Ведьма Вильхельма

— Я должна посмотреть.

Несмотря на то, что я могла вполне себе нормально стоять, Охтарон ненавязчиво придерживал меня. Поначалу, конечно, попытался остановить, но во мне буквально бурлило нетерпение, так что ждать я больше не могла.

Подойдя к котелку, постояла с минуту, собираясь с духом, и убрала крышку. Изумрудное зелье с едва уловимым серебристым отливом.

Я выдохнула и счастливо заулыбалась, а потом и вовсе рассмеялась, обнимая Охтарона.

— Получилось, — прошептала я, приподнимаясь на цыпочки и целуя эльфа в приоткрытые в удивлении губы. — Многокомпонентное зелье восстановления.

— Что?

Охтарон снова нахмурился, отступая на шаг.

С того дня, как мы были в Вильхельме прошло довольно много времени. Всё время было буквально забито под завязку делами. Король, принц, учеба, тренировки, строительство.

Поселок почти завершён. Моё зелье растворения очень поспособствовало. Люди буквально за лето построили себе дома. Думаю, если человек захочет, то может совершить и невозможное. Правда, мне пришлось убедить их, что замок для меня будем строить в следующем году. Конечно, они сопротивлялись, но я лишь показала им рисунок, какой именно хочу, как все вопросы отпали. Почему? Думаете, я им какую-то хибарку показала. Как бы ни так! Лихтенштейн отдыхает! Народ проникся ко мне уважением. Пообещали, что сделают в лучшем виде.

Урожай собрали хороший. Под осень заставила их мостить все улицы тонкими каменными плитками, напоминая, какое тут болото в сезон дождей. Также рассказала, что хорошо бы сделать систему слива. Прорыли желоба вдоль улиц. Было бы вообще замечательно, если бы ещё и канализацию сделать, но времени на это совсем не оставалось. И так народ с утра до ночи работал, как проклятый, но никто не жаловался.

Я поддерживала их всеми силами, постоянно отпаивая зельями, если кто-то слишком надрывался. Люди понимали, что нужно торопиться и не отлынивали. К осени поселок был больше похож на милый одноэтажный городок. В нём ещё было много работы, но уже сейчас людям не приходилось ютиться в одном бараке. У каждого было достаточно земли, чтобы посадить немного овощей и построить какой-нибудь сарай для живности. Пшеницу и другие злаки сажали за пределами деревни.

Быт постепенно налаживался. Ко мне часто приходили. За советом, когда болели, рожали. Когда что-то случалось. Не знаю, кем именно меня видели все эти люди, но я тихо радовалась, видя, как растет деревня, как строятся дома и как сияют улыбки на лицах.

Понятное дело, что вся эта суета и море работы не могли оторвать меня от самого главного. От зелий. Кстати, люди не обманули. После того, как они заверили меня, что теперь будут сами мне носить ингредиенты, они на самом деле, не переставая, носили всё, что им только попадалось на глаза. Что-то было бесполезным, что-то на самом деле полезным. Каждый день я варила зелья, самые разные, начиная от лечебных, заканчивая поисковыми.

Охтарон тоже не сидел без дела. Сколотил группу из людей, и шатался по всей округе, исследуя. Бьярде повсюду следовал за ним. И не потому, что я попросила, просто как-то так получилось, что эти двое сдружились. Эльф даже в поселке вервольфов побывал, а потом мне это подробно расписал. Мне кажется, они облазили всю долину, ближайший лес, даже в горах побывали. Пришли оттуда все израненные. Оказалось, там живут горные тролли, с которыми они и покусались. Охтарон потом неделю бурчал, что он им ещё покажет. В следующий раз, после вылазки в горы, эти двое вернулись довольными. Не знаю, как, но они задружились с этими троллями и решили с ними торговать. Ага, я тоже удивилась. Мы им мясо, они нам всё, что только можно найти в горах.

А ещё, оказалось, что мы почти на самом краю Вильхельма. То есть, если стоять лицом к горам, то позади нас будет лежать дорога, по которой мы пришли в долину, слева громадный лесной массив, который тянется до самой пустыни. А вот справа... достаточно перейти долину, войти в Вильхельм, и идти по нему всего два дня. А дальше? Дальше барьер, за которым было обычное поле. Конечно, за барьер никто не выходил.

Так вот, в один момент я поняла, что готова. Вот просто проснулась с утра и поняла, что именно сегодня нужно. Это было ужасно трудно, но судя по цвету зелья, я справилась.

— Вы говорили... — Охтарон моргнул, а потом облизал пересохшие губы. Сразу видно, что эта тема цепляет его сильнее, чем он хочет показать. — Вы говорили о нескольких годах.

— Да, я помню, — улыбнулась. — Но я проснулась и поняла, что смогу. Ингредиенты я давно собрала. Заклинание было вызубрено так, что ночью спроси — повторю, не просыпаясь. Я сама не знаю, почему так, но... Неужели вы не рады?

— Не рад? — Охтарон внимательно посмотрел на меня, словно не верил, что я вообще существую и сейчас стою напротив него. — Я не могу поверить. И я счастлив, наверное. Когда мы... когда мы попробуем.

— Если у вас есть дела, то отменяйте. Предупреждаю сразу, что процесс этот долгий и болезненный. Думаю, что примерно с пару неделю вы будете лежать пластом.

— Почему?

— Как это почему? — всплеснула руками, поражаясь недогадливости эльфа. — Вы же не думаете, что ваша рука просто появится ниоткуда, и всё? Вы вообще как представляете этот процесс?

Охтарон задумался.

— Честно говоря, не задумывался об этом.

Я отошла от эльфа и села на стул. Все-таки приготовление зелья отняло у меня столько сил, что я даже в обморок упала. Не думала, что мне придется потратить столько сил.

— На самом деле процесс восстановления утерянной конечности или внутренне органа очень не прост, — начала говорить, дождавшись, пока Охтарон сядет напротив меня. — Благодаря зелью, клетки в этом месте начинают размножаться с большой скоростью. Для такого деления нужно громадное количество энергии, часть из которой будет предоставлять зелье, а часть клетки станут тянуть из организма. Уверяю вас, отток энергии будет сумасшедшим. От этого чувствовать вы себя будете не самым лучшим образом. Это неизбежно. Но! Если бы этого было достаточно. То, что клетки будут делиться, еще не значит, что они станут делать это в нужном нам направлении, формируя именно руку. Это может выйти и просто бесформенная клякса из живых клеток организма. Вот тут опять в силу вступает зелье. Любой человек имеет ауру. Она содержит в себе информацию о нас. Кстати, эту информацию мы можем на интуитивном уровне считывать. Так вот, в том месте, где была ваша рука, аура осталась. Она, конечно же, несет в себе информацию, что руки больше нет, но сама аура никуда не делась, поэтому у вас время от времени бывают фантомные боли. И в этой ауре есть слепок того, как именно должна выглядеть ваша рука. Где должны быть кости, мышцы, связки, сосуды. Зелье, опираясь на этот слепок, выстроит клетки в нужном направлении, придав каждой из них именно то свойство, которое требуется. Там, где должна быть кость, образуется именно кость. Где мышца, будет именно мышца. И еще зелье 'убедит' ваш мозг, что вы никогда руку не теряли. Это нужно, чтобы мозг снова включил её в состав организма и начал посылать необходимые импульсы. Без этого рука, даже если будет совершенно здоровой, не станет работать. Мозг её просто 'не увидит', так как 'помнит', что её нет. В общем, вы поняли. Зелье также привяжет физическую составляющую к ауре, ведь если этого не сделать, то аура по-прежнему будет считать, что руки нет. Теперь вы понимаете, насколько это сложный и трудоемкий процесс?

Я замолчала, пытаясь понять, нормально ли я объяснила или же без пол-литра не разберешь.

— Я в очередной раз убеждаюсь, что вы просто невероятны. У меня даже в голове не укладывается, насколько это все может быть сложно. А вы не только понимаете, но ещё и варите нечто такое, что может сделать всё то, что вы сейчас перечислили. Мне кажется, быть магом проще.

Я рассмеялась, не скрывая, что очень довольна похвалой. На самом деле работа действительно проделана громадная и мне есть, чем гордиться.

— Ничего не проще. На самом деле, вы просто не задумывались, как работают ваши заклинания. Это очень и очень сложный процесс, в который, если вникнуть можно ненароком сломать мозги. Просто технология заклинаний давно отработана, и магам сейчас нет нужды углубляться в сам процесс. Сплел заклинание малого лечения, а как она работает, думаю, мало кто сейчас задумывается об этом. Так, об этом можно говорить долго. Ну, вы готовы?

— Что? Прямо сейчас? Вы уверены, что все выйдет?

— Не сомневайтесь.

Я встала и подошла к нему, тут же обнимая за шею. Наклонившись, мягко поцеловала в губы, практически сразу отстраняясь, но рука Охтарона не дала мне отойти далеко. Он обнял меня и притянул ближе.

— Я не сомневаюсь, — прошептал он, целуя меня в шею. Это, как и всегда было, очень приятно. — Просто волнуюсь.

— Не стоит, — подавив дрожь и зарождающийся стон, я выбралась из его объятий и отошла обратно к котлу. Кажется, скоро меня съедят, и я буду этому очень рада. Даже не знаю, как мне удавалось удерживать его на расстоянии вытянутой руки всё это время. Порой мне кажется, что у него стальное терпение, а нервы сделаны из титана. Но иногда его взгляд, который следовал за мной, становился настолько ужасающим, что у меня подгибались колени. Это уже даже не желание, это какая-то жажда обладания. Не понимаю, как так вышло. А, собственно, что не так? Почему бы и не сейчас? Это решение пришло ко мне так просто и легко, словно что-то вдруг щёлкнуло в голове и разрешило. — А знаете, давайте затопим сегодня баню. Я хочу помыться. А завтра с утра начнём ваше лечение. Как вам такое?

Если Охтарон и удивился, то не показал этого, лишь кивнул и вышел на улицу.

Да, баня моя идея. Поначалу людям не очень нравилось мыться в душной и жаркой бане, но когда я провела пару разговоров, насколько это полезно для здоровья, то постепенно люди стали ходить в неё. Особенно после того, как видели, что сама я в неё хожу постоянно.

Вытираясь, я ощутила, как у меня все содрогается внутри. Сегодня. Неужели я, наконец, узнаю, каково это? Покосившись на небольшой флакончик, вздохнула и потянулась к нему. Взяв, открыла и залпом, отметая все сомнения, выпила. Нет, это не противозачаточные. Это зелье позволяет практически безболезненно лишиться девственности. Не хочу, чтобы мой первый раз был омрачен слишком сильной болью.

Не знаю, о чём говорили те двое эльфов в моем старом замке, но Охтарон часто признавался, что мой запах сводит его с ума. Именно поэтому я редко пользовалась кремами, хотя все они были моего собственного изготовления на основе трав.

Обмотавшись большим полотенцем, накинула сверху плащ. Никакого платья и сорочек! Тем более ничего сексуального у меня нет, так что будем соблазнять девственной обнажённостью. Хотя не думаю, что его придется долго соблазнять.

Охтарон мылся первым, поэтому надеюсь, он там не уснул. Будет весьма забавно, если это так. Я прихожу вся такая готовая, а он сопит в две дырочки.

Тихо посмеиваясь, вышла на улицу. Было уже темно. Прохладный ветер тут же остудил мою мокрую голову. Хоть я и успела немного подсушить волосы, но всё-таки не до конца. Поежившись, поскакала к дому. На крыльце оказался Охтарон.

— Вы сегодня долго. Я уже собирался идти искать вас, — поделился он. — Пойдёмте, сегодня холодно.

Юркнув в приоткрытую дверь, стушевалась. И что дальше? Как предложить? Что вообще делать? Кажется, паника была написана на моём лице такими отчётливыми буквами, что эльф тут же заметил.

— Все нормально? Волнуетесь перед завтрашним днём? — сделал он совершенно неправильный вывод.

— На самом деле нет, — выдохнула я, снимая сапоги и проходя в дом. — Я... мы... я тут подумала, что пора.

— Что пора? — Охтарон нахмурился, рассматривая меня. Начал он с головы, и опускался всё ниже, пока его взгляд не остановился на моих голых лодыжках. Я видела, как в его глазах буквально полыхнуло. Неудивительно, обычно голыми у меня бывает только кисти рук, шея и лицо. Остальное под закрытыми и длинными платьями и не увидишь. — Вы...

Моё лицо вспыхнуло. Кажется, моё сердце не может биться ещё сильнее.

Быстро подойдя, я обняла его за шею и потянулась к губам. Охтарон тут же подчинился, наклоняясь и целуя меня. Его рука тут же оказалась у меня на талии.

Поцелуй был каким-то неуклюжим, торопливым. Моё дыхание сбивалось, но потом паника и неуверенность, вместе со смущением испарились. Да, это мой первый раз за все две жизни, что я помню, но ведь это значит, мне просто необходимо насладиться по максимум, запомнив каждый момент.

— Думаю, что нам пора стать супругами в полном смысле этого слова. Вы готовы быть со мной и дальше, Охтарон Лиадон? — прошептала, всматриваясь в мерцающие в тусклом свете нескольких свечей дьявольские глаза Охтарона.

— Я люблю вас, Ульрика Хольм, и готов прожить с вами столько, сколько нам отмерили боги. А вы? Вы станете моей спутницей до тех пор, пока наши сердца бьются в наших телах?

Что видел он в моих глазах? Какой я была для него? Ответа я не узнаю, так как не могу видеть его глазами. Но зато у меня у самой были глаза, и я могла ими смотреть. И сейчас, понимая, насколько важен этот миг, я видела, как магия внутри Охтарона загудела, буквально вырываясь из него, но, кажется, он не обращал на это никакого внимания. Его глаза больше не мерцали, они светились каким-то демоническим зеленым огнём. Вокруг заплясали белоснежные огни, протянулись сотни серебристых нитей, которые оплетали нас, связывая, кажется, навечно. Я отмечала это краем сознания, заворожено смотря прямо на него. Не думаю, что у простого эльфа бывают такие глаза. Кто ты, Охтарон?

— И даже после того, как они навек замолкнут, я буду с вами. Вечность вместе с вами — вот моё желание.

Стоило последним звукам слететь с моих губ, как все тело на короткое мгновение обожгло. Всё вокруг буквально полыхнуло, а потом я потерялась в пространстве и очнулась только тогда, когда Охтарон целовал меня так, словно пытался выпить до самого донышка.

Дыхание тут же сбилось. Стало так жарко, что руки сами потянулись к завязкам плаща. Охтарон не давал отстраниться даже на сантиметр, прижимая меня к себе.

— Постойте, — выдохнула я.

— Нет, больше вы меня не остановите. Прошу.

— Снять, — задыхаясь, сказала.

Это подействовало на эльфа, как удар кнута. Он вздрогнул, отстранился и попытался мне помочь, но пальцы у него дрожали, так что он лишь усложнял процесс. Кое-как, но нам удалось развязать шнурки. Когда плащ упал к нашим ногам и эльф увидел, что на мне почти ничего нет, то меня попросту смели в сторону кровати.

Ненужная тряпка быстро была отброшена. Охтарон приподнялся и жадно стал смотреть. Его взгляд блуждал по телу и обжигал. Я тут же прикусила губу и повернула голову вбок. Я сама не понимала, но в этот момент, видя, какими глазами он смотрит на меня, ощущала себя самой счастливой женщиной во всем мире. Думаю, ради этого стоило немного подождать.

— Вы прекрасны, моя милая Ульрика.

Его голос был таким хриплым, что меня непроизвольно выгнуло от удовольствия, прошедшего вдоль позвоночника. Кажется, этот голос имеет надо мной большую власть.