| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
И пострелять мы решили прямо сейчас, не отходя от кассы. Вернувшись обратно, мы выбрали позицию так, чтобы после выстрелов уйти распадком, где нас не достанут ответные пули — он шел наискосок от опушки. Затем распределили цели. Себе я выбрал фашиста, который стоял на краю окопа спиной ко мне и что-то высматривал вдалеке. Я прицелился, но все не мог нажать на спусковой крючок — еще не привык стрелять в людей. В предыдущий раз я все-таки стрелял на ранение, а сейчас собирался убить. Помог мой напарник — от его резко прозвучавшего выстрела я дернулся и случайно дернул пальцем. Винтовка сильно толкнула в плечо, отчего я снова испугался и чуть не выронил оружие, но вокруг уже засвистели пули и я не заметил, как оказался метров на двадцать от своей позиции. Пригибаясь под свист пуль и осыпаемые слетающей листвой и ветками, мы побежали по низинке. Пули летели выше, изредка щелкали по стволам, но только заставляли нервно вжимать голову в плечи. Удачно, надо будет запомнить прием. Я уже стал замечать за собой, что стараюсь двигаться пригнувшись, но голову держу прямо, не смотрю в землю. И все время выискиваю места, где можно будет укрыться или пройти незаметно — по низинкам, за деревьями. Думаю, это будет полезным навыком. Может, это и значит — 'обстрелянный боец' ?
Неожиданно мы выбежали на опушку и тут же подали назад — впереди были немцы, они смотрели в сторону леса — что там за стрельба — и потому сразу заметили нас, но огонь открыли с запозданием — мы уже нырнули в низинку. Похоже, это были наши старые знакомые.
Мы забежали обратно в лес и побежали налево. Ветки и трава летели навстречу, воздуха уже не хватало, в легкие пытались засунуть горячий шершавый веник. И тут впереди раздался стрекот автомата и от куста слева отлетели листья. Мы посыпались на землю. Все. Загнали. Воздух не входит в легкие. Страшнее умереть от удушья, чем быть убитым. Это и навело на мысль. Немцы стреляли куда-то вбок — видимо, упустили нас из вида. И мы поползли вперед, навстречу немцам. Те этого не ждали. Из-под куста мне были видны шагающие сапоги. Надо решаться. Я прогнал через себя волну, словно на качелях, когда тебя неудержимо несет вперед и вверх, уже не остановиться — и когда сапоги оказались рядом, я бросился в их направлении прямо через кусты.
Немец оказался шустрым и успел развернуться на шорох. Вместе с автоматом. Ну все, сейчас меня убьют. А пофиг. Хоть фингал поставлю. Но выстрела почему-то все не было, а я все летел и летел вперед, прямо в эти расширяющиеся глаза фрица, пока со всей дури не ударился в его корпус лишь мгновением позже моего кулака, буквально снесшего подбородок фашиста куда-то назад, так что я валился уже на поворачивающееся в падении тело. Так мы и грохнулись на землю — я придавил своим телом его обмякшую тушу и тот даже хрюкнуть не успел, как тут же получил еще удар — теперь уже в кадык — и, всхрипнув, окончательно замер. Ха! Вот так-то! Т-в-в-ари. Здесь я — хищник! Этот лес — мои охотничьи угодья! Фашисты — всего-лишь добыча. Зря они сюда пришли.
Я дорезал фрица его же ножом и стал снимать с него аммуницию. Надо было бы еще поработать холодным оружием — фрица я пырнул не сразу, все колебался, но в какой-то момент уловил то состояние, когда надо просто резать — сдерживавшие меня мысли о том, что это неправильно, вдруг на мгновение куда-то отступили, внутри возникла полная пустота, в которую и провалилась моя рука. И получилось. И мне хотелось закрепить это состояние, когда надо просто резать несмотря на последствия, так как их просто нет и быть не может — именно это состояние я и хотел закрепить, чтобы возвращать его когда потребуется, а требоваться оно теперь будет часто. Я уже снова примерился было к трупу, но тут справа раздались выстрелы и крики — моего напарника прижали. Я передернул затвор подобранного автомата — зря кстати — вылетел один патрон — и на полусогнутых устремился к месту перестрелки.
Так, а почему затвор не вернулся обратно ? А, это же не калаш, тут стрельба с открытого затвора ... А почему тогда вылетел патрон ? Тут меня прошибло холодным потом. Похоже, патрон был осечный — как иначе объяснить то, что он вылетел из патронника пистолета-пулемета, который стреляет с открытого затвора ? А ведь меня сейчас действительно чуть не убили ...
А интересно, если меня убьют, я наверное вернусь обратно ? Наверняка. Ну тогда мне нечего терять.
Почему я тогда решил, что после смерти вернусь в свой мир — я не знаю. Я не знаю этого и до сих пор, но тогда вдруг появилась такая уверенность, что есть такой 'легкий' способ возврата. Видимо, от происходящего извилины мозга переплелись в тугой клубок гремучих змей, которые отравляли своим ядом любую мысль в моей голове, но сами, сволочи, при этом не дохли. Все-таки я умер уже два раза. Не физически, но в мыслях — а это почти одно и то же. Сначала, когда фриц наставил на меня автомат, теперь вот сейчас, после вылетевшего патрона. Получалось, что я бегал живой несмотря ни на что. Ну сейчас я вам ...
Среди листвы показалось какое-то движение. Я навскидку выцелил одну серую спину, потом — другую, слева, потом увидел еще одну ... Серые фигуры мелькали между деревьев, на мгновения показываясь через пелену кустов. Я скользил дергаными зигзагами по полукругу метров в тридцать, давая злые короткие очереди во всякое шевеление, раз наверное десять. Неожиданно немцы закончились, все стихло, только вдалеке слышалась редкая стрельба и крики. Я перезарядил автомат, уже вторым рожком, хищно втянул углом рта воздух и на полусогнутых побежал на голоса. Охота захватила меня полностью. Ветки обтекали меня сверху, сбоку. Я как герой Даниэля Дефо во Взводе бежал через зеленое марево навстречу вражеской цепи, замирал, и, заслышав шаги в густом подлеске, прицеливался и срезал внезапно появлявшиеся серые фигуры. Уложил их пять или шесть, когда прозвучал свисток, голоса стали удаляться, а потом сверху с противным шелестом посыпались мины. Я по-началу даже не понял, что это за звук. Хорошо, что рвануло через дерево от меня — иначе кранты. Совсем фрицы офигели — а если тут остались их раненные ? Тут как раз сзади притопал мой напарник, мы забились в яму и, вздрагивая от каждого взрыва, переждали налет. Пока немцы готовились снова прочесывать лес, мы наскоро собрали оружие и аммуницию какую нашли, большую часть спрятали в кустах и приметили место, остальное навесили на себя, я только мельком проверил штаны — слава богу, сухие. Пожалуй, обстрел минами — это еще страшнее. Куда она упадет — одному богу известно, так эта сволочь после падения еще и раскидывает осколки. Упала бы в нашу яму — и привет. Нет, это уже превосходит всякие разумные испытания. Хотя я по-прежнему жив. Уыххх !!! Что ? Не ждали ?!? Ну, что вы там еще, ссс... , для меня приготовили ?!? Давай б.... !!!
Оба были на взводе и требовали продолжения банкета — напарник с горящими глазами нервно сжимал цевье винтовки, думаю, я выглядел так же. Я молча мотнул головой, и мы пошли обратно к дороге — лично мне уже все было похер.
Примерно тридцать немцев, присев в траве вдоль обочины, ожидали команды на начало движения. И это все против нас ! Офигеть !!!! Да мы, оказывается, значительные фигуры ... Приятно. Медленно выдвинувшись почти к самой опушке, мы осторожно просунули стволы сквозь кусты и с двух винтовок уложили еще троих фрицев, остальные сразу попадали и открыли сильный огонь, но мы уже неслись по лесу, пока сверху снова не начали падать мины. Ловить здесь было больше нечего — сейчас к ним подойдет подкрепление и начнется прочесывание, пока нас не зажмут. Поэтому мы решили, что пока хватит, и быстрым шагом пошли на восток. Поохотимся в другом месте.
— Заметил как они двигаются ? По очереди, стараются охватить фланги. Надо бы и нам поучиться. — сказал я, когда мы отошли уже на два километра — стрельба сзади стихла минут десять назад.
— Надо бы ...
Следующие сто метров мы старательно изображали спецназовцев. Точнее — их изображал я, а мой напарник — вообще непонятно кого.
— Стой ! Ты пока поднимаешься — тебя сто раз пристрелят. Давай-ка потренируйся падать и вскакивать. ... Резче ! Еще резче ! Вот уже нормально получается. Давай закрепи.
Леха стал выдыхаться, но старательно падал и вскакивал еще две минуты, пока окончательно не повалился и уже не мог встать.
— Ладно, отдохни. Вот смотри — в падении правую ногу отставляешь назад и падаешь на левую ногу и руку — они быстро сгибаются и опускают тебя на землю. А в правой руке держишь оружие — ею, кулаком, а также правой ногой просто слегка упираешься в землю, поддерживаешь тело от заваливания вбок, но только чтобы не набрать земли в винтовку. Упал, и подтягиваешь приклад к плечу, одновременно расставляешь ноги и упираешься локтями — и уже готов стрелять. И лежишь не на животе, а как бы слегка на левом бедре, чтобы в любой момент мог катнуться в сторону. Главное голову вверх не тяни, все время держи ее у земли — иначе пристрелят. И вскакивать лучше перекатом ну или еще как, но в сторону — по тебе к этому моменту уже пристрелялись, и если вскочишь со своего лежбища прямо вперед — подстрелят. А так — перекатился — и вскакиваешь на инерции переката. Только оружие надо держать горизонтально, не размахивать — а то своим мельтешением привлечешь много внимания. А фрицы — народ глазастый. Наверное. Да и землей засоришь.
— Что за фрицы ?
— Фрицы. Ну — имя у них распространенное.
— Ааа ...
— Ладно, давай катайся.
Мы покатались вправо-влево — сначала он, потом присоединился и я — теорию-то я понимаю, все-таки фильмов посмотрел изрядно. Но и практика нужна, чтобы освободить голову во время боя.
— Так, давай пошли дальше — надо найти ручей и отдохнуть до завтра.
— А немцы ?
— Что немцы ?
— Немцев бить ...
— Завтра и пойдем — надо еще тактику поднатаскать. Тебя сколько тренировали ?
— Нисколько, мы только маршировать начали.
— Вот видишь. Так что нам сейчас надо потренировать хотя бы азы. Все, рота подъем.
Алексей немного очухался, и тут из него полезла шпиономания:
— Руки вверх !
— Что, опять ? Да вы все сговорились ...
— Чей ты шпион ?
— А ты ? — он немного опешил, я же руки держал опущенными, хотя и было стремно видеть направленный на тебя ствол — он немного подрагивал, да и сам Леха был на взводе — сейчас может и пальнуть.
— Что значит — я ?
— Да, вот ты — чей шпион ? — так, он огорошен, пошел на диалог, сейчас надо потихоньку дожимать. — Вот смотри — мы с тобой покрошили фрицев, и ты хочешь меня за это арестовать. Потому я и спрашиваю — чей ты шпион.
— Как же ... я же тоже крошил фрицев ... — ага, похоже, я удачно 'присоединил' его к себе — теперь ему придется самому оправдывать нас обоих. Ну и пусть старается — сам залез, сам и вылезай.
— Верно. Мы. Оба. Крошили фрицев. Получается, что либо мы оба — шпионы, либо оба — нет. Других вариантов нет. — Так, главное — не передавить — чуть не повторил ему, что он шпион — тут он уже мог слететь с катушек. Теперь пусть выбирает из предложенных альтернатив. Только надо его поторопить, чтобы не успевал подумать, что альтернатив может быть и больше. — Что скажешь ?
— Уж больно ты странный. — вот черт, рановато он успокоился, значит скоро снова его переклинит. Надо еще немного проговорить ситуацию — на дольше запомнит.
— Ну а что значит странный ? Да, мы применяли непривычные. Для тебя. Методы. Но с чего ты решил, что ты знаешь все методы ? А ?
— Ну не знаю всех наверное ...
— Ну ?
— Все-равно как-то это ...
— А как ? Эффективно ? — похоже, он совсем сдулся, и теперь я могу подсовывать нужные мне варианты ответов. То-то же. А то нашелся, блин, 'эсминец Бдительный'.
— Ну да ...
— Так какого рожна тебе еще надо ?!? Марлезонский балет с фрицами решил танцевать ? Так иди и танцуй ! Но. Без. Меня. Мне надо крошить фрицев. Вопросы ?
— Так и мне надо крошить фрицев ...
— Вопросы !
— Да нет, все, извини ...
— Не понял !
— Извините, товарищ командир !
— Вот так-то. И знаешь, ты если в следующий раз что удумаешь, ты лучше спроси. А ствол на меня больше не наставляй — это было последний раз. Ясно ?
— Да.
— Не слышу !
— Так точно ! Ясно !
— Ну, двинули.
Через час мы вышли на небольшой ручеек, и в распадке устроили лагерь — небольшой костерок, лапник. Весь предыдущий путь мы тренировались передвижению по лесу. У Лехи уже неплохо получалось быстро занимать укрытия и передвигаться между ними, да и я потренировался — видел только в фильмах, опыта тоже никакого, одна теория.
На ночь охрану не выставляли — умаялись сильно, а место вроде глухое, народу много быть не должно. Только разложили по округе сухих веток в надежде, что проснемся от их треска, если кто-то будет подкрадываться. Но ночь прошла спокойно, оба проснулись еще до рассвета, от холода. Небольшая зарядка с тренировкой самими же придуманной рукопашки, завтрак, оправиться — и вот мы снова готовы выйти на охоту.
Через два километра мы вышли к проселочной дороге, ведущей немцев с запада на восток — то что надо. Пройдя вдоль нее, нашли подходящее на мой взгляд место для засады.
— Смотри — тут взгорок, и за ним распадок, который уходит в лес наискось от опушки — по нему можно смыться за следующую горушку до того, как немцы выбегут к опушке и смогут стрелять нам в спину. Давай-ка прикинем — им тут бежать метров пятьдесят, то есть секунд двадцать минимум. Это если нормальным бегом. Но они будут двигаться перекатами, то есть затратят с минуту времени. И это тоже самый минимум. А у нас сколько выйдет ... ?
Мы потренировались быстро сматываться с выбранной позиции — выходило секунд двадцать.
— Ну отлично — в лес они уже не сунутся, а от пуль нас прикроет этот холмик. Давай оборудовать позиции.
Мы выбрали каждый по основной и запасной позиции, потренировались прицеливанию с них, перемещению между позициями и отходу в тыл. Был почти полдень, и мы были готовы убивать, но никого пока видно не было.
— Слушай, так мы можем тут и по-дольше повоевать. Вон смотри какая удобная позиция — фрицев можно щелкать только так. — пообтершийся Леха почувствовал себя псом войны и жаждал крови — надо осаживать, а то подставит своим геройством.
— Не можно. Начнут садить из пулемета — хрен высунешься. А они под его прикрытием подойдут с флангов и забросают гранатами — вот и кончится твоя война. Ты хочешь, чтобы она по-быстрее кончилась ?
— Ну не по-быстрее, а пока не победим немца.
— Молодец. Так вот, чтобы его победить, надо выходить целыми после каждого боя. Свое видение предстоящего боя я тебе расписал. У тебя есть свое видение, или какие-то возражения ?
— Ну ... нет ... просто как-то это все ...
— Что ? Говори, раз что-то есть. Разберем, посмотрим — может я и неправ.
— Мне кажется, увидели фрица — и надо его бить.
— Правильный подход, мы так и будем делать. Но — не подставляясь по-глупому. Не переживай — мы еще на них насмотримся так, что тошнить будет. О ! Тихо ...! По местам !!!
Через пять минут на дороге показалась колонна из трех крытых грузовиков. И тут же раздался выстрел. 'Твою мать вояка хренов !!!'. Этот вояка хренов умудрился первым же выстрелом попасть в водителя головного грузовика, но сделал это на таком расстоянии, что мне было не попасть. Да, много чего еще надо будет учесть, и рубеж открытия огня — второе дело после определения места засады и путей отхода. Хорошо, что грузовик резко вильнул в сторону, остановился и через мгновение из него посыпались люди в серой форме — я выстрелил в самую толпу и там кто-то упал. А потом все стало плохо — такие же толпы высыпали из двух остальных грузовиков и не прошло и пяти секунд, как местность между дорогой и деревьями покрылась серыми передвигающимися холмиками, которые сверкали огоньками с разной частотой — кто раз в три секунды, а кто и прерывистыми очередями. Воздух вокруг загудел на множество несущих смерть голосов и сверху посыпался дождь из трухи, листьев и веток. Самое поганое было то, что они стреляли как раз вдоль того распадка, по которому мы собирались отходить. Сейчас обойдут по краю леса — и каюк.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
