Русской дипломатии наконец удалось узнать, почему японцы так держатся за южную часть Кореи и при этом сдали России отвоеванную у Китая Формозу. Это сам барон Ито, ставший еще в прошлом году главой японского правительства, поведал нашему послу в Токио. Во-первых, после поражения в войне японцы опасались, что англичане или американцы у них силой отберут Формозу просто за долги. Теперь то флота для охраны одновременно и метрополии и Формозы у японцев нет. А южную часть Кореи можно охранять даже миноносцами. Но, главное, русские просто не дадут англосаксам завладеть южной частью Кореи. Это кстати японцы правильно просчитали. Причем и русских и англосаксов. Англосаксы просто не полезут отнимать у японцев корейские земли из опаски, что в итоге эти земли могут полностью отойти под русское покровительство. И наконец, в Корее намного больше интересных полезных ископаемых именно для Японии. Да и под рукой все — через Корейский пролив. И хотя японцам уже пришлось одобрить англосаксам несколько концессий в южной части Кореи, но это для Японии выходило всяко лучше, чем остаться и без части Кореи и без Формозы.

В конце сентября, явно что-то пронюхав про некоторые договоренности русских и немцев, в Санкт-Петербург приехал Министр иностранных дел Франции Рувье в сопровождении известного парижского банкира Нецлина. Перед Рувье особо ничего не стали скрывать кроме секретной части заключенного договора, хотя и подтвердили, что Россия договорилась с Германией о ряде шагов, направленных против агрессивной политики Британии, тем самым подтвердив французские опасения на этот счет. Попытку наезда со стороны Франции, что, дескать, они так с Россией не договаривались, удалось быстро свести на нет, ткнув французов носом в заключенные договоры. В них, естественно, ничего про обязательство России поддерживать союзников Франции не говорилось. А коль скоро Британия проводит антигерманскую и антирусскую политику, то нет ничего странного в том, что две страны решили "дружить" против нее. Понятно, что французам бы очень хотелось, чтобы русские поладили с англичанами, и тогда можно было бы привлечь Россию к "Сердечному согласию". А в свою очередь уже это могло превратить франко-русский союз из оборонительного по отношению к Германии, в наступательный. Но предпосылок к этому пока не просматривалось. Более того, Ламсдорф, руководствуясь поручением Государя, напрочь отмел все попытки уговорить его начать шаги к компромиссу с Англией. Ну какие могут быть со стороны России шаги, если Англия, почитай, ведет против нас не объявленную войну? Предложения новых французских кредитов тоже не заинтересовали русскую сторону. Французам разве что посоветовали попробовать воздействовать на Лондон, раз уж им так невтерпёж. Но Рувье, похоже, понимал, что если англичане сами того не захотят, то у него нет шансов понудить Британию пойти навстречу России. Теоретически можно, конечно, создать ситуацию, когда помощь Лондона и Парижа станет кровно нужна русским. Но с этим имелись серьезные проблемы. Поэтому французский Министр иностранных дел вынужден был заняться частными вопросами подготовки будущей войны в Европе. В конце концов совсем уж русские от новых кредитов не отказывались. Поэтому за несколько дней французская делегация "родила" набросок плана постройки новой железной дороги, ведущей из центра России к ее западной границе с Германией. Эту тему французы и предложили Коковцеву. Отказываться русский Министр финансов не стал. Да и зачем отказываться? Товарооборот с Европой растет. Дорога явно не помешает, но вот строить ее на французские кредиты увольте. Мы еще не закончили Оренбуржско-Ташкентскую, которую начали строить потому, что этого очень хотелось французам. А выкупать ее половину в начале года, когда это было им настоятельно предложено, французы отказались наотрез. И что? С этой новой железной дорогой так же будет? Ну, уж нет! Если она вам интересна, давайте строить ее в пополаме. От этого предложения уже отказались сами французы, хотя и обещали подумать. План то ведь был из пальца высосан на скорую руку.

Единственное о чем договорились, так это об согласовании совместных шагов обоих стран на Балканах. И французы и русские были не прочь оторвать экономику Сербии, не имеющей собственного выхода к морю, от Австро-Венгрии. Что интересно, это даже финансово было выгодно обоим странам. В этом деле Париж имел существенно больше финансовых возможностей, а русские могли упирать на панславянство и угрозу балканским странам со стороны Вены и Стамбула.

Попытки французов заговорить о получении новых французских концессий в Манчжурии не дали никакого результата. Там и старые то не очень развивались благодаря тому, что русские власти умело саботировали этот процесс. А уж новые... Париж ткнули в их же международную позицию. Вы Манчжурию и Монголию признали зоной, в которой не действует режим "открытых дверей" в Китае? Нет? Ну тогда какие вопросы к нам? Причем Рувье, похоже, подозревал, что если Правительство Франции признает этот режим, то как бы французов вообще оттуда не попросили. И надо сказать правильно подозревал. Впрочем, французы по-любому попали в вилку. Пускать лягушатников в Манчжурию Михаил II не собирался ни в первом, ни во втором случае. Не нужны они в тех местах. Один раз пустишь, они тебе на хребет сядут, и не выгонишь их потом. Опять же если б они что-то полезное для России с собой приносили, но, этого, увы, нет.

Были и иные международные дела, связанные с вооружением. Попытка всучить османам легкую русскую гаубицу провалилась. Причем, среди русских заинтересованных лиц царило почти единодушное убеждение в том, что эта подляна устроена даже не самими османами, а фирмой Круппа. И, возможно, с одобрения или даже прямой санкции германских официальных властей. Османы заявили, что их якобы не устраивает мощность снаряда и некоторые прочие характеристики орудия. А потому они дозаказали Круппу еще его 105-мм пушек, а для полевой армии заказали крупповские 120-мм гаубицы. И ладно бы эта 120-мм гаубица была хороша. Так нет, ее характеристики полная фигня. Пермский завод перестволением своей гаубицы под этот калибр бы явно лучше орудие сделал, если б это кому-то было интересно.

Мало того, немцы отказались давать лицензию России на свое новое 105-мм морское орудие. Вернее не отказались, а сделали так, чтоб отказались уже русские. Фирма Круппа предложила сначала заказать у нее 70 орудий и боекомплект к ним, а потом уже возможна передача лицензии. Подобное предложение русскому флоту и Морведу не подходило категорически.

Если бы на этом все с компанией Круппа заканчивалось, еще ладно. Но как теперь быть уже объявленным международным конкурсом на поставку оборудования для нового Царицинской орудийного завода? Ведь поди немцы из Эссена сделают лучшее предложение. А им Военвед еще и образец новой 6-дюймовой гаубицы заказал. Спускать подляны с гаубицей и морской пушкой немцам нельзя! И как теперь быть? Переплачивать за оборудование условным французам, которые сделают не самое лучшее предложение? А если его все-таки покупать у Круппа, то в чем тогда должен состоять достойный ответ со стороны русских?

Будь жив Фридрих Крупп, возможно, часть проблем можно было бы сгладить с помощью личных связей Агренева. Но после смерти предыдущего хозяина у компании из Эссена имелась несовершеннолетняя хозяйка, которой стреляющие железяки были не слишком интересны, и суровые германские менеджеры, которые вели дело строго рационально и во благо своего немецкого Рейха.

Еще несколько лет назад Александр обещал Императору, что хоть и не собирается строить собственный орудийный завод, но постарается пропихнуть русские орудия на международный рынок. И сейчас его оружейные профессионалы шарились по странам и континентам, предлагая трехдюймовку и легкую гаубицу. Особых успехов у парней пока не было, но некоторые перспективы проглядывали в Бразилии, Испании и Португалии. Однако перспективы перспективами, а покуда ни одна страна кроме Оттоманской Империи не брала орудия даже на испытания. Проблема состояла не только в самих русских орудиях, но и в кредитном сопровождении сделки. Условные Крупп или Шнейдер легко могли рассчитывать не только на свою репутацию и качество орудий, но и на продажу орудия в кредит, который предоставил бы один из банков страны производителя. А вот с кредитным сопровождением со стороны одного из русских банков было весьма туманно. Может дадут, если сверху попросят, а может и нет. Да и по кредитным ставкам наши банки конкурировать с иностранными просто не могли. И хоть иностранные орудия стоило явно дороже русского, но все-таки. Вот такая петрушка.

10 октября случилось сразу два события. В Санкт-Петербург прибыла немногочисленная эфиопская делегация. Ее в том числе интересовали и полевые пушки. За это можно было бы порадоваться, если бы потом эфиопы не собирались навестить Париж...

В этот же день на государственной верфи в английском Портсмуте был заложен новый эскадренный броненосец "Антейкэбл". Про него пока мало что было известно кроме того, что это корабль новой серии. Английская пресса в отличии от иных закладок кораблей прокомментировала эту достаточно скупо. Но у Агренева почему-то появилось подозрение, что несмотря на его усилия линкорная гонка все-таки началась. Тут можно было порадоваться лишь за то, что при некотором воображении перевод названия с английского мог звучать в среде морских зубоскалов не как "Неприступный", а как "Неприкасаемый", что для английского корабля выглядело весьма нелицеприятно. Да и новый класс кораблей по крайней мере в русском врядли теперь назовут "Антейкэблами". Это ведь язык сломаешь, выговаривая такое... А потом дней через десять Александр узнал, что русской разведке еще в середине прошлого года стало известно о том, что Конгресс САСШ выделил деньги на постройку двух броненосцев новой серии с 8 орудиями главного калибра в 4-х башнях. Но тогда особого значения этому никто не придал. Да и вообще корабли еще до сих пор не заложены. Это событие ожидается где-то в конце этого года... После постройки американской судоверфью броненосца "Ретвизан" для России русская разведка начала приглядывать в меру своих невеликих сил за тем, что делается по ту сторону океана.

А вот что радовало, так это то, что разведчикам удалось утащить кое-какие общие планы и конструкцию ускорителей заряжания главного калибра. Вернее не утащить, а купить по-дешевке у одного из нуждающихся в деньгах клерков из компании-производителя.

Глава 6.

(короткая оппозиционная главка)

Павел Николаевич Милюков сидел в зале одного из модных салонов столицы и обличал власть.

— Вы только посмотрите, как жестоко подавила царская власть возмущение бедных финнов попранной конституцией, разорванной в клочья территориальной целостностью Великого Княжества Финлядского! Кровавые палачи нашего монарха безжалостно расправились с любыми попытками маленького северного народа отстоять свои исконные права. Все цивилизованные страны дружно выступили против самоуправства наших сатрапов, но Михаил II и слышать не желает того, что ему советуют умудренные политики Европы. Разве подобное могло произойти в правовом государстве? Нет, господа! Я говорю, нет! Ни за что и никогда! Нашей стране как воздух, как вода, нужны народное представительство во власти и ответственное Правительство. Только такой порядок власти может привести нашу страну к настоящему процветанию...

В начале года Павел Николаевич вернулся из-за границы, где читал лекции в Чикагском университете о проблемах Российской Империи. Да и вообще за последних три года он объездил несколько стран, где его с почетом принимали и понимали. С тех пор он не раз уже выступал с речами на подобных вечеринках. За несколько лет, проведенных за границей, он встречался со многими людьми. Людьми разными. Кто-то подходил ему по духу, кто-то был излишне мягок, кто-то наоборот проповедовал крайне экстремистские взгляды. Но все хотели одного — освобождения для своего народа. Правда, понимали как сам народ, так и его освобождение по-своему. Там, за границей он сотрудничал с эмигрантским журналом "Освобождение". Он написал для него полтора десятка статей. Не все они попали в печать. Потом Милюков вернулся в Империю и главное, что он мог себе занести в актив по возвращении, это дискуссия в прессе, вылившаяся в обличение правительства. И пусть ту дискуссию его товарищи фактически проиграли проправительственной прессе, но это не столь уж важно. Вода камень точит. Когда его принимали в некоторых домах Лондона, ему об этом же говорили члены английского парламента. Главное — не сдаваться. Да и не собирался он сдаваться. Он уже выбрал свой путь. Тем более, что клубов, в которых его хотели слушать, было весьма немало.

— ... А посмотрите на то, как Россия победила маленькую Японию! Чтобы победить, пришлось затратить почти целый год и почти миллиард рублей. Год! Уму не постижимо. Как так можно довести великую Империю до такого развала и позора? И остановиться перед самым Токио, не утвердив сапог русского солдата на земле агрессора. Как? Я вас спрашиваю?

Вообще Милюкову было все равно о чем говорить. Ведь любой факт можно представить как достижение, а можно как провал. А поскольку Павел Николаевич был опытным оратором, он этим с удовольствием пользовался всегда и везде. Милюков вообще был амбициозным человеком, и считал, что он бы сделал лучше, чем проворовавшиеся царские генералы и чинуши. Сейчас он внушал свои мысли десятку слушателей. Не все из них, правда, были благодарными, ну да это ничего. Толпа и должна состоять из почитателей и недругов, иначе это не интересно. Его взгляды в той или иной степени разделяло немалое количество русской интеллигенции и дворянства. Но вот так как он говорить умели немногие.

В это время в зале появилась парочка молодых людей — штабс-капитан артиллерист, который сопровождал молодую миловидную даму в розовом платье. Парочка устроилась в уголке и тоже решила послушать оратора, который и не думал останавливаться.

— ... и мои друзья полностью разделяют эту точку зрения. Прогрессивная русская интеллигенция возмущена ... Как страна-победитель, Россия должна была после победы пользоваться ее благами. А мы что видим? В то время как Европа показывает высокие темпы роста своей экономики, а мы топчемся на месте. Это явное казнокрадство! А возьмите этого царского фаворита князя Агренева. Вместо того, чтобы дать экономике свободно развиваться, он поставил барьеры на этом пути своими новыми Антимонопольными законами. Нигде в мире нет такой дурости. Нигде! Я объездил за последние годы много стран. Никто и нигде сознательно не загоняет собственную промышленность в такие узкие рамки. И стоит ли удивляться тому, что в любых цивилизованных странах промышленность свободно развивается, приходят иностранные инвестиции, а у нас есть только чахлые ростки.

Штабс-капитан повернулся к своей спутнице и спросил на ушко.

— Марина, а кто этот насыщенный индюк? Хотя нет, это не индюк. Это скорее тетерев на току.

Дама слегка прыснула в кулачек и так же негромко ответила своему спутнику.