В Америке картина была прямо противоположной — нелепый закон Рапопорт полностью изолировал магическое общество от магловского. Настолько, что маглорождённым стирали память, забирали их из семьи и отдавали в приёмную — разумеется, магическую. Главная нелепость закона, впрочем, была в другом — индейцы о нём в лучшем случае не знали, и колдовали, где вздумается. Чаще всего — в бою, и очередное поражение вызывало у властей неудобные вопросы... В итоге МАКУСА принял поправку, позволявшую раскрыться перед маглами, если магия против них была применена третьей стороной.
Поправку впервые использовали в декабре сорок первого, что и спасло США от полного краха... А вот закону пришёл конец. Нет, формально он действовал, и его даже пытались выполнять — но было очевидно, что долго этот закон не протянет. Либо его отменят, либо он пополнит коллекцию бредовых законов... Тем более, что на Гавайях, Аляске и в индейских резервациях он и так не действовал. Тот ещё бардак, конечно, но родное министерство откалывало номера и похуже.
Русские же... Русские, как всегда, всё сделали по-своему.
С одной стороны, Статут в России не уступал британскому ни в чём, а кое-где и превосходил — русские обожали секретность, но с другой...
Народный комиссариат чародейства и волшебства ничем не отличался от всех прочих, полностью магических поселений не было, а место Отдела Тайн занимал настоящий научно-исследовательский институт.
Рядовые маглы в магию, естественно, не верили, столкнувшись с ней, писали в газету о "необычном природном явлении"... и чуть не поголовно знали правила обращения с магическими существами. Которые — разумная, естественно, их часть — имели гражданство, все причитающиеся права и обязанности и даже национальные автономии и представительство в Верховном Совете — советском парламенте.
Том попытался представить кентавра в Палате Лордов, преуспел — и немедленно выпил. Картина получилась даже слишком яркая и реалистичная...
А ещё была община волхвов — полностью независимая и почти не пересекающаяся с остальным миром. Раз в семь лет появлялся один из волхвов и забирал учеников — как это происходило, никто толком не знал, да ещё, по слухам, нескольких видели под Москвой зимой сорок первого...
По большому счёту, волхвам на весь мир было наплевать — должно было произойти нечто действительно неординарное, чтобы кто-то из них отвлёкся от своих загадочных дел. Им было наплевать на мир — а вот мир хотел разобраться. Правда, разные его представители имели на этот процесс разные взгляды, порой прямо противоположные, и договориться не могли никак — возможно, не без помощи волхвов...
Волхвы подозрительно походили на Народ Холмов — по крайней мере, так они выглядели в рассказах русских магов — но совершенно точно были людьми, по крайней мере — изначально. Чем они становились после посвящения, чем бы оно ни было, его собеседники ответить затруднялись.
Волхвов Том решил пока оставить в стороне — на его планы они никак не влияли. Учиться у них всё равно не выйдет... Да и вообще, времени на настоящую учёбу у него не было — ни у русских, ни у японцев, но Том на это и не рассчитывал. Хватит и основ, а в остальном он разберётся сам — не впервой...
За три недели трудно добиться многого, но Том выжал из этого всё и даже немного больше. Разумеется, мастером оммёдо ему не стать, но вот соорудить простейшую печать — вполне возможно. С магией русских дела обстояли лучше, но поскольку Том не ставил перед собой цели изучить чужую магию в совершенстве, его такое положение дел устраивало. И потому, нагло воспользовавшись служебным положением, бесплатно приобрёл билеты на пароход, идущий в Веллингтон. Прихватив с собой только вещмешок и некомату...
Некомата появилась внезапно — какие-то подонки вообразили, что гайдзин — лёгкая добыча, и стали добычей сами. Некомата была в этой банде не пойми кем, в нападении не участвовала, поэтому трогать её Том не стал. Некомата разыскала его вечером, весьма наглядно продемонстрировала свою благодарность, а утром попросила забрать её из Японии.
— А зачем, собственно говоря? — Том аккуратно высвободил руку, достал сигарету и закурил.
— Да уж слишком многим я тут не нужна, — некомата отобрала у него сигарету. — Тут и якудза, и полиция, и ваши молодчики... А киви на всё пофиг, я с ними дело имела.
— Тебя зовут-то как, деловая? — Том вернул себе сигарету.
— Сакура, — некомата снова завладела сигаретой.
Разумеется, Том ей не поверил — и ему на это было наплевать. Сакура так Сакура — половина проституток в Токио так представлялись. Если их отношения продлятся дольше Веллингтона, она, возможно, и назовёт настоящее имя... А может, и нет. Да, собственно, это было неважно.
— Ладно, — Том отобрал остатки сигареты, затянулся и выбросил окурок. — Как, в кошачьем облике поедешь?
— Две недели? Да я озверею, — Сакура по-кошачьи фыркнула. — Так что тебе придётся раскошелиться, Томми...
— Думаешь, это проблема? — ухмыльнулся Том. — Мы не горсть риса в день получаем...
— А шиллинг, да. Значит, договорились?
Так и получилось, что в Новую Зеландию Том отправился не один. Что его более чем устраивало — Сакура много знала, знаниями охотно делилась и вообще не давала скучать...
Будучи ёкаем, Сакура в принципе не пользовалась волшебной палочкой, для тонких манипуляций используя бумажные печати. Палочка же, по её мнению, годилась только для чесания задницы. Изнутри...
Печати Тома не устраивали — они требовали отличного знания японского языка и понимания нюансов кандзи. Кроме того, печати не были универсальными... А манипуляции собственной энергией у людей и ёкаев различались слишком сильно. В результате научить друг друга они не могли почти ничему... Но и этого "почти" хватило на две недели — и с большим избытком.
— Том, — некомата потянулась, выпустив кошачьи уши и хвост, — что ты собираешься делать?
— Прямо сейчас?..
— Ня, не трогай хвост! Когда приплывём, чем займёшься?
— У маори вроде как очень интересная боевая магия, — пожал плечами Том, — а ещё есть племя оборотней-тюленей...
— Да ну?
— Есть такие, — подтвердил Том. — Я бы и сам не поверил, но придётся — Скамандеру я верю, а он их упоминает...
— А кто это?
— Ньют Скамандер? Биолог, закончил Хогвартс экстерном, хотя говорят, его выгнали... С тех пор он уже лет двадцать носится по всему миру, изучая всевозможное зверьё. Буньипа, например, описал именно он...
Про буньипа Сакура читала, но подробностей, открытых Скамандером, не знала... И удивлялась совершенно искренне. Примерно так же был удивлён сам Том, узнав, что буньип — сумчатое...
Плавание завершилось в срок и без приключений — ко всеобщему удовольствию. Сойдя на берег, Том и Сакура первым делом отправились на поиски магического анклава — благо, адрес Тому был известен.
Чиновник Королевского Новозеландского магического департамента на чиновника похож не был. Он был молод, нетрезв и развлекался вырезанием королевского вензеля с помощью какого-то проклятия. На вошедших он едва взглянул и, не прекращая своего занятия, сообщил:
— С кошки три сикля.
Получив деньги, чиновник выдал Сакуре продолговатый жетон и полностью потерял интерес к гостям.
— И это всё? — удивился Том, ожидавший совсем не такого.
— Слушай, парень, тут и сотни магов не наберётся, да и то либо старики, либо юнцы, которые не под ту юбку полезли, где тут китайские церемонии разводить? — чиновник поднял глаза на Тома. — Палочку твою уже записали, чего ещё надо?
Высказавшись, он вернулся к стакану с джином и довоенному магловскому комиксу.
Том поморщился — на месте начальника этого парня он бы его без разговоров уволил за такое разгильдяйство, взял со стола у входа брошюру и вышел. Некомата, сердито фыркнув, последовала за ним.
Брошюра оказалась куда полезнее чиновника — там, по крайней мере, были все нужные адреса и кое-какие пояснения — для тех, кто не хотел влипнуть в неприятности. Хотя судя по стилю и языку — скорее, наоборот, для желающих влипнуть.
Тюлени-оборотни там тоже упоминались, и найти их оказалось несложно — двое или трое обычно держались в порту, рассчитывая на подработку. Все, кому надо, были в курсе, и Статут этому никак не мешал... С маори всё было и того проще — их маги-тохунга вообще не скрывались. И не только от маори — от англичан тоже, благо, маглы считали их обычными шарлатанами.
— Вроде всё ясно, — хмыкнул Том, свернув брошюрку и убрав её в карман. — Ну, поехали?
— Ага, — согласилась Сакура, подхватив его под локоть.
— Ксо, ненавижу камины! — прошипела Сакура.
Как истинная кошка, она, вывалившись из камина в "Длинном белом облаке", приземлилась на четыре точки, высоко задрав юбку — по мнению Тома, нарочно.
Посетителей в баре было немного — двое типичных киви, основательно нетрезвых, пожилая дама, пившая кофе с ликёром и читавшая книгу и аврор, сосредоточенно поглощавший обед. Имелся, разумеется, и бармен — старый китаец, почему-то наводивший на мысли о Триаде.
Именно аврора Том и выбрал, рассудив, что тот наиболее информирован.
— Доброго дня и приятного аппетита, сэр, — обратился он к аврору. — Не возражаете против нашего общества?
— Садитесь, чего уж там, — махнул рукой аврор. — Недавно у нас?
— Только утром сошли на берег, — ответил Том, глотнув пива. — И сразу наткнулись на дурака и разгильдяя на таможне...
— Вы про Денниса? — понимающе кивнул аврор. — Так он сын одного типа из чистокровных, Нотт-Бейли его фамилия. Золотая, мать её, молодёжь... Ну, ему и дали должность — вроде и смотрится важно, и вреда немного. Да и потом, не так нас тут и много, чтобы серьёзную таможню ставить. Если не считать маори, тут около шести сотен магов...
— Этот Деннис утверждал, что меньше ста.
— Да этот дурак только чистокровных считает, — поморщился аврор. — Кстати, вы не знаете, английским Ноттам он не родственник?
— По правде говоря, не знаю точно — Кантанкерус Нотт со своим списком приложил немало усилий, чтобы этот вопрос запутать, — поморщился Том. — До вас же добрались его "Священные Двадцать Восемь"?
— Нет, а что?
— Ну, потеряли вы немного — это список из двадцати восьми фамилий — якобы древнейших и чистокровнейших, хотя сам он свою фамилию поставил в нём первым номером...
— Мауи и Пеле, держащие мир! — вздохнул аврор. — Знаете, когда мой прадед в тысяча восемьсот сорок девятом сюда приплыл, ни о каких Ноттах никто и не слыхал. Они поднялись только после Крымской войны...
— Они с железными палицами им навстречу, — фыркнула Сакура. — Бака гайдзины... Аврор-сан, а расскажите про маори?..
— Тут лучше старика Ранги подождать и расспросить, — ответил аврор. — Он со своим учеником Тане почти всегда в это время заходят. Лучше их расспросить — я-то не знаток, так, кое-чего по верхам нахватался...
Ранги оказался весьма впечатляющими стариком — рослым, всё ещё крепким и татуированным с головы до ног. Диппет на его фоне не смотрелся... Ученик тоже был хорош — ровесник Тома, тоже разукрашенный татуировками, хоть и поменьше, чем учитель, с фигурой античной статуи...
— Н-ня-а... — пискнула Сакура. Уши торчком, хвост трубой, осталось только сердечки в глазах дорисовать. Не то чтобы Том этого не ожидал, но... А, собственно, что? Задумавшись на секунду, Том не без удивления понял, что ничего особенного не чувствует. Кошка, как известно, гуляет сама по себе — и большего, чем пара приятных недель, он с самого начала не ожидал. Даже обидно, что никакой ревностью и не пахнет... Да и Мерлин бы с ней — будто на свете мало девчонок!..
Само собой, никакого серьёзного разговора не получилось, пока Ранги, наконец, не прогнал парочку, а Том не сообразил, что так и не представился. Исправив этот недочёт и узнав, что его нового знакомого зовут Джозайя, он заказал ещё пива, закурил и сказал:
— Ну что, джентльмены, поговорим, как взрослые люди?
— Да уж, Тане на взрослого не больно-то похож, — вздохнул старый маори. — Всё-то девушки в голове в прятки играют... Ну да ладно, раз уж так вышло — будешь ли ты сражаться с моим учеником?
— Из-за кошки? Нет, конечно, а вот просто подраться — отчего бы и нет? — Том ухмыльнулся. — Хочешь узнать человека — на себе попробуй, каков он в бою...
— Вот это — слова настоящего воина! — расхохотался тохунга, одним глотком ополовинив кружку. — Устрою я вам спарринг, и не один... И с внучкой познакомлю — может, приглянетесь друг другу. Кстати, Том, тебя что интересует-то?
— Всё! — заявил Том. — И я серьёзно. Я понимаю, что учиться вашей магии всерьёз поздно, но пригодиться может любая информация — имел немало возможностей в этом убедиться...
— И то правда, — согласился Ранги, допивая пиво. — Не знаю, что у тебя получится, но учить я тебя возьмусь. Времени на это уйдёт... Вот не знаю, сколько.
— Да мне, собственно, спешить некуда, — фыркнул Том. — Разве что третья мировая начнётся — да и то, русским до Пролива явно ближе, чем мне до Лондона...
— Тогда сейчас допьём, я пну этого лоботряса, — Ранги кивнул на ученика, — да и посмотрим, что ты умеешь и чему тебя учить.
— По рукам! — Том грохнул опустевшей кружкой по столу. — Эй, официант! Ещё по кружке всем!
Спарринг получился коротким — несмотря на несколько пинт пива, бывший десантник уделал маорийского воина за минуту-полторы.
Тане поражение принял с достоинством, но потребовал реванша. Том не возражал, Ранги — тоже, и всё повторилось.
— Ты и правда великий воин, — признал Тане, поднявшись. — А давай как-нибудь без магии поборемся, голыми руками?
Само собой, Том не просто согласился, но и вытребовал уроки маорийской борьбы — в том, что в противостоянии кулака и магии кулак обычно выигрывает, он убедился на собственной шкуре, и не раз... Правда, на этом пришлось остановиться — старый тохунга решил, что для первого дня достаточно — и Том, согласившись с ним, отправился знакомиться с местным обществом.
Общество оказалось вполне приличным — пожалуй, даже лучше, чем в метрополии. Во всяком случае, чванливый идиот здесь был только один — его родители оказались довольно адекватными людьми, хоть и не на уровне старшего Гринграсса...
Впрочем, удивляться тут было нечему — в колониях всегда оказывались люди инициативные и рисковые — иногда даже слишком — а дела всегда хватало всем, поэтому деятели вроде Нотта или старших Блэков предпочитали метрополию. В конце концов, недаром же Уэлсли был дублинцем, а Монти родом с Тасмании... Эти люди действительно знали себе цену и умели ценить человека по его делам — и войну знали не понаслышке.
И они приняли его, как равного — ничего общего с чванливыми англичанами. Для тех он был сперва забавной зверушкой, а затем — бедным родственником, человеком второго сорта. Тогда он ненавидел их — и ненависть не стала меньше. Сильнее — вряд ли, но теперь она была по-настоящему осознанной... Насмотрелся за этот год на "высшую расу" и прочих "чистокровных арийцев" до тошноты... Уж лучше дикарь-людоед — а что, те же маори получше иных вроде бы цивилизованных джентльменов будут...
