Игра Владыки (общий файл)

— Он не умеет долго злиться. Закопается в любимый мир и забудет обо всем. Даже разницы не заметит, если его Домен подключат к общей защитной сети. Надо было раньше так сделать, а не ждать, пока он разродится и поймет, что его действительно надо защищать.

Мион развел руками, соглашаясь с правотой напарника.

— Нам остается лишь ждать.

— Ага, дождемся... — Нимус скривился. — Какого-нибудь "гениального" решения, после которого его будет проще самим грохнуть, чтобы не так обидно было.

Немион укоризненно посмотрел на скептическую физиономию напарника и тихо произнес без малейшей веры в собственные слова:

— Я надеюсь, Хартахен не настолько безнадежен.

— Ну надейся, чё. — Нимус фыркнул и снова с откровенным наслаждением осторожно почесал когтями медленно затягивающуюся рану, сводящую с ума непрекращающимся зудом и чесоткой регенерации. — А я пойду, проверю, как там наши соседи... поживают.

Взблеснул портал, рослый воин исчез. Немион устало вздохнул, потер переносицу и едва слышно проворчал:

— Хартахен... пожалуйста, не делай глупостей.

Глава 1: Точка отсчета

Талисман покачивался на цепочке, вращаясь и поблескивая светом, отраженным гранями круглого изумруда. Тот же самоцвет, из которого состоит Ядро моего Домена. Мой камень. Золотисто-зеленый изумруд. Такой же, как и кристаллический кряж, вздымающийся к багряным пылающим дневным небесам моего мира за прозрачным алмазом окна. Колоссальные изумрудные кристаллы были темными в свете небесного пламени, багряно-бурыми, неприглядными. Они полыхнут цветом при восходе луны, когда на мир опустится световая ночь. Тогда и только тогда они расцветут зеленью и яркими бликами, раскроют свою красоту, но пока... пока темнел синью лесной ковер, расцвеченный природной люминесценцией деревьев и огромных цветов, пока темнел мутной массой кристаллический кряж, изредка вспыхивая истинным цветом под блеском солнечных фениксов, а в мире царила дневная тьма.

Я отвернулся от окна. Знаю же, что позорно тяну время, пряча страх за любованием собственным миром. Я всегда предпочитал сам решать свои проблемы и не напрягать ими друзей. Но сейчас мне как никогда нужна их помощь. Хотя бы совет!

Болезненно-остро вспомнились слова Нимуса, некогда сказанные по ходу разговора: "Всегда есть кто-то сильнее, опытнее, более умелый или знающий. Рано или поздно все проигрывают. Но! Проигрывать надо уметь! Так, чтобы даже проиграв ты побеждал". Тогда я не понял его слова, но понял сегодня, когда смотрел в глаза антаи и видел в них осознание его, но не моего поражения. Потому что он, выиграв, не победил. Не получил свой законный приз. Я обернул его победу поражением? Да! Но как обернуть мое поражение победой? Этого я не знал.

Тряхнув головой, избавляясь от легкого гипнотического воздействия Талисмана, я вызвал в памяти лицо друга и послал ему Зов. Мне столько раз предлагали помощь и поддержку... Наверно, пора этими предложениями воспользоваться, раз я зашел в тупик и начал новую партию, о правилах которой знаю ужасающе мало.

Связь появилась практически мгновенно, словно вызова ждали:

— А, Хартахен! — раздался в голове наполненный текучей леностью мелодичный голос.

Изображение проявилось с небольшим запозданием, словно визуальный сигнал медленнее и неохотнее пропускала защита их дома, не спеша делиться с кем-то чужим тайнами и секретами создателей. А я, как и раньше, пристально всматривался в то, что мне позволили увидеть.

Увидел я немногое. Наборный пол, собранный из шестигранных, плотно подогнанных друг к другу тонких самоцветных призм, играющих в свете невидимых мне светильников искрами и блеском ограненного алмаза. Роскошное мягкое кресло с темно-синей бархатистой тканевой обивкой, покоящееся на самоцветной роскоши резными ажурными деревянными ножками. Дерево странное, мерцающее и переливающееся словно перламутр, темное как ночь, почти черное с синим переливом. И как фокус картинки, квинтэссенция видимой мне роскоши — вальяжно развалившийся в этом кресле мужчина. Худощавый и невысокий, гибкий как эльфийский стрелок и столь же обманчиво-хрупкий. Длинные волнистые волосы черным шелком спадали на плечи, обрамляя утонченное аристократичное лицо и лишь оттеняли своей тьмой бледную сероватую с явственным сиреневым отливом кожу урожденного обитателя Тхероса. В правой руке покачивался узкий фужер, небрежно придерживаемый пальцами за ножку, искрился переливающийся алмазным блеском мерцающий напиток за тончайшим стеклом. Левая рука покоилась на голове мощного и... странного зверя, покрытого броней и черными шипами. Тонкие пальцы демона лениво перебирали пушистую белую шерстку, опушкой обрамляющую темно-синие броневые пластины животного, ластящегося под рукой хозяина. Пять мерцающих глаз зверя блаженно прикрыты, но шестой — приоткрыт и, казалось, следит за мной. Как за жертвой. Доступной, легко достижимой, и если любимый хозяин пожелает...

Я вздрогнул, а неизвестный мне зверь заурчал, боднул массивной головой ласкающую его руку. Мужчина улыбнулся, погладил питомца, почесал за острым ухом, огладил широкий лоб и поднял на меня тяжелый взгляд фиолетовых глаз.

— Наконец-то ты догадался вспомнить о друзьях. — короткий жест, странное существо удалилось, недовольно подергивая покрытым острыми шипами хвостом.

От демонстративно-доброжелательного тона у меня засосало под ложечкой. Возникло стойкое ощущение, что я что-то сделал не так. Или что-то вообще не сделал, а должен был.

Например, я с ними не связался... как только на меня напал более сильный сосед.

— Продул, да? — буднично поинтересовался он.

— Да. — покорно согласился я, смиряясь с его осведомленностью.

— Мы бросим Чи"Инару вызов и оспорим Домен, пока он к нему не начал привязки делать. — произнес друг, садясь ровнее, но все так же перекатывая на ладони чашу фужера.

От понимания сказанного неприятно дернуло в душе. Мое поражение было для них очевидным, и они планировали с самого начала... бросить вызов победителю на полученный приз.

А что еще они могли сделать, если я сам их не позвал?

— Прости, это было необдуманно.

Немион улыбнулся, покачивая фужер за ножку.

— О возможности нападения мы тебя предупреждали, когда ты только закончил отладку небесной механики. Я несколько раз напоминал: следи за соседями! И при любом их подозрительном шевелении, немедленно, слышишь, НЕМЕДЛЕННО нам сообщай! — ярость полыхнула пламенем в фиолетовых глазах. — Почему о нападении на тебя мы должны узнавать из слухов, когда вмешиваться уже поздно?!!

Усталое: "Творцы!" прозвучало как диагноз.

— Вы... Но...

Я впервые не мог внятно сформулировать мысли.

— А что мы? — фужер взлетел в немом салюте. — Мы так долго ждали, когда же ты наконец-то вспомнишь про нас и пригласишь на ваш с Чи"Инаром милый междусобойчик, раз уж о его начале мы узнали с запозданием. — улыбка резко пропала. — Почему ты нас не позвал?

Я мог бы попытаться оправдаться, но...

— Правила запрещают обращаться за помощью.

— Почему не позвал сразу, как только была пробита брешь в защите? — уточнил он, опуская руку с фужером. — Почему не позвал, когда тебе был брошен вызов этой белой... — непереводимая образная идиома хаоситов четко дала понять: Чиинара Немион знает лично.

Я промолчал. До этой здравой мысли я дошел, уже стоя на грани поражения. И даже тогда решил не тревожить друзей со своими проблемами. Это же мой Домен! Мой мир! Они — не обязаны...

Немион всё понял по моему лицу. Он вздохнул. Тяжело, с долей печали, грусти и унылой тоски, отчетливо плеснувшей по связи, укоризненно покачал головой и продолжил:

— В обычном случае — да, запрещают. Но есть одно исключение из этого правила: у тех, кто вступает в Игру впервые, есть право обратиться за помощью к опытному Игроку.

— Помощь? — я растерялся. — В Кодексе указано: обращаться за советом.

Немион не выдержал, прикрыл глаза и раздраженно рыкнул.

— Это несущественно! Совет Игроку и участие в Игре через самого Игрока — грань очень тонкая и скользкая, а мы прекрасно умеем на ней балансировать! — видя мое непонимание, друг пояснил: — Командиру нашего Легиона без разницы, как он получит приказ: от кого-то из нас лично или его озвучишь ты! — голос вновь стал мягким. — Запомни, советовать можно по-разному! Главное, правильно сформулировать этот "совет"!

Под конец голос Немиона вновь сорвался на рычание. Но он взял себя в руки, отхлебнул искристый напиток и продолжил:

— Ладно. Сделано что сделано.

Сама собой возникла яркая четкая мысль: они меня сами убьют, когда узнают. Своими руками.

— Немион, я...

От моего тона демон подобрался и резко посерьезнел.

— Что ты натворил?

— Я... — по телу прошла непроизвольная дрожь, — я инициировал ан"агарумм.

Фужер треснул в судорожно сжавшихся пальцах и тут же полетел на пол, разлетаясь мелкими осколками.

— Ты ЧТО? — вкрадчиво переспросил Немион.

— Я инициировал право ан"агарумм. — покорно повторил я.

Владыка Хаоса резко встал.

— Скоро будем. Жди.

Связь была прервана насильно, и меня вышвырнуло в реальность.

"Скоро" в понимании Немиона оказалось всего парой ксат. За это время я едва сумел успокоиться и подготовиться морально к явлению троих Владык, которых даже в мыслях называл друзьями, вновь успев поломать голову о причине, по которой могущественная Триада с самого первого дня нашего знакомства, когда я еще был смертным человеком, взяла надо мной негласную опеку.

Почему они это сделали? Они намного старше, опытнее, сильнее, могущественнее и опаснее. Вряд ли я мог их заинтересовать сам по себе. Считали ли они меня своим другом? Не знаю. Мне хотелось в это верить. Общались мы нечасто: я мог столетиями не выходить на связь, поглощенный работой со своим миром. В порыве вдохновения я забывал обо всем и всех, пока они сами не приходили ко мне, практически насильно выдергивая из работы. И никогда не было ни тени негодования или злости. Легкая необидная ирония, покровительственные улыбки и дружеский укор с очередным напоминанием об осторожности.

Почему они терпят подобное? Я же знаю их репутацию в среде таких же Владык, как и я! Но каждый раз, когда я пытался завести разговор на эту тему, то получал лишь пространное пояснение, суть которого сводилась к простому: "Не говори ерунды".

Треск открывающегося портала отвлек меня от нерадостных мыслей: Немион пришел прямо во дворец, наводясь по моему пеленгу. Пропуск сквозь защиту был у всех троих, что в своё время послужило причиной первого предупреждения об осторожности.

Портал стабилизировался, контур пробоя покрылся рунными символами и шевронами стабилизаторов, необходимых для перехода из Грани в Грань. Мелкая рябь установившегося коридора, и на пол моего дворца ступили трое хаоситов. Немион, Нимус и Нутарэ. Трое похожих и в то же время столь различных существ. Триада. Единственная, известная мне в среде таких как мы.

— Харт, порадуй нас. Скажи, что у Немиона похмельные кошмары и ему послышалось. — вместо приветствия хмуро спросил Нимус, стремительным шагом подходя ко мне.

— Ему не послышалось.

Багровые глаза резко сузились, разгораясь пламенем.

— Значит, это правда. Ты инициировал ан"агарумм. — безэмоционально произнес он, всматриваясь мне в глаза.

Я кивнул.

— Гениальное решение...

Закованный в броню рослый эофолец прикрыл глаза и тихо, низко, зло зарычал. Черные массивные доспехи окутало тяжелое черно-багровое пламя, сжигая в невесомый шлак алмаз пола, судорога подавленной трансформы исказила черты лица. Он в бешенстве! Впервые при мне!

— ТЫ ЧЕМ ДУМАЛ?!! — взревел он.

В гневе Нимус... страшен. Даже зная, что он не поднимет на меня руку, я... непроизвольно отступил на шаг. Эофолец на это проворчал неразборчивое ругательство, багровые глаза снова потемнели, принимая естественный темно-карий цвет. Он медленно вдохнул, задержал дыхание, стиснув пальцы в кулаки до скрипа сминаемых броневых пластин, резко, рвано выдохнул. По телу прошла темная дымка, и черные доспехи устрашающего вида превратились в простую повседневную одежду: штаны из плотной черной ткани и высокие темные ботинки непривычного облика с мощной подошвой, стянутые по ноге какими-то странными массивными замками. При частичном обороте приобретающие жесткость хитиновых хлыстов длинные черные волосы вновь вернули шелковую мягкость, спадая на спину и грудь. На шее — Талисман. Черный камень, вспыхивающий в глубинах яростным багровым пламенем Инферно, на массивной колючей цепи из темно-багрового матового металла. Кровавое мертвое железо, смертельно-опасное для таких, как Нимус, блокирующее всю их силу и природные возможности. А он его на шее носит! Как оправу для своего Талисмана!

— Хартахен, хватит таращиться на мой Талисман, словно первый раз увидел. — буркнул он, хмуро сверля меня тяжелым взглядом.

Я опустил взгляд.

— Ладно, случилось что случилось. Теперь надо работать, чтобы выйти из этой ситуации без потерь. — добавил он, недовольно передернув широкими плечами, оглянулся, что-то ища. — Нет, не так. Пахать как рабы на гребном корабле, иначе ты, как инициатор Последнего Шанса, лишишься не только силы, но можешь и с концами погибнуть. Ну и мы словим откат. Чисто так, за помощь и советы. А мы тебе помогать будем.

— Но почему?!! — я не выдержал и буквально выкрикнул вопрос, не дающий мне покоя долгие века.

Тихий понятливый хмык, легкий прищур.

— Мы думали, до тебя уже дошло! — рыкнул Нимус, но карие глаза смотрели без гнева, злости или разочарования.

Эофолец смотрел на меня с... пониманием и сочувствием. Словно знал, чем мне выйдет эта Игра и как по мне ударит. Или знал, как она может по мне ударить... если они не помогут мне и не сделают за меня основную часть работы. Потому что они могут и знают. А я... я могу лишь предполагать, что мои действия верные.

При всей своей... неподготовленности, я отчетливо осознаю, сколько нам предстоит работы и приблизительно представляю, что надо будет сделать, чтобы мои избранники в ан"агарумм смогли выжить, выйти из внутренних игровых миров и принести мне победу. В Последнем Шансе не я буду участвовать, не мои отсутствующие войска, а те, кого я выберу, кого подготовлю, используя лишь пять вмешательств, и кого выставлю в вереницу незнамо кем отобранных и закольцованных порталами миров. Всего двое разумных. Смертных. И никого более. Аззар и истойя. Они или пройдут испытание древними мирами, принеся мне победу, или погибнут. А за ними следом погибну я.

— Что ты хочешь от него? — устало спросил Немион, коротким жестом создавая удобные кресла. — Понимания наших мотивов? Так их половина соседей не понимает, не то что Харт. Присаживайтесь. Разговор предстоит долгий.

Я послушно вел в сотворенное для меня кресло, следуя примеру Немиона, но Нутарэ и Нимус остались на ногах. Первый был слишком зол, а второй...

— Не стоит обижаться или воспринимать превратно наше к тебе отношение. — мягко произнес Нутарэ, положив ладонь на спинку созданного кресла. — У тебя вечно молодая душа. Юная. Ты — Творец!