Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Для того чтобы нарисовать граффити на домах, особенно частных, нужно разрешение правительства, — вмешался Доран. — А чтобы его получить, как минимум несколько чиновников должны быть в курсе дела. А это уже информационная опасность.
— Но чего вы хотите от меня? — доброжелательно поинтересовался Каа.
— Совета, — мрачно сказал Эйлилл. — Как поступить? Говорить ли в департаменте о нашей идее? Или ей не будет хода? Как думаете вы, мастер Тайернан?
— Не попробовав блюда, не узнаешь его вкуса, — задумчиво сказал Каа. — К сожалению, только и могу, что предложить вам довериться кому-нибудь в департаменте. И заверяю вас, что ни одно слово, только что произнесённое в этом кабинете, не услышит никто, кроме присутствующих здесь.
— Спасибо, — сказал Доран и взял Сашку за руку, чтобы вывести её из кабинета. — Пойдём. Нам надо будет подготовиться к завтрашнему собеседованию.
Сначала Сашка пришла в ужас: тащить её за руку — на виду у всех студентов?! Даже Кэйтрия испугалась. Но потом вдруг выдохнула, сложив трубочкой губы. Не сразу, но до Сашки дошло: теперь она, Сашка, на особом положении. Уже не просто телохранитель. Абитуриентка, ёлки-палки!
Но, тем не менее, травника она остановила. За закрытой дверью к ректору.
— Доран! — воззвала она к нему. — Подожди ты меня тащить! Я пока ещё телохранитель и буду исполнять свои обязанности!
— Но ты...
— Доран, мы есть хотим! — рявкнула Сашка. — Прошло три пары, да ещё полчаса, если не час, после учебного дня! Или идём домой, в гостиницу, — или в трактир!
Студентов в коридоре оказалось маловато: кто ушёл в библиотеку, кто — домой, но на рявканье телохранителя обернулись все. Сашка немедленно понурилась и поплелась за Кэйтрией, которая придушенно хихикала из-за созданной ситуации. И так получилось, что насупленный Доран брёл за парочкой Эйлилл — Кэйтрия, в то время как их всех охраняли Гарбхан и Сашка. В общем, не повезло одному травнику. Парочка впереди весело вспоминала последний практикум. Телохранители позади обсуждали тренировку на крыше, а Доран, потерянный, не знал, к кому примкнуть. Сашка его не жалела, зная, что ждёт их в гостинице.
Двадцать вторая глава
"Опять ёлы-палы, — сделала открытие Сашка, — да мне легче Гарбхану морду набить, чем поверить, что именно мне дано столько всего. Но так в жизни не бывает..." Память, за два года подготовки к экзаменам основательно вымуштрованная мамой, суеверно подсунула балладу Жуковского про царя, богатства которого всё прибывали и прибывали, а его один тип запугивал, как бы потом сторицей не воздалось ему за лёгкость приобретения всего, что пожелается.
Пока шли в гостиницу, она мысленно перебирала: здесь пригодились все умения, которые она получила в своём мире — умения рисовать и драться. Кроме того, обнаружилось, что у неё ещё и способности к магии. Вроде — живи и радуйся. Так нет. С новой силой возникли мысли о том, что она здесь временно. Что должна как-то помочь городу избавиться от чёрных шаманов и цвергов, а потом её вернут в свой мир. И тогда... Она глубоко вдохнула, чтобы расслабить челюстные мышцы, которые затвердели, как только она поняла, что вот-вот позорно разревётся. Нет, домой — это здорово. Но...
Как жить Кэйтрии без неё? Эйлилл, конечно, уже всем раскрылся, что ему нравится девушка, которую до сих пор, как и все остальные в группе, считал непорядочной и скупой — пытавшейся жить за чужой счёт, а теперь он точно знает, что она была ограблена прислугой собственной родственницы и стоически переносила насмешки и справедливую злость других студентов. Но будет ли он с ней всегда? А если всякие дурацкие светские условности заставят его изменить... Нет, отношение он уже изменить не сможет, но ведь богатые родичи, например, могут его заставить отказаться от привязанности к небогатой девушке, за которую некому заступиться! И как тогда будет чувствовать себя Кэйтрия? Нет, теперь-то ей будет легче. Дан толчок, с которого она будет и дальше получать достаточно монет, чтобы доучиться. Но одиночество, когда не с кем поделиться своими горестями... Доран наверняка ей поможет. Но это другое. Да и захочет ли Доран...
Сашка прикусила губу... Травник — её головная боль и сплошная неуверенность. А если она его очередное увлечение? Когда он шёл к ней на крыше, она чувствовала, как летит впереди него клубящийся туман эмоций. Он захватил её, заштормил вокруг неё... Но... если для Дорана это привычно? Влюбляться. Очаровывать своей влюблённостью? А потом перегорать? И переходить к завоеванию другой? Пусть так. Но оставить его сейчас, даже если он только влюблён... Это предательство... Она вдруг ощутила, как его нервные ладони скользят по её лицу, гладят его, удерживают его. Кожу припекло от прилившей к ней крови, едва Сашка вспомнила прикосновение его горячих пальцев. "Странно, я чувствую себя сильней Дорана в чувстве, — вздохнула она. — Я боюсь за него, а не за себя... Во дура-то наивная..."
На повороте дороги травник обернулся на секунды — наверное, проверить, оба ли телохранителя идут следом, и Сашка поразилась: что это с ним? В ярком свете осеннего солнца, которому ещё немного — и заходить, а то и прятаться в подступающие низкие тучи, он посерел и осунулся так, как будто голодал несколько дней! Взглядами буквально столкнулись, и Доран резко отвернулся — полное впечатление, что испугался, как бы она не прочитала в его глазах что-то недозволенное. Не поняла. Жалеет, что поцеловал? Но он даже... подготовился к этому поцелую — так ему этого хотелось! Даже дверь предусмотрительно закрыл магически!.. Разочарован? Чем? Или у него на уме что-то иное?
Добрались до гостиницы спокойно. Ввалились в номер Кэйтрии и Сашки и растерянно оглянулись на Гарбхана. Теперь уже он становился третьим лишним. Правда, орк этого не замечал, добродушно осматриваясь. Тогда Сашка напомнила:
— Где будем обедать? Здесь или в трактире?
— Надо бы многое обговорить, — озабоченно сказал Эйлилл. — Я бы не хотел, чтобы нас вольно или невольно подслушали.
— Кто идёт за обедом в трактир? — спросила Кэйтрия, уже сосредоточенно нахмурившись на письменный стол, который ещё в прошлый раз занимали под обеденный. Кажется, мысленно она уже убирала с него учебники и мелочь на кровать.
— Ну, наверное, я и Гарбхан, — неуверенно предложила Сашка.
— И я, — мрачно сказал Доран.
Он как-то так выговорил эту краткую фразу — с такими невнятными интонациями, что все вломившиеся в гостиничный номер уставились на него с удивлением. Сашка — тоже. Она недоумевала, наблюдая за его поведением. Или настроением?.. Нет, кое-что она поняла: Дорану не хотелось видеть никого после крыши — скажем так. А тут... Травник выглядел человеком, который ненавидел всех и всё на свете. Причём так ярко, что впечатлительная Кэйтрия, глядя на него, невольно поёжилась. А Эйлилл подошёл к Дорану и, пытливо всматриваясь в него, осторожно спросил:
— Что случилось, Доран? Ты нехорошо себя чувствуешь?
Легко было заметить, как по лицу травника прошла самая настоящая судорога, когда он словно очнулся и понял, что его эмоции видны всем, а затем попытался смирить их. Лёгкого на действие Дорана не осталось. Появился какой-то тяжёлый незнакомый человек, который с трудом сдерживает сильные чувства — причём не самого лучшего качества. Что с ним произошло за последние несколько минут? Но времени разбираться нет. Да и не при всех же!.. Сашка шагнула к нему.
— Доран, идём!
И он покорно поплёлся за ней и Гарбханом, который, кажется, тоже теперь чувствовал себя не в своей тарелке, поглядывая время от времени на травника. Тот, вообще-то, должен был идти впереди телохранителей. Когда они, все трое, вошли в коридор, связывающий гостиницу и дом с трактиром, Сашка деликатно подёргала орка за рукав и попросила:
— Подожди немного.
— Жду, — добродушно проворчал тот, опять с опаской глядя на Дорана.
А Сашка огляделась — никого с обоих концов коридора — и быстро встала перед Дораном. Схватила его за плечо, а когда он поднял сумрачные глаза, прошипела:
— Если тебе не понравилось со мной целоваться, если ты решил по этому поцелую, что я тебе не подхожу, если ты сейчас не знаешь, как избавиться от меня, если ты размышляешь, что я навязалась к тебе, то у тебя есть время мне высказать это — понял? Быстро говори, что не так! Я не собираюсь сидеть в компании с человеком, который фиг знает из-за чего психует и из-за которого психуют все остальные. Вернись, Доран! Тот самый Доран, который мне нравится и с которым я хочу быть! А если ты не хочешь, так скажи мне об этом напрямую! Рассусоливать с тобой я не собираюсь! Слышишь?
И она без замаха стукнула его кулаком в плечо. Удара не получилось — Доран неожиданно легко перехватил её руку — даже на коротком расстоянии. Сашка даже поразилась: ни фига себе он, оказывается, умеет! Но дёргаться в захвате не стала, ожидая, что Доран скажет. Расслабила руку. Движение травника взглянуть на орка, видел ли, осталось незаконченным. Опустив глаза, он глубоко вздохнул и криво улыбнулся.
— Я вспомнил, что есть одна маленькая проблема. Личная. Постараюсь решить её и не давить на вас всех своим состоянием. Алекс, — уже шёпотом. Оттолкнулся от стены. Начал было поднимать руки — наверное, положить на плечи Сашке, но спохватился, новый взгляд на орка — опустил руки. — Не подумай, что я трус. Я боюсь только одного... Но ты не думай, ладно? Что я настолько бессовестный, что хочу от тебя избавиться. Я хотел бы, чтобы ты... всегда была рядом.
— Ты сам это сказал, — нарочито грубо ответила Сашка. — Так что я тебе напомню эти слова, когда ты всё же возмечтаешь удрать от меня.
Она-то стояла к Гарбхану спиной, поэтому вразрез со сказанным быстро и ласково коснулась пальцами подбородка травника. И тут же отвернулась и поспешила вперёд, к орку, чтобы уже вместе с ним войти в трактир. Пока Доран диктовал подавальщицам, что именно надо набрать на два подноса (орка тоже не забыли), Сашка стояла, прислонившись к стойке, и с недоумением гадала, что за проблема возникла у него. Такая, что он жёстко превратился в совершенно иного человека. Не в попрыгунчика, каким она его увидела впервые. Не деловитого и заботливого, каким он до сегодняшнего дня был с нею и с Кэйтрией. Нет, этот отрешённый, забывшийся в мыслях человек ей незнаком.
Они вернулись в номер, к столу, выдвинутому в середину комнаты, и поставили на него оба подноса. Пока раскладывали принесённое, получилось, что девушка-эльф вместе с Эйлиллом уселась на свою кровать, а на стульях вокруг стола устроились Доран, Сашка и Гарбхан. Своему телохранителю Эйлилл замечаний не делал, и по их некоторым переглядам Сашка поняла, что они тоже в довольно приятельских отношениях, хотя на людях и придерживаются субординации. Дорану было не до соблюдения условностей — он сразу наклонился над тарелкой и принялся жадно есть, будто голодал и впрямь очень долго. Правда, при этом умудрялся есть аккуратно.
Когда тарелки опустели и Сашка унесла их на кухоньку, когда перед каждым из едоков Кэйтрия поставила чашку, дымящуюся свежезаваренным чаем, а в центр стола — корзинку со сладко пахучей выпечкой, заговорил Эйлилл.
— Хочу предупредить, что Гарбхан в курсе наших соображений о граффити.
— Ещё бы, — проворчала Сашка. — У ректора-то был.
— Не только из-за этого, — возразил красавчик эльф, рассеянно глядя, как Кэйтрия доставшая корзинку с рукоделием, принялась за вязание, почти не глядя на работу. — Я уже сказал, кем мне приходится работать. Естественно, что телохранитель в курсе моих передвижений и забот. Поэтому можно поговорить, не опасаясь, что нас слушает кто-то посторонний.
— Ладно, — оживился наконец Доран. — Поговорим. С чего начнём?
— С этого, — сказала Сашка и дотянулась до края кровати Кэйтрии, куда та вместе с учебниками сложила и газеты, прихваченные Сашкой из университета. — Кое-какие слова вашего языка я уже знаю. Особенно те, что относятся к нашему делу. Так что в этой статье упоминание цвергов и шаманов увидела сразу. Но перевести ещё не успела. Кто быстро прочтёт? О чём эта статья?
— Дай мне, — предложил травник.
Сашка с радостью отдала ему газету. Едва заговорили о деле, он словно забыл о личной проблеме и снова стал энергичным.
Травник бегло скользнул глазами по статье и с сожалением поморщился.
— Нападения продолжаются. Причём вчерашней ночью произошли они сразу в нескольких уголках города. Убили несколько человек, которые осмелились выйти в вечернее время суток. Даже не ночью.
— Надо что-то делать! — сострадательно сказала Кэйтрия, умоляюще глядя на всех. — Неужели только из-за того, что нам нужно разрешение, наша идея стала ненужной?
— В сущности, в чём состоит эта идея? — задумчиво сказал Эйлилл, пропуская сквозь пальцы прядь тёмных волос и закидывая её за плечо. — Нам нужно, чтобы рисунки, в которых лошадь убивает цверга, увидели цверги. Так? Так. Но проблема в том, что мы не знаем, где шаманы выпустят в следующий раз цвергов. Поэтому-то мы и хотим весь город украсить рисунками, которых потенциально боятся цверги. Наша надежда — на то, что однажды цверги наткнутся на эти рисунки, испугаются и убегут из города. Шаманы уйдут за ними. И в городе будет безопасно.
— А зачем весь город? — хрипловато спросил Гарбхан. — Надо покрыть рисунками одно место и сделать так, чтобы цверги увидели их.
Все замолчали, переглядываясь. А ведь правда! Зачем украшать весь город рисунками? Бегать в опасное время суток? Когда можно всего лишь найти один уголок!
— Сужаем цель? — спросил Доран.
— Скорее — конкретизируем, — решила Сашка, внимательно слушавшая орка. — А ведь это и правда хорошо! В одном месте все удобные для рисования поверхности украсить граффити, заманить туда цвергов — и бац! Включить свет! Они оглядываются и видят ужастики, после чего дают драпака из города.
— С одной стороны — это замечательно, — заспорил Эйлилл. — Но с другой — исполнение трудновато. Второй части этого плана — я имею в виду. Как заманить цвергов, чтобы они оказались именно в этом месте и именно в нужный час?
— Заманивать надо не цвергов, а чёрных шаманов, — напомнил Доран.
— Ну, этих заманить нетрудно, — покусывая губу, высказалась Сашка.
— То есть?
— Можно попробовать поймать их на живца.
После небольшой паузы Эйлилл осторожно спросил:
— Это твоё странное слово означает "живая мишень"?
— Именно.
— И, насколько я понимаю, именно себя в качестве живой мишени ты и предлагаешь? — с напором спросил травник, глядя на неё чуть не враждебно.
— Ты можешь предложить лучший вариант? — скептически переспросила Сашка. — Подумай хорошенько — кто чёрным шаманам нужней, чем я? На кого они точно клюнут?
Теперь Сашку рассматривали все с неподдельным интересом. Хотя нет. Доран смотрел с внезапной злостью, и Сашка на всякий случай показала ему кулак. Кулак его ошарашил: кажется, травник не ожидал, что она погрозит ему при всех. Зато теперь его растерянность была привычной, более спокойной, что ли, и Сашка спокойно продолжила:
— Проблема, как я её вижу, заключается в том, чтобы привести в то же место и цвергов. Как это сделать? Выяснить бы, как шаманы командуют цвергами.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |