Ведьма Вильхельма

— А вдруг это проклятье? — выдал ещё один участник посиделок. Это был сын одного из пограничных баронов. Кажется, имя у парня была то ли Ивар, то ли Ингвар.

— Понятия не имею, Ивар. Мне даже сейчас кажется, что на меня кто-то смотрит. Это сводит с ума.

— Может, вы просто переутомились. Эта война всё-таки слишком много из вас тянет. Мне кажется, вам необходимо перестать пытаться сберечь как можно людей. Оставьте войну вашему отцу. Да, погибнет больше людей, но тогда, может, она быстрее закончится. На одни продукты для войска вы уже потратили все свои накопления. А оружие, амуниция. Ваш отец не задумывается, откуда все это, так как даже ни разу не был ни в одном из лагерей. Но что будет, когда он узнает об этом? Он станет задавать неудобные вопросы.

Гуннар говорил тихо, размеренно и сухо. Думаю, именно он однажды, если принц всё-таки станет королем, будет при нем казначеем или кем-то вроде этого.

— Я понимаю, но не могу просто так всё оставить. Нам везет, что отец не бывает на войне. Плохо, что эти идиоты командующие подчиняются только его приказам, а сам отец никогда не признает советов. Ивар, как там дела с королевской печатью?

— Увы, ваше высочество, но мы пока что не можем её отыскать. В комнате короля её точно нет. Уж в том, что ваш отец глуп, его не обвинишь. Он заверяет все важные указы только в одиночестве и нам так и не удалось узнать, куда он прячет печать.

— Поторопитесь и отыщите её. Нам нужно снять с неё копию, может, тогда получится всё-таки быстрее закончить эту войну. Стратегия, которую применяет отец полностью провальная.

— Мы понимаем. Нам нужно ещё немного времени, — Ивар опустил голову и сжал пальцы в кулак. — Его кабинет мы тоже осмотрели, но и там ничего не нашли.

Они говорили и говорили, я же задумалась. Печать? Если это то, о чём думаю, то я знаю, где именно она. Как-то раз просто присутствовала, когда король что-то утверждал ею. А прячет он её банально в кровати. У него там есть небольшой тайничок. Думаю, что не каждый подумает, будто такую вещь станут прятать на таком очевидном месте.

Что ж, думаю, нужно помочь этому весьма благородному порыву, тем более новости с войны действительно приходят тревожные.

Недавно обнаружила, что, будучи на изнанке, мне совершенно не нужны двери. Преграды в реальности тут не имеют никакого значения, так что выйти из комнаты не составило труда, я просто прошла сквозь дверь. Да и забрать печать из тайника сложности не составило. Печать была небольшой. И это очень хорошо. Если бы она была более громоздкой и тяжелой, то не уверена, что у меня бы вышло. Всё-таки я пока что не могу брать или же передвигать слишком тяжелые вещи. Нет, может, в случае крайне необходимости и смогу, но пока что только так.

Вернувшись в комнату Вилфреда, немного помялась рядом со столом. И что делать? Ждать пока все разойдутся и тогда подложить тайно? А вдруг за это время королю приспичит чего-нибудь заверить? Пропажа откроется и это недопустимо. Даже сейчас нужно действовать быстро, ведь в силу всегда может вступить закон подлости.

Парни как раз склонились над картой и что-то обсуждали. Я ведь говорила, что в стратегии не сильна? А они как раз тихо разговаривали о чем-то вроде 'подойти справа', 'ударить с фланга', 'применить обманку'.

Облизнувшись от волнения, подошла к столу ближе, замечая, как Вилфред едва сдерживает себя, чтобы не отпрыгнуть в сторону. Мне кажется, он даже вспотел от усердия. Пальцы сжаты, костяшки побелели, зубы стиснуты. Он был так напряжен, что мне его стало жаль. Я ведь не хочу его пугать.

Немного нагнувшись, медленно протянула руку с зажатой в ней печатью. Странно, я сама очень волнуюсь. Задержав дыхание, взялась за самый верх печати и осторожно поставила её на стол. Пока я ее держу, для остальных она не видима. Медленно убрала пальцы. Всё, назад дороги нет, я сделала свой окончательный выбор. Я сделаю всё, чтобы королем этой страны стал Вилфред.

С десяток секунд парни смотрели на печать, которая буквально из воздуха материализовалась посередине стола. Бесшумно, будто воплотившейся в реальность морок. Они молчали, а потом словно по команде отпрыгнули от стола в разные стороны.

Я оглянулась, не успев даже среагировать на такую скорость. Все трое щетинились во все стороны клинками. В руках принца ещё переливалось какое-то плетение.

Минуты шли за минутами. Более никак выдавать своего присутствия я не собиралась, просто смотрела, что будет дальше. Спустя некоторое время, они медленно убрали клинки и снова выпустили во все стороны поисковые заклинания.

— Никого, — выдохнул одними губами Ивар.

— Я же говорил, что за мной кто-то наблюдает в последнее время, — так же тихо сказал Вилфред. — И что это может быть?

— Не знаю, — Гуннар подошел к столу, осмотрел печать со всех сторон, потом поднял её и показал принцу. — Но, кто бы это ни был, он явно на нашей стороне. Это печать короля. Я сейчас сниму копию.

— У тебя все с собой? — спросил Вилфред, всё ещё с подозрением поглядывая в ту сторону, где я стояла. Поразительно, насколько точно он определяет моё местоположение.

— Да, нужно поторопиться. Печать может понадобиться королю в любое время.

Гуннар поднял неприметную сумку с пола, достал чашки, небольшие бочонки с каким-то составом, кучу всяких приспособлений, очень похожих на набор юного хирурга. Я немного понаблюдала, как он снимает с печати копию, но быстро потеряла интерес.

— Не знаю, что это такое, — буркнул Вилфред. — Но это до сих пор тут. Я прямо лопатками чувствую, как оно смотрит на меня.

— Интересно, кто это? — спросил более живой и беззаботный из всех троих Ивар. — Я не слышал, чтобы кто-то мог становиться невидимым, а значит, это точно не человек. Может, демон?

— Это хорошо, что оно еще тут, я почти закончил, — Гуннар повозился ещё с минуту и потом поставил оригинальную печать обратно на середину стола. — Вот, всё готово.

Я подошла обратно к столу и осторожно забрала печать. Парни с минуту таращились на то место, где будто растворилась в воздухе печать, а потом шепотом принялись бурно обсуждать произошедшее. Я же, хихикнув, быстро вернула оригинал на место.

После этого я всеми силами помогала этой троице. Охтарону пришлось всё-таки рассказать, чем я занимаюсь. Он вначале побурчал на меня, потом и сам втянулся. Я стала приносить ему военные стратегии ребят. Он их осматривал, что-то поправлял, что-то браковал, что-то одобрял. Как оказалось, Охтарон на самом деле хорошо разбирался во всем этом. Ребята каждый раз весьма бурно реагировали на любое проявление моего присутствия. Меня это забавляло, но слишком далеко я не заходила. Мне совершенно не нужно было, чтобы они поняли кто я. Зачем? Меня и так всё устраивает.

Наверное, ребята были всё-таки не так осторожны, как им казалось, и кому-то такая затяжная война была на руку. Принца пытались отравить. Хорошо, я до этого, шатаясь по дворцу, услышала обрывок разговора, который меня насторожил. На следующую ночь я взяла с собой несколько склянок с зельем высшего исцеления. И это спасло принца.

— Мы кому-то мешаем, — выдал Гуннар, когда принц немного отошёл и уже не выглядел таким бледным и умирающим. — Но кому? Хорошо, наш невидимый союзник был рядом. Вы ведь замечали, что он появляется только в определенные часы? Интересно, с чем это связано? — спросил он у остальных, рассматривая флакон из-под зелья. — Насколько я могу судить, этот яд довольно сильный и не всякое зелье или же заклинание сможет нейтрализовать его. К своему стыду, лечебные заклинания меня никогда не интересовали.

— Как и меня, — отозвался Ивар, и принц тоже качнул головой. — А вдруг, оно не из нашего мира и проход сюда открывается только в определённые часы?

— Всё может быть. Я не стал бы отрицать возможность этого. Теперь у нас две проблемы. Узнать, кто именно пытался вас отравить? Вторая, как нам обезопасить себя от повторного покушения?

— Нам бы знать, откуда начать копать, — невесело буркнул. -А по поводу второго... Помните, Кеннета, сына графа Ларса. Он в академии был отличным лекарем. Может, его попытаться склонить в нашу сторону?

Кеннет? Нет, я не думаю, что это хорошая идея. Повертев головой, толкнула один из подсвечников. Он был металлическим и тяжелым, но в последнее время я так много тренировалась, что для меня не стало проблемой столкнуть его с подставки. Правда, перед этим пришлось потушить свечи.

Подсвечник упал, загремев. Парни вздрогнули и обернулись.

— Как думаете, это значит, нет?

— Думаю, наш друг против этой идеи, раз выказывает такое явное недовольство.

Вилфред вздохнул, потерев виски. Наверное, у него сейчас болела голова. Подумав немного, бросила на кровать, в которой он лежал три зелья высшего исцеления. Пусть благодарят, сварить их не так просто и быстро.

Гуннар посмотрел на флакон в своей руке, потом глянул на точно такие же на кровати. Кивнув, поставил пустой флакон на стол. Я его тут же забрала. А что? Вы не представляете, сколько нам с нашим гончаром труда составило научиться делать именно такие флаконы, аккуратные и одного размера. Поэтому нечего разбрасываться ценными товарами.

— Это ответ на то, что мы будем делать с покушениями. Если они такие же сильные, то главное не умереть сразу, — Гуннар повертел флаконы и протянул их Вилфреду. — Не думаю, что будут покушаться на нас, так что держите их при себе.

— Здесь три, значит, на всех троих. Не спорь.

— Как скажите, ваше высочество. А что по поводу того, кто стоит за покушением?

— Надо найти того, кто принёс вам сюда поесть.

Ох, если они сейчас начнут разматывать цепочку с самого низа, то это займёт уйму времени. Подойдя к Гуннару, осторожно прикоснулась к его рукаву. Парень вздрогнул, едва удержавшись, чтобы не отшатнуться.

— Что такое?

— Оно... меня коснулось, — немного нервно ответил он. Думаю, им всё-таки не по себе от того, что рядом находится что-то неизвестное. Полагаю, я бы реагировала примерно так же. Осторожно, чтобы не спугнуть, взяла его за руку, крепко сжимая пальцы. — Рука, — выдохнул Гуннар, — маленькая. Я чувствую пальцы, тонкие такие, будто детские. Теплые.

Мне даже немного обидно стало. И ничего не детские! В отместку, резко дёрнула, направившись прямо к двери.

— Ты куда? — встревожился принц, замечая, что Гуннар идёт к выходу.

— Оно меня куда-то явно зовёт. Я пойду, гляну.

В итоге тем, кто пытался отравить принца, был граф Ларс. Эта война была ему весьма выгодной, так как оказалось, что он торгует людьми с восточными странами. На любой войне бывают пленные, да и простых крестьян, бегущих от ужасов войны много. А кто их там считает.

Несмотря на все старания принца, война и не думала заканчиваться. Кажется, уже давно была позабыта сама причина. Многие торгаши находили военные действия выгодными и всеми силами старались продлить конфликт. Королю было плевать. Он пристрастился к вину и планомерно спивался. Народ с каждым днём всё сильнее роптал, так как война высасывала все соки из страны.

— Боюсь, что скоро у нас будет война внутри страны. Люди больше не могут это терпеть, — сказал однажды Гуннар. — Решайтесь, ваше высочество.

Вилфред скрипнул зубами и отвернулся.

— Ты предлагаешь мне стать убийцей собственного отца?

— Если оставить на троне вашего отца, то все мы вскоре лишимся головы. Народ стонет под гнетом непомерных сборов. Аристократы теряют своих сыновей и с каждым днем становятся все злее. Рады лишь торговцы. Мы должны положить этому конец. И вы это прекрасно осознаете. Подумайте.

Гуннар, не дождавшись ответа, вышел из комнаты, забрав с собой Ивара. Я последовала за ними. Мы уже давно всё обговорили с Охтароном. Прихватив Гуннара за рукав, заставила его остановиться. Он уже привык к такому, поэтому просто молча стоял, ожидая моих дальнейший действий. Я мягко разжала ему пальцы и вложила ему в руку флакон с сильнейшим ядом.

— Он умрёт, не ощутив боли, быстро и спокойно. Просто уснёт, а утром не проснётся. Никто и никогда не узнает правду.

Гуннар сглотнул, и я заметила, как его всего трясет. Это впервые, когда я что-то сказала. До этого я тренировалась с Охтароном, так что это не составило для меня труда.

Да, я сейчас поступаю совершенно трусливо. Я могла давно отравить короля, а перекладываю эту ношу на чужие плечи. Я сама себя давно осудила, ведь буду прекрасно знать, что это всё-таки я убила его. Пусть не моими руками, но моим ядом, который готовила долгие часы. Я всё-таки пошла по самому простому пути, просто поняв однажды, что свергнуть короля без войны невозможно. Либо его убить, либо принцу придется поднимать восстание против своего отца. Это навсегда останется в моём сердце. Однажды я приму своё наказание за то, что сейчас делаю.

Гуннар опустил голову и посмотрел на чёрный флакон в своей руке.

— Ведьма, — прошептал он, прикрывая глаза.

А на следующее утро король умер в своей постели, так и не проснувшись. Вилфреда быстро короновали. Война закончилась месяца через три. Были недовольные, но юный король ловко со всем справлялся, благодаря своему уму и верным товарищам. Он никогда не упрекнул Гуннара, хотя знал, что это именно он снял с его плеч тяжелое решение. Гуннар долгое время беспробудно пил, но потом тоже впрягся в дела королевства.

Я же после того, как своими глазами наблюдала, как умирал король, всю ночь проплакала на груди Охтарона. Десятки разных чувств разрывали меня. Облегчение? Я его не испытала. Да, умер тот, кто виновен, но отчего-то мне стало только ещё больнее. Вина за то, что я уподобилась убийце своего отца, глодала меня будто жирный червь спелое яблоко. Я сотни раз жалела, что пошла на это, но потом вспоминала, как улыбался мне отец и слезы высыхали. И так по кругу. Это было похоже на ад, мой собственный, личный ад.

Охтарон сцеловывал мои слезы, мягко прижимал меня к себе и шептал, шептал ласковые слова. Он целовал мне руки, заверяя, что все хорошо, что я поступила правильно. Обнимал, поглаживая по волосам. Невесомыми поцелуями успокаивал жар в искусанных губах.

Месть? В ней нет успокоения, лишь черная боль, приправленная глупыми сожалениями. Опустошение, пришедшее с ней, так и осталось в сердце крохотной иглой, которая время от времени давала о себе знать, покалывая и напоминая, что все мы не совершенны и уж точно не безгрешны.

Глава 15

Я открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Прислушалась к себе. Голова шумит, во рту сухость, тело едва не трясет от слабости. Ощущения не самые приятные.

— Как вы?

Я поморщилась. Голос Охтарона колоколом отозвался в висках.

— Кажется, я умираю, — прохрипела я, снова открывая глаза. На этот раз картинка улучшилась.

Прямо надо мной нависал Охтарон. Выглядел он явно встревоженным. Но, стоило ему увидеть, что я открыла глаза, как хмурые брови немного разгладились. Он ненадолго исчез из зоны видимости, но через пару секунд появился снова.

— Вот, вы велели дать, когда очнётесь, — сказал, приподнимая аккуратно мою голову.

Губ тут же коснулся жесткий край чашки. Я жадно отхлебнула, чуть не подавившись. Довольно отвратное зелье, я вам скажу, но благодаря ему уже через десять минут я чувствовала себя вполне приемлемо. А ещё через полчаса смогла встать.