Время дождя

Учебный день заканчивался лекцией. За столом на верхнем ряду сели так же, как недавно: Сашка, Кэйтрия, за ней — Доран, который почему-то решил взять шефство над девушкой-эльфом. Кэйтрия беспомощно посмотрела на Сашку, а та пожала плечами и прошептала:

— Терпи. Потом что-нибудь придумаем.

На время перемены перед лекцией Доран куда-то убежал, оставив свои вещички, и Сашка быстро отдала Кэйтрии последними печенья и остатки сока. Сама отказалась:

— Уж пару часов до твоей каши потерплю, а тебе учиться надо! — И осторожно спросила: — Кэйтрия, а где ты раньше сидела во время лекций?

Девушка-эльф кивнула на первый ряд. Сашка приподняла бровь. Всё ясно. Гарбхан отгонял её от красавчика-эльфа, потому что нагляделся, как Кэйтрия засматривается на подопечного. Видимо, тоже хотел, чтобы красавчик учился, а не шуры-муры разводил.

Когда Доран вернулся со звонком, успокоенная и даже повеселевшая после второго завтрака Кэйтрия готовилась к лекции, успев прочитать для Сашки заголовки на центральной странице свежей газеты: "Неутешительные новости: королевская семья продолжает скрываться от чёрных шаманов!", "Следствие по делу о трагедии в королевской семье: убийца младшего принца не найден!", "Особое положение в городе введено с сегодняшнего дня: магический департамент и городская полиция предупреждают, что вечером, после захода солнца, городские улицы становятся опасными для жизни прохожих!", "Мэр города напоминает о введении на вечерние улицы полицейских и военных патрулей".

— А во сколько начинает темнеть? — негромко спросила Сашка.

— После четырёх, — ответил Доран, который чуть не лёг на стол, чтобы слышать их беседу. — Хотели погулять?

Девушки промолчали. Они хотели сбегать в комиссионку, то есть в лавку менялы, чтобы за кинжал Гарбхана получить деньги, а потом купить самое необходимое из еды и нитки для Кэйтрии: та обещала вязать салфетки, которые Сашка потом будет относить в меняльные лавки. Плюс из этих денег надо оставить для лавочки при университете, откуда они взяли в долг предметы для практикума. Процентов там не брали, но долг выжидали только три дня. А перед этим сразу после лекции надо ещё раз заскочить в библиотеку и взять книгу бытовой магии, чтобы найти там всё, что поможет выжить там, где вороватые слуги. И ведь ещё надо разыскать такую. Хотя здесь, может, библиотекарь поможет?.. Ни фига себе — студенческая жизнь! Сплошная беготня!

А ещё... Что такое чёрные шаманы и с чем их едят?!

Сашка с сомнением покосилась на Дорана: спрашивать — нет ли? Посмеётся ещё. Мол, телохранитель, а насущных проблем не знаешь! Или наплевать на издёвку, которой ещё, может, и не будет? Главное ведь — безопасность Кэйтрии. И её собственная, Сашкина, страховка, что она сумеет устроиться в этом мире.

Но во время лекции растерялась. Спрашивать у Дорана во время урока? Вон он как пишет... Оставила вопрос на время короткой перемены. Но со звонком тот буквально вылетел из-за стола и умчался куда-то. Сашка только головой покачала: что ж он постоянно бегает-то? Нормально ходить не умеет?

И что теперь делать?

И тут Сашка додумалась. Нельзя спрашивать у Дорана. Любые глупые вопросы телохранителя могут списать на то, что он из Нижнего квартала. Но не вопрос о чёрных шаманах, если ты притворяешься горожанином. Ведь в таком случае об опасности знают все — хотя бы понаслышке. Ладно, придётся расспросить Кэйтрию. Хоть что-то же она знает об опасности на улицах!

— Кэйтрия, кто такие чёрные шаманы?

Кэйтрия глубоко вдохнула и ответила:

— Наш король укреплял наше государство, прибавляя к королевству другие земли. Расширял наши собственные. Но полгода назад его всадники добрались до земель крайнего предела. Они почти пустынные. И там живут дикари. Его величество хотел сделать их своими подданными. И вроде сначала всё было хорошо. Дикари покорились и... не возражали против присоединения своих земель к нашим. И начали... — Кэйтрия прикусила губу. — Они начали сами наезжать к нам и потихоньку оставаться здесь. А вместе с ними и их шаманы. Их земли были очень тощими. Дикарям понравились наши плодородные земли. Король предложил им на заселение королевскую окраину, но шаманам захотелось жить близко к городу. Или в самом городе. И тогда... Тогда началась смута. Шаманы наслали на королевскую семью проклятие. Придворные маги сумели уберечь короля. Но тогда шаманы напоили какого-то человека (не своего дикаря!) своими снадобьями, дающими сладкий сон наяву, и послали его убить принца Риана.

— Это он младший? — спросила Сашка, внимательно слушавшая. — Но почему младшего?

— Предупреждение, — вздохнула девушка. — Потом они обещали добраться до старшего — до наследного принца Рордана.

— То есть они хотят жить в городе?

— Да. Они хотят выстроить в городе свои храмы и осесть тут.

— А почему их называют чёрными?

— Когда они появляются для своих тёмных дел, наступает дождливая ночь, — поёжилась Кэйтрия. — А тёмные дела они совершают часто.

— Почему? — уже догадываясь об ответе, всё же спросила Сашка.

— Они хотят, чтобы в городе никто не чувствовал себя в безопасности, — торопливо закончила девушка-эльф, бросая взгляд вниз: там появился шустрый Доран.

"Это называется террор. Чтобы надавить на короля", — подытожила Сашка, наблюдая, как легко бежит наверх вихрастый парень с чёрной татушкой на щеке.

— Кэйтрия, а если власти знают, что принца убили чёрные шаманы, почему в газете пишут, что следствие не закончено? — поспешно спросила Сашка.

— Я думаю, — прошептала девушка ей в ухо, — власти не хотят, чтобы горожане думали, что полиция не справляется с беспорядками в городе.

— Про меня шепчетесь? — бесцеремонно спросил Доран, шлёпаясь на скамью рядом с Кэйтрией.

— Ага! — откликнулась Сашка. — Слышь, Доран, а где здесь поблизости меняльные лавки есть? Ну, чтобы кинжальчик Гарбханов загнать?

— После лекции, — непреклонно сказал Доран.

Но преподавателя всё нет и нет, и Сашка снова откинулась на спинку сиденья, выглядывая одногруппника Кэйтрии. Нет, он явно старше того возраста, который она сначала определила как "чуть за двадцать".

— Эй, Доран!

— Что?

— А ты где учился до университета?

— С чего ты взял, что я ещё где-то учился? — Но девушка-эльф тоже с любопытством уставилась на него, и Доран с неохотой сказал: — Частная школа. Всё, хватит!

И лекция началась.

После неё Доран, как и обещал, подробно объяснил Кэйтрии, где найти лавку менялы, и снова усвистал так быстро, будто боялся, что его ещё о чём-то спросят.

— Чего он так бегает? — с недоумением спросила Сашка, глядя ему вслед.

— Мне кажется, он где-то подрабатывает, чтобы оплатить учёбу в университете.

— А ты? — с внезапно проснувшимся интересом спросила Сашка. — Ты платишь?

— За меня родители заплатили сразу за весь год. Но мне легче. Эльфам всегда даётся поблажка при обучении.

— Почему?

— Мы рождаемся уже с магией в крови, а у людей бывает всяко.

"Так-так... За обучение, значит, беспокоиться нечего. А деньги на всё остальное? То, что родители ей дали с собой, стащили слуги, пока её не было во флигеле, но... Студенты могут заработать? Но как? Хорошо — Кэйтрия вяжет. А если можно ещё чем-то? Дома поспрашиваю... Эх, столько вопросов!" Зато теперь к "порывистому нашему" Сашка почувствовала уважение: и работает, и учится! Неудивительно, что он привык бегать даже в университете.

— Ладно, — пробормотала Сашка. — Кэйтрия, у нас до темноты часа два. Давай-ка тоже побежим, а то ничего не успеем!

— Побежим, — повторила девушка-эльф, заворожённо глядя на дверь из аудитории, в которую выливалась небольшая струйка их группы.

Покосился снизу Гарбхан, и Кэйтрия отвернулась. Сашка промолчала, что именно в тот момент, когда она отвернулась, наверх взглянул эльф-красавчик. Только отметила для себя, чтобы по дороге в лавку Кэйтрия рассказала ей обо всех своих одногруппниках.

А пока они собрались и побежали в библиотеку. Им повезло: в почти пустом помещении работали два библиотекаря. Один тут же занялся Кэйтрией, и та промямлила, что ищет для бедной подруги книгу, в которой есть магические заклинания и ритуалы для дома с вороватой прислугой. Библиотекарь понимающе кивнул и ушёл между рядами книг и книжищ. Сашка облокотилась о стойку и с завистью посмотрела на книжное богатство. Придётся постараться и побыстрей выучить письменный язык Кэйтрии. Интересно, а есть здесь книги про всякие приключения?

Вернулся библиотекарь и сгрузил на стойку тяжеленную стопу из пяти-шести книг. Кэйтрия быстро просмотрела содержание и попросила записать две книги из предложенных. Затем Сашка молча забрала эти две книжищи довольно солидного размера в свой рюкзачок, и они, довольные, что не пришлось долго возиться хотя бы с этим, побежали в лавку-комиссионку.

Повезло, что Кэйтрия уже неплохо знала окрестности вокруг университета и по ориентирам Дорана быстро нашла ту лавку. Поболтать по дороге к ней Сашке не удалось.

Нужный магазинчик находился в ряду других лавок. И Кэйтрия сказала, что за некоторыми продуктами можно будет заскочить сразу после комиссионки, чтобы не бегать далеко, теряя время даром. Сашка открыла дверь, и девушка быстро вошла в лавку.

Лавочка оказалась такой интересной, что Сашка просто рот открыла, едва прошагав пару шагов вовнутрь. Такого развала вещей она ещё никогда не видела! Когда глаза перестало слепить пестротой и разнообразием, она наконец додумалась до вопроса:

— Кэйтрия, а почему всё свалено вот так? Покрадут всё!

— Что ты! — оглянулась та, оживившаяся при виде лавочного добра. — На все сданные вещи сразу ставят магические метки. Если взял любой предмет и сделал шаг к двери, предмет тут же начинает свистеть! Пойдём, покажу, где принимают вещи.

Она довела Сашку до прилавка с хозяином или его продавцом, а сама поспешила к витринам, где, видимо, были выставлены вещи дорогие.

А Сашка, убедившись, что продавец понял — перед ним телохранитель, вынула кинжал и, слегка растягивая слова, лениво спросила:

— Берёте такое?

Продавец принял оружие бережно и с видом знатока осмотрел его.

— Сколько желает мастер охраны?

— Двадцать, — так же с ленцой ответила Сашка.

— Но добрый мастер охраны наверняка понимает, что цена этой вещи — шестнадцать золотых от силы, — мягко заметил продавец.

Сашка замерла, чтобы он не заметил её ликования: Доран сказал — пятнадцать! А тут... Значит, можно поторговаться!!

— Уступлю один золотой, — чуть не мурлыкая, сказал она, стараясь, чтобы продавец не расслышал звенящих радостью ноток в голосе. — Мне эта штучка досталась в трудном бою. Орк был силён и громаден.

— Мастер охраны наверняка понимает, что в торговле имеет значение только ценность самой вещи, — деликатно заметил продавец. — Я могу добавить пятьдесят серебрушек. Не более.

Сашка ухмыльнулась.

— Прекрасно. Я могу сбавить пятьдесят серебрушек. Восемнадцать пятьдесят.

— Мастер охраны умеет считать, — одобрительно сказал продавец. — Но...

— Ровно семнадцать — или я иду в другую лавку.

Продавец повертел кинжал в руках, наполовину вытащил его из ножен, чтобы в свете посмотреть, как бликует лезвие.

— Мастер охраны прав. За это оружие он может получить семнадцать золотых, — признал продавец и отсыпал на прилавок нужное количество тяжёлых монет.

Пытаясь не разулыбаться от радости прямо перед торговцем, Сашка тщательно посчитала монеты и припрятала их в карман толстовки. Карман был длинный, а толстовка пряталась под курткой, так что она не боялась, что может потерять деньги. Решив, что о торговле с продавцом она расскажет Кэйтрии уже дома, она поспешила к девушке-эльфу, которая застыла перед витриной с мелкими вещичками. Когда Сашка встала рядом, она с огромным удивлением обнаружила, что подопечная любуется маленькими, в размер обычной открытки, картинками с милыми девичьими лицами. Чем-то эти картинки напомнили Сашке работы французского художника Ренуара — те же безмятежные милые лица, выписанные нежно и чуть идеализированно.

— Нравится? — спросила Сашка.

— Конечно! — выдохнула Кэйтрия. — Ты знаешь, что это?

— Ну... Нет, не знаю. — Про себя Сашка решила: пусть лучше подопечная сразу объяснит, что к чему, чем выяснять в долгих беседах.

— Это магические картинки. Они дарят покой и счастье, когда человек расстроен или подвержен долгому хмурому настроению.

— А я думала — портретики, — удивилась Сашка.

— Ну, это и правда портретики. Их рисуют лучшие художники, а потом приносят в лавку, и здешний маг насыщает их силой, которая делает эти картинки просто волшебными! Как бы я хотела!.. — Кэйтрия оборвала себя на полуслове и вздохнула: — Они прекрасны... Неужели ты не чувствуешь, что даже сейчас они испускают силу, чудесно действующую на нас?

С улыбкой глядя на мечтательное лицо подопечной, Сашка сказала:

— Значит, теперь мы будем богаты и счастливы!

— Почему? — теперь удивилась Кэйтрия.

— Потому что такие картинки могу нарисовать и я.

Оторопевшая девушка только смущённо улыбнулась, и Сашка уверенно сказала:

— Придём домой — расскажу всё. А пока поторопись — нам надо успеть ещё в несколько лавок — затовариться. Не забывай, что времени на всё про всё маловато. Темнеет уже.

И они побежали. Благо что все нужные им лавки оказались в том же ряду, девушки закупили самое необходимое, что пригодится именно сейчас и наутро. С тратой денег решили не спешить. Поэтому в одной лавке взяли нитки. В другой — продукты.

И на выходе из продуктовой лавки Сашка совершила ошибку. Как телохранитель. Она пропустила мимо себя Кэйтрию на улицу. Перешагивая порог, ещё удивилась: неужели они так долго были в этой лавке, что уже настал вечер — настолько тёмный, что в нём исчез свет даже ближайших уличных фонарей? А в следующий миг в этой плотной тьме отчаянно закричала Кэйтрия.

Пятая глава

Но её крик мгновенно смолк, сменившись быстрым и жалобным: "Ах!.. Ах!.."

Сашка ошалело шагнула ещё раз, видя перед собой смутную вертикальную полоску и помня — где-то там, в уходящей реальности, что это подопечная. А потом полоска задёргалась в разные стороны, постепенно пропадая в съедающей её тьме — вместе с болезненными вскриками Кэйтрии. Чисто на инстинктах, помня, где должна быть девушка, Сашка прыгнула вперёд, вбросила руку куда-то в темноту. Пальцы стукнулись в мягкое и вцепились в дёргающуюся ткань. А потом Сашка просто выдернула Кэйтрию из темноты и сильно толкнула её за себя, мимолётно удивляясь, почему она такая тяжёлая.

Нога будто сама пнула какую-то дрянь, вцепившуюся в подол плаща подопечной, и Сашка учуяла, как что-то живое, но не очень ловкое свалилось во тьме — совсем рядом.

Но другие живые не свалились, не отпрянули, а навалились все вместе, и от первого укола, болезненно проткнувшего ногу, Сашка вскрикнула сама. А потом... оставалось только подпрыгивать, слепо всматриваясь, где же враг. А врага — слишком много. Уколы тонким лезвием ли, шилом ли — цыганской иглой, похожим ли на них иным оружием посыпались один за другим. И все в основном — в ноги. Невозможно было сосредоточиться на враге потому ещё, что рядом кричала и ахала от боли Кэйтрия, пытаясь шарахнуться подальше, а подальше не получалось, так как низкие невидимки быстро оттеснили свои жертвы от спасительной двери в лавочку. И в этой суете и темноте Сашка ничего не могла придумать, потому что мгновенная страшная боль лишала возможности соображать.