Стратег. Город под серым покрывалом.

— Сикомор...

— ??

— Я подумаю, как тебе помочь.

Я задумчиво проводил глазами высокий силуэт в нелепой одежде.

"Может быть, если бы он подстригся и приоделся, то выглядел бы очень даже привлекательно..."

Выплывая из своей задумчивости я вдруг заметил, что в помещении что-то изменилось. Вокруг меня установилось какое-то подозрительное молчание. Взгляды официантов с интересом были направлены в мою сторону.

— Что-о?! — Не вытерпел я.

Работа в кафе тут же возобновилась... Да, видимо я немного поторопился с выводами о толерантности Мемфелисцев...

*19

— Господи, сколько еще не сделано... А сколько еще предстоит не сделать!

— Вот-вот! А то только сядешь поработать, а тебя обязательно кто-нибудь разбудит...

— А ты не можешь сесть куда-нибудь в другое место? Этого стула мало для нас двоих.

— Жрать нужно меньше потому что! А стул мой, между прочим.

— Я, черт возьми, ему здесь помогаю, а он еще...

— Если я не ошибаюсь, это твоя работа, дорогой друг. Так что молча и с достоинством неси свое бремя!

Йохэнсен поначалу пытался сосредоточиться на очередной заумной книге, но потом махнул рукой на это занятие и теперь с интересом следил за нашей ребячливой возней.

— Пошли покурим, а? — Предложил Макс, все-таки спихнув меня со стула.

— Нет уж, давай сначала доделаем то, за что взялись.

— Это с каких пор ты у нас такой работящий?

— А вот.... Видишь того человека за столом? — Зловещим шепотом произнес я, наклоняясь к лицу друга. — Так во-о-от... Он за мной наблюдает!

Джей рассмеялся.

— А за мной — нет! — Радостно ответил Макс и бессовестно вытащил из моей пачки сигарету.

— Когда ты уже свои начнешь покупать? — Возмутился я.

— Ну ты же знаешь, я бросаю!

— Ну да, ну да... Мистер Йохэнсен, вы отпустите своего безалаберного невольника покурить? — Я склонил голову набок в замер в выражении почтения.

— Отпустите его, я прослежу, чтобы он не уронил и не растерял по коридорам ЦУИПа свой вдохновенный рабочий потенциал. — Попросил Макс, состраивая лицо "сами мы не местные".

— Дэймон, ну ты и рекламу мне создал. — Покачал головой Джей. — Не так я и страшен, не слушай его Макс.

— Правда? А он мне жаловался, что вы его к стулу гвоздями прибиваете и бьете по голове степлером, если он медленно соображает.

— Заткнись. — Прошипел я, утягивая не в меру болтливого друга в коридор.

— А я смотрю, у вас отношения наладились. — Заметил Макс уже на улице.

— Ну да... Он не так мерзок, как показался мне в начале.

— Да совершенно нормальный мужик — этот твой швед. Это все твое гипертрофированное самолюбие и тонкость натуры. Шкуру толстую и мозолистую нужно отращивать!

— Ну, может быть... Но свитер у него действительно ужасный!

— Да отцепись ты от его свитера! Скажи лучше... Действительно ты с его помощью работать стал лучше? Уже по всем этажам новость ходит, что ты у нас теперь типа блатной.

— Неужели?? Что-то я не заметил, чтобы ко мне отношение поменялось.

— Оно и не удивительно. Ты когда в последний раз с людьми общался? Все со своим тренером и только с ним... Не то, чтобы я ревновал, или был против... Но от коллектива то отрываться тоже как-то не хорошо.

— Ты ревнуешь! — Обрадовался я и полез обниматься.

— Отстань извращенец! — Замахал на меня руками Макс, смеясь.

Настроение в этот день у меня было на удивление замечательное. Мало того, я вдруг понял, что прекрасно себя чувствую в обществе Джея. И сегодня, когда мы работали втроем, Макс, я и мой тренер, я ощущал какую-то семейную идиллию. И даже не мог заставить себя сердиться на это чувство.

— И все равно мне сложно сосредоточиться в офисе. — Вздохнул я, в очередной раз вглядываясь в экран своего ноутбука.

В спину мне дышали Макс и Джей, которые уже несколько минут ждали от меня какого-то мудрого решения.

— И в самом деле, Джей, неужели нельзя разрешить Дэймону поработать дома? — Спросил Тернер, который без сомнений сразу же перешел с моим тренером на "ты".

— Мне все еще нужно контролировать его работу. — Объяснил психолог.

— Ну понимаешь, я знаю Дэймона, ему тяжело сосредоточиться где то окромя его родной хаты. Он же совершенно одомашненное существо! Таким как он и стены помогают...

— Я понимаю, но...

— Так езжайте к нему домой и контролируй его там, сколько твоей душе угодно!

И тут я понял, куда клонит этот чертов провокатор!

— Э-э-э... Не стоит беспокоиться, я и здесь прекрасно поработаю! — Заспешил я исправить положение.

— Хм... Я не думал об этом. Но если тебе действительно легче работать дома и если ты не против. — Йохэнсен вопросительно посмотрел на меня.

— Ну что ты, конечно он не против!

Я настолько растерялся, что даже не успел ничего сообразить, как Макс захлопнул мой переносной компьютер, чуть не прищемив мне пальцы, накинул на меня пальто и вытолкнул за дверь.

— Что ты делаешь??? — Сердито прошептал я, запирая дверь.

— Устраиваю твою личную жизнь!

— Я тебя убью, Купидон хренов! У меня дома носки по всей комнате валяются вперемешку с бумагами и кровать не застелена.

— Вот и славно, расстилать не придется! — Кинул мне на прощание Макс. — Удачной вам работы!

Он учтиво попрощался с Йохэнсеном и свалил в направлении своего компьютерного отдела.

— Все в порядке? — Вопросительно посмотрел на меня Джей.

— Да, все прекрасно. — Скривился я в натянутой улыбке.

В конце концов, пока мой нежданный гость будет мыть руки, я запру его в ванной и быстренько запихаю все, что валяется — под кровать.

— Тогда поехали. Я надеюсь, что ты постараешься и мы сделаем большую часть работы уже сегодня. — Джей строго посмотрел на меня.

Даже не подозревает, несчастный, о моих коварных планах. А уж о планах Макса... Я не сдержавшись, хихикнул.

— Дэймон, ты идешь??

Я прибавил шагу, нагоняя психолога уже на выходе.

— Вы главное не пугайтесь, у меня небольшой бардак... и кошка...

— А я что больше должен испугаться, бардака, или кошки?

— Черт! И чай у меня в доме закончился! Вообще-то я его для гостей держу, ну Макс его и прикончил...

— Дэймон, мы к тебе работать идем, а не чай пить и не осмотр квартиры проводить. Успокойся.

Я глубоко вздохнул, как перед прыжком в холодную воду, последний раз попытался вспомнить, что такого провокационного может валяться у меня в прихожей, и потянул на себя тяжелую деревянную дверь.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель.

Джей с интересом осматривался в прихожей, пока я носился по квартире, ища менее старые и рваные тапки, чтобы предложить их гостю. В телевизионных сериалах в таких случаях душевные хозяева предлагают не снимать обувь, но мне было жаль светлый ковер в моей комнате.

— Тебе нравится Хуан Миро?

Понятно, я прозевал и теперь Джей уже в моей комнате.

— Да, есть немного...

Ах, вот как называется эта мазня в рамочке на моей стене! Картина когда-то принадлежала Уитвиллу и полностью меня очаровала. Но вот убейте меня, я ни за что не признаюсь, что понятия не имел, кто ее написал.

— Называется "Карнавал". Интересные образы, правда? Мне кажется, что сюрреализм Миро отличался от общепринятого стиля жизнерадостностью и яркостью своих полотен, а ты что думаешь?

Что я думаю, черт подери? Я думаю, что два малознакомых человека разглядывают стенку уже битых две минуты и один из них думает, как выйти из создавшейся нелепой ситуации. Вот что я думаю...

— Я думаю, что мы пришли сюда работать, а не картины разглядывать. У меня в комнате не художественная галерея, в конце концов.

— А мне кажется, что нечто общее все-таки есть. — Теперь Джей разглядывал фотографии, в беспорядке расставленные у меня на столе, приклеенные к книжным полкам, магнитом прикрепленные к настольной лампе...

— Это все страсть Нины к фотографии. Она дарит их постоянно, а выбросить у нас рука не поднимается. Память все-таки... — Объяснил я. — А это мы с Максом на море в прошлом году. А это я еще с короткой стрижкой. А здесь мы на дне рождении Элен...

— Дэймон, тебе двадцать лет? — Джей вернул на место фотографию в металлической рамке.

— Будет в конце декабря. А что?

— У тебя очень насыщенная жизнь для твоего юного возраста.

— Разве не вы недавно убеждали меня в том, что я покрываюсь паутиной от однообразия?

— Я не совсем это имел в виду... — Поморщился Джей. — Ладно... — Он устало провел ладонью по волосам, убирая челку с лица. — Нам действительно пора приступить к делу.

Мне показалось, или у него как будто испортилось настроение? В любом случае, меня это не должно было заботить.

Следующие пол часа мы работали в глубоком молчании. Не знаю, о чем думал Джей, но на меня оно действовало угнетающе. К тому же, что мы сидели за одним столом, почти соприкасаясь коленями. Меня это напрягало не меньше, чем давящая тишина в моем доме.

— Значит, мне нужно составить план проникновения в... хм. — Я растерялся.

— Да? Что ты хотел сказать? — Джей с таким ожиданием смотрел на меня, что я невольно втянул голову в плечи.

— Ничего особенного. Просто не думал, что мне когда-нибудь придется помогать кому-то грабить храмы. Это ведь святотатство в какой-то мере.

— Святотатство? Для тебя имеет смысл подобное понятие?

В голосе шведа проскользнул сарказм, или мне снова что-то послышалось?

— Представьте себе — имеет! Или, у меня не может быть своего личного мнения?! — Я с шумом отодвинул стул, поднимаясь из-за стола. — Я вообще не понимаю, что вы от меня хотите... Вы ждете, что я буду лучше работать, но своими комментариями отбиваете у меня желание вообще что-то делать! Вот что... — Я уперся руками в стол и с вызовом посмотрел на него. — Вы знаете, с КЕМ имеете дело! И вы — ни в чем не лучше меня. Вы приехали в этот город из за МЕНЯ. Чтобы помогать мне лучше делать мое дело. Чтобы учить меня правильно приносить людям зло! Да! Вы знали, чем я занимаюсь и в чем заключается моя работа! Да, идеи большинства преступлений этого города принадлежат мне и я нисколько об этом не сожалею! У каждого человека — своя работа!

Я уже сам не понимал, о чем говорю, но остановиться был не в состоянии. Так со мной бывало всегда, когда мне казалось, что кто-то что-то имеет против меня.

— И знаете, что еще... — Продолжал я орать, сжимая пальцами край стола. — Лично я не считаю, что делаю что-то плохое! Этому городу необходимы отрицательные персонажи и я рад, что являюсь одним из них, понятно вам?! А вы должны молча помогать мне лучше справляться с моей работой! И не вмешиваться в мою жизнь! В мою ЛИЧНУЮ жизнь!

Джей за время моего горячего монолога не проронил ни слова. Во взгляде его читалась смесь снисхождения и какой-то искренней жалости. Это выводило меня из себя еще больше. Как будто он заглядывал глубоко внутрь меня, в мою душу... В которой сейчас, признаться, была полная сумятица.

Я, не выдержав напряжения, выскочил из комнаты. Пусть думает обо мне, что хочет. Сердце у меня колотилось, так, как бывало только в преддверии приступа. Только этого мне еще не хватало...

На кухне было прохладно и из открытой форточки доносился уличный шум и отголоски зимнего ветра. Трясущимися руками я вытащил сигареты. Ни одна из них не хотела держаться в моих дрожащих пальцах и, сломав две драгоценные трубочки, я со злостью швырнул пачку любимых "Давидофф" об пол. На этом иссякли мои последние силы. Вместе с ними ушло и раздражение. И что это я в самом деле завелся только из-за того, что мне послышалась издевка... Наверное Джей прав и я действительно слишком завишу от того, что обо мне думают и говорят люди. Теперь еще и сердце закололо... Я прижал ладонь к левой груди, как будто это могло хоть немного уменьшить боль. А на обычный шум в сердце это уже переставало походить. Скорее на полноправный приступ. Я сел на пол, сгибаясь пополам. Только бы отпустило... Итак уже показал себя со всех худших сторон.

— Дэймон?! — В кухне скрипнула дверь и на пороге в традициях лучших мыльных сериалов появился Джей.

Наверное, сейчас по сценарию он должен был бы воскликнуть "О, что с тобой!?" и броситься на улицу, дабы поймать мне карету скорой помощи. Вот только он не был героем мексиканских романов, а я не походил на прекрасную героиню. Уж не знаю, на кого я был похож, скорчившись на полу, в обнимку с батареей... А Джей на то и был отмороженным нордом, а не был смуглым мачо из телевизора, что сохранив полное самообладание, подошел ко мне, присел рядом со мной, взял меня за плечи и, стараясь поймать мой поплывший взгляд, заговорил. Мне казалось, что голос его разносится откуда-то из глубины водопроводной трубы. Все, что я сейчас мог слышать, это стук своего сердца.

— Где у тебя лекарства, Дэймон? Соберись и ответь мне! У тебя есть валидол, или валокордин, или что ты там принимаешь?

Я через силу улыбнулся.

— Не надо мне никакого валокордина. Принесите мне сумку мою, она в прихожей. — Говорил я прерывисто и с трудом, но он меня понял.

— Может быть лучше позвонить в скорую?

Я отрицательно махнул рукой, выворачивая содержимое сумки на пол. Таблетки, естественно, нашлись под самой кучей хлама.

— Я не понимаю вас, Джей... Иногда мне кажется, что вы вроде бы хотите мне только добра... Вы приветливо со мной общаетесь, интересуетесь моей жизнью... — Я судорожно вздохнул. — А потом начинаете цеплять меня, как будто хотите в чем-то укорить...

— Успокойся, Дэймон, тебе нужно успокоиться.

Ба, да он действительно волнуется! Беспокоится, что за мой труп ему придется объясняться с Мелидом?

— И вы ведь знаете... знаете, что именно нужно сказать, чтобы это меня задело.

Через минуту лекарство должно было подействовать, но пока боль еще не прошла. Однако это не мешало мне говорить.

— Вы же прекрасно понимаете, что мне не все равно, что я тоже что-то могу чувствовать...

— Ну все, достаточно! Замолчи. — Мягко приказал Джей Йохэнсен, прижимая меня к плечу.

Я неожиданно сам для себя всхлипнул. Прекрасно, Сикомор, мы докатились до истерики... Сейчас я начну обильно поливать рубашку своего тренера слезами и соплями, а потом повешусь от стыда.

— Я не собираюсь больше молчать! Вы сами говорили, что нужно быть естественней...

Но на этом мои претензии все-таки прекратились и я затих, продолжая прижиматься лицом к сильному мужскому плечу. Макс был бы в восторге от моей изобретательности... Жаль только, что меня то, что случилось совсем не радовало.

— Хотите кофе? — Спросил я как можно беспечнее, поднимаясь с колен и отряхивая джинсы. Нужно будет напомнить себе помыть полы...

— Какое еще кофе! Я не буду и тебе пить не позволю. Когда я уйду — трави себя сколько хочешь, но при мне, пожалуйста, глупостей не делай.

Ах вот оно, значит, как... Ну а действительно, какое ему дело до жизни совершенно чужого ему человека?

— Тогда вернемся к работе... — Я, путаясь в еще слабых ногах, поплелся в комнату.

— Может быть тебе лучше полежать?

— К черту отдых. — Рявкнул я решительно. — Я соображаю, как никогда хорошо!