Не я - значит, никто - роман закончен!

— То-то же весь полк разбежался, чуть жареным запахло, — хмыкнул я. — Получается, тантагорский двор не верил в войну с Кортанией?

— Я и сейчас не верю. Это против интересов Симеона Первого. Так у него есть сосед, на границе с которым не надо армию держать, при том, что других недоброжелателей хватает. Взять провинцию нашу войной — это заполучить врага заместо доброго соседа, и ради чего? Ради небольшой небогатой провинции, которую еще и силой держать надо будет? Потом, у Симеона и так есть два соседа, ненавидящих его лично, а наш, Ингмер Третий, ему вообще троюродным братом приходится. Затеять войну с родственником, если врагов хватает? Не то, чтоб я был высокого мнения о Симеоне — скорей наоборот, я о нем плохого немало поведать могу. Но чтоб вражду с Тантагором затеять — тут мало быть плохим, еще и глупость нужна, а Симеон совсем не дурак.

— Но Симеон может прислать войска, чтобы угнать людей и создать безлюдную полосу?

— А вот это очень вероятно, в том числе и потому, что Кортания может ввести войска в Тантагор, не рискуя при этом новой войной. Вот как наш Эйдвин Второй когда-то остановил распространение Порчи и при этом буквально спас не только нас, но и всю приграничную часть Кортании, потому как дома и поля остались нетронутыми стоять, а люди потом почти все вернулись. Другой вопрос, что мы, стало быть, в гораздо худшем положении: вот-вот страда начнется. Если поля останутся неубранными — ждет народ голод страшный, сначала на чужбине, потом и дома...

С утра на площади разгорелась стройка. Староста отправил нескольких человек из новоприбывших валить деревья в лес за рекой, остальные принялись обустраиваться и расширять огражденную территорию. Делалось это так: вначале к частоколу пристраивается новый кусок, затем убирается стена между новой частью и основной территорией. Благодаря этому мы не рисковали быть застигнутыми врасплох без защитной стены. Сержант расставил часовых не только у ворот и на звоннице, но и на крышах ближайших домов. Польза от лишней охраны скорее психологическая: крестьянам спокойней работается, если они видят вокруг вооруженных солдат.

Я воспользовался моментом и расставил по округе тотемы поглощения, таким образом обеспечив своей пехоте значительный простор для маневра, на котором им не страшен эфирный голод. Тотем же, состоящий из раскладной деревянной треноги и металлической пластины с выписанными рунами, легко сливался с окружением, особенно в окружении сельхозинвентаря. Центральный тотем, связующий остальные воедино, я поместил в саду старосты, замаскировав под стог сена.

В обед вернулись люди, отправленные на разведку, и я понял, что мои подозрения оправдались: в соседнем селе еще вчера ночью остановился кавалерийский отряд кортанских драгун.

— Ну вот, — вздохнула Альта, — как я и говорила. Мы между молотом и наковальней, и дальше что? Надеюсь, ты приготовил план на случай войны на две стороны, мастер?

— На какие две стороны?

— Если не считать Порчу как сторону — то против Тантагора и против Кортании.

— А зачем нам воевать против Кортании? Эти драгуны будут воевать за нас.

Она сделала большие глаза:

— И как ты собрался заставить их воевать за нас?!

Я снисходительно улыбнулся:

— Странный вопрос, если учесть, что он задан некромантом некроманту.

Я отправил Альту в убежище за всем необходимым, а сам сразу же сел за книги: план есть, но только в общих чертах. Война такая штука, в ней мало победить, надо еще суметь воспользоваться плодами своей победы.

* * *

Чуть позже вернулся староста: его 'улов' оставлял желать лучшего, потому что все, кто мог сбежать, уже сбежали. Впрочем, по дороге все еще шли люди, которым удалось тем или иным способом проскользнуть по землям, где произошло вторжение. Нескольких таких, которые сумели побывать практически в аду и выбраться, староста привел в деревню, и мы с Альтой сразу же их допросили, как только она вернулась. Рассказы выживших оказались в равной степени полезными и неутешительными.

Вторжение произошло после полуночи, когда села и города крепко спали. В отличие от боевых действий, бомбежек или террористических актов, которые сопровождаются страшным шумом и паникой с самого начала, 'десант' эфириалов проник в материальный мир тихо и скрытно. Одна из выживших, фигуристая, но не особо красивая девушка типично крестьянской наружности, рассказала, что узнала о вторжении только около полудня.

Она всегда славилась очень крепким сном, и потому обычно домашние будили ее по утрам, когда надо было идти в поле работать. В тот вечер ночь была душной, потому она взяла покрывало и отправилась спать в амбар на сеновал — было у нее такое обыкновение.

Ее семья об этом знала, но утром ее никто не разбудил, так что девушка благополучно проспала до полудня. Проснувшись, она поначалу удивилась, что ее никто не пришел звать на завтрак, но, выглянув во двор, увидела странное существо посреди двора. Это был человек, но из его спины торчали несколько небольших багровых, переливающихся полупрозрачных выростов. Испуганная, бедняжка спряталась обратно в амбар и только затем поняла, что это существо раньше было ее отцом.

Вся деревня превратилась в таких же существ, и это произошло без шума и паники. Еще она видела двоих людей в темных плащах и шляпах, которые были с виду обычными людьми, но шли вместе с несколькими 'чудищами'.

— Хреновый признак, — сказала Альта после того, как я заверил бедняжку, что тут она в безопасности, и отправил отдыхать.

— Что именно?

— Люди с кристаллами. Это эфириалы, полностью захватившие тела людей. Эфириал не может жить в пустом теле, ему нужна либо душа, с которой он вступает в симбиоз, либо связь с Пустотой. Связь обеспечивают именно такие кристаллы, по которым из Пустоты перетекает эфир, питающий эфириала.

— И как это происходит?

— В труп втыкается несколько мелких кристаллов. Важно, что для этого эфириалу требуется помощь либо человека, либо своего сородича, который уже успел обзавестись телом.

— Хм... То есть, вторжение Пустоты в наш мир не может произойти без помощи сообщника-человека?

— Строго говоря, может. Двумя способами. Первый — эфириалы могу проникнуть в наш мир в бестелесной форме, если где-нибудь возникнет аномальная зона, известная как 'касание' — там наш мир ненадолго соприкасается с Пустотой. Затем они могут напасть на кого-то, кто оказался там. Если жертва оказывается слабой духом — эфириал захватывает тело и проращивает из него кристаллы, после чего уже может выйти за пределы аномальной зоны. Второй способ — тот же, но без аномальной зоны. Точнее, множество эфириалов объединяет свои силы, чтобы создать искусственную зону 'касания' и помочь части своих проникнуть в наш мир. Оба случая случаются редко и зачастую обречены на неудачу. Эфириал в новом теле крайне неуклюж, хоть и силен, провести прямо-таки мастерскую диверсию, захватив всю деревню и не подняв шума, он не может. К тому же люди, слабые духом, зачастую слабы и телом и вообще ничего из себя не представляют. Бесполезный инструмент, понимаешь? Вот потому-то с такими спонтанными вторжениями бороться давно научились и паладины, и инквизиция, крепко преуспеть эфириалы могут только при потрясающе удачном стечении обстоятельств. А тут налицо помощь людей, которые ночью провели необходимые ритуалы и обеспечили эфириалов телами. Собственно, несчастная девчонка уцелела как раз потому, что эфириалы вселялись в уже подготовленные мертвые тела, без души, и потому, заняв тела родителей девушки, не узнали о том, что она на сеновале.

— Гребаные культисты... — пробормотал я и подумал, что надо проинструктировать Нибеля утроить бдительность ночью.

По моему распоряжению Альта позвала следующего свидетеля — и поток неприятных новостей продолжился.

Часа через два мы уже примерно представляли, что на запад от нас творится не совсем ад, но нечто очень к нему близкое. Многие деревни буквально поросли целыми кустами багровых кристаллов от полуметра до двух в длину или в высоту, рядом с ними слонялись те, которые когда-то были людьми. Настораживало большое число кадавров, сохранивших функциональность: эфириалы, ненавидя правильные формы и симметрию, зачастую стараются сделать захваченные тела менее отвратительными, однако такие вместилища теряют значительную степень функциональности: бегать, имея разные по длине и толщине ноги, так же трудно, как оценивать расстояние разными по устройству и размеру глазами, утратившими бинокулярность. Отсюда вытекало логичное предположение: эфириалы сюда приперлись явно не с туристическими целями.

— Что им вообще тут надо? — задал риторический вопрос, когда мы остались вдвоем.

— А без понятия. Нам, часто воюющим друг с другом за город или земли, их судить было бы странно, но далеко не факт, что они пытаются завоевать наш мир. Есть точка зрения, что Хаос банально пытается пожрать наш островок Порядка, но никаких подтверждений этому нет, по крайней мере, надежных. Впрочем, я взяла кое-какие книжки учителя — надо бы почитать.

— Читать мы позже будем, а пока надо решить, что делать с кортанцами... точнее, как.

* * *

Составить план оказалось не главной проблемой: мы очень быстро выработали их аж два, а потом в три раза дольше спорили, чей лучше.

Альта придумала крайне оригинальную, но и довольно рискованную операцию. Мы с ней, выдавая себя за тантагорских дворян, состоящих на службе в инквизиции — она наследница рода, я ее единокровный брат, бастард покойного главы — нахально въезжаем в деревню, прямиком в таверну. Там требуем себе всего наилучшего, разыгрываем небольшое представление, интересуемся, нет ли приличного дома на продажу — не в трактире же нам жить? А тем временем, пока Альта разыгрывает дворянку перед кортанскими драгунами — там гарантированно командиром молодой бедный дворянин, который не откажется ни от разового пересыпа, ни от женитьбы на богатой дворянке — я, невзыскательный бастард без особых перспектив, подкатываю к дочке трактирщика. Вкупе с тем фактом, что мы намерены поселиться в этой деревне — из чего следует, что трактирщик станет нашим главным поставщиком вин и прочего — он вряд ли будет против, чтобы его дочь стала любовницей пусть самого низкорангового, но все-таки дворянина с перспективой сделать карьеру в инквизиции. Да и сама дочка тоже против не будет — я ведь из себя очень даже ничего.

А затем — основное коленце. Я увожу дочку в жилые комнаты или на сеновал, связываю, после чего угрожаю убить ее, чтобы заставить ее отца подсыпать яд в пищу драгун. И вуаля.

— План на редкость изящный, — сказал я, — но есть три момента. Первый — ты умеешь прикидываться инквизиторшей, а я не очень. Второй — у трактирщика может не оказаться дочки...

— Три года назад была, лет двенадцать, довольно миловидная. Я там бывала и знаю. Сейчас ей пятнадцать или шестнадцать — самое то. Ну разве только умерла за эти три года...

— Есть еще и третий момент. Я не умею охмурять девчонок. Я попал в тюрьму в четырнадцать с небольшим, отсидел год с гаком, и в ночь перед освобождением угодил сюда, в тело Рэйзеля. Так что отпадает.

— Жаль, — вздохнула Альта. — А за что ты 'там' в тюрьме оказался? За мелкое воровство?

— Почему сразу за воровство?! — возмутился я.

— А за что еще в тюрьму могут посадить четырнадцатилетнего?

— Вот как раз за воровство — не могли. Уголовная ответственность в моей родной стране — с четырнадцати лет, но только за тяжкие преступления.

— Так ты за что-то тяжкое сел?

Я вздохнул.

— Надо мной издевался сверстник, на две головы выше меня и вдвое тяжелее. Не знаю, что его забавляло больше — сами издевки или мои регулярные, но безнадежные попытки дать сдачи... Кончилось тем, что я воткнул ему карандаш в глаз, а судья посчитал это превышением пределов самообороны.

— Идиотизм, — фыркнула Альта. — Можно подумать, у тебя были другие варианты...

— Увы. Но вернемся к нашим драгунам. Твой план неосуществим и рискован, хоть и элегантен. Потому мы просто пойдем в ту деревню со всем отрядом и убьем кортанцев. Начать можно с того, что снять часового, например, утыкав его эфирными копьями, затем поднять и послать убивать других. Они не сразу поймут, что он уже мертвый, пока то да се — паника, шум, гам, а мы под шумок выводим пехоту. Рота драгун — это сколько?

— Порядка двухсот сабель. У кортанских драгун еще имеются пики, ружья и пистолеты.

— Вот блин, силы-то не равны... Тем более что драгуны — это все-таки не задрипанная пехота, войны не видевшая, стоит ожидать, что там хотя бы сержанты будут бывалыми.

Альта задумалась.

— Ночь в нашу пользу, — сказала она. — Если нам удастся обратить драгун в паническое бегство — у нас останутся трупы, пусть и немного. Если же им удастся забаррикадироваться в домах — положение станет патовым. Мы их не выбьем малыми силами, а они могут помешать нам собрать трупы погибших.

— Можно поджечь дома.

— Не выйдет, — покачала головой Альта, — в той деревне хватает каменных домов с черепицей, и драгуны займут именно их. Но есть вариант. Если мы укроемся где-то недалеко от сражения — сможем поднимать погибших драгун прямо во время боя.

Идея мне понравилась.

— Звучит заманчиво... Только слушай, отчего некроманты до сих пор не завоевали весь мир? Начинаешь бой, поднимаешь убитых врагов — силы врага тают, твои растут... Только надо как-то наловчиться очень быстро налагать руны заклятия...

Альта полезла в кучу принесенного из укрытия добра и вытащила оттуда чехол, из которого на свет появилась витиевато разукрашенная трость.

— Это жезл, — пояснила она мне. — Он заколдован таким образом, что ты просто указываешь им на труп, и жезл сам прописывает рунный скрипт. Получается в десять раз быстрее, чем самому... Есть только одна проблема: он и эфира жрет прорву. Пять-шесть трупов, не более — иначе остальные солдаты начнут падать. И насчет завоевания мира — проблема все в том же эфире. Ты можешь сосредоточить на малом участке десять тысяч живых солдат без проблем, а чтобы сосредоточить в одном месте хотя бы несколько тысяч зомби, надо заранее развернуть тотемы поглощения. Хоть тресни, но три-четыре тысячи — это фактический предел армии, которой ты можешь оперировать, и то при условии грамотно устроенной системы подпитки. Если очень широко развернуть систему — можно и чуть больше. Но даже запитав это войско, ты не сможешь разместить рядом еще одно такое же. И двинуть его в наступление тоже невозможно.

— А если оперативно разворачивать тотемы поглощения прямо за наступающим войском?

— Эх, мастер, мастер... Это бесполезно, потому что тотем поглощения, развернутый позади наступающей армии, окажется в месте, где эта самая армия только что выжрала весь эфир.

— Блин, должен был и сам сообразить...

— Вот так вот. Увы, некромант может маневрировать своей небольшой армией только там, где развернута сеть тотемов подпитки. Попытки больших завоеваний в истории бывали, но некроманты, собравшие большое войско, вынуждены держать его разрозненно. Разгром по частям — стандартная практика, потому идея поднять целый легион и завоевать несколько стран... Несбыточна, скажем так. В старые времена пытались многие, но итог всегда был один и тот же. Так что если ты собираешься что-то как-то завоевать — одних только мертвецов тебе не хватит.