Стратег. Город под серым покрывалом.

Я — стратег. Это не просто профессия. Это образ жизни, образ мышления и вообще — жизненное призвание. Работа не легкая и очень опасная. Угроза для жизни прямая... И, наверное, поэтому я сейчас здесь.

Ровно год назад, двадцать четвертого ноября, здесь, на самом краю старого кладбища, я навсегда прощался со своим лучшим другом, первым учителем и первым любовником. И так же, как сегодня, кроме меня на его могиле не было ни одной живой души, простите за парадокс. И, может быть от нахлынувших воспоминаний, может быть от отчаянного одиночества, затопившего мою душу, а возможно именно из-за этого пустынного пространства вокруг покосившейся, неубранной могилки, на сердце было как-то особенно тоскливо и горько. Что же... Видно удел наш такой, людей с опасными профессиями, пожизненное единение с самим собой. И продлится оно, возможно, не так долго. Ведь человека, место которого я сейчас занимаю в нашей организации, убили, когда ему было не намного больше, чем мне сейчас. И, кто знает, не займет ли мое место какой-нибудь отчаянный и целеустремленный молодой стратег двадцати лет через время ни столь отдаленное?

Но это я уже впал в патетику... атмосфера подействовала. Нет, смерть меня не сильно пугает. Моя работа — символ смерти и больших денег. На каждом задании именно мне решать — кому сегодня умереть, а кому сорвать большой куш. Но чтобы совсем не почувствовать себя Богом, я уточню — моя задача сделать так, чтобы не умер никто, а деньги получили все. Я составляю планы для различных операций: ограблений, мошенничеств, проникновений в частную собственность и прочих веселых мероприятий, где требуются стратегические схемы и мельчайшие расчеты с точностью до миллиметра и миллисекунды. Ошибись я на самую-самую мелочь и... в лучшем случае — я отправлю на тот свет неопределенное количество человек, а в худшем отправлюсь туда вместе с ними.

Моя профессия самая загадочная из всех имеющихся. Зачастую о моем существовании не знает никто кроме самого узкого круга посвященных. Я не встречаюсь лицом к лицу с заказчиком, не веду переговоров, даже не назначаю цену за выполненное задание. Все это делает за меня цепочка людей, по которой я и получаю все нужные мне сведения — место действия, условия, возможности и срок, к которому должен быть готов план. Плату за свои труды достойные я так же получаю не через окошко бухгалтерии, не в белом конвертике и даже не по карточке банкомата, а также, из рук в руки от человека десятого, чаще всего, мне не знакомого. А социальный мой статус звучит гордо — я числюсь безработным. Кто-нибудь когда-нибудь вообще слышал про такую профессию — "Стратег"?? Но при всей моей так называемой нереальности, при случае провала голову в первую очередь оторвут мне. И при случае победы, если кто-то из цепочки моих связистов вдруг, даже во сне, в полном одиночестве, с запертой на замок дверью и зашторенными окнами назовет вслух мое имя и место проживания — на следующий же день мое контрастно сине-белое тело найдут в ближайшем же водоеме. По настоящему хороший стратег — редкость. Хороший стратег — мертвый стратег.

Погода в конце ноября была отвратительной. Лужи уже успели покрыться тонким слоем льда, на жухлой пожелтевшей траве серебрился иней, грязь замерзла и превратилась в скользкую омерзительную застывшую массу. Вся обстановка наводила на мысль о суициде. И учитывая мое душевное состояние в тот момент можно было понять мою реакцию, когда я, отвернувшись буквально на секунду, наткнулся на сидящую около могильной калитки кошку. Не то, чтобы я был как-то очень суеверен... да и религиозные взгляды у меня весьма смутные и запутанные... Но не дернуться от неожиданности я не мог.

— Брысь. — Как-то безынициативно произнес я, чтобы хоть немного развеять нагнетающую и уже какую-то зловещую тишину.

Кошка, а по виду, даже скорее котенок, посмотрела на меня грустными глазами и решительно зашагала навстречу.

— Мне самому жрать нечего. — Почти извиняюще произнес я и осмотрелся вокруг.

Как-то не хотелось производить неправильное впечатление на людей. Хотя, волновался я зря. Людей в окружении километра вокруг точно не было. Живых, по крайней мере... Прошу прощение за черный юмор. Он сопровождает мой образ мышления по длине всей моей девятнадцатилетней жизни.

Загадочное животное потерлось о мою изрядно испачканное в осенней грязи джинсину и произнесла что-то на своем кошачьем. Обматерила, наверное... Я достал из кармана мобильный телефон, проверил его на наличие пропущенных звонков и принятых сообщений, отметил, что никому я на белом свете не нужен и ужаснувшись позднему времени зашагал в направлении выхода. Кошка засеменила рядом.

— Какое же назойливое животное. — Проворчал я.

Еще раз оглянулся и кляня себя за внушаемость подобрал её с земли и спрятал под пальто. Подарю кому-нибудь по дороге домой. А ведь нельзя ничего подбирать с кладбищ... Ну, ничего, мы — люди не суеверные.

Где-то в густых ветках деревьев заорали вороны, ссорясь по непонятным нам людям причинам. Солнце уходило за горизонт, бросая на землю последние отблески красноватых лучей, окрашивая небо в пурпурный цвет. Значит, завтра снова будет холодно. Ноябрь, осень — время депрессий. Жаль, что у меня на них время нет. Даже в этот день, когда ощущение жизненного одиночества становится почти невыносимым. Но времени на то, чтобы оплакивать прошлое у меня тоже не было. Нужно было срочно заканчивать очередной заказ к тридцатому числу. Нет, поймите меня правильно, я не совсем бесчувственная сволочь... И помнить я могу и грустить и переживать и любить даже. Просто жизнь-то, она проходит слишком быстро. И годовщина со дня смерти моего несчастного друга, единственного человека, которому я мог доверять, тому пример. Даже в самые темные дни своей жизни нужно сохранять в себе хоть каплю оптимизма. И, я хочу сказать, что мне это удается. Пока у меня есть сигареты, любимая работа и Макс.

Скользкая, покрытая прелыми листьями, тропинка вывела меня на небольшую покосившуюся церквушку. По всей видимости, здесь жил какой-нибудь кладбищенский сторож. Старая деревянная избушка, обвитая коричневыми ветвями вьюна, с маленьким окошком, навевающая какие-то ощущения из прошлого, таинственные и мне не понятные. Не мысли, а именно ощущения. Никаких воспоминаний у меня быть не могло, потому что и прошлого у меня не было. То есть, оно, конечно, было, но я с ним не знаком. По крайней мере — до десяти лет. Дальше моя память меня по неизвестным причинам не пускает. Наверное, в таком домике могла жить моя бабушка, которая всю жизнь не покидала своей английской деревушки, где она и родилась. Этого я тоже не помнил, мне рассказывали. Скорее всего, ничего плохого в нем меня ждать не могло и я решил немного испытать свою судьбу. Точнее — судьбу подкинутого мне котенка.

— Заходите, не заперто. — Отозвался бодрый мужской голос на мой осторожный стук.

— Добрый вечер. — Вежливо поздоровался я, открывая дверь, и, чтобы не тратить и без того убегающее от меня время, с ходу поинтересовался. — У вас кот не терялся? — Я продемонстрировал прикорнувшее у меня на груди животное.

Из глубины хижины мне навстречу вышел мужчина в просторной рубашке и широких холщевых штанах. Лицо у него было располагающее, немолодое, в обрамлении длинных волос и украшенное густой бородой, подобную которой носят священники в церквях. Подсознательные ассоциации дали о себе знать и я сейчас же оробел, как всегда робел перед представителями каких-то религиозных направлений.

— И вам доброго вечера. — Голос у него был твердый, но вместе с тем приятный, грудной и какой-то... теплый. Сейчас же захотелось выпить вместе с ним чаю с малиной и пожаловаться на никчемную жизнь. — Нет, животных у меня не пропадало. Да и не держу я кошек... Собака у меня. Гуляет сейчас где-то. — Пояснил он зачем-то.

— Жаль... — Растерялся я. — И не нужен вам? Бесплатно... — Зачем добавил — неизвестно.

— Да я в средствах не стеснен, не волнуйтесь. — Мужчина рассмеялся. — Не могу я, собака мне измены не простит. — Он продолжал улыбаться одними глазами. — Да, вы, кстати, может быть зайдете, чаю выпьете. — Спохватился он. — Холодно на улице, наверное?

Я испугался. Никакого чая. Даже с малиной... А то, глядишь, и вправду на разговоры задушевные потянет.

— Да нет, нормально. — Я спиной попятился к выходу. — Спасибо за предложение, но время... Да и кота нужно куда-то пристроить. Раз уж подобрал...

— На кладбище взяли?

— Ну да... Представляете. — Я уже и сам был не рад этому. Потянуло же, блин, на добрые дела...

— А может быть это какой-то знак, вы не думали? — Голос у него был серьезный. Не похоже, что пошутил.

— Почему — сразу знак??

— Но вы же, наверное, не просто так на кладбище. Да и на душе у вас тяжело...

Вот уж этого я не люблю, когда в мою, простите, душу, в существование которой я и не так-то верю, начинают лезть малознакомые люди. Как бы они мне симпатичны не были. Интересно, у меня на лице написано, что на душе у меня тяжело? Видать, лицо у меня то еще...

— Все у меня отлично. — Я решительным голосом пересек дальнейшие разговоры. — Простите за беспокойство, мне пора.

И вынырнул на холодный, уже сгустившийся и темный воздух.

— Жаль, обидел вас. Я не нарочно. — Расстроился сторож. — Всего вам доброго.

— И вам. До свидания. — Я спрятал недовольно фыркнувшее существо кошачьего рода обратно под воротник пальто. Тоже мне... знак. Знак того, что если я не пристрою её в ближайшее время кому-нибудь на поруки, то мне придется изрядно потратиться на кошачьи консервы и шампунь от блох. Хотя, вообще-то, будет жрать ячменную кашу, как и я. Еще на корм ей тратиться... Ну кто меня дернул подбирать бездомную кошку?? Даже на могиле умершего друга. Странный день... Странный и идиотский.

— Подождите, молодой человек! — Услышал я за своей спиной, отойдя уже на приличное расстояние от сторожки.

— Да?

— Ко мне внучка через три дня приезжает. Если вдруг не пристроите котенка, привозите его мне. Я отдам, пусть учится за живым существом ухаживать.

— Заметано. — Обрадовался я. — В смысле, хорошо, приеду.

И я уже быстро зашагал к маршрутной остановке. Если повезет не попасть в пробку, то через час я буду уже дома. Десять минут на вечерний душ, минут двадцать на ужин и — за работу.

За работу... Как бы не так! Когда через полтора часа, перебывав и проторчав во всевозможных пробках, маршрутное такси остановилось в относительной близи моего дома, я, помятый и с ощущением легкой тошноты от запаха бензина и долгого мытарства по кривым дорогам, вылез на свободную землю, то сейчас же попал под струи ледяного ноябрьского дождя. Уже давно бы снегу пора пойти... Или это так называемое потепление?? Моя черная, под цвет и фасон пальто, кепка благополучно осталась лежать дома на вешалке, а зонты я не ношу принципиально, поэтому по затылку, шее и по спине, игнорируя поднятый воротник утепленного осеннего пальто, сейчас же поползли промозглые капли. Пожалуй, нужно вносить в свое обличие такое новшество, как шарф. Как деньги за новое задание получу, так сразу... То, что мое следующее задание будет успешным я не сомневался. Я никогда в себе не сомневался. Иначе никак... Либо ты не допускаешь даже мысли о проигрыше, либо своими сомнениями привлекаешь мысль к действительности. Этому меня научил покойный Уитвилл...

Естественно, что в такой ливень желающих приобрести себе домашнее животное не нашлось. Проще говоря, на улице вообще не было народа, кроме одиноко бредущей светловолосой фигуры, мокрой с головы до кончиков сапог. Меня, то есть.

— Ну... Добро пожаловать ко мне в гости. — Произнес я сквозь зубы, стучащие от холода.

Оставить на улице под дождем живое существо, уже один раз мною подобранное, не поднялась рука. К тому же я люблю кошек... К тому же подобранных в качестве "Знака" на могиле друга... Бред.

Кошка (или кот?) напоминала мне самого себя. Такой же выкинутый из жизни, замерзший и голодный. Так путь хоть ей сегодня повезет...

2*

Утро началось не менее странно, чем вчерашний день. Телефонные звонки в моей квартире раздаются крайне редко, но сегодня мне суждено было проснуться от надоедливой трели.

— К чертовой матери. — Прорычал я, закрываясь от внешних раздражителей подушкой.

Но, к сожалению, что еще отличает мою жизнь от жизни обычных людей, так это то, что в моей квартире телефон звонит только по необходимости. Мне точно не будут звонить родители, чтобы пригласить на воскресный обед. То есть, отец не будет... Поверьте, ему глубоко наплевать, где я и с кем обедаю по воскресениям. У Макса имеется мой мобильный телефон, а всех остальных, если мне будет нужно, я найду сам.

— Я слушаю? — Я постарался сделать голос менее заспанным и более представительным.

— Не выделывайся. — Прозвучал абсолютно бодрый голос Макса.

Вот уж удивил, так удивил...

— Ты что, потерял мобильный? — Озвучил я первое, что пришло в голову.

— В точку. У меня его украли.

Нет... Удивил он меня все-таки сейчас.

— Как и кто может украсть мобильный у человека, который из дома выходит один раз в месяц и то, чтобы оплатить Интернет??

— Вот в автобусе и украли...

— Программисты не ездят в автобусе. Особенно, если у них есть машина.

— А если у них нет денег на бензин?? Кстати, через двадцать минут жду тебя около своей парадной, если ты не хочешь добираться до ЦУИПа на метро.

Чччерт... И почему я забыл про этот чертов тренинг?

— А может через сорок?

— Все с тобой понятно. Спишь, скотина, когда другие вкалывают всю ночь?

Я со скоростью старого немощного человека сгреб себя с кровати и поставил ноги на пол, силясь нащупать тапки. Вместо них под кроватью нащупалось что-то мягкое и, по всей видимости, живое. Мышь?? Глупости, у меня в квартире все мыши от голода друг друга съедят.

— Макс, чем кошек кормят? — Вспомнил я о причине моей сегодняшней невыспанности.

С трудом наклонился и сгреб с пола вчерашнюю кладбищенскую находку. Кошка (или кот?) заметно повеселела и уже не выглядела таким жалким комком шерсти, как вчера.

— Каких кошек, Сикомор?? Ты из дома выбираться собираешься, или нет?! — Макс умел очень быстро раздражаться, но так же быстро остывал.

— Мы успеем к восьми, если я выйду из дома... — Я посмотрел на часы... — Черт, нет, не успеем.

— Короче, жду тебя через пол часа!

В трубке что-то сердито брякнуло и отключилось. Я пару секунд следил за секундной стрелкой на часах, размышляя. Жаль, что я никогда не служил в армии. Сейчас бы мне очень пригодилось умение одеваться за время горения спички. А я только спички в своей квартире искать минут десять буду.

— Ты что, жрать хочешь?! — Не выдержал я, когда животное в очередной раз бросилось мне под ноги и чуть не стало причиной, если не моей смерти, то сотрясения мозга точно.

Наверное, действительно хочет. Если люди едят каждый день, то кошки, наверное, тоже...

Через десять минут я только вытаскивал из шкафа пиджак. Жаль, что я вчера не вспомнил про этот идиотский тренинг. Наверное, в глаженом пиджаке я все-таки выглядел бы как-то серьезнее. Хотя, с джинсами смотреться будет... по-современному.