— Минутку внимания! Вы, несомненно, уже знаете, что диадема Ровены Рейвенкло найдена. Сегодня, в три часа дня, она будет доставлена в Хогвартс и выставлена в Большом зале вместе с остальными реликвиями Основателей. Разумеется, будет официальная церемония с первыми лицами, поэтому все занятия после двенадцати часов отменяются, чтобы у всех было время подготовиться... Ну и, конечно же, потому, что всем будет не до учёбы. Поэтому я очень прошу: пожалуйста, не создавайте лишнюю суматоху, её сегодня и без того будет довольно!..

Ну что тут скажешь? Лучшего способа вызвать не просто суматоху, а нездоровый ажиотаж не придумаешь, даже если постараешься. Разумеется, уроки были сорваны, особенно у мелюзги, о происходящем у доски никто задумываться не желал, дисциплина тоже улетела на дно Коцита... Даже пятый и седьмой курсы, которым стоило бы задуматься об экзаменах, не воспринимали ничего. И в итоге Том просто махнул рукой и сказал:

— Джентльмены! Я понимаю, что визит министра в Хогвартс бывает гораздо реже, чем экзамены — но именно поэтому его влияние на вашу дальнейшую жизнь гораздо меньше. Я могу отпустить вас с занятия — но всё, что я собирался вам сегодня сообщить, я спрошу у вас на экзамене... И никаких отговорок не приму.

Семикурсники задумались. Основательно задумались... Но всё же сделали правильный выбор. В конце концов, министры приходят и уходят, а с проваленными экзаменами потом жить — может, и долго, но уж точно не счастливо.

— Что же, леди и джентльмены, я рад, что вы сделали верный выбор, — заявил Том. — Итак, продолжим...

А вот на младшие курсы Том сразу махнул рукой — от перевозбуждённой мелюзги толку не было, поэтому он просто распустил первокурсников, выдав им домашнее задание — да такое, что и спрашивать не стоило, всё равно не сделают...

А оставшееся время потратил на проверку вивария — не хватало ещё, чтобы какая-нибудь тварь в самый неподходящий момент выскочила и цапнула кого-нибудь за задницу... Это Хагриду такое простят, но Хагрид — официальный идиот, ему простят и не такое... Да и прикончит охрана тварь с перепугу. А она денег стоит, и немаленьких — тот же кукуй обходился в три с лишним тысячи галлеонов, а старшекурсники их упорно гробили...

Параллельно Том обдумывал свою идею — и чем подробнее он её обдумывал, тем больше она ему нравилась. Юнги, способные хоть немного разгрузить старост, будут очень полезны, да и действительно, старосты из таких ребят получатся куда лучше, чем нынешние. У них хотя бы опыт и привычка к дисциплине будут, а то некоторые старосты на памяти Тома вообще не понимали, что от них требуется, а некоторые — наоборот, всё прекрасно понимали и творили чёрт знает что... И, как ни стыдно это признавать, сам он в своё время был именно таким старостой-беспредельщиком. Другое дело, что он, в отличие от гриффиндорцев, никогда не попадался... Но это уже другое дело, к старостам отношения не имеющее.

Разумеется, ничего серьёзного этим помощникам поручать нельзя. По крайней мере — сначала, а дальше видно будет... В конце концов, пересчитать однокурсников и доложить, что все на месте или сбегать в больничное крыло за парой порций бодроперцового им вполне можно доверить, а что-то более серьёзное — уже позже, когда станет ясно, кто что из себя представляет. Можно даже так и назвать юнгами... Хотя это, похоже, дурное влияние Марка. Нет, идея определённо стоящая...

Явление министра народу состоялось ровно в три часа дня и было ещё пафоснее и суматошнее предыдущего визита. Помнится, в тот раз Том радовался, что в Хогвартсе не было учеников... но сейчас-то они были! И это был полный ужас — сдерживать эту толпу получалось с большим трудом.

Впрочем, на сей раз звездой была отнюдь не Министр Магии, а старая Гризельда Марчбэнкс, которая торжественно шагала во главе процессии, неся в руках диадему Ровены Рейвенкло. Серебряный венец в виде расправившей крылья птицы, украшенный сапфиром... Не ворон, как все упорно считали, а сокол Гора и его глаз — странноватая символика для шотландской ведьмы. Впрочем, теперь это уже не важно...

Дамблдор, держа в руках меч Гриффиндора, встал рядом с Гризельдой, за ним подошёл Бири с чашей, и настал черёд самого Тома. Подняв над головой медальон, Том продемонстрировал его всем собравшимся, а затем молча положил на каменный выступ. Медальон соскользнул с ладони, чуть качнулся и замер, словно и должен был лежать именно здесь. Следующей подошла Гризельда и торжественно возложила диадему в стороне от медальона, у самого края. Между ними Герберт поставил чашу, а с другого края лёг меч...

Четыре призрачные фигуры появились перед преподавательским столом.

— Благослови Господь сей день и час, — произнёс рыцарь, — ибо вновь звучит наш глас. Знай же, кто бы ты ни был, что мы, четверо чародеев, основали этот замок и эту школу, ибо не вечна память человеческая. Годрик Гриффиндор имя мне, и Арнульф, владетель Фландрии, что убил моего господина Гильома, оклеветал меня и так был я принуждён бежать из Нормандии. Здесь окончились мои скитания, и новый дом я обрёл, и государя. Кто бы ты ни был, прошу, помяни в молитвах своих доброго короля Маэла Колма, сына Домнала, и моли Господа за меня, грешника.

— Дал я обет не называть того имени, кое получил при крещении, — заговорил хмурый старик в расшитой серебром длинной зелёной тунике, — но вы, братья и сёстры, если не забыли меня, то поминаете Салазара Слизерина. Другом и слугой автократора Никифора был я, но в час великой беды, когда пал он от рук изменников, не было меня рядом. Горе мне, ибо не смог я остановить руку цареубийцы, что поднял оружие против родича, и был изгнан по наущению нечестивой Феофано. Так скитался я, покуда не пришёл в земли Альбы, где новый дом обрёл я среди братьев и сестёр в волшебстве милостью короля Маэла Колма, сына Домнала, и ныне призываю молиться за упокой души его всякого, кто услышит мои слова и меня, грешного помянуть в своих молитвах.

— На склонах северных гор родилась я и постигала искусство, — заговорила бледная черноволосая женщина в чёрном платье и чёрно-белом тартановом плаще. — И не ведала беды, покуда не пал мой супруг от руки Сенуа-предательницы, осквернившей пролитой кровью дом, землю и имя, так что никто уж больше не смеет назвать себя пиктом. Так принуждена была я, нося дитя под сердцем, бежать из родного края и припасть к стопам короля Маэла Колма, сына Домнала, моля о правосудии. Дал король мне праведный суд и покарал врагов моих, и отдал их земли, чтобы я и собратья мои могли в мире и покое трудиться и постигать искусство, и учить благословлённых даром волшебства. И не о себе молю я и прошу молить всякого, кто слышит меня, но о добром короле Маэле Колме, сыне Домнала.

— В славной Тюрингии жила я, славила Господа и исцеляла страждущих, — пришла очередь невысокой монахини. — Там, вдали от мирской суеты, хранили мы свет истинной веры, ныне забытой и порицаемой мнящими Сына равновеликим Отцу, и трудились мы на благо людей, покуда не поразила рука язычника благородного Геро. Тяжко страдая от проклятой раны, не смог он нести бремя власти, вскоре же и вовсе умер, и тогда нечестивцы, не чтившие не Господа, ни волшебства, возвели на меня и сестёр моих клевету и изгнали из страны. И так, расставшись с сёстрами, скиталась я по странам и городам, покуда не пришла в земли доброго короля Маэла Колма, сына Домнала. Не стал он вопрошать меня о вере моей и судить её, но как друга принял и позволил основать школу, кода братья и сестра мои со мною воззвали к нему. Дал он землю нам, и освободил от всякой службы, если только не ступит враг на землю Альбы, и поклялся, что во веки не тронет никого, кто придёт к нам просить убежища, будь то даже сам Каин. Помяните же, братья и сёстры, в молитвах своих доброго короля Маэла Колма, сына Домнала!

Призрак замолчал, и все четверо хором провозгласили:

— Помните, чародеи, помните, братья и сёстры — всякий, кто пришёл в Хогвартс, прося защиты, какой бы грех ни тяготил его, в каком бы преступлении обвинён ни был, год и день пребывает под его защитой! И всякий суд над ним быть может лишь на землях Хогвартса и вершиться деканами Хогвартса, и нет над ним власти ни королей, ни прелатов, ни Папы, но одна лишь правда!

Призраки исчезли.

— Однако... — задумчиво протянул Дамблдор, блеснув очками. — А вот этого в "Истории Хогвартса" точно не было...

56. Defender

Столь феерическое явление Основателей изрядно озадачило всех. Визенгамот собрался на внеочередное заседание, глубоко закопался в кодексы и прецеденты, но так не пришёл ни к каким однозначным выводам и — с подачи Прюэтта — решили обратиться к королю. Король Георг, шестой этого имени, незамедлительно ответил... И всё стало только хуже.

Король ответил, что подтверждает все права и привилегии Хогвартса, которые не противоречат современным законам Соединённого Королевства. Совершенно естественный и вполне разумный ответ... Вот только маги в большинстве своём не разбирались в современных законах, а права и привилегии Хогвартса даже Биннс знал далеко не все. И почему-то Том был уверен, что Его Величество или знал об этом, или кто-то ему подсказал... И почти наверняка это был придворный маг Её Высочества принцессы Елизаветы. Бывший декан Слизерина, конечно, был милым толстячком, любителем хорошей еды в хорошей компании, но всё равно оставался матёрым чернокнижником, а потому, увидев возможность для подлянки, немедленно ей пользовался...

Впрочем, кто бы во всём этом виноват ни был, жить в Хогвартсе стало исключительно весело, а работать и того веселее. Деканам — особенно: хоть шанс на то, что им придётся кого-то судить, и был исчезающе мал, законы им всё равно приходилось изучать... И это при том, что всего остального тоже никто не отменял.

— Устал? — спросила Глинда, когда Том выбрался из камина и рухнул в кресло.

— Есть немного, — согласился Том. — Наша юридическая система абсолютно безумна, вот что я тебе скажу. Хорошо ещё, что наша основная задача, если что — как у присяжных, решить, виновен человек или нет... Но для этого надо понимать, о чём идёт речь.

— А у наших юристов с этим проблемы... — вздохнула Глинда. — Хотя знаешь, с этим у всех юристов проблемы — видно, надеются, что если их не поймут, то и морду бить не будут.

— Да ну их к Мордреду! — отмахнулся Том. — Лучше скажи, как у вас-то дела?

Он осторожно коснулся живота Глинды.

— Отлично всё, — улыбнулась она. — Уже скоро...

— Ну и отлично, — Том улыбнулся в ответ.

Мерлин, Моргана и все присные, как же здорово хоть ненадолго выкинуть из головы всю эту юридическую похабщину, бестолковых или излишне толковых учеников, административные вопросы и прочие радости деканской жизни! Как только Слагхорн со всем этим справлялся? Впрочем, его-то юридическое нашествие никак не беспокоит, вовремя он от деканства отказался... А с другой стороны, мистер Риддл, вас никто на этот пост не тянул, всё сами...

— Том, у тебя такое подозрительно-задумчивое выражение лица, что я начинаю подозревать... — протянула Глинда.

— И что же ты заподозрила?

— А это неважно, главное — заподозрить. И кстати, мне понадобится твоя помощь, — Глинда резко стала серьёзной.

— Что-то случилось? — насторожился Том.

— Ничего такого, просто не с моим животом по Лютному шляться, — Глинда вздохнула. — А надо забрать у Бесхвостого бумаги и отдать их Финч-Флечтли.

— Финч-Флетчли... — фамилия почему-то казалась знакомой, но вот где она попадалась, Том вспомнить не мог. — Вроде бы знакомая фамилия...

— Магл, лорд, который потихоньку вокруг манчестерских математиков крутится. Они вроде как собираются строить коммерческий компьютер...

— Точно! Через него как-то финансирование Блечтли-парка проводили, — вспомнил Том. — Правда, он магл стопроцентный...

— Он валлиец, — хмыкнула Глинда.

Валлиец. Том покачал головой — в Уэльсе к Статуту относились не менее своеобразно, чем в горной Шотландии, за примерами далеко ходить не надо, достаточно взять Оуэна... Вот уж точно, у кого мать валлийка, у того бабка — ведьма. Какой уж тут Статут...

Правда, понятнее затея от этого не становилась — сложно представить, какие могут быть дела у магловского лорда и шпаны из Лютного — при том, что шпана явно не более, чем курьеры. Впрочем, это совершенно точно не его дело, а если вдруг окажется, что его — Прюэтт не забудет просветить...

— Где и когда? — пора переходить к делу.

— В их любимом пабе, если в состоянии, то лучше прямо сейчас — клиент просил поторопиться, если будет возможность.

— Ладно, поработаю фельдъегерем, — улыбнулся Том. — Я быстро, так что не скучай...

И снова нырнул в камин.

Забегаловка по меркам Лютного была довольно приличной — похоже, дела у шайки пошли на лад. Сам Бесхвостый Джеки тоже выглядел довольно прилично — по крайней мере, не оборванцем и мелкой шпаной, а человеком с кое-каким доходом и достоинством. Ждал он явно не Тома, но разочарования никак не проявил. Протянул конверт семь на девять дюймов, плотно набитый.

— Не имею ни малейшего представления, что там, — сказал Бесхвостый, — мне за это не платили. Конверт целёхонький, могу поклясться...

— Мне твои клятвы ни к чему, — Том прошёлся палочкой по конверту, убедился, что его действительно не вскрывали, и убрал в карман. — Держи.

Кошель с галлеонами скользнул по столу, Джеки подхватил его, подбросил и с довольным видом сунул в карман.

— Скажи Глинде, что мы согласны, — он встал и поспешно ушёл — наверно, боялся передумать... Потому что мало ли, на что их могла подбить Глинда?

Том, в отличие от оборотня, торопиться не стал. Неспешно допил заказанный эль, вышел из забегаловки, вернулся в магловский Лондон и поймал такси — Финч-Флетчли обитали на другом конце города, но аппарировать Том не хотел. Не стоило лишний раз рисковать нарушением Статута, тем более, что лорд, судя по всему, и не догадывался, с кем ведёт дела...

Кивнув дворецкому, Том вошёл в гостиную, остановился и цепким взглядом прошёлся по стоящему у окна Финч-Флетчли.

— Капитан Риддл? Немного неожиданно... — он шагнул вперёд, протягивая руку. — Неужели вопрос настолько серьёзен?

— Ни в коем случае, я здесь сугубо частным образом, — заверил его Том. — Просто положение моей супруги делает нежелательными дальние поездки... Ну а у меня выдалось свободное время.

— Хм... Капитан, я надеюсь, вашего свободного времени хватит для небольшой беседы? — Финч-Флетчли отложил бумаги. — Мне всё время кажется, что мы с вами уже где-то встречались... Если не секрет, где вы служили?

— Не секрет, — Том кивнул, — отчасти. Я начал с Арнема, парашютистом, потом перешёл в SAS, и тут уж, извините, без подробностей... Но в итоге я добрался до Берлина, оттуда попал в Бирму, где и ушёл в отставку. Потом, где-то через год, меня попросили вернуться на службу, я согласился... Ну и, собственно, остаюсь на службе. Подробностей, сами понимаете, и об этом сообщить не могу.