Сердце у меня бухнуло так тяжело, что пальцы нечаянно вздрогнули в ладони Сергея. Он споткнулся на фразе, но договорил и распрощался с гостями, которые тут же поспешили из холла. А Сергей слегка дёрнул меня за руку, напоминая о себе.

— Что-то увидела?

— Альберт, — прошептала я, кивая в угол с диванами. — С мальчиками.

Давних соседей, Мишку и Бориса, Сергей пригласил на день рождения так, как пригласил бы просто зайти на вечерок — скоротать время. Мишкин отец приехать не мог, но со студентами передал подарок — коробку итальянских вин. Так что ребята наслаждались свободой передвижения в холле, вкусной едой со шведского стола и разговорами, в которые вмешивались порой бесцеремонно, но с такой юношеской непосредственностью, что им прощали, принимая во внимание возраст.

Теперь с ними сидел Альберт. И ребята его внимательно слушали, не то что серьёзные, а скорее — сонные. Не такие, как недавно я их видела, активные и радостные от наплыва народа.

Улыбка Сергея медленно опала. А его пальцы непроизвольно сжались, жёстко сжав мою ладонь.

Взгляд Бориса, слушающего Альберта, рассеянно блуждал по холлу, пока студент не вздрогнул, почти напоровшись на колючий взгляд хозяина дома. Борис быстро что-то сказал Альберту. Странно: едва кузен Сергея начал неспешно оборачиваться к нам — с кривой ухмылочкой пойманного за руку вора, как Мишка вдруг встряхнул головой, будто отгоняя сон, изумлённо уставился на Альберта, словно не ожидал его увидеть перед собой, — и буквально сбежал с дивана. Борис, чьё застывшее лицо тоже вдруг оживилось в тревоге, — за ним.

Исчезающая ухмылка Альберта превратилась в искажённую злобой гримасу, когда он оглянулся — а студентов и след простыл.

— Мне это не нравится, — так тихо сказал Сергей, что я еле расслышала его. — Мне это так не нравится, что хочется...

Он не договорил, чего именно ему хочется. Но полуприкрытые сердитые глаза мерцали надменной зеленью.

Белый волк, лежавший с другой стороны его кресла, мягкой волной с положения "лёжа" вдруг словно бы поплыл по воздуху к Альберту.

— Куда это он? — прошептал Сергей.

И тут, глядя, как Альберт встаёт с дивана, недоверчиво следя за плавным движением крадущегося к нему волка и пятясь от него, я поняла наконец: он видит волка, потому что обладает необычными способностями, как и я. Только я — травница-интуит. А он — мощный энерговампир с ужасающе сильной способностью подчинять себе слабейших... Но то, что я ещё поняла, заставило похолодеть от страха и изо всех сил стиснуть ладонь Сергея.

— Что? — обернулся он ко мне.

— Отзови волка... Отзови...

— Отозвать? Смеёшься? Как? Что значит — отзови?..

Сергей снова взглянул на зверя, целеустремлённо идущего на Альберта. И — медленная усмешка всё сообразившего и восхищённого мальчишки. Он что-то прошептал. Если бы я не смотрела на его губы, я бы не поняла... "Мой волк, иди ко мне..."

Зверь остановился, стукнул себя по бокам хвостом-поленом и вернулся к креслу, лёг, глянув разок на хозяина дома.

Нужная мне ночь дала защиту поместью. Правда, очень неожиданную. У Сергея появился страж — белый волк. Или лучше сказать — вернулся? Не знаю. Но, кажется, зверь реагирует на все подсознательные реакции хозяина на опасность. Так что Сергею теперь придётся учиться держать себя в руках... Впрочем, о чём я говорю — держать себя в руках. Внешне он хорошо с этой задачей справляется. Теперь надо, чтобы справлялся и с внутренним, с подсознательным...

В спину мягко толкнулось. Обернувшись, еле разглядела довольно далеко от нас, в оживлённой толпе гостей, Андрея, который стоял вместе с Аней под руку и смотрел в нашу сторону. Вот он вынул мобильный. Но мобильный Сергея зазвенел ещё раньше. И прежде он взглянул на телефон, я уже сообразила посмотреть на входную дверь. Там стоял Вадим с Алёной. Вадим, глядя на нас, прижимал трубку к уху.

— Да, подойди, — сказал Сергей. — Не то что помощь нужна, просто не хочу больше видеть этого... на своём дне рождения. — Он положил телефон на колени и велел: — Давай-ка, Оля, выйдем на крыльцо. Что-то мне душно стало здесь.

Окна холла распахнуты, и в зале гулял приятный сквознячок, но Сергея я поняла.

Перебрасываясь кое с кем смешливыми, а то насмешливыми репликами, Сергей прорезал толпу гостей. Улыбаясь всем, с кем он заговаривал, и здороваясь с теми, с кем ещё не была, оказывается, знакома, то есть кому не была (ойкнула в душе — страшно-то как: такие люди вокруг!) представлена, я присматривалась к белому волку, который не отставая шёл вровень с неспешно едущим креслом своего хозяина. И вспоминала... Как впервые увидела его прячущимся в высокой траве, возле приметного дуба, обессиленного, окровавленного, попавшего в капкан; как тянул он этот капкан, пытаясь влезть по лестнице на второй этаж дома, когда Сергею стало совсем плохо... И теперь душа пела, оттого что Сергей видит его!

И впрямь странный день... Одни воспоминания... Ведь прошло всего две недели со времени моего появления здесь. Что же потянуло меня в тот памятный день в лес именно вечером, если я обычно бегала в Берендеев Бор за травами по утрам? Не зов ли белого волка, встревоженного из-за своего хозяина, который вот-вот превратится в калеку? Почему с губ Сергея, недовольного решением мальчишек-студентов, всё-таки сорвалось: "Привезите мне лесную колдунью?" Может, ответы на странные загадки надо искать в очень далёком прошлом? В прошлом и моём, и Сергея?

Входную дверь открыл нам Андрей, а вслед за нами вышла Аня. Мы встали чуть в стороне, наблюдая за уезжающими гостями, которые обрадовались, что мы "вышли их провожать". Так что и с ними успели переброситься репликами... На этот раз волк лёг у ног Сергея, бдительно поглядывая вокруг.

Вовремя встали. Почти следом за нами входная дверь распахнулась так резко, что грохнула бы о стену, не придержи её вовремя Андрей. И уже секунды спустя выяснилось, что потенциально скандальную пару выпроваживал Вадим, за которым спокойно, будто ничего особенного не происходило, шла Алёна. Она немедленно присоединилась к нам, и Андрей быстро познакомил Аню с нею.

— Но я не хочу так рано уезжать! — нежно и недовольно говорила выходящая за Альбертом Лина. Не выходящая — выпархивающая. Где только она научилась так ходить?

Альберт почти пробежал мимо нас, таща её за руку. Но, краем глаза заметив, остановился. В первую очередь глянул на волка, поблёскивающего на него насторожёнными зелёными глазами. Потом перевёл взгляд на Сергея, пренебрежительно и в упор не видя остальной нашей компании... Замерев, я следила, как быстро и неумолимо лезут из пола, стилизованного под мраморную крошку, колючие жилистые стебли чертополоха, образующие преграду между Альбертом и Сергеем. И — нами.

— Так — значит?

— А с тобой по-другому можно?

— Ах ты...

— Алик! — жёстко воззвал к нему Сергей. — Закрой рот, пока не договорился до непоправимого. Давай так. Усмири свои амбиции. Я тебе и так слишком много дал. Стартовый капитал у тебя есть. Почему бы самому не начать что-нибудь продуктивное?

Кажется, старания Сергея свести разногласия к разрешению по-доброму привели лишь к ярости Альберта. Его уже откровенно несло. И остановиться он не мог. Он снова на всякий случай глянул на волка и прошипел, тряся своей когда-то замечательной причёской, сейчас превратившейся в жирные, влажные от пота лохмы:

— Мне плевать, что ты там думаешь, достаточно ли ты мне дал! — он выделил слово "достаточно". — Мне на всё это плевать с высокой башни! Главное всё равно в другом... — Он понизил голос, чтобы не услышали все, кто стоял чуть дальше от них двоих, и в самом деле буквально выплюнул: — Встанешь на ноги — или нет, ты же всё равно не откажешься лихачить! Ты же у нас балованный на этом... А ведь песочек подсыпанный может валяться где угодно! На каком угодно повороте!

Вадим было рванулся к нему — расслышал! Сергей мгновенно перехватил его за кисть. Несмотря на беду с ногами, силища у него оставалась... Хотя Вадим, тоже не слабак, по инерции чуть было его кресло не протащил за собой вперёд.

— Не надо, — высокомерно сказал хозяин дома. — Пусть идут.

— Но Сергей, он же... — попытался вмешаться уже Андрей.

— Не надо, — повторил Сергей, так поднимая упрямый подбородок, что шибануло от него ледяным холодом.

Ребята не обиделись. Только внимательно смотрели вслед красивой паре, выискивающей свою машину. Под причитания красавицы Лины. Мне даже стало жаль её. Ей так хотелось насладиться пребыванием — в её представлении — в высшем обществе.

Красная машина — "феррари", успела прочитать я, — хищно вынырнула из ряда других машин и пошла вилять между ними, выбираясь на дорогу. Хищно — это потому, наверное, что я уже с предубеждением смотрела на неё... Сергей обнял меня за пояс. Аня удивлённо посматривала на нас — придётся ей кое-что рассказать, чтобы она знала подоплёку происходящего. Мужчины стояли по обе стороны кресла Сергея и мрачновато наблюдали за "феррари", осторожно выезжающим из припаркованных у газона машин.

Рука Сергея на моём поясе еле заметно дрогнула.

— Фас! — тихо, но с каким-то наслаждением сказал он.

Ребята удивлённо оглянулись на него, а я положила свободную руку на его плечо, и Сергей боком прислонился ко мне.

Машина набирала скорость, когда на дорогу из кустов на повороте выскочил белый волк. Как будто в лобовую атаку. Полное впечатление!

— Нет! — вырвалось у Андрея, качнувшегося вперёд — вместе со мной.

— Не бойся, — успел проговорить хозяин дома.

"Феррари" вильнул в сторону — от неожиданности: машина-то большая, что ей до небольшого в сравнении зверя? Повезло. Несмотря на приглушённый вскрик из машины, всё обошлось. Скорость ещё только нарастала — так что Альберт успел затормозить. Да и жёсткие кустарники помогли, в которые "феррари" сунулся носом.

— Ко мне, — велел Сергей.

Белый волк спокойно потрусил посреди дороги — напрямую к нам. И, только когда он снова лёг у ног хозяина, я разжала мокрые от пота пальцы, которыми вцепилась в тенниску Сергея на плече... И лишь маленькое злорадство: кустарники-то шиповниковые — что там у него с краской на капоте?

Машина дала задний ход, попятившись немного к дому, снова въехала на дорогу и скрылась за поворотом.

— Так, значит, это Альберт? — медленно спросил Андрей, скорее всего самого себя, будто утверждаясь в своих догадках. — Изобретательно. И ты, правда, так это дело и оставишь? Вот так, безо всяких последствий?

— Почему же — без последствий? Судя по всему, сюда он больше не осмелится сунуться, — спокойно ответил Сергей. — Что уже радует. Одно последствие есть. О чём большем мечтать? Пошли к гостям. Мы и так уже непозволительно долго здесь прохлаждаемся. А заодно выпьем шампанского за окончание хотя бы одного дельца, которое сулит нам долгий покой от моего психованного братца.

Нисколько не смущаясь своей мокрой от пота ладони, за которую Сергей спокойно продолжал держаться, я снова шла рядом с ним, улыбаясь гостям, которые не заметили странного инцидента перед домом, а если бы заметили, не поняли бы его значения.

Все загадки разгаданы. Оставалась одна. Андрей. Почему он с самого начала видел волка? Я предполагала ответ: скорее всего, потому, что Андрей всегда был Сергею почти настоящим братом. Они росли вместе, помогали друг другу, будучи взрослыми. Возможно, есть какая-то сила и в белом волке — и он смог показаться крёстному брату своего хозяина. Но это так... Мои предположения.

Главная загадка навсегда останется загадкой. Мой сон, который теперь видел и Сергей. Неужели когда-то в прошлом Сергея мы были вместе? И у него был настоящий, живой волк, который теперь призраком сопровождает бывшего хозяина и в его теперешней жизни? Впрочем, говорить о бывшем хозяине нет смысла. Зверь явно воспринимает Сергея как настоящего хозяина. Недаром мгновенно выполняет все его затаённые желания...

— Я устал, — тихо сказал Сергей.

Я не успела ничего сказать, как он чуть склонился и разыскал глазами Марину.

Та сразу почувствовала его взгляд и подошла вместе с Григорием Алексеевичем к сыну. Ей тоже хватило одного взгляда на него, чтобы почти приказать:

— Немедленно возвращайся к себе. Гостей мы берём на себя. Вечер закончим сами. Иди отдыхай. Выглядишь, мягко говоря...

— Чучелом, набитым слежавшейся ватой, — усмехнулся Сергей. — Спасибо, мама. Только ты, как никто другой, можешь меня приободрить.

— Ничего, выдержишь. Я воспитала отнюдь не неженку. С днём рождения, сын.

Она поцеловала его и обернулась ко мне.

— Ну, Оля, как себя чувствуешь в качестве невесты? (Я засияла, не выдержав!) Всё ясно! — засмеялась Марина и расцеловала меня в щёки. — Я рада, что у моего сына появилась такая интересная подруга, с которой не соскучишься! Проводишь его?

— И проводит, и останется, — пробормотал Сергей, сердито поглядывая на мать. — Ты мне любимую не провоцируй на странные разговоры: типа, проводишь — и возвращайся. Ей сейчас некогда: меня надо накормить, отварами напоить, повязки сменить... Что там ещё на -ить? — Он смолк, когда я скользнула ладонями по его плечам, ласково погладила по затылку и в самое ухо шепнула: "И в постель уложить..."

Марина и Григорий Алексеевич засмеялись блаженному выражению на лице Сергея и отпустили нас с миром. Мы, почти незамеченными, поднялись к себе (к себе!), на второй этаж. Здесь нас уже дожидались Андрей и Вадим. Они быстро переместили Сергея на кровать и удалились, предварительно осмотревшись и убедившись, что мы в их помощи больше не нуждаемся. Но велели звонить, если что.

Перевязкой пришлось заняться сразу: Сергей то и дело падал в сторону, и в самом деле уставший. Посмеиваясь: в вечернем платье проделывать вонючую операцию — самый кайф! — я стремительно носилась из ванной комнаты в спальню. А когда закончила, обнаружила, что Сергей уже не задрёмывает, а с удивлением смотрит на играющих друг с другом белого волка и Стаха.

— Разве такое возможно?

— Судя по всему, они давние друзья, — отозвалась я и присела рядом с ним. Сергей немедленно привалился ко мне, и я обняла его. Тоже устала — и от наплыва гостей, и с непривычки общаться с необычным для меня людом. Волк, прекратив погоню за удирающим от него котом, обернулся ко мне, оскалившись — мне показалось, с доброй усмешкой. Удивлённо подняв брови, я посмотрела на Сергея — спросить, знает ли он, почему его зверь так смотрит на меня.

Зверь смотрел не на меня — на заснувшего Сергея.

Я осторожно перевалила на подушки тяжёлое тело будущего мужа, даже во сне не отпускающего меня — рука на поясе. И легла с ним, натянув одеяло на обоих. Спи, мой маленький. Пусть тебе приснится сон, в котором мы снова будем бегать втроём, легко перемахивая с одного овражного уступа на другой... Пусть тебе каждую ночь будут сниться эти полётно-беговые сны — до того прекрасного мгновения, когда ты и в самом деле встанешь на свои здоровые ноги.

Эпилог.

Середина декабря.

— Представляешь, он до сих пор меня на руках носит! — негромко сказала Аня и подняла брови, намекая на второй этаж, где мужчины сидели за компьютером.