Отведя взгляд в сторону, Гровилэн поморщился. На его столе лежало очередное послание от одного из агентов при дворе лорда, давно и прочно прописавшихся во фракции Крестоносцев. Они упорно называли самого Гровилэна и его товарищей "трусами и ничтожествами", демонстрируя то, что сами искренне считали "мужеством", а Гровилэн почитал "ограниченностью ума, невосполнимой никаким усердием". Впрочем, их противники, "Старейшины", с их планом "инфильтрация, а потом — завоевание", от них недалеко ушли. Каждому, кому хватает пламени в крови, чтобы хотя бы на примитивном уровне осознавать мироздание, на взгляд Гровилэна, должен был понимать, что все эти люди, эльфы, даже орки и демонопротивное Единение — это не "враги" и даже не "препятствие". Это — инструменты, идеальным образом подходящие для исследования и эксплуатации нового мира. Разумеется, сейчас, из-за отсутствия у тамошних жителей надлежащего порядка и правильного управления (а, если уж признаваться честно — то и из-за ошибок Крестоносцев, уже попытавшихся захватить мир лихим наскоком) использовать эти инструменты было несколько... затруднительно. Но как раз эта ситуация вполне поддается исправлению. Разумеется, если не спешить, и действовать спокойно и умело. Только лишь бы всякие недоумки под руку не толкали. И для этого идеальной будет маленькая победоносная война. Победоносная — для людей, разумеется. Или эльфов. Или еще кого-нибудь. Главное — чтобы не для Крестоносцев.
* * *
Высокие золотые шпили опирались на белоснежные стены, вознося солярные символы в пронзительно-голубое небо. И что из того, что по всем пророчествам сегодня именно в этом месте должен быть дождь? Разве можно допустить, чтобы в день священного празднования в честь Владыки Света на землю падала тень? Вот поэтому-то небеса были пронзительно голубыми, а Солнце — удивительно ярким даже для этого времени года. Конечно, если дождя нет там, где он должен быть — значит, дождь идет где-то там, где его быть не должно. Но разве до этого есть дело могущественным иерархам Церкви Света?
Три высших иерарха вышли на балкон над центральным порталом Храма Империи в Восточной марке. Золота, сияющего на торжественной белизне их одежд, вполне могло бы хватить на то, чтобы какая-нибудь немаленькая деревушка во Фронтире жила бы, ни в чем себе не отказывая несколько лет. Сегодня был один из немногих дней в году, когда не только служителям церкви и имперским аристократам, но и обычным прихожанам оказывалась честь лицезреть Предстоящих пред священным алтарем Света.
Но пока на площади разыгрывалось представление для простонародья, в глубине величественного здания храма, несмотря на праздник, продолжали работать люди, которые на самом деле управляли церковью, а не пыжились с надутым видом в торжественных одеяниях.
В одной из скромных келий друг напротив друга сидели два человека в серых одеяниях. Светлые тона этих самых одеяний, вместе с отсутствием золотых украшений, говорили об относительно высоком, но отнюдь не высшем ранге. Правда, те, кто на самом деле знали, какова реальная ситуация, предпочли бы перебежать дорогу любому из формально более высоких иерархов, но не этим двоим. Основной задачей могущественных и важных верховных иерархов, и даже самого епископа Марки было снимать с плеч второго и третьего заместителей епископа невыносимо тяжелый груз представительских обязанностей. В случае же острой надобности, например, когда епископ начинал совать не в меру длинный нос в дела, которые его совершенно не касаются, безопасники отлично знали, как справится с несвоевременными приступами активности... или же с теми, с кем таковые приступы случаются.
— Итак... — хмуро улыбнулся Марк, второй заместитель епископа по вопросам безопасности, — Западная Марка решила присоединиться к походу против эльфов?
— Да, — отозвался его товарищ. — Герцог Запада присоединился. Совет Благородных владетелей марки продавил-таки решение о присоединении к походу.
— Вот как... — задумчиво протянул Марк. — Я примерно понимаю, что движет нашими радикалами, хотя понять безумца — занятие не из легких. Я понимаю, что движет нашим герцогом Фейдом и его баронами, а также союзом неумирающих: под соусом "распространения веры", они хотят захапать под свою руку часть Фронтира и усилиться. Да и вражда "Светоносных" с "Древом Жизни" — не секрет для любого, умеющего видеть...
— ...а кто не умеет — тому рассказали, — влез с немудреной шуткой Иоганн, третий заместитель епископа Восточной марки, теоретически ведающей "торговлей и перевозками", а на практике — курирующий службу внешней разведки.
Оба безопасника посмеялись, а потом — вернулись к делам.
— ...но я решительно не понимаю: в чем тут интерес Давителя? — закончил прерванную было фразу Марк.
— Все очень просто, — отозвался Иоганн. — Герцог Запада — не более чем кукла в руках могущественных владетелей этой Марки. А Западная Марка не в ладах с Севером. Герцог же Севера никогда не поддерживал радикалов. Более того, он всегда был за поддержание и сохранение союза с Вечным лесом: большая часть внешней границы Марки приходится именно на эльфийские владения. Так что, с одной стороны, любое усиление радикалов — ослабляет Вольдемара, который с ними на ножах, а с другой...
— ...ответный удар эльфов придется по нам, и по Северу. На нас Западу плевать, а удар по Северу ослабит Вольдемара, и ограничит его влияние в Столице.
— Именно так, — подтвердил выводы коллеги Иоганн. — Разве что на нас Западу тоже не так уж "плевать", как тебе бы, наверное, хотелось.
— Вот как... — Марк повел подбородком влево-вверх. — Значит, они не против и часть нашего влияния в Столице перетянуть на себя...
— Совсем не против.
— Ладно, — кивнул ответственный за безопасность Марки. — Учтем. Сделать мы пока ничего не можем... Разве что напомнить епископу, что не так давно несколько доменов во Фронтире поменяли хозяев... а эльфы, если на них как следует надавить, могут и к Хранителям переметнуться...
— Проклятые Темные... — отозвался Иоганн, верующий не только истово, но и искренне. Впрочем, это не мешало ему при случае заключать временные союзы даже с теми, кто, по его сведениям, работал на демонов. — Ну, ладно. Пожалуй... если подать эту информацию правильно, да еще и преувеличить угрозу... Думаю, можно часть сил домена перенаправить на юго-восток, во Фронтир. А там, глядишь, ветер переменится, и можно будет придавить радикалов, а то и выдать их жаждущим мести эльфам, и восстановить союз. Понятно. А у тебя что?
— По Марке распространяется учение Силы Света, — отозвался контрразведчик.
— Учение Силы Света... — задумчиво повторил Иоганн. — Помнится, ты что-то говорил об этом в прошлый раз. Но не затруднись рассказать еще раз.
— Говорил, — отозвался Марк. — Учение говорит, что магия Света — это благословение Владыки Света. И что любой верующий во Владыку, усердно упражняясь и собирая знания — может овладеть этим Даром.
Прелаты, точно знающие, сколько сил и времени надо затратить среднему крестьянину, чтобы овладеть Светом хотя бы на минимальном уровне, и какой маг при этом получится, переглянулись, и усмехнулись.
— И, тем не менее, — продолжил свой рассказ Марк, — идея, несмотря на всю ее бредовость — распространяется, подобно пожару. Молодые адепты прямо-таки бредят Учением. И есть у меня подозрение, хотя и не подкрепленное никакими доказательствами, что корни этого учения уходят куда-то на юг...
— Саркел, — сразу понял коллегу Иоганн. — Проклятый Темный Храм... — мысль о магах Света среди Хранителей Древних, темной ветви человеческого рода, отвернувшейся от истинной веры, отнюдь не казалась иерархам церкви кощунственной. В отличие от простонародья, для которого существовала официальная версия, сами иерархи неплохо разбирались в истинном положении дел. — Хорошо. Я поручу своим ребятам на юге проверить твои подозрения...
* * *
В темноте подземелий скользил разведчик. Вообще-то, эти коридоры были настолько знакомы темному эльфу, что он мог бы перемещаться здесь даже с закрытыми глазами... Но это было бы глупостью даже во времена, когда эти залы и переходы еще не были оставлены его Домом по приказу темной матери Ллос под угрозой отправки Вестницы.
Сейчас же дроу осторожно скользил, моля Темную мать, чтобы верный плащ из паучьего шелка не пропустил вовне даже крохотной доли тепла его тела, которая в этой тьме для умелых и квалифицированных наблюдателей станет ярчайшей вспышкой, что навлечет на одинокого темного эльфа неизбежную гибель.
Нет, конечно, можно и по-другому... Например, как недавно прогрохотавший мимо дозор гномов, видимо, решивших-таки забрать оставленный ненавистными темными домен — себе. Можно грохотать доспехами на все Подземье, светить во все стороны рунными светильниками... Правда, не сказать, чтобы это было менее опасно, чем красться по темноте Подземья в одиночестве. Больших сил в дозор все равно не отправят, а маленькому отряду, да еще столь громко извещающему о своем присутствии... В общем, Р'лиес совершенно не удивился, когда с той стороны, куда угрохотали гномы, раздались отчаянные вопли, грохот металла, и яростное шипение. Все правильно. Так самоуверенно громыхать железом вблизи гнезда джумара, значит не желать себе добра. С этой тварью можно справиться, разве что натравив на нее мага-призывателя, да посильнее. Потому как прямой урон магией Червя только усиливает. А уж штурмовать его логово пехотой... Джумара регенерирует на уровне гидры, плюется опаснейшим ядом, да еще и проклинает все вокруг себя. А если крохотное сознание джумара ощутит опасность — Червь нырнет прямо в камень — и только его и видели. Но последнее умение джумаре сегодня вряд ли пригодится. Скорее — гномий Стратег отметит на карте место, где вспыхнула и сгорела исчерченная рунами фигурка, символически связанная с командиром отряда. И правители, пришедшие заявить свое право на то, что было оставлено темными эльфами — будут знать очередное место, где появляться — смертельно опасно. Затратный метод, но, увы, действенный.
Потому-то и ценятся среди почитателей Ллос ловушки, которые не разряжаются на первого прошедшего, но способны лежать в глубинах камня годами, игнорируя низших, посмевших воспользоваться коридорами, в которых хоть однажды простерлась Тьма Темных Владык.... До тех пор, пока не исполнится какое-то условие, заданное создателем ловушки. Скажем — звезды в небе сойдутся по приколу в какой-то неприличные рисунок... И вот тогда — бабахнет, да так, что мало может и не показаться.
Разведчик осторожно заскользил вперед. За время своего недолгого владычества в домене темные эльфы успели только выяснить периоды миграции и ареалы обитания самых опасных тварей... ну, и расставить в коридорах ловушки — как без этого? Так что гномам, желающим занять покинутый дом Темных — придется ой, как не сладко. Однако, в результате, увы, сомневаться не приходится. Подданные Подгорного престола славятся упертостью. А плодятся они, как и положено низшим, довольно-таки быстро... Хотя и медленнее, чем эти нечестивые порождения Света — Эдайн.
Постепенно приближались стены их старого дома. Разумеется, гномы уже заняли их... вот только тралить ловушки и нести потери они будут еще долго... А вот за тем, чтобы выяснить: сколько именно, сюда и был послан разведчик. Ну и напакостить по возможности, чтобы затянуть этот срок. Хотя, конечно, с тем, что наплели маги Дома за время его недолгого владычества — труды одинокого разведчика не сравнятся. Но то одного. А теперь, когда ситуация прояснилась, и противник определен — сюда двинутся десятки и сотни диверсантов. Война в Подземье не прекращается никогда!
* * *
Лешек поднял голову, отвлекаясь от сбора ночесветки. Вблизи Курганья полностью сосредоточиться на работе — значило не желать себе долгой жизни. Сила Света, переполнявшая ту, что спала вечным сном в центральной гробнице, изменяла все живое. Исполненные Света существа стремились уничтожить все, чего коснулась скверна... Лошади, ставшие единорогами, птицы, роняющие вниз светящиеся от переполняющей их Силы серебряные перья, светлые Стражи, в недавнем прошлом бывшие собаками, а то и волками, священные вепри... После открытия домена они начали появляться из Курганья, и атаковать всех, попавшихся на пути. Ведь кто из нас без греха?
Зато у Курганья росли совершенно уникальные травы. И даже обычная полынь, переполненная Светом, превратилась в ночесветку — редкий ингредиент, ценимый алхимиками. Да и принявшие Свет звери, да простит нас Владыка, давали компоненты, за которые дорого платили артефакторы. Правда, в отличие от трав, с которых боярин брал десятину, твари доставались владельцу домена почти целиком: у крестьян не было сил справиться в жаждущими очистить грех, так что Тварей Света истребляли дружинники боярина.
Правда, наговаривать на боярина — грех. Добрый у нас боярин. На барщину почти не гоняет, а если уж требуются какие работы — то собирает на них с уважением, по твердому ряду, и с тех, кто на него работает — оброка не собирает. Да и с прочих оброк выбивает хоть и тяжелый, но вполне посильный. Да и то сказать: боярину нужно и дружину содержать, и город строить, и перед другими боярами на этих, как их... "диплодических" встречах выглядеть надо не хуже других...
Старик Панас говорил, что встречи эти так называются оттого, что там на стол ставят золотое блюдо, на котором лежат два таких же золотых плода. И кто свой плод съест первым — тот и получит это, как его, "прехимущество". Правда, что такое это самое "прехимущество" и как его получают — дед Панас и сам не знает. Но вот про то, как проходят диплодические встречи — он знает точно. Ему еще один из рыцарей прошлого барина, Арениуса, рассказывал, еще до пылающей Ночи.
Так что барин у нас — вполне себе ничего. Хучь и нелюдь, хучь и поклоняется какому-то непонятному "Изменяющему пути", а не великому Владыке Света, коему все люди молиться должны... Ну, так на то он и нелюдь, чтобы своим нелюдским богам молиться. А вот что он людев ни на алтари свои черные не таскает, подобно злобным демонам, ни в работварории, как проклятущие чернокнижники, ни кладбища не тревожит... Вот те, кто под рукой этих, живет... как их... "нихремастеров"... ну, которые мертвых тревожат — те даже похоронить усопших родичей не могут: особое разрешение барина нужно. Уж об этом-то Лешек, происходящий из семьи, в свое время бежавшей от черных мастеров смерти знает точно. А наш боярин — добрый... Наверное... Даже госпожа Аминта, что служит Владыке Света так сказала. Говорит: "хоть и еретик, и проповедей его слушать не нужно, но дела творит добрые, и бунтовать против него не след".
Лешек вздохнул, утер пот с лица, и переполз к следующему кустику ночесветки. Вал, нашпигованный охранными талисманами, был построен для того, чтобы защитить от прорыва изнутри, а не охранять от подходящих извне. Однако, за века существования Курганья талисманы ослабли и разрядились. Вот и случались... всякое.
Услышав шорох, не свойственный обычному голосу ветра над степью, Лешек скатился в давно примеченную ямку, накрылся специальным плащом, которые барин раздавал охочим людям для сбора трав в Курганье, и стал напряженно вслушиваться. Тихое шипение стекающих с перьев молний заставило Лешека замереть. Мимо проходил громоносец: страшная птица, получившаяся из дрофы, приземлившейся подкормиться яркой зеленой травой, что росла в Курагнье, отчетливо выделяясь на фоне выжженной солнцем степи.
