|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава I
Конец июня. Городок Литтл Уингинг.
В открытое окно проникала ночная прохлада и запах свежести. Неярко, и как-то уютно светили уличные фонари. Далекие огоньки звезд спокойно и обнадеживающе горели на темном бархате неба.
Я лежал на кровати, заложив руки за голову. Что-то не спалось. В голове роились мысли о прошлой жизни, и о том, что все те события постепенно отдалялись все дальше и дальше. Жена, родители, друзья — лица и улыбки людей гасли, теряли резкость и четкость. Прошлое забывалось. Новая жизнь, со всеми ее радостями и проблемами, рисовала новые картины.
Но до конца я не забыл... И настанет время, когда я доберусь до России и до декабря 2016 года. И узнаю, что же со мной произошло, и кто все те, кого я слышал сразу после смерти.
В эту ночь я уже ни о чем не жалел. Все, что случилось — случилось. Делай что должно, и будь, что будет. Именно так, а не иначе.
Вот только сейчас уже лето перед третьим курсом. И будущий грозовой фронт, что сформируется и надвинется на Британию, все ближе и ближе.
И в этом фронте мне бы не хотелось потерять самого себя и своих друзей. И совсем не радовало, что будущая война, как ненасытный зверь, сожрет десятки и сотни молодых жизней. И как всегда, могут погибнуть самые лучшие и способные.
Хуги в клетке заворочался. Видать и ему снятся тревожные сны.
Я перелег на правый бок — лицом к окну. Да, в своих планах надо что-то менять. И вообще, пора расширять кругозор. Как показал прошлый год, я ни черта не понимаю в британских магических раскладах...
Утром дядя Вернон, по делам своей фирмы, поехал в Лондон. Все уже обговорено — я еду с ним. Сначала на четыре дня в гости к Грейнджер. Потом к Малфоям, затем к Лонгботтому, и после к Лавгуд. Так все и будет, если все пойдет нормально. И если никто не бросится мне помогать и объяснять, что лучше сидеть дома. Под магической защитой. И вообще...
Доехали до Лондона без проблем. Вернон передал меня на руки Джона Грейнджер — высокого, худощавого мужчины с карими глазами и светлыми волосами.
Вместе с отцом меня встречала и улыбающаяся Гермиона.
Старший Грейнджер пожал Вернону и мне руку, обменялся парочкой обычных, вежливых фраз и помог перетащить чемодан и клетку с Хуги. Затем Вернон махнул рукой, залез в машину, и с пробуксовкой уехал по своим делам.
— Ну, как дела, Гарри? — спросил Джон.
— Все отлично, мистер Грейнджер. Спасибо, что пригласили в гости.
— Ну, это пустяки, — он благодушно улыбнулся. — Ну, что, молодежь, поехали?
Мы с Герми одновременно кивнули и залезли на заднее сидение. Девочка скинула туфли, забралась с ногами на сиденье, поправила юбочку и всю дорогу рассказывала мне о том, как мы проведем эти четыре дня:
— Прогулка вдоль Темзы, где можно увидеть здание Парламента, театр Глобус, мост Миллениум, собор святого Павла, и просто полюбоваться на городские пейзажи, — Грейнджер достала тетрадь и принялась перечислять нашу культурную программу, ориентируясь на собственные записи. — И конечно, мы побываем на Трафальгарской площади.
Причем, что характерно, это я подсказал ей идею тщательной ознакомительной экскурсии по Лондону, и сам указал то, что хочу увидеть.
— Еще мы прогуляемся по паркам, — продолжала девчонка, — Гайд Парку и Риджент Парку, и само-собой увидим Биг Бэн и Тауэр.
— А что с музеями? — я попытался вклиниться в этот словесный поток.
— Всё отлично, — она хмыкнула и перевернула страницу, — Британский музей, Национальная галерея, музей Шерлока Холмса, галерея Тэйт.... Ну и еще парочку, если время хватит.
— Здорово, — я был рад, что Герми ответственно подошла к моей просьбе показать Лондон. Я очень давно хотел, так сказать, приобщиться к культурным ценностям и повысить свой интеллектуальный уровень. А то действительно, как-то даже и неудобно. Уже три года в Англии, а по столице-то толком и не ходил, и ничего не знаю.
— Солидная программа, — ухмыльнулся за рулем Джон.
— Ага. Вот только жаль, что посещения паба в ней не запланировано.
— Действительно! — старший Грейнджер хохотнул. И я понял, что мужик он нормальный. Общий язык найти можно. Хотя говорил-то я абсолютно серьезно. Какие уж тут шутки. Особенно в отношении паба и всего того, чем там угощают.
И не то чтобы меня сильно тянуло к алкоголю... Просто очутившись в теле ребенка, я понял как же здорово быть взрослым, принадлежать самому себе и делать то, что хочется. И, например, иметь возможность изредка зайти в паб, заказать кружку темного, как деготь Гиннеса и выпить ее, неспешно покуривая из трубки Кентукки Берли с "копченым" привкусом.
— Нас же туда не пустят! — с возмущением начала Герми, а потом смутилась. Особенно после того, как мы с ее батей засмеялись еще громче.
— Меня вот что удивляет, Гарри, — начал Джон, отсмеявшись, и я увидел его взгляд в зеркале, — ты что, за это время никогда в Лондон не выбирался, коль тебе так все интересно? Ты словно не коренной британец, а турист — хочешь за дни все осмотреть.
— Как бы вам сказать, — я задумался. — Я живу с приемными родителями, и отношения с ними раньше были не очень-то теплые. А потом вроде все немного наладилось, и мы пару раз выбирались в город. Но водили нас, меня и кузена Дадли, либо в зоопарк, либо на аттракционы.
— А тебя значит, такая программа уже не устраивает?
— Ага. Немного не устраивает.
— Так ты с приемными родителями живешь... Гермиона говорила, что у родной сестры твоей мамы, да?
— Да.
— Ясно, — Джон замолчал, перехватив взгляд Герми. Девочка сердито шевелила бровями, намекая, что не надо ничего спрашивать про моих родителей.
Вот смотрю на нее и тихо радуюсь. Какая же она молодец. Чувства мои бережет.
Мы ехали по Лондону и я все никак не мог привыкнуть к левостороннему движению и рулю в машине не с той стороны. Прошло уже несколько лет, как я в Англии, а все равно, такое положение дел кажется страшно неудобным. И как они живут?
Мимо мелькали автомобили. Один раз я заметил красный, двухэтажный автобус. Проехали огромную дорожную развязку и сверху, шурша воздухом, пронесся новейший поезд.
И как обычно — низкие облака. Вроде дело к дождю, но по опыту уже знаю, что это особенность климата. Дождя может и не быть, но тучи на небе присутствуют частенько.
Дома нас встречала миссис Джин Грейнджер — среднего роста, приятная дама с густыми каштановыми волосами.
Меня приняли с радостью, показали мою комнату, а потом пригласили на обед, где миссис Джин угостила нас умопомрачительной уткой с яблоками.
За столом было весело. Мы много шутили и смеялись. Да и вообще, родители Герми относились ко мне очень тепло и сердечно. Не иначе Герми им там что-то "насвистела" про мое суровое детство и ранимый характер. Хе-хе.
После обеда мы отправились в комнату девочки. Она показывала мне свои вещи, учебники и вообще, рассказывала "за жизнь".
И нет, нет, но временами в ее разговоре начали проскальзывать осторожные намеки... Про любовь, и вообще, про мальчиков.
Я сначала думал, что все, попал, и как-бы это дико не звучало, Герми начала что-то там ко мне чувствовать.
Но потом, осторожно и деликатно, мне все же удалось выяснить правду. Герми и правда начала проявлять, пока тихий и острожный, интерес к мальчикам. И что самое главное, смотрела не на меня, а в сторону Пуффендуя и Седрика Диггори.
Уф. Я незаметно и облегченно перевел дыхание. Герми, конечно, классная. А учитывая, что ей через пару месяцев четырнадцать лет, ничего в этом странного нет. Вот, она уже начала немного округляться в нужных местах. Да и вообще, девочки взрослеют раньше мальчиков — одногодок. И, как правило, поглядывают в сторону более взрослых парней.
Ну и отлично. Пусть смотрит. Тем более, в ближайший год, это скорее общий, полу-осознанный интерес, а не что-то конкретное.
Герми девочка умная, но лично мне влезать в этот невероятный коктейль в ее голове из розовых пони, рыцарей на белых конях, сердечек и уси-пуси, явно не с руки.
Мне же, с учетом возраста, нравились девушки с седьмого, минимум шестого, курса. Вот там уже встречались вполне сформировавшиеся красотки. Как говорится, есть за что подержаться. Ага. Вот такой я циник! Но, по вполне понятным причинам, с такими мне пока ничего не светит. Да они и не посмотрят в мою сторону.
А жаль, ведь что-то делать придется. Не на этот год, так на следующий. Организму ведь так просто не скажешь потерпеть два-три года. И в идеале надо будет найти взрослую, совершеннолетнюю подружку, для нечастых романтических встреч. Без претензий на что-то больше...
Стоп, что-то я размечтался:
— Так и скажи, что влюбилась, — поддел я Герми.
— Гарри! — В мою сторону полетел учебник. Девочка возмутилась не на шутку, словно я сказал откровенную глупость. При этом густо покраснела, что как минимум говорило о том, что не так уж я и не прав. И вообще — это крушение целого мира. Грейнджер кидается книгами! Надо записать!
Потом пришлось извиняться и заглаживать вину. Я был прощен, но в качестве компенсации с меня взяли обещание обучить ее по приезду в Хог какому-либо интересному заклинанию.
У Грейнджер я прожил четыре дня. И свою культурную программу выполнил. И даже перевыполнил.
Лондон очень красивый, даже удивительный город. И он создает невероятную атмосферу, смесь из культурных традиций и последних технологий.
Сами британцы очень трепетно относятся к своему культурному и историческому наследию. Не мешало бы и нам в России перенять подобное. А то наступает новое время и все старое либо выкидывается на свалку, либо переоценивается и признается никуда не годным.
А потом семейство Грейнджер отвезло меня к вокзалу Кингс-Кросс, откуда отходит поезд Хогвартс-экспресс. И там меня встретил Люциус Малфой — как всегда, изысканный и немногословный.
Он весьма сдержанно поздоровался с Грейнджер, чуть теплее со мной, и попросил взяться за руку. Я последний раз помахал Герми и ее родителям.
— Увидимся в поезде, Гарри, — крикнула мне напоследок девочка.
Краткий миг аппарации и вот мы уже в Малфой-маноре, что в Уилтшере.
И пока мы стояли в холле и обменивались приветственными фразами, я перебирал в уме все то, что продумал заранее: что и о чем говорить, на что намекнуть, где промолчать, и насколько сильно мне позволительно открыть свои карты.
Нас встречала леди Нарцисса, одетая в легкое летнее платье бежевого цвета и аккуратные туфли. Я с ней здороваюсь, и она улыбается в ответ. Приятная женщина...
И все же Малфои это не Грейнджеры. Здесь все очень серьезно. И даже, наверное, опасно.
А уж когда меня представили Лорду Абраксасу, деду Драко, то тут я вообще понял, что попал в аквариум к пираньям. Или в серпентарий к кобрам.
Старый Малфой одним своим видом мог кого угодно напугать до медвежьей болезни. Серьезный, костистый старик, немногословный, очень точный в формулировках и экономный в жестах. Да и двигался он как-то очень уж легко и даже изящно для своего возраста. После занятий с Флитвиком я немного разбирался в таких вещах и представлял, что это значит — как минимум основательную боевую подготовку.
— Пошли, покажу твою комнату. — Драко улыбался. И не скрывал этого. Да уж, судя по всему, младшего Малфоя здесь держат в ежовых рукавицах. И парень радуется и моему прибытию и тому, что теперь, вероятнее всего, дисциплину немного ослабят.
По широкой, каменной лестнице, застеленной персидским ковром, мы поднялись на второй этаж.
Да, особнячок впечатлял. Из всего, что я видел в прошлой жизни, он больше всего напоминал питерский Эрмитаж — там, где коридоры с картинами, вазами, низкими диванчиками и высоченными потолками.
А из совсем недавнего прошлого дом ассоциировался с Британским музеем. И вот так, с первого раза, я бы и не определил, где красивей и солидней. Там, в музее или здесь.
— А ты, Драко, оказывается, живешь в пошлой роскоши, — не удержался я от шпильки.
— Да это вроде как традиция. Малфои всегда так жили, — друг принял шутку серьезно, и принялся оправдываться. — От меня ничего не зависит.
— Да нет, все нормально, — успокоил я его. — Просто хочу сказать, что солидная у тебя берлога. Круто!
— Берлога.., — он хихикнул. — Классное словечко!
Я постарался выглядеть безмятежно, но не уверен, что мне это удалось.
Знать, что твой лучший друг, вполне богат и обеспечен, это одно. Но оказаться в таком месте, и понять, что это круче, чем музей, совсем другое.
Особенно после "двушки" в Смоленске! Или скромной комнатки у Дурсли.
И я даже не завидовал. Тут дело в другом. Я не устаю удивляться тому контрасту, что присутствует между бедными семьями и богатыми. Социальное равенство, похоже, понятие из категории утопических. И на нашей планете, вероятней всего, никогда не будет достигнуто. Или как минимум, я столько не проживу, чтобы его увидеть.
Друг устроил мне небольшую экскурсию по дому предков, а потом показал комнату, в которой мне предстояло жить ближайшую неделю.
Мы вошли в просторное, около тридцати квадратных ярдов, помещение, светлое и с высоким потолком. В центре большая кровать с пологом, есть камин, резной столик, стулья, пара кресел, шкаф с зеркалом, ковер на полу. Широкие окна, тяжелые занавески, вощеный паркет, множество не броских, но дорогих безделушек — все создавало вполне определенную атмосферу.
Здесь уже находился мой чемодан и клетка с Хуги.
— Ничего так, — я завалился на кровать. Драко сел на кресло и нахмурился:
— Я тут показал отцу тот жест, что ты демонстрировал в Хоге...
— Да?
— Ага. Отец сразу его узнал. Это Непреложный Обет. Правильно?
— Точно, — я почувствовал, что сердце несильно сжала невидимая рука.
— Думаю, тебе запрещено об этом говорить, — рассуждал Малфой. — Гарри, куда же ты вляпался?
— Вот так получилось, — я сел на кровати и развел руками.
— Ничего, мы с Герми об этом еще подумаем, — успокоил меня друг.
— Кстати о нашей подружке, — я ухватился за возможность перевести беседу на другую тему. Уж больно мне не нравилось это ощущение "предостережения" на сердце... Так недолго и доиграться. А зачем так рисковать? — Твои-то как к Грейнджер относятся?
— Разговор останется между нами?
— Конечно.
— В общем, им она не очень-то нравится. — Малфой поерзал. — Она же из магловской семьи, а мы, сам понимаешь, не очень-то с такими дружим.
— Но ты-то вроде нормально себя с ней чувствуешь?
— Ну да, она же друг, — Драко сказал это твердо.
— Но родным не нравится, так что ли? — намекнул я ему.
— Раньше — да. Особенно после того, как я не поступил на Слизерин.
— А сейчас?
— Сейчас немного привыкли. Говорят — ладно, дружи. Но не больше.
— Не больше? — я фыркнул. Интересно, о чем взрослые могут говорить с тринадцатилетним ребенком?
— Ну, отец говорил про отношения, — Малфой покраснел.
Глядя на него я не выдержал и громко рассмеялся.
— Отношения, — я протянул это слово. — Какие к Мерлину отношения в нашем возрасте, а?
— Да это они на будущее, — Драко смутился еще больше. — Сказали, что если что-то начнется, мне голову открутят.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
