если Кэйтрия возражать не будет, то присоединюсь к вам.
— Ответственен он, — буркнул Гарбхан, которому, кажется, затея молодого хозяина не очень пришлась по вкусу.
Тем не менее, возражать напрямую он не стал, хотя Сашке легко было представить, как после прихода Эйлилла домой орк обрушит на хозяина здоровенную порцию негодования... Вскоре после нового молчания, редко нарушаемого вежливыми репликами с просьбой подать то или иное печенье, а то и долить чаю, гости стали прощаться.
— Я загляну к вам вечером, — напомнил Доран. — И пойдём ужинать. — Он оглядел Сашку засиявшими глазами и тут же вздохнул. — Жаль, пока нельзя тебя выводить в свет в женском платье.
Сашка снова чуть не ляпнула: "А то что бы? Похвастался бы очередной победой?" И снова успела прикусить язычок. И присмотреться к красавчику эльфу. Тот бросил на Дорана недобрый взгляд и отвернулся первым пойти к двери в коридор. Положил ладонь на дверную ручку и застыл, будто не решаясь открыть дверь.
— Эйлилл, — тихо сказала Кэйтрия. — Если ты будет свободен завтра, я буду рада, если ты будешь нас сопровождать.
— Спасибо, — не оборачиваясь, ответил красавчик эльф и вышел.
Когда девушки закрыли дверь за всеми гостями и вернулись в комнату, Сашка виновато спросила:
— Кэйтрия, не жалеешь, что пришлось снять с него маску? Ну, хотя бы на словах?
— Знаешь... Нет.
Кэйтрия начала собирать посуду и относить её в кухоньку. Чтобы не прерывать беседу, Сашка поспешила сделать то же самое. Они молча перенесли остатки пиршества и принялись мыть посуду под небольшим рукомойником, вода в который поступала из небольшой трубы в стене. Девушка-эльф только разок тронула рукомойник ладонью, и из него полилась тёплая вода.
— А почему?
Нет, Сашка не сомневалась, что Кэйтрия ей не будет отвечать в духе: "А по кочану!", но всё равно побаивалась резкого ответа. А получила...
— Мне его жалко, — тихо сказала Кэйтрия. — Он привык к дому, к родителям. Привык к своей жизни, в которой можно быть щедрым. И вдруг его поставили в такие условия.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |