Волчица и пряности. Том 1

Мархейт поднял голову и сказал:

— То, что ты предлагаешь, выглядит очень разумным. Однако, я уверен, ты и сам понимаешь, что осуществить этот план будет очень трудно.

— Вы имеете в виду — как мы собираемся опередить гильдию Медиоха?

Мархейт вновь потёр подбородок и кивнул. Лоуренс, следуя своему плану, ответил:

— Я имею основания считать, что гильдия Медиоха не успела ещё собрать много монет.

— И какие это основания?

— Основания такие: они не передали Хоро Церкви сразу же, как схватили. Если бы у них уже было достаточно монет, они бы действовали быстро, стремясь уничтожить вашу гильдию. Однако они этого до сих пор не сделали, а вместо этого пытаются затормозить наши действия. По-видимому, они опасаются, что когда после многих судилищ гильдия Милона всё же будет признана виновной, вы уже успеете заключить сделку с королем. Иными словами, гильдия Медиоха считает, что у вас уже достаточно много монет для переговоров. Это значит, что они не уверены в своих силах.

Мархейт сидел, закрыв глаза, и внимательно слушал Лоуренса. Тот набрал воздуха и продолжил.

— Кроме того, я полагаю, гильдия Медиоха не желает, чтобы кто-то вне её узнал, что они собирают серебряные монеты Тренни. Они ведь хотят воспользоваться слабостью короля. Если аристократ начнёт переговоры с королем, заявляя, что он совершенно случайно имеет на руках большое количество серебряных монет и может их продать, его не в чем обвинить, даже если всем будет совершенно очевидно, что это неправда, его действия будут расценены как забота о своём будущем, и его отношениям с королем не будет нанесён ущерб. Кроме того, эти действия никому не нанесут вреда. Далее, есть люди вроде Зэлена, цель которых — находить нас, странствующих торговцев, и делать нам свои предложения. Я думаю, они нужны для того, чтобы мы, странствующие торговцы, собирали серебряные монеты, а они бы потом нашли возможность скупить эти монеты у нас, ведь любой торговец захочет избавиться от денег, которые обесцениваются. Конечно, большинству людей действия Зэлена покажутся странными, но пока есть люди, желающие покупать деньги, найдутся желающие их продавать. Конечно, это всё мои предположения, но мне кажется, что они верны. Поскольку гильдия Медиоха действует тайно, я уверен, они сами не будут скупать монеты открыто и в больших количествах. Ведь если они начнут открыто скупать монеты, не только гильдия Милона, но и другие обнаружат, что с монетами Тренни происходит что-то необычное, верно?

Мархейт медленно кивнул.

— Исходя из всего этого, я делаю вывод, что у нас есть шансы на успех.

Мархейт негромко простонал, словно от боли, и закрыл глаза.

Цепочка предположений выглядела весьма достоверно, но это были предположения. Может, гильдия Медиоха просто не желала раньше времени сердить всю гильдию Милона и лишь поэтому не выдала Хоро. Хотя гильдия Медиоха показала себя неразборчивой в средствах. Однако если они неразборчивы в средствах, то почему не используют свой шанс?

— Хорошо, похоже, ты прав, гильдия Медиоха действительно ещё не готова к переговорам. Какие действия собираешься предпринять ты?

Лоуренс, стараясь не выказать неуверенности, глубоко вдохнул и выдохнул. Затем заявил:

— Я выручу Хоро, а потом мы скроемся до завершения всего дела.

Мархейт ахнул.

— Это полное безрассудство.

— Я знаю, что нам вряд ли удастся скрыться навсегда. Однако мы сможем выиграть время. Поэтому я покорнейше прошу вашу гильдию за это короткое время собрать как можно больше монет, после чего начать переговоры с королем.

— Невозможно!

— Значит ли это, что ваша гильдия отказывается от Хоро? В таком случае меня вынудят дать неприятные для гильдии Милона показания.

Это была очевидная угроза. Мархейт насупился. Его губы шевелились, словно он бормотал что-то про себя. Если гильдия отречётся от Хоро, договора между гильдией и Лоуренсом с Хоро не отменить. Если Церковь устроит суд, по оценке Мархейта лишь четыре из десяти, что их признают невиновными. И даже тогда придётся уплатить крупный штраф. То, что Лоуренс будет свидетельствовать против Гильдии Милона, сомнений не вызывало. Мархейт был в затруднении. Он не знал, что делать. И Лоуренс постарался подтолкнуть его в правильную сторону.

— Если гильдия Милона окажет помощь, укрыться на день-два будет вполне достаточно. Более того, со мной будет не кто-нибудь, а волчица-оборотень. Когда она бежит, никакому человеку её не догнать.

Лоуренс не знал точно, насколько Хоро сильна, но старался выглядеть убедительным.

— Ээ... ммм...

— Хоро поймали лишь потому, что она отвлекала на себя врагов, чтобы я смог добраться сюда. Если бы мы не преследовали такой цели, если бы мы хотели только убежать, она бы не позволила себя схватить. Позвольте спросить, сколько времени необходимо вашей гильдии, чтобы собрать достаточно монет для переговоров с королем?

— Ты, ты спрашиваешь, сколько нам нужно времени?

Напор и решительность Лоуренса ошеломили Мархейта, но думать он не перестал. Его глаза непрерывно бегали. Лоуренс прикинул, что если удастся выручить Хоро, то при помощи гильдии Милона они смогут прятаться не меньше двух дней. Паттио был древним городом. Его здания хранили много секретов, проулки петляли и извивались. Если кому-то по-настоящему нужно было спрятаться, подходящих мест здесь больше, чем шерстинок на корове. Лоуренс не сомневался, что если враг лишь гильдия Медиоха, он сможет укрыться.

Мархейт открыл глаза и сказал:

— Если мы отправим всадника в Тренни сейчас, он доберётся туда к закату — если с ним ничего не случится, конечно. Если переговоры начнутся незамедлительно, он вернётся к завтрашнему утру. Разумеется, чем сильнее затянутся переговоры, тем позже он вернётся.

— Вы ещё не удостоверились, сколько серебряных монет у вас на руках сейчас, и всё же вы убеждены, что высылать гонца для начала переговоров уже можно?

— Мы знаем размеры нашего хранилища для монет, поэтому можем грубо оценить, сколько монет ещё понадобится для заполнения. В начале переговоров мы заявим количество монет, близкое к пределу хранилища, а когда наступит время самой передачи денег, мы подготовим достаточно монет, чтобы проблем не было.

Идея довольно логичная, но чтобы придумать такой безрассудный способ вести переговоров с королём, требовался талант по-настоящему крупного торговца. И ещё жизненно необходимо предложить королю столько серебра, ради которого он действительно был бы готов на всё. Потому идея начинать переговоры, зная количество монет лишь приближённо, выглядела дерзко. Но раз Мархейт предложил этот безрассудный и опасный план, значит, он всерьёз готов его осуществить.

— Правда, с самого начала мы планировали начать переговоры с королём лишь после того, как выясним, кто стоит за гильдией Медиоха. Если бы нам было известно, кто этот человек, мы смогли бы полностью взять эти деньги под контроль. Мы не только смогли бы прекратить обращение этой монеты, но и без особого риска воспользовались бы грубой оценкой количества монет в начале переговоров. Сейчас, однако, у нас нет времени на поиски, предположения и раздумывание.

Лоуренс, конечно, всё это знал, он тоже пытался что-то предположить. Однако ничего путного не придумал и вздохнул, на мгновение поддавшись чувству безнадежности. Но сейчас смотреть следовало только вперёд. Лоуренс усилием воли выпрямился и, повернувшись к Мархейту, спросил:

— А возможно ли провести переговоры с королем быстро?

Мархейт негромко прокашлялся и, проницательно взглянув Лоуренсу в глаза, ответил:

— Если гильдия Милона желает сделать какое-то дело быстро — что бы это ни было за дело, оно будет сделано так быстро, как только возможно.

Лоуренс издал горький смешок, но слова Мархейта его приободрили. Он протянул Мархейту руку и небрежно спросил:

— Что ж, полагаю, вам уже известно, где сейчас Хоро, я прав?

— Мы же всё-таки гильдия Милона.

Лоуренс пожал руку Мархейта и подумал: "Как же мне повезло, что я выбрал именно эту гильдию".

* * *

— Убийства чужих работников, поджоги чужих зданий — дела вполне обычные. Так что город мы знаем лучше, чем кто бы то ни было из его жителей, да и меры кое-какие приняли на случай крайних ситуаций. Даже если город будет полностью окружен полчищами рыцарей, мы всё равно выживем. Однако у нас есть один серьёзный противник.

— Церковь?

— Конечно. Церковь присутствует во всех городах страны, особенно те церковники, кто занимается миссионерством, они везде в первых рядах. В этом смысле Церковь на нас похожа, а по возможностям превосходит нас. Ты это понимаешь?

— Да уж, они вездесущи и при этом увёртливы.

— Поэтому если Церковь решит всерьёз заняться поисками, я очень прошу, чтобы вы не совершали поспешных действий, — вместо этого вам лучше где-нибудь затаиться. Разумеется, мы попытаемся разрешить затруднение прежде, чем станет по-настоящему жарко. И да, пароли — "Перион" и "Нумай".

— Две самых больших золотых монеты, э?

— Звучит как хорошее предзнаменование, верно? Что ж, буду молиться за ваше успешное бегство.

— Понятно. Я вас не разочарую.

Лоуренс снова пожал Мархейту руку и направился к повозке. Снаружи она казалась обычной, ничем не отличающейся от других. Повозка была крытая, пассажиры могли укрыться от посторонних взглядов. Сейчас предстояло отвезти Лоуренса туда, где находилась Хоро. И отвезти, скрывая местонахождение Лоуренса. Узнав про необычную погоню накануне, гильдия Милона проследила за участниками охоты и узнала, где держат Хоро. Они не сомневались, что гильдия Медиоха, в свою очередь, следит за ними.

Торговцы обманывают друг друга, даже когда ведут переговоры лицом к лицу, а уж втайне друг от друга они плетут сети обмана с удвоенной силой. Лоуренс с помощью работника гильдии Милона вынул одну из досок пола повозки. Глядя на булыжную мостовую, проплывающую у него под ногами, он уточнил у работника:

— Значит, после того как я спущусь, я должен протянуть правую руку, коснуться ей стены и идти вперёд, верно?

— Ты должен будешь идти до самого конца тоннеля. Если твою спутницу выручат, наверху откроется люк. Если после этого ты услышишь "Рахей", дождись, пока к тебе спустятся наши люди. Если услышишь "Пероузо" — бегите оба тем путём, о котором договорились раньше.

— Лучший и худший варианты, э?

— Нетрудно догадаться, да?

Лоуренс невесело улыбнулся и кивнул, давая понять, что понял. Похоже, гильдии Милона нравились всякие паролей.

— Что ж, пора начинать.

Как только работник это сказал, возница на козлах несколько раз стукнул по боковой стене. Вскоре повозка резко встала, раздалось лошадиное ржание и ругань возницы в чей-то адрес. Лоуренс проворно спрыгнул через отверстие в полу и сдвинул в сторону каменную плиту мостовой. Под ней открылся непроглядно чёрный колодец, куда Лоуренс и прыгнул. На дне оказалась вода, но торговцу удалось не упасть. Каменную плиту тотчас вернули на место, погрузив тоннель во мрак. Судя по звуку, повозка поехала дальше.

— Не думал, что они так тщательно подготовились, — пробормотал Лоуренс и, вытянув руку в сторону, медленно направился вдоль правой стены.

Когда-то этот тоннель использовался для сброса отбросов, но с тех пор, как до рынка проложили трубы, по которым подавалась вода, тоннель перестали использовать. Ничего больше Лоуренс не знал, но гильдия Милона была в курсе состояния этого тоннеля и, не спрашивая ни у кого разрешения, соединила его с некоторыми городскими постройками. Церковь в этом отношении тоже была очень предприимчива. Поговаривали о подземных коридорах, проложенных под предлогом строительства гробниц. Коридоры помогали выслеживать еретиков или уходить от налогов, или для других дел. Церковь обладала огромной силой, соответственно, и врагов у неё было немало, так что эти коридоры служили заодно и путями для бегства. Подземелья городов, в которых располагались крупные отделения Церкви или торговых гильдий, таких как гильдия Милона, были столь изощрённы, что их можно было бы принять за логово какого-нибудь демона или монстра.

Как-то знакомый Лоуренсу странствующий торговец сказал, что работа в таком месте вызывает дрожь — всё равно что прогулка вдоль гигантской паучьей сети. Теперь Лоуренс понял, что он имел в виду.

Тоннель содержался в приличном состоянии — лучше, чем иные проулки наверху. Это внушало Лоуренсу уверенность. Власть Гильдии Милона была поистине велика.

— Здесь?

Судя по плеску воды, Лоуренс добрался до конца тоннеля. Вытянув руку вперёд, он наткнулся на стену.

В дороге торговцам случается подвергаться нападению бродячих псов в безлунные ночи. Сейчас, как и в тех случаях, придётся спасаться бегством в полной темноте, если что-то пойдёт не так. Лоуренс был уверен, что при надобности легко сориентируется и определит, где стены тоннеля.

Над ним и чуть правее должен быть склад бакалейной лавки, ведущей дела с гильдией Медиоха. Там, по-видимому, и держали Хоро. Прямо над Лоуренсом был дом, принадлежащий гильдии Милона. Похоже, им удалось проложить потайной ход в соседний склад. Они подготовились настолько тщательно, что это внушало ужас. Впрочем, что для ведения дел в чужих странах такая тщательность и продуманность были необходимы. Лоуренс сказал себе, что это следует запомнить.

Едва он подумал об этом, как услышал колокол — сигнал для рыночных торговцев прерывать дела на обед. Для Лоуренса это сигнал к началу дела. Возможно, сейчас наверху разгорелась схватка. Если Хоро не удастся выручить до сигнала возобновления работы, ситуация выйдет из-под контроля.

Хотя деньги за охрану заложников от гильдии Медиоха получала бакалейная лавка, саму охрану осуществляли не бакалейщики, они не могли бросить дела. Проблема в том, что неизвестно, сколько людей стерегут Хоро. Много людей — привлечёт внимание, мало — снизит надёжность охраны. Лоуренс надеялся, что гильдия Медиоха добивалась скрытности.

Если стражей много, сражение идёт нешуточное. В этом случае нападающие используют кинжалы и дубинки. Тогда ситуация запутается ещё больше. Лоуренс надеялся, что до этого дело не дойдёт.

Прошло немало времени. Чем дальше, тем сильнее он волновался, до дрожи в ногах. Он тщетно попытался утихомирить дрожь. Чтобы успокоиться, Лоуренс несколько раз сел и встал, но от этого лишь сердце громко заколотилось о рёбра. Затем он взглянул вверх: "Ну почему же этот люк не открывается?"

От внезапного подозрения он застыл. Да нет, не мог он ошибиться местом. Это просто невозможно. И всё же не находил себе места. Лоуренс уже решился, было, ещё раз убедиться, что находится в правильном тупике, когда донёсся голос:

— Рахей.

Тут же раздался звук ломаемых досок и снова — "Рахей", Лоуренс ответил: "Нумай". Люк, наконец, открылся, показался свет. Наверху произнесли: "Перион".

— Хоро! — выкрикнул Лоуренс, увидев милое лицо.

Однако, она словно не слышала его и, надменно подняв голову, продолжала разговаривать с кем-то наверху. Затем опустила глаза на Лоуренса и заявила: