Подаренная сказка. Богиня

— Ты права, слепое доверие глупо, но пусть у каждого останется право на свои маленькие или большие тайны. Ведь так? — прозвучал тихий голос, казалось бы, при этом ни к кому не обращающийся.

— Так, — односложно ответила Эллис, на подкосившихся ногах сползая на землю по стволу. Отчаянно хотелось замотать головой, прогнать наваждение, придти в себя, хотя бы попытаться осознать столь нереальное произошедшее. Сердце разрывалось от чувств, а разум от мыслей.

— Почему ты приказала ни за что не отпускать мальчишку, он же совсем ребенок? — тихие шаги умело идущего по лесу воина прервались. Прежде чем неожиданно даже для самого себя задать этот вопрос, Шраж успел немного удалиться от дерева, у корней которого все так же неподвижно сидела наемница. Странный вопрос поставил ее в очередной тупик, заставил сотку лихорадочно соображать, пытаясь понять, чего и для чего от нее хотят.

— Звереныша не сделать человеком, пятнадцать лет достаточный срок, чтобы превратить невинное создание в законченную мразь, — ожесточенно, с разрывающей сердце болью и безнадежностью, едва ли не выкрикнула девушка. Всем сердцем желая непременно встретить учителя парнишки, того, кто смог взрастить безжалостное чудовище, скрывающееся под ангельской маской. И сколько же бед он смог бы принести этому миру, не пересекись их пути. А может именно за этим, мир звал ее сюда на север?

— Странно слышать такие слова от матери, — задумчиво, почти одними губами обронил наемник. И сердце девушки сжалось в тугой комок, ледяная волна страха пробежала по позвоночнику, капельки холодного пота выступили не лице, и все вокруг замерло в нервном ожидании, померкли краски, словно кто-то вновь взялся колдовать при помощи скрывающегося под наручнями браслета. И новый вихрь вопросов, новая попытка понять, что же было и что происходит. Кто, зачем и куда ее направляет, какие мысли стремится зародить в ее и без того неспокойной душе.

— О чем ты? — предательски дрогнувшим голосом просипела квартеронка, не в силах держать в себе этот так и рвущийся на язык вопрос, ее приговор...

— Ну, пускай, детей у тебя сейчас нет, но матерью ты все равно когда-нибудь станешь? — словно не замечая перемен в голосе собеседницы, беззаботно ответил Шраж, и не дожидаясь ответа, вновь зашагал к лагерю, лишь бросив на прощанье: — Ты долго там сидеть собралась, все уже готовы тронуться в путь.

Королевскую академию, как и большинство учебных заведений в большинстве миров, наполняла толпа создающих немереное количество шума студиозов. Даже во время лекций не воцарялась под сводами величественного оплота наук благословенная тишина. Горящими жаждой знаний летали по коридорам академии студенты, степенно лавировали среди них почтенные преподаватели, хотя порой студент оказывался куда старше своего учителя, да и нередки бывали случаи, когда вчерашний студент выступал преподавателем в новом курсе. Так и казалось, что первозданный хаос, отвергающий любой порядок, выбрал это возвышающееся над столицей строение в качестве своего приюта на долгие-долгие годы.

Ксаниэль нервно шел по центральному коридору третьего этажа административного корпуса. Вот уже несколько недель он проводил в этих стенах половину своего времени, почти забыв про соблазнительную герцогиню Орьениаль, чье имя, казалось бы, буквально преследовало его и, тем не менее, он так до сих пор и не смог привыкнуть к царящей здесь атмосфере. Даже дворец, некогда казавшийся переполненным муравейником, воспринимался сейчас воплощением самого спокойствия и степенности.

Студентов король давно уже разделил на две части, первая вечно проносилась мимо никого и ничего не замечая, погруженная в свои извечные студенческие заботы. Вторая же наоборот излишне сильно благоговела при виде его величества, старательно вжималась в первую попавшуюся стенку, и все же не могла отвести восхищенного взора, чем раздражала его величество не меньше чем первая. Ксаниэль слишком привык к спокойной почтительности населяющих дворец слуг и подчеркнутому уважению аристократии.

Наконец впереди из-за поворота ближайшего коридора показался человек в ослепительно белом одеянии. Именно благодаря этому одеянию спутать ректора Элехандро Дар'Арьянере маркиза Нуррекас с кем бы то ни было, не представлялось возможным. Старческая седина, идеально гармонирующая с сияюще белым пиджаком, такими же брюками и сапогами, скорее являлась данью занимаемому статусу, нежели реальным показателем возраста. Элехандро был весьма юн, для дроу-полукровки из младшей семьи правящего дома Блекер, а черную синеву волос выбеливал какими-то магическими средствами, намеренно стараясь скрыть возмутительную молодость своего тела и столь ярко выраженную принадлежность к иной расе. Хотя постоянно проглядывающиеся сквозь белоснежную гриву волос заостренные кончики ушей, сводили этот непонятно для чего придуманный маскарад на нет. Пристрастие к белому цвету тоже считалось оригинальной насмешкой ректора, и особо впечатлительные студиозы в порыве своего постоянного сумасшедшего вдохновения сперва нередко принимали ректора за приведение. Что, похоже, еще больше забавляло кажущегося порой таким беспечным полукровку, в королевстве больше известного под родовым именем своей матери урожденной герцогини Нуррекас, после заключения династического брака с правящим домом дроу получившей наследный титул маркизы.

Рядом с ректором опасливо и едва ли не изумленно взирая на него, вышагивал молодой парнишка. Он явно нервничал и чувствовал себя неуютно в такой высокородной компании, однако мужественно старался не подавать вида. Сильно поношенная, но, несомненно, дворянская одежда выдавала в нем принадлежность к одному из небогатых родов, далеко не столичной аристократии. Да к тому же одеяние не совсем ладно сидело по фигуре мальчишки, скорее всего из-за совсем недавних изменений произошедших с этой фигурой. Пока еще почти неуловимо, но чувствовалось, что юноша не понаслышке знаком с изнуряющими тренировками у хорошего учителя.

Ксаниэль незаметно для себя оказался позади ректора и его спутника, и невольно услышанный разговор заставил его повременить с окликом, столь долго и безуспешно разыскиваемого маркиза Нуррекас.

— Говоришь Эл, — ректор легонько мял в руках так и не открытое письмо с таким знакомым магическим подчерком, — впрочем, это полностью в ее духе.

— Так вы ее знаете?

— О, здесь многие знают нашу несравненную Эл, а после ее поспешного исчезновения я как раз ожидал чего-то подобного.

Мечтательно, совсем по-юношески улыбнулся в искусственную бороду Элехандро, но мгновение спустя, вновь вернув себе серьезное и беспристрастное выражение лица, продолжил наставническим тоном:

— А теперь поднимайся на пятый этаж в аудиторию с номером двенадцать, там тебя встретит наша малышка Эль. Скажешь ей, что от господина ректора, на зачисление, и кратенько расскажешь, где побывал и какие данные с собой принес, она тебя устроит лучшим образом и выдаст все необходимые рекомендации. А мне, к сожалению, пора откланяться, спокойной жизни в этом царствии науки, похоже, никому не видать ближайшие несколько сотен лет.

Едва закончив, ректор, ловко нырнул в очередной боковой коридор. Его спутник, проводив белую спину задумчивым взглядом, продолжил свой путь в прежнем направлении к уже виднеющейся в конце коридора лестнице.

Рывок за плечо заставил Оли прервать его задумчивый шаг и удивленно обернуться, а уже в следующее мгновение он понял, что окончательно потерял дар речи. Виконт изумленно взирал на стоящего перед ним слегка взлохмаченного парня и не верил своим глазам. Не знать в лицо своего короля даже для беднейшего из захудалых дворян считалось несмываемым смертным позором. И Олигардер не мог понять, откуда его величеству, а это был, несомненно, он, взяться в академии пусть и королевской, да еще и в стандартном, хотя и более дорогом одеянии местных студентов.

— Мы это, мы, — недовольно буркнул Ксаниэль, которому воцарившееся удивленное молчание уже успело порядком надоесть. — Некоторые из наших придворных решили, что нам неплохо бы поучиться, и оказались в это деле весьма и весьма настойчивы. Ты как нормально мыслить уже можешь?

— Да ваше величество, — едва выдавил из себя звуки Олигардер.

— Вот и отлично, а теперь ты не мог бы описать нам ту Эл, про которую вы говорили с ректором.

— Ну, она такая крупноватая для девушки, хотя и квартеронка, вам где-то по плечо будет, волос такой же светлый как у вас, только немного другого оттенка. А еще она очень ухоженная, хотя эльфийские крови и не такие преимущества дают.

— И где ты с ней познакомился?

— Так нанял ее в трактире в трех днях пути от столицы, где-то два месяца назад.

— И куда?

— В Романскую аномалию, — теперь безграничное удивление застыло на королевском лике, да дрогнули ноги, едва не подкосившись в коленях. Усилием воли Ксаниэль заставил себя собраться и несколько раз успокаивающе вздохнуть, еще не хватало случайно прибить этого паренька, который явно ему не соперник, даже будучи в более вменяемом состоянии. Король непривычно подрагивающей рукой залез в один из многочисленных карманов на его одежде и извлек оттуда небольшой портретик.

— А теперь посмотри внимательно на лицо изображенной девушки, и скажи мне, она ли это была.

Ксаниэль так разнервничался, что даже сбился с положенного нам, и заговорил с пареньком как с ближайшим другом, впрочем и до этого его речь слабо походила на королевскую.

Олигардеру казалось, что после всего произошедшего за сегодняшний день его будет уже ничем не удивить, но от увиденного его бросило в холодный пот. С портрета на него взирала насмешливо улыбающаяся Эл, вот только волос ее отливал серебром. Нанять в самое опасное место близ столицы в качестве охраны почти святую для своих подданных королеву, мог только он...

Король этим вечером вернулся из академии во дворец непривычно рано, и первым делом, естественно сметающим все на своем пути ураганом, кинулся к своему другу. Герцог в это время степенно придавался сытной трапезе в одной из малых гостиных комнат, своих апартаментов. Влетевший в открывшуюся с треском дверь сверкающий очами король чуть не лишил своего друга жизни. Совершенно не ожидающий ничего подобного герцог едва не подавился сочным куском превосходно сготовленной дичи, и лишь отменный от всей души сделанный по спине королевский хлопок помог ему освободить горло от застрявшей пищи.

— Ксаниэль, что с тобой? — отдышавшись, в удивлении, посмотрел на короля Кэриен.

— Я знаю, куда направилась Эллис.

Герцог едва не подавился повторно, присоединившись к новообразованному братству "удивление без границ".

— Откуда?

— В академии встретил паренька, выпускника первой ступени, он нанял Эллис два месяца назад сопровождать его в Романскую аномалию.

— Надеюсь, она благоразумно его туда не довела.

— Нет, она как раз совершенно неблагоразумно туда отправилась, и живы они, остались только чудом. А, вернувшись, она сбежала на север, пока маг отсыпался после жутких приключений.

— Да, это определенно Эллис.

— Кэриен, найди ее, найди срочно, этот мальчишка знает, как она сейчас выглядит, подними всю свою сеть, но найди мне ее, иначе я очень сильно в тебе разочаруюсь.

Кэриен покорно кивнул, старательно прогоняя с лица легкую тень обреченности. "Похоже, придется устроить внеплановую столичную проверку какого-нибудь северного форта, надеюсь, ты поймешь мое предупреждение королева".

Глава пятая. Цветы жизни

— Эларильен, — громоподобный рык сотряс северную стену, — да где ж ты, туда тебя растак, — пробубнил себе под нос обладатель громоподобного баса, и еще раз позвал в полный голос, — Эларильен! Эльфийское отродье!

— Да тут я, тут я, чего кричите лейтенант? — девушка в полном внутрифортовом снаряжении в три прыжка спустилась со стены, в очередной раз, знакомя местный гарнизон с достижениями паркура некогда ее родного мира. Переливающийся золотом собранный в высокий хвост волос девушки, вторя ее движениям каскадом солнечных брызг, то взмывал верх, то резко опадал вниз, подхлестывая ее по спине.

— Ыть, прямо аки горна козочка скачешь, нет, чтоб нормально спуститься, шею ж себе свернешь! — как всегда громогласно на весь форт, пробурчал себе под нос лейтенант Цвельт, старый вояка, почти ставший достопримечательностью северной стены.

— Не дождетесь, — фыркнула в ответ девушка, поправляя кольчугу, на ее взгляд совершенно не удобную, и ей совершенно не нужную, но на стене во время дежурства без нее находиться не положено и хоть ты лбом об эту самую стену стучись. Но она пока еще не отчаялась и в скором времени все же надеялась добиться индивидуальной экипировки. — И зачем я вам понадобилась на этот раз?

— Тебя ыть, в штаб требуют, чет там затевается. А где же ты все-таки пропадала? — рыкнул капитан в ответ девушке, уж было кинувшейся бежать до штаба.

— Так мальцов со стены гоняла, они опять пробрались поиграть, — крикнула девушка уже на бегу, почти скрывшись за одной из примыкающих к стене построек.

— Ну это-ть дело хорошее, — заключил лейтенант и дальше зашагал по своим прочим неотложным делам.

Серое приземистое здание из камня в окружении таких же весьма унылых сооружений казарм встретило полукровку непривычной тишиной. Обычно рядом со штабом суетились солдаты, адъютанты, офицеры, а тут прямо как вымерли все. Эллис задумчиво осмотрелась вокруг, но, так и не обнаружив ни одной живой души, могущей пролить свет на происходящее, скрылась внутри здания.

— О, пожаловала! — хохотнул виконт Ален Герт, комендант форта, отчего-то с первого дня проникшийся своеобразными теплыми чувствами к наемнице и, тем не менее, обожающий подкрадываться к ней незаметно. Ален являл собой такого же, как и Эллис, светло-эльфийского полукровку с медово-золотистой роскошной гривой волос почти ничем не уступающей по густоте тем, что носила королева. И при этом он на дух не переносил заплетать их в косу или собирать в хвост, поэтому золотая волна извечно ниспадала с его плеч, разбивая ни одно девичье сердце. Самое удивительное все это богатство ничуть ему не мешало, и постоянно являло окружающим идеальную укладку. В форте поговаривали, что даже в далекие времена, когда Герт любил лично поучаствовать в славной заварушке, никто не видел его волосы грязными, запятнанными в крови или просто неухоженными, словно он не врагов сражал направо и налево, а на прогулку в дворцовый парк выходил. Алену давно минуло сто пятьдесят лет, но он так и оставался молодым и, несмотря на долгие годы, прожитые на севере и многие пережитые столкновения по-ангельски смазливым. Но на девушек при этом своего благосклонного внимания он не обращал, лишь к Эллис проникся каким-то отцовским чувством, за что последняя тут же была записана в личные враги почти всей женской части форта. Хотя и без виконта квартеронка не ожидала хорошего к себе отношения со стороны тех, кто считали ее конкуренткой. Наемница пользовалась заслуженным успехом у мужчин — стройная, гибкая, по звериному грациозная, не гнушающаяся рассекать по форту в утренний час в одной легкой рубахе, да плотных облегающих кожаных штанах, как всегда самым выгодным способом подчеркивающих ее ладную фигуру. Впрочем, эта ее слабость лишь поощрялась лукавой улыбкой коменданта, ибо весьма способствовала раннему подъему остальных вояк.