Арка 8

— Не надо! — вскинулась Эми. — Не надо меня поддерживать!

Она бросилась к Виктории, стоящей с гневным видом посреди коридора, упала на колени, обнимая ноги сестры и закричала.

— Я буду тебя поддерживать! Всегда! Не отталкивай меня!

— Что?! — Слава попыталась высвободить ноги, и у неё не получилось.

Эми ощущала, что её несёт, и не могла остановиться. После жуткого, невозможного, немыслимого обвинения от любимой сестры в эгоизме она должна была оправдаться, объясниться, заставить Викторию понять истинное положение вещей!

— Что ты со мной сделала?!! — заорала Виктория.

— Это лишь небольшой паралич! — затараторила Эми быстро. — Не отталкивай меня! Я не переживу этого! Раньше ты всегда поддерживала меня, а теперь ты так холодна!

— Освободи меня! — рычала Слава.

Волна страха и ужаса била от неё, этот аспект силы Панацея заблокировать не могла. Собственно, она и суперсилу не блокировала, ибо это означало воздействие на мозг. Руки, ноги и сама Слава оставались суперсильными, просто нечем было прикладывать силу из-за того, что мышцы парализовало.

— Я думаю только о тебе, день и ночь! — закричала Эми. — Я хочу поддерживать тебя! Быть рядом с тобой!

— И поэтому ты парализовала меня?! В качестве поддержки?!

— Ты отталкиваешь меня! Не смотришь на меня! Не слушаешь!

— И ты ещё обижаешься на слова об эгоизме?

Обе сестры уже не сдерживаясь, орали так, что трясся особняк.

— Да ты себя послушай! — продолжала обвинять Слава. — Я, меня, я, меня, только и слышно от тебя, что я, я, я, дайте мне, дайте мне! Эгоизм и самолюбование!

— Самолюбование — это к тебе!!! Ты же — девочка с плаката, самая красивая и яркая, любимица Кэрол, не замечающая свою забитую, маленькую сестру!

— Вот, опять ты о себе! Да что с тобой не так?!

— Я люблю тебя, Виктория!!! Вот что со мной не так!

Только проорав это, Эми осознала, что слова, которые она тысячекратно повторяла в голове, вырвались вслух. В наступившей тишине, ошарашенной, звенящей, выражение лица Славы медленно, но верно менялось.

— Что ты сказала?

— Я люблю тебя, Виктория, — собрав всё мужество в кулак, повторила Эми. — Как женщину, не как сестру.

Голос её при этом предательски дрожал, а колени подгибались, но она всё же сказала. Произнеся один раз вслух, повторить всё же было легче. Даже в лицо Виктории.

— Ты помнишь, мы считали, что я иммунна к твоей ауре? — торопливо, почти глотая слова, заговорила Эми, выплёскивая из себя кипящую кашу воспоминаний и эмоций. — Но это оказалось не так! Мне начали сниться сны... неприличные сны с тобой! Я давила всё это в себе! Не смела смотреть на тебя! Пыталась уйти в работу, но оно не заканчивалось! Когда ты носила меня на руках в полёте, мне казалось, что я в раю!

— Так ты всё это время..., — лицо Виктории перекосилось. — Мне это не нужно! Мне не нужна такая поддержка, мне не нужно это... извращение!

— Я ревновала всех к тебе! — заорала Эми, чувствуя, что уже не может остановиться. — Мне хотелось, чтобы ты принадлежала мне одной! Только мне! Я хотела жизнь за тебя отдать, и спасла тебя после атаки Левиафана! И ты говоришь, что я тебе не нужна?! Как ты можешь быть такой жестокой, Вика?

— Жестокой? — Слава ощутила, что паралич мышц постепенно проходит. — Да ты посмотри на себя! Маленькая эгоистка, считающая, что её чувства важнее всего! Значит, Дин умер, а ты радовалась, да?

— Я...

— Отвечай! — выкрик Славы заставил Эми упасть.

Она молчала, не зная, что ответить, и лицо Виктории исказилось гримасой отвращения.

— Наши родители умерли, а ты радовалась. Мой парень умер, а ты радовалась. Эми, тебя называют величайшей целительницей в мире, но ты самовлюблённая маленькая дрянь! Воистину права была мама, когда считала, что ты вся в своего отца-злодея! Город в руинах! Новая Волна разрушена! Наша мама, тётя, брат — умерли, а ты радуешься?! Ты, мелкая рыжая дура, парализовала меня, это твоя любовь, да? Что будет дальше? Ты залезешь ко мне в мозги, показывая свою любовь?!

— Этого не будет!

— Конечно! Потому что я тебе не дам и никогда больше к тебе не прикоснусь! — на лице "ожившей" Виктории презрение мешалось с гадливостью, и от этой смеси Эми сама испытала паралич. — Мы больше не сёстры, и я не желаю быть в одной команде с таким дерьмом как ты!

С этими словами Слава стартовала вертикально вверх, выбив кулаком дыру в потолке и крыше, пройдя их насквозь, после чего скрылась в небе. Эми смотрела в дыру, осознавая, что только что своими руками убила всякую возможность на любовь Виктории, и ощущая, что сама умирает вслед за осознанием, не в силах встать с пола, пошевелиться.

Нервы её не выдержали, и она разревелась, навзрыд и взахлёб, полностью выпав из реальности.

Ногарэ 8.8

11 мая 2011 года, Броктон-Бей

Лиза проводила взглядом улетевших Славу с Панацеей и огорчённо цокнула языком. Хитрый План по завязыванию разговора с Панацеей под видом выражения сочувствия и с дальнейшей обработкой сорвался, и вряд ли в ближайшее время представится другая возможность для разговора. Панацея перемещалась между домом и госпиталем, и ни там, ни там поговорить толком не удалось бы, по совокупности обстоятельств.

Разве что устроить налёт всем отрядом, но тогда на дружелюбие Эми точно можно было не рассчитывать. Лиза хмыкнула, щелчком сбила с рукава насекомое Муравья и начала пробираться через толпу, собираясь покинуть холм. Мемориал её интересовал только как возможность приблизиться к Панацее, ну и ещё собрать немного информации о масках. Легенда с командой из Нью-Йорка ещё побудут в городе, но недолго, Жаба покинул Броктон-Бей после пресс-конференции, даже не оставшись на открытие мемориала.

И это было очень плохо, для Лизы, разумеется.

В остальном же дела складывались относительно нормально. Никто из Неформалов не погиб в атаке Левиафана, проживание на одной базе со Странниками хоть и несло с собой трения и ругань, но всё же не переходило в прямое противостояние. Что же касается противостояния и вытеснения других суперзлодеев из города, то до него, по расчётам Лизы, должно было пройти ещё какое-то время, предположительно от трёх до десяти дней.

Когда Лиза добралась до подножия холма, в спину ей что-то упёрлось и раздался смех.

— Аиша! (Aisha Laborn) — оклик Брайана заглушил возмущённое шипение Лизы. — Я же сказал тебе сидеть... дома.

Он потащил её за руку в сторону, и Лиза невольно ухмыльнулась, увидев возмущение на лице младшей сестры Брайана. Как и Мрак, она была чернокожей, но триггер, в отличие от брата, владевшего суперсилой уже четыре года, пережила лишь недавно, во время нападения Левиафана. Не сказать, что это было широко известным фактом, но кто хотел, тот знал, что во время атаки Губителей и после неё количество свежих триггеров резко подскакивало.

— Братец, — оскалилась Аиша.

— Вот уж и вправду — Чертёнок (Imp), — проворчал Брайан прозвище Аиши, и обратился к Лизе. — Извини, я не уследил за ней.

— Ну, никто из нас не смог бы за ней уследить, — ухмыльнулась Лиза.

Оставшаяся одна дома во время удара Левиафана, Аиша настолько хотела спрятаться, что получила суперсилу Скрытника, и теперь люди замечали её присутствие только тогда, когда она сама хотела. Аиша, разумеется, ещё не наигралась с суперсилой и постоянно шутила шутки в стиле Алека-Регента, с которым просто замечательно спелась, буквально мгновенно. Всего лишь два дня назад Мрак уступил Чертёнку и принял её в банду, а казалось, что она среди Неформалов уже год.

— Но, — голос Лизы стал серьёзным, — всё равно тебе здесь не место.

— Где хочу, там и хожу! — вскинула голову Аиша.

— Раз ты в команде, то надо всё же слушаться приказов, не говоря уже о том, что здесь слишком много камер, телефонов с камерами и прочей техники, против которой твоя сила не сработает.

Они уже отошли от основной толпы, но всё равно Лиза понижала голос, чтобы их не расслышали.

— Пусти! — Аиша вывернулась из хватки Брайана и исчезла.

— Кажется, тут кто-то был, — сказал Брайан, оглядываясь.

— Неважно, всё равно план сорвался, нужно вернуться в убежище, — ответила Лиза, взмахнув рукой.

— Но почему у меня ощущение, что нас было трое? — не сдавался Брайан.

Лиза лишь пожала плечами. Мало ли что кому мерещится? Гораздо важнее было вернуться на базу и спокойно подумать в тишине и темноте, обдумать новый план и новое поведение в изменившихся обстоятельствах. Выверт её вроде бы ни в чём не подозревал, но это не означало, что завтра всё не переменится, совсем не означало.

Нужно было затаиться и терпеливо работать над подготовкой новой плана по избавлению от Выверта.

* * *

— Ебать, этот город наш, вы чувствуете это? — Толкач шумно втянул ноздрями воздух.

— Дерьмом воняет, — смачно харкнула Скрип, — как будто сотня бомжей обосралась!

— Да нет, это наш Сочник (Mush) себе новые наряды от модных, ебать их, модельеров примерил! — загоготал Толкач.

Сочник, сидевший на носу огромного "монстромобиля" Скрип, даже не повернул лысой головы. Он наслаждался теплом, сложив тонкие ручки на выпирающем животе, сверкая розовой кожей на солнце. На поверхности грязной, пополам с глиной, воды, медленно, лениво расходились волны, поднятые колёсами творения Скрип. Она была Технарём, и творила огромные машины, находившие глубокое одобрение у Толкача, лидера банды Барыг, который считал, что уродливые творения Скрип дополняют его имидж.

Сейчас Толкач в своём обычном тёмно-синем обтягивающем костюме, с простенькой маской, прикрывающей нижнюю часть лица, вскочил на ноги и заорал:

— Эй, отбросы Доков! А ну вылезайте, крысы, из своих смердячих нор! Папа Толкач принёс вам вкусняшку!

Увидев, что из-за углов выглянули первые, самые любопытные, из обитателей Доков, Толкач заорал ещё громче:

— Пока эти ебучие мажоры там, на холме, собрались для совместной дрочки, мы здесь можем неплохо вштыриться! Налетай! Первая доза — бесплатно, вторая и третья — за полцены!

— Мы так разоримся, — пробормотала Скрип.

— Спокойно, — вполголоса ответил ей Толкач, — всё учтено могучим интеллектом!

Тут он обратился к двум подручным из банды:

— Так, жопы в руки, взяли ящики и торгуйте, кто будет руки тянуть — рубите нахуй, теперь мы тут закон!

— Босс, нас двое, а их вон сколько, — с сомнением протянул один.

— А если маски появятся? — закивал второй.

— Трусы, блядь! — Толкач сбросил их с подножки машины и бросил ящик прямо в грязь. — Я рядом буду, уебаны!

Он повернулся к Скрип и сказал:

— Давай к тому вон зданию, с пиздой на крыше.

— Это..., — начала говорить Скрип, заводя монстромобиль.

— Пизда, только из металла! — заржал Толкач. — Надо будет нашему новенькому предложить, чё ему всё время пар из жопы пускать, пускай поебётся!

Металлолома он услал на вторую точку, в поддержку дюжины самых толковых бойцов, не успевших окончательно сторчаться, чтобы никто не мешал торговле. Где-то здесь, по верной наводке, располагалась лаборатория сраных азиатов, в которой варили азиатскую наркоту. Монстромобиль Скрип, переваливаясь на камнях и обломках, пополз к зданию, и Толкач самодовольно улыбнулся.

Через неделю весь рынок наркоты в городе будет под Барыгами, спасибо ёбаному Губителю!

* * *

— А я говорю — нечего делиться! — железная лапа Крюковолка ударила в стену, выбив кусок сырой штукатурки. — Сила Империи — в единстве!

— Единство недостижимо без лидера, — медленно, нарочито лениво растягивая слова, ответила Чистота, сидящая напротив. — Кто будет им после Кайзера?

Выжившие в бойне с Левиафаном маски Империи переглянулись. Они отстояли своё право находиться в Броктон-Бей, но какой ценой! Помимо Чистоты и Крюковолка, в пустом доме на окраине Бульвара находились четверо: Руна, Отала, Фенья и Паладин. Ещё выжил Туман, но он ушёл в себя после гибели Ночи и почти не реагировал на окружающих. Кайден, честно говоря, очень тревожил этот момент — сорвавшийся Туман мог наделать кровавых дел, как, впрочем, и любая другая спятившая маска.

— Скажем начистоту, у Кайзера было три лейтенанта, я, ты, — палец Крюковолка, даже тут не снимающего маску, ткнул в сторону Кайден, — и Блицкриг, наш дорогой Джеймс, которого он выделял среди всех остальных. Но Блицкриг мёртв, значит лидером быть кому-то из нас.

— И, разумеется, Брэд, — Кайден нарочито обратилась к Крюковолку по имени, — ты видишь в этой роли себя?

— Нет, — неожиданно ответил тот. — Макс собирался отдать тебе Империю через год, если не наведёт в городе порядок и не докажет эффективность своих методов? Думаю, можно сократить срок, потому что Кайзер уже точно ничего не сделает.

Проблема заключалась ещё и в том, что Империя Восемьдесят Восемь фактически состояла из четырёх групп. Фенья и Отала относились к группе Кайзера, Паладин и Туман входили в команду Кайден, Руна подчинялась Блицкригу. Не исключено, что поэтому Крюковолк так быстро сдал назад, подумала Кайден. Без команды за спиной он почти никто. Да, Крюковолк силён — пережил удар Левиафана, разорвавший его пополам, и сражался потом не хуже остальных. Но волк-одиночка против команды не устоит, а у Брэда за плечами несколько отправок в Клетку. Если он будет один, некому будет позаботиться о побеге.

Подведя цепь размышлений к логическому итогу, Кайден улыбнулась и посмотрела на остальных.

— У меня нет возражений, — шмыгнула носом Руна.

Конечно, если бы не Отала, даровавшая раненым поочередно регенерацию, часть масок Империи еще лежали бы, приходя в себя от ран. И момент был бы непоправимо упущен, подумала Кайден, переводя взгляд, собственно, на Оталу. Та посмотрела в ответ, и Чистота прочитала ответ в этом взгляде. Умея наделять других суперсилами, Отала не могла даровать себе ни одной из них. С учётом её возможности наделять регенерацией, одной ей не выжить, придётся идти либо в другую банду, либо под крыло Протектората и СКП, которые ради целительницы закроют глаза на её имперское прошлое, хотя, конечно, не преминут назначить пару публичных исповедей на тему "Как я осознала, что идеология Империи — это очень плохо".

— Я согласна, — кивнула Отала.

— Я и так пойду за вами, — громыхнул Джастин — Паладин.

— Мне всё равно, — пробурчала Фенья.

Поговаривали, что Кайзер спал с близняшками Феньей и Меньей, но Кайден на девяносто девять процентов была уверена, что это враньё. Но вот то, что сёстры были сильно привязаны друг к другу и крепко уважали лидера Империи, было чистой правдой. Пережить одновременную потерю двух самых близких людей... Кайден попыталась представить потерю Астер и со вздохом признала, что Фенья ещё неплохо держится.

— Тогда не будем терять времени, — сказала Чистота. — Мемориал и память — это прекрасно, но мало что нам даёт в плане восстановления Империи, влияния и операций. Рядовой состав уцелел?

— По большей части да, попрятались по убежищам, — ответил Крюковолк, — но склады попорчены, и товар на них тоже.

— Что с оружием?