Невеста для Поваренка

Он ловко стащил с нее сначала один сапог, потом другой, и швырнул их на пол шкиперу.

— Ищите!

Костакис не поленился прощупать мягкую кожу сапог, но, разумеется, ничего не нашел. Девушка сидела, поджав пальцы на ногах и не смея поднять взгляд. Ей казалось, что все сразу поймут, из-за каких срамных мыслей она покраснела. Анжи тяжело оперся на ее колено, и на его рукаве расплывалось пятно крови.

— Ладно, Кость, пошли, надо будет еще остальные каюты обыскать, — капитан положил руку на плечо старику и кивнул юноше. — А ты, Анджей, с нами пойдешь. Не хочу неприятностей с твоим громилой. Его тоже надо обыскать.

— Анжи перевязку делать надо... — выдавила из себя Юля.

— Какая она у тебя заботливая, повезло тебе с невестой... Успеется.

Княжна закусила губу, натягивая сапог и опять путаясь в носке. Обычно Кысей называл такое ее поведение "вожжа попала под хвост", означавшее, что Юля не успокоится, пока не доведет всех окружающих до состояния полного... порядка.

— Капитан! — остановила она мужчину уже в дверях. — А вы знаете северную припевку... про пьяного матроса?

И мстительно добавила:

— А то Анжи никак вспомнить не может.

Она требовательно уставилась на Кинтаро, но тот лишь хмыкнул.

— А тебе зачем? Или у него с этим делом сложности? С утреца пораньше?

Капитан хохотнул, словно выдал очень удачную шутку, а юноша, к удивлению княжны, вдруг покраснел и показал ей кулак исподтишка. Но Юля не собиралась отступать.

— Напойте, пожалуйста! А то в голове мотив крутится, а слова вспомнить не могу.

— Надо же, такой молодой, а уже парус обвис... — хрюкнул капитан и хрипло напел залихватский ритм песенки.

What shall we do with the drunken sailor?

Earlye in the morning

Hooray and up she rises

Earlye in the morning

— Обожди, а это не с карты слова? — встрепенулся Костакис. — Там тоже было что-то на нордаримском...

— Хватит! Хватит забивать ей голову всякими глупостями о картах, тайнах и сокровищах! — разозлился Анжи. — А потом являться сюда и обвинять бог знает в чем!

— Это припев? А дальше? Что там дальше? — не унималась Юля.

— А дальше, милая моя, твой ненаглядный отведал бы капитанской дочки, — невпопад ответил Кинтаро и почему-то помрачнел.

За ними захлопнулась дверь, оставив княжну в полном недоумении. Она расправила скомканный рисунок, твердо намереваясь сидеть над картой до тех пор, пока не отгадает ее тайну, но... Но вместо этого уставилась на незавершенный портрет юноши. Его непременно нужно закончить. Что же ей делать с носом? Что же, что же, что же? С утреца пораньше... Тьфу, привязался мотив... Ведь если она нарисует ему правильный нос, это уже будет не Серый Ангел...

Обыскали всех. Проверили все каюты. Но карты не нашли. Капитан погладил Ирису и задумчиво покусал кончик пера. Привычка вести судовой журнал сохранилась у него еще с северных морей, где царила жесткая дисциплина во всем. Северяне славились морскими победами, на воде им не было равных. Кинтаро выпало служить юнгой на одном из военных судов, где он многому научился. Капитан тяжело вздохнул, размышляя над результатами обыска. Дылда безропотно дал себя обыскать. Девчонка нервничала, но это вполне можно было списать на природную застенчивость. А юнец слишком быстро успокоился, словно... У капитана возникло неприятное ощущение, что его провели. Но в чем?

Лех тоже нервничал и возмущался. Краска для волос, надо же, молодится, ловелас еще тот... Можно подумать, портовым шлюхам есть дело до его седых висков, когда кошелек туго набит золотом. А вот Джек явно траванулся какой-то гадостью еще на берегу, лежал и не вставал. Как бы еще заразу какую на борт не притащил. Демон, как же не вовремя лекарю приспичило остаться на берегу! А мерзавец Энрику! Капитан как в воду глядел. В каюте этого прохвоста нашли опиум, который при пристрастном таможенном досмотре в Ичмелеке мог погубить всю команду. С табаком и солью уже давно все сговорено с портовыми чинушами, а вот опиум — совсем другое дело. Церковники сейчас как будто с цепи сорвались, суют свой нос повсюду. И лишь припомнив каюту плотника, Кинтаро тепло улыбнулся. Все свободное время Сальва посвящал тому, что мастерил потрясающие игрушечные корабли для своего единственного и горячо любимого внука. И наотрез отказывался их продавать, хотя ему и предлагали за них хорошую цену в столичной игрушечной лавке.

Капитан прикрыл глаза, пытаясь поймать ускользающие от сознания мелочи, которые тревожили и никак не складывались в цельную картину. Никаких побрякушек на девчонке... Жадность или ревность юнца? Изуродованные пальцы Леха... От краски? Странное недомогание Джека... Симулирует? Непривычные очертания деревянного фрегата и его тяжесть в руке... Малсар чудачит? А для продажи опиума слишком мало... Или Энрику вез для себя? И так яростно отпирался... Может, ему действительно подбросили? Но кто? Кинтаро чудилось, что еще чуть-чуть, и он поймает ветер озарения в этом зыбком штиле версий, но... Шум за дверью спутал все мысли.

Капитан неохотно поднялся, мельком взглянув на вздыбленный загривок Ирису, обнажил клинок и осторожно отворил дверь...

... Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге возник мрачный Анжи. Княжна торопливо спрятала почти законченный рисунок под подушку, но сказать что-либо не успела. Юноша в два шага оказался возле нее, схватил за руку и рывком поставил на ноги.

— Что ты делаешь? Пусти! Куда ты меня тащишь?

— А я тебя предупреждал! — зло огрызнулся он, стягивая с постели одеяло, и у девушки упало сердце.

Он же не всерьез угрожал бесчестием? Или все-таки?.. Да нет, он не посмеет, он не такой! Княжна уперлась, а Анжи дернул ее к себе, почему-то выглянул в коридор и выругался.

— Ох ты ж, демон кошачий! Сколько их...

Он повернулся, набросил на нее одеяло и вдруг подхватил под колени, закинув себе на плечо. Юля захлебнулась собственным криком и нахлынувшими ужасными воспоминаниями, когда ее вот так же еще вчера... Только в этот раз ее некому будет спасать...

— Отпусти! Пожалуйста, не надо! Я больше не буду, правда... Отпусти! — она бессильно заколотила его по спине, зажмурившись, как в детстве, когда для изгнания чудовищ во мраке достаточно было просто закрыть глаза... Но ее продолжали нести.

— Прекрати дрыгать ногами, дура! — резкий окрик и шлепок по заднице.

Нет, нет, нет! Только не это! Она будет сопротивляться до последнего!

— Не хочу! — яростно дернулась княжна, а в следующий момент оказалась на ногах, прижатой к стене в коридоре. Над ней навис взбешенный и бледный Анжи.

— Чего ты не хочешь, идиотка?

— Пожалуйста, не надо... — умоляюще прошептала она, глядя ему в глаза.

— Ах, сама пойдешь? Ну вперед!

— Куда? — и тут княжна почувствовала, как что-то мягкое задело ее ногу. Она опустила взгляд и...

От ее истошного визга у юноши заложило уши. Княжна в одно мгновение повисла у него на шее, поджав ноги, умоляя и требуя одновременно:

— Забери меня! Куда угодно! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!..

И когда он грязно выругался и вновь взвалил ее на плечо, она лишь крепко-крепко зажмурилась, чтобы не видеть серые отвратительные морды, заполонившие коридор, зажала уши ладонями, чтобы не слышать цокот хищных коготков по полу, и даже перестала дышать, чтобы не думать, куда ее несет Серый Ангел, и куда бегут эти ужасные полчища крыс...

Казалось, палуба пришла в движение, рассеченная потоками бегущих крыс. Они целеустремленно выпрыскивали из самых неожиданных щелей, ловко балансировали на шпангоутах и канатах, добирались до фальшборта и... прыгали вниз. Усилием воли капитан заставил себя отвести взгляд от этого завораживающего зрелища и обратиться к запыхавшемуся плотнику Малсару.

— Каптайн, в трюме небольшая течь. Сейчас займусь. Но крысы... Они не из-за этого.

— Я знаю, — угрюмо ответил Гектор и запрокинул голову, вглядываясь в безмолвное ночное небо.

Полный штиль. Ни малейшего дуновения ветра. Или это затишье перед бурей, или...

— Где шлюпка, капитан? — раздался голос юнца.

Анджей был взъерошенным, обозленным и готовым драться за место в спасательной шлюпке с оружием в руках. На девчонке не было лица, она жмурилась и еле стояла на ногах, укутанная одеялом и поддерживаемая спутником.

— Где шлюпка? — повторил он, а Дылда демонстративно потянулся к оружию.

— В ней нет необходимости, — спокойно ответил капитан. — Мы слишком далеко от земли, чтобы...

— Хватит! — рявкнул юнец. — Хватит нас дурить! Крысы чуют землю! Они не станут прыгать в открытое море на верную погибель!

— А ты так много знаешь о крысах, мальчик?

— Дылда! — Анджею надоело спорить, и он вздумал решить вопрос силой.

— Мы в открытом море, — раздраженно ответил капитан. — Можешь верить, можешь нет. Шлюпку я не дам, потому что это бессмысленно...

Девчонка всхлипнула и приоткрыла глаза, и Гектор кивнул на нее.

— Не веришь мне, так спроси у своей милой. Она ведь кажется в звездах разбирается? Пусть поможет шкиперу, он как раз пытается определить наше местоположение, — капитан махнул рукой на старика Костакиса, который силился поймать в моряцкое кольцо Северную звезду.

На лице Анджея мелькнула тень сомнения, но он упрямо встряхнул головой.

— Крысы не побегут просто так. Они чуют беду. Течь в трюме, надвигающийся шторм или...

— Или он, — тихо подсказал Гектор, и мальчишка вздрогнул. — Ты ведь и сам это уже понял. А от проклятого Поварёнка на шлюпке не убежать...

— Демон раздери! — Анджей оставил девушку и шагнул к нему. — Капитан, если вы знали, то почему не уничтожили карту? Вы же уже раз были на краю! Так почему?..

Гектор и сам не мог ответить на этот вопрос. Впрочем, сожги он карту и в самом деле, его люди бы не поняли такого решения. Золото действительно меняет людей... превращает в крыс быстрее любого Поварёнка... Смутная догадка забрезжила на краю сознания.

— В той припевке... там же тоже было что-то про крыс? — нахмурился капитан. — Я не помню все ее куплеты, но...

— Трюм с крысами... — кивнул головой юноша. — У витальеров это было любимой забавой...

— Можно подумать, ты знаешь, как было у северных пиратов, — недоверчиво хмыкнул Кинтаро.

— Почувствовал на собственной шкуре, — огрызнулся Анджей, и его лицо исказилось болью. — Только по мне уж лучше трюм с крысами, чем эти ублюдки... А вы, капитан, учтите, что и витальерам Цветочек оказалась не по зубам. А их капитан плохо кончил даже по меркам пиратов!.. И если вы вздумаете оставить нас на произвол судьбы, то она вас!..

— Ты уж ври, да не завирайся, — оборвал наглеца Кинтаро. — Любая девка на корабле витальеров быстро бы...

— Цветочек — женщина? — вдруг очнулась Юля и возмущенно уставилась на юношу. Тот попытался отмахнуться от нее, но она топнула ногой и требовательно повторила. — Кто она тебе? Отвечай!

— Сорок третья параллель и примерно тридцать градусов восточной долготы, плюс-минус пару градусов, — прокряхтел шкипер, подходя к ним и обрывая перепалку юной пары на самом интересном месте, потому что капитан тоже был не против послушать, кем же сопляку приходится бешеная наемница. — Суставы ломит, стар я уже для таких подвигов...

— Сорок третья... — капитан горько улыбнулся. — Ну что, милые мои, вы помните острова в Южном море на сорок третьей параллели?

— Солнечный берег на запад, — не моргнув глазом, ответила девчонка. — И земля Окорчемской провинции на восток. Островов нет. Кто такая Цветочек?

— Вот и я о том же. Мы в открытом море, сынок, даже твоя красавица это подтвердила...

— Тем хуже... для всех нас, — потемнел лицом Анджей.

Одна из крыс, прыгающих по канатам, сорвалась и упала прямо на плечо девчонке. От ее дикого визга заломило зубы. Мальчишка поморщился, схватил перепуганного грызуна за хвост и вышвырнул за борт.

— Да все, прекрати орать! — он протянул руку к девчонке, чтобы увести ее, но Юля отшатнулась.

— Вымой руки! Немедленно!

— Чего-о? — оторопел тот.

— Я не позволю! Ты не прикоснешься ко мне этими руками! После того, как брал эту гадость!

— Пфф, — фыркнул юноша. — Больно надо — прикасаться ко всяким...

Глядя, как потемнела лицом девушка, как грозно сдвинула брови и напустилась на несчастного, капитан отстраненно подумал, что он, кажется, поторопился ее жалеть. По крайней мере, в ближайшие полчаса ее жениху точно не позавидуешь... Впрочем, если на горизонте появится Поварёнок, то никому из них не поздоровится.

Глава 10, в которой княжна пускается во все тяжкие

Терпение Антона не было безграничным и, в конце концов, лопнуло. Он схватил княжну за шкирку и поволок обратно в каюту, оставив Дылду сторожить. Надо было хоть немного поспать, чтобы набраться сил перед нелегкими испытаниями. А в том, что они предстоят в самое ближайшее время, юноша даже не сомневался.

— Пусти меня! — полузадушенно потребовала девчонка, и он с облегчением втолкнул ее в каюту и захлопнул дверь.

— Где она? — Антон двинулся к кровати, вспомнив, как княжна прятала что-то под подушку, когда он зашел. — Где клятая карта?!?

Невзирая на протесты, он разворошил постель и выгреб листок.

— Отдай! — Юля повисла у него на руке. — Не смей его рвать!

Он оттолкнул ее, и девчонка выкрикнула:

— Она все равно у меня в голове! А там!.. Твой портрет!..

С запоздалым удовлетворением Антон поднес помятый листок к пламени свечи и наблюдал, как собственное лицо съеживается и рассыпается серым пеплом вместе с колдовскими контурами карты. Если бы у него только был оригинал!

Княжна забилась в угол кровати и смотрела на него с ненавистью.

— Что? Теперь мой черед? Ты будешь меня обесчеши... надругива... тьфу, насиловать?

— Перебьешься, — поморщился Антон. — У меня и без тебя рука болит...

С девушки моментально слетела глупая гневливость.

— Боже, я и забыла... Перевязка! — вскочила она на ноги.

— Не надо, — юноша уже добрался до заветного сундука и с наслаждением растянулся на нем во весь рост, баюкая раненную руку.

— Надо! — решительно заявила Юля и направилась к беспомощной жертве.

Все попытки избавиться от княжны не принесли успеха. Она была настолько уверена в собственной правоте, что ничего не захотела слушать. А юноша слишком устал, чтобы спорить. Дело было даже не в боли. Антон мог стерпеть и худшую муку, но было совершенно невыносимо видеть Юлю. Девчонка раздражала его все больше. Она даже краснела от неловких прикосновений к его обнаженной груди не так, как обычно краснеют. Не пятнами или вспышками, о нет. Ее румянец проступал столь правильно и ровно на нежной коже лица, что Антону хотелось скрежетать зубами, плеваться, ругаться или... заставить ее покраснеть еще больше...

А меж тем, Юля пользовалась положением и продолжала допытывать его, кто такая Цветочек. Антон мужественно молчал, но княжна не оставляла попыток, перескакивая на другие темы и не забывая вернуться к главному вопросу, почти как заправский дознаватель, кружащий вокруг еретика и уговаривающий того сознаться.