— Тебе понадобится врач, который умеет проводить лечебную физкультуру. Ты можешь себе позволить кому-нибудь из них платить, чтобы с тобой занимались на дому? Сам ты точно делать ничего не захочешь.

— Почему это?

— Больно же. Будешь сам себе поблажки делать. А зарядка нужна, чтобы кровь гонять, иначе от застоя лечение плохо пойдёт.

Я сидела за столом с компьютером и вспоминала, что нужно для лечения, нумеруя записи одну за другой. Добравшись до мусорных мешков, я вздрогнула: Сергей вытянул из-под моей руки листок с перечнем, быстро пробежал глазами.

— Мешки зачем?

— Ноги надо мазать полностью и тут же закрывать плёнкой. Снадобье содержит летучую субстанцию, быстро испаряется. А менять придётся два раза в день...

Я ещё договаривала, а он отшвырнул листок и вцепился в мою ладонь обеими руками.

— Ты... не врёшь? Это и в самом деле можно вылечить?!

Его бледное лицо исказила такая страшная гримаса отчаянной надежды, что я быстро начала гладить его руки, успокаивая и еле сдерживаясь, чтобы самой не кричать от боли — сжал он изо всех сил:

— Конечно, не вру! Я такое лечила однажды, года четыре назад! Там пострашнее твоего было: у меня кулак в её стопу уже наполовину входил, у неё два пальца уже отваливались — вот как гангрена съела! А потом как начало всё восстанавливаться! Там белое что-то появилось — мы думали: что-то жуткое, а оказалось — это восстановление. Я тебе точно говорю: у тебя полегче, можно вылечить!

Кажется, его успокоили не мои заверения, а именно сумбурный рассказ, по которому стало ясно, что я в самом деле лечила такой ужас, как гангрена.

— Хорошо, — сказал он, всё ещё задыхаясь после эмоционального выплеска. — Хорошо. У тебя отпуск? Или ты где-то работаешь?

Вот тут мою паузу заметили. А я лихорадочно придумывала, каким образом сделать так, чтобы надолго здесь не оставаться.

— У меня... отпуск. Полторы недели осталось. — Это я прикинула, сколько смогу здесь продержаться, чтобы Сергей успел привыкнуть к перевязкам и сам начал бы их делать. Или ему начали ноги перевязывать. И за какое время раскроются все тёмные пятна. Кажется, поверили.

— Хорошо. Ты останешься на полторы недели, и я заплачу за время, в течение которого ты будешь ухаживать за мной, — безапелляционно сказал Сергей.

Темноволосый Андрей пошевелился и сказал каким-то напоминающим тоном:

— Альберт будет злиться.

— И что? — недовольно спросил Сергей.

— Предлагаю ничего не говорить ему пока. Он всё равно к завтрашнему вечеру узнает, что ты отказался от операции.

Я во все глаза смотрела на этих двоих, похожих на заговорщиков. Сергей из сложившего руки пессимиста на глазах резко превратился в жёсткого человека, решающего вопросы быстро и категорично. У него даже глаза ожили. Правда, боюсь, он не замечал, что вприщурку сверлит ими меня, поскольку я оказалась на линии его взгляда.

— Это я улажу сам. А ты пока покажи Свете её комнату.

Последние слова прозвучали явным приказом, и я невольно встала и пошла к Андрею, который кивнул мне — только после того как я встала. На пороге я оглянулась: Сергей подъехал на кресле к столу с компьютером и замер. Мне почему-то расхотелось уходить. Что-то странное было в его позе. С одной стороны, он вроде безвольно навалился на спинку кресла, с другой — напряжение его тела была таковым, что веяло от него чуть не угрозой.

Но Андрей уже вышел, и я поспешила за ним, размышляя, как круто за последний час изменилась моя судьба.

Уже в коридоре я хмыкнула. Этот Сергей по сути даже не спросил меня, хочу ли я вообще оставаться в этом доме. Раскомандовался. Ничего. Я уже пришла в себя. В конце концов, я не девочка-ромашка, которая чуть что — истерит до потери пульса... И здесь сидеть безвылазно не собираюсь. Дня три — и надо бы сбегать домой за одеждой и всякой нужной мелочью. Но пока... Мне любопытно. Очень любопытно! Судьба меня никогда не баловала сильными и бурными событиями, так почему бы не поплыть по временно бурному течению? Полторы недели новой жизни!

Андрей спускался по лестнице на первый этаж, и я поспешила догнать его.

— А кто он — Сергей? — спросила я, ещё будучи за его спиной.

На лестничной площадке перед второй лестницей он остановился и оглянулся.

— В каком смысле?

— Ну, где работает?

— Он владелец одной компании, — немного туманно отозвался Андрей. — А зачем тебе?

— Интересно. А ты кто? Его друг?

— Управляющий домом.

— То есть у вас здесь целый штат прислуги?

— Болтушка, да? Любопытная? — Он снова начал спускаться. — Прислуги нет. Я за всех. И жнец, и косец, и на дуде игрец.

— И повар?

— И повар.

— Ага. Это хорошо. В меню для Сергея надо будет включить красное мясо. А ещё исключить кисломолочные продукты.

— С кисломолочными я понимаю. Но почему мясо?

— Материал для восстановления мышц. Белок.

— Хорошо. Что ещё?

— А ещё я напишу, какие травы нужны, и будем поить его отварами.

Он остановился перед дверью, очень непримечательной, особенно рядом с другой — обитой тёмно-коричневой кожей.

— А здесь что? — кивнула я на солидную дверь.

— Библиотека.

— Закрытая?

— Да нет. Открытая. На замок не закрывается, если ты имеешь в виду именно это. А что? Любительница почитать? Женских детективов здесь нет.

— Даже Агаты?

— О, прости, про даму Агату я как-то не подумал. Есть. Полное собрание сочинений.

Он наконец вспомнил, что собирался открыть непримечательную дверь.

— Полное, — с завистью сказала я и следом за ним перешагнула порог предназначенной для меня комнаты. — У меня Кристи семнадцать книг — и то разрозненные... Ух ты...

Комната крохотная, на одно окно, зато — в сад. Я сразу его и распахнула и чуть не ахнула от восторга: мои любимые флоксы под окном! Мм, какой запах.

— Обалдеть, — прошептала я и обернулась к Андрею. — Ну — всё. Если ты мне покажешь, где можно отмыться и где по утрам, никому не мешая, варить кофе, — мне для счастья ничего не надо. Буду все полторы недели тихая, как мышка.

— А что... Если тебе что-то не нравится, ты громкая, как... — он затруднился со сравнением, и я помогла:

— Как рассерженная гусыня. Шиплю, гагакаю и плююсь!

Он засмеялся и протянул мне руку.

— Что ж, рад приветствовать в нашем доме, Света!

— Спасибо. — Я, тоже смеясь, пожала его сухую и тёплую ладонь. И тихонько вздохнула: дай Бог, друзьями будем. Судя по кольцу на правой руке, он женат, и в деле дружбы это немаловажно... И я не болтушка. Да, пока болтаю много. Но это только сейчас — оттого что напряжение спускаю.

При Андрее я обследовала комнату: кровать, застеленная чистым бельём; пустой шкаф, прикроватный столик и кресло рядом. Верхнего освещения нет, зато на столике настольная лампа. Я вздохнула от переполняющих меня чувств и сказала:

— Здорово. Теперь — где кухня и ванная комната?

Он продолжил экскурсию по первому этажу. И кухня, и ванная комната оказались напротив той части этажа, где меня разместили, в небольшом коридорчике. Не очень удобно, но ладно. Зато в ванной есть огромное зеркало, в которое я полюбовалась на крепкую стройняшку в стиле Зены, королевы воинов. Правда, эта Зена сейчас выглядела довольно плачевно, но я мысленно пообещала себе быстро прийти в себя и выглядеть соответствующе. Как это — соответствующе, я пока не представляла, но выгнала из ванной Андрея, умылась и, причесавшись, замотала косу на затылке — и сразу стала уверенней себя чувствовать... Главное, Андрей сказал, что мыться можно каждый день и когда захочешь. Он же выдал мне огромное полотенце и явно мужской халат и показал в ванной комнате, где что находится. А на кухне показал, где находятся турка и пачка молотого кофе. После чего предложил на выбор несколько чашек и снова засмеялся, когда я ухватила одну из больших.

— Вот и не смешно, — сказала я, критически заглядывая на дно чашки, — вот если бы у тебя было пониженное давление...

— Всё, всё, — замахал он на меня руками. — Понял.

После чего, не спрашивая, поставил передо мной тарелку с чем-то похожим на шикарную котлету, только очень пузатую и скворчащую горячим соком, а бочком к ней положил две ложки салата.

— С ужином пока только так.

— Здорово, — искренне сказала я. — А у вас здесь что — всё по расписанию?

— Есть такое... — Он задумчиво присел за стол напротив меня, видимо для компании взяв стакан с минералкой. — Света, а ты и вправду теперь не боишься? Тебя привезли такую перепуганную...

— Теперь — нет. Когда я понимаю, в чём дело, мне всегда легче. Но сначала я здорово испугалась. Честно. Я так поняла, это друзья Сергея и они решили его утешить перед больницей? Но почему не пригласили кого-нибудь из так называемых ночных бабочек? Легче заплатить им, чем...

— Это смешно прозвучит или даже глупо, — предупредил Андрей, — но тем не менее — так и было. Когда ребята спросили Сергея, кого ему привезти — брюнетку или блондинку, он огрызнулся, что хочет лесную колдунью.

Скептически поджав рот, я посидела в задумчивости, а потом спохватилась и принялась за котлету. Вкусно. И салат — обалденный. Узнала кусочки ананаса, грибы, кажется — орехи. Господи, чего только туда ни насовали.

— А, забыла... У вас телефон есть? Ну, стационарный? Чтобы домой позвонить? Я бы предупредила, что задерживаюсь.

— И что именно ты скажешь своим? — насторожился Андрей.

— Ну-у... Встретила знакомых, пригласили на даче на шикарной пожить... — медленно высказалась я. — Ну да... Так и скажу. Аня, сестра моя, ещё и обрадуется, что меня несколько дней не будет.

— Почему? — удивился Андрей. — Не дружите?

— Дружим. Дело в том, что она давно мечтала переклеить обои в моей комнате, а я не давала. Старых жалко. Они такие спокойные. В смысле — цвета спокойные... Так. В ванную я после перевязки пойду, а пока... Эти ваши ребята примерно когда приедут?

— Если прикинуть, то где-то через полчаса уже.

— Так, — теперь прикидывала я. — Если через полчаса... Перекись водорода есть в доме? До их приезда я начну чистить кожу на ногах. А как будут здесь, сделаю смесь и намажу. Ага, так и сделаю.

— Перекись есть, — сказал внимательно слушавший меня Андрей. Он почему-то на глазах становился каким-то... оживлённым. — Ты... уверена, что такое лечение поможет?

— Стала бы я всех вас пинать за этими ингредиентами, — проворчала я, — если б не верила. Где тут у вас посудомоечная машина?

— Почему ты думаешь, что у нас посудомойка?

— Ну, богатый же хозяин здесь.

— Ошибаешься! — уже засмеялся Андрей. — Сам мою.

Теперь, когда он расслабился, он выглядел темным добродушным медведем, и я подумала, что его жене, наверное, приятно прислоняться к нему, когда они вместе. А он её, наверное, крепко-крепко обнимает.

Только представила картинку, как Андрей отобрал у меня посуду и сказал, что вымоет после. А пока он открыл аптечку — ха, как у нас дома, аптечка висела на стене кухни. Нашёл перекись водорода и вату, а под его рукой я углядела начатый бинт и взяла и его. А ещё я позвонила домой (телефон оказался тоже на кухне) — Андрей стоял рядом и, хоть отвернулся, явно всё внимательно выслушал. Аня, как я и предполагала, обрадовалась моему звонку и сразу начала уговаривать меня оставаться у знакомых подольше. Чтоб жизнь ей малиной не казалась, я пригрозила приехать назавтра же. В общем, мы обе похихикали и распрощались.

Когда Андрей обернулся, он улыбался. Мы снова поднялись на второй этаж.

— Сергей, — запросто обратился к нему Андрей. — Света сказала, что до приезда ребят она начнёт работать с твоими ногами. Ты как? Свободен?

— Сейчас закончу, — не оборачиваясь от стола, ответил тот.

Андрей кивнул мне на мягкую даже на вид кушетку, куда я и присела. Теперь Сергея я видела в профиль. Он оделся. Июль хоть и жаркий, но вечерами становится довольно прохладно, особенно здесь, рядом с лесом, где много оврагов, а значит — влажности. Хотя как оделся? Натянул футболку. Ноги по-прежнему прикрыты простынёй. Сидел он у стола с компьютером и что-то быстро печатал. Длинные светлые волосы собрал, чтоб не мешали. Профиль мне его очень понравился. Скептичный такой. Уже и лицо не размякшее от безысходности, а собранное какое-то.

Он закончил печатать и развернул кресло ко мне. Андрей снова кивнул мне и вышел. Я собрала в охапку весь свой боезапас — ой, медицинский запас — и пошла к нему. Некоторое время он смотрел на меня, а я на его ноги.

— Так, давай к окну поближе, чтобы я видела.

Сергей чуть повернул кресло.

— Так?

— Ага.

Я снова, как в первый раз, подняла простыню и, стараясь не смотреть, запихала её ему на ноги. Он странно как-то хмыкнул. Очень тихо, но я услышала.

— Что?

— На мне трусы, если что...

Боюсь, я покраснела так, что чувствовала свои пылающие жаром щёки. Глаза опустила быстро, чтобы он не заметил, как я смутилась. Но привычная работа заставила забыть о смущении. Сергей сидел неподвижно, даже когда я пару раз нечаянно задела открытую язву и сама спохватывалась, взглядывая на него, не больно ли ему. Но его глаза, светло-зелёные, полуприкрытые веками, смотрели спокойно, и я продолжала чистить кожу. Теперь, когда я его разглядела, он представлялся мне похожим на... если очень близко, то на героя какой-то книжки. Понимаю, что звучит банально, но ничего другого в голову не приходило, а я очень люблю сопоставления. Только не просто герой, а скорее — какой-нибудь боевой, но раненый... Так... Начинаю придумывать. Что-что — а это обожаю. Не раненый. Отравленный вражеской стрелой. Или нет. Отравлен во время пирушки. Лучшим другом. Поэтому и удручён...

— Ты всегда такая молчаливая?

— А что — скучно?

— Ну, я подумал, что тебе неловко...

— Мне — нормально. Но если хочешь...

— Кем работаешь?

— Учитель. В школе.

— И как?

— В смысле — как? В отпуске сейчас.

— Не хочешь говорить о работе?

— Угу.

— А зачем ты пошла в лес?

— За грибами. Ой... Теперь пропадут...

— Не пропадут, — сказал тихонько вошедший Андрей и забрал со стола с компьютером небольшой поднос с тарелкой, — я их вымыл и положил в холодильник. Потом сообразим, что с ними делать.

В общем, Сергей меня развлекал болтовнёй, пока я работала с перекисью. Он рассказал, что поехавшие за лекарствами ребята — его давние друзья, которые часто приезжают, чтобы его поразвлечь, тем более что один из них — Мишка, его сосед по даче. Сразу сказал, что просит прощения за то, что они напугали меня. Он-то думал — пошутил, а они восприняли серьёзно.

— Хотя... — задумчиво сказал он, глядя на мои руки, — если честно, я благодарен им за их серьёзное восприятие. — И улыбнулся.

Хм. По-моему, он из дон жуанов. Улыбка-то у него завораживающая. Тонкое лицо сразу преобразилось, тяжёлые складки у рта куда-то исчезли. Рот хорош — большеват немного, но ему идёт. Ладно. Меня может сколько угодно обвораживать. На меня не действует. Я даже развеселилась и начала немного его подначивать. Но — немного. Во-первых, знала, что ему больно. И как бы он не решил, что издеваюсь. Во-вторых, собеседница из меня никакая. Льстить собеседнику не умею. Говорят — мужчинам в рот надо смотреть, когда болтаешь, а мне некогда. Но если делать какие-то выводы, что хорошо — мне с ним легко. Он не задаёт неловких вопросов, говорит обо всём легко. А тут ещё Андрей подбросил реплику насчёт библиотеки и Агаты Кристи... Мда. Общих тем нашлось — будь здоров.