Когда Саше было пять лет, его мать погибла в инопланетной экспедиции. А Фея, так звал свою няню Саша, возмещала ему материнскую ласку и тепло. Однозначно, он любил свою Фею, как родную мать, поэтому сейчас, увидев свою фею здесь в "Райском Саду", Саша был просто убит. Уплывающие глаза Феи, откровенный наряд, всё это вызывало неприятие. В душе Саши зашевелилось, что-то отвратительное.
— Однако ты перешёл все границы, — процедил сквозь зубы Саша.
— Это жизнь, Саша, — отозвался Алексей, проследив за его взглядом.
— Это не жизнь, это...
— Сашка, не порть отцу отдых, — вступил в разговор Адам, и шутливо подмигнул ему.
Всё началось с того, что Адам, обследуя сына на предмет генетической предрасположенности, обнаружил в нём способности к древней специальности Колаби, которая была строжайше запрещена во всём мире. К слову сказать, почти половина всех детей на земле имеют такую предрасположенность, но, как правило, эти зачатки старались сбрасывать со счетов будущей профессии ребёнка, выискивая родственные наклонности. Обнаружив такое у своего ребёнка, многие после тщательно скрывали этот факт от общественности. Иначе, такие дети считались изгоями. Но не будь Адам всесильным и влиятельным человеком в ФеОНе, и не люби он так своего сына. Собственно говоря, никто толком так и не доказал, почему причиной всемирной катастрофы, случившейся пятьсот лет назад, стало использование временных пространств Колаби. Заручившись самим президентом ФеОНы, Адаму пришлось собрать жалкую кучку опальных учёных и начать своё собственное расследование. Так Адам Крайнев поднял вопрос о реабилитации пространств Колаби.
— Да, нет, всё нормально. Пусть говорит, — отозвался Алексей, не сводя с Саши пытливых глаз.
Наконец, умаляющий взгляд Феи, поборол Сашин запал, и он послушно опустил глаза.
— Зачем я тебе понадобился? — выдавил Саша, изучая поверхность стола.
— Ну-ка, налейте ему! — с готовностью и некоторой радостью прокричал Алексей.
Тот час перед Сашей появился бокал с розовой жидкостью. Закатное солнце вызывало в нём соблазнительную игру света.
— Ты для этого меня вызвал?
Саша медленно перевёл взгляд от бокала к отцу.
— Выпей сначала, а иначе разговора не будет.
— Я удивляюсь тебе. А государственные дела ты тоже решаешь за обеденным столом?
— Ты прав, то, что я хочу тебе предложить, и есть дело государственной важности.
Отец вдруг сделался серьёзным, и твёрдо добавил:
— Если не хочешь пить, не пей, но знай, повод сегодня есть, и ещё какой, подтверди, Адам.
Удивительно, но и Адам, вдруг сделался совершенно трезвым.
— Да, Саша, сегодня на Антарктическом совете мы наконец-то прижали хвост нашему многоуважаемому президенту Аргенды, этому выскочке, Скайлу, так рьяно радеющему за благополучие человеческого рода.
— А, как ты, Саша думаешь, — проговорил отец, склонившись в его сторону, — надо Скайлу преподать урок?
Алексей ждал ответа. Саша посерьёзнел:
— А что такого вы сделали?
— Пока ничего страшного. Пока лишь ультиматум.
— Вы? Ультиматум? — Саша поперхнулся, — вам что, плохо живётся?
Алексей хитро подмигнул Адаму, и тот даже приосанился.
— А, тебе? — спросил отец.
— Я не понял, что, кто-то жаловался на жизнь? Или замучила бедность и преступность, голод, наконец?
— Соображаешь, Саша, — одобрительно проговорил Адам, и, не сводя с него глаз, наклонился к отцу, — кое-кому застит глаза наше благополучие.
Адам отвалился на спинку, и с чувством собственного достоинства прижал к себе свою даму, передав тем самым инициативу отцу.
— Понимаешь, Саша, — заговорил Алексей, — Скайл выдвинул гипотезу, о вредности наших технологий, более того, он подло лжёт на весь свет об уничтожении человеческого генофонда. И даже ушедший под землю, город Сандеру, ставит нам в вину.
Помолчав и немного подумав, Саша спросил:
— Он, что, угрожал нам?
Не сговариваясь, Алексей с Адамом дружно рассмеялись. Насмеявшись до слёз, Адам выговорил:
— Нет, ну это смешно, ей богу — ФеОНа и Аргенда. Может ли она нам угрожать? И можно ли говорить о губительности наших технологий?
Отец добавил:
— Скайл не может понять лишь одного: Человек, царь природы, это было всегда и это закон жизни.
— Да, да, — отозвался Саша, — что-то вроде закона джунглей.
— Ну, не скажи, — Ты лучше ответь, кто из нас больше радеет за человечество — Скайл, у которого за душой лишь голые слова, или мы, то есть ФеОНа? Великая ФеОНа! Волшебная ФеОНа! Золотая!
Мурашки поползли по телу Саши. Он, конечно, понимал, что многое из дел, так называемых государственных, ему не дано понять, тем более сходу, но он точно догадывался, что где-то кто-то не прав — либо они, либо мы. И не всё так гладко в жизни ФеОНы, как кажется. Но лично он за всеобщее человеческое благоденствие, а кто скажет, что против? Тогда почему Скайл так возмущён? Неужели дикая зависть?
— Собственно говоря, Саша, моё предложение к тебе такое. Кто, как не ты понимает линию твоего отца. Ведь ты не против наших технологий?
— Спрашиваешь, — отозвался Саша в порыве высоких чувств.
— Так, вот, Саша, хватит уже тебе изучать свой гениальный синдром, то бишь — архитектуру. Ген, он и есть ген, он всегда будет с тобой, а вот, УВС, должно стать твоей обязанностью.
— Что? — Саша вскочил с места.
УВС — это управление высшими системами, как раз то, чем занимается его отец вкупе с Адамом, так же и его друг Артур Лишневский учится на этом факультете.
— Ты смеёшься? Шесть лет потраченных вовсе на другую сферу?
— Ты талант, Саша, это ты подтвердил нам только что, поэтому сдашь экстерном.
— Не бывать этому! Это не моё!
— Саша, подумай, в твоих руках будет судьба ФеОНы.
— Чем хуже она будет, например, в руках Лишневского?
— Ты Айлин, пойми это, ты мой сын! Ты Айлин, и этим всё сказано!
Саша уже не слушал, твёрдым шагом он шёл в ту сторону, откуда, по его мнению, он пришёл. И тут перед ним возникла его Фея. Казалось, она молчала, вглядываясь в его глаза, но в голове раздавалось:
— Вернись!
Медленно он убрал со своего плеча её руку. Больше она ему не няня и даже не Фея. У неё теперь совсем другая работа. Поднявшись на мостик, он крепко стиснул виски в своих ладонях, так он делал всегда, когда пытался выбраться из игры, вопреки её правилам. Всё, что было перед его взором, грубо влезало в его мозг, и он надрывно крикнул:
— Прочь!
Видения тут же исчезли, а нейтральное пространство магнитным потоком втянуло его в себя словно пассажира.
Первые заводы и фабрики, запущенные на основе технологии Колаби, дали ошеломительные результаты. Никто и не ожидал, что процесс пойдёт так стремительно. Судите сами, ни один гражданин ФеОНы теперь не бедствует. Более того, каждый из граждан если и трудится, то только для того, чтобы накопить немного кредиток для единственной цели — развлечения. Принцип состоит лишь в том, какого качества эти развлечения, в зависимости от количества кредиток. Вот вам и "Райский сад", который доступен лишь состоятельным гражданам, которых в народе называют тузами, а век тридцатый в ФеОНе. совершенно справедливо называется золотым.
Нет, бывали, конечно, случаи в истории ФеОНы, когда закон о наследии власти вступал в силу, но это было редкостью. Толи наследники были глупыми, толи сами президенты не желали чудовищных нагрузок своим чадам, да просто не представлялись такие эпизоды, когда президенты уходили с поста под влиянием каких-нибудь несчастных случаев. И вообще, для чего был придуман такой закон международной Антарктической организацией, Саша не понимал, да и не задумывался о том ни разу. Наверное, у отца просто снесло крышу под влиянием той же власти, его виртуальных игр и невероятной расслабленности. В стране всеобщего благоденствия, он сам себе придумывал проблемы, например, с соседней страной. Так думал Саша, усаживаясь в кресло учстайкла. Заложенная в учстайкл программа архитектора целиком и полностью удовлетворяет его потребностям. Сашины макеты уже сейчас скупают для реального строительства. Более того, в действительности он создал реальный строй комплекс и бросать свою идею на произвол судьбы ради бредовых, отцовских прихотей он не собирался.
Вместо приветствия учстайкла, перед Сашей явилась голограмма Дона:
— Саша, срочно лети ко мне.
— Что случилось?
— Это необъяснимо. Я жду.
8. Сандера.
В руках Дона лежал чёрный с серебристым отливом куб.
— Это новая игра, — озабоченно прокомментировал Дон, — отец купил её на днях, но даже не распаковал.
Саша усмехнулся:
— А, я-то думал, что случилось?
Он обмяк и, обойдя Дона, приземлился на край кресла.
— Случилось, Саша. Знаешь, как она называется?
— Как?
— Сандера.
— Сандера, — отозвался Саша.
Его голос прозвучал, как из преисподней.
— Что тут удивительного, Дон. Наверняка, создатели игры попытались представить, как это, быть в эпицентре катастрофы.
— Ты не будешь столь самоуверенным, если прочтёшь дату создания игры.
Саша внимательно посмотрел на Дона, сующему куб прямо ему в лицо.
— Ну, не думаешь ли ты, что эта игра была создана до катастрофы?
— Именно, Саша, но городишко тем и знаменит, что сгинул в одночасье.
Дон положил куб на пол и внимательно на него посмотрел. В тот же миг куб поднялся над полом и раздвинув все четыре плоскости, выпустил из себя облако. Постепенно его субстанция превратилась в зелёно-голубой купол, который колыхался словно студень, занимая довольно большую площадь помещения.
Саша в задумчивости обошёл купол и вернулся к Дону.
— Странно, зачем Адам купил её, как ты думаешь?— спросил он его.
— Я думаю, он просто был заинтригован названием, как и мы.
— Ты уже был там?
— Я жду тебя.
— Ты боишься?
— А ты бы не боялся?
— Хорошо, давай попробуем, где здесь правила?
— В том-то и дело, что правил нет.
— Ну, что ж, тем интересней будет играть.
— Не думаю, — с сомнением в голосе проговорил Дон и протянул руки к указанному для ладоней месту.
Их втянуло словно вакуумом, и тут же над головой вспыхнуло: "Добро пожаловать в Сандеру!" Надпись свернулась в трубочку, и паренёк, который держал этот свёрток в руке, приветливо улыбнулся.
— Ну, что ж, господа, вы решили провести время в нашем городе.
За его спиной образовались очертания небольшого помещения, в глубине которого возникло широкое окно.
— Прошу, господа, взгляните на это. Наша Сандера.
Городок и в самом деле оказался маленьким. Никаких тебе высоток и шпилей, уходящих в небеса. Никаких тебе магистральных переплетений, так же исчезающих в облаках. Это был город по типу Омега-икс, то, что Саша изучал по архитектуре — "город в скорлупе". Не имея защитного поля, он был скрыт под старинным погодным куполом. Дома похожие на муравейники, утопали в зелени и цветах, над ними чинно плавали разноцветные автолёты, словно аквариумные рыбки.
— Город— Сказка, — прокомментировал про себя Саша.
— Вот именно, господа.
Тот час на уровне оконного проёма закружил вихрем "мысленный поток" — телепортический коридор. И Саша с Доном ни чего, не опасаясь, устремились в его лоно.
Светило полуденное солнце, удивительным образом, видимое прямо с земли. Мимо прогуливались и пробегали озабоченные люди, не замечая внезапно появившихся чужаков. Неожиданно их остановил неприятный резкий звук автомобиля. Они оглянулись назад — толпа людей не давала просвета, чтобы увидеть, что там, в центре событий. Откуда-то из-под низа выкарабкался невысокий мужичок неопределённого возраста, в потёртой старой одежде и рванул прочь, мимо Саши с Доном. В руках он держал небольшой свёрток. Резко вытянув руку, Саша схватил его за нелепый, тёплый шарф.
— Ой-ой-ой! — проскрипел мужичок.
— Ты кто? — спросил его Саша.
— Я Ворон, — проговорил человек с лицом, изрытым непонятными ранами.
— И куда ты летишь, Ворон? — спросил Саша.
— Не трогайте меня, ребяты, я ничего не сделал, — прогнусавил Ворон.
— Никто тебя не трогает, лучше скажи, что произошло?
— Ничего не знаю, ребяты. Вот шёл через улицу с женой, на меня и наехало авто.
— И куда делась жена?
— Она уже убежала.
— Вы нищие, — не унимался Саша.
— Не нищие мы, мы свободные от общества. Отверженные мы, у нас нет дома.
— Ну да, птицы, значит, — съязвил Саша, — и много вас тут летает?
— Не много. Нас человек десять, а местные-то нас к себе не подпускают.
— А вы, значит, не местные.
— Из Эллина, мы.
— Это же Аргенда?!
— Ну, да.
— Как же вы сюда попали?
— Знамо, как — пешком.
— Ты что-нибудь соображаешь? — спросил Саша Дона.
— Только то, что границы с Аргендой, оказывается, имеют лазейки.
— А границы игры "Сандера"?
Дон тупо смотрел на Сашу.
— Саша, это игра.
Ой, ребяты, отпустите уже меня. Я ничего не сделал. Мне жену надо покормить.
— Чёрт знает, что, — проворчал Саша, — ну лети Ворон, покуда цел.
И тот, вывернувшись, рванул с места, исчезая в ближайшей подземке.
Народ уже успел разойтись, и движение на трассе восстановилось.
— Странная игра, какая-то, — проговорил Саша, оглядывая компли в виде муравейников, — ни тебе монстров, ни ловушек.
— Погоди ещё, — произнёс Дон, и тут же небо над ними стало сереть.
Инстинктивно, они схватились за руки и бросились к ближайшему укрытию. После непродолжительного грохота, люди так же бросились врассыпную. Казалось, это была обыкновенная гроза, но вдруг навес, под которым уже устроились Саша с Доном, медленно стала заваливаться, её стойки— колонны трещали прямо на глазах. Едва они выбежали из-под навеса, он тут же рухнул на землю, поднимая столб пыли, разбрызгивая осколки стекла и пластика. Установилась невероятная паника. Прямо на глазах муравейники превращались в гигантские клубы пыли. Они бежали уже по наитию, куда глаза глядят, но тут Саша почувствовал, как Дон толкнул его куда-то вниз. Падая, Саша услышал:
— Сюда бежал Ворон, может быть, он знал что делал.
В подземке сутолока была ещё невообразимее. Кругом раздавались крики о помощи. Под ногами уже было не твёрдое покрытие, а чьи-то упавшие тела.
— Что происходит, я не пойму, где здесь выход? — орал Саша.
Когда погас свет, шум установился на грани апогея, но темноту прошивал свет виртуальных экранов. Это было месиво живых и фантомных тел.
— Дон, это бессмыслица, — продолжал орать Саша, протискиваясь между транспортёрами, — куда мы идём?
— Никуда мы не идём, Саша, это обыкновенный репортаж с места гибели города.
— Но ведь прошло уже полгода.
— В том-то и дело. Кто-то из погибающих сумел отправить его в ОМи.
— Ты соображаешь, что говоришь? Датчики создателей игр никогда не врут!
— Тогда это чистое совпадение!
Дон вдруг споткнулся и упал, тут же на него свалился целый вагон.
— Дон! — в бешенстве закричал Саша, и бросился вытаскивать его из-под вагона.
Людской поток уже топтался и по вагону, и по Сашиной спине, но Саша терпел.
