Невеста для Поваренка

— Возможно, остров слишком мал, чтобы его нанесли на карту, — пожал плечами капитан.

— А быть может, его тут и вовсе нет, — пробормотала Юля, зуб на зуб не попадая.

— Что ты несешь? Головой приложилась?

— Очертания бухты... — указала девушка, щурясь вдаль. — Они слишком правильные, квадратные, как будто вырезаны человеком... Так не бывает. В природе не бывает ничего полностью симметричного. Кысей всегда говорил, что у Единого своя, недоступная людям гармония, это только человек все пытается...

— Анджей, уйми свою милую, — раздраженно потребовал Кинтаро, у которого и так хватало забот, чтобы еще слушать нелепости от девчонки.

Но юноша, к его удивлению, нахмурился и спросил у нее:

— Почему ты так думаешь?

— В природе почти нет прямых углов. Этот остров создал не Единый. Этот остров... Он с карты. Там те же очертания бухты... — после слов девушки воцарилась тишина, нарушаемая шелестом прибоя и унылыми криками чаек. Но капитану все чудился незатихающий смешок Поварёнка...

Дылда сумел развести огонь, подсушив порох из аркебузы, а Никита наловил рыбу. Горячая рыбная похлебка удивительным образом воодушевила людей. Даже княжна повеселела и раскраснелась. Антон разглядывал девушку, а у самого ныло в груди. Если это действительно остров с карты, то и его хозяин где-то неподалеку. Глупо надеяться, что Поварёнок сгинул в том урагане. А значит, рано или поздно он явится сюда. Юноша встряхнул головой.

— Мы сможем отремонтировать корабль?

Осунувшийся от усталости плотник кивнул и скупо добавил:

— Перевернуть на бок. Заделать пробоину. Просмолить. Починить грот-мачту. И залатать паруса.

— Сколько? — так же деловито осведомился Антон.

— Неделя.

— Нет. Капитан? Вы же понимаете, что это недопустимо долго?

— Сальва, ограничься только самым необходимым, — устало приказал капитан. — Два дня. А после мы уберемся отсюда как можно дальше.

— А как же крысиные сокровища? — неожиданно подал голос Лех, жадно стуча зубами о миску.

Он уже умял всю похлебку и выглядел неплохо, если не считать распухшей щеки и заросшего жесткой щетиной лица.

— Чтоб я больше не слышал о них! — зло ответил Кинтаро, и Антон был с ним согласен.

— Анжи... — тихо шепнула княжна и взяла его за руку. — Мне надо с тобой...

— Только посмей заикнуться о карте!

— Мне надо...

— Ты не поняла?

— Мне надо в кустики! — выпалила Юля. — Проводи меня, пожалуйста.

Только кустиков не было, поэтому девушке пришлось идти до выступающих в море валунов, пока Антон караулил ее сиятельное княжество от нескромных взоров. Тем временем, Дылда с молчаливого согласия капитана занялся благоустройством их временного убежища. Пещера в скале оказалась довольно сырой, зато чуть выше по камням была другая, не подтопляемая пресным потоком и вполне пригодная для обитания. Туда и перебрались, перетащив уцелевшие вещи со шхуны. Вход перегородили камнями и ветками, защитив от ветра и холода, и навесили остатки парусины. Плотник соорудил импровизированный очаг, дающий тепло усталым людям и надежду на благополучный исход их затянувшегося путешествия. Они обязательно отсюда выберутся, и этот кошмар закончится...

— Анжи, — позвала его княжна. — Я думаю, что это остров Поварёнка...

— Ничего не хочу о нем слышать! — Антон раздраженно повернулся к девушке и осекся.

В ее глазах стояли слезы.

— Мне страшно. Ирису куда-то исчезла. А если она погибла?

— Кошки живучие, — пробормотал юноша. — Мы найдем ее и обязательно выберемся отсюда.

— Но если это его остров, — неуверенно начала княжна, — разве не лучше будет узнать, что значила та песенка на карте?

— Ты опять за свое!.. — мгновенно взъярился Антон.

— Подожди! Там другой припев! Не тот, что капитан напевал. Слова немного отличаются. Я хочу разобраться, вдруг нам понадобится...

— Не понадобится, — отрезал Антон, беря девушку за руку и таща за собой.

— Да подожди же! — уперлась она. — Я просто напишу слова на песке, а ты прочитай и переведи! Ну ведь от этого не будет никакого вреда, верно?

— Это колдовство, дура! — не выдержал юноша. — От него всегда один только вред! Даже если ты просто думаешь о нем, оно уже победило, понимаешь? Колдовская сила питается нашими мыслями, страхами, тревогами! А ты!..

— А я не боюсь, — упрямо сказала Юля. — С тобой ничего не боюсь...

Его сердце оборвалось и рухнуло в гулкую пустоту, застучавшую в висках.

— Не смей! — он дернул девушку к себе и вгляделся ей в глаза. — Не смей в меня влюбляться!

— А ты отпусти меня... — прошептала она, не решаясь признаться, что уже поздно.

Но отпустить ее было совершенно невозможно. Антон продолжал удерживать Юлю, приблизившись к ней вплотную, чувствуя ее горячее дыхание у себя на щеке.

— Не могу... — ответил он и поцеловал ее.

Он целовал по-мальчишески жадно, запустив пальцы в волосы и запрокинув ее голову назад, углубляя поцелуй, чуть прикусывая нижнюю губу и наслаждаясь каждым мгновением украденного счастья. Но Юля все-таки уперлась ладонями ему в грудь и отодвинула от себя, задыхаясь и краснея.

— Я должна выйти замуж за другого...

— Нет. Ты никогда не выйдешь за Густава, — возразил Антон и коснулся пальцем уголка ее губ, очерчивая их контур, а потом вновь целуя.

— Но я помолвлена!

— Ты вернешься домой... — еще один поцелуй. — И опять станешь сиятельной княжной... — поцелуй, поцелуй и еще один поцелуй. — И выйдешь замуж за равного себе, но не за Густава... Этот мерзавец никогда...

Юля вдруг оттолкнула от себя Антона и грозно нахмурилась.

— Что ты такое говоришь? За кого это ты собрался меня выдать?

Юноша потянулся к ней, но она уклонилась, неожиданно сделавшись похожей на разъяренную кошку. Глаза сверкнули зеленым переливом.

— Целуешь, а жениться не хочешь? Я недостаточно хороша для тебя? — от обиды ее голос дрожал и срывался.

У юноши перехватило дыхание. Жениться? Совсем сошла с ума. Надо было ответить резко и грубо, осадить глупую девчонку, чтобы она раз и навсегда выбросила его из головы, но видеть боль в этих глазах было невыносимо. Он покачал головой, на мгновение ужаснувшись реакции Хриз, когда та узнает, в кого он влюбился.

— Это я недостаточно хорош для вас, сиятельная княжна, — горько сказал он. — Или вы забыли, кто я? Так я напомню. Безродный нищий бандит. Возвращайтесь в пещеру. Холодно.

Он повернулся к ней спиной, но Юля топнула позади него ногой и запальчиво потребовала:

— Прекрати выкать и немедленно сделай мне предложение! Как положено!

— Да пошла ты! Дура ненормальная!

— Ах так? Тогда пеняй на себя!

Капитан со страхом разглядывал изгрызенную металлическую миску, спрятанную в камнях. Кто-то из них... Сомнений больше не осталось. Легенды не врали. Поварёнок действительно превращает людей в крыс. И один из них снюхался с крысиным колдуном и загнал их в эту ловушку. Но кто крыса? Дылда? Он убил прошлого владельца карты, капитана Таша, который обманом выдурил карту у Поварёнка. Но кроме этого на головореза больше ничего не указывало. Парус он повредить не мог, разве что у него был сообщник. Юля? Слишком большой интерес к карте, но такое простодушие едва ли можно сыграть... И крыс она боялась не на шутку, да и силенок задушить шкипера у нее бы попросту не хватило. Анджей? Одного роста со шкипером, мог задушить, мог обзавестись сообщником на корабле, Джеком, например, а потом с помощью Дылды от него избавиться... Но девчонка упрямо твердила, что Анджей никуда не выходил и был с ней во время убийств. Врала, или сама обманывалась? Сальва? Плотник был чуть выше шкипера, имел возможность, но не мотив. У него осталась семья на берегу, было куда возвращаться. Зачем ему продаваться Поварёнку? Представить Малсара, грызущего брус корабля, тоже было решительно невозможно. Энрику? Искреннее отчаяние, когда тот узнал о смерти Джека, которого считал сыном, было неподдельным. И он сидел под замком во время убийства шкипера. А с другой стороны... У боцмана имелся зуб на Кинтаро после той попойки в порту Гризеля, а терять, в отличие от плотника, ему было нечего. Он вполне мог позариться на крысиное золото. Матросы? Никита был на целую голову выше шкипера, здоровый детина, а если верить Дылде, то убийца одного роста с Костакисом. Маленький Педро исключался по той же причине. Оставался Лех... Капитан поморщился. После безобразного разгула в Гризеле он высадил Леха, как главного зачинщика, на крошечный островок, оставив ему бутылку рома и уплыв восвояси. Это было обычное наказание для серьезно провинившихся матросов. Недели в одиночестве тому должно было хватить, чтобы выучить урок. Но Леха еще раньше подобрали рыбаки, три дня спустя он объявился в Зевастале, присмиревший и все осознавший. Капитан не желал больше брать его в команду, но Лех был отличным такелажником, который чуял ветер и ловко управлялся с парусом. Такие на дороге на валяются. Кинтаро нахмурился. Краска для волос... Странно это все... До сих пор он не замечал у Леха седины, разве что... Мужчина растеряно провел ладонью по своей выбеленной шевелюре и поежился. После той встречи с Поварёнком он сам весь поседел. А если предположить, что Леха подобрали не рыбаки? И это его странное недомогание... Зубы болят... Но жрет за двоих...

— Капитан? — глупая девчонка оторвала его от размышлений, настойчиво добиваясь внимания. — Вы обещали мне защиту.

— Если Анджей тебя обижает, то...

— Обижает. Он отказался делать мне предложение. Ну и пусть. Обвенчайте меня с ним!

Глава 15, в которой Ирису геройствует

— С ума сошла? — изумился Кинтаро. — Зачем тебе нужен этот голодранец?

— Раз поцеловал, пусть женится. Так положено!

— Да бог с тобой, милая. Куда твои родители вообще смотрели? Не выдумывай. Вернешься домой, пусть они и решают.

— Отец никогда не даст согласия, — покачала головой Юля. — Но есть благословение Единого, которое выше людских законов...

— И правильно, что не даст. Нечего тебе жизнь ломать из-за такого.

— Вы не понимаете! Я люблю его!

— Тьфу на тебя!

— Мой наставник Кысей всегда говорил, что если у человека есть вера, то ему ничего не страшно. Но вчера я поняла, что одной веры мало. Единый услышал мою молитву и спас нас от Поварёнка, только потому что наши с Анжи сердца... — девушка беспомощно замолчала, силясь подобрать слова к тому чувству, которое наполняло ее, как ветер наполняет паруса и дарит свободу кораблю.

— Дура ты, Единому нет до нас дела. Моя дочка тоже вон влюбилась... — помрачнел капитан. — Мерзавец ее совратил, побаловался, а потом отдал пиратам на поруганье. Так что не буду я никого венчать, и не проси. Как на берег ступим, лично тебя родителям сдам, из руки в руки. Твой отец еще спасибо мне скажет. И не перечь. У меня и без тебя забот полон рот.

Девчонка сникла, обиженно поджав губы, но капитана уже занимала другая тревога. Где Лех? Такелажник отлучился по нужде полчаса назад, но так и не вернулся. Капитан огляделся, потом подозвал к себе Никиту.

— Со мной пойдешь на поиски Леха, его давно нет. Как бы чего не случилось.

Вдвоем они покинули пещеру, оставив Дылду на хозяйстве.

Было уже за полночь, но поиски ничего не дали. Такелажник как в воду канул. Или скорее, как крыса — в подполье. Капитан все больше укреплялся в своих подозрениях. Лех мог повстречаться с крысиным колдуном там, на острове, а потом служить ему. Снюхался с пиратами из-за карты, а когда не удалось сдать товарищей, подстраивал пакости, чтобы загнать шхуну в ловушку. Ведь если бы "Маковей" добрался до Ичмелека, то карту бы продали. На Лису такелажник давно точил зуб... Капитан вздрогнул от двусмысленности этого выражения, которое столь точно описывало происходящее. А несчастный мальчишка Джек, которого боцман заставил взять на борт вторым такелажником, спутал Леху все планы своим присутствием. Он хвостиком ходил за ним, старательно перенимая науку управления парусами. Но чем ему помешал старик Костакис? Должно быть, выбрался на палубу покурить и застал Леха за чем-то подозрительным, а тот... А эти кости под матрацами?.. Неужели мерзавец творил колдовство и пытался всю команду обратить в крыс? Капитан похолодел от ужаса, услышав дикий визг из пещеры. Вдвоем с Никитой они ринулись к скалам.

Визжала, разумеется, растрепанная Юля, на импровизированной постели которой лежала дохлая крыса. Рядом с довольным видом развалилась Ирису, искренне недоумевая, почему из-за ее добычи поднялся такой шум.

— Прекрати орать! — не выдержал Анджей.

— Убери эту гадость!

— Это тебе Ирису специально принесла, своей признала. Можно сказать, честь выказала... — с облегчением усмехнулся капитан, подбирая дохлого грызуна и выкидывая его из пещеры.

— Угу, — пробурчал Анджей. — А ты и дальше ее в нос целуй.

— Ирису, фу! Как ты могла! — возмутилась девушка, осторожно подходя к кошке. — Бедная моя, где же ты пропадала? Исхудала как... Голодная, да? Все равно это не повод есть всякую гадость. Пошли, я тебе рыбки дам...

Но тут в пещеру ввалился изможденный боцман. Его глаза горели возбуждением, когда он прямо с порога выпалил:

— Я нашел корабль! Быстрей собирайтесь!

Невозможно представить, какой гам поднялся в пещере после этих слов. Боцмана засыпали вопросами, но он без сил рухнул на подстилку и потребовал еды. Остывшую похлебку проглотил с жадностью, после вытер рот и принялся сбивчиво пояснять:

— Там, в бухте, мы нашли корабль. Сначала не поняли, что это, а потом! Там есть причал и обломки других кораблей, но этот целый. Он затоплен, как будто специально, и еще... Его можно поднять, в бухте есть грузовой кабестан... Скорей! Надо отправляться немедля!

— Где Педро? — перебил боцмана Кинтаро.

— Он... — Энрику замялся. — Там остался. Сторожить. С цепями разбираться. У кабестана сложная система, мне не удалось...

— Откуда у тебя кровь на рукаве?

— Что? — боцман недоуменно взглянул на руку, безуспешно попытался оттереть пятно, потом отмахнулся. — Поранился, когда пытался вытащить цепь кабестана. Его заклинило, но...

Боцман врал. Глазки бегали, он старался не встречаться взглядом с капитаном, а еще нервно тарабанил пальцами по миске. Педро бы никогда не остался в темноте незнакомого острова, да и от чего или кого было сторожить корабль? Кровь на рукаве явно принадлежала не Энрику. Ран на нем не было. Неужели это он крыса? Куда тогда делся Лех? Что случилось с Педро?

— ... Но мы сможем его раскрутить. Собирайтесь быстрей!

— Мы никуда не пойдем, на ночь глядя, — покачал головой капитан, незаметно подавая знак Дылде. Тот насторожился и потянулся за оружием, но не успел.

Боцман схватил девчонку и приставил к ее шее кинжал.

— Пойдете! — просипел он. — Иначе я перережу ей горло!

— Не глупи, Энрику, — Кинтаро выставил вперед ладони в успокаивающем жесте. — Ты же понимаешь, что все равно...

— Живо! — боцман усилил нажим, и девчонка негромко всхлипнула, тщетно царапая ногтями рукав мерзавца. На ее шее алыми бусинами выступила кровь.