Стратег. Город под серым покрывалом.

— Ты можешь назвать улицу? Какие-нибудь ориентиры?

С трудом заставляя себя думать, я по памяти описал, как шел к этому проклятому двору от работы.

— Жди, я сейчас приеду. И никуда не уходи оттуда!

— А если они вернутся?

Мне казалось, что я говорю достаточно тихо. Жаль, что я не мог слышать себя со стороны, потому что орал я, как, извините, резаный...

— Если они уехали, то уже не вернутся. Держись, я сейчас буду!

— Хорошо... — Протянул я грустно. А что мне еще оставалось?

Я периодически садился, потом поднимался и стоял, согнувшись, обхватив себя руками, затем снова садился на корточки, раскачиваясь, прижимая к груди порезанную руку и кусая губы от боли. Через минуту (или через два часа?) ко мне снова вернулась паника. Мне казалось, что я непременно умру. Я думал о том, почему меня хотели убить. Кто-то случайно назвал мое имя? Выдал меня специально?.. А еще я мысленно звал Джея. Повторял его имя снова и снова... Это меня успокаивало.

Потом Джей позвонил опять. Он что-то говорил успокаивающим голосом, поддерживая меня словами. Я всхлипывал, нес что-то бессвязное и постоянно спрашивал, когда он приедет. Он переговаривался со мной, не выпуская из руки руль. Когда темная арка снова осветилась фарами машины, я испытал еще один прилив ужаса. Мне показалось, что сейчас то меня точно убьют. Тем же самым ножом... Но это был мой тренер. Я устало закрыл глаза, прислоняясь затылком к стене. Мне очень хотелось потерять сознание, чтобы очнуться уже завтра. Живым и здоровым... И думать, что все это мне приснилось.

— Дэймон! — Позвал меня Йохэнсен, склоняясь рядом с моим трясущимся телом.

— Я думал, что это они... — Плаксиво пожаловался я.

Чтобы я не делал, но успокоить себя и подавить приступы надвигающейся истерики мне не удавалось.

— Поднимайся, мы поедем в больницу.

— Нет! — Испугался я. — Только не туда! Я просто не доеду, я умру!

Мысль о том, что вокруг меня будут суетиться незнакомые люди, приводила меня в отчаянье. Мне хотелось забиться куда-нибудь в темный угол и выть там от боли и страха... Но только не видеть вокруг себя людей. Никого, кроме Джея.

— Куда тебя ранили?

Я прижал здоровую руку к раненому месту. Чуть ниже сердца...

— А еще руку поранили... Зачем-то хотели ударить еще раз, почти туда же, но я... Черт, как же больно!..

— Дома расскажешь. — Принял решение Джей.

Почему-то он вдруг решил, что в больницу нам действительно ехать не следует. Я только согласно закивал. Достав откуда-то чистый платок, он заставил меня с силой прижать его к ране на груди и ни в коем случае не ослабевать давление. Опираясь на его плечо, я уже почти легко дошел до машины. Если бы не раздирающее жжение в груди, распространяющееся по всему телу, я бы подумал, что дела мои не так плохи. Боль становилась все слабее, однако вместе с тем я почти не чувствовал своих ног.

Мужчина почти на руках дотащил меня до своей квартиры, так как я вдруг стремительно начал слабеть, борясь с подступающим обмороком. Все тело горело, по лицу катились капли пота, а из глаз — сами собой, слезы. Я не оплакивал свою несчастную участь. Это была непонятная мне самому реакция моего страдающего организма. К тому же меня колотило, как при высокой температуре.

И тут вернулась восприимчивость... Острая резь пронзила все мое тело. Я снова согнулся, широко открыв глаза от боли, и тихонько взвыл.

— Что ты чувствуешь? Только конкретно. — Сосредоточенно спросил Джей, помогая мне снять пальто.

По его собранному тону было понятно, что вопрос отнюдь не праздный.

— Меня тошнит. Голова кружится и... тяжело дышать... И еще... меня как будто жарят на костре... проткнув предварительно шампуром... — Постарался я приблизительно описать свое состояние срывающимся полузадушенным голосом.

Джей аккуратно задрал ткань моего свитера, осматривая рану.

— Плохо. — Наконец-то выдал он.

Понятное дело, что мне от этих слов не полегчало...

— Я сейчас упаду. — Предупредил я психолога, шатаясь на скамейке в прихожей.

— Держись. — Не то попросил, не то приказал он, уходя в сторону, где по моим предположениям находилась кухня.

— Я пытаюсь. — Закрыв глаза, я полностью подчинился своему состоянию, растворяясь в боли, запрещая своему телу сопротивляться... Почему-то стало легче.

Я не отрицал боль, я как будто принял ее в себя, заставляя организм свыкнуться с ней, привыкнуть, прочувствовать и принять... И боль отступила. Она перестала меня атаковать, утихла, пылающей змейкой сворачиваясь где-то в глубине моих легких, потеряв интерес к такой податливой и ничтожной жертве.

Когда Джей вернулся, неся в руках миску с какой-то жидкостью, свернутую тряпку и упаковку бинтов, мне уже было все равно, что со мной происходит. Я, прищурившись, наблюдал, как он прямо в коридоре, обрабатывает мою рану. Только один раз вздрогнул, когда теплая влажная ткань соприкоснулась с больным местом.

— Тебя не добили только потому, что в этом не было смысла. — Пояснял мне Джей, когда я в очередной раз дернулся, ударяясь головой об шкаф для одежды, к которому так удобно прислонился до этого. — На острие ножа был яд. Достаточно яда, чтобы убить тебя, но не так много, чтобы ты умер, уйдя от места преступления на приличное расстояние.

По моему животу бежали розоватые потоки воды. Боль расходилась волнами по всему телу, которое уже давно стало одним сплошным ее вместилищем. Однако жжение пропало.

— Я умру? — Спросил я нарочито спокойно.

— Теперь — нет. Понимаешь, они рассчитывали, что ты не будешь сидеть на одном месте. О том, что кто-то может тебе помочь, они тоже не думали. Ведь, пока ты ждал меня, ты почти не испытывал боли? Даже почти что смог сам дойти до машины. Так?

Я слабо кивнул.

— Ты бы протащился метров двести и умер бы где-нибудь в темном дворе...

— А если бы я поехал в больницу?

— Думаю, что ты бы не доехал. Да и навряд ли тебе там помогли. Яд очень редкий и противоядие от него давно забыто в настоящем времени.

— А вы стало быть... Понятно, это еще одна странность, которая так и останется без объяснения...

Джей улыбнулся как-то устало.

— Ну и напугал же ты меня...

— Вот уж не подумал бы, что вас можно чем-то напугать.

— Представь себе... Я все-таки в большой ответственности за тебя.

Он снова исчез на кухне и, вернувшись — заставил меня выпить какой-то настой пугающе-зеленого цвета с резким травянистым запахом, от которого меня затошнило еще сильнее.

— Тебе нужно как можно тщательнее очистить организм от этой отравы. — Он вовремя успел протянуть мне небольшой тазик. — Сюда... И пей еще. И пока все не выпьешь...

— Вы решили добить меня? Избавить от мучений нас обоих, пока не поздно? — Я снова схватился за пластмассовый таз.

— Уже шутишь? Значит все совсем хорошо. — Джей заметно успокоился.

— Это вам хорошо! А мне...

— Допивай.

— ... а мне плохо... Черт, какая гадость... — Я с брезгливостью вытер подбородок тыльной стороной ладонью и недовольно посмотрел на Джея. — Может вы хотя бы отвернетесь?

— Вот уж не подумал бы, что тебя можно чем-то смутить!

— Представьте себе...

В конце концов я, ослабевший, от потери крови, от яда и процесса лечения, перемотанный бинтами и облитый противоядием и перекисью водорода, почувствовал себя более-менее живым. Меня перестала бить дрожь и расплывающаяся перед моим воспаленным взором прихожая снова приняла более-менее четкие очертания.

— Вы на себя не слишком много берете? — Склонил я голову вниз, глядя на Йохэнсена, который все это время с комфортом расположился на полу возле моих ног. — По-моему в ваших обязанностях только спасение моей работоспособности. А не моей жизни.

— Тебе нужно прилечь. Я помогу тебе дойти до кровати...

Наш разговор как всегда напоминал мой личный монолог с самим собой. И, как всегда в последнее время, я не стал ни на чем настаивать. Понял, что это бесполезно...

*26

— Сейчас тебе уже ничего не угрожает. — Джей присел на край кровати, на которую заботливо помог забраться мне. — Попробуй успокоиться и заснуть.

Я, все еще находясь во взвинченном состоянии, думал, что уснуть мне не удастся как минимум неделю. Сейчас, когда боль утихла и ко мне постепенно возвращалось реальное понимание случившегося, на меня напало мое извечное проклятье — мне хотелось говорить.

— Спасибо вам, мистер Йохэнсен. — Искренне произнес я. — За спасение моей дурацкой никчемной жизни... И не перебивайте меня, дайте мне высказаться!

Джей, открывший было рот, хмыкнул и замолчал.

— Вы спасали меня уже несколько раз. От меня самого, от моей профессиональной деградации, от смерти, в конце концов! И вообще, я понял, что я у вас в неоплатном долгу! Я очень часто был к вам несправедлив, я наговорил вам очень много гадостей... Но вы наверное сами заметили, что я, когда нервничаю, много говорю... И иногда бывает, что совсем не то, что думаю на самом деле... Только не сейчас, не подумайте! — Спохватился я.

Джей молча улыбался, прищурив глаза. Он смотрел на меня, как смотрят на неразумного ребенка, который, с великим изумлением на лице, рассказывает, как ночью, проснувшись, чтобы попить воды, видел привидение.

— Я только сегодня шел, до того, как меня... — Голос у меня дрогнул. — ... до того, как на меня напали... и думал о том, что вы на самом деле не такой омерзительный тип, которым показались мне вначале. И даже Максу вы нравитесь! И вообще, вы так много всего знаете... И обо мне и... и даже противоядие о котором все остальные уже давно забыли. Может быть, вы понимаете, кто меня хотел убить? Кто-то из жертв моего последнего задания, да? Кто-то случайно кому-то проболтался... Узнать этого теперь будет невозможно, да?

— Дэймон, тебе не следует об этом сейчас думать... Насколько я знаю, выяснить это — забота других людей.

— Но ведь меня пытались убить и... — И тут меня пронзила страшная догадка. — И мы же с Максом почти всегда работаем в паре! Значит...

Я попытался вскочить с кровати, но тут же, вскрикнув, упал обратно.

— Тихо ты! — Придержал меня Джей.

— Максу может угрожать опасность! — Закончил я свою мысль, появившуюся из смутных расчетов, понятных мне одному. — Мне нужно ему позвонить! Дайте мне мою сумку, быстрее!

— Хорошо, хорошо, но ты главное не нервничай. — Попытался успокоить меня психолог.

— На него же тоже могут напасть, понимаете!? Он возвращается домой еще позже, чем я! — Я с трудом попадал пальцами здоровой руки по кнопкам.

Ответом мне были только частые короткие гудки.

— Что-то случилось! — Вынес свой вердикт я, сползая с кровати, чтобы немедленно нестись спасать своего друга.

— Даже не думай! — Снова удержал меня швед. — Позвони сначала ему домой.

— А если на него напали, а мы теряем время!?

Однако, домашний телефон все-таки набрал. Ответила мне недовольная Дана.

— Нет, домой он еще не возвращался. Я думала, он где-то с тобой шатается.

— Значит дома его нет?!

— Еще не появлялся. А тебе, Сикомор, я советую меньше пить и не трезвонить по ночам нормальным людям. И вправить мозги своему другу, наконец-то! Если он сам не может себе сотовый телефон купить, так ты бы его хоть надоумил! — Она бросила трубку.

Я некоторое время смотрел на молчащий телефон. В моем мозгу, уставшем за такой сложный день, происходили какие-то сложные вычисления, смысл коих был скрыт для самого меня.

— Черт, у него же телефон украли! Значит... значит даже если ему угрожала опасность, он не мог ни с кем связаться! И сейчас умирает где-нибудь в подворотне! Ну, точно! — Я снова вскочил с кровати и теперь Джей уже не успел меня удержать. — Я должен его найти! — Я бросился к шведу, хватая его за локоть. В глазах у меня потемнело, но меня это не остановило. — Пожалуйста, отвезите меня к ЦУИПу!

— Дэймон, послушай... — Джей положил мне руки на плечи, пытаясь удержать меня от дальнейших метаний по комнате. — Ты уверен, что он не мог отправиться к знакомым, или задержаться на работе допоздна? И с минуты на минуту появится дома. А ты зря переживаешь...

— О чем вы говорите, сейчас одиннадцать часов! В десять в здании уже никого нет! Макс бы уже час, как был дома... Нет, мы должны его найти! Поймите же!! Впрочем... вы не обязаны мне помогать снова... Я пойду один! — Решился я, выкручиваясь из его пальцев и направляясь к выходу.

— Даже не думай!

С брезгливостью ощущая под пальцами влажную и липкую ткань пальто, я торопил Джея. Почему-то мне казалось, что Макс сейчас, как и я, может загибаться где-нибудь по дороге домой, но рядом не будет никого такого, как Йохэнсен, чтобы помочь ему.

— Может быть, тебе остаться дома и отдохнуть? Я сам поищу его... — Предложил Джей, глядя, как я, пошатываясь и опираясь о стены, захожу в лифт.

— Вы что, смеетесь?! Как я могу отдыхать, думая, что моего друга уже может не быть в живых?!

— А ты уверен, что Макс не мог отправиться куда-нибудь погулять? Ведь его девушка совсем не волнуется... А ты многое себе сам накручиваешь.

— Да ей плевать на него! Он, даже, если на неделю пропадет, она и не спохватится!

Джей как-то обреченно вздохнул. Я же был настроен решительно...

— Все-таки, я думаю, что ты переживаешь больше, чем нужно. — Произнес психолог, когда мы подъехали к зданию ЦУИПа.

Здание спало... С темными проемами окон, с пустующими офисами, с мерцающей в темноте вывеской с названием, оно переставал быть похожим само на себя. Мы решили начать поиски отсюда.

— Как можно переживать больше, чем нужно за того, кто тебе дорог!? — Искренне удивился я. — Хотя я понимаю... Вы то вообще никогда и ни за что не переживаете... С вашим хладнокровием, с вашим равнодушием...

— Согласен с тобой. — Неожиданно ответил Джей. — Это замечательно...

— Что?? — Глупо чувствовал себя почему-то я, хотя свою неправоту только что признал мой тренер.

— Очень хорошо, что ты умеешь так беспокоиться. И это замечательно, что у тебя есть кто-то, за кого ты можешь ТАК беспокоиться...

— А-а... Блин, вы опять так не вовремя со своими рассуждениями!

Машина с тихим шелестом скользила по ночным дорогам. Время приближалось к полночи, а мы приближались к набережной. Меня отчаянно клонило в сон, но терзающие меня тревоги не давали мне уснуть. Неожиданно Джей остановился около моста. Проезд был перетянут полосатой лентой, а дорога перекопана в двух местах. Куски асфальта вздымались неровной кучей.

— Сейчас нам нужно будет повернуть налево...

— Погоди. — Джей вышел из машины.

Я сейчас же вылез следом.

— До скольки работает ваше любимое кафе? В котором мы с тобой тогда были...

— Причем здесь... Вы что, действительно думаете?... — Тут я неожиданно примолк. Конечно, Макс отличается некоторой непредсказуемостью... Даже, можно было сказать, что и излишней беззаботностью, но вряд ли бы он стал... — Оно круглосуточно.

— Может быть, зайдем?

— Вам что, чаю выпить захотелось посреди ночи!? — Возмутился я.

Джей, не обращая внимания на мои протесты, потянул на себя дверь из красного дерева. Приветливо звякнул колокольчик, оповещающий о новых посетителях. Я застыл на пороге.