Волчица и пряности. Том 1

Лоуренс, однако, не показывал ни страха, ни нерешительности, покажи на секунду он свою слабость — тут же проиграл бы. Он хладнокровно сказал Мархейту:

— Что ж, в таком случае предлагаю обсудить, как мы поделим прибыль?

Несомненно, эта сделка превзойдёт самые смелые ожидания Лоуренса. А возможно, позволит осуществить мечту.

* * *

Представители гильдии проводили Лоуренса до выхода. Он вышел, весело насвистывая себе под нос. Лоуренс запросил двадцатую долю прибыли. Всего двадцатая доля, но её достаточно, чтобы не сдерживать веселья. Если гильдия будет действовать, как предложил Лоуренс, она купит и продаст потом двести-триста тысяч. По грубым подсчётам это даст прибыль в десятую часть стоимости монет, тогда на долю Лоуренса придётся тысяча монет Тренни, а может и больше. Если достанется больше двух тысяч монет, он даже сможет открыть в городе собственную лавку, пусть и скромную. Впрочем, по сравнению с обычными делами гильдии Милона доход от продажи монет был просто небольшим приятным дополнением.

Положение Лоуренса не позволяло ему получить от "приятного дополнения" столько, что не вместилось бы в его кошель. Но если гильдия Милона получит свой доход, она не забудет Лоуренса, если он обзаведётся лавкой, а значит, позволит получить ещё большую прибыль.

Неудивительно, что Лоуренс шёл, весело насвистывая под нос.

— Похоже, ты в хорошем настроении, — произнесла, наконец, Хоро, идти рядом с Лоуренсом и молчать было явно выше её сил.

— А кто бы не радовался в моём положении? Сегодня самый счастливый день в моей жизни.

Лоуренс с воодушевлением развёл руки в стороны. Его настроение было под стать этим рукам — он чувствовал, что может дотянуться до всего, чего пожелает. Мечта Лоуренса о собственной лавке теперь не казалась далёкой.

— Ну, пока что вроде бы всё идёт хорошо, так что поздравляю... — выдавила Хоро и прикрыла рот руками, её настроение было прямо противоположным. Хоро мучилась похмельем.

— Я же говорил тебе остаться в комнате, если тебе плохо.

— Я беспокоилась, что если ты пойдёшь один, они там тебя съедят.

— Что ты имеешь в виду?

— Хех, в точности то, что сказала... уээ.

— Ох... ну же, держись. Вон впереди какая-то лавка, там ты сможешь отдохнуть!

— Мм, — вяло согласилась, кивнув из капюшона, Хоро и уцепилась за его руку. Прожжённый льстец сейчас не сказал бы мудрой волчице, что она умеет себя беречь.

Они зашли в кабачок неподалёку от постоялого двора. Это было питейное заведение, но здесь, как в трактире, можно было заказать и кое-какую еду. Такие заведения часто посещали торговцы и другие путешественники, тут было удобно остановиться и немного передохнуть с дороги. Внутри кабачок оказался небольшим, но там уже сидело дюжины три человек.

— Чашку свежего сока, любой пойдёт, и два ломтя хлеба, пожалуйста.

— Сейчас будет!

Хотя Лоуренс заказал самую обычную еду, владелец заведения за стойкой с энтузиазмом кивнул и тотчас отвернулся в сторону кухни, чтобы передать заказ. Лоуренс слушал его вполуха, отводя Хоро в свободный закуток в глубине кабачка. Сейчас она больше напоминала котёнка, чем волчицу. Рухнув на скамью, она тут же легла головой на стол. Похоже, прогулка от дверей Гильдии истощила её силы.

— Не может быть, чтобы ты настолько плохо переносила выпивку, ты всё-таки слишком много выпила вчера, — произнёс Лоуренс. Уши Хоро под капюшоном слабо дёрнулись, поднять взгляд на Лоуренса она была не в силах. Лёжа щекой на столешнице, она наполовину проговорила, наполовину простонала "мм...".

— Ваш заказ! Яблочный сок и два ломтя хлеба.

— Сколько с меня?

— Желаете уплатить вперёд? Тридцать два люта.

— Хорошо, одну минуту, пожалуйста.

Лоуренс развязал кошель с мелкими деньгами, висевший на поясе, и принялся в нем рыться, торопливо выбирая чёрные монеты Люта и пытаясь не спутать их с бронзовыми. Владелец заведения взглянул на Хоро, покачал головой и, улыбнувшись, спросил:

— Похмелье?

— Она выпила слишком много вина.

— Юные всегда делают одни и те же ошибки. Будь то хмель или что другое — от расплаты никому не уйти. Сколько я уж повидал таких молодых торговцев, которые выходят отсюда, шатаясь, все бледные из себя.

Такой опыт имел всякий, кто стал странствующим торговцем. Лоуренс и сам, бывало, допускал такую ошибку.

— Вот. Тридцать два люта.

— Мм... точно. Думаю, вам обоим стоит здесь остаться и отдохнуть немного. Вы ведь пришли сюда потому, что не смогли добраться до вашего постоялого двора, я прав?

Лоуренс кивнул. Хозяин громко рассмеялся и направился обратно к стойке.

— Вот, попей сока, он только что выжат, — сказал Лоуренс. Хоро медленно подняла голову. Страдание не уменьшило привлекательности совершенного овала её лица. Любой, кому Хоро была бы небезразлична, увидев её в таком состоянии, отложил бы все дела, и даже лёгкая улыбка Хоро стала бы для него наградой. Лоуренс невольно усмехнулся. Хоро, с безжизненным лицом потягивавшая свой сок, подняла на Лоуренса удивлённый взгляд.

— Ффуф... у меня уже несколько столетий не было похмелья.

Выпив половину чашки, Хоро вздохнула. Сейчас она выглядела получше.

— Волк, подвластный похмелью, — совершенно никчёмный волк. Если медведь напьется допьяна — это я могу понять, — заметил Лоуренс.

Известно, что медведи часто воруют мешки с виноградом, которые крестьяне вешают под крышами домов. Виноград на вино держат в мешках, пока он не перебродит, от этих мешков исходит сладкий запах, привлекающий медведей. Ходили истории про людей, преследовавших медведей, укравших виноград, и обнаруживавших, что те уже крепко спят.

— Чаще всего со мной пили именно медведи, о которых ты говоришь. Разумеется, человеческие подношения мы тоже ели вместе.

Медведи и волки, вместе наслаждающиеся едой и питьем, — это картина из детских сказок. Интересно, что бы сказала Церковь, если бы услышала их разговор сейчас?

— Однако сколько раз я напивалась — не имеет значения, пугает, что я не помню, что в эти моменты было.

— Совсем как у нас, людей, — рассмеялся Лоуренс. Хоро невесело улыбнулась.

— Ах да... что же это было? Я помню, что хотела тебе сказать что-то важное... хмм... забыла. Помню, это было что-то очень важное...

— Если это что-то важное, рано или поздно ты об этом вспомнишь.

— Мм... да? Хм, думаю, да. Нет, плохо... голова совсем не работает, — с этими словами Хоро вновь уронила голову на стол, вздохнула и закрыла глаза.

Прикинув, что Хоро пребывает в таком состоянии весь день, Лоуренс порадовался, что они не стали торопиться с отъездом. Иначе всё получилось бы, как сказал владелец кабачка, в повозке Хоро было бы совсем плохо.

— Ну, как бы там ни было, давай предоставим всё гильдии Милона. Нам нужно просто дождаться от них добрых новостей, и тогда всё будет хорошо. Ни о чём не волнуйся и просто отдыхай.

— Буухуу... бессовестная я, — Хоро приподняла голову.

Лоуренсу показалось, что Хоро нарочно изображает стыд. Но вид у неё всё же был не ахти.

— Ты только посмотри на себя. Зря ты сегодня старалась делать всё сразу.

— Мм... мне стыдно, но ты прав, — Хоро опять улеглась на стол. Затем, посмотрев на Лоуренса одним глазом, она добавила:

— Ты что-то хотел сделать?

— Хм? О, я вообще-то собирался купить кое-что после того как закончу дела с гильдией.

— Купить кое-что, а? Ну, можешь пойти один. Я тут ещё немного отдохну, а потом вернусь на постоялый двор.

Хоро медленно подняла голову и, усевшись прямо, снова взялась за сок.

— Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Если Хоро о чём-то просила, обычно она делала это, словно дразня, и сейчас её слова не стали для Лоуренса неожиданностью. Он невозмутимо кивнул.

— Ну что с тобой такое, совсем не смешно, — разочарованно пробурчала Хоро и поджала губы. Она, должно быть, ожидала, что он не найдёт ответа, подумал Лоуренс. Глядя на неё, настолько занятую соком, что едва могла говорить, Лоуренс сумел сохранить самообладание. Протянув руку, Лоуренс взял ломоть хлеба и откусил кусочек. Затем снова взглянул на Хоро, та вновь распласталась на столе, и злодейски улыбнулся.

— Вообще-то я хотел купить для тебя гребёнку и шапочку, но, видимо, придётся в другой раз.

Волчьи уши Хоро под капюшоном дёрнулись.

— Что же ты затеял? — она повернула лицо к Лоуренсу. В глазах её не было эмоций, но Лоуренс прекрасно слышал, как её хвост метёт по одежде. Хоро сейчас плохо удавалось скрывать чувства.

— Какие злые слова.

— Как гласит пословица, собака, которая хвастается куском мяса, должна быть осторожнее, чем та, у которой мясо уже отобрали.

Услышав угрозу в голосе Хоро, Лоуренс наклонился к ней и прошептал прямо в ухо:

— Если ты хочешь выглядеть мудрой и осторожной волчицей, укроти свои непослушные уши и хвост!

Хоро встревоженно натянула капюшон поглубже и громко выдохнула.

— Это моя месть за предыдущий раз, — надменно заявил Лоуренс. Она поджала губы и взглянула исподлобья, не желая признавать поражение.

— Я подумал, раз с твоими прекрасными длинными волосами нелегко справиться, тебе стоило бы носить гребёнку.

Лоуренс был рад немного отплатить Хоро, но он понимал, что если не удовольствуется достигнутым, Хоро обязательно найдёт, чем ужалить в ответ. Потому он совершенно искренне всё объяснил миролюбивым тоном. Но Хоро безразлично фыркнула в ответ и вновь уронила голову на стол.

— А, так ты говорил о волосах, — коротко сказала она.

— Ты обвязывала их тряпицей и совсем не расчёсывала, верно?

— Для меня важны вовсе не волосы. Я действительно хочу гребёнку, но для хвоста, — пояснила Хоро, и до Лоуренса вновь донесся шелест меха по ткани.

— Мм... Ну, раз ты так говоришь, значит, так оно и есть.

Лоуренс искренне находил шелковистые волосы Хоро очень красивыми. Длинные волосы сами по себе были роскошью. Аристократы могли позволить себе мыть волосы горячей водой, простолюдинам ухаживать за длинными волосами было трудно. Длинные красивые волосы считались признаком благородного происхождения. Лоуренс, как и любой мужчина, знал это и не мог устоять против длинных красивых волос женщины. Волосы Хоро были столь прекрасны, что и среди аристократов с ней могли бы посоперничать немногие. А она это сокровище совершенно не ценила. Если бы она не прятала под капюшоном голову целиком, а лишь укрыла чем-то волчьи уши и оделась бы в платье, то на взгляд Лоуренса она стала бы похожа на прелестную монашку, о каких поют барды. Но Лоуренсу не хватало смелости сказать Хоро об этом. Кто знает, чем бы она ответила.

— Ладно... ты.

— Хм?

— Когда ты купишь гребень? — Хоро, не отрывая головы от стола, повернулась к Лоуренсу, глаза её горели.

Лоуренс, чуть склонив голову, небрежно ответил:

— Ты же сказала, что он тебе не нужен?

— Я не говорила, что не хочу гребень. Если бы он у меня был, я бы им пользовалась.

Лоуренсу казалось, что покупать гребень, если не расчёсывать волосы, бессмысленно. Для хвоста лучше подойдёт щётка.

— Я лучше тебе щётку куплю. Хочешь, представлю тебя одному хорошему мастеру по этой части?

Самое лучшее для ухода за мехом — воспользоваться услугами специального человека со специальными инструментами. Полушутя предложив это Хоро, Лоуренс обернулся к ней и застыл на месте.

Зубы волчицы были яростно оскалены, словно она была готова вцепиться в Лоуренса.

— Ты... к моему хвосту относишься как к простой шкурке? — неровным голосом, вполголоса процедила Хоро.

Лоуренса был напуган, но и ей явно было не по себе. Он решил, что сейчас Хоро не состоянии как следует отомстить.

— Я... больше не выдержу.

Её угроза прозвучала совсем слабо. Может, сейчас Хоро пустит слезу, пытаясь разжалобить его? Он принял расслабленную позу, отпил яблочного сока и с лёгким осуждением изрёк:

— Хочешь расплакаться и устроить истерику?

Слёзы Хоро впрямь имели власть над Лоуренсом, но этого он вслух не сказал. Он не знал, подействовали его слова или у неё в голове что-то другое. Приоткрыв глаза, она поглядела на Лоуренса и по-детски отвернулась. Лоуренс вновь подумал, что это у неё выходит невероятно мило. Если Хоро всегда будет такая, будет совсем неплохо. Он негромко рассмеялся.

Чуть помолчав, Хоро тихо повторила:

— Я больше не выдержу... меня сейчас стошнит.

Лоуренс в панике вскочил со скамьи, чуть не опрокинув чашку с соком, и принялся звать хозяина, чтобы тот принёс тазик.

* * *

Солнце садилось, стихала улица. Лоуренс, сидя за столом, оторвался, наконец, от своего занятия. Держа в руке карандаш, он с наслаждением, до хруста в спине, потянулся. Затем стал разминать шею, так что она тоже захрустела. И снова опустил взгляд на стол. Перед ним лежал простой, но детально нарисованный план лавки. Сбоку было выписано в деталях, в каком городе будет эта лавка, какими товарами будет торговать и как развиваться. Отдельно была выписана стоимость строительства, список того, что нужно, чтобы поселиться в городе, прочие расходы и в конце — общая стоимость.

Это была мечта Лоуренса — обзавестись своей лавкой. Всего неделю назад мечта казалась недостижимой. Однако сделка с гильдией Милона заметно её приблизила. Если удастся заработать хотя бы две тысячи монет Тренни, Лоуренс, продав кое-какие припасённые ценности, сможет открыть лавку. Тогда он из странствующего торговца станет торговцем городским.

— Мм... что это был за звук...

Заворожённо глядя на нарисованную им схему лавки, Лоуренс не заметил, как Хоро проснулась, теперь она, сидя на кровати, потирала глаза. Вид у неё был сонный, но лучше прежнего. Посмотрев на Лоуренса и несколько раз моргнув, она медленно выбралась из постели. Под глазами ещё виднелись круги.

— Как ты себя чувствуешь?

— Мм, гораздо лучше. Но я немного голодна.

— Ну, раз к тебе вернулся аппетит, значит, ты выздоровела, — рассмеялся Лоуренс. — Возьми пока хлеб, там на столе.

Это был ржаной хлеб, жёсткий и горьковатый, но хоть он был худшим и самым дешёвым, Лоуренс любил его горький вкус и часто покупал. Как он и думал, Хоро, попробовав, заявила, что это невозможно есть. Но ничего другого не было, и ей пришлось смириться.

— А запить есть что-нибудь?

— Там фляга не лежит?

Хоро заглянула внутрь фляжки рядом с хлебом и принялась за еду. Одновременно она подобралась ближе к Лоуренсу.

— Это ты лавку рисуешь?

— Это моя лавка.

— О, хорошо нарисована, — отметила Хоро, откусывая.

Чтобы объясниться в чужих краях, Лоуренс часто рисовал на переговорах. Нередко он забывал местное название товара или не вообще не знал, а толмач не всегда оказывался рядом. Поэтому многие странствующие торговцы неплохо рисуют. Всякий раз, заработав большую сумму денег, Лоуренс брал карандаш и рисовал схему лавки, это пьянило сильнее вина. Конечно, Лоуренс знал, что хорошо рисует, но похвала Хоро была ему приятна.

— А здесь что?

— А, здесь описано, где будет эта лавка и во сколько это всё обойдётся. Но, разумеется, что будет на самом деле, так просто предсказать нельзя.