Ведьма Вильхельма

— Моё? — я немного стушевалась, ведь моё имя на самом деле довольно громкое, особенно для дочери простого барона. — Моё имя состоит из двух слов — страна или родина и богатство. Что-то вроде, обогатившая страну или приносящая богатство в страну. Мой отец любил говорить, что я не приношу богатство, а я сама самое главное богатство в стране.

Я рассмеялась, вспомнив Вилмара. Барон Хольм очень любил меня, наверное, именно поэтому и дал такое имя. Горечь от потери тут же дала о себе знать, но я старательно запрятала её подальше.

— Думаю, ваш отец был не так далек от истины.

Я глянула на Охтарона и смутилась.

— Льстец! — фыркнула я. — Ну, что вы там надумали, про хелга? Поделитесь со мной своими мыслями.

— Это вовсе не лесть, я думаю также как и ваш отец, но если вам не хочется говорить об этом, и вы хотите сменить тему, то будь по-вашему. Не знаю, может, я сейчас скажу глупость, но это единственное, что приходит на ум. Этот хелг никакой не слуга, а самый настоящий бог, кем-то плененный и удерживаемый бог. Вполне может быть, он какой-нибудь темный бог. Это если Вильхельм его убежище.

— Почему вы так решили?

— Сами подумайте. Вервольфы, арахны, как вы их называете, блуждающие призраки, да и сам Вильхельм не производит впечатление светлого и радужного места. Не думаю, что светлый бог стал бы творить таких созданий.

— Думаете, он плохой? — почему-то я даже приуныла. Мне хотелось всё-таки помочь хелгу.

— Темный, ещё не значит, плохой. Вам ли это не знать.

Я хотела спросить, откуда это мне о таком знать, но передумала, спросила немного другое.

— А почему вы вообще решили, что он не тот, за кого себя выдаёт?

— Ни с чего. Просто сделал предположение. Мне кажется, мир без богов существовать попросту не может. Я изучал историю, и вот что скажу, в последние тысячелетия не было ни единого дня, чтобы не было войны. Не потому ли, что боги, как и сказал этот хелг, ушли, а полностью погрузиться нашему миру в первозданный хаос не дает единственный бог, которого кто-то зачем-то пленил? Как вы думаете?

— Думаю, что это интересная мысль. Если верить словам хелга о том, что богов в этом мире больше нет, то становится понятно, кто именно одобрил наш с вами брак. Хелг. Боюсь, он всё-таки так и не ответит никогда на мои вопросы. Мне остается надеяться, что, освободив его, я не совершу самую большую ошибку в своей жизни. Но, когда я смотрю на него, я совершенно не ощущаю опасности, хотя порой и бывает страшно. Как вы себя чувствуете?

— Практически здоров.

— Вот и отлично. Сейчас надо поесть, потом немного поспать и завтра пойдем за минералами, а после домой.

— Не думаю, что земля там высохла, чтобы можно было начать строительство.

— Скорее всего. Но мне нужно сварить зелье, которое позволит скреплять камни между собой. К тому же, я тут подумала и вспомнила одну штуку. Варить её очень долго, но зато, можно будет сократить время для обтёсывания.

— А если сделать эти ваши... кирпичи, кажется?

— Можно, но камни намного долговечнее. Я понимаю, что строить из камня долго, но уверяю вас, благодаря этому составу время сократится. Думаю, будет даже быстрее, чем строить из кирпича.

— И что это за зелье такое? — Охтарон немного повернулся, видимо, лежать на спине уже устал. По его виду было понятно, что ему на самом деле намного лучше. Бледность прошла, и глаза перестали лихорадочно блестеть.

— На основе зелья расщепления, только оно не будет растворять полностью, а станет размягчать камень. Конечно, только самый верхний слой, так как пропитать булыжник полностью никакого зелья не хватит, но, думаю, и этого будет вполне достаточно. Людям останется только срезать все неровности и сложить камни друг на друга.

— Впервые слышу о таком. Честно говоря, ваши знания меня порой очень удивляют. Я даже себя совершенно глупым на вашем фоне начинаю ощущать.

— Бросьте, — улыбнулась, чуть наклонившись. — Если мы начнём говорить о мечах, войне, тактике и обо всем таком прочем, то вы сможете убедиться, что в этой области я полный ноль. Ах, еще плохо знаю историю, не сильна в географии. Честно говоря, учиться я никогда не любила. Знаю лишь самый минимум, который необходим был для поступления в академию. А зелья, даже не знаю, почему так усердно всё это заучивала. Может, это именно то единственное, что мне всё-таки нравилось.

— Может, мне давать вам уроки по истории и географии?

— Думаете, стоит? — тут же поморщилась, представив, что снова надо будет что-то учить, запоминать.

— Почему нет? Вы ведь не собираетесь всю свою долгую жизнь прожить в этом лесу. Однажды мы с вами сможем выбраться во внешний мир. А я ведь всё-таки сын Князя эльфов. Думаю, хорошо бы вам ещё и политический уклад в ближайших странах знать. И ещё надо выучить эльфийский. Это обязательно. Если вы окажетесь в моем доме, то некоторые весьма неприятные личности, более чем уверен, решат вас проверить. Конечно, я постараюсь не позволить, но ведь я не могу находиться рядом постоянно.

Охтарон говорил, а я ощущала, как в горле встал комок. То есть, сейчас он на полном серьезе планирует нашу дальнейшую совместную жизнь? Это что же получается, он хочет видеть меня своей женой и дальше? То есть не только на то время, пока я пытаюсь восстановить ему руку?

Ощутив, как Охтарон положил руку мне на щеку, посмотрела на него.

— Вы выглядите странно? Что-то не так? — спросил он, большим пальцем поглаживая мою щеку.

— Я... — начала говорить и запнулась, стараясь успокоить расшалившееся сердце. — Я не люблю политику, но вот эльфийский бы с радостью выучила.

После этого разговора, я, как следствие, ночью так и не смогла толком уснуть. Меня буквально разрывало от противоречивых чувств. Мне и хотелось верить, и было ужасно страшно обжечься. Кругом от меня требовался выбор. Верить хелгу или нет, стоит ли доверять словам Охтарона или же он мне нагло врёт. Это сложно. Как же просто было в детстве, тогда передо мной не стояла таких сложных задач.

Так и не заснув, поглядела на Охтарона, который безмятежно спал на другой стороне нашего шалаша-палатки. Иногда мне кажется, что он совершенно ни о чём не беспокоится. Вспомнить хотя бы тот момент, когда я сказала, что у него теперь нет руки. Он на это лишь едва заметно нахмурился и только. Будто его и не беспокоила такая мелочь. Хотя многие на его месте точно впали бы как минимум в истерику, которая после вылилась в депрессию. Да таких моментов полно. Иногда мне кажется, что его эмоции словно заморожены. Неужели, это такое воспитание? Или же все эльфы такие? Как жаль, что раньше особо ими не интересовалась.

Немного покрутившись, поняла, что уснуть мне всё-таки не получится. Пошарилась в своей сумке и достала артефакт. Стараясь, не шуметь, вышла наружу. Около костра сидел Бьярде и задумчиво кидал в него небольшие веточки.

— Не спится, госпожа? — спросил он, пытаясь встать, но я махнула рукой, давая понять, что делать это не обязательно.

Осмотревшись по сторонам, поняла, что сейчас часа четыре, не больше. Здесь внизу было всё ещё темно, но уже не так непроглядно, как ночью. Предрассветное время.

— Хотите пить, есть? — снова подал голос вервольф.

Я села на небольшой пенек с другой стороны костра. Есть точно не хотелось, а вот пить.

— Пить.

Бьярде тут же встал и подошёл к большому котелку неподалеку, накрытому крышкой.

— Недавно сделал отвар по рецепту моей бабушки. Он хорошо восстанавливает силы. Конечно, это не ваши зелья, но тоже ничего.

Налив в кружку отвара, Бьярде отдал её мне, сам снова же садясь на прежнее место.

— Спасибо.

Отпила отвар и тут же похвалила мысленно бабушку вервольфа. В отваре действительно были травы, которые я обычно кладу в зелья восстановления. Вот если к этому отвару прибавить еще магическую силу, тогда он стал бы полноценным зельем.

Отвар был всё еще горячим. Подержав немного кружку в руках, поставила её у своих ног и стала рассматривать артефакт.

Не думаю, что это безделушка. Хелг, насколько я успела заметить, к шутникам не относится. Узоры упорно напоминали мне руны. Хотя я никогда не увлекалась ими, но пару раз в жизни, как и любой из нас, видела. Поводив по узорам кончиком пальца, попыталась уловить хотя бы какой-то смысл, или же выудить из памяти какие-нибудь ассоциации. Всё-таки в академии я много на что натыкалась, пока разыскивала в библиотеке старые рецепты зелий. Но, увы, эти руны мне совершенно ни о чём не говорили. В этом мире их я никогда не встречала.

Мысли мои текли плавно, ненавязчиво, будто я заснула с открытыми глазами. Я вспоминала всё о том, что когда-либо встречала про похожие знаки. Образы перескакивали с одного на другой, но ничего похожего так и не находилось, пока я не вспомнила наш замок.

Я в подробностях вспомнила свою комнату, сейчас подивившись той совершенно убогой обстановке. Всё-таки тут глубокое средневековье. Вспомнила, что в комнате у меня есть тайничок, в котором я прятала редкие монеты, которые давал мне отец. На них я хотела купить одно ожерелье, которое когда-то видела в столице.

Когда-то давно, когда я была маленькой, мы посещали столицу, вот там я и увидела невероятное по своей красоте ожерелье. Просить отца купить не стала, так как за день до этого мы с ним повздорили. Тогда я решила, что накоплю и сама себе куплю. Со временем цель накопления позабылась, но монеты складывать в небольшой сундучок я не перестала. А ведь сейчас, вспоминая то ожерелье, понимаю, что оно не было таким уж красивым. Наоборот, обработка камней в нём оставляла желать лучшего. Наверное, даже хорошо, что отец тогда не отдал за такое непомерно большую сумму.

Я будто на самом деле увидела один из камней, который можно было отодвинуть. Да, именно за ним и был мой тайник.

Мысли потекли дальше. Вот коридор, казавшийся мне сейчас слишком тёмный и неуютным. Вспоминая свой замок сейчас, я понимаю, насколько всё в нём было грубым, неотесанным и совершенно тусклым. Просто груда камней. Стены коридора черные от копоти, редкие гобелены потрепанные временем и годятся, в лучшем случае, на половые тряпки. А ведь на самом деле они считались весьма хорошими и дорогими. Сейчас, имея воспоминания о прошлой жизни, в которой искусство шагнуло далеко вперед, я понимаю, что даже наш серенький замок можно было переделать во что-то невероятное. Но тогда, в детстве мне наш замок казался богатым, красивым и просто чудовищно большим.

Ведомая любопытством, спустилась на первый этаж, оглядывая большую залу, в которой мы обычно кушали. Большой камин, длинный каменный стол, всё те же гобелены, черные стены и потолок.

Мимо меня кто-то прошёл, отчего я невольно отшатнулась, недоумевая. Только сейчас я заметила, что окружающий меня мир совершенно не такой, как обычно. Воздух вокруг чуть подрагивал и изредка, то тут, то там, вспыхивали и гасли вязкие пятна. На что это было похоже? Вы когда-нибудь лили в ванну шампунь или же жидкое мыло? Помните, как оно медленно растворялось в воде. Вот и здесь примерно то же самое.

Первой моей мыслью было, что я попала на изнанку, но всё вокруг было совершенно не таким, слишком реалистично. Если бы не пятна, то я и вовсе подумала бы, что снова оказалась в своем замке. Ах, а ведь мимо меня кто-то прошел. Резко обернувшись, заметила, как пятна стали закручиваться, будто я действительно потревожила своим движением воду. Немного подумала и решила, что спешить не стоит. Если это не сон, то мне просто необходимо быть осторожной.

Стоять на месте смысла не было, поэтому я медленно пошла в ту сторону, в которой, как мне показалось, двигался прошедший мимо меня человек. И как я его сразу не заметила? Тут же все настолько реалистично, что выпустить из вида человека попросту невозможно. Стоило мне подумать об этом, как прямо рядом со мной чуть ли ни материализовался еще один. Откуда они берутся?

Я в первое мгновение подалась панике, но практически сразу поняла, что меня не видят. Значит, это действительно изнанка, но почему такая... нормальная? Помню, поначалу, когда я увидела Охтарона, даже сразу не разобрала, что передо мной живое существо, настолько облик был смазанным и неразборчивым. Это потом, я немного приспособилась и смогла даже черты лица его немного рассмотреть. Мои мысли прервались, когда один из людей стянул с себя замысловатый шлем. Он тряхнул головой, позволяя длинным волосам свободно упасть на плечи.

— Этот шлем мне уши натирает.

Я сглотнула, отступая на шаг назад. Голос был таким отчетливым, что мне казалось, я на самом деле рядом с ним. А ещё это был не человек. Это был эльф! Типичный такой красавчик эльф, с длинными, светлыми волосами и острыми ушами.

— Надень. Сменный увидит без шлема, попадёт тебе на орехи, — послышалось позади.

Я обернулась, тут же замечая в метре от меня второго эльфа. Тот был, в отличие от первого в шлеме, но вот красивое лицо и глаза цвета темной зелени всё равно выдавали в нём эльфа. А ещё рост. Оба они были почти под два метра, но всё равно не выглядели долговязыми и неуклюжими. Я бы назвала их высокими и стройными. Сейчас, смотря на них, и вспоминая тех двоих, что провожали нас до Вильхельма, я в очередной раз убеждаюсь, что Охтарон не похож на эльфа. Он, несомненно, красив, но его красота скорее мужественная, чем вот такая... идеальная.

— И сколько мы будем еще торчать в этом каменном мешке? — спросил первый эльф, с явной неохотой натягивая шлем обратно. — У меня от этого замка скоро изжога будет. Тут так убого, что смотреть тошно. Всё-таки у людей совершенно нет чувства прекрасного.

— Откуда ему у них взяться, если они живут так мало. За такой небольшой срок невозможно ничего постичь. Они только и успевают, что плодиться, чтобы их раса не исчезала. По мне так людей стоит пожалеть. Их тела слабы, слишком уязвимы и срок жизни мал. По-сути, у них есть не больше тридцати лет, потом же они начинают болеть, стареть, а затем и умирать. А учитывая, что половину из этих тридцати, они как бы дети, то на жизнь им остается всего пятнадцать лет. И за эти годы им надо сделать очень многое. Не думаю, что в таких условиях кто-то будет думать о красоте или же о прекрасном.

Эльфы замолчали, так как к ним подошли ещё двое.

— Сменяемся, — сказал один из подошедших.

— Опять в подвал, — заныл самый первый.

— Не спорить, Минаниэль.

— Да, да, подвал так подвал.

Кажется, это парень весьма буйного характера, а может, просто ещё совсем молодой. Немного постояв, решила пойти следом за ними.

— ... любителем этих короткоживущих коротышек.

Услышала я слова первого эльфа. Кажется, тема людей еще не окончена.

— Насчет коротышек я бы с тобой поспорил. Многие из них имеют высокий рост. Да и люди по-своему симпатичны.

— Ага, особенно те, что живут в городах. Я как вспомню, как там воняет, так воротить начинает.

— Тут ты прав. К сожалению, запах у людей на самом деле бывает отвратительным. Вот ещё одна причина, чтобы их пожалеть — им приходится слишком много мыться, чтобы хотя бы немного убирать свой запах.