Собачий нюх, кошачий глаз

Майя прислушалась к урчанию в желудке и согласно кивнула.

Обед ей вчера подали в комнату, и он оказался скуден — кусок говядины с зеленым горошком. Запретное мясо она отдала Джинто, а сама довольствовалась этим самым горошком (довольно жестким) и хлебом с сыром, который принесла по ее просьбе все та же пожилая горничная.

-Вам, полагаю, нужно освежиться с дороги, — сказала девушка. — А мне — привести себя в порядок. Встретимся в столовой, мистер Маккинби. А ты, Джинто, поди прогуляйся!

Пес коротко тявкнул, скатился по лестнице, стуча когтями по старому дереву, и выскочил за дверь — ее как раз открыли, чтобы занести багаж Маккинби.

~~~

Ну вот, как говорится, гости съезжались в усадьбу... Я отбежал подальше, выпрямился, потянулся и уже чинным шагом дошел до своей временной резиденции. Сколько занимает у девушки утренний туалет, я примерно представлял, так что запас времени у меня имелся. Однако опоздать к совместному завтраку мисс Тагор и мистера Маккинби я не желал, поэтому перекусил (жалким кусочком мяса сыт не будешь), решил, что побреюсь в другой раз... Потом все же на скорую руку соскоблил щетину, быстро вымылся, тщательно причесался, сменил рубашку, повязал галстук и двинулся в обратный путь.

Как хорошо, что я не какой-то там оборотень из сказок, который после превращения оказывается в чем мать родила! Да еще и, судя по книжкам, бедняг при этом страшно корежит, чуть ли не наизнанку выворачивает.

Настоящим двуликим (не путать с двуличными!) куда проще: все моё, так сказать, остается при мне...

Я успел вовремя: они как раз усаживались за стол. Дверь оказалась заперта, а вот окно — приоткрыто. Под ним я и устроился, аккурат в пышном кусте гортензии.

-Прекрасно выглядишь, кузиночка, — сказал Маккинби. Судя по звуку, он отодвинул стул для девушки, потом сел сам.

-Благодарю, — отозвалась она.

Некоторое время слышалось только звяканье посуды. Кстати, жевал Маккинби на удивление громко, хотя как можно с таким чавканьем заглатывать обычные яйца-пашот и бекон? Спасибо, он хоть чаем не хлюпал...

А вот как ест мисс Тагор, я почти и не слышал... Подобравшись к подоконнику, я приподнялся и прижался носом к стеклу. Да! Маккинби не преувеличил: в ярко-голубом утреннем платье под цвет глаз эта непонятная особа была дивно хороша!

-А ты чья будешь? — поинтересовался Маккинби непринужденно. — В смысле, я — сын Элис Маккинби, урожденной Уоррен, сестры старого Генри, а ты?

-А я дочь Майкла Уоррена, его брата, — ответила девушка, и я плюхнулся обратно в кусты. Какая еще дочь? Не было у младшего Уоррена никаких детей... или были? Ну если наши осведомители так оплошали, не сносить им головы! В смысле, не видать премиальных. Месяца три.

-Тебя тоже пригласили на оглашение завещания?

-Да, — после некоторой паузы ответила Майя. — Я, право, боялась опоздать, путь неблизкий. А оказалось, что я прибыла раньше всех! Миссис Донован даже не желала меня впускать...

-Эта дамочка ведет себя по-хозяйски! — фыркнул Маккинби. — Ничего, когда я переселюсь в эту усадебку, то найму пару горничных помоложе и порасторопнее! Думаю, дядя оставил Донован что-нибудь, так что пусть выметается в ту деревню, откуда явилась и кукует там.

Я знал, что экономка стоит за дверью и внимательно прислушивается к беседе, но, разумеется, помалкивал. К сожалению, засмеяться я не мог по целому ряду причин.

-Отчего вы так уверены, что именно вы вселитесь в этот дом? — спросила мисс Тагор. — Если я верно поняла, у дядюшки Генри не один племянник.

-Меня он всегда отличал, — хвастливо произнес Маккинби. — А остальных племянников вообще к себе не звал. Вот увидишь, дом будет моим! А раз так, то и особое условие мне на руку...

-Неужели? Почему же? — удивилась девушка.

Я навострил уши. Разговор становился действительно интересным.

-Ну как же, милочка! — засмеялся Маккинби. Кажется, он еще не протрезвел после вчерашнего. — Старый Генри был большой шутник, так что до оглашения завещания мы можем искать тут все, что душе угодно! Что найдем — то наше, а дядя был богат, это уж точно... Где бы поискать его сокровища?..

-Это действительно так? — спросила мисс Тагор.

-Именно так, а тебе что, в письме об этом не сообщили?

-Я подумала, что это шутка, — после долгой паузы ответила Майя, а до меня вдруг дошло: не получала она никакого письма!

Так-так-так, очень интересно... Я покружился на месте. Судя по ее внешности, манерам и запахам — она издалека. Письмо могло с нею и разминуться, скажем, если она взяла билет сразу, как получила телеграмму с печальным известием. Это один вариант. Но есть и второй — она вовсе не дочь Майкла Уоррена. Повторяю, в досье никаких детей у младшего брата Генри Уоррена не числилось! Ну что ж, это, по меньшей мере, любопытно...

-Может, начнем? — игриво спросил Маккинби и с удовольствием потянулся.

-Что именно?

-Искать сокровища. Я думаю, это увлекательный процесс, и мало ли, куда он может нас завести... Вдвоем — так уж точно. Ну а если что найдем — поделим! Вообще-то поиски начнутся завтра, но грех не воспользоваться форой!

-Благодарю, мистер Маккинби, — ответила девушка. — Пожалуй, я дождусь официального оглашения завещания. Я не имею ни малейшего желания простукивать стены и обшаривать дупла яблонь в саду, но вам такой активный отдых явно не повредит. Благодарю, что составили компанию за завтраком...

Судя по шороху платья, она встала. Потом скрипнула дверь, я услышал, как мисс Тагор (кстати, почему не Уоррен?) поблагодарила миссис Донован за угощение, и все стихло. Маккинби вздохнул и пожаловался в пустоту:

-Вот так всегда! Черт, а налить в этом доме могут, интересно?..

Я попятился, предвидя стычку Маккинби с Донован на тему того, можно ли пить по утрам, развернулся... и едва увернулся от мощного удара растопыренными когтями.

Большая кофейного цвета кошка, затаившаяся под кустом жасмина, оскалилась и зашипела. Голубые глаза нехорошо сверкнули, и я попятился. Кошка еще раз яростно плюнула в меня и растворилась в тенях. И это точно была не одна из тех трех полосатых, что отирались на кухне.

Я вспомнил опись имущества и озадаченно почесал за ухом...

~~~

"Значит, есть еще и такое условие, — подумала Майя, поднявшись в комнату. Маккинби был шумным, надоедливым, но причинить вред мог вряд ли. — Что ж, это мне на руку..."

Под дверью поскреблись.

-Опять ты! — усмехнулась она, увидев улыбающегося во всю пасть спаниеля. — К хозяину бегал, что ли?

Тот тявкнул и просочился в комнату.

-Похоже на то... — Майя присела рядом с ним и погладила по шелковистым ушам. — И ошейник на тебе новый, и вымыт, и шерсть расчесана... Что же ты по чужим домам бегаешь? Попрошайничаешь?

Она задумалась, а пес положил морду ей на колено, умильно глядя в лицо.

-А ты же охотничья собака, — произнесла вдруг девушка. — Значит, запахи различаешь хорошо... Может, ты мне поможешь отыскать кое-что?

Пес посмотрел на нее умными глазами и лизнул в нос.

От неожиданности Майя отшатнулась.

— Фу! — строго сказала она, а потом, не выдержав, рассмеялась и потрепала его за ушами. — Ты умный пес, Джинто. Жалко, что только пес. У меня нечего дать тебе понюхать, так что придется искать самой.

Он тихонько гавкнул и, спрыгнув с колен девушки, подбежал к двери.

— Опять? — Майя покачала головой и сказала строго: — Джинто, сидеть! Ты уже гулял! Думаешь, я буду с тобой возиться?

Джинто помахал хвостом, вывалил язык и поскреб лапой косяк.

Рассердившись, Майя вскочила.

— Бессовестное животное! — выговаривала она. — Уходи! Но больше я тебя не впущу... хотя я один раз уже обещала.

Она распахнула дверь, и, словно нарочно подгадав к этому моменту, вновь задребезжал дверной звонок.

— Ладно, — сказала девушка псу, ухватив его за поводок. — Раз тебе так нравится встречать гостей, пойдем, посмотрим, кто еще приехал!

Майя была любопытна, как обезьянка, сколько бы ни учили ее гувернантки, что нехорошо совать нос в чужие дела.

Ее быстрый и не по-женски живой ум приводил выписанных из метрополии и других стран учителей в отчаяние. Скажите на милость, как внушить избалованной девице, которой с детства потакали решительно во всем, что ее любознательность неуместна?

Майя с благодарностью вспоминала отца, настоявшего, чтобы она получила нормальное образование. Правда, гувернантки и учительницы от своей подопечной разве что не рыдали, потому что поначалу Майя учиться ленилась, считая, что ей это вовсе ни к чему. Тогда отец заявил, что дети младших офицеров и солдат, тех, кто не может позволить себе отправить чадо в пансион в метрополии, учатся все вместе при христианской миссии и давно уже обогнали его дочь по всем предметам. А если она не верит на слово, то может сама посетить пару уроков для детей ее возраста и убедиться в этом. Майя убедилась, а поскольку была не только упряма, но еще тщеславна и горда (на что вечно пеняли те же дамы из миссии), то решила нагнать и перегнать каких-то оборванцев...

"Правильный стимул многое значит, — невозмутимо сказал тогда отец матери, заметившей, что не нужно, наверно, девочке изучать анатомию... — Может быть, она захочет стать медсестрой. Пускай."

Вниз она сошла, когда экономка уже впустила в холл целую толпу.

Главным среди них явно был пожилой грузный джентльмен в черном. Его громогласные указания разносились по всему дому.

— Каждому из нас нужна отдельная комната! Слышите, каждому!

За его спиной сгрудились пятеро: худощавый юноша со слишком длинными руками и ногами; тощая девица в мешковатом твидовом костюме; симпатичный молодой человек с квадратной челюстью и широкими плечами, которого держала под руку девушка в ярко-синем блейзере и широких белых брюках. Позади маячила совсем молоденькая девчушка в слишком большом свитере.

— Простите, сэр, — Донован не повышала голоса, однако Майя поняла, что седовласый господин ей не нравится. Впрочем, кто вообще мог оказаться ей по вкусу? — В доме недостаточно комнат. Молодым господам придется жить вместе.

— Возмутительно! — воскликнул гость, по-рачьи пуча глаза, и от избытка чувств стукнул по полу массивной тростью. — Как вы обращаетесь со своими будущими хозяевами?! Я этого так не оставлю!

"Ха, — подумала Майя, — и Маккинби, и этот господин уверены, что именно они будут главными наследниками. Интересно!"

Хотя первый ей, безусловно, нравился больше. Эдакий шалопай, но веселый, он явно распустил павлиний хвост перед кузиной, только и всего.

— Простите, сэр, — повторила экономка ровным тоном, глядя на скандального гостя, как на пустое место. — Мы рассчитывали на двоих наследников из вашей семьи, а вас шестеро.

— Да как вы смеете? — побагровел он и осекся, только теперь заметив Майю. — А это что за... особа?

— Мисс Тагор — гостья, — миссис Донован бросила на нее мимолетный взгляд и снова повернулась к джентльмену. — Мисс приехала вчера.

— И у нее, конечно, отдельная комната? — едко спросил он. — Моим детям, значит, ютиться вместе, а ей — почет и уважение? И я никогда не слыхал ни о какой мисс Тагор! Какое отношение она имеет к покойному и по какому праву тут находится?

— С вашего позволения, сэр... не имею чести знать вашего имени, я нахожусь здесь по такому же праву, как, полагаю, и вы, — невозмутимо ответила Майя, придержав зарычавшего Джинто. — Я племянница мистера Уоррена.

-Ах, племянница... — протянул тот, сложив руки на объемистом животе. — И чья же вы дочь, если не секрет?

— Папа, не нужно! — не выдержала самая младшая девушка лет семнадцати на вид, с туманными серыми глазами и еще по-детски округлым лицом. Она то и дело поддергивала длинноватые рукава свитера. Выглядела, да и одевалась, она скорее как девочка-подросток, чем как взрослая мисс. — Пожалуйста, успокойся! Давай выпьем чаю и поговорим.

— Фиона! — рявкнул на нее джентльмен. — Не будь размазней!

Глаза девушки наполнились слезами, и ее взяла за руку та, что постарше, в твидовом костюме.

-Мой отец — Майкл Уоррен, — ответила Майя.

-Но вы почему-то Тагор, — удовлетворенно кивнул тот. — Мисс Тагор. Очень интересно!

-Абсолютно ничего интересного, дело житейское, как говорят у меня на родине, — улыбнулась девушка. Да, верно, тут на такие вещи смотрят искоса. — Если вам угодно знать, Майкл Уоррен признал меня своей дочерью, и бумаги у меня при себе. Я предъявлю их душеприказчику мистера Уоррена. Миссис Донован, вы проводите гостей?

-Да, — кивнула та, взглянув на Майю не без интереса. — Мистер Бейнс, позвольте, я покажу вам ваши комнаты. Полагаю, молодые люди расположатся вдвоем в зеленой спальне, а для юных мисс мы подберем комнату попросторнее. Правда, боюсь, кому-то придется ночевать на одной кровати...

-О, не беспокойтесь, мэм, — широко улыбнулась одна из девушек, загорелая, спортивного вида, не так чтобы красивая, но симпатичная и жизнерадостная. Брюки ей очень шли, хотя по здешним меркам, Майя уже знала, считались вызывающими. — Я могу и на раскладушке, и на полу спать, если придется! Я была гёрлскаутом, если вам это о чем-то говорит.

-Бэйби, давай ты потом расскажешь о своих детских похождениях, — нахмурился рослый молодой человек. Несмотря на мужественную внешность (ах, эта квадратная челюсть и мускулистая фигура!) Майе он не понравился: слишком походил на старшего мужчину в черном, только не чертами, а замашками.

-Мальчики, берите багаж, — велел мистер Бейнс, устав от препирательств. — Миссис Донован, показывайте комнаты!

-Сэр, вещи вам принесут...

-Человек должен воспитываться в труде и строгости, — отрезал мистер Бейнс. — Хвала богу, свой чемодан донести я в состоянии, равно как и мои сыновья!

Майя только головой покачала, наблюдая, как гости, подчиняясь гулкому голосу седого джентльмена, распределяются по дому.

"Как саранча!" — подумала девушка, увидев, как мистер Бейнс украдкой пощупал гобелен, а потом по-хозяйски прихватил со столика канделябр.

Джинто с интересом принюхивался, выглядывая из-за ее ног, только черный нос шевелился.

-Привет! — сказала Бэйби, единственная из всех не отправившаяся в комнату. — Я Барбара, а ты?

-Майя, — отозвалась она. — Очень приятно. А вы... дочь мистера Бейнса?

-Упаси боже! — жизнерадостно ответила та и взбежала по лестнице. — Уй, какой симпатичный пес! Ваш? Погладить можно?

-Не мой, но гладить можно, если он не будет возражать, — сказала Майя, и Барбара тут же принялась трепать шелковистые уши. — Так вы...

-Я как бы невеста Тоби, он старший сын зануды, — пояснила Барбара. — Ну, точнее, Бейнсу он приемный, от первого брака его второй жены. Жутко звучит, правда? А "как бы" — это потому, что старый хрыч не принимает свободы отношений, у него можно только молиться, поститься и трудиться. Так что... я поставила Тоби условие: или мы женимся и уматываем от его папаши куда подальше, или я возвращаюсь в Америку. Он пока в раздумьях, ну да я его еще смогу убедить, не будь я Барбара Вилсон!