Невеста для Поваренка

— Никто тебя не отпустит... ни за какие сокровища!..

— Но почему? — упрямо прошептала княжна, пытаясь вжаться в стену. — Ты же сам говорил про несметные богатства Поварёнка...

Чуть ближе — и он коснется ее губ... Но тогда уже не остановится...

— Потому что выкупом за тебя назначена жизнь вояга-ублюдка Густава!.. Пошла вон! Спать!

Глава 8, в которой сгущаются тучи

Юля вжалась в жесткую подушку, пытаясь привести в порядок мысли под яростные завывания бури за бортом. Как же так?.. Она все продумала, ее выверенный и логичный план по освобождению должен был сработать. Отец, должно быть, сходит с ума от волнения, а дед в ярости... Она подвела свою семью, а из-за ее неосторожности могут пострадать ни в чем неповинные люди. Шкипер был так добр к ней... Она должна вернуться, это ее долг! Но неправильный Анжи все разрушил!.. Почему он отказался от клада Поварёнка? И почему потребовал выкупом жизнь ее жениха? Она все равно разгадает тайну сокровищ и попробует договориться с капитаном. Можно не говорить ему, кто она, а просто попросить о защите от навязчивого спутника... Но больше всего Юлю возмущало другое. Почему Анжи был так груб с ней и пригрозил сделать своей? Разве можно быть чьей-то? И эта его выходка... Он говорил, почти касаясь ее губ, и княжна силилась понять, был ли поцелуй или нет. Надо было дать ему пощечину или нет? Нарушила она приличия или нет? Ведь это было так... бесстыже и неправильно... Она до сих пор чувствовала его дыхание у себя на губах, слышала хрипловатый напев на чужом языке, а холодная синева глаз и вовсе лишала сна. Господи, он, должно быть, думает, что она вертихвостка!.. Все-таки надо было дать ему пощечину! Даже две! За то, что посмел обнять в кают-компании! А лучше три! Чтобы уж наверняка...

С погодой творилось что-то неладное. Ледяной шторм яростно трепал наспех залатанный парус, снег и град осыпали корабль белой крупой, а седые валы обезумевшего моря грозили опрокинуть "Маковей". Безжалостный ветер вырвал паруса из ревантов, сломал верхушки мачт, спутал все снасти, а потом внезапно все стихло. Шхуна устояла, вырвавшись из ледяного ада и оказавшись бесконечно далеко от берега. И так же далеко от заветного Ичмелека.

Кинтаро мрачно оглядел причиненные бурей разрушения, отдал короткие приказы боцману и направился в кают-компанию. Шкипер уже поджидал его там.

— Что делать будем, капитан? — Костакис расстелил перед ним карту и тыкнул в нее пальцем. — Девчонка углядела созвездие Шута. Может, попробуем?..

— Нет! — Гектор отодвинул проклятую карту в сторону. — Даже слышать об этом не хочу. Мне одной встречи с Поварёнком хватило.

— Но такие сокровища...

— Нет, — обрубил капитан. — У меня на борту убийца. Нас демон знает куда унесло штормом. Нет компаса. Нет лоцмана. Надо латать дыры и возвращаться. Какие, в задницу, сокровища?!?

Шкипер тяжело вздохнул и огладил широкую бороду.

— Ты не горячись, капитан. Я просто к тому веду, что не надо карту продавать. А девчонка может пригодиться...

— Ты узнал что-нибудь о ее родителях?

Старик Костакис покачал головой.

— Молчит. Но она точно из богатых. Карта и звездный атлас немало стоят. И девка образованная, созвездия знает. Ты бы видел, как у нее глазки загорелись, когда карту увидала. Капитаном хочет стать, ты подумай...

— Вот бабам-то неймется... — неодобрительно покачал головой Кинтаро. — Могла она Лису убить?

— Нет, — уверенно ответил шкипер. — Врать не умеет. Хотя себе на уме.

— А юнец этот?

— Ух, как он взвился, когда ее на палубе со мной увидал... — ухмыльнулся Костакис. — Ревнует, а та чуть ли не в слезы... Но она ему не невеста, точно говорю. Не пойму пока, что их связывает...

— Он мог из ревности расправиться с Лисой?

— Мог. Этот мог бы. Зубастенький и непростой парнишка. Но загвоздка в том, что девчонка бы не стала его выгораживать. А она утверждает, что он не выходил из каюты. И я ей верю...

— Да уж... — почесал затылок Кинтаро. — Получается, один из команды...

— Еще есть Дылда.

— Он бы не стал... так убивать. Он бы тихо расправился с Лисой, и никто бы ничего не понял... Это ведь он достал Таша... Умелец еще тот, тысяча котов ему в глотку!..

Капитан ненадолго замолчал, собираясь мыслями, потом заговорил, взвешивая каждое слово.

— Давай подумаем. Парус. Незаметно его повредить могли сами такелажники, Зухейро и Сантилья. Еще боцман и плотник. У всех остальных возможностей было мало. После наказания Лех и капли в рот не берет, правда, по бабам шляться продолжает. Я могу представить, что он продал нас пиратам, по пьяни или ради юбки, но какой ему смысл потом убивать Лису и портить компас? Хотя он с лоцманом на ножах был...

Ответом ему было молчание. Шкипер задумчиво разглядывал карту, очерчивая контуры проклятого колпака и слушая капитана вполуха.

— Джек Сантилья... Новичок, или просто прикидывается? Его боцман подобрал, а я Энрику не очень доверяю. Мог испортить парус, а во время утренней вахты Лисы он несколько раз отлучался из кубрика... Якобы живот прихватило. Но опять все упирается в убийство. Зачем? Боится, что в Ичмелеке его узнают?

— Возможно... — пробормотал Костакис.

— Ты меня не слушаешь, — вздохнул капитан. — А ведь боцман обиду затаил. Надо искать ему замену, пока чего не удумал. А может, уже и поздно... Если он команду на бунт подбить хочет, то убитый Лиса и компас — хороший повод. Вот только тогда непонятно, зачем ему связываться с пиратами и портить парус? Энрику не дурак, хорошо понимает, что те ему корабль не подарят... Кость, сделай хотя бы вид, что слушаешь! А то так я могу и с Ириской советоваться!

— Кошка неспокойна...

— Демон, да вижу я! Надо возвращаться, зимние грозы не шутка, но этот засранец ведь заладил — Ичмелек, и точка! Интересно, ему и вправду так неймется под венец девчонку затащить?

— Думаешь, он такой благородный, что без венца — ни-ни? Рот зажал, юбку задрал — и вперед, — вяло отозвался шкипер. — А меня и плотника ты не подозреваешь, капитан?

— Обижаешь. Сколько уже я с тобой и Сальвой под парусом хожу, жизнью вам обязан... Сам ведь знаешь, что за порчу корабельного имущества Малсар кому угодно голову оторвет. Ты можешь представить его, портящего парус или компас? Я — нет.

— Твоя беда, капитан, что ты людям доверяешь, — покачал головой шкипер. — Мало тебя жизнь обижала? А золото многим разум затмевает, меняет человека, в зверя превращает.

— Ты о чем?

— Карта. Какое дивное совпадение, что Дылда, твой знакомый, убивший капитана Таша, бывшего владельца карты, объявился на корабле как раз в тот момент, когда на нас напали пираты с этой же картой... — шкипер поднял ладонь, останавливая возражения капитана. — Да знаю я про парус, знаю. Не мог Дылда его повредить, не было его на борту, но может у него сообщник имелся? Тот же Лиса, а их ссора в кают-компании — для отвода глаз. А потом прикончил его, чтобы не делиться. Или чтоб не выдал. И ты еще подумай, капитан, как удачно, что он девчонку прихватил, что в морских и звездных картах разбирается... А жених ее так называемый... Не он ли с Цветочком заказчики? А девчонка им нужна, чтобы карту расшифровать, вот и не трогают ее. Другой причины, почему такую красотку еще не разложили да не поимели, я не вижу.

— Хватит, — поморщился капитан.

— Прости, что напомнил о дочке, но согласись...

— Нет. Это притянуто за уши. Зачем им портить компас? Они ведь хотят в Ичмелек. Да и проще карту купить... Я бы с радостью ее продал, лишь бы избавиться от...

— Девчонка точно не хочет в Ичмелек, и это она могла испортить компас. Но ее используют втемную. Ладно, капитан, ты как хочешь, а я при своем останусь. Попытаюсь больше разузнать.

Гектор долго смотрел вслед ушедшему шкиперу, пытаясь справиться с давешней сердечной болью. Девчонка была так похожа на его дочку, и он тщетно гнал от себя жалость к несчастной дурочке...

Антон заставил себя отвести взгляд от княжны, которая сидела на кровати и задумчиво расчесывала длинные локоны. Ее движения были плавными и медленными и вызывали у него непонятную тоску и желание просто смотреть, не дыша. Девушка его не замечала, ее мысли витали где-то далеко. Опять небось думает о проклятых сокровищах, которыми шкипер задурил ей голову! Юноша раздраженно кашлянул, и Юля вздрогнула, оборачиваясь к нему.

— Из каюты не выходить. Дверь никому не открывать. Ни с кем не разговаривать. Ослушаешься — пеняй на себя.

— Спой, пожалуйста, ту песню про пьяного юнгу? — попросила княжна.

Антон почувствовал, как его щеки заливает стыдливый румянец. Вот уж точно ту похабщину он петь не будет.

— Обойдешься, — пробурчал он, отворачиваясь.

— Ну пожалуйста!

— Я сказал, нет! И еще раз услышу от тебя глупости про Поварёнка, то!.. Обесчищу! Тьфу, обесчешую... зараза, короче, надругаюсь!

Юля возмущенно вспыхнула и вскочила на ноги, но Антон уже ретировался, громко хлопнув дверью.

— Капитан что-то задумал, — Дылда говорил тихо, жмурясь на ослепительном зимнем солнце и разглядывая безмятежные воды. — Мы далеко от берега...

— Сам вижу, — буркнул Антон, облокачиваясь на перила. — Говорит, что это из-за бури. Я ему не верю. Но сделать ничего не могу.

На корабле вовсю кипели ремонтные работы. Плотник Малсар командовал подручными и отчаянно ругался на всех: стихию, нерадивых матросов, жадного капитана, морских демонов и даже Единого.

— А вы постращайте капитана еще раз Цветочком. У вас лихо получилось.

— Дылда, а что ты знаешь о Поварёнке? — неожиданно для себя спросил юноша.

Головорез пожал плечами и сплюнул за борт, любуясь полетом мгновенно застывшего на морозе плевка.

— Дык то же, что и все. Крысеныш, который отравил команду и захватил корабль. Морская страшилка...

— А почему капитан обмолвился про пирата Таша? Тот в самом деле украл карту у Поварёнка?

— А кто ж его знает, — уклончиво ответил Дылда. — Много чего говорят. Сказывают, что и наш капитан как-то с Поварёнком повстречался, еле ноги унес. После того поседел весь, белый стал, как лунь.

— Значит, колдун существует... А его карта у нас на борту...

Тревога сдавила виски. Антон вместе с сестрой слишком часто имел дело с безумным колдовством и хорошо знал, что совпадений не бывает. А единственная и проверенная защита — это очистительный огонь. Надо потребовать у капитана, чтоб тот немедленно сжег карту!.. С этой мыслью юноша направился в кают-компанию, пообещав после отобрать у княжны все ее записи и тоже сжечь. Увы, он безнадежно опоздал.

Глава 9, в которой палуба приходит в движение

— Где она?!? Ты украл? Ты!

Стоило Антону зайти в кают-компанию, как на него набросился шкипер с обвинениями. Проклятую карту украли из каюты Костакиса несколько минут назад. Никакие доводы не могли убедить обозленного старика в обратном, тем более, что княжна оказалась последней, кто видел карту. Исходящий бешеной слюной шкипер требовал провести обыск на всем судне и начать с каюты пассажиров. Капитан был странно спокоен, но согласился с тем, что вора надо обязательно выявить.

На мгновение у Антона мелькнула мысль, что это все для отвода глаз, просто повод, чтобы обыскать их вещи и узнать, кто они на самом деле. Но шкипер был в такой неподдельной ярости, что сомнения тут же исчезли. И пусть все фамильные украшения княжны они сняли еще на берегу, во избежание подобных ситуаций, но дело приняло неожиданный оборот из-за клятой карты. Юноша шел в каюту в сопровождении этих двоих, отчаянно пытаясь сообразить, могла ли княжна и в самом деле выкрасть карту. И как он объяснит то, что у нее есть рисованная копия?

Юля еще ниже склонила голову над рисунком, избегая встречаться взглядом с Анжи. Каюту перевернули вверх дном, выгребли все вещи из сундука, происходящее было похоже на какой-то жуткий кошмар. Но княжна упрямо торопилась закончить набросок.

— Да где же она? — злился шкипер. — Это ты украл! Больше некому! Девчонка тебе рассказала про карту сокровищ, а ты и...

— Как видите, здесь ничего нет, — невозмутимо перебил его юноша, поднимая с пола вываленную одежду и складывая ее обратно в сундук. — И я искренне надеюсь, что у вас хватит ума сжечь карту после того, как ее найдете. С колдовством не шутят.

— Еще чего!

— А что рисует наша милая пассажирка? — возле девушки остановился капитан, и она не успела прикрыть рисунок рукой, как он выхватил его. — Хм...

Лицо запылало от стыда. Что он о ней теперь подумает? Какую глупость она затеяла!..

— Что там? — подскочил к капитану шкипер и присвистнул. — Ух! А почему у жениха носа нет? Он что у тебя, со звездной сыпью подружился?

— Чего-о? — встрепенулся Анжи и тоже заглянул в рисунок.

Юля с вызовом подняла голову. Княжна она, в конце концов, или кто?

— Нос я не успела нарисовать! Потому что он у него... неправильный. Отдайте!

И девушка вырвала листок из рук капитана, торопливо разгладив его на коленях, пока никто не додумался взглянуть на оборот, где была срисованная карта сокровищ...

— И чем ей твой нос не угодил, а? — рассеянно спросил капитан у Анжи, словно не замечая возникшей неловкости.

— Их надо обыскать, — не успокаивался шкипер. — Наизнанку вывернуть! Карта у них!

Юноша спокойно дал себя обыскать, и взгляд Кинтаро обратился к девушке. Юля в ужасе смотрела на двинувшегося к ней капитана.

— Я ничего не крала, правда! — взмолилась она, отступая в угол и сжимая в руках рисунок. — Не смейте ко мне прикасаться!

— Прекратите, — вмешался Анжи. — Я не позволю кому бы то ни было лапать мою невесту.

Он заслонил собой девушку, но шкипер был непреклонен и требовал обыска. Ситуация накалялась. Юля была готова провалиться сквозь землю от стыда и гнева.

— Сынок, отойди, ее все равно надо обыскать!..

— Хорошо! Но я сам это сделаю!

— Нет, не пойдет...

— В вашем присутствии! Или так, или никак! Выбирайте!

Капитан со шкипером переглянулись, а потом Кинтаро кивнул. Юноша повернулся к княжне, взяв ее за плечи и чуть притянув к себе:

— Карта у тебя? — беззвучно шепнул он.

— Да как ты мог подумать!.. — выдохнула Юля, и ее тут же грубо развернули лицом к стене.

— А чего тогда трясешься? — его слова щекотали висок движением выбившейся пряди волос.

Княжна так и не смогла ответить, у нее перехватило дыхание. Анжи провел ладонями по ее плечам, заставил поднять и развести в сторону руки, бесцеремонно ощупал грудь... И все это под внимательными взорами моряков. Юле показалось, что она рухнула в какую-то бездонную пропасть, из-за чего зашлось сердце, а в животе сделалось пусто. Она уже не чувствовала, как его руки скользнули на талию, прошлись по бедрам и спустились ниже. Грудь ныла болезненной тяжестью от чужих прикосновений, пробуждая странное желание.

— Сами видите, что ей просто негде спрятать карту! — раздраженно сказал Анжи, разворачивая девушку.

— Сапоги.

— Демон, да вы издеваетесь? Ладно, — он толкнул Юлю на кровать и опустился на колено рядом с ней. — Давай сюда ногу!