Фрей мучился сожалениями. Он понимал, что наговорил лишнего, но вернуть свои слова не мог. Он и шел в храм с твердым намерением просить Богинь простить отца, и забрать его, Фрея. Он и твердил это, когда их со старым лордом окутал красный туман. Но Богини решили иначе. Последнее, что слышал Фрей, было 'Прости'. А когда пелена спала, он оказался единственным, кто стоял перед алтарем.

С тех пор прошло почти сто лет, но ни о какой женитьбе новый Хранитель восточных границ даже не помышлял. А вот наследник ему действительно был нужен.

— Неужели ты хочешь обречь ее на смерть? — Алий даже засомневался, а знает ли он хозяина настолько хорошо, как ему представлялось. Фрей мог быть жестким, находчивым, хитрым, но никогда не был жестоким.

— Помнишь тот свиток моего деда, где он рассказывал о Самиэль? — Алий молча кивнул. — Так вот, девушка появилась вдруг на границе! И Алиса тоже! И Раечка!

— Неужели ты думаешь...

— Думаю! Правда, не знаю точно. Но есть надежда, что если одна фея наложила проклятие, то другая сможет его снять. А активнее всего она будет думать и действовать, если ей самой станет угрожать смерть!

— Ты еще более жесток, чем твой отец! — Алий внимательно разглядывал Фрей.

— Наверное, ты прав, — вздохнул Фрей. — Но у меня нет иного выхода. Раньше я не понимал отца, когда он говорил о продолжении рода, а теперь сам иду на низость ради этого. И отступать я не намерен!

* * *

Во взглядах, которые бросали не меня две девушки, притащившие ворох нарядов, в напряженном молчании сурового эльфа, доставившего гору изящных вазочек и тарелочек с чем-то очень вкусно пахнущим, проскальзывали жалость, смешанная с обреченностью. В какой-то момент захотелось даже нарушить свой обет молчания и умолять объяснить мне, что происходит. Но за действиями прислуги молча и холодно наблюдал Фрей.

Он появился, бросив презрительный взгляд, и застыл у самого порога комнаты прямо напротив меня. Я же старалась не смотреть в его сторону, усиленно изучая красоты эльфийской земли, раскинувшейся за огромным зарешеченным окном. Как только вереница слуг исчезла, он отмер и вплотную подошел ко мне. Его движения были резкими и опасными. В тот момент, когда он поднял руку, мне даже показалось, что он меня ударит. Но эльф только поднес руку к моей щеке и провел, очерчивая пальцами контур лица и подбородок. Я вздрогнула и попыталась отвернуться.

— Ты боишься меня, киска? — его губы изогнулись в презрительной улыбке.

— Прошу вас, лорд Фрей, отпустите, — кажется, зря я пытаюсь его разжалобить. Вон как поморщился, слово зубная боль замучила.

— Нет! — зло выплюнул он единственное слово. — Советую вам, милочка, привести себя в порядок и хорошо отдохнуть. Завтра я намерен повести вас к алтарю, а потом... Поверьте, вам будет не до сна.

Я застыла, не в силах вообще поверить в то, что он говорит. Моих скудных воспоминаний хватило на то, чтобы понять его гнусный, сопровождавшийся откровенным раздевающим взглядом, намек. Только почему-то я совершенно иначе представляла себе и замужество, и... Мне даже думать об этом было стыдно.

Кажется, весь калейдоскоп моих чувств живо отразился на лице. Фрей захохотал так, что я не выдержала и влепила ему пощечину. Стало так легко и приятно, когда его смех захлебнулся, зато так больно, когда он одним движением перехватил мое запястье и вывернул руку за спину.

— А вот это ты зря сделала, киска, — он просто шипел мне на ухо, не обращая внимания на причиняемую боль. — Будешь себя так неосмотрительно вести, боль станет твоим постоянным спутником. Так что, лучше смирись.

— Зачем я вам, — я уже просто плакала.

— А вот об этом мы поговорим тогда, когда... — он вдруг втянул ноздрями мой запах и, кажется, застонал. Потом резко оттолкнул меня в сторону кровати так, что я просто повалилась на нее, взглянул сверху вниз и решительно вышел из комнаты.

Я же больше не сдерживала рыданий. Жутко болела рука, но еще больше — душа. Меня просто разрывало на части чувство несправедливости, неправильности того, что происходит. Хуже всего было то, что я не понимала, как мне действовать, как развеять туман вокруг, как понять, кто я, зачем, для чего... Так я и уснула, свернувшись клубком на широкой кровати.

... — Эй, леди... — сквозь дрему я не могла понять снится мне этот голос или и впрямь меня кто-то зовет. — Вы спите?

Я открыла глаза. Вокруг — ни единого огонька.

— Не бойтесь, леди, — снова позвал голос.

— Кто это? — я села и попятилась по кровати к самой спинке.

— Я — Петтиан Лерд. Советник лорда Фрейдалиона, — ответил голос из тьмы.

— Что вам здесь надо? — я никак не могла справиться с дрожью.

— Я хочу помочь вам, леди... — голос говорившего дрогнул. — В память о моей дочери... Вам нужно срочно бежать, иначе вы умрете!

— Но как? — ответила я с готовностью, даже не помыслив, что это может быть ловушкой. Хотя, что значит ловушка после того капкана, который вот-вот захлопнется.

— Идемте, пока никто не поднял тревоги, я выведу вас из замка.

Я подскочила, нащупала сумку с моим платьем, которую Фрей любезно оставил при мне.

— А где вы? — я испуганно озиралась, не зная, куда идти.

— Простите, леди, я не подумал... Вы ведь не эльфийка!

— Да, а...

— Еще раз простите, — он в один миг оказался рядом со мной и взял меня за руку. — Идемте. Мы хорошо видим во тьме, вот я и не подумал о лампе.

Мой невидимый собеседник будто оправдывался.

В коридоре было чуть светлее. Здесь тьму разгоняли чадившие фонари, расставленные шагах в десяти друг от друга. Теперь я могла рассмотреть своего спасителя — высокого эльфа, с седыми длинными волосами, собранными сзади в хвост. Лицо его было изрезано морщинами. Со столь престарелыми представителями этого народа я еще не встречалась. Он сосредоточенно вел меня вперед по лабиринтам лестниц и переходов, внимательно прислушиваясь ко всему, что происходит вокруг. Вопросов к моему спасителю было много, но я не решалась нарушить ночную тишину замка.

Наконец он облегченно вздохнул и завел меня в какую-то комнату. Здесь горели лампы, так что я смогла осмотреться. Ничего выдающегося здесь не было: стол, видимо, рабочий, стулья вокруг него и стеллажи с огромным количеством книг.

— Это мой кабинет, — он развел руками. — Присаживайтесь, где вам будет удобно.

Я нерешительно подошла к одному из стульев, отодвинула его и села так, чтобы видеть своего спасителя.

— Почему вы помогаете мне?

Эльф печально на меня посмотрел:

— Это проклятие, — наконец произнес он. — Я о нем знаю давно, еще с тех пор, как умерла моя девочка.

Мне стало жутко интересно. Именно так: и жутко, и интересно. Мой спаситель долго меня не мучил и рассказал эту странную старую историю.

— Но я ведь его не люблю, — прошептала я, когда он смолк. — Значит, мне ничего не грозит.

— Увы, — он обреченно покачал головой. — Фрейдалиону и не нужно, чтобы вы его любили, напротив, чем сильнее вы его будете ненавидеть, тем больше шансов, что выносите и родите наследника. Но и в этом случае вы можете остаться в живых, если будете равнодушны к своему дитя.

Только в этот момент я осознала, какая судьба была мне уготована. От жалости к себе я вновь не сдержалась и расплакалась.

— Ну-ну, полно, — эльф подошел и погладил меня по спине. Наверное, так успокаивают детей. — Теперь вы понимаете, что я не мог просто сидеть и ждать, когда все случится. Если бы тогда моей дочери кто-нибудь помог...

— Спасибо вам, — прошептала я, смахивая слезинки. — Если бы я смогла заменить вам дочь...

— Вряд ли это возможно, но мне будет спокойнее, когда вы окажетесь в безопасности. Итак, — он решительно отошел от меня и направился к своему столу. Порывшись, он выудил из-под него внушительный сверток. — До рассвета из замка не выбраться. Здесь очень хорошая охрана, граница все-таки. А вот как рассветет, ворота открываются. Пока господа спят, служанки и кухарки отправляются в город на базар. Здесь — обычное платье служанки и чепец, который поможет скрыть цвет ваших волос. С вами пойдет Аннита. Я ей полностью доверяю, она выкормила и воспитала мою дочь. Аннита доведет вас до базара. В это время у нас много бывает крестьян из человеческих земель, они привозят сюда овощи на продажу. С кем-нибудь из них договоритесь и вас довезут до границы. К сожалению, большего я сделать не смогу. И... вот еще...

Он достал из стола звенящий кошель.

— Здесь достаточно денег, чтобы просто затеряться, — он подошел ко мне и вложил кошель в руки. — Я запру вас здесь. До утра время есть, переоденьтесь и отдохните. А на рассвете Аннита зайдет за вами. И... Желаю вам удачи!

Он привлек меня к себе и поцеловал в лоб. Потом тихонько вышел и бесшумно закрыл двери.

Ну вот, опять побег! Сердце билось о грудную клетку с такой силой, что успокоить его было просто невозможно. Страх, предвкушение, близость свободы пьянили. Какой уж тут сон. А еще история Фрея не давала покоя. Когда обида и первая злость на него прошли, я невольно поставила себя на его место. Что же чувствовал он все эти столетия! Ни богатство, ни доблесть, ни красота, что уж тут говорить, он мог бы стать мечтой любой девушки, не разбили скорлупу одиночества. Он надеялся, что будет хотя бы ребенок. И я могу его понять. Я бы тоже многое отдала, чтобы узнать, где моя семья. Когда ты один, мир разрастается до размеров чудовища, готового пожрать тебя в любой момент. И так трудно ему сопротивляться.

Я не спеша переоделась, оглядела со всех сторон, посмотрелась в зеркало и нашла себя довольно милой. А моя сумка пополнилась еще одним платьем. Жалко было бросать его здесь. Я была полностью готова к новому путешествию. Время еще оставалось, и я решила осмотреть здешнюю библиотеку. Прикасаясь к потертым корешкам, читая названия, я вдруг поймала себя на мысли, что понимаю, о чем эти книги, хотя написаны они на самых разных языках. Вот это — эльфийский, а это — древний общий, а вот — человеческий. В какой-то момент я вдруг почувствовала боль в руке, которой касалась книг, обжигающую боль. Я отдернула пальцы, машинально подула на них и обнаружила, что жжет меня кольцо. Оно нагревалось, едва я подносила его к стеллажам.

Вместе со жжением я почувствовала непреодолимое желание взять в руки неприметную ничем не выделявшуюся книжку безо всяких надписей на корешке. Едва я потянула ее, часть стеллажей отъехала в сторону, открыв черный провал тайного хода, откуда повеяло холодом и сыростью. Я машинально передернула плечами и оглянулась на пустой кабинет. Ну и что мне делать? Идти в эту затхлую мглу мне вовсе не хотелось, но в то же время я чувствовала, что просто обязана это сделать. Взяв ближайшую ко мне лампу, отбрасывающую неровный, но такой родной свет, я шумно выдохнула и шагнула в проход.

Медленно, шаг за шагом, я продвигалась вперед. Время от времени останавливалась, с тоской смотрела на оставшийся сзади просвет, но все-таки не возвращалась. В какой-то момент исчез за поворотом и он. А тайный ход вел вперед, петлял, делился и явно спускался куда-то вниз. Позади меня оставались многочисленные двери, непременно запертые, закрытые окошечки, очень удобные для подглядывания и гулкая темнота. Пару раз я испуганно замирала, мне казалось, что кто-то ходит совсем рядом со мной, и даже что-то говорит. Во мне боролись страх заблудиться и страх быть пойманной. До тех пор, пока не потухла лампа.

Как я уже успела заметить, лампы здесь были самыми обычными масляными. И топлива в них добавлялось ровно столько, чтобы они не погасли до первых лучей солнца. А это значит, что в тайных ходах я блуждаю уже несколько часов. Сгустившаяся вокруг тьма выпустила липкие свои лапы, будто проникавшие под кожу и сжимавшие сердце в тиски. Я машинально попятилась, но почти сразу же поняла, что теперь самостоятельно из этих лабиринтов не выберусь. Тогда я медленно пошла вперед, нашаривая дорогу ногой, а направление — рукой по стенам. Сначала они просто были пыльными, а потом под пальцами я ощутила слизь и капельки воды.

Сложно сказать, сколько я так прошла, прежде чем силы покинули меня. Да и чему удивляться, если я уже даже и не помнила, когда в последний раз хоть что-то ела. А если прибавить к этому отчаяние, медленно, но верно опутывающее меня своими сетям! Я опустилась на пол и зарыдала.

— Ну и что мне с тобой делать? — услышала я раздраженный женский голос. Прямо передо мной появился белый светящийся призрак девушки с растрепанными длинными волосами и в рваном, подметающем лохмотьями пол платье.

— К-к-то ты? — слезы мгновенно исчезли.

Она усмехнулась:

— Вопрос в другом, милочка, кто ты?

Я испуганно пожала плечами.

— Я... я не помню.

— Интересно, на что рассчитывали Богини... — пробурчала она, будто меня тут и не было.

— Богини?

Вот теперь призрак девушки вконец развеселился.

— Они явно переборщили. Как же ты можешь выполнить их великую задумку, если даже их не помнишь, — она покачала головой, а потом как умудренная опытом матрона выговаривает своей воспитаннице, сказала, — милочка, запомни, ты — фея. Как, впрочем, и я когда-то.

— Этого просто... не может быть, — мой голос больше походил на писк.

— Не может, говоришь? — ее взгляд затуманился. — Когда-то и я не могла даже представить, что окажусь здесь, среди смертных. Я же влюбилась в него... Френталион... Первый хранитель восточных границ.

— Ты — Самиэль? — наконец до меня дошло, кто нарушил мое одиночество.

Она фыркнула и как вихрь закружилась вокруг себя.

— Не называй меня этим именем! — голос ее расплылся по комнате рваными грозовыми облаками, грозящими мне молниями.

— Так ты — фея?

А вот этот вопрос успокоил Самиэль. Она вдруг оторвалась от пола и повисла в воздухе.

— Я просила у Богинь возможность быть рядом с ним. И они мне помогли. Только вот счастья мне это не принесло. У каждой из нас, милочка, есть возможность вернуться домой, если уж ничего не получится...

Она пристально посмотрела на меня.

— Конечно же, ты и этого не помнишь. Тогда объясню... Ты можешь отказаться от подарков Богинь, только сделать это надо в их Храме. И вернуть все, что они дали. Тогда снова станешь феей.

— Но почему же ты...

— Я... — голос призрака дрогнул. Теперь это была не гроза, а тоскливый осенний дождик. — Я была беременна. Думала, рожу ребенка, а потом решу. А он!

— Твой любимый?

— Нет, его отец со своими помощниками. Они приволокли меня сюда и заперли. Я долго просила, умоляла пощадить, грозила... Даже рассказала этим двум идиотам, которые меня поймали, что я фея. Они долго не могли поверить, а когда я умерла...

Она вновь взорвалась, волосы ее встали дыбом, глаза засверкали. Я испуганно сжалась на полу.

— Вот и они испугались и побежали. Но я не дала им уйти от возмездия.

— Они умерли?

— Сошли с ума, а потом куда-то забились, да там и остались. Боялись выйти.

— А что здесь делаю я? — наконец осмелилась я задать самый важный вопрос.

— Ищешь свою любовь, конечно. Правда, кто он? Вот в чем вопрос!