Феникс. Счастливые хроники

Именно благодаря Джирайе тема девушек затенилась, именно благодаря Джирайе тема девушек всплыла, когда двадцатого сентября все трое вышли на перевал, замерев от потрясающего вида песчаной бухты с портово-рыбацким городком на выдающемся в океан мысе. Саске привык к океанической глади, уходящей за горизонты, а для Наруто подобный вид сверху впервые — острова страны Волн не блистали возвышенностями с такими потрясающими видами перехода горного ландшафта в лазурный океан. Не было там и круизных лайнеров, гулко трубящих сигналы и коптящих небо. Собственно, Джирайя поставил условие, что пока Наруто не освоит "Катон: дыхание огненного дракона", они в город и на солнечные пляжи не пойдут. А когда они устроили стоянку за уступом с видом на берег еще и намекнул, дескать, бархатный сезон скоро сменится штормами, причем эро-сеннин преспокойно достал подзорную трубу, начав подзуживать своим хихиканьем.

Идти уже никуда не требовалось, поэтому у Наруто появилась в распоряжении целая половина дня при сохранении сложившегося порядка тренировок после обеда. "Таджу Каге Буншин но Дзюцу" еще раньше отпал, слишком много чакры следовало высвобождать для худо получающихся дзюцу третьих уровней, поэтому генин использовал "Каге Буншин но Дзюцу" для продуктивных серий всего по пять десятков клонов до обеда, и по три десятка после. Через три дня Джирайя сжалился над собой, удовлетворившись трехметровым огненным язычком Наруто, попутно вспомнившего о девушках и наконец-то сумевшего без царапин на коже (в этом он превзошел Джирайю, когда-то много убивавшего на войне) разрезать зажатые между ладонями листья, которые стал ассоциировать со сладкими губками. Вот такой вот выверт его соображалки — он сам признался, при этом расплывшись в мечтательной улыбке с румяными щеками, вроде как от всех утаив утаив, какими именно губками.

— Доброе утро, Саске, — без крика поприветствовал кохай сэмпая, предварительно справив нужду и умывшись.

— Привет, Наруто. Как выспался? — Продолжая плавные перекаты из позы в позу в согласии с катой айкидо. Над ним упрямо вился жгут воды — Саске упорно нивелировал влияние гормонов на контроль чакры.

— Отлично, — присоединяясь к разминке. Наруто научился во Внутреннем Мире определять время и вставать вовремя. Он проводил весь сон в подсознании, вместо сновидений учась подробно рассказывать "дырке" обо всем произошедшим днем и делать из этого выводы по совету Саске, поделившегося собственным опытом. — Сэмпай, ты сам подстригся, да? — Зацепившись взглядом за аккуратно укороченные волосы блондина.

— Почти, — уходя от прямого ответа. — Подумай сам о решении, шиноби, ведь нам сегодня спускаться в Мёграссо...

— Нуу, клон? И к... и футон?! — Удивившись собственной мысли. С этого момента кунай и зеркало навсегда остались в прошлом.

— Молодец, кохай, мыслишь как настоящий шиноби. Можешь приступать к стрижке.

— Хорошо, — расплываясь в улыбке, взлохмачивая себя, создавая клона и снимая протектор, прижимавший все чаще знакомящиеся с расческой отросшие волосы желтого цвета, ставшие сочнее после подъема вод в коридорах Внутреннего Мира, что превосходно сказалось и на операбельных объемах чакры. Кейтайхенка с ручными печатями плохо давалась Наруто, впустую сливавшего на тренировках море чакры, несмотря на бонусы от по праву носимого кандзи "Масло" на протекторе.

Кохай принял слова сэмпая к немедленному исполнению. Получилось быстро, коротко и столь же лохмато. Наруто вполне устраивал сей взрыв на макаронной фабрике, так нравившийся сеннин-сэмпаю, с ностальгией вспоминающего Намиказе Минато — сын пошел в отца.

К контрастному душу подтянулся и Джирайя. Как устоялось, по его окончании начался минутный массаж при помощи ирьёниндзюцу "Твин Мед-Расенган". Саске закрутил два зеленых шарика, взял их плотно пальцами и стал водить ими вдоль позвоночных столбов повернувшихся к нему спиной и быстро прибалдевших Наруто и Джирайи — контроль как раз под две половинки сознания. Вертящаяся медицинская чакра круче всякого иглоукалывания стимулировала мышцы, кровоток и вегетативную нервную систему, стремительно рассасываясь по организму и достигая всех его закоулков за счет дающей пробивную скорость центробежной силы. Благодаря этой процедуре увеличивалась крепость и гибкость позвоночника помимо общего благотворного влияния на внутренние органы. К примеру, подросший Наруто уже смог подобно Саске изгибаться, всеми силами стремясь стать таким же пластичным. Джирайя ревматизмом не страдал, но столь необычный и действенный массаж медицинской чакрой буквально вдыхал жизнь в его тело — разменянный полтинник уже пагубно сказывался на здоровье мужчины. "Твин Мед-Расенган" это Саскин ультимативный ответ зазнавшейся Карин.

После началась общая зарядка на час, потом еще час Саске и Наруто с Джирайей занимались раздельно. Смыв пот и слопав приготовленную из лобстеров водяным клоном вкуснятину, команда масляного сеннина двинулась в путь, в портовый город Мёграссо, три дня всем троим мозоливший глаза на горизонте своими соблазнами.

— Наруто! — Пробасил вдруг Джирайя.

Сеннин внезапно, сотни метров не отошли от трехдневной стоянки, стал чересчур грозным, с давящей аурой и взглядом. Его белый хвост вдруг удлинился и спеленал мелкого, подняв желтую голову до уровня лица белгривого. Наруто непонимающе моргнул широко раскрытыми глазами.

— Как твой крестный ото-сан, Узумаки Наруто, я запрещаю тебе по-настоящему целоваться и тискаться с женским полом до исполнения тебе четырнадцати лет, — очень серьезно и очень грозно выдал установку Джирайя.

— Эээ... — протянул обескураженный подросток, уже возмечтавший о близких прелестях.

— А если полезешь с этим к мужскому полу, то все выступающее лично усеку.

Наруто громко сглотнул.

— Ты. Меня. Понял?! — Продолжая показывать воспитательную силу.

— Д-да, крестный... — пискнул сжимаемый океаноглазый.

— Вот и славненько, хе-хе, — своим обычным жизнерадостным голосом. Наруто был поставлен на место.

— Не унывай, кохай, — решил внести свою лепту Саске. — И твое поле заколосится... — покосившись на внезапно покрасневшие уши Наруто, все еще глядящего распахнутыми глазами, вникающими в ужасающий смысл запрета. — Нихи-хи! Кохай! Аха-ха-ха! Вообще-то под колосьями подразумевались дети! Совсем ты у нас опошлился, бедненькииий...

— Нихи-хи! Аха-ха-ха! — Оглянувшийся Джирайя тоже подхватил смех, крепко схватив Наруто за руку, и в этом вторя Саске.

Желтая голова покрутилась, узрела отсутствие злой насмешки и расслабилась, расплывшись в улыбке и вернув подачу:

— А ваши-то поля колосятся? — Cпросил Наруто, хитро так при этом кося голубым глазом на блондина по правую руку. И, не дождавшись немедленного ответа, он в кои-то веки ощутил себя победителем, вздернув красный нос.

Джирайя-то сразу сдулся, а вот Саске стал загадочным презагадочным и глубокомысленно заявил:

— Ты наш колос...

Курама

Начались сладкие деньки и сладостные ночи, если не обращать внимания на распускаемые мальцом нюни. Его джинчурики малость разобрался в своем внутреннем мире, подтопив его, чтобы в отверстие посередине стены больше лилось сжиженной чакры. С какого-то важного момента в жабьем мире неугомонный парень каждую ночь начал являться к себе в подсознание и использовал множественное теневое клонирование, превращая результат в трубы, чтобы наподдать напору в "дырку". Если бы он еще не исповедовался в нее, совсем сказка бы началась! Лис справился со своей зависимостью, едко насмехаясь над своим тюремщиком, пусть тот его ничерта не слышит — главное его, биджу, это примиряло с лизанием.

Курама имел основание полагать, что никаких родителей в помине нет, просто кто-то поставил механизм преобразования чакры Наруто в его, лиса, вторую половину. Кьюби с наслаждением слизывал из всех хаотично распределяющихся по фреске двенадцати пор ставшую обильнее течь родную чакру, исцеляясь. Каждое слизывание густой смолянистой субстанции приближало Кураму к цели — он жаждал разнести свою тюрьму в пыль и вырваться, когда станет полным. Лис радовался очень тому обстоятельству, что кто-то заморочил его джинчурики голову несуществующими родителями, заодно подсказав как сделать так, чтобы три года обратились всего тремя месяцами! Всего три месяца и он вырвется на свободу!!!

Глава 47. Отвращение бед

Наруто

Брат вонял спиртным, но он и не мыслил роптать, в третий раз за три дня плавания таща на плече в стельку пьяного в их каюту на троих. Это меньшее, что он мог сделать для Саске, которого вслух величал по имени или "семпай", а в уме уже много дней только как о-нии-сама, благородный старший брат.

Мёграссо ожидания мало оправдал, и дело вовсе не в запрете. Вовсе нет. Да. И не в тратах на зимнюю одежку, возвращенных двукратно у однорукого бандита, как их называл о-нии-сама. Наруто не сыскал губную гармошку, оббежав вообще все портовые лавки. Нигде нет. Была парочка по запредельной цене, но их дня за четыре до их прихода в Мёграссо купили, едва те поступили в продажу. Наруто расстроился, он мечтал об этом незамысловатом музыкальном инструменте, легко помещающимся в подсумок. Он очень хотел научиться играть так же красиво, как Саске, прикладывая к этому усилия и пытаясь отрастить новое ухо, которое ему отдавил медведь, по словам брата. Паренек понимал юмор, в последнее время все чаще распознавая шутки и отвечая, смеясь над ними и собой вместе с родными. Ото-сан и о-нии-сама...

Наруто получше перехватил названного брата, разодетого павлином и еле ноги переставляющего в своей роли развязного богатенького сыночка-оторвы с личной охраной из шиноби. Саске третий раз кряду напивался в зюзю за целиком оплачиваемым им ужином на пятерых, чудовищным образом мешая разные сорта алкоголя из бара, самые дорогие сорта, между прочим, потакая желаниям приглашенных дам. Джирайя тоже, кстати, вовсю крутил круизные романы-однодневки. Потом Саске три часа отсыпался в прованивающей каюте, которую Наруто быстро научился быстро проветривать, иначе заснуть невозможно. Ото-сан в это время царствовал в главном зале, развлекая собой вечернюю публику из местного бомонда и стайки шикарных мадам, флиртуя напропалую с масляной рожей. Без часа в полночь о-нии-сама вставал свеженьким огурчиком и уматывал окучивать, как он сам как-то выразился, очередную ягодку. Вторую за день, впрочем, их ночное количество счету не поддавалось по понятной причине — Наруто спал. Первая приглашалась братом после обеда, отчего их общая каюта временно становилась запретным местом, которое позже приходилось вновь проветривать. Наруто приходилось, ибо кондиционеры барахлили в каюте высшего класса, с трудом стребованной Саске на битком забитом лайнере, плывущем в нужную им сторону. Но ни слова, ни полслова упрека парень не высказывал и вообще недовольства не то, что не показывал, а вообще не испытывал, тихонько про себя молясь, чтобы разгульный о-нии-сама, подаривший ему представление о семье и подлинное чувство дружной семьи, никуда не ушел зимой, навсегда оставшись с ним.

В Мёграссо они провели в ожидании попутного корабля несколько дней, вволю купаясь на лазурных пляжах и любуясь разноцветными купальниками, обтягивающими прелести. Запретные. Прелести. Обтягивающими. Наруто было решил побаловаться воздушными поцелуями на людном пляже, как о-нии-сама стал либо клеить одаренную им, Наруто, девушку, уводя в ближайшие кусты получать адреналин в кровь, либо расписывал достоинства в неприглядном виде, воспитывая истинный вкус ценителя женственности. В последнем ему активно помогал ото-сан, отчего между ними порой разгорались жаркие споры, оканчивающиеся оплеухами от рассерженных девиц и убеганием от их рассвирепевших парней. При этом применившего дзюцу "Футон: Воздушный Поцелуй" виновника никто не трогал, "лапуся" в случаях "дёра" оставался сторожить место и вещи, вздыхая на запретное, куда ни глянь, заполоняющее обзор, соблазнительно обтягиваясь и колышась...

— Почему ты хочешь стать Хокаге, кохай? — Как-то задался вопросом любимый брат после очередного высказывания Наруто еще одного своего заветного желания.

— Эм, чтобы все в деревне меня признали, — впервые потеряв уверенность в своих словах. — И чтобы изменить Коноху в лучшую сторону, — возвращая твердость мечте. Он уже не восклицал, как прежде, научившись нормально говорить без привлечения ненужного внимания всех окружающих.

— Знаешь, выбирают Хокаге именно потому, что все в деревне признают заслуги и силу претендента, — жмурясь на солнце и очередную продефилировавшую мимо симпотяшку в ярко розовом мини-бикини с желтыми бабочками в пяти самых интересных местах.

Рядом в тени грибка сладко посапывал сморенный Джирайя, из троих сейчас только один Саске в вызывающих золотых плавках продолжал принимать солнечные ванны, уперевшись локтями в горячий песок и поширше плеч расставив ноги. Наруто уже научился распознавать моменты его поучений, чтобы применять меры для качественного запоминания — он на себя активировал дзюцу.

— Не путай причину и следствие, Наруто, — тем временем продолжал сэмпай. — И еще знай, что некоторые могут и не признать твою лучшую сторону именно лучшей, будут вставлять палки в колеса. Ответь, кохай, себе сперва ответь... Определился ли ты с описанием этой лучшей стороны? Что конкретно надо изменить и как это корректно осуществить? Имеешь приблизительный план воплощения своей мечты? Вот натренировался ты и стал сильным, а дальше что? Хех, всех "победю", да? Кого всех и с каким результатом "победю"? Или, может, стоит просто следовать своему жизненному кредо, а остальное само приложится? Я тебе хочу процитировать своего отца, Наруто. Вот, послушай, как это звучало в оригинале, — брат закрыл глаза, настроился и стал пересказывать фантастически музыкальную отцовскую речь, богатую на смысловые интонации. — "Существуют риторические вопросы, не требующие ответа. Есть вопросы, на которые вопрошаемый знает ответ, и об этом известно вопрошающему, однако их все равно задают по тем или иным причинам, из вежливости, из уважения — не суть. Есть вопросы, ответы на которые важны спрашивающему, опрашиваемому или обоим сразу. Категорий вопросов много, у одного вопроса может быть несколько смыслов и подтекстов. Умение задавать вопросы говорит о прозорливости ума". И от себя продолжу — умение отвечать на вопросы говорит об умении жить. Как-то так, в общем. Ну, посторожи тут пока... — похлопав по его плечу и сорвавшись к очередной убойной крале, слышавшей его речь и зазывно стрельнувшей лазурными глазками в его загорелую и рельефную стройность с выпуклостью. Наруто так и остался под глубоким впечатлением от всего сразу на него свалившегося, мысленно благодаря Джирайю за востребованное им гендзюцу.

Солеан

Спрятавшийся за кулисами примирялся с моим поведением с той позиции, что ему показывают, как никогда нельзя себя вести в приличном обществе. Еще он вслушивался в мое описание вин, шампанского и прочего нектара, специально бессистемно и бескультурно выпиваемого. И конечно получал эротическое удовольствие, раз в день самостоятельно руля наслаждением, вернее, получая щедро оплаченную усладу. Книжный бизнес вместе с эксклюзивными губными гармошками уже принес миллион рьё — я не скупился, по макушку заливаясь впечатлениями.